Вячеслав Анатольевич Гильштейн
Имменсерит. Легенда о Бьярмалане
Каждое утро и каждый вечер в лес по-прежнему отправлялись конные отряды рыцарей, состоящие в основном из опытных следопытов и охотников с гончими собаками на привязи.
Уже пятую ночь они возвращались ни с чем. Но одержимость капитана Ингемара только росла и в конце-концов принесла свои плоды.
На седьмой день отряд, ушедший на рассвете в лес, привёл пленника, направлявшегося к реке и пытавшегося укрыться в глубине леса, когда его заметили. Более того, он убил четверых из десяти охотников и порубил почти всех собак на куски. Его везли привязанным поперёк лошади за руки ноги. Когда же пленника сбросили на землю и поставили на колени перед капитаном Бесверлигом, он едва мог открыть только один глаз, лицо его залила кровь, а одежда больше напоминала лохмотья. Но даже не смотря на всё это, капитан узнал гордого человека, нагло смотрящего в лицо своей смерти. Кроме того, других таких двух ятаганов не найти во всех королевствах Свободных земель.
– Какими судьбами тебя занесло так далеко от дома, Бихари? – поздоровался капитан, осознавая всю свою власть над пленником.
– Да вот свежим воздухом решил подышать, прогуляться, – губы феракапского воина еле шевелились, рот был полон крови.
– Очень смешно, Массер. Ты ведь понимаешь, что значит попасть ко мне в руки живым? Говори, что ты тут делал, и я обещаю тебе быструю смерть от моего меча, – капитан не питал иллюзий по поводу сговорчивости этого упрямца, поэтому не особенно удивился, когда Бихари Массер сплюнул кровавой жижей ему под ноги вместо ответа.
– Ты так или иначе расскажешь мне абсолютно всё, что знаешь. Хочешь ты того или нет. У меня есть для этого все необходимые средства. Но сначала я заставлю тебя пожалеть о том, что ты вообще на свет родился. Пусть Носер и владыка Стирр придут в мой шатёр. Пленника привязать к столбу и охранять. Не дайте ему умереть лёгкой смертью.
Через час в шатре капитана собрались те, кого он хотел видеть. Носер был негласным палачом и мастером пыток в отряде капитана. Он мог причинять боль самыми изощрёнными способами, убивать медленно или быстро, при этом добывая у своих жертв ответы на вопросы.
Владыка Стирр был ещё очень молод и имел совсем небольшую власть в ордене. Главной его ценностью было то, что он умело управлялся с травами и умел делать из них настойки, сыворотки, вытяжки и эликсиры. Кроме того, у него был с собой запас уже готовых для употребления флаконов с весьма полезным содержимым. Среди них была эссенция сердечника с добавлением сока патринии. Это средство могло кого угодно превратить в безвольную куклу, одурманивая разум и чувства.
– Носер, у нас есть гость. Ему нужно оказать внимание, – начал разговор Ингемар Бесверлиг, – твоя задача узнать с кем он был в этом лесу и куда направлялся. Но при этом не убивай его пока что. Нужно будет подтвердить добытые сведения. Теперь ты, Стирр. От тебя требуется твой волшебный элексир, чтобы развязать ему язык. Сможешь?
– Пленник должен быть в сознании и способен говорить, когда я дам ему эссенцию – подчеркнул юный алхимик, поправляя стёклышки на кривом остром носу.
– Ты слышал, Носер? Не переусердствуй. Приступайте. Мне нужна информация! Развяжите ему язык! Я хочу знать где мои беглецы! – эти слова уже летели в след уходящим из шатра людям.
Возможно, опытный феракапский воин и выдержал бы все те мучения, что заготовил для него тенебравийский палач, и даже наверное попытался бы сопротивляться эликсирам алхимика, но безнадёжность его положения сводила на нет весь его боевой дух. Никто не знал, что он попал в плен. Его спутники ушли северной горной тропой, и он сам настоял на том, что бы его не сопровождали к реке, потому что их миссия важнее.
