Яна Бендер
Госпожа Вольтури
Эпилог
Беатриче обернула мое обнаженное тело в алую ткань. На мне был кулон в виде герба Вольтури и обручальное кольцо. Волосы были распущены, а ноги босыми.
Джейн отворила передо мной дверь в тронный зал, посередине которого стоял стол, а по периметру находились все подданные Аро. Рядом со столом показались старейшины, ожидавшие меня.
Алек поставил передо мной небольшую лестницу с тремя ступеньками, по которым я забралась наверх. Его сестра уложила меня на ровную поверхность стола и расправила мое облачение.
Я посмотрела в сторону, где стояла наша дочь Агнесса, которая выглядела лет на восемнадцать, и наш сын, Адам, возрастом около семи. Улыбнувшись им, я откинула голову, подчиняясь правилу обряда.
Аро положил мои руки вдоль тела, повернув их ладонями вверх, подставляя артерии под укусы.
Мы всё продумали и были готовы к этой церемонии. Я ждала этого почти две тысячи лет и вот, наконец, настал этот момент.
Кай и Маркус осторожно взяли меня за запястья. Их острые клыки вонзились в мою плоть, впуская через раны яд в кровь. Аро стоял и нежно улыбался мне, предвкушая свой выход.
Горячее тепло разлилось по моему телу, а затем, всю меня пронзила адская боль. Он приблизился к моей шее и, поцеловав в нее, проник внутрь, заставляя мой организм биться в конвульсиях.
Они одновременно отстранились от меня, и я осталась один на один с их ядами. Сердце ударялось о грудную клетку, а пульс бил меня изнутри. Спазм сковал мышцы, и я вцепилась ногтями в красную ткань.
Сознание покинуло меня. Я лежала пару минут без движений. Потом чувства начали возвращаться ко мне, и я ощутила лёгкое прикосновение рук Аро к своим волосам.
Я открыла глаза. Он навис надо мной. Горло щипало, разрывая меня изнутри. Я села резким движением и схватилась за шею, оглядывая всех, кто находился в зале.
Джейн поднесла мне большой стеклянный кубок наполненный алой жидкостью.
– Что это? – как-то по-чужому прозвучал мой голос.
– Пей. У тебя жажда, – пояснил Аро, и я прильнула к бокалу.
Осушив его одним глотком, я поняла, что неприятные ощущения в горле прошли. Я смогла осознать, кем я стала. Наш план удался. Старейшины Вольтури меня превратили. Теперь я – настоящая королева вампиров.
Я видела всё, вплоть до тончайшей паутинки над самым потолком тронного зала. Я слышала, как высоко над нами, в моей комнате, бьётся сердце Беатриче. Я ощущала запах, проникавший сюда с самой дальней улочки Вольтерры, где пекли хлеб.
Я поднялась на ноги, но не рассчитав силу, взлетела на несколько метров вверх и оказалась у самой двери, ведущей из помещения.
– Осторожней, дорогая, – предупредил Аро.
Он обхватил меня за талию и проводил в мои покои. Церемония была окончена. Я стала вампиром.
Одевшись в подходящую одежду: черная кофта с длинными рукавами, узкой талией и глубоким декольте; юбка того же цвета чуть ниже колена, слегка упышненная с кружевами по нижнему краю и готическая обувь, я подошла к зеркалу.
Аро поправил кулон на моей шее.
– Госпожа Вольтури, – произнес он, гордо глядя на мое отражение, – теперь я навеки Ваш раб.
Он слегка склонил голову, отдаваясь в мою власть.
Мои глаза были ярко-алого оттенка. Теперь я знала, что такое жажда. Кожа преобразилась, стала на ощупь мраморной, холодной и отныне переливалась на солнце.
– Ты прекрасна, – добавил он и поцеловал меня в шею.
Я улыбнулась ему в отражении.
Когда наступила ночь, в резиденции разразилось безумие. Кровать была порвана в клочья. Новообращенная девушка была куда сильнее трехтысячилетнего вампира. Я никогда не ощущала таких эмоций. Аро был измотан, утомлен, а во мне было полно сил, чтобы домчаться до края света и вернуться обратно.
