Виктор Васильевич Ананишнов
Реликтовая популяция. Книга 3
Взвизгнул Ф”ент и убежал в подземелье. Оконд, впервые увидевший такое страшилище, попятился. Ноги его зарылись в песке, он упал на спину. Охнув, перевернулся и пополз за Ф”ентом. Свим выхватил меч.
– Гра-а! – заревел монстр, освобождая из-под воды щупальца и выползая на берег, пасть его оскалилась острыми зубами, он уже возвышался над Свимом в два его роста.
Свим замахал перед собой мечом и стал отступать. У самого входа щупальце достало до него. Но ему повезло – слегка выступающий над входом навес не дал монстру ухватить его за руку, зато ему удалось отхватить кусок щупальца.
Страшный крик монстра оглушил Свима, а из отрубленного щупальца кровь облила его сверху до низу. Монстр кричал, неуклюже двигался тяжёлым телом по суше и тянулся к человеку ещё одной гибкой конечностью.
– Свим, бежим! – в отчаянии тявкал Ф”ент, он вцепился ему в ногу и тянул от входа.
А Оконд, обезумев от страха, убежал.
Свим рассёк вторую щупальцу, но монстр наступал, втиснувшись в проход. Глаза его горели подобно светильникам, а из зубатой пасти вырывался рёв, заставляя содрогаться всё подземелье. Этот рёв сопровождал Свима и Ф”ента до возвращения к пьедесталу с камнем. Но до того к ним навстречу прибежал Камрат, так как Оконд поведал о нападении чудовища, но что сталось со Свимом, не мог сказать ничего определённого.
Невлой, выяснив у Свима описание монстра, определил:
– Это дикий к”вузан. С ним справиться трудно. И они обычно живут стаей. Это вам повезло, что он был один. Да уж, проток поверху нам не перескочить. Придётся искать другие пути.
– Сидя здесь? – буркнул Свим.
Вот он – случай!
Вся жилка дрожала у Кемеша, пока он ожидал отлёта Малиона и дурбов. Пусть только улетят…
Первым кинулся Поприн на Орея. Но бывший оприт, по-видимому, ожидал от своих недавних товарищей такого развития событий. О том его предупредили и туки. Орей хотел передать их предостережение Малиону, но не сложилось из-за быстрого решения того полететь к Харану.
Уже после первого шага Поприна Орей сидел на туке, а другие торны на взлёте встретили оприта, выбили из его рук меч и бросили наземь, а затем потянулись вслед за Ореем, но много осталось и над остатками команды. Они кружили над головами и порой перекликались урчащими голосами.
Кемеш тоже с выхваченном мечом успел проворно отступить, и его не коснулась участь Поприна. После небольшого замешательства он, было, устремился к Знающим, но на его пути оказался Ольдим с таким лицом, что Кемеш внутренне содрогнулся. Рядом с Ольдимом с мечом в лапине встал К”ньец.
Лакой и Селек схватились за оружие, но остались на месте. Они не собирались нападать, а, глядя на Кемеша, ожидали нападения, но пока не могли понять – откуда?
«Эта рожа ещё пожалеет, что лезет не в своё дело!» – распалялся тем временем Кемеш, хотя понимал, что перед ним не какая-нибудь помеха, а умеющий мастерски владеть мечом воин.
Однако уж если начал…
Но какое-то сбоку движение, и Кемеш перед собой увидел Гелину.
– Я – канила гита, Правителя бандеки, главы Великого Кугурума, слуги Правдивого Сената и прочая – Гунака Гделина Гамарнака! И я говорю! Вы не только бандиты, но и трусы! – сказала она, чеканя каждое слово. А следом произнесла то, что озвучивалось в истории человечества, наверное, тысячи раз: – Вы изображаете из себя героев только против женщин и детей, и предаёте тех, кто вас спасал… И я – канила Правителя бандеки, говорю – пошёл прочь со своими трусливыми бандитами!
Всякое бывало в жизни Кемеша. Сколько раз он слышал в свой адрес укоры, презрительные реплики, вопли о пощаде… Но только не от безоружной женщины… Не от самой канилы Повелителя бандеки. Многоимённой, что много знатнее его – Добара Дынаки Доробы А за ней Ольдим – и тоже многоимённый…
Что бы кто-то о нём ни говорил или думал, но его родовитость обязывала чтить многоимённость. К банде его порой прибивались равные ему по нэму, но подавляющая часть – это ухропы, швыхи и одноимённые. Такие, как Лакой, те же Поприн и Селек, поднявшие себя в банде до инегов.