«В Феракапе даже понятия не имеют, где я и кого встретил. Одно радует, эмир Диргам точно поймёт, кого нужно отблагодарить куском стали за мою скорую и неоспоримую смерть. Продержаться бы как можно больше, что бы отряд ушёл подальше в горы.»
Печальные мысли одолевали великого воина, сына славного города-крепости Феракап, достойного представителя своего рода и древней династии защитников южных земель. Вот только смерть его никто не увидит, и будет она не на поле боя, как он этого хотел, и не на своей постели в глубокой старости, как он тайно мечтал, а у столба, когда из него вытянут все жилы и выпустят всю кровь, переломают большую часть костей, а может и ещё чего придумают.
«Жаль, что я забрал с собой всего четверых вороньих выродков. Ещё сильнее жаль, что я дался им в руки живым. Стоило броситься на ятаган грудью, или на худой конец коню под ноги, но я не успел. Как же трудно дышать, грудь нестерпимо давит и рана болит. Ну ничего, у меня осталась ещё одна, последняя возможность помочь хорошим людям и создать трудности злу в чистом виде. Этим-то я и займусь.»
Так он обещал сам себе, и эта мысль заставляла его сопротивляться назло пытавшему его палачу. С каждым ударом сердца, его спутники, те, которых он встретил в древнем лесу, уходили всё дальше в горы по тропе, которую тенебравийцы сами никогда не найдут. С каждым вздохом увеличивался шанс того, что они успеют добраться до своего поселения вовремя и спасут всех, кого можно, как и планировали.
Бихари Массер скончался на рассвете от полученных ран и действия алхимических эликсиров. Он не смог унести все тайны с собой в могилу, и всё-таки выдал против своей воли то место, куда отправлялись путники, не рассказав при этом, каким путём они идут. Его тело осталось непогребённым лежать в тени Медвежьих гор, посреди равнины за лесом Хин Антаре на изломе реки Волатиль.
Где-то высоко в горах одиноко кружил кречет, издавая призывные тоскливые звуки.
Глава 51. Поселение у подножья Медвежих гор
– Что это было? – Юфранор не был уверен, что ему не показалось.
– О чём ты, друг? – Эфрон ничего не услышал и не понял, что конкретно имеет ввиду самый юный из участников похода.
– Ну как же, это ведь крик. Кто-то кричит, я точно слышал, – настаивал скифосийский принц, оглядывая своих друзей.
– Да, я тоже слышала, – немного неожиданно поддержала его Иветиль, – кто-то действительно кричал, – добавила она уже с тревогой.
– Я слышал слабое неверное эхо, отдалённо напоминающее крик, – поддержал разговор Авенир, – его скорее всего принесло сюда издалека, но откуда именно – непонятно. В горах звук отражается, и не всегда можно найти его источник. Поэтому не стоит паниковать или додумывать то, чего на самом деле может и не быть.
– Могло что-то случится. Бихари пошёл к реке один, – предположил Юф самое худшее, – возможно, мы бы могли ему помочь.
– Бихари сильный воин и к тому же опытный следопыт. Он идёт через лес и его крайне сложно заметить, – попыталась поддержать Юфранора Иветиль, успокаивая его.
– Мне тяжело это говорить, друг мой, но даже если ты прав, то что мы можем сделать впятером против отряда закованных в броню рыцарей? – с весьма тревожным и печальным видом заметил Авенир, – пока что в наших силах лишь надеяться, что этот звук всего лишь пустое эхо с вершин гор, и ничего общего не имеет с нашим феракапским другом.
– Я буду надеяться и верить в то, что Бихари Массер всё же доберётся домой, – неуверенно проговорил Юфранор и улыбка впервые на памяти его друзей сползла с его мальчишечьего лица.
В глубине души Авенир понимал, что теперь подмога из Феракапа и соседних городов не придёт. Поэтому осталось рассчитывать только на самих себя, и для начала нужно было как можно скорее преодолеть все горные перевалы и выйти в долину с северо-западного склона.
Троп в округе было не много, к тому же все они были очень старыми и хорошо замаскированными. Тем, кто их никогда не видел и не ходил по ним – ни за что их не найти. Даже если предположить, что тенебравийцы узнали, куда идёт отряд, то они двинутся в обход гор, но никак не следом. Поэтому им не придти раньше и не застать врасплох поселенцев.