Я скорее хотела попробовать всё, меня распирало желание быстрее освоить новые навыки и узнать – какой же дар я получила. А самое главное – теперь мне не нужно было спать!
Через неделю ко мне на суд привели одного из подданных Вольтури. Им был шестисотлетний вампир. Он обвинялся в измене своей жене.
Вот тогда-то я и узнала, какой способностью обладаю. Я видела ложь. Физически ощущала ее. Не прикасаясь к собеседнику, я могла, лишь глядя на него, узнать – говорит ли он правду или обманывает меня.
Как я это осознавала? В моих глазах он начинал гореть в черном пламене, словно Алек напускал свой мрачный туман, но выглядело это несколько иначе. От лжеца исходило зловоние, что заставляло меня немного морщиться.
Аро оценил этот дар, и я стала украшать его коллекцию редких способностей.
– Прекрасно, – заметил он. – По-моему, для королевы вампиров этот дар очень кстати.
– Особенно, когда я выполняю такую функцию при дворе, – указывая на обезглавленное тело изменника, добавила я.
Адам, наш сын, умел внушать людям то, что ему было необходимо. Он заставлял их одним взглядом разделять его мнение. Он подчинял себе целые толпы. Аро был в восторге и от этого навыка.
Соня, Люциан и Леон вернулись в Венгрию, где дочь Виктора возродила наследие своего отца, оставаясь в вечном союзничестве с ликанами и с нами, Вольтури.
На земле, наконец, воцарил мир, где старейшины и главы кланов вершили правосудие и охраняли закон.
***
Я стояла на балконе, выходившем на запад. Был конец мая. Солнце село за горизонт, оставляя на небе след уходящего дня.
Аро подошёл бесшумно, но я почувствовала его приближение.
– Признайся, моя дорогая, – произнес он, рассекая своим голосом тишину, нависшую над Вольтеррой, – ты хотела стать одной из нас, не только потому, чтобы оказаться чуть ближе к смерти, но и потому, чтобы больше никогда не поддаваться соблазну, исходящему от Люциана? Ведь так?
– От тебя ничего не утаишь, – заметила я, повернувшись к нему. – Да, ты прав. И теперь у меня только два соблазна: человеческая кровь и ты.
Я вцепилась пальцами в его тело, заставляя его отступать назад, в комнату. Мы упали на кровать, ножки которой подломились, и раздался ужасный грохот. Плевать. Мы снова были близки, пусть теперь не так жарко, как раньше, зато куда яростнее и грубее. Теперь можно не бояться ничего и больше не контролировать себя, отдаваясь полностью во власть страсти.
– Мама, – обратилась ко мне Агнесса, зайдя в комнату на рассвете.
Я подошла к ней, крепко ее обняв.
– Да, солнышко.
На вид она казалась моей ровесницей. Так странно…
– Я так счастлива, что у нас, наконец-то, всё хорошо, – радостно произнесла она и, улыбнувшись отцу, оставила нас вдвоем.
– Продолжим? – резким движением поднявшись с кровати и, закрыв дверь на ключ, предложил он.
Я слегка укусила его губу, а он провел ногтями по моей спине. Царапин не осталось. Да и с чего им там быть?
Я окончательно принадлежу ему. Отныне и во веки веков. Только его, Иоанна Вольтури.
КРУПИЦЫ ТВОЕЙ ПРАВДЫ
Аро сидел напротив меня и смотрел на Агнессу, резвившуюся с Деметрием возле беседки. На улице было пасмурно, и вампиры не скрывались в тени от жестоких лучей солнца.
– Скажи мне честно, – попросила я, – тебе не кажется, что пора бы уже и рассказать кое-что о своем прошлом?
– Что именно из моего прошлого ты бы хотела узнать? – улыбнулся он мне в ответ.
– Ну, например, почему ты никогда не говорил мне о Сульпиции? Что с ней стало?
– Я упоминал о том, что она ужасно хотела умереть, нарушила закон, и мне пришлось ее казнить…
– Неужели ты думаешь, что я ограничусь такими скудными знаниями?