И он обвинён в трусости! И кем?.. Женщиной!.. Многоимённой!..
Над головой, грозно урча, кружили торны… В ногах ползал Поприн, он чуть приподнимался, тянулся к обронённому мечу и опять падал, не дотянувшись до него… Презрительный взгляд Гелины… Искажённое лицо Ольдима с прыгающими по нему глазами…
Но для Кемеша показалось, что всё вокруг остановилось, замерло. Рука с мечом отяжелела и опустилась. Отвернувшись от Гелины, он помог подняться Поприну, крикнул Лакою и Селеку:
– Уходим! Нам с ними не по пути!
И повёл упиравшегося Поприна от дороги к руинам. И ко времени, когда на туках примчался Зливан со своими дурбами, а за ними Малион с Хараном и Ореем, оприты уже где-то затерялись в сохранившихся подземельях древнего посёлка.
Глава 36
– Пора эту пробку выколачивать и посмотреть, что снаружи, – сказал Камрат.
– Пора, – подтвердил Невлой.
– А если они опять? То опять пробка будет, – едва ли не пожаловался Свим.
– Не уверен. Эти собаки сообразят. Не полезут. – Впрочем, Невлой, похоже, и сам не был уверен в сказанном. Оттого добавил: – Но Малион тоже сообразит и придёт на помощь.
– На то и надеюсь. Начнём! – Камрат попробовал ногами освободить выход, но тела собак забили его плотно и не поддавались его усилиям вытолкнуть их наружу. – Помогайте!
– Хо, хо! Отойди-ка в сторону. Надо сделать так.
Невлой сделал разгон и плечом ударился в пробку. Помял её основательно, но не пробил. Свим прыгнул вперёд ногами, они застряли, так что Невлою и Камрату пришлось вытаскивать его. Зато появилась возможность, в конце концов, вытолкнуть несколько туш и выглянуть в образовавшуюся брешь. И первое, что увидели люди – это оскал зубов, подступивших к дыре собак. Но в образовавшуюся прореху они не полезли. По-видимому, и вправду сообразили, учтя судьбу тех, кто безрассудно пытался достать ускользнувшую добычу.
Свим несколько раз выбрасывал клинок меча, но ни одной морды не достал, отчего рассердился.
– Так что? Так и будем ждать? Надо выйти и…
– Не торопись! – попридержал его Камрат. – Вы заметили, что они на Сестерция так не нападали, как на нас. Может быть…
– Сестерций! – нетерпеливо крикнул Свим. – Ты чего молчишь?
– Я не молчу, – гордо вскинулся торн, высвобождаясь от ухватившей его руку Жаристы. – Скоро прилетят туки с людьми. Тогда и скажу.
– Та-ак, – Свим ничего другого не нашёл, что сказать.
– Да уж, – Камрат качнул головой в знак осуждения запоздалым высказыванием Сестерция. – Ты сможешь им передать, где мы находимся?
– Нет!.. Но они уже летят.
– Хорошо. Скажешь, когда прилетят. А мы…
В дыру влетела собака. За ней вторая. Третьей Камрат успел отсечь голову, а первые две побежали вниз по пандусу, и пока люди отвлекались на отражение атаки извне, они скрылись из вида.
– Пусть их там сожрут монстры! – пожелал Свим
– Они прилетели, – монотонно произнёс Сестерций.
– Очищаем вход!
Свим и Невлой взялись за дело, но вновь образовавшаяся пробка из обезглавленных собак не подавалась. И тут внезапно погас свет, погружая всё в темноту. Единственный светоч – узкая трещина в кровле над головой.
– Мутные звёзды! – рычал Свим, стараясь вытащить, словно застывшую до каменной твёрдости, тушу собаки.
– Хо, хо! – приговаривал Невлой, то, стуча ногой, то, помогая Свиму. – Не знаю, как они это сделал, но нас замуровали, – наконец, сказал он.
– Кто-то из людей улетел, – добавил отчаяния Сестерций.
Заскулил Ф”ент:
– Они ползут… эти.
– Кто?
– Тот, что на берегу…
– К”вузан?
– Он… И не один.
Прислушались. Тихо.
– Камень! – крикнул Свим и, топая, побежал вниз, в темноту.
