Яна Бендер
Госпожа Вольтури
Теперь же я твердо решила, что буду на коленях умолять Аро позволить Агнессе переплести свою судьбу с судьбой Леона, аргументируя это тем, что в таком случае я больше не смогу претендовать на любовь Люциана, и эта вечная проблема наших с ним отношений будет окончена.
– Я поговорю с Аро, – успокоила я молодого волка. – Всеми силами буду стараться умолить его.
– Благодарю Вас! – его лицо оживилось и просияло чистым светом надежды. – Мы вернёмся завтра сюда. Отец отсылает меня на дальнюю заставу. Позволите проводить Вас до границы Венгрии?
– Как пожелаешь, – с улыбкой ответила я.
Через полчаса войско Люциана было готово к охоте. Его сын, Пирс, Рейз и двое других вервольфов отправились раньше всех. Сам же вожак вышел только в после пяти часов вечера.
– Мы готовы, – сообщил ему Гракх.
Ликан посмотрел на небо. Ночь обещала быть ясной, а растущая луна освещала мрак леса.
– Нам пора! – громко произнес он, призывая своих собратьев обратиться в волков.
Он подошёл ко мне на расстояние полуметра, протянул руку. Я подала ему свою. Он коснулся запястья губами.
– Предпочитаете путешествовать своим ходом? Или соблаговолите воспользоваться моими услугами, госпожа Вольтури? – наигранно держа дистанцию между нами, говорил он.
– Я бы предпочла воспользоваться Вашими услугами, Люциан, но здесь слишком много свидетелей, – улыбнулась ему я, демонстрируя скрытый смысл своих слов.
За одно мгновение он превратился в огромного вервольфа и, пригнувшись к земле, пригласил меня залезть к нему на спину.
– Я по скорости превосхожу вас. К чему мне кататься на тебе верхом? – отказалась я от подобной прогулки.
Ворота распахнулись двумя оставшимися сородичами волков, и мы выбежали наружу. Люциан встал на задние лапы и прорычал призыв к охоте.
– Добром это не кончится, – усмехнулась я, когда ликаны ринулись вперёд, огибая деревья. – Хотя… Разве можно назвать измену мужу добром?
Я бросилась вдогонку за стаей.
Вервольфы неслись на огромной скорости, чувствуя запах жертвы. Через несколько секунд мы остановились возле небольшой деревни. В окнах домов горел свет. Здесь жили целые семьи смертных.
Люциан обратился в человека.
– Чувствуешь что-нибудь? – спросил он, убрав с моего правого плеча локоны и наклонившись прямо к уху.
– Да, – призналась я. – Близость твоей плоти, – гораздо тише прозвучал мой голос.
Он подался немного вперёд и заглянул в мои глаза.
– Я говорил про запах крови, но то, о чем ты упомянула, тоже неплохо…
На мгновение я вдруг подумала о том, что, раз уж я решила позволить Агнессе связать свою жизнь с Леоном, то в сегодняшней ночи нет никакого смысла. Разве только развлечь саму себя, позволив поддаться страсти ликана…
– Девушка и юноша. В нем довольно много алкоголя, а от нее запах лжи, – сообщила я о своей находке.
– Отлично, – прошипел Люциан. – Стаю этим, конечно, не прокормить, но это лучше, чем ничего.
Со мной было порядка двадцати вервольфов, включая Люциана. Всех их мучил голод, но ослушаться приказа своего вожака они не смели.
Ликан снова потерял человеческий облик и, прорычав наставление своей ватаге, кинулся вперёд, следуя за запахом человеческого тела.
Я бежала рядом с ним, полностью подчиняясь его обонянию и не ища иного пути для себя. Однако, когда мы приблизились к жертвам, я с двумя волками обогнула их место обитания, а точнее небольшую скамью в сосновом бору на окраине поселения, таким образом взяв их с остальными участниками охоты в круг.
Люциан приблизился к ним со своей стаей. Девушка поднялась, дернув юношу за руку и замерев в ужасе.
– Что это за…– начал было молодой человек, пока его спутница, прячась за его спиной, пятилась назад.
– Бежим! – шепнула она своему кавалеру, который довольно быстро протрезвел.
Они побежали в противоположную сторону, туда, где находилась я и мои спутники.
