Виктор Васильевич Ананишнов
Реликтовая популяция. Книга 3
Все три закалочные были пока заняты молодыми дурбами. До них там уже побывали женщины. Лакоя положили рядом с одной из закалочных, а Селека к другой, да и остальных опритов решили пропустить в первую очередь. С ними занялись Харан и Невлой.
Пришло немного времени и Камрат смог основательно осмотреться – россыпь светильников перестала мешать тому.
В центре помещения полукруг раздаточных, на стыке стен и пола узкие скамьи или лежаки – их команда уже освоила и в том и другом назначении.
Навстречу Камрату поднялась Грения, доверчиво прильнула к нему.
– Здесь так хорошо, – прошептала она, хотя общий шум поглотил её слова, едва дойдя до Камрата.
– В закалочной была? – грубовато спросил Камрат.
– Да… Тебе тоже надо.
– Сначала их, – показал Камрат на незнакомых Грении людей. – На них самаберсы напали.
– Это… Ой!.. – округлила глаза и ещё ближе придвинулась Грения. – Большие птицы?
– Да уж. Людей много погибло.
Но Грению печаль Камрата не тронула, она была рада его близости. Они стояли в центре подземелья, обменивались краткими ничего не значащими фразами, забыв о том, что происходит вокруг них. Камрат чувствовал какое-то тепло, исходящее от Грении, оно умиротворяло. Вот только что в нём всё кипело, было в напряжении, одолевали какие-то заботы, а теперь смягчилось, ушло, уступив место безмятежности.
Кемеш с Лакоем покинули закалочные, восстановившие свойственную им бодрость и адекватного восприятия незнакомой обстановки, возникшей вокруг них. Лакой вообще долго не мог понять, где он и с кем, а Кемеш лишь сказал ему несколько мало объясняющих фраз. Чуть позже примкнувший к ним Селек тоже находился в полном неведении, а Поприн любил не обсуждать что-либо, а молча слушать. Впрочем есть и знакомые имена – Камрат, Свим, Ф”ент … Знающие… Но и женщины, дурбы, выродки. Все о чём-то говорят, что-то одни доказывают другим. Беспричинный смех. Мелькает Сестерций, а Ф”ент повернулся к ним спиной…
Свет множества светильников внезапно погас. Оборвался шум, поднятый командой, наступила насторожённая тишина. Обижено хрюкнул Т”евара. Люди и путры потянулись к центру помещения, где стояли Камрат и Грения – вместе можно не бояться возможных неприятностей.
Не успели обменяться мнением о случившемся, как дальняя стена, вначале тускло, засветилась. Свет быстро набирал силу, стену перечеркнули разноцветные линии, а потом появилось изображение. Это была не застывшая картинка, хотя несколько странная по сюжету – чей-то взгляд со стороны в проём узкой двери. Вдали стоял человек и совершал ритмично повторяющиеся пассы руками, а сразу за дверью – пара: приземистый мужчина в широких коротких штанах и высокая, на голову выше партнёра, стройная женщина в строгом чёрном платье до пят. Они танцевали под громкую ритмичную музыку… или ходили за дверью то в одну, то в другую сторону, раз за разом скрываясь за стенами – то отступала женщина, то мужчина. Ног от пола они не отрывали.
Вначале необычная сцена заворожила нечаянных зрителей, но уже вскоре ничего, кроме раздражения, не вызывала. Она не давала возможности на чём-либо сосредоточиться, а, то возрастающая, то спадающая громкость звука примитивной музыки давила (дум-дум-думмдум) не только на слух, но и на поведение разумных. У каждого словно появилась своя какая-то забота, отдалявшая от общения с другими. Рассеянные взгляды, ненужные движения, порой поддающиеся тактам тупых звучных ударов, воспроизводимых от стены.
– Нас отсюда пытаются выгнать, – Малион, морщась от звуковой какофонии, притиснулся к Камрату. – Не находишь?
– Может быть… – неопределённо отозвался Камрат.
«Впрочем, – подумал он, – сколько времени здесь не было людей. Вечное… Оно тоже не вечное. И здесь, по сравнению с тем, что наверху, многое сохранилось, но и исказилось».
Танцующая пара замерла, стена померкла, гулкие удары стихли. Темнота и после неё вспыхнул нетерпимо яркий свет, заставивший всех зажмуриться.