– Сделаем так… – Камрат, взглянув на светлую полосу в потолке, прищурился. – Вы здесь займитесь… А я… к Свиму. Ф”ент… Оконд… со мной… А вы… Пробивайте дыру. И светлее будет, и знак нашим сможете подать.
– Пробьёмся! – заверил Невлой.
Камрат по пандусу направился вниз. Дар видеть в темноте он познал ещё в детстве, и, спускаясь, увидел пьедестал берметов за двадцать. Кликнул Свима, посчитав, что тот его услышит. Но Свим не отозвался.
– Его там нет, – сказал Ф”ент.
– Свим! – во весь голос позвал Камрат.
Но и этот его зов остался без ответа. Камрат выхватил мечи.
– Куда же делись Свим и собаки? – вслух спросил он себя
– Они пошли сюда, – показав лапиной направление, Ф”ент присел.
– Но здесь же… стена! Как они могли… Что ты ещё нашёл?
– Свим ранил… собаку, – выдавил из себя последнее слово Ф”ент. – И они ушли туда.
– А…где к”вузаны?
– Ползут… Там, где мы были со Свимом.
Карат, натыкаясь на стехара и Оконда, заметался по тесной площадке перед пьедесталом. Сгоряча ткнул мечом стену, через которую якобы прошли собаки и Свим. Стена от удара загудела и рассыпалась мелкими искорками, гаснущими в воздухе. Открылась хорошо освещённая вечными светильниками крутая, в профиль, лестница. Она двигалась – ступени бесшумно проваливались вниз.
Оконд из-под руки Камрата протиснулся вперёд, но опять спрятался за его спину и, заикаясь, сказал:
– Это она… Я её видел…уже.
– Где!?. Где ты её видел?
Оконд не ответил. Камрат обернулся к нему, тот стоял, закрыв ладонями лицо.
– Я видел, – глухим голосом, будто сквозь гулкую трубу, сказал Оконд. – Видел… Когда на нас напали самаберсы… Я упал и увидел… и побежал по ней… А там… туннель и опять наверх… И зелёные упраны. Густые…
– Выход за протоку?
– Не знаю, – Оконд отнял руки от лица.
– Но, может быть… ещё что-нибудь?
– Если она здесь идёт на спуск, то где-то есть и подъём, – уже без придыхания и остановок проговорил Оконд.
– Верно… Ф”ент, а ты что нашёл?
Стехар, пока люди говорили между собой, принюхивался, но не только запах привлекал его, хотя давал возможность определить, что Свим и дикие его сородичи точно воспользовались лестницей. Уже два раза мимо скользнули вниз ступени, на которых явно стоял Свим. Однако Камрату он ответил об ином:
– Они уже приползли. Они под нами.
Свим, почти ничего не видя в темноте, бежал к пьедесталу. Меч он держал перед собой, поводя им из стороны в сторону. Собак выдали глаза – будто фонари они горели у них, ожидая приближения человека. Бежать им было некуда. Они взвыли и заметались, ища укрытия.
– А-а! – прорычал Свим, метя острием клинка в глаза собаке.
Она отскочила к стене, и… стены не стало. Собаки взвизгнули и бросились от Свима. А он за ними, слепо размахивая мечом – внезапный яркий свет ослепил его. Собаки находились где-то рядом. Два-три шага…Он споткнулся, едва не упал… Шагнул… Земля под ним стала уходить вниз.
Наконец, он обрёл нормальное зрение, но долго не мог понять, что с ним происходит. Под ногами лестница…Он стоит на одной из её ступеней, но и опускается. Это можно было заметить, как мимо от его ног вверх всплывают пятна вечных светильников, да и ощущение этого движения не подводило.
Лестница плавно перешла в горизонталь и вытолкнула Свима на небольшую площадку, словно с полированным полом – можно было видеть своё искажённое отображение. Другая сторона площадки упиралась в подземный ход. Собаки явно убежали куда-то по нему.
Свим покрутился на месте. Попытался взбежать вверх по лестнице, но вскоре отказался таким путём вернуться назад, к пьедесталу. Выход оставался один – войти в тоннель. Куда? Опять к диким к”вузанам?
А тут ещё одна неприятность – сильно хотелось есть. Полетели сюда налегке. Хорошо, что не оставили сарки. Свим отхлебнул из неё несколько глотков. Сбрасывая напряжение и неуверенность, несколько раз крикнул: – Эй!.. Прислушался – безответно.