– Куда собрались, голубки? – усмехнулась я, оскалив клыки.
– Кто вы?! Что вам нужно?! – вопила девушка.
– Всего лишь утолить голод, – пояснила я, а Люциан набросился на них сзади.
Я впилась в шею молодой особы, осушая ее смертную плоть и избавляя от последних капель крови.
– Разница между нами в том, – произнес Люциан, снова став собой, – что ликаны не разговаривают со своим ужином. Вы же, вампиры, любите проводить воспитательные беседы со своими жертвами.
– Так мы пытаемся разнообразить свою жизнь, – пояснила я.
– Куда теперь, госпожа Вольтури? – поинтересовался вожак вервольфов.
– Есть одна неординарная идея. Чисто развлечься… – начала я.
– Я смотрю, ты решила сегодня хорошенько позабавить себя?
– Да, – призналась я. – Так вот, – начала я рассказывать свой план, – сейчас ещё не глубокая ночь, а всего лишь вечер… Как-то Анна мне рассказала, что, когда она возвращалась домой за город в России, было темно. Она шла вдоль дороги, и несколько машин останавливалось возле нее, зазывая внутрь… Хочу устроить облаву на таких идиотов.
– Думаешь побыть приманкой?
– Да. Чтобы другим неповадно было. Надеюсь, что и в Венгрии много подобных искателей приключений.
– Удивительно, что ты захотела выполнить столь благородную миссию.
– Я не утолила окончательно свою жажду. По крайней мере, крови.
– Женщины и впрямь коварные создания, особенно, когда они – вампиры.
Мы приблизились к довольно оживлённой загородной трассе. Ликаны остались во мраке леса, ожидая своего момента, а я пошла прогулочным шагом по обочине дороги. Буквально через несколько минут прямо передо мной остановилась черная тонированная машина, из которой вышел довольно крупный мужчина.
– Девушка, – обратился он ко мне, – не желаете провести ночь с тремя роскошными самцами?
Из салона показался ещё один.
– Цену знаете? – уточнила я.
– Так ты из этих что ли? Проституток?
– А вам захотелось чистеньких, да?
– Ха-ха, "чистеньких"! – мой собеседник рассмеялся.
– Нет, я не из "этих". Я из тех, что в качестве платы берут ваши жизни.
– Прикольная малышка! – произнес второй. – Тащи ее сюда!
Я позволила первому схватить меня за руки и потянуть в салон. Он захлопнул дверь и начал шарить своими руками по моему телу.
– Ох, ребята, какую же вы совершили ошибку, остановившись здесь! – прошипела я сквозь зубы.
– Заткнись! – бросил один из них.
– Договорились! – согласилась я и вцепилась пальцами в колено одного, пронзив его насквозь стальной хваткой.
Мужчина завопил. Тот, что сидел на водительском месте, попытался схватить меня за ноги, но я проткнула его трахею ногтями. Третий ухватил меня за шею, но я без особых усилий разомкнула его руки и, быстрым движением наклонив его голову, впилась клыками в сонную артерию, осушив его до конца.
Я спокойно открыла дверь машины, вышла наружу.
– Приятного аппетита! – крикнула я вервольфам, притаившимся в лесу.
Из глубокой темноты чащи ко мне навстречу ринулась стая ликанов. Люциан же подошёл ко мне.
– Я думал, что тебе понадобится моя помощь… – произнес он.
– Неужели ты думал, что я не справлюсь с тремя смертными? – усмехнулась я, удивлённо посмотрев на него.
– Я в тебе не сомневался, – ответил он.
Между тем темнота крепче подступала к горлу. До полуночи оставалось около часа.
– Я хочу отпустить стаю дальше. Пусть хорошенько утолят свой голод, – прошептал он, приблизившись ко мне.
Я упёрлась спиной в ствол дерева и хищно улыбнулась. Он поместил руки на уровне моей шеи, вцепившись пальцами в древесину.
– А чем займёшься ты? – поинтересовалась я.
– Тоже поохочусь…– он посмотрел в сторону ликанов, вытаскивавших остатки тел из машины. – …на тебя, – блеснув во тьме синевой радужки, ставшей такой от запаха крови убитых, уточнил он.