Лакой встряхнул головой и с удивлением сказал, глядя на Кемеша:
– Вспомнил! Я всё время летал над Болотом…
Кемеш хмыкнул.
– Приземлился, наконец.
– …а что внизу всё видно, – не заметил реплики Лакой и проговорил монотонно каждое слово: – Внизу посёлки… дороги… Узел Перехода… Купол… Вокруг вода и густые упраны…
В наступившей тишине все слышали его неожиданное «воспоминание».
– Это… что-то новое о Скале, – сказал Харан.
– Он правду говорит! – воскликнул Оконд. – Это не просто Скала. Небольшое возвышение и купол!.. Я читал!
– Похоже, они к нам не так просто попали, – предположил Малион. – У них тоже какие-то знания. Но… – он прищурился от бьющего в глаза света, – здесь на ночь оставаться нельзя. Больше устанем, чем отдохнём.
– Зато здесь закалочные, – возразил Ольдим. – Не все прошли.
Бессмысленный танец пары вдохновила его на каманаму о суете и тщетности вырваться из круга постоянно повторяющихся явлений:
Вернись назад, иди туда –
Везде одно.
Там беда, здесь ерунда,
Как пустой чаши дно…
Но так думал не только Невлой.
Кумар напомнил, что рядом есть небольшое полуподвальное помещение, совершенно пустое, и там всего один вечный светильник.
Свет мигал, на стене возникали шумные сцены. Поэтому, когда закалочные пропустили всех, команда, не без сожаления, всё-таки здесь можно было расположиться привольно, собрав свои пожитки, перебралась в тихую комнату, берметах в тридцати от дороги. Тесновато, конечно, но люди и путры уже привыкли к неудобствам, что сопровождали их по пути к Скале. Так что уже через праузу бόльшая часть команды спала.
Рано утром всех разбудил Сестерций – вернулся Орей с количеством летающих торнов, способных поднять в воздух и переместить сразу всю команду.
Сам Орей был как всегда немногословен, однако сведения, полученные им в Большом Гнезде туков, не порадовали. Само Гнездо – круг деревянных хижин на высоком взлобке с вросшим в землю инкубатором посередине Орея не впечатлил, так же как и его слушателей. Интересно, конечно, всё-таки Гнезду тысячи лет, но возможность скоро подступить к Узлу Перехода вызывала нетерпение. Тем более что путь к нему обретал некоторые подробности. Так выяснилось, что туки всё-таки пересекать водное кольцо не имеют права.
– Это что, запрет или завет самих торнов?
На вопрос Малиона Орей пожал плечами.
– Думаю, ни то, ни другое. Тут…
– Но ты можешь приказать им лететь? – поторопил его Свим.
– Могу. Но они входят в общий поток защитников Узла перехода. И имеют своё, выделенное им назначение. А внутренняя стража огненными струями уничтожает всё инородное, что пересекает протоку по воздуху и по мосту…
– Какому мосту? Там есть мост?
– А, да. Там как будто есть мост. Или бы…
– Лакой! – позвал Камрат. – Ты видел мост?
– Когда летал во сне? – с иронией в голосе добавил Свим.
Лакой наморщил лоб, вспоминая.
– Я больше смотрел на купол. А мост… Не знаю.
– Есть мост или нет, – сказал Ольдим, – а вот внутренняя стража с огненными струями… Не просто.
Вопросы к Орею о внутренней страже остались без ответов, так как летающие торны о них ничего не знали, и знать не хотели, так как ведали о наказании любопытных – они сгорели в этих струях. Впрочем, и к самой протоке они подлететь не могли ближе, чем на три-четыре сотни берметов, то есть имелись чёткие ограничения.
– Надо слетать и посмотреть подступы и к протоке, и к переправе через неё, – предложил Невлой. – Лететь сразу всем, значит, рисковать.
– Разумно. Со мной полетят… – Камрат запнулся. Как ни считай, а придётся брать с собой человек пять. – Невлой, Свим… Э-э… Оконд… Сестерций… И…
– И я! – шагнула к Камрату Жариста. – Я как будто что-то знаю.
– Что? – живо спросил Камрат.
Жариста задумалась.
– Когда сказали про мост, мне показалось… Это не мост… И – мост… – Жариста мучительно подбирала слова. – Есть мост… Но есть труба…Да, труба. И можно пройти…
Малион:
– Вот!