Буркнул себе под нос, поминая Край и мутные звёзды, и шагнул в тоннель. Он оказался прямым, не то, что предыдущий, будто прорытый теряющим всё время направление червём; к тому шире и с высоким сводом. Идти по нему легко.
Не прошло и блеска, как Свим очутился перед новой площадкой и далее – новой лестницей, с ползущими вверх ступенями. Он даже не колебался – вверх не снова вниз – и ступил на неё.
Такое же бесшумное движение, окончание – площадка, а впереди двух арочный выход с близко подступившей к нему зеленью зарослей. Слева, не более как в двух берметах – лестница, скользящая под землю.
Свим всё это окинул быстрым взглядом и задохнулся от догадки – он пересёк протоку и вышел к упранам вокруг Узла Перехода. Ноги, словно сами, понесли его к выходу. Он выскочил из-под арки, осмотрелся. Деревья и кусты близко окружили небольшой не заросший подход к аркам.
И всё же!.. Он мог видеть противоположный песчаный берег и руины, покинутые им.
– Ого-го! – это уже был крик радости.
Но тут же кто-то отозвался с угрозой:
– Уг-гу!.. Кто?.. Зачем?.. – будто бы именно так спросили Свима.
Он прикрыл рот руками, отступил под арку. Меч вновь оказался в его руке.
Кто-то или нечто зашевелилось в зарослях и явно направилось в его сторону. Надо бы посмотреть на ожившее нечто, дабы знать, что оно собой представляет, но ноги его как будто вновь обрели самостоятельность и понесли его к лестнице, ведущей вниз, и даже подсказали – так надо.
«Так и надо!» – роилась мысль. Хотя… Нет, нет, он поступил правильно! Главное, есть, возможно, самый безопасный путь достижения острова, где располагался Узел Перехода, и по нему можно проникнуть на этот остров всей командой.
Тоннель, лестница, текущая вверх, площадка. Свим недолго думая, упёрся руками в стенку, и едва не свалился, столкнувшись с Окондом.
Малион ещё до приземления тука заметил отсутствие Кемеша с опритами. Поэтому первый вопрос его был обращён к оставшимся:
– Все целы?
Спросил, но не мог допустить даже мысли о том, что Кемеш мог угрожать кому-то в их команде и причинить физический вред. Он Кемеша знал давно, хотя сам вождь банды о том не догадывался. Кемеш – в жизни Добар Дынака Дороба – не мог перед лицом многоимённых, что были с Аба-Авой замарать свой нэм.
Зато весть Орея возмутила молодых дурбов, они жаждали отмстить бандитам.
А день уже к вечеру. Надо было что-то предпринимать. А тут…
Знающие сошли с платформы с заплечными мешками, встали плечом к плечу.
– Слушайте нас! – сказал Ей-Фей. – Я и оген Ой-Мой привели вас сюда. И тем самым выполнили свою миссию. Дальше мне и огену путь закрыт. Теперь только вы сами должны найти дорогу к Узлу Перехода… Прощайте!
Знающие поклонились ошеломлённым их заявлением слушателям и отступили от них, словно отмежевались.
– Но… Вы хотите остаться здесь? – после долгой паузы спросил Малион.
– Нет! – Ой-Мой поправил лямку рюкзака на груди. – Мы возвращаемся назад, к себе. Прощайте!
– Постойте! – остановил их Харан. – Вы уверены, что сможете в целости проделать обратный путь без нас?
– Нет! Но здесь мы не можем оставаться. Иначе помешаем вам. Прощайте!
– Постойте! – это уже Малион пытался остановить Знающих. – Туки могут вам сократить время в пути и возвращения.
– Нам нельзя, – напомнил Ой-Мой о данном ими с Ей-Феем обете, но он явно колебался неожиданному предложению, так как покрыть часть пути по воздуху было уж очень заманчивым.
Он глянул на напарника, тот кивнул.
– Мы согласны, – с запинкой произнёс Ей-Фей. – Если они смогут…
– Об этом узнаем от Орея…Орей! Ты слышал. Узнай… И ещё вот о чём… Они могут донести их до места нашей встречи или ещё дальше?
Орей выяснял не долго, однако его ответ оказался неожиданным.
– Астаматасита говорит… Они могут… Да… Могут перенести хоть до бывшего берега Болота… Да… Но идёт большая вода. И скоро она может дойти и сюда. А бывший берег затопит точно.