– Жертве следует убегать от преследователя? – уточнила я.
– И немедленно! – довольно прорычал он.
Люциан убрал руки со ствола дерева и позволил мне выйти из оцепления. Я побежала прочь по лесу со скоростью обычных смертных существ.
– Продолжайте охоту без меня! – крикнул он своим соратникам, что доедали куски человеческого мяса, затем обратился в ликана и бросился в мою сторону.
Услышав приближающийся рев вервольфа, я ускорила бег и снова оторвалась от преследователя. Ловкими движениями я забралась на ель и затаилась среди ветвей, ожидая появления волка. Вдалеке захрустел снег. Я рассмотрела громоздкую черную фигуру, что неслась в моем направлении. Я замерла, стараясь не обнаружить своего места нахождения. Он остановился прямо под деревом, поднял голову и устремил взгляд на меня, затем, врезаясь когтями в кору, начал подниматься наверх.
Я выпустила ветвь из своих рук и полетела на землю, промчавшись мимо него. Он зло прорычал, но его забавляла эта игра, поэтому вервольф снова бросился в догонку.
Я пробежала ещё несколько километров, остановилась возле небольшой избушки. Здесь сегодня были ликаны – я определила это по запаху. Скорее всего те, что сообщили о чем-то Люциану, когда стая собиралась на охоту.
Зайдя за восточную стену этой полу-землянки, я осталась ждать волка. Я чувствовала его приближение, ведь ветер был на моей стороне, давая моему обонянию определить расстояние между мною и ликаном.
Снег хрустнул возле входной двери, ведущей в хижину, а после наступила тишина.
Дыхание вервольфов громкое, по крайней мере для вампира. Мы с лёгкостью можем услышать его в ста метрах от себя. Но теперь все было слишком молчаливо и беззвучно.
Я выглянула из-за стены, в надежде увидеть волка, но, как только я высунула голову, слегка нагнувшись вправо, меня резко прижали к стене его руки. Я снова оперлась лопатками на деревянные брусья и посмотрела ему в глаза.
– Ты обхитрил меня! – упрекнула я его.
– Всего лишь принял человеческий облик и обошел с другой стороны, – огрызнулся он.
– Жертва в клетке, – произнесла я, глядя как его пальцы приковали мои запястья к стене. – Что с ней будет дальше?
– Наказание за побег! – сорвавшись на животный рык, бросил он и коснулся губами моей ключицы.
Я подняла глаза к небу, с которого на нас падал лунный свет, и снег ложился пушистыми хлопьями на мои волосы и верхушки елей.
– Так это была охота на хищника… – простонала я, когда он поднялся к моей шее.
– На хищницу, – оторвавшись от моей плоти, поправил он, а затем, подхватив меня на руки, занёс в хижину16.
Здесь на полу лежала шкура огромного медведя, а в углу на небольшом сундуке горели восковые свечи, наполняя помещение скудным теплым светом. Окно, прорезанное в северной стене, было небольшим и полностью покрытым морозным узором. Мрачный варварский уют, который царил в этой избушке, только сильнее нагонял на меня желание воспользоваться шансом и остаться здесь с Люцианом этой ночью.
Он уложил меня на шкуру, не выпуская моих рук, прижал их к полу, покрывая шею, ключицу, грудь огненными поцелуями. По моему мёртвому телу прокатились волны жара.
Он разодрал корсет, запустив пальцы под его жёсткие ребра и рванув в стороны.
На улице началась метель. Сознание стало туманным, и все мои движения были без контроля разума.
За корсетом последовала рубашка. Я резким движением села и, потянув за шнурки, отбросила берцы в угол комнатки.
– Так, о чем мы хотели договориться? – вспоминая цель всего этого безумия, уточнил он.
– О разлучении наших детей, но…
– Я так понимаю, что ты уже не против их союза…
– Плевать! Забудь обо всём!
Я вонзила ногти в его кожу, оставляя шрамы на его спине.
– Я не мог себе представить, что ты согласишься повторить всё снова! – прорычал он, врываясь в мое истерзанное тело обжигающим пожаром.
Я застонала. Он слегка нагнулся, прикусывая мою плоть и сразу же залечивая ее поцелуями.