Невлой:
– Хо, хо! Ай да Жариста!
Камрат:
– Прекрасно! Слетаем, посмотрим, заглянем в эту трубу.
– Но я не знаю где она и как в неё войти! – в отчаянии выкрикнула Жариста со слезами на глазах. – Темно!
– Ну, ну, ты сказала главное. Успокойся? Полетишь, и, может быть, на месте что-нибудь увидишь. Орей! Нас шестеро. Скажи, что надо нас доставить как можно быстрее.
– Камрат, возьми меня! – сбиваясь на лай, крикнул Ф”ент. Он поджал хвост, его била дрожь. – Люди пройдут, а мы? Надо…
– Молодец, Ф”ент, что напомнил!.. Орей, нас семеро.
– Ну, собака! – восхищённо мяукнул К”ньец.
У него тоже появилась подобная мысль, но он не решился напроситься в полёт с Камратом.
Туки, отобранные Ореем, были уже знакомы со своими ездоками. Они покорно стали на четвереньки, принимая их на себя. Взлетели и низко над дорогой понеслись вдоль неё к неблизкой ещё протоке вокруг Скалы.
Глава 34
Камрат бессознательно сравнивал величественный плавный полёт на воздушном шаре и этот – стремительный, по его просьбе и приказу Орея. Глаз не успевает что-либо рассмотреть основательно – внизу все детали ландшафта сливаются в серое полотно: вот что-то промелькнуло, на мгновение оставило след и исчезло.
Но вот впереди появилась бледно серебристая полоса водной перемычки, отделившей Узел Перехода от округи. Не долетая до неё с полсвиджа, летающие торны опустились. Первым выпрыгнул Ф”ент и тут же припал земле, принюхиваясь. Уже на подлёте он уловил ни с чем несравнимый родной запах, потому что оставлен он был явно собаками. Да и следы говорили о том же.
– Ф”ент, что? – заметил его беспокойство Камрат.
– Здесь были… недавно, – Ф”ент потянул носом воздух, проверяя своё предположение, – дикие собаки. Недавно и дикие… Они могут вернуться и напасть.
– Невлой, подойди-ка сюда… Ф”ент говорит…
– Собаки? И явно дикие?
– Да. Ты тоже почувствовал?
– Здесь, куда не повернись, везде они.
– Могут напасть?
Невлой осмотрелся. В поле видимости никого, кроме прилетевших людей и торнов не было.
– Пока их нет…
– Спроси туков, что они знают о них?
Камрат вспомнил неприятную встречу с дикой собакой весной при выходе из Керпоса.
– Знают, – сказал Невлой и хохотнул. – Бегают… Вот и всё их знание… Эти собаки… ага, они не в потоке защитников
– О каком потоке они говорят? Орей тоже упоминал о нём.
Невлой пожал плечами.
– Не уверен, но, похоже, здесь властвует распределённый разум по защите Узла Перехода. И каждая группа защитников выполняет свою роль.
– Как пуриурки?
– Возможно… Здесь недалеко есть руины…
– На кого же они охотятся? – Свим вертел в руках меч, готовый отразить нападение кого бы то ни было.
– Значит, есть на кого. Ф”ент, здесь ещё кто-нибудь был?
– Да, – стехар сидел на хвосте, ему хотелось завыть. – Гараны!.. Запах…
– И они здесь? – вырвалось у Свима. – Но и они тоже на кого-то должны охотиться. Камрат, надо посмотреть сверху. Я поднимусь.
– Поднимемся все, и посмотрим. Я и Свим к руинам. А вы ищите мост. Он отсюда не просматривается.
Прежде чем взлететь, Свим напомнил:
– Камрат, помнишь тупую собаку под койной Керпоса.
– Сразу вспомнил. Я тогда испугался.
Свим хмыкнул, не поверил.
До остатков нескольких разрушенных зданий долетели быстро – не более свиджа. Летающие торны покружили над ними. Внизу никаких признаков какой-либо живности.
– Камрат! – Свим показал пальцем вниз, мол, спустимся?
Камрат повторил его жест – согласился.