Авенир размышлял о том, что будет дальше, после того, как он уведёт своего отца, Ароха, и его братьев от нависшей опасности. Но пока что картина будущей жизни до конца не проявлялась, но было стойкое ощущение, что он всё делает правильно.
Путь домой лежал по склонам гор, но не так высоко, как находился утёс и пещера, ведущие в Бьярмалан. Поэтому путники почти не ощутили разницу в климате, лишь ветер стал немного злее и иногда пронизывал насквозь.
Если двгаться этим путём, то самое раннее через пять дней можно выйти к посёлку. Если же двигаться в обход гор, по земле, то понадобится никак не менее недели, а то и десяти дней. Плюс та фора, что у них была, составила почти целые сутки. Тенебравийцам не догнать их и не успеть раньше. Более того, они могут и не найти вход в долину, где стоит поселение. Хотя, такое и могло произойти, но надеяться на это мог только полный дурак.
Авенир чувствовал нарастающую в груди тоску и тяжесть. Медвежий амулет на его шее иногда по собственной воле становился горячим, и это хорошо ощущалось.
Идя вереницей по узкой тропе, путники преодолевали одно препятствие за другим, сокращая свой путь к заветной цели, но не к концу событий. Лошадей на этом этапе приходилось вести за собой, ехать верхом было крайне опасно.
Разговоров было мало. В основном, обменивались фразами за ужином. Юфранор и Иветиль много общались, его по-прежнему тревожили те крики, что они слышали ранее. Эфрон и Яра так же проводили время чаще всего в компании друг друга, лишь изредка принимая участие в общей беседе.
Авенир любил эту местность. Горы стали для него родным домом, давшим ему силы и знания, воспитавшим его стойким и мужественным, подарившим ему сначала брата и лучшего друга в одном лице, а затем и ещё троих друзей. Хоть и не по своей воле, но сейчас Медвежьи горы могут отнять у него всё. И нужно было этого не допустить.
Вега кружила над склонами гор, высматривая добычу. Белая в чёрную крапинку птица охотилась на дичь размерами едва уступающими ей самой. Она могла легко сцапать утку или цаплю, которых полным-полно на горных озёрах.
Всё было как обычно. Но не смотря на это, чувствовалась тревога и повисшее в чистом горном воздухе напряжение. Все путники ощущали скорое приближение развязки затянувшихся событий и конца погони.
Вечером пятого дня в поле зрения появились очертания домов родного посёлка Авенира и Эфрона. Лунный свет играл бликами на закрытых окнах, но ни в одном из них не горел свет. Не было никого в округе и мёртвая тишина давила на братьев, как стопудовая наковальня, вселяя страх и ужас. Они оба, не сдержавшись, ринулись к домам, в которых прошло их детство. Авенир к дому Ароха, а Эфрон к дому своих родителей. Следом за ними поспешно двинулись и остальные путники, немного поотстав.
Иветиль и Юфранор остановились посреди двора, между постройками. Нужно было проверить, нет ли засады или каких других неожиданностей. Яролика, догнав Эфрона, вместе с ним вошла в дом его родителей.
Юф отправился в обход амбара и кузниц с одной стороны, а Иветиль – с другой, вокруг самого большого из домов. Как только они потеряли друг друга из поля зрения, раздался крик. Это кричала Яра. Её голос резко оборвался и затих. Больше не было никаких звуков. А через ещё одно мгновение раздался треск сломанных досок и звон битого стекла.
Когда Иветиль выбежала обратно во двор, то увидела Юфранора, лежащего лицом вниз под выбитым окном дома, в который вошли Эфрон и Яра. Вокруг больше никого не было. Авенир тоже куда-то пропал. Лошади, испугавшись криков и шума, сбежали на край поляны, ближе к основанию горы.
