Виктор Васильевич Ананишнов
Реликтовая популяция. Книга 3
– У-у! – пугнул его Ольдим, сделав выпад рукой, будто хотел ударить существу в глаз. – Чего уставился?
Раздались смешки, но, проходя мимо, благоразумно прижимались к противоположной стороне не залитого водой коридора.
Так бы и прошли, чуть испугавшись, хотя и не подавая вида. Однако Малион подтолкнул Невлоя:
– Это к нам… Узнай, что он принёс. И догоняй.
Невлой припал к барьеру нос к носу болотной твари. Замер на минт, отпрянул и, поднимая каскад брызг, поспешил вдогонку команде. Малион приостановился, поджидая его.
– От К”рьексала?
– Нет. От К”веквы.
– Даже так?.. – удивился Малион. – Давно я о нём не слышал… И что?
– Предостерёг останавливаться в предсказанном кемпинге. Это подделка. Ловушка. А тот знак, что встретился нам, – червь К”аукирки.
– Гадёныш! И здесь пакостит. Сам-то, поди, убежал в море, оставив ловушки… Знаешь, мне появление знака вначале показалось подозрительным. Но это же одолеть защиту дороги и пробиться через её турус…
– Видимость и наводка.
– Всё равно. Даже видимость и наводку устроить надо уметь. Давно, наверное, готовились. Только зачем, не понятно… Хотя, быть может, он для того и был создан… Ладно. Предостережение на будущее. Надо остановить Камрата, за одно и отдохнём. Тебе что, а я вот по воде шагать утомился.
– Он сказал, что есть и настоящий кемпинг для отдыха. Примерно свиджем дальше от ловушки К”аукирки. Слева от дороги.
– Прекрасно!.. К Камрату!
Кемпинг, предсказанный дорожным знаком, а по-настоящему, как теперь знали все, виртуальным червем неведомого К”аукирки, стал виден издалека. При подходе к нему воздух даже очистился от постоянной мути, отчего сияние, и игра огней на фасаде небольшого аккуратного здания радовали глаз разноцветным многообразием. Появился соблазнительный запах в живую приготовленной пищи, по которой так истосковались люди. А уже в самой близи послышалась музыка давних времён – весёлая, заставляющая ноги двигаться в такт с нею…
Команда постояла, полюбовалась и тронулась дальше по дороге. Но её остановил Орей.
– Вам наговорили, и вы поверили! – закричал он и побежал к входу раскрытых настежь дверей.
Он сам не понимал, почему это вдруг его, будто кто заставил так поступить. Он, как и все, выслушал неприятное известие Малиона о ловушке и принял его к сведению. Тем более что команда так и настроилась – пройти мимо. Но при виде такого великолепного зрелища он не выдержал. Тут вот, прямо напротив, совсем рядом… вход в сказочное место дорожного дома, предлагающего отдых и развлечения. А кто не мечтал вкусить хотя бы малой доли древних развлечений?
Окрик Невлоя не подействовал на него. И только, уже поравнявшись с проёмом дверей, он ощутил неописуемый ужас перед тем, что его ожидало внутри. И он тоже почти осязаемо ударил его вдруг, отчего подкосились ноги, и Орей, качнувшись, рухнул назад, на спину, в воду.
Харан и Невлой подбежали к нему вровень, подняли на ноги, привели в сознание. Недавний оприт шарил вокруг безумным взглядом, пока, наконец, он у него не стал осмысленным.
– Что это было? – через силу спросил он.
– Наводка, – угрюмо заметил Невлой. – Будешь идти рядом со мной. Т”евара! Иди сюда! Ты за ним всё время приглядывай. Если опять с ним случиться подобное, бросайся в ноги, и дави к земле, чтобы он не мог двигаться, пока я сам им не займусь. Понял?
Т”евара хрюкнул и, подойдя к Орею, потеснил его боком прочь от входа в ловушку.
Команда уходила от приманки К”аукирки, а ей вдогонку, долго сопровождая, понеслись угрозы и проклятия от только что весёлого фасада здания.
– Малион прав. Это нам урок, – сказал Камрат. – Но можем ли мы верить подсказке К”веквы?.. И что очередной кемпинг не новая ловушка, приготовленная для нас кем-то другим?
Ответить ему, естественно, никто не мог, и уверенности команде не добавил. Но и отдых, сидя в воде, претил.