Он сводил меня с ума, доводя до неистовых конвульсий. Во мне все трепетало, как когда-то в пригороде Вольтерры перед боем с повстанцами. Я прикасалась к нему, к тому, что способен одним ударом в образе вервольфа истребить целую армию смертных, того, кто разрывает человеческое мясо в клочья клыками и истребляет все живое на своем пути, а теперь так нежен со мной, бережно целуя мою мраморную кожу, которой не страшны были бы его когти. Теперь он сплетается со мной воедино, даря мне жар своей плоти.
Я желала этого мужчину всем своим сознанием и подсознанием. Казалось, будто теперь вся вселенная вращалась лишь вокруг него, а земля уходила из-под ног.
Мимо меня плыли свечи, что сегодня зажгли ликаны в этой хижине, шкура, впивавшаяся в мою холодную кожу, стены избушки, окно, спрятанное под зимним узором… Все становилось таким безразличным, и только он оживлял мою способность к чувствам.
Он схватил меня за руку и тут же резко отдернул пальцы, зарычав от боли.
– Что?! – испугалась я, приподнявшись над полом и заглянув в его глаза.
– Сними обручальное кольцо, – взмолился он. – Оно обжигает меня серебром.
Я быстрым движением сорвала его и бросила на пол.
– И герб Вольтури, – указывая на кулон, попросил он.
Я выполнила и это замечание.
– Теперь ты окончательно моя! – произнес он с хрипотцой в голосе, награждая меня за послушание очередными стонами, вырвавшимися из моей груди.
Его тело делало меня безумной: мощный торс, напряженные мышцы живота, хищный взгляд, борода и волосы… Я становилась такой беспомощной, что иногда мне казалось, будто я возвращалась в ту свою сущность, которой обладала до обращения в вампира.
– Прекрати! – приказал он.
– Что именно? – удивилась я.
– Думать о том, что ты поступаешь дурно!
Я на секунду замерла, а потом крепче прижалась к его плоти, пропуская через себя очередную волну жара, охватившего наши тела.
Мне хотелось большего. Я желала раствориться в каждой его клеточке, чтобы познать сущность его плоти, но приходилось довольствоваться лишь тем, что я, прикасаясь к нему, царапала его кожу до крови, а после сама же покрывала раны поцелуями, сдерживая жажду, заставлявшую думать о том, как я бы осушила ликана до последней капли.
– Убей меня! – прошептала я, извиваясь под его тяжестью.
Он лишь оскалил клыки и поцеловал меня, выйдя из моей внутренней зоны комфорта.
– Я тебя люблю, – прошептал он, прикусив мочку моего уха.
Он лег рядом на шкуру, переплетя свои пальцы с моими и гладя мои волосы, разбросанные по полу.
– Ликаны способны любить? – улыбнулась я ему.
Он приподнялся на локте и всмотрелся в мои глаза, блестевшие красным пламенем во мраке комнаты, разрушаемом огнями свеч.
– А вампиры? – ответил вопросом на вопрос он.
– Аро любит меня… – произнесла я. – Наверное.
– Ты ведь знаешь?
– Что? – я села на полу, обернувшись на него через плечо.
Он рывком поровнялся со мной и положил ладонь на мою талию.
– Аро приказал во время битвы убивать новорожденных, не обладавших талантом, – ядовитой змеёй шептал мне на ухо ликан.
– Откуда знаешь? – слегка встревоженно, но поддаваясь его неимоверной власти надо мной, спросила я.
– Соня поведала. Перед сражением он собрал ближайших соратников. Теперь понимаешь, почему среди Вольтури были такие огромные потери? Они убивали своих же.
Я не почувствовала запах лжи от него, а значит все, что он говорил мне, было правдой, и это пугало меня.
– Аро оставил только талантливых вампиров. А их порядка двадцати. Теперь клан состоит из полусотни поданных. Браво!
– Ты хочешь к нему вернуться? – усыплял меня Люциан.
– А ты к Соне? – повернув к нему голову и, оказавшись в сантиметре от его губ, произнесла я.
– Наш брак разрушен окончательно после этой ночи с тобой, а значит и союз с Вольтури, тем более, когда Аро узнает, что ты изменила ему, он объявит мне войну. Нет больше смысла скрывать это. Надежды Агнессы и Леона тоже сыпятся прахом.