Вокруг снова было тихо. Девушка вынула стрелу из колчана, и натянула тетиву, приготовившись защищаться, в случае опасности. Кровь стучала в висках, мысли путались, но она справилась с эмоциями и не дала себе запаниковать. Бесшумно ступая по влажной траве, лучница медленно продвигалась воль домов, всё время держась в тени. Иветиль очень хорошо видела, несмотря на поздний вечер. Света звёзд и луны для неё было достаточно, что бы с пятидесяти шагов всадить стрелу в глаз белке, сидящей на самой высокой ветке дерева.
Совершенно неожиданно на неё сверху спрыгнула какая-то гигантская тварь и попыталась ударить огромной деревянной дубиной по голове. Но не так это было просто, потому что скоростью реакции Иветиль не уступила бы даже хищным кошкам. Ловкая и быстрая, она увернулась от удара, хотя и потеряла равновесие. О том, чтобы выпустить стрелу уже не было и речи, поэтому лук она отбросила в сторону и попыталась выхватить кинжал, но снова не успела и почти получила окровавленной дубиной по спине. В этот раз ей не так повезло, и удар пришёлся по ключице и лопатке, правда лишь по касательной. Но этого было достаточно – жгучая боль пронзила плечо и всю руку до кончиков пальцев, и та безвольно повисла, причиняя нестерпимые муки юной охотнице. Девушке ничего не оставалось, как уворачиваться снова и снова, рассчитывая, что ей повезёт спасись каким-нибудь чудесным образом.
Когда она в очередной раз увернулась от удара, лунный свет упал на лицо того урода, что атаковал её. Его голова была покрыта жуткими ожогами, волос совершенно не было, а кривые обломанные зубы торчали изо рта в разные стороны. От него несло гнилью и ещё непонятно чем. Урод раз за разом замахивался и бил, рассекая воздух. Уставать он, похоже, не планировал и надо было как-то выкручиваться. И именно в этот миг появился Авенир. Он стоял на другой стороне двора, с обнажёнными мечами, с мертвенно бледным лицом и плотно сжатыми губами. Иветиль заметила его за миг до того, как очередной удар достал её, отшвырнув к стене дома. Упав навзничь, девушка нес могла подняться, и поэтому больше не интересовала гигантского урода.
Обгорелый развернулся и пружинистыми шагами направился в сторону Авенира, помахивая на ходу дубиной, с которой во все стороны летели капли свежей крови. Приближаясь, выродок уже перешёл на бег, занося своё оружие для сокрушительного удара. Авенир легко увернулся, проскочив у монстра под рукой, при этом наградив его одним быстрым ударом меча в бок. Клинок разрубил одежду и плоть, словно свет пронзает тьму. Урод взвыл от боли, хрипя и издавая гортанные звуки. Вторая его атака уже не была такой быстрой, но осталась не менее яростной. Дубина рассекала воздух со свистом. Каждый раз при уклонении от атак, Авенир проводил свои удары и каждый раз наносил новые раны противнику.
Бой завершился так же спонтанно, как и начался. Очередная атака обгоревшего монстра закончилась тем, что Авенир отсёк ему руку, в которой тот держал дубину. Но при этом, он получил чудовищной силы удар другой рукой в голову, отчего упал на землю. Удар был нанесён даже не рукой, а именно культей, потому как запястья на второй руке не было, а был лишь замотанный в тряпку обрубок. Теперь у монстра не осталось рук совсем, но там, куда его планировал отправить Авенир, они ему и не понадобятся.
Не успев очухаться, Авенир увидел, как взбешённый гигант, исходящий кровью, движется на него, явно желая придавить к земле и закончить начатое. Но между ними оказались Коготь и Клык и именно они преградили путь чудовищу, пронзив его насквозь в двух местах.
Горячая липкая кровь хлынула на землю, быстро образовав большую лужу. Авенир повалил обмякшее тело рядом с собой, но встать сразу же не смог.
Пересилив себя, ему ничего не оставалось, как идти проверять, что же произошло с Эфроном и Ярой в доме. В голову лезли самые ужасные мысли.