– А мы проверим, – чуть позже сказал Свим. – Вначале пройдём мимо, и если…
– И если войдём, то не все сразу! – подхватил Харан.
– Что ж, проверим… – согласился Камрат – Так и сделаем.
Наступали вечерние сумерки, оттого команда едва не прошла мимо затенённого невзрачного строения. Лишь путры, обладая острым зрением, заметили его и то, что здесь коридор дороги, погружённый в воду уже бермета на полтора, расступился, включая в себя и это небольшое на вид заведение.
– Не похоже, чтобы нас здесь ждали, – разочаровался кто-то из молодых дурбов, вглядываясь в сумрачный фасад.
– Вот и хорошо, что не ждали, – сказал Свим. – Я пойду и посмотрю, а вы…
– Я с тобой, – придвинулся к нему К”ньец.
Он сразу же, как только услышал предложение Свима проверить очередную остановку для отдыха, решил не отставать от своего напарника, как в славные недалекие времена, когда они вдвоём бродили по бандеке. Он даже о своей задумке не сказал даже К”ньяне, чтобы она его не отговорила от рискованного шага.
– Я тоже, – не замедлил напомнить о себе Ф”ент, хотя остатки хвоста и поджал под себя.
Между ними просунулся расплющенный нос Т”евары с явным намерением составить компанию. Но его одёрнул Невлой, напомнив, что он приставлен к Орею. На его место стали претендовать Зливан и Сулон, оттеснившие пробивающегося к Свиму Харана назад.
– Не все! – остановил Свим желающих. – Со мной пойдут К”ньюша и стехар.
– И я, – опять протолкался Т”евара.
– Пусть он с нами, – заступился за кабана Ф”ент; недавняя поездка у него на закорках стехару понравилась, так что его поддержка Т”евары имела подоплёку: вдруг появиться возможность оседлать его вновь.
Невлой довольно хохотнул.
– Забирай их всех, Свим!
К затемнённому входу вели две широкие ступени, не залитые водой. Как только Свим ступил на первую из них, матово засветился фасад с чёрным квадратом входного проёма без дверей. Свим поднялся на вторую ступень и оглянулся.
– Здесь сухо, – сказал он. – И места достаточно, чтобы всем выйти из воды… А мы – туда.
– Я первый! – хрюкнул Т”евара и направился, цокая копытцами, в тёмный провал входа в здание, и пропал в нём.
Но когда за ним вошёл Свим, возникло рассеянное освещение, чётко выделив контуры его и кабана. А когда он миновал небольшую прихожую, чрево здания озарилось приглушённым, но достаточно ярким светом.
Стало видно, что незначительные на вид с наружи размеры придорожного заведения, внутри смотрелось просторными. Во всяком случае, создавалось впечатление, что Свим и путры, войдя в него, словно помельчали и потерялись в объёме раскинувшейся перед ними залы.
Свим, попридержал К”ньеца и Т”евару, осмотрелся и, прежде чем идти дальше, помянул Край и мутные звёзды.
Команда тем временем поднималась на сухую площадку перед входом в здание, довольная уже тем, что не надо будет во время отдыха, да и сна, сидеть на залитой водой дороге.
Вместе с появлением света у входа в здание, за ним по ходу движения к Скале открылось взору большое поле с хорошо видимыми краями. На нём почти в центре стояли, а вернее висели плоские коробчатые предметы.
– Малион, смотри! – первым заметил коробку Невлой. – Это же древние моблы. Грузовые… У нас точно такая… Помнишь?
Малион с сомнением вгляделся в, названную Невлоем, моблу. Да, у них в поселении сохранилась подобная машина древних.
– Похоже… Камрат, мы с Невлоем посмотрим… Да, да… Возможно, это древний транспорт для перевозки грузов и людей на небольшие расстояния.
– Вы думаете… Было бы кстати…
– Едва ли мы сможем ею воспользоваться, – сказал с сожалением Харан. И, глядя, как Малион и Невлой осторожно приближаются к моблам, добавил: – Они обычно по распоряжению кого-то двигались сами по раз заведённым путям. Либо по приказу определённого человека, управляющего ими. А нам недоступно ни то, ни другое.
– Не будем пока торопиться с выводами. Но жаль, если случиться так, как говоришь ты.
Малион обошёл вокруг первой машины. Невлой заглянул под неё между днищем и полотном поля можно просунуть голову.