– Большая вода? Но откуда?
– Астаматасита говорит… Из другого Болота… Вода уже идёт!.. Здесь тоже будет.
– Но… – растерялся Малион. – Спроси, здесь уже бывало такое?
– Астаматасита говорит… Бывало, но давно.
– Если так, то отсюда надо уходить ближе к Скале. Там выше, чем здесь, – сказал Харан. – Уходить и сейчас.
– А не врёт ли этот… Астаматасита? – играя маской лица, с вызовом спросил Ольдим. – Сколько же это надо воды? Море!
– Точно море, – поддержал его Зливан. – Напугать нас хочет.
– Орей?
– А что я? Астаматасита говорит… Вода уже идёт.
– Что могло случиться? – обратился Малион к Знающим.
– Рухнул Край! – коротко отозвался Ой-Мой.
– Вы знали?
– Нет! Это не зависит от предсказаний. Край… Он – Край! Кто может знать?
– Да, Край, – сокрушённо проговорил Малион. – Нам и вправду надо уходить. В сторону Скалы. Я тоже заметил, там повыше, чем здесь.
– А не лучше забраться вон туда? – Сулон показал на сильно разрушенное, но самое высокое строение посёлка. – Волна пройдёт и уйдёт. А мы…
– А Камрат?! – выкрикнула Грения. – Волна… А они…
– Но, Грения, мы не знаем, где они, – попытался успокоить девушку Малион. – Только там надо их искать.
– Мы можем подняться на туках и пропустить волну, – сказал Харан. – Если она и вправду сюда дойдёт. Но прежде надо искать Камрата и тех, кто с ним. Предупредить. И прямо сейчас. И лететь туда всем!
– Моблы… – обмолвился Зливан.
– Да. Орей! – позвал Малион. – Туки те же торны. Они могут управлять моблами, как Сестерций? Спроси!
– Астаматасита говорит… Могут.
– Вот и пусть гонят их за нами! А мы…
– Мы на моблах, – Ей-Фей полез на платформу.
– Кто ещё?
– Я побегу, – хрюкнул Т”евара.
– Беги!.. А остальные на туках. Орей!
– Они летят… – Сестерций сделал паузу. – Летят все. И моблы… – он явно удивился, даже покрылся аурой. – Они тоже сюда… Что-то у них там случилось… Плохое.
Камрат, оставив внизу Свима и Ф”ента, как раз поднялся к Невлою. Тот уже от Оконда знал о находке Свимом пути к Скале.
– Если все и что-то плохое, нам надо их встречать, – сказал Камрат. – Выбиваем это… Очистим вход и покажем себя. Будем пробиваться.
– Они там стерегут.
– Подлетают, – оповестил Сестерций.
– Пора! – И Камрат ухватил за лапы обезглавленной собаки, закупорившей в общей пробке вход в руину.
Она долго не подавалась. Но, в конце концов, общими усилиями – каждый тянул своё – образовалась дыра. Очистить вход от остальных трупов не составляло труда, хотя их куча основательно загромоздила пандус.
Стая собак сильно поредела. Вела она себя нервозно. То одна, то другая, взвыв, вдруг покидала стаю и куда-то убегала, другие на появление людей из руины, словно не заметила. К тому же в берметах двухстах приземлялись туки с людьми и путрами, возможно, отвлекая собак.
Невлой с мечом бросился на стаю. Но она разбежалась и покинула место недавней схватки.
Встреча. Радость. Короткие фразы. Спешка и даже толкотня перед входом на пандус. Волна подступала. Вздрагивала земля, и усиливался гул. Наконец, снаружи остались лишь моблы. Сестерций пытался их протолкнуть через протоку, но они его не слушались, отчего торн налился огненной аурой.
– Я их могу только звать… Они не хотят от меня уходить… – жаловался о Камрату.
– А если… Орей!.. Спроси туков, могут они перевести моблы за протоку?
– Астаматасита говорит… Только до воды.
– Вот и пусть это сделают. Передай! А ты, Сестерций, можешь с той стороны их позвать?
– Может быть…
– Тогда уходим!
Но Сестерций задержался. Он прощался с летающими сородичами, а точнее обрывал связи. Туки тоже уже не проявляли желания к общению. Всё-таки, несмотря на то, что они были продуктом общих создателей, их ветви далеко отстояли друг от друга, точно так же как вьючные их варианты.