Первый же дом с сорванной плитой кровли, куда заглянули прилетевшие, поразил их не столько странной планировкой, сколько идеальной чистотой нескольких нетронутых разрушением помещений, если их так можно назвать. От узкого и низкого входа – едва протолкнуться таким объёмистым фигурам, которыми обладали Камрат и Свим – вёл вниз крутой для обычного пандуса спуск. Он упирался в постамент с необработанной каменной глыбой, сдвинутой с заметным следом от центра к самому краю. За постаментом виднелась выполненная ступенями стена. В стороны уходили узкие проходы мимо пустых камор так же со ступенчатыми стенами; верхние ступени нависали и служили своеобразным сводом, придавая внутренним полостям вид колодцеобразных пузырей.
И – ни соринки… Ни на полу, ни на ступенях.
– Здесь диких собак точно не бывало, заглядывая в очередную каморку, заметил Свим.
Пройдя, вернее протиснувшись, в ту и другую сторону, Камрат и Свим вернулись и встретились у постамента с камнем.
– Не кажется ли тебе, что эту штуку… – Камрат положил руку на постамент. – Её можно сдвинуть.
– Давай сдвинем! – обрадовался Свим, так как смотреть было не на что, и он заскучал.
Предлагая, Камрат не был настроен так решительно, как Свим. Но тот уже навалился плечом в угол постамента, который тут же со скрежетом отодвинулся к задней стене, а Свим едва не свалился в раскрывшийся под ним вход с уходящим вглубь спуском, по сути, продолжением пандуса. В глубине, как и там, где находились Свим и Камрат, горели вечные светильники. Однако, что там внизу, рассмотреть не удавалось. Похоже, спуск заканчивался площадкой.
– Что? Рискнём?
– Нет, – отрицательно качнул головой Камрат. – Одному спускаться не стоит, так как здесь кто-то должен остаться. Проверим… Потом. Думаю, сюда нам надо перебраться всем, ближе к протоку. Тогда и рискнём.
– Этот канал вокруг Скалы, наверное, древние устроили… Ну, отгородили Узел.
– Так, возможно, и есть. Пойдём, узнаем, что нашли наши. Нашёлся ли мост.
– А это? Поставим на место?
– Попробуй, – улыбнулся Камрат и стал подниматься к выходу.
– На месте! – донёсся до него весёлый голос Свима.
И тут же сверху скулящий лай Ф”ента:
– Камрат!.. Дикие собаки!.. Это не собаки! Они напали… – стехар скатился к Камрата.
– Где остальные?
– Там… Скорее! – скулил не на шутку перепуганный Ф”ент, путаясь под ногами людей.
Ближе к выходу стали слышны крики. Вниз сбежали Жариста и Оконд.
– Камрат, быстрее! Сесик и Невлой…
Свим обогнал Камрата. Навстречу им отступали двейрин и торн. Их мечи мелькали перед большой стаей… собак. Они, пожалуй, выглядели не совсем дикими. О том говорили и намёки на одежду, цветным лоскутом прикрывающей их груди, и ножи в лапинах, которыми они владели, на взгляд со стороны, виртуозно. К тому же между ними шла явная перекличка на незнакомом языке. Но появление Свима и Камрата они встретили воем и остановкой нападения, давшей возможность передышке Невлою. Сестерций, несмотря на его участие в схватке, словно мало интересовал собак, они на него не нападали.
Вдали столпились летающие торны и на помощь приходить не собирались.
– Ты посмотри, Камрат, на это, – Невлой протянул клинок меча. – Какие они собаки? Монстры. У них голубая кровь. И просто так их не убить…. Вот! – Невлой дотянулся до ближайшей «собаки» и глубоко рассёк ей спину. Разрез посинел, тут же сошёлся краями и – его как будто не бывало, а «собака» встряхнулась, оскалилась и прыгнула к Невлою. – Их надо только вот так! – крикнул двейрин и отсёк монстру голову.
Отсечённая голова ещё долго угрожающе скалила крупные зубы, а, лишённое её туловище, прыгало на месте, пока, наконец, не свалилось и замерло.
Демонстрация Невлоя длилась минт-другой, но стая оправилась от замешательства, в ней началось перестроение, какое-то упорядочивание. Наметились тройки. Тактический манёвр стаи сразу же поставил людей в неравные с ними условия. Тройки кинулись на них, а время, необходимое для отсечения головы первой собаке давали возможность двум другим напасть сразу с двух сторон на человека.