Сверху моблы – ровная площадка бермета на два в длину и полтора в ширину, от днища до верха – от силы ладонь… Платформа… Большая доска…
– Нам с нею не справиться, – скучно подвёл итоги осмотра Малион, вначале присев, а потом забравшись с ногами на платформу. – А было бы… Вот так бы и ехать на ней… Э-э… Она пошла!
Невлой в ответ на его вскрик оглушительно захохотал.
– Толкнул я её, вот она и полетела!
– Ну-ка, ну-ка! – Малион соскочил наземь. – Толкаем!
Платформа от небольшого усилия людей тронулась с места и по инерции покрыла путь берметов в пять по направлению команде, с волнением поджидавшей её приближения.
– Если она не привязана к этому кемпингу, то мы сможем забрать её с собой, – весело оповестил Малион. – Её можно нагрузить с горой… И будем толкать!
Его слова повысили настроение уставших разумных, отвлекло их, они наперебой стали предлагать, как это сделать, и предполагать, как это будет выглядеть при движении. Впрочем, мнения не сходились. У каждого нашёлся свой вариант использования моблы.
– Это точно предопределённость, – сказал Камрату Харан. – И пока всё в нашу пользу.
– Да… Пока… – отозвался Камрат, как и все с надеждой разглядывая доставшееся им транспортное средство, не важно, что не самодвижущееся, достаточно, коль скоро избавит людей и путров от тяжёлой ноши,
– Слишком хорошо, тоже не хорошо, – напомнил Ольдим. – Я всё думаю о мавшах. Ведь где-то они нас поджидают…
– А если не нас? – не согласился Харан.
– Даже если не нас. Мы своим появлением сейчас оживили всё то, что действовало здесь, вдоль дороги, когда-то. И то, что нам на пользу, и то, что против нас.
– Ты прав…
– Где там Свим? Зливан, – позвал Камрат, – что видишь?
Зливан, взявший на себя роль наблюдателя за Свимом и путрами с ним, ничего пока что Камрату сказать не мог. Нет, он видел Свима прекрасно, но что он мам делает, переходя от одного как будто пустого места к другому, оставалось загадкой.
– Я к нему, – порываясь присоединиться к Свиму, сказал Зливан.
– Не торопись! Подождём ещё… Нашли игрушку!
Последние слова Камрата уже относилось к молодым дурбам и женщинам, забравшимся на платформу, чтобы Невлой их покатал. Куда только делась усталость: вскрики и смех. А Думара вдруг звонким голосом запела детскую песенку: «Мобла, мобла, прокати…»
У Ольдима в памяти всплыла, сочинённая им ещё в давние годы, каманама, где легендарной езде на быстрых моблах, а не медленной и нудной ходьбе по дорогам, отводилось несколько строк. Как он тогда мечтал, чтобы всё, что было в древности, вернулось людям: наземные и летательные машины, связь с другими планетами и их обитателями, лёгкость общения…
Можно верить и можно не верить сказаниям, пришедшим от древних времён, но в них утверждалось невероятное: тогда якобы каждый человек имел свою личную моблу. И мог в любой момент ею воспользоваться, чтобы всего за пол дня проскочить расстояние от Примето до Габуна…
Большинство современников Ольдима тому не верили, хотя у некоторых многоимённых, в дуварах, сохранялись целиком или частью моблы, когда-то принадлежавшие их предкам.
– Камрат, К”ньец пришёл, – позвал Зливан. – Свим зовёт!
Свим встречал Камрата обескураженными, почти обиженными словами:
– Пусто… Нет ничего… Только вот, когда мы вошли, появился стол. При нём одна… тумба для сидения. И всё…
Свим развёл руками, мол, он ни при чём.
– Не переживай, Свим. Нам на полу есть и спать не привыкать. Зато здесь сухо. – Камрат оглянулся. – Входим!
– Вон тот стол… – показал Свим. – Э!.. Да тут…
По мере того, как в помещение входили разумные, в нём то тут, то там, будто из воздуха возникали столы – столешница на тонком стержне – с одним, двумя и даже тремя пуфами при них. Но число мест соответствовало числу людей в команде, а путры остались вне забот древнего придорожного заведения или приюта путешествующих по дороге. В команде возникла напряжённость. Места за столом не досталось и Сестерцию, вызвав в нём всплеск негодования на неблагодарных потомков Обезьяна, забывших, кто им предшествовал. Он даже отстранился от Жаристы, попытавшейся его урезонить. Правда, торн долго возмущаться не смог. Попав в коридор дороги, со всех сторон защищённой барьером, он не смог получать энергию со стороны, так что вспыхнувшая на минт аура, вскоре обесцветилась.