Земля задрожала.
– Что за Край! – вяло ругнулся Поприн. Он лежал, привалившись спиной к стене. – Эй, Лакой! Что там ещё?
Лакой стоял в проёме двери разрушенного и лишённого кровли дома на окраине посёлка. До того он видел прилёт и отлёт туков, оповестил о том Кемеша. А Кемеш буркнул недовольно:
– Вот и пусть летят.
Возвращение дурбов вначале обеспокоило его, так как сулило неопрятности. Начнут их искать. А против всех не устоять. Значит, надо будет забиваться куда-нибудь под землю. Так что пришлось пережить почти праузу в настороженности. Зато после их отлёта оценивал своё состояние, чуть ли ни проявлением трусости.
Сейчас Лакой стоял и чувствовал, как под ногами дрожит входная плита, слышал нарастающий гул, но ничего не видел, что могло бы всё это вызвать.
– Сам иди и посмотри! – огрызнулся он на капризный вопрос Поприна.
– И пойду! – почти с угрозой в голосе сказал Поприн и поднялся с пола.
Кемеш тоже встал. Прислушался.
– Землетрясение… Но странное. Будто что-то надвигается. Так было в недавнем наводнении на Ренце у Пертока. Помните?
– Вода? – обернулся к нему Поприн. – Здесь? Болото до дна пересохло. А ты – половодье…
– Кемеш! – выкрикнул Лакой. – Надо… – Он вбежал в тесную прихожую. – Вода! Волна!
Кемеш подался к двери.
Вал воды иссякал, превратясь уже в прибойную волну, плеснувшую далеко на берег, чтобы остановиться. Однако к посёлку он ещё надвигался стеной не менее двух берметов в высоту, круша на своём пути всё, что не могло устоять под его напором.
Вверх полетели брызги от столкновения с руинами. Гул перерос в грохот.
Оприты, отступив от входа, обречённо переглянулись. Волна накатилась, на мгновение перекрыла небо, залила нутро руины до уровня остатков кровли, тем самым, дав возможность людям не быть унесёнными, а зацепиться за верх изломов стен, а затем взобраться на них. Одежда вытесняла воду, но ноги оставались в ней. Вокруг, кружа мусор, играли водовороты, из подземелий вырывались пузыри воздуха, на их месте возникали воронки – вода уходила в подземелья.
Кемеш поднял ноги, уткнулся в колени лицом, чтобы не видеть испуганных лиц своих опритов. Сквозь шум услышал крик Лакоя, зовущего его. На зов нехотя поднял голову. Лакой стоял и показывал рукой в сторону, откуда стремительно неслась вода. Оттуда надвигался целый остров сцепленных корнями и кронами деревьев.
– Мы можем… – кричал Лакой. – На нём к Скале… Через проток… Сразу!
– Да, да! – оживился Кемеш.
Ведь чем Край не шутит, и вправду вал воды может добросить их к подножию холма, где обосновался Узел Перехода.
Остров из деревьев, топорщась изломанными ветками и корневищами, медленно кружась, быстро мчал прямо на них и мог зацепить руины.
– Вы что, с ума сошли? – надрывал горло Поприн. – Жить надоело?… Не надо-о!
А коряги уже неслись мимо. Кемеш и Лакой прыгнули разом, как им показалось, на более ровное место. Но Лакой угодил между стволами, провалясь в щель по плечи. Селек замешкался, оттого его прыжок вверг в переплетение корней. А Поприн, потрясая перед собой от ярости кулаками, остался на стене руины.
Его проклятий никто не слышал. Да и было не до него. Лакоя Кемеш вызволил из западни быстро, а вот с Селеком они оба провозились, когда посёлок уже остался далеко позади. Оттого, занятые собой, они не видели, как Поприн прыгнул в воду, ухватился за небольшой обломок ствола и оседлал его.
Остров, то, цепляясь за неровности, и тогда его трясло так, что из него вырывало деревья, то его начинало раскручивать, однако не снижался его стремительный бег в потоке.
В туманной дали обозначилась возвышенность, но вода ринулась вниз, в протоку, и островок с опритами врезался в густые заросли упран вокруг Узла Перехода, и остановился, едва не сбросив с себя неожиданных пассажиров. Почти в полусвидже от них то же самое случилось и с Поприном.