И первым поплатился Свим. Одна из собак сомкнула челюсти на его ноге, сильно дёрнула и повалила Свима, и тут же потащила его вглубь стаи. Свим махал мечом, пронизал собаку почти насквозь, но все его попытки подняться удавались. Он поминал Край и мутные звёзды. Тем временем вторая нога тоже оказалась в пасти монстра. На помощь ему пришли не сразу, подобная угроза подстерегала каждого. Конечно, два меча в руках Камрата не давали собакам близко подступиться к нему, а Невлой успевал отбиваться одним мечом. Однако, несмотря на их успехи, а подступы к входу в руины уже были усыпаны трупами собак, число их в стае не уменьшалось, откуда-то подбегали новые, пополняя убыль.
И лишь Сестерций, словно не замечаемый монстрами, сумел отбить Свима, отрубив головы напавших на него собак. Но сколько Свим, отступив, не встряхивал ноги – головы не собирались покидать их. Свим кромсал мечом, рвал руками, но каждый зуб держался до последнего.
– Свим!.. Невлой!.. Отступаем!.. – решил Камрат.
– Ты тоже! – меч Невлоя замелькал живее. – Я прикрою. И Сестерция…
Свим, затем Камрат, подтолкнув торна, скрылись за входом в руину. За ними спиной втиснулся Невлой.
Первая же собака, кинувшаяся в проём входа, поплатилась головой от взмаха меча Невлоем. Щёлкая зубами, голова покатилась вниз. Жариста сморщилась от брезгливости, отбив её от себя ногой.
Во вход, наползая на обезглавленную тушу, сунулась очередная собака, и тоже осталось без головы. Ещё десяток попыток достать людей, и вход оказался плотно закупоренным телами обезглавленных собак. Голубая кровь ручьём стекала по пандусу, вызывая вой у Ф”ента.
– Хо, хо! – обозначил Невлой неожиданный результат схватки. – Им нас не достать. Пробка!
– А мы под ней! – со злостью выкрикнул Свим. – Мутные звёзды! Ведь сами себя заткнули!
А ситуация и вправду сложилась неприятная. Улетели на разведку, чтобы, естественно, вернуться с каким-то известием и во время, во всяком случае, без долгой задержки. А сейчас оказались напрочь отрезанными от внешнего мира.
Долго прислушивались – что там твориться у входа по ту сторону. Своеобразная затычка порой вздрагивала, возможно, от попытки собак убрать её.
– Подождём, – наконец, после долгого молчания сказал Невлой. – Мне показалось… По их следам. Они, похоже, всегда бегут в одну сторону. А это значит, что они обегают Скалу по кругу… Ф”ент, а ты что скажешь?
Стехар лежал, прижавшись к стене, закрыв уши и глаза лапинами. За всю свою жизнь, полную неожиданностями, порой на грани смерти, он не ощущал такого страха и ужаса, как сегодня. Такого нападения собак на людей и их избиения он никогда не видел. Конечно, он понимал – это не совсем собаки… У них не настоящая кровь, от них запах гаран, но они… собаки!
Во времена Войны Выродков погибали целые кланы. Но то – война. А здесь… «И люди в том не виноваты», – повторял он для себя.
И люди что-то хотят ему сказать…
Когда же до него дошла суть вопроса, он сразу же согласился с Невлоем – ему тоже показалось одностороннее движение стаи.
– Надо ждать, – уже уверенно сказал Невлой, но вопросительно посмотрел на Камрата.
– Сколько?.. Ты знаешь сколько?
– Не знаю! – отрезал Невлой на вспыльчивый выпад Свима.
– Подождём, – негромко сказал Камрат, хотя был солидарен со Свимом. – Ждать, но и вправду как долго?
– Вот пусть Невлой и ждёт. А мы посмотрим там…– Свим махнул рукой, – внизу. А, Камрат? Ты наверху, у камня, а я… с Окондом пройдусь и посмотрю. А?.. Вдруг это и есть вход к Скале. Труба, как говорит Жариста. Жариста, ты не чувствуешь трубы?
– Нет! – резко отозвалась Жариста, её занимало одно – куда ступить, чтобы ноги не попали в струю голубой крови и не наступить бы на отрубленную голову собаки.
– Тогда мы, а Камрат?