– Нам на полу быть не привыкать, – громко сказал Камрат. – Разместимся и так.
– Это появилось ещё до Падения, – определил Ольдим, поясняя возникшую ситуацию в основном для Сестерция. – Тогда путры только-только появились. А торнам, наверное, отводилось иное место.
Сестерций промолчал.
– Ты сядь, – посоветовал ему Свим. – Побереги силы.
– Да, Сесик, давай присядем вместе, – потянула Сестерция за руку Жариста.
Молодые дурбы не мешкали, заняв места, застыли в ожидании, поглядывая на Камрата и Малиона, ожидая от них команды приступить к ужину. Рюкзаки уже были сняты, раскрыты и поставлены у ног – только нагнись – и стандартный пакет тескомовцев окажется в руках. Стоит его разорвать – вот и ужин.
Харан внимательно осмотрел столешницы, переходя от одного стола к другому.
– Что ищешь? – подошёл к нему Малион. – Думаешь… раздаточные?
– Вот именно. Смотри! – показал Харан на небольшой круг в центре стола, разбитый на сектора.
– Видел. Но это может быть и просто рисунок. Украшение… – пожал плечами Малион. – А раздаточные здесь где-нибудь у стен или в ещё где-то. Но попробовать можно…
– О-о! – вдруг закричали молодые дурбы Овех и Кумар. – Что это?
Они соскочили со своих мест за столом и отступили от него на шаг. А их стол был уставлен плошками и тарелками, но пустыми. К ним ножи и вилки.
– Что?.. Нажали?.. Где?.. – бросились к ним с расспросами люди, то того сами не рискнувшие прикоснуться к рисунку стола.
– Да вот этот, кажется, – сказал Кумар, но руку сразу же одёрнул. – Тут, видите, крестик…
– У всех на столах есть крестик? – спросил Камрат, а сам вглядывался в поисках знака вызова пустой посуды.
Команда, кроме путров, расположившихся в одном из незанятых углов помещения, опять разбежалась к своим столам, в поисках в одном из секторов круга «крестика», больше похожего на две скобки, прижатые одна к другой выпуклыми сторонами.
«Крестики» нашлись у всех, так что вскоре столы обзавелись пустой посудой. После чего начались поиски методом случайного тыка – в один сектор, сразу в два, а то и в три…
Результаты превзошли все ожидания.
Уже через полпраузы люди, подсказывая друг другу, смогли вызвать в изобилии разнообразную еду и сносное питьё. Это походило на вакханалию – ели, пили и ещё хотелось, до того уже надоели тескомовские сухие рационы. Досталось и путрам. Заставили поесть и Сестерция, хотя он вначале гордо отказывался, пока Свим не высказался по его поводу без обиняков. И еда подкрепила торна, добавила энергии.
Вновь отличился Кумар. Его стол, за которым он отъедался с Овехом, вдруг очистился, не оставив на поверхности даже крошек, лишь вилка, зажатая в его кулаке, напоминала о недавнем пиршестве. Но и она истаяла через минт, вообще обескуражив Кумара происходящим. Правда, дело не обошлось без Невлоя. Перед этим Кумар вызвал соблазнительно пахнущий напиток, достигший чуткого носа Невлоя. Он направился к дурбу узнать, как тому удалась такая операция.
– Покажи, где нашёл?
– Да вот… Надавил здесь, а потом – вот… – не выпуская из руки вилку, Кумар небрежно коснулся ею двух секторов, обозначенных одним и двумя квадратами.
Коснулся и отпрянул – на столе чистота.
Кумар долго не решался начать продолжить затянувшийся ужин с вызова пустой посуды, а затем заполнять её едой.
Зато Харан вызвав общее одобрение, сказав:
– Это удачная находка. Меньше грязи после себя оставим.
Предоставленное застолье путникам, по всему, не ограничивало возможностей кемпинга, но других предложений с его стороны не последовало, даже после тщательных поисков на полу и стенах. Так что отчаяния на приличный, а не бивуачный ночлег, а так же извлечение каких-либо материальных артефактов давней эпохи, не оправдались. А надо было бы добыть куртку, сгоревшую от збуна у Овеха, а для Лептока подходящую обувь.