По пути Авенир осмотрел Иветиль, та была жива но без сознания. Плечо было сломано, и скорее всего рёбра в месте удара дубиной тоже. Он оттащил её из-под стены дома и уложил на чистую влажную траву. Дальше Авенир отправился к Юфранору, но не успел подойти, как тот немного приподнялся на локте, держась за затылок.
– Юф, ты как? Живой? Сможешь встать?
– Кажется да. Что это было, Авенир?
– Потом объясню. Сейчас мне нужна твоя помощь. Сможешь мне помочь?
– Да-да, конечно, – проговорил Юф, уже вставая с колен, но немного покачиваясь, – что я должен делать?
– Иди к колодцу, принеси чистой воды, затем возвращайся к Иветиль и следи за ней. Смотри, что бы она, когда придёт в сознание, не попыталась сразу же встать. У неё сломано плечо и от усилия она снова может упасть без чувств, а это крайне нежелательно. Понял?
– Да, всё сделаю.
Авенир проводил взглядом неуверенную походку Юфранора, а затем направился в дом. На первом этаже в самой большой комнате лежала Яра. Проверив пульс, Авенир вздохнул с облегчением. «Жива, она жива» – подумал он, но тут же подметил, что ей не суждено остаться милой и красивой девушкой, какой она была раньше. Нос был сильно сломан и кровь залила всё лицо. Но даже этот факт не так омрачал её образ, как глубокий порез в форме полумесяца вдоль всей линии лица от скулы и до виска с правой стороны.
Ощупав и осмотрев её, Авенир сделал вывод, что ничего больше не сломано и других видимых повреждений нет. Взяв Яру на руки, он вынес её на улицу и отнёс к Юфу и Иветили.
Уложив обеих девушек рядом, Авенир дал Юфранору тряпку и объяснил каким образом нужно смыть кровь с лица Яролики, чтобы не навредить ей ещё больше. После этого, он отправился в дом во второй раз. Теперь нужно было отыскать Эфрона.
На втором этаже он его нашёл. Сын кузнеца лежал на полу, под его головой растеклась лужа крови. На него явно напали сзади и первым же ударом проломили череп. Надеясь на лучшее, Авенир прижал два пальца к вене на шее брата и затаил дыхание. Всё его нутро возликовало, когда он ощутил слабое, но настырное биение сердца.
На втором этаже дома родителей Эфрона располагалось два помещения. Они сейчас находились именно в комнате его отца и матери, поэтому Авенир без труда отыскал лампу и огниво. Получив источник света, он осмотрел рану на голове брата. «Твой крепкий череп не первый раз спасает тебя, брат» – вдруг подумалось ему и отчего-то стало немного легче.
Рану нужно было промыть и обработать. В седельных сумках у Яры должно быть всё необходимое. По крайней мере одно средство он точно знал – настойка чистотелицы уже не раз их выручала.
Всё последующее время Авенир и Юфранор потратили на то, что бы хоть как-то справиться с ранами своих друзей. Они сделали всё, что смогли, и в конце-концов им удалось остановить кровотечение у обоих.
Иветиль уже пришла в сознание, но до сих пор не могла встать на ноги. Юфранор пересадил её на скамью, а Авенир сделал поддерживающую повязку для руки. Под её чутким руководством, Авенир собственноручно зашил рану на лице Яры. Выглядело это ужасно, но сделать так было необходимо, потому что иначе могло случиться заражение. Кожа обязательно зарастёт, но шрам останется навсегда.
Так прошла ночь. Эфрона и Яру перенесли на кровати в доме Ароха, там же разместилась и Иветиль. Авенир и Юфранор, уставшие и измотанные, тоже отправились поспать хоть пару часов. Можно было не сомневаться, что больше их никто не потревожит. Напавший на них монстр, родом из недалёкого прошлого, был исключением. Правда его появление в долине не давало Авениру покоя, но расставив приоритеты, он решил, что в первую очередь нужно позаботиться о состоянии своих друзей. Все домыслы будут потом.
Тот запас времени перед тенебравийскими рыцарями, что у них был, позволит отряду задержаться в посёлке у основания Медвежьих гор ещё на одни сутки, не более. А дальше нужно будет уйти отсюда, но вот куда? Пока что это большой вопрос. Ещё один вопрос – где обитатели посёлка?