– Зачем тебе это? – с лёгкой хитринкой во взгляде спросил он.
– Хочу восстановить справедливость. Ты знаешь обо мне всё, а я о тебе так мало…
– Что ж…
Он положил ногу на ногу, придвинулся ко мне, поместил руки на колене и начал свой рассказ.
– Она родилась в шестнадцатом веке. Ее отец был богат, поэтому она выросла капризной и своенравной девчонкой. Однажды она ехала через лес в сопровождении некоторых слуг. Что можно сказать? Мы были на охоте. Меня привлек ее запах. Он был слишком пленяющим для вампира. Мы настигли ее, уничтожили свиту и, когда очередь дошла до нее, я не смог убить девушку, но превратил ее в себе подобную. Мы привели ее в Вольтерру. Здесь она металась, как лев в клетке. В одну ночь она сбежала. Встретила своего отца. Жажда заглушила ее сознание, и она умертвила его. Одна из моих подданных нашла ее убитую горем. Я видел ее раскаяние, когда взял ее руку… Тогда я понял, что это тот редкий случай, когда вампир ещё способен на сожаление о содеянном.
– Ты говорил, что тебе было необходимо жениться… – направила я его мысль в нужную мне сторону.
– Теперь ты занимаешься бракоразводными процессами, обладая полномочиями Вольтури. Раньше это делали мы, Кай, я и Маркус… Закон требовал, чтобы мы рассуждали и выносили приговор, по возможности, самым гуманным способом. Для здравого рассуждения мне необходимо было жениться. Да и у нее не было выбора. Она безразлично относилась ко своей жизни. Мы были вместе недолго. Она все чаще оставалась одна, бродила по мрачным коридорам, избегала меня и нашей близости… Наконец, она нашла способ закончить свои страдания. К тому же, ее мучали угрызения совести за то, что она убила собственного отца и теперь считала себя монстром в человеческом облике. И вот, однажды, мы отправились в Венецию по делам клана. Она вышла под солнечные лучи, прямо перед многотысячной толпой. Мы схватили ее, затащили в подвал. Там же в исполнение и был приведен приговор. Это было предательство с ее стороны, однако, я освободился от многих неудобств, связанных с ее существованием.
– Надеюсь, что теперь ты счастлив? – предположила я.
– Знаешь ли, моя нынешняя жена куда более мудро рассуждает и ценит каждое мгновение, проведенное со мной.
– Ты не жалеешь о смерти Сульпиции?
– Нет. Она была неким символом супружества. Всё. Редким экземпляром. Большего она ничего не значила для меня. Я и не заметил никаких изменений в своей жизни после ее утраты.
– Жестоко, – заметила я.
– Ты хотела знать правду, – напомнил он.
– Спасибо, что рассказал мне ее.
Агнесса подбежала к отцу, что-то шепнула ему на ухо, а он улыбнулся своей ласковой и теплой мимикой. Сегодня я в очередной раз поняла, как сильно его люблю.
ДНЕВНИК ИОАННЫ ВОЛЬТУРИ
4 января 2016 года
В самолёте было прохладно и свободно. Не так уж много людей хотело отправиться в Италию сразу после нового года. Я читала книгу, перелистывая сухие страницы бережным движениями.
– О, мы с Вами рядом будем, – заметил молодой человек, садясь в соседнее кресло.
Мы впервые столкнулись с ним в зале аэропорта Шереметьево около часа назад. Сейчас я ему приветливо улыбнулась и продолжила чтение. Ему этого показалось мало, и он решил завязать разговор.
– Куда летите? – уточнил он.
– В Пизу, – без особого интереса ответила я.
– По работе, наверное, раз одни?
– Можно и так сказать, – не отрываясь от книги бросила я.
Он включил музыку на плеере и вставил наушники в уши.
– Уважаемые пассажиры, пристегните ремни. Мы взлетаем, – объявила стюардесса.
Я выполнила ее указание и продолжила прерванное занятие.