Он коснулся губами моих губ и, бережно заключив меня в свои объятия, потянул к полу. Тела снова соединились в единой страсти, испепелив наши бессмертные души.
Я набросила черный плащ, пока Люциан спал на шкуре, надела леггинсы, затянула шнурки на берцах, подошла к двери, засунув в карман герб Вольтури и обручальное кольцо Аро.
– Решила сбежать? – накинулся он на меня сзади, вернув в глубину комнаты.
– Я хочу уехать в Вольтерру и отомстить Аро за то, что он совершил, – положив одну ладонь на его плечо, другую – на его обнаженную грудь, пояснила я.
Он встряхнул меня.
– Да пойми же ты! У тебя одной ничего не получится!
– Скажи, что мне делать?
Я сползла по стене вниз, он опустился рядом.
– Останься со мной, – целуя меня в шею, шептал он.
– Если я пойду войной против Аро, ты встанешь на мою сторону? – слегка отстранившись, уточнила я.
– Все ликаны в тот же миг станут твоими верными слугами! – с восхищением в глазах, произнес он.
– Этого недостаточно! Вас около двух сотен… Но Вольтури сильнее. В таком случае, я вернусь в Вольтерру, раскрою все грехи Аро перед его подданными, и они перейдут ко мне. Дети останутся со мной. Я разрушу клан до основания… – я медленно начала подниматься на ноги, представляя грядущие события. – И мы с тобой станем править двумя бессмертными армиями.
– Иоанна, одумайся. Это самое безобидное, что он совершал!
– Не оправдывай его! Вы всегда были врагами!
– Тебе нужна мощная поддержка.
– Есть ещё Каллены, Денали… Они с радостью поднимутся против Вольтури.
– Остановись! Это погубит тебя!
– Я хочу провести свою вечность с тобой! Мне надоели интриги Аро! Я ненавижу его ложь, его расчеты! Пусть в ад отправится весь клан Вольтури!
– Когда ты отправляешься в Италию? – он отвлек меня от мыслей о моей мести.
– Сейчас же!
Люциан поднял с пола мою рубашку и корсет, протянул мне.
– Оставь себе, – улыбнулась я и, запахнув накидку на обнаженной груди, вышла на улицу под падающий снег.
Через несколько минут я и Люциан в образе волка добрались до замка. Гракх подогнал к воротам большой черный джип.
– Анна останется здесь… – произнесла я, когда мы подошли к машине.
Люциан прижал меня к себе, вдыхая запах моих волос.
– Хотя, можешь отправить ее в Россию. Она не станет сопротивляться.
– Выполню любой Ваш приказ, моя госпожа! – он впился напоследок в мои губы своими.
– Что мы решили на счет детей?
– Будем ждать исхода войны с Аро, – произнес Люциан, а я увидела в его глазах желание оставить меня подле себя навсегда.
– Леон хотел проводить меня до границы Венгрии, – вспомнила я.
– Он еще не вернулся. Уезжай одна.
Я попыталась отойти, но он крепко держал меня за руки.
– Мне пора, Люциан, –прервала я его безумные мысли, что не позволяли отпустить меня.
– Да, разумеется… Госпожа Вольтури… Иоанна… – сорвавшись на шепот, ответил он.
Я села за руль, включила музыку и, когда ликаны открыли мне ворота, рванула вперёд. По радио сказали, что сегодня на одной из дорог была обнаружена машина с окровавленными сидениями и без пассажиров. Полиция ведет поиски хозяина автомобиля и расследует детали произошедших событий. Я переключила канал. Здесь звучала песня группы Eisbrecher "Volle Kraft voraus", но, не смотря на ее мощь и довольно быстрый темп, я хотела плакать, и с успехом бы сделала это, если бы была человеком.
Последствия
Черный внедорожник промчался по Вольтерре, улочки которой с трудом вмещали его габариты. Я резко затормозила возле ворот, ведущих вглубь резиденции вампиров, вытащила ключи из зажигания, захлопнула дверцу и, распахнув с силой двери, не обращая внимания на их грохот, пошла по коридорам старинного здания.
– Signora Volturi, Bentornata a casa!17 – поднявшись со своего места, произнесла секретарь клана, что была смертной девушкой.