– Хм… Пожалуй, так и сделаем, – помедлив, согласился Камрат. – Невлой…
Он в нескольких словах рассказал двейрину о найденном продолжении спуска под землю. Тут же распределились роли каждого. Невлой у входа. Жариста оставалась с ним для связи с Камратом. Оконд…
Оконд обрадовался хоть как-то поучаствовать в общем деле. С первого дня, как он случайно прибился к банде Кемеша и увидел вокруг себя вооружённых мечами и ножами людей и выродков, он дал себе зарок – оружие никогда в руки не брать. Тем более что он не умел им пользоваться. Но действительность оказалась не такой, как ему представлялась в начале похода к Узлу Перехода. Каждодневные стычки, иногда схожие с элементарной резнёй, а потом схватка с самаберсами, в которой он выжил случайно, заставили изменить его отношение к оружию. А сегодня нападение собак привело его даже к мысли, что он трус и прячется за спинами тех, кого осуждал, а им приходится защищать его, поскольку сам он сделать этого не способен.
А ведь он хотел покорить дорогу к Узлу Перехода знанием, иных препон он не видел. И вначале всё складывалось для него удачно, как и мыслилось. Путь его лежал через чужие бандеки. И даже входя в Сампатанию, где, как его предупредили, неспокойно, он не испытал никаких каких-либо неприятностей, что утвердило его в правильности своего поведения в иных, незнакомых ему землях. А правила эти он впитал с детства, вчитываясь в анналы, собранные его предками за тысячи лет, и слушая наставления хожалых и лесовиков.
Гордия – бандека крохотная, возникшая в незапамятные времена вокруг озера Артамика. Заселена густо, поселения людей разместились невдалеке друг от друга. Оттого здесь о бандах свободных опритов знали только понаслышке. Те, кому не сиделось за койной и хотелось вволю отвести душу в рисковых переделках, уходили в Дикие Земли других бандек. Среди них одной из самых привлекательных, числилась Сампатания, о которой ходили легенды. Она, де, богатая реками, лесами, дикими и разумными не людьми, граничащая с неведомой пустыней Снов, Суременными горами, а за Болотами, и того невероятнее, как будто с древней столицей человечества до падения спутников.
Жажда знаний, а отнюдь не приключений, подвигла Оконда в дорогу…
И вот теперь только благодаря вооружённым людям и путрам, порой на его глазах погибающих, он остаётся в живых, не сделав для своих защитников ничего. Он о подобном читал, погружаясь в коллизии давних времён, в которых прежде наивные и безобидные обыватели, внезапно становились не просто дурбами, но и героями своих эпох. Да, читал, но никогда не примерял аналогичные ситуации к самому себе. А с ним здесь произошло удивительно именно так, как это случалось в истории со многими людьми, не ведающими своей истинной судьбы, своего предназначения.
Потрясающая последовательность: банда, рассеянная перипетиями дороги и нападением мифических, по сути, лунных птиц, Або-Ава и его команда избранных некими силами, в которой каждому отведено определённая, но и неведомая роль в достижении Узла Перехода. И он оказался как бы среди избранных неизвестно кем и для чего. Однако чтобы исполнить этот неожиданный долг, нельзя оставаться в этом мире беззащитным. Надо взять в руки меч…
Пьедестал с камнем легко подался нажиму рук Свима, открыв спуск вниз.
– Я впереди…
– Нет, я! – вызвался Ф”ент, опережая Свима.
– Да! Оконд, ты за ним. Я замыкаю.
– Не дольше праузы, – напомнил Камрат уходящим о времени.
– Помню! – глухо донёсся голос Свима.
Камрат смотрел в спину дурбу, пока тот не скрылся под изломом свода прохода. Ему следовало бы пойти самому, а здесь отставить Свима, но что-то подсказывало не делать этого. Хотя в поиске Свима как будто просматривалась какая-то интрига, имеющая продолжение.
Глава 35
– Астаматасита говорит, что на тех, кто улетел, напали… – Орей помедлил, прежде чем продолжить, так как подыскивал слово, услышанное от тука. – Напали бегающие по земле…
– Я так и знал! – с досадой воскликнул Малион. – Предчувствовал… А точнее? Что за бегающие… по земле?
Орей передёрнул плечами, прислушался.