Глава 52. Новый Бьярмалан
Утром следующего дня Авенир проснулся первым. Посмотрев на улицу из окна комнаты, что некогда принадлежала его отцу, он почувствовал некую пустоту и даже отчаяние. Горы были такими же высокими и снежными, трава зелёной и искрящейся, а небо таким же голубым и ясным, как и полгода назад, когда они с братом покинули это место в поисках приключений. Он почти пожалел о том, что случилось с ними за это время. Почти.
– Авенир, ты проснулся? – в комнату заглянул Юфранор, и он сиял от радости, – пойдём скорее на первый этаж, они очнулись.
Спустившись вниз, он ощутил радость, перекрывшую все сожаления и горечь последней ночи. Эфрон улыбался, и, лёжа на импровизированной кровати рядом с Ярой, держал её за руку. Она не могла улыбаться, потому что это причиняло ей боль, но было понятно, что ей намного лучше. Вокруг них ходил Юфранор, а следом за ним Иветиль c зафиксированной рукой. Она пыталась помогать, но на самом деле создавала некую суматоху.
Авенир ещё раз осмотрел сначала голову Эфрона, затем шов на лице Яры. С помощью жестов и коротких фраз Яролика объяснила, где взять все необходимые компоненты и как приготовить из них мазь, которая значительно ускорит процесс заживления ран. На лечение были потрачены первые полдня. Все были заняты своими делами и время пролетело очень быстро.
Вечером, после горячего ужина и живительного питья, приготовленного Авениром опять-таки под присмотром Яры, завязался разговор.
– Авенир, куда мы пойдём дальше? – поинтересовался Юфранор, выразив в этом вопросе общее беспокойство.
– Я думаю об этом постоянно, – ответил Авенир, допивая свою кружку горячего травяного настоя, – и у меня есть только один вариант.
– Какой? – отозвалась Иветиль с другой стороны стола и остальные поддержали её взглядами.
– Бьярмалан. Только туда могли уйти наши отцы со своими братьями.
– Почему ты так думаешь? – с надеждой и удивлением спросил Эфрон.
– Я сегодня утром, ещё до того как все проснулись, осмотрел все дома и кузницы и пришёл к выводу, что они ушли сами, без спешки и без опасений. Многие вещи остались на своих местах, но всё необходимое для жизни и исследований метеоритовой руды наши отцы унесли с собой наверх. Скорее всего, они не ожидали, что мы вернёмся через полгода, ведь уговор был на год. В комнатах моего отца нет ни книг, ни инструментов. Они не могли пропасть или исчезнуть, а тот обгоревший монстр, что ждал нас здесь явно не заинтересовался бы ими.
Все смотрели друг на друга, обдумывая слова Авенира.
– Ты скорее всего прав. Долго нам добираться до входа в цитадель? – поинтересовалась у братьев Иветиль, переводя взгляд с Авенира на Эфрона и почёсывая зафиксированную руку.
– Вдвоём мы добирались до Одинокого дома к ночи, если выходили на рассвете. Оттуда ещё столько же и ты на месте, – ответил ей Эфрон.
– Одинокий дом это избушка для ночлега, где можно приготовить еду и отогреться, – пояснил Авенир на всякий случай.
– Тогда на рассвете предлагаю отправиться, – предложила Яра, с трудом выговаривая слова.
– Ты уверена в своих силах, Яра? – уточнил Авенир, больше глядя на брата, чем на травницу.
– Я не уверена, конечно же, но выбора нет. Мы не можем рисковать и оставаться здесь дольше. Сейчас ты поможешь приготовить мне ещё одно снадобье, и в пути проблем не должно возникнуть.
На этом разговоры закончились. Иветиль и Юфранор отправились собираться в дорогу, а Авенир приготовил очередное средство, которое должно было увеличить выносливость и снизить чувствительность к болевым ощущениям. Четырёх приготовленных порций должно хватить для Яры и Эфрона на два дневных перехода.