Я прошла мимо нее, не обращая никакого внимания на ее приветствие, спустилась вниз на этаж, зашла в лифт. Когда двери открылись, выпуская меня наружу, я вышла в ещё один коридор, что закручивался вокруг своей оси.
Я быстрым и уверенным шагом приблизилась ко входу в тронный зал и с силой распахнула створки.
Возле меня сразу же оказались Феликс и Деметрий.
– Успокойтесь, дорогие мои! – послышался голос Аро с трона. – Приехала хозяйка…
Я резким движением оказалась возле него и, обхватив его шею, прижала к спинке кресла.
– Что с тобой, милая? – произнес он, вырываясь из моей хватки.
– Ты приказал убивать новорожденных без талантов! – гневно прорычала я.
– Я должен был об этом сказать? – удивился он, отбросив меня к противоположной стене.
Я с грохотом врезалась в колонну так, что та раскололась пополам и осыпалась строительным мусором на пол.
– Что тебе нашептал Люциан? – угрожающе проговорил Аро, в секунду оказавшись рядом со мной, лежащей в груде каменных осколков.
– Он сказал правду! – вырвался звериный вопль из моей груди.
Я быстро поднялась на ноги, но Аро ледяной сталью приковал меня к стене, перенеся за горло через обломки.
В этот миг он читал меня. Я встрепенулась в его руках, но он лишь сильнее сдавил мне шею.
– Прекрати изучать меня изнутри! – прошипела я. – Я ненавижу тебя!
– Предсказание Анжелы сбылось полностью! – прорычал он.
– Отпусти меня! – я билась в гневе, расцепляя его пальцы.
– Ты зашла слишком далеко!
– Я с ним счастлива! Он живой! В его артериях бьётся пульс!
– Ваша идея с войной против клана довольно неудачная! – теперь уже спокойным тоном произнес он, отпуская меня.
Он вернулся на свой трон, сложил равнодушно руки перед собой и без единой эмоции посмотрел на меня.
– Бросьте ее в подвал! Пусть подумает! – приказал он, и двое стражей в лице Феликса и Деметрия схватили меня за руки и потащили вниз.
– Прошу простить меня, госпожа Вольтури, – раскаивался муж Джейн, когда его соратник запирал решетку на огромный замок, – я не имею ничего против Вас. Это лишь исполнение приказа.
– Все в порядке, Деметрий. Я не держу на тебя зла, – произнесла я и села в дальний угол клетки, прижавшись спиной к холодной каменной стене.
Они ушли, оставив меня один на один с тысячами мыслей, разрывавших мое сознание изнутри.
"Люциан сказал правду, – думала я, – поскольку, когда он произносил эти слова, я не чувствовала запах лжи. Если же Аро приказал убивать новорожденных без талантов, то он, не нарушая закона, избавился от половины клана. Тем не менее, если об этом узнают оставшиеся вампиры, то они поднимут бунт, что карается смертной казнью. Однако, я, нарушив два закона одновременно, до сих пор жива… Ведь покушение на жизнь старейшины и измена супругу – приводят согрешившего к казни. Или Аро действительно меня любит, раз оставил в живых?"
– Мама? – раздался тихий голосок Агнессы.
– Да, милая? – отозвалась я из темноты.
– Что же произошло? – подсев прямо к решетке, спросила она.
– Нарушила все нормы и правила, которые только могла… – я приблизилась к ней, взяла за руку через металлические прутья.
– Что случилось в Венгрии? – она была встревожена событиями.
– Я изменила твоему отцу. Снова.
– С Люцианом?
– Да.
Она замолчала и задумалась.
– Милая, прости. Я хотела устроить твое счастье с Леоном, стать ангелом-хранителем для вашего союза, но… Сама слишком заигралась… Подверглась некогда ушедшей страсти…
– Алек такой славный, – прервав мои слова, произнесла она.
– О чем ты? – удивилась я.
– Он – отличная кандидатура на роль моего супруга.
– Как давно ты сменила свое мнение?
– Я сегодня ночью не спала. Много думала над этим, убеждая себя в безрассудстве своих поступков, но теперь… Я рада тому, что Алек всегда рядом.