Мы летели несколько часов. Мой спутник смотрел фильмы на планшете, а я могла не отвлекаться от своей литературы. Мне некуда торопиться, ведь за плечами почти две тысячи лет, а впереди целая вечность… Чего не скажешь о всех тех, кто меня окружал в этом самолете.
Когда мы приземлились, я покинула самолет, забрала свои вещи из багажа, поймала такси и доехала до отеля «Bologna».
– Ciao, io ho ordinato avete una camera signola4, – произнесла я, подойдя к ресепшн.
– Certo. La vostra camera è pronta. Andiamo5, – миловидная девушка повела меня за собой.
Пока мы шли до лифта мимо меня прошел молодой человек в черном плаще. Его глаза переливались рубиновым оттенком. Я внимательно осмотрела его. Он слегка улыбнулся мне, и мы, обменявшись взглядами, разошлись в разные стороны.
– У Вас все в порядке? – уточнила моя спутница, увидев мой слегка удивленный вид.
– Да, все хорошо, – успокоила я ее.
Окна моего номера выходили на юг, туда, где раскинулся прекрасный сад, застывший на период легких заморозков.
– Добро пожаловать в Пизу, – сказала на прощание администратор и оставила меня одну.
Я догадалась о том, что молодой человек, увиденный мною в холле, был вампиром. Я сталкивалась с его сородичами на протяжении всей своей жизни. Когда я родилась в 41 году нашей эры, меня звали Дианой. Отец был крупным торговцем в Риме. Нам непросто скрывать свою истинную сущность на протяжении стольких веков… Хотя нам приходится намного легче, чем вампирам.
Объясню кое-что тем, кто незнаком с моей историей. Меня зовут Иоанна…о фамилии умолчу. Тем более, что она не имеет особого значения. Я родилась в середине первого века нашей эры в семье не совсем обычных людей. Дело в том, что мои родители обладают уникальным даром, который и передался мне. У нашего организма повышенная регенерация…что-то вроде гидры. Если, например, нанести рану или оторвать руку, то все это восстановится в течение нескольких секунд. С головой дела обстоят немного сложнее, но все равно… Нас невозможно убить. Боль чувствуем намного слабее, чем простые смертные.
Первый раз я вышла замуж в 61 году нашей эры. Его звали Пуданс. У нас было двое детей, которые прожил сто с небольшим лет, благодаря своей наследственности. Мой муж пал жертвой заговора в сенате.
Второй, Марк, был центурионом императора. Он скончался в 115 году, от старости. Ему я родила дочь. Она тоже прожила достаточно долго.
В 113 году я покинула свой дом и пустила слухи, что умерла. Так закончилась моя жизнь в Римской империи.
Отец достаточно много рассказывал о вампирах. Одной из таких страшилок для меня была история о сенаторе Арие Секунде Вильтусе. Он был лучшим другом императора Нерона, бывал и в нашем доме, и отец относился к нему с некоторой опаской, однако, разговаривал, как с равным себе. Еще будучи маленькой девочкой, я боялась его, не осознавая того, что мне невозможно принести смерть.
Вместе с родителями мы долгое время кочевали по территории современной Европы, пока не наступили времена инквизиции. Они уехали в Москву белокаменную, а я предпочла остаться во Франции. Здесь судьба свела меня с тем самым сенатором. Теперь он имел несколько другое положение. Он был темным властелином сего мира. Он правил землями, на которых убивали католические священники ни в чем неповинных людей.
Шел 1178 год. Я жила в небольшой деревушке, где за связь с ведьмами сжигали на кострах, мгновенно вынося приговор. Одна старушка донесла на меня католикам, а те в свою очередь схватили меня, обвинили в колдовстве, поскольку я на протяжении нескольких лет совсем не постарела.
Меня привязали к столбу, обложили сухими ветками, поднесли горячий огонь, языки которого взывали своими мольбами к диску полной луны, нависшей среди темной ночи над нашими головами. Из мрака леса, на окраине которого происходило это действо, вышло несколько человек в черных мантиях. Одного из них я узнала в тот же миг, увидев его походку, скользнувшую меж цепких лап пламени, сжигавшего меня. Это был Арий. Он и его спутники уничтожили моих палачей, а сам он развязал мне руки и высвободил из огня.