Ещё до восхода солнца вереница из пяти всадников отправилась в очередной поход. Поскольку их было больше и трое имели различные травмы, двигались они медленно. Но даже при таких условиях путники должны были добраться до укрытия вовремя.
Весь день они шли без длительных остановок и отдыха и только глубокой ночью наконец-то добрались до места ночлега. В доме давным-давно никто не бывал, но вода и дрова были запасены как и прежде. Тут же были и огромные шкуры, под которыми можно было согреться.
Эфрону путешествие верхом давалось сложнее всего. Авенир наблюдал за братом и отметил про себя, что его состояние не ухудшалось и это уже было радостно. Поэтому как только добрались до Одинокого дома Эфрона дружно отправили спать. Уже спящему, ему снова обработали рану мазью и сменили повязку. Немногим лучше дела обстояли у Яры, но она могла позаботиться о себе самостоятельно.
На утро снова двинулись в путь. Все чувствовали себя гораздо лучше. Путь вверх давался сложнее, потому что дальше необходимо было идти пешком. Верхом уже не всегда можно было проехать, а завести лошадей на утёс и провести в пещеру вообще не представлялось возможным, но рискнуть стоило. Поэтому всех лошадей пришлось вести за собой на поводу.
Знакомая местность напоминала братьям о том времени, когда они беззаботно охотились, выслеживали дичь, готовили мясо на костре, изучали мир и набирались опыта. Ночное звёздное небо в горах кажется таким близким и глубоким, что есть ощущение, будто его можно коснуться рукой.
Для всех остальных, кроме Авенира и Эфрона, окружающая местность была в новинку и поражала своей красотой. Иветиль не переставала удивляться снегу, а Юфранор, проживший всю свою жизнь в жарком Скифосе, никак не мог привыкнуть к низкой температуре.
Когда путники добрались до того самого утёса, на котором располагался вход в легендарную цитадель гномов Бьярмалан, на небе появилась полная луна и тысячи светлячков засветили свои огни, освещая все окружные леса, озёра и реки.
Взобравшись по камням наверх, к самому входу в Медвежью пасть, все с ужасом и удивлением рассматривали её, ведь никто из ныне живущих больше не видел такого чуда. Ледяные зубы, обрамлявшие вход в пещеру и напоминавшие ощерившуюся пасть, сверкали и переливались в лунном свете. За ними начиналась непроглядная темнота.
Лошадей же с огромным трудом удалось завести вкруговую, по выступам из каменистой поверхности горы, прикрыв им глаза, что бы те не испугались в последний момент и не взбрыкнули.
Поскольку братья знали чего им ожидать в коридорах цитадели, у всех путников были заготовлены факелы. Когда каждый уже мог освещать себе путь, все отправились внутрь горы.
Первым шёл Авенир, уверенно показывавший дорогу. Конечно, сложно было бы заблудиться, ведь развилок по пути не было, но двигаться вперёд без провожатого всё равно небезопасно – мало ли что могло произойти за последнее время. Авенир провёл в этих коридорах времени больше всех и знал здесь практически каждый камень и каждый выступ. Казалось, его тянула вперёд некая непреодолимая сила. Следом за ним шли Эфрон и Яра, а замыкали шествие Иветиль и Юфранор.
Когда братья были тут в последний раз, все стены были сырыми, обросшими плесенью и мхом, но сейчас, было ощущение, что это совсем другая пещера, сухая и чистая, без намёков на то, что она когда-то была затоплена и заморожена в глыбу льда.
Через несколько сотен шагов случилась первая неожиданность. На том месте, где примерно должна уже была оказаться развилка, ведшая в большой зал, казармы и кузницу, стояли тяжёлые кованные ворота.
– Что-то я не помню этих ворот, или меня по голове слишком сильно ударили? – удивился Эфрон и почти коснулся кончиками пальцев раны на затылке.
– Всё верно, брат, их тут и не было раньше. Смотри какая древесина свежая, – Авенир погладил прилаженные друг к другу толстые доски из векового дуба.
– Вы только посмотрите, – подметил Юф, касаясь рукой металлической оправы, – это же не железо, это…
…метеорит, – закончила за друга Яра.