На полу между столами места досталось всем…
Спали долго, отсыпались. Появление на дороге такого приюта вселяло надежду о независимости команды от недостаточных запасов еды. Ведь на платформу можно было её нагрузить в избытке. Всё это не заставляло торопиться с выходом в путь. Достижение Скалы даже десятью днями позже – ничто с пролетевшими тысячелетиями.
Впрочем, никто, конечно, не собирался терять времени зря, в конце концов, дорога утомляет, и чем быстрее она закончиться, тем лучше. К тому же тлело подспудное мнение – чем быстрее идти, тем меньше будет подготовлено таких неприятностей, как появление червя К”аукирки и его наживки в виде несуществующих мест отдыха.
Оттого утром собирались хотя и не спеша, но и не мешкали.
Плотно поели, добыли из щедрых столов про запас то, что могло не испортиться в дороге и, наконец, покинули гостеприимный дом. У своеобразного крыльца стояла платформа, на неё стали класть всё, вплоть до заплечных мешков.
– Давайте возьмём ещё одну! – указал Зливан на вторую платформу на поле; она стояла там же, где вчера находилась и первая. – Её тоже надо взять.
Однако мнения тут разделились.
– Достаточно одной, – высказал своё мнение Малион.
– Нет, – возразил Харан. – На них можно и нужно посадить женщин и Р”япру. Да и самим время от времени можно будет отсидеться… Камрат, надо взять. Сестерцию лучше будет не идти, а лежать.
Сестерций вскинул, было, гордо голову, сдвинув чалму на бок, но ничего не сказал.
– Зливан, – сказал Камрат. – Толкать придётся твоим дурбам. Они согласны?
– Мы согласны, – ответил за дурбов Зливан. – Налегке пойдём, а толкать эту моблу одному под силу.
Глава 18
Толкать платформу и вправду можно было одному человеку. Вначале хотели установить очерёдность для всех, но молодые дурбы, верные заверению Зливана, взяли это на себя.
Кое-кого сразу усадили, а Сестерция положили, в качестве пассажиров. Лепток долго упрямился, но как только вода вновь налилась в его сапоги, он сдался. К нему присоединили Грению и Думару. Подсадили и Р”япру. Её маленький рост даже в небольшой воде создавал ей неудобство, она замокала с ног до головы. Но не жаловалась, однако все видели, как ей трудно идти. Впрочем, из-за навала заплечных мешков, распухших от вложенных в них запасов, людям пришлось довольствоваться небольшими пяточками, выделенных для сидения.
Лептоку досталось шуток и язвительных замечаний, но никто не претендовал заменить его. Вчера все видели, с каким трудом, не без помощи Невлоя он снимал пропитавшиеся водой сапоги. За ночь они слегка высохли, да и то благодаря куртке, в которую были завёрнуты.
Зато Грения с Думарой, не имеющие возможности близко общаться в дороге, не теряли времени – говорили без умолка и от души, сплетничали и делились «страшными» тайнами.
Однако наступившая как будто идиллия спокойного и мирного движения, когда сил ещё много, за спиной не висит обременительная ноша, а дорога уже освоена со всеми её неудобствами, закончилась.
Одно, что стала подниматься вода, так что скоро люди брели в ней почти по колено, а путры – по пояс.
Поднятие воды можно было хоть как-то объяснить: дорога заметно спускалась в ложбину. Правда, и до того встречались такие перепады дна Болота, но уровень воды оставался всегда постоянным. Но кто знает, вдруг здесь в барьере образовалась течь, вот воды и прибыло.
Но было и другое – коридор дороги, созданный барьерами, стал резко сужаться, только-только протолкнуть платформы. А поскольку опорой для них, по-видимому, служил турус дороги, то они стали зарываться в воду, и толкать их стало намного труднее. Зато к этому времени ожил Сестерций. Каким-то образом, как он заявил, ему удалось черпать энергию от моблы. И теперь он толкал её, не на минт не отрывая от неё рук.
Появились проблемы.
Команда потеряла сплочённость, разбив её на три изолированные группы. А пассажирам пришлось покинуть насиженные места. Появилась необходимость переложить заплечные мешки, до того беспорядочно громоздящиеся горой. Их поставили так, чтобы вода не могла попасть в них.