– Агнесса, милая… За все свои две тысячи лет я поняла, что важно слушать не то, что говорят окружающие, не рассчитывать на мнение старейшин, а внимать лишь зову сердца.
– Если бы ты тогда, после боя с мятежными вервольфами осталась с Люцианом, ты бы сейчас не изменяла ему с моим отцом?
– Не знаю, милая. Все это слишком… У каждой медали есть две стороны. Теперь я запуталась сама, хотя, мне кажется, что я никогда и не знала, кого из них хочу видеть с собой до конца своих дней.
– Чем ты руководствовалась, когда делала выбор?
– Твой отец…он был надёжным… С ним не нужно было кочевать из одного места на другое. За ним стоял могущественный клан, но… – я посмотрела на неё, очерченную лишь темнотой и с сомнением глядящую на меня. – Я понимаю, что ты осознаешь всю ничтожность этих аргументов. По правде говоря, я и сама лишь придумываю оправдания для себя. Но Аро был аристократом, как и я. Люциан же оставался рабом по своей сущности. Стая вервольфов не могла обеспечить полноту жизни. Аро же владел огромными знаниями в области искусства, архитектуры, истории… Все это не важно, когда ты действительно любишь, но я, как и ты сейчас долго думала, прежде чем решиться на этот шаг.
– Леон тоже раб. Алек же член нашего клана. Мы с ним оба из одной касты. Понимаешь?
– В твоём случае все гораздо проще. Когда мне предстояло сделать выбор, я была помолвлена с твоим отцом и уже имела близость с ликаном.
– Мама, если бы ты тогда осталась с волком, то теперь бы не было меня и Адама. И никто бы из нас не мучился!
– Что ты такое говоришь? Я безумно рада тому, что у меня есть вы! Неужели ты могла подумать, что я была бы счастлива без вас? Теперь это наверное один из самых сильных аргументов, что удерживает меня в клане и в браке со старейшиной.
– Отец сказал, что если кто-то осмелится выпустить тебя отсюда без его приказа, будет казнён на месте.
– Иди к себе в комнату. Не вызывай его гнев.
– Быть может стоит написать Люциану? Он вытащит тебя отсюда.
– Нет. Даже не думай. Оставим всё, как есть.
Она поцеловала меня и ушла. Я снова осталась одна, думая о тех словах, что произнесла. И теперь у меня возник вопрос, о котором я забыла вот уже как три года. Почему я выбрала Аро, а не Люциана? Неужели те аргументы, что я приводила Агнессе были настоящими или только попыткой оправдать саму себя?
Ещё через час сюда спустилась Соня. Прислонившись к решетке, она заговорила со мной.
– Я знаю, что было между вами, – сообщила она.
– И что с того? – презрительно бросила я ей.
– Я не удивлена тому, что ты осталась там один на один с ним. К этому все и шло. Вы давно хотели совершить это.
– Я могу лишь поздравить тебя с твоей интуицией, – мне было противно с ней разговаривать. – Зачем ты только мне все это говоришь?
– Взываю к твоей совести!
Я рассмеялась.
– Соня! Какой совести?! Я потеряла ее несколько столетий назад!
– Ты совратила моего мужа!
– Нет, моя дорогая, это ты не смогла удержать его!
– Ты охотилась за ним!
– Знаешь, нет. В последнюю ночь он охотился за мной. В прямом смысле этого слова! Что-то вроде ролевой игры.
– Дрянь!
– Эй, я пока ещё жена старейшины клана. Не смей разговаривать со мной в таком тоне!
– Шлюха! Потаскуха!
– Боже, как красноречиво!
– Почему Аро ещё не казнил тебя?!
– Потому что он, в отличие от твоего мужа, любит свою жену!
Она ударила рукой по решетке и, гневно стуча ботинками по каменному полу, поднялась наверх.
– Идиотка, – спокойно произнесла я, вернувшись на свое место.
– Аро приказал выпустить тебя! – Джейн загремела ключами на связке, отдавая их Деметрию.
Он раскрыл замок, а затем распахнул решетку. Петли недовольно скрипнули, пропустили меня наружу.
– Ох, – начала сестра Алека, – и натворила же ты дел!
Она обняла меня, а после повела за собой.
В моей спальне я осталась одна. На улице уже было темно, а за окнами поблескивали фонари и мигали разноцветные лампы в преддверии нового года, к которому готовились смертные.