– Астаматасита говорит, они бегают… Ну, да! Они бегают вокруг Узла Перехода… вдоль берега… воды… Но они не защитники… И всё равно, никто не имеет права…
– Это мы уже слышали, – прервал Малион сбивчивую речь Орея. – Спроси, что с Камратом? И другими?
Орей на мгновение застыл.
– Астаматасита говорит… Они убивали бегающих… Потом спрятались.
– Край этих бегающих возьми! Зливан!.. Злива-ан!.. Собери своих дурбов. Быстро!
– Да они, – подошедший Зливан, не прикрывая рта, сладко зевнул. – Смотрят тут… Разошлись.
– Быстро! На Камрата напали!
– Напали? – преобразился дурб, только что сонно глядевший на Малион. – Эй! – заметил он Лептока в сопровождении Илоны. – Все ко мне!
Зливан побежал разыскивать своих любопытных подчинённых, от нечего делать проверяющих руины.
– Пусть всех зовут сюда! – крикнул ему вслед Малион.
Перекличка людей суматошно продолжалась долго. Наконец, у Малиона собрались все, кроме Рувона. Никто из молодых дурбов не видели, куда тот забрёл. Зливан погрозил кулаком в сторону руин и, подражая Свиму даже в интонациях, выкрикнул:
– Ну, я ему… Мы готовы.
Малион огляделся.
– С вами пусть… Харан, тебе надо полететь. Вдруг нужна твоя помощь. – Встретил взгляд Кемеша, почувствовал неприязнь и нежелание куда-либо подаваться, оттого обращаться к нему не стал. – Орей! Скажи им. Пусть летят с людьми, но один из них должен сразу же вернуться, чтобы сказать… Зливан, пришлёшь кого-нибудь сюда. А мы здесь… Летите!
Женщины и путры беспокойно толпились вокруг Малиона.
Объявился Рувон с радостным криком: – Я тут нашёл… Но замолк, увидев взлетающих туков с дурбами.
– Все вещи поднять наверх и сложить на моблы – распорядился Малион. – И быть всем вместе! Здесь!
– Камрат… – у Грении навернулись слёзы.
– Они спрятались, – мимоходом заметил состояние девушки Малион. – Не стой! Делай, что я сказал!
Казалось, всё он делает правильно, однако это походило больше на суету, чем на целесообразность принимаемых решений. Поступать именно так. Его угнетала неопределенность. Сейчас все соберутся у моблов и… Что? Двинуться, подталкивая моблы, к месту нападения или пока оставаться на месте? Туда добираться – дня не хватит. Здесь ждать – то чего?
Кемеш с опритами стоял чуть поодаль ото всех. Он и его мнение здесь никому не было нужным. Но и признавать верховенство кого бы то ни было над собой, он пока не созрел. Привык за годы распоряжаться собой и опритами банды сам, без нажима от кого-то, доминирующего над ним. Хотя… Ведь о знал, что так с ним должно случиться. Знал, но пересилить себя было, ох, как трудно.
Тревожило – кому подчиняться?
Камрат – недавний мальчик, вдруг ставший неким Аба-Ава. Малион и Невлой – вообще непонятные личности… Орей… Ничтожество! Поймал бы чуть раньше, не церемонился. Да и сейчас бы, пусть только попадётся под горячую руку… Ольдим – век бы эту морду не видеть… Харан… Куда ни шло. Врач…
И он теперь как будто на равных среди них, но…ничего не решает, а они за него! И его оприты, годы проведшие с ним в банде, находились в растерянности – кому подчиняться? Оттого каждый стал определяться сам. Если Лакой и Селин всё это держали в себе, то Поприн налился злобой на всех и ко всему. Несколько раз его приходилось даже одёргивать, но это могло его держать до поры… Впрочем, чего им злиться? Не понравиться, повернулись и ушли. Стороной от Камрата и его окружения самим добраться до Скалы. А если трезво смотреть, нужна ли ему эта Скала? Вокруг неё толпы защитников. Вот и сегодня… От банды осталось четверо, а кто ещё не дойдёт?
Мысли Кемеша не текли, а рвались, и каждая норовила как можно дальше отлететь от предыдущей. Незаметно их неустроенность, острое чувство ущемлённости разжигали в нём такую же, как у Поприна, озлоблённость. На Орея, ставшего, надо же! укротителем летающих торнов, на Знающих, что присели тихими мышками на моблы и с умилением поглядывают друг на друга. Как он сейчас с ними расквитался бы! Будь он не здесь…
Кемеш стиснул зубы, чтобы укротить охвативший его огонь мести.