Последствия обрушения Края оказались для городов на пути вала воды ужасными. Никогда он не представлял такой опасности как в этот раз. Волна, почти полусвижа высотой промчалась со страшной скоростью. И если городские койны выдержали, то там, где защита ослабела или её не было, она сокрушила здания, стёрла с лица земли ветхие руины, залила подземелья, уничтожила упраны. Погибло много людей, исчезли целые кланы выродков, стаи и стада диких…
Жуперр мрачно рассматривал свои руки, безвольно брошенные на столешницу. Керпос, переполненный беглецами, до сих пор жил ужасом, когда стена воды, казалось, до неба пронеслась над городом. Она накрыла Туклу, Бофор и Кунш, и широким фронтов, краем захватив Угарунт, умчалась на юго-запад в пересохшее Болото Второе. Сенер долго входил в сои берега, изменённые до неузнаваемости.
Где-то пропала экспедиция Тлумана, во всяком случае, от него не приходило никаких известий. И хотя истоки Ренцы как будто под основной поток не попали, но и там он прошёлся, а что против него лодки людей?
Жуперр тяжело вздыхал от бессилия что-либо изменить. Погибли тескомовцы. Даже многоимённые, подавшиеся полюбопытствовать к пересыхающим Болотам. Неизвестна судьба многих лесовиков и хожалых, вьючных торнов. Да и что можно сделать, ведь всех не охватишь, не предупредишь…
А тут ещё агоровец со своими вопросами о Три-Бланке. Край с ним, с Три-Бланкой! Что Три-Бланка, если большая часть Сампатании в руинах, особенно под его рукой?
Волной смыло этого Три-Бланку и Край с ним!
Правда, есть и небольшая отрада – количество банд уменьшится. Но в них подвизаются многоимённые.
Вот о чём мрачные мысли Жуперра.
Над головой завозился Сунда. Жуперр окликнул его:
– Иди, погуляй. Ко мне – никого!
Сунда кошкой скользнул вниз и скрылся за дверью, но тут же вернулся.
– Присмет, шейн. К тебе просится.
Жуперр покривил губы – этому-то что надо? Вздохнул.
– Зови.
Присмет ввалился в комнату, на лице его играла довольная улыбка.
– Будь здоров, шейн!
– Буду. Что у тебя?
– Я всё-таки нашёл! – гордо произнёс Присмет. – Узнал, кто такой Свим! – Но, заметив рассеянный незаинтересованный взгляд главы Тескома, уже без пафоса поведал: – Это Еменков… Ертон Естифа Еменков Естик Ермал. Его дувар…
– Знаю… Можно было подозревать, что Свим многоимённый. Но Еменков?.. Мышь в норе…
Жуперр вспомнил о старшем Еменкове: рохля, углублённый в себя, такой же была его ауна. Вот и решили уйти из жизни добровольно. Поступок среди многоимённых – из ряда вон. Но поговорили, осудили и забыли. А сынок их, оказывается, что, совсем не в родителей?
– Где он сейчас?
– Будто бы побежал как все к Болоту.
– А Камрат?
Присмет пожал плечами. Идя к Жуперру, он надеялся на заинтересованный разговор. Случайно появившаяся ниточка от Еменкова могла, если подключить Теском, вывести на Камрата. Недаром же тескомовцы охотились за ним всю весну. Но у Жуперра, похоже, никакого желания дёрнуть эту ниточку.
– Кто знает? У Болота я мальчиков не встречал. Где-то здесь, наверное, сидит.
– Наверное… Ну и пусть сидит!.. Я организую… – Жуперр помолчал. Мысль пришла только что, и он не успел её обдумать. – Надо пройти по дорогам. Помочь бежавшим и уцелевшим от воды. Надо найти Тлумана… Если у тебя остались связи с другими городами, выясни, что там у них твориться… Сопоставим с моими сведениями… А! – Жуперр с досадой хлопнул по столу ладонью. – Только и разговоров было о Болотах, а об океане воды за Краем никто даже не подумал!.. Сделай, как я сказал!
Он склонил голову к столешнице и не смотрел на Присмета. Тот тяжело покрутился на месте, засопел, но понял – пора уходить. Буркнул:
– Сделаю.
А Свим, Камрат – никому, похоже, не нужны.
События весны померкли…
Глава 37
Команда, теснясь, вывалилась из-под арочного выхода.