Все пятеро стояли и смотрели на совершенно непроходимое препятствие, возникшее перед ними из ниоткуда. Ворота были сделаны невероятно качественно, как-будто гномы снова поднялись из земных глубин и взялись за своё ремесло. Ни снизу, ни сверху над дверями невозможно было втиснуть даже лист пергамента, а поскольку ворота закрывались как бы внахлёст, то центрального шва между створками дверей даже не было видно. Сломать или хоть как-то навредить этому сооружению не представлялось возможным. Оставалось только постучать.
Добрых полчаса пятеро путников стучались и привлекали к себе внимание что было сил, но никакого отклика не было. Может быть утром двери откроются, и они пройдут? А если там внутри вообще никого нет, то как же открыть двери? Ведь должен же быть способ.
Зашуршал камень о камень и стена, находившаяся по правую руку от путников, разъехалась в стороны, открывая тайный проход. Все обернулись от неожиданности и обнажили мечи, но это было явно лишним, потому как из прохода показался сначала Ямит, а следом за ним Орит. Оба стояли с факелами в руках и широко улыбались.
– Ямит! Орит! Как же здорово снова вас увидеть! – обрадовался Авенир и кинулся обнимать дядьёв.
– Да, мы тоже рады мальчик мой! – проговорил Ямит, обнимая Авенира, – Эфрон, ты что, ещё подрос?
– Очень смешно, дядя, – буркнул и правда ещё подросший за полгода Эфрон, похлопывая по спине Орита.
– Ну что, проходите. Идите следом за Ямитом, он покажет куда. А я закрою ход.
Орит дождался, когда все войдут в коридор и подвинул каменную плиту на место, а затем потянул на себя рычаг в стене. С тихим скрежетом каменная кладка восстановилась, и там где только что зиял коридор, снова была гладкая стена.
Они шли друг за другом по узкому ходу и вскоре оказались в караульной комнате, за которой как раз начиналась развилка.
Ямит и Орит остались, чтобы провести через основные ворота лошадей, а все остальные прошли в центральную залу, которая была тускло освещена лампадами. За дальним столом, рядом с помостом, в самом освещённом месте сидели Арох и Арет. Они ужинали холодной жареной курицей и таким же хлебом, запивая всё это тритикийским пивом.
Эту встречу братья ждали больше всего. Столько всего нужно было рассказать, многими вещами поделиться, спросить совета.
До глубокой ночи просидели за столом новые жители цитадели Бьярмалан. Арох долго разговаривал с Иветилью и Авениром, Юфранор разговорился с Ямитом и Оритом, а Эфрон и Яра о чём-то очень серьёзно говорили с его отцом и матерью.
Все очень устали и полученные два дня назад раны ещё не зажили, но об этом никто не думал, ведь была достигнута одна из целей. Братья со своими друзьями вернулись домой, добрались до Бьярмалана и все родные и близкие в безопасности. Пока что.
Глава 53. Вороньи стаи и хозяева гор
Все последующие дни Авенир и Юфранор каждое утро уходили на разведку, ища следы передвижения тенебравийских рыцарей, но ничего найти не удавалось. Все остальные обитатели Бьярмалана своё свободное время проводили за закрытыми дверями цитадели.
Пока что не получилось добиться какого-то единого решения, что делать в ближайшем будущем. Как выпроводить тенебравийцев с ближайших окрестностей и что делать с владыками Веры Четырёх? А самое главное, как быть с той историей про появление Монскорва, в том числе напрямую связанной со смертью настоящих родителей Авенира и Иветиль.
Арох подтвердил ту историю, что рассказал Бихари Массер в древнем лесу, когда увидел кольца брата и сестры. Так же он подтвердил, что знал правителей Арден Экора, причём знал достаточно близко, но когда у них родились дети, он вместе с братьями уже примерно двадцать лет находился в поселении у подножья Медвежьих гор. Кроме того, Ароху знаком Арам. Они когда-то состояли в одном совете при дворе короля Гранумы и всех Свободных земель. Он, так же как и Арох отправился на поиски другого уникального природного металла много лет назад, название которого орихалк.