Астаматасита оповестил Орея – тук с одним человеком возвращается. Вскоре показался и он сам.
Лепток соскочил на землю, споткнулся, прихрамывая и морщась от боли, подбежал в Малиону.
– Что там?
– Там, – с одышкой начал Лепток, – какие-то дикие, похожие на собак. Стая… Туки показали, куда спрятались наши. Но там много… кучи убитых собак и… никакого входа не видно… И у этих собак нет крови…
– Такого не бывает! – усомнился Ольдим. – Тоже торны?
– Нет. Вместо крови у них какая-то синяя вода… Их сразу не убить.
– Так что там? – нетерпение Малиона нарастало.
– Там… Харан просил тебя прилететь.
Лепток тяжело задышал, считая свою миссию законченной
Малион кивнул.
– Кемеш! Я постараюсь скоро вернуться. Посмотри здесь, нет ли кого… бегающего… прыгающего… – отрывисто выкрикнул Малион и отвернулся, не ожидая согласия или хотя бы какого-то ответа со стороны Кемеша. – Орей! Мне и дурбам туков!
Ф”ент вначале осторожничал, поджимал хвост. Но уже берметов через пятьдесят побежал веселее. Подземный ход, извилистый и слабоосвещённый вечными светильниками, сильно напоминал точно такое же творение древних, каким он весной вывел Свима и Камрата с базы Кемеша. Даже запахи казались знакомыми. Но если там он знал, где ход заканчивался, то здесь – нет. Да и есть ли где-то конец? Что-то нет никаких его признаков.
Они уже прошагали не меньше полусвиджа, заставляя Свима усомниться – надо ли идти дальше? Наверху Камрат ждёт. Здесь никаких перемен, а там, у входа в руину, могут быть… Впрочем перемена была, но Свим на то не обратил внимания – чистый до того пол прохода стал замусориваться песком, и чем дальше, тем больше.
Ф”ент вдруг остановился, будто наткнулся на стену, даже присел от неожиданности, потом отпрянул назад с дрожащим поджатым хвостом.
– Что?.. Стехар!
– Фу, фу!.. – закрутил носом Ф”ент, чихнул. – Запах… Я никогда такого… Противный. Ф-фу!
Свим тоже принюхался. И вправду появился какой-то запашок, но почему он так взбудоражил Ф”ента, не понял. Но, в чём-чём, а в способности стехара что-то по-собачьи унюхать, Свим не сомневался.
– Оконд, ты что-нибудь чувствуешь?
– Воняет чем-то, – брезгливо отозвался Оконд.
Ему надоела эта прогулка в никуда. Кому она нужна? А так хотелось быть полезным хотя бы в чём-нибудь.
Свим в нерешительности потоптался на месте.
– Давайте… ещё берметов сто… И если там всё также, вернёмся… Ф”ент, сможешь.
– Смогу, конечно.
Шли медленно, словно крались. Песок скрадывал шум шагов. Свим считал шаги: «восемьдесят два… восемьдесят три…» Поворот, а за ним овальный проём выхода из подземелья. Свим похвалил себя за выдержку.
– Не зря пошли. Вот и выход.
Влажный песок здесь доходил до щиколоток и был изрыт бороздами вдоль хода.
– Здесь кто-то ползает, – предположил Оконд.
– Похоже… Но и ветром могло нанести. Конечно, ветер! – уже уверенно сказал Свим, оглядывая за выходом песчаный пляж, широкой полосой протянувшийся по берегу протока – к сожалению это был берег не с той стороны протока.
Противоположный берег также был песчаным, но над ним нависали кроны высоких деревьев, понизу укутанных густым кустарником.
Подошли ближе к протоку. Медленное течение несло на гладкой его поверхности лишь опавшие листья, да мимо как раз проплывала небольшая веточка. Тишь и умиротворение царили здесь.
– Тут на моблах за минт на той стороне, – бодро оценил Свим ширину протока. – А там…
Вода перед ними вскипела. Сквозь брызги и поднятые волны из воды высунулось страшная морда монстра с огромными глазами, устроенные, словно головы на длинных шеях. От них исходила осязаемая угроза.