Я села на подоконник, надев черную майку и поменяв рваные леггинсы на целые.
В помещении, в котором я находилась были потушены все свечи и все окружающие меня предметы погрузились во мрак.
Он проник тенью в комнату, зажал в тиски мое горло, прижимая головой к нише окна.
– А теперь скажи мне, почему ты вернулась? – прошептал он мне на ухо, обжигая ледяным дыханием.
Я на мгновение задумалась. С одной стороны, я не представляла своей жизни без него. С другой – сейчас мне было куда более выгодно ответить то, что он хотел от меня услышать.
– Потому что ты – мой муж, – гордо произнесла я.
– А как же Люциан? – настойчиво продолжал он допрос.
– Люциан… – я несколько равнодушно, хоть и наигранно, произнесла его имя. – Очередное буйство страстей.
– Я рад, что ты вернулась, – произнес он и отстранился. – Но теперь, – довольно двусмысленно начал он, – пора ответить за свои прегрешения.
Я поняла, что именно он хотел использовать в качестве наказания, но в этот момент я не хотела ничего подобного. Мне была неприятна одна мысль о том, что мне снова предстоит близость со старейшиной клана.
– Ты прав, Аро! Я должна ответить! – согласившись с этим, я спрыгнула с подоконника, оттолкнула его немного назад, встала перед ним на колени и, склонив голову, развела руки в стороны. – Я нарушила два правила. Ты должен меня казнить!
– Ты же прекрасно понимаешь, что я не стану этого делать.
– Феликс, Деметрий, Джейн! – крикнула я.
В комнате появились трое подданных Аро.
– Да, госпожа! – отозвались они.
– Во имя закона, – начала я твердым голосом, – я, Иоанна Вольтури, блюститель верности среди подданных вампирского клана и жена старейшины, приговариваю себя к смертной казни! Немедленно!
Вампиры молча переглянулись между собой, но встали по обе руки от меня, взяв за запястья и локти.
– Джейн, – обратилась я к сестре Алека, – будь добра, примени свой дар ко мне!
Она растерянно посмотрела на меня. Я же не поднимала взгляда на Аро, что стоял в сорока сантиметрах от меня.
– Боль, – неуверенно произнесла бессмертная девушка.
Меня сковал дикий спазм. Я согнулась так, что волосы касались пола, но потом выпрямилась, преодолевая себя.
Аро обхватил мою голову руками, обратил мое лицо к своему, затем кивнул своим слугам.
Я приготовилась умирать, зная, что сейчас старейшина и двое стражей разорвут меня в клочья и сожгут в пламени факела.
– Отец! – закричала Агнесса, вбежав в комнату. – Нет! Не делай этого!
Он не обращал на неё внимание, лишь боль, которую навела на меня Джейн, оборвалась и мне стало гораздо легче.
Аро поровнялся со мной, опустившись на колени. Его ледяные уста коснулись моих губ.
– Ты сама уже себя наказала, – оторвавшись от моей измождённой плоти, произнес он, – поэтому, я оставлю тебя в живых, чтобы ты всю свою вечность терзала себя мыслями о peccatum adulterium.
– У меня нет совести! Ты это знаешь! – гордо отвечала я, глядя ему в глаза. – А значит, никаких терзаний не будет, и я забуду обо всем, что было после того, как я вернулась сюда.
– Чем же он тебя так пленил? – ласково продолжал Аро.
– Тем, чего нет у тебя!
– Назови это. Удиви меня.
– Душой и теплом его тела.
– Splendido18… Только не забывай, что и у тебя этого нет. Ты ведь тоже вампир, милая.
Он встал на ноги, отряхнул брюки, подошёл к двери.
– На сегодня представление окончено, – демонстративно объявил он, – если, конечно, ваша госпожа не захочет за оставшиеся до полуночи четыре часа совратить ещё кого-нибудь.
– Мама! – Агнесса крепко обняла меня, после того, как ее отец вышел из помещения. – А если бы он тебя убил?
– Не убил бы, не бойся, – успокоила я её.
– Госпожа Вольтури, – обратилась ко мне Джейн, – прошу меня простить.
– Всё в порядке. Это же я попросила тебя сделать это.