– Зачем Вы это сделали? – тогда в недоумении спросила я у него.
– Конечно же, ты бы не умерла, но в этом случае их интерес к тебе возвысился до небес, и они причиняли бы тебе столько боли, что ты сама бы пожелала себе смерти… – спокойным завораживающим голосом отвечал он.
Тогда он предложил мне отправиться вместе с ними, поскольку мне больше бы не пришлось прятаться ото всех. Но я отказалась, прокручивая в памяти истории, которые мне рассказывал отец несколько веков назад.
Из Франции я отправилась прямиком в Англию. Долго скрывалась от инквизиции, переселяясь из одного городка в другой, пока, наконец, весь этот ад не был окончен. В конце XVII века я отправилась к родителям, стараясь забыть все ужасы ушедших времен. В Санкт-Петербурге я вышла замуж за графа Румянцева. У нас было трое детей. Когда он умер, мы уехали в Германию. Взяли фамилию фон Крамер. Здесь у меня родилась сестра. Она перестала взрослеть в тридцать лет и выглядела несколько старше, чем я. Отныне я была младшей в семье, но только визуально.
В Германии в конце XIX века я вышла замуж за ученого, Штефана Бергера. Мы прожили с ним долгую жизнь. И только ему я открыла свою истинную сущность, хоть раньше никто из моих бывших мужей не знал, кто я на самом деле.
Теперь я снова вернулась в Москву, где и живу по сей день. По документам мне 19 лет, на деле – 19 веков, а внешне многие могут дать двадцать три – двадцать четыре года.
Сегодня я прогуливаюсь по Пизе, в которой последний раз была восемь столетий назад. В каждом городе все одинаково. Архитектурная обложка разная, а суть одинакова. Люди, толпы, суета, дым, песок, асфальт, дороги, машины, повозки, колесницы… Тысячи лет одно и то же… Но каждый из этих отдельных мирков имеет свою душу, свою историю, которыми никто больше не может похвастаться.
Вокруг суетятся смертные. Им легко думать о том, что в конце жизни их ждет смерть, а когда ты уверен в том, что у тебя не будет возможности повстречаться с этой суровой дамой в черном балахоне и с косой, сделанной из серебра, тебе кажется, что ты обезумел и нет шанса на спасение.
Но, как часто за тысячелетия нам приходится понимать, что вся эта обыденность складывается из неудач, маленьких радостей, моментов, проведенных с любимыми, просто доброго и солнечного утра или же наоборот ночного осеннего дождя, который затмит собой все тепло грядущего дня. Все эти пустые и такие обычные дни заставляют погружаться нас в бесконечное пространство бессмертной тоски. Из-за скуки, налетающей на нас ежедневно, а может быть, если мы сможем продержаться чуть дольше, ежемесячно, мы творим невообразимые безумные поступки. Это заставляет нас быть не такими, как все, и глаза вспыхивают от ярости и желания разнообразить свою вечную жизнь. Однако, глядя на смертных, которые ищут смысл жизни, мы грустно улыбаемся, понимая, что для них – это родиться и умереть, а для нас – просто жить, мечтая о смерти и, развлекая свое вечное существование глупостями, которые им не дано понять и прочувствовать.
Я гуляла по узким улочкам, по которым двигались оживленные толпы туристов с камерами, телефонами.
«Может отправиться на экскурсию?» – подумала я, видя их радостные лица.
Эта идея была глупой. Я просто приехала, чтобы убить кусочек своей вечности.
– О, Вы тоже прогуливаетесь по этому прекрасному городу?! – раздался голос моего соседа из самолета.
Я тяжело вздохнула, понимая, что на этот раз мне не отвязаться.
– Вы, как я погляжу, тоже, – постаралась я изобразить дружелюбие.
– Составите мне компанию? – обрадовался он.
– Вы знаете… – начала было я, но потом остановилась. – А давайте!
В конце концов, чем мне еще убивать время, как не общением со смертными.