Сестерций тут же занялся поиском моблов, ведомых туками. Их чёрные контуры висели пятнами на мглистом небе над берегом, оставленном людьми и путрами. По самому берегу мчалась небольшая стая диких собак. Протока покрылась волнами от выскакивающих на поверхность голов, хвостов, щупальцев – монстры торопились уйти от надвигающейся опасности.
– Нам надо отсюда уходить! Подняться выше, – обеспокоился Малион.
– Здесь и так высоко. Не достанет, – возразил Ольдим.
Вид противоположного берега, руины, суматоха на суше и в воде вдохновили его на каманаму:
Здесь мир царил. И сотни лет
За годом год сплошное постоянство.
Но всё не вечно, так устроен свет…
– Сестерций! Нашёл?
На окрик Камрата торн будто очнулся, выпрямился. Чалма сдвинулась на затылок и затеплилась жёлтая аура.
– Я зову. Они где-то рядом, но…
А Свим в это время делился своими впечатлениями. До того он прислушивался, не раздастся ли вновь голос, вопрошающий: кто и зачем?
– Молчит… Нас испугался? Или как все? Убежал куда-нибудь.
Гул подступающей волны нарастал.
– Надо уходить? – напомнил Малион.
– Надо ли? – подождав реплики Ольдима, спросил Харан.
А Ольдим промолчал, так как искал рифму для слова «постоянство». «Пространство»… Но и «ясно». Или «безопасно»…
– Да вот они! – крикнула Думара.
Моблы, лавируя, выплыли из чаши леса, но с другой стороны, где их искал и поджидал Сестерций.
– Хо, хо! – отметил этот факт Невлой.
В ответ со стороны Узла Перехода долетело:
– Кто?.. Зачем?..
– Кто и зачем ещё узнаете! – погрозил кулаком Свим.
Он не мог простить себе, как ему теперь казалось, своей трусости при первом здесь появлении. Надо было бы тогда дождаться задающего вопросы – что бы это собой представляло, а он сбежал.
Харан подошёл к Камрату, что в задумчивости вглядывался в заросли. По-видимому, в былые времена от арки к Узлу Перехода вела какая-то дорога. Возможно, не из вечного туруса, так как за годы на ней нарос пласт почвы, давший жизнь деревьям и кустарнику, но можно было вдеть цепочку свободных от растений участков, делая древнюю дорогу проходимой. И тому были подтверждения – видны какие-то следы, кто-то по ней ходил или ползал.
– Камрат!
– Здесь можно пройти.
– Да, можно. Но… – Харан оглянулся на шумевших членов команды, столпившихся вокруг моблов. – Скоро ночь. Думаю, надо остановиться у выхода… под крышей.
– Ты прав.
Решение устроить ночлег здесь, не выходя на дорогу, все восприняли как должное. Особенно Свим. Ему хотелось есть, а если бы пошли сейчас, то когда ещё он смог бы утолить голод. А ведь день целый не ел.
Команда вернулась под арку и не видела, как волна перевалила через естественный уступ, повышение, перед протоком, влилась в него и выплеснулась на излёте в прибрежные заросли.
Кемеш, помогая опритам, и сам, принимая помощь от них, наконец, выбрался их хаоса островка и смятой в клубы прибрежной растительности, и ступил на землю. Вокруг дебри. Стало темнеть.
Селек, почувствовав под ногами твердь, тут же сел.
– Никуда не пойду!.. Как хотите.
– Хотим, не хотим, – Лакой тоже сел напротив него. – Раз нас сюда занесло, значит так надо. Мы избранные…
– Не повторяй глупостей Знающих! Кто мог тебя избрать, если ты сам себя защитил, сам принимал решения? – наставительно сказал Кемеш, опершись спиной о тонкий ствол деревца. – Это они там все… То же мне, избранные. Ф”ент что ли? Сестерций? Да и все они! Ольдим… Вот уж избранный, чтобы, наверное, перепугать всех, кто на Узле Перехода.
– Ты думаешь, там есть кого пугать? – Селек поменял позу, почти отвернувшись от Кемеша.
Со времени нападения на банду самаберсов он ощущал постоянный шум в голове, словно от топота большой чем-то возмущённой толпы. Порой даже как будто выделялись отдельные голоса. Закалочные в посёлке почему-то не устранили этот навязчивый шум.
– Нет там никого и не надо, – сказал Лакой. – Лишь бы раздаточные остались… Что есть будем? – уныло задал он вопрос.