Он повел меня по каким-то достопримечательностям, которые я видела еще во времена, когда их только установили. Все это нагоняло тоску, но я стойко держалась, не показывая своему гиду безразличие.
– Меня, кстати, Владимиром зовут, – опомнился он.
– Очень приятно, – бросила я, слегка улыбнувшись.
– А Вас?
– Иоанна.
– Как? Разве бывают такие имена?
– Посмотрите в гугле… – предложила я
Он достал телефон и открыл поисковик. Я шла прямо, не дожидаясь его. Он нагнал меня и подтвердил.
– Неужели это Ваше настоящее имя? – воскликнул он.
– Вам паспорт показать?
– Да ладно…я верю, верю!
Какой смысл прислушиваться к мнению смертных, если они проживут максимум 90 лет, в отличие от моей вечности?
Вечером он пригласил меня в ресторан, но я, сославшись на усталость, отправилась в свой номер.
– Говорят, здесь в шестидесяти километрах есть небольшой старинный городок. Давайте поедем туда завтра? – предложил он.
– Какой? – уточнила я.
– Терра Вита… Нет, как-то по-другому… Воль…Вольтерра!
– Давайте, – удивительно быстро согласилась я.
– Вот и отлично! – проводя меня до отеля, заключил он.
Я забралась в свой номер, заказала ужин (да, я нуждалась в питании, хоть из-за его отсутствия и не умерла бы). По телевизору крутили новости о том, что в этом самом городке, Вольтерре, несколько дней назад пропал отряд туристов. Полиция организовала поиски, но пока никаких следов не обнаружено.
– Неужели? – со злорадной усмешкой произнесла я и приступила к ужину.
«Может хоть этого Владимира там потеряю» – предположила я в надежде.
Ночью мне не спалось. Я позвонила родителям по скайпу, рассказала о своих приключениях, хоть и без особого азарта.
– Главное, чтобы тебе понравилось, – заметила мама.
– Да ты знаешь… – задумчиво прозвучал мой голос. – Мне никогда не было так все равно… Жизнь, как будто потеряла смысл… Хотя… о чем я говорю? Когда он в ней был? Бесцельное многовековое скитание по миру.
– Не говори так. Сколько счастливых мгновений было в твоей жизни?
– Они не способны оправдать бесконечной пустоты вечности.
– Ну, ты совсем ударилась в философию… – улыбнулась мама.
– Головой я ударилась! – засмеялась я в ответ.
– Сильно? – поддержала она мою шутку.
– Сильно. И давно… – продолжала я в том же духе.
Я замолчала, а потом, несколько подумав, решила ей кое-что сообщить.
– Я сегодня видела здесь вампира, – поставила я ее в известность.
– С чего ты взяла?
– Глаза цвета спелого граната…Как у Ария… Помнишь?
– Сейчас многие смертные носят линзы… – возразила она.
– Нет, мам, это были не линзы. Взгляд невозможно подделать. В нем были реки, которые он обагрил человеческой кровью. Кожа бледная и, предугадывая твои слова, это был не грим. Одежда…несколько старомодная…походка… Но дело не в этом… Я почувствовала от него…
– Запах?
– Нет… Это как сильная звуковая волна, заставляет трепетать ткани одежды, кожу… Это был какой-то легкий энергетический толчок… Я физически ощутила его смертоносную силу. Понимаешь?
– Конечно. Я встречала таких и не раз. Будь осторожна.
– Да что они мне сделают?
– Ах, да…Ничего, – улыбнулась она.
– По новостям сказали, что в соседнем городке туристы пропали. Завтра еду туда на экскурсию с одним смертным.
– Зачем?
– Хочу развлечься… Что мне будет-то?
– А что за смертный? Молодой? Красивый?
– Молодой. Красивый. Недалекий. Назойливый. Утомил до истерики. Не могу больше с ним находиться рядом. Искренне надеюсь, что завтра им закусит какой-нибудь вампир. Честно.
– Жестокая! – засмеялась мама.
– Ладно, спать уже пора… Спокойной ночи.
Я выключила ноутбук, залезла под одеяло и уснула. Еще один способ скоротать вечность – прекрасный человеческий ночной сон.