Лептоку не повезло дважды. Он слез с платформы и его короткие в голенищах сапоги сразу наполнились водой, а его рюкзак оказался водопроницаемым, и как его не укладывали, Лептоку пришлось взвалить его на спину.
Двигались не ходко, перекликались – это единственное, чем они воспользоваться, чтобы общаться, и для уверенности, что никто не потерялся, потому что с узиной пришло затемнение, видимость сильно ухудшилась. Оставалось надеяться, что замыкающие команду Малион и Невлой, навряд ли дали бы кому-то отстать.
Все эти изменения не добавляли ни людям, ни путрам оптимизма. Замолкли разговоры, лишь пыхтение и вскрики, оклики и вздохи.
Так они брели около праузы, но всем показалось, что возникшие неудобства длятся уже пол дня. Путешествие стало оборачиваться своей занудливостью, когда идёшь, а впереди беспросветно всё одно и то же.
И когда за стенками барьера появились огни, все даже вздохнули свободнее – стало хотя бы светлее. Но после того как огни оказались горящими глазами угрожающей величины монстров, путешественники почувствовали себя совсем неуютно.
Монстры раз за разом наплывали, встретив преграду, разевали бездонные пасти, баламутили воду, отступали назад, отчего огни метались, создавая неприятную для людей игру светотени. Но в большей степени это сказалось на путрах. Не сдержалась Х”вьюся и завыла, громко захрюкал Т”евара и забил перед собой лапинами, разбрызгивая воду, вызвав недовольство людей, идущих с ним рядом. Увещевания не помогали. Кто-то из молодых дурбов пообещал его обуздать мечом. И лишь когда потомка кабанов оттеснили назад, к Невлою, он усмирил его.
Стая монстров рассеялась так же внезапно, как и появилась. Возможно, их разогнали мавши, чьи тени как будто промелькнули невдалеке и ушли вперёд. А вскоре дорожный коридор расширился, и слой воды под ногами вернулся к прежнему уровню – по щиколотку.
Лептока опять усадили на платформу, помогли снять сапоги, чтобы вылить из них воду. Знающие тоже заняли свои места, а Грения и Думара сесть отказались – и наговорились, и решили дать кому-нибудь другому возможность посидеть и отдохнуть, а идти для них без заплечных мешков – одно удовольствие.
Миновав неудобный участок, Камрат решил остановиться: и передохнуть, дав людям и путрам время, чтобы прийти в себя, но в основном, чтобы поговорить с Малионом и Невлоем, не принесли ли монстры какого-нибудь нового известия.
Пока он решал, дорога преподнесла ещё одну задачку – она раздвоилась.
Команда сгрудилась у развилки.
Перед взором разумных открывалась прямо вдаль уходящая дорога, по которой они шли до того, но слева появился такой же коридор, ограниченный барьерами, круто уходящий к югу.
Подошедший Малион, показав на ответвление, сказал:
– Она ведёт к Дороге Страха.
– Это вам подсказали эти… от К”веквы?
– Нет. Это были дикие монстры.
Камрат повернулся к команде.
– Надо выбрать, по какой дороге идти. У кого из вас есть какие-нибудь сведения о дорогах? Или знаний: идти, как шли или повернуть?
Не прошло и минта, как можно было понять: никто о второй дороге ничего не знал даже на уровне интуиции.
Отвод мало чем отличался от главной дороги, может быть, лишь тем, что примерно на четверть был уже, а уровень воды оставался таким же.
Конечно, прямой путь к Скале, по общему мнению, казался предпочтительнее, но и появление ветви к Дороге Страха могло быть не случайным. О не случайности также подумали и высказались все.
Надо было выбирать…
Невлой, пошептавшись со Знающими, сказал:
– Мы с Ей-Феем и Ой-Моем попробуем оценить степень риска каждой дороги.
– Как это? – воскликнул Ольдим, активный сторонник идти по прямой дороге. В заявлении Невлоя ему почудилось притворство, чтобы сбить его с настроя. – По запаху, что ли? Невлой, а?
– Мы можем…
– Что для этого надо? – спросил Камрат. – А ты, – глянул на Ольдима, – не мешай им!.. Невлой?
– Надо всем отступить назад… – Невлой наклонился к Ей-Фею, – думаю, на кантор?
– Лучше на два, – помолчав, ответил Ей-Фей. – Тогда никаких помех.
– Не меньше, чем на два, – подтвердил Ой-Мой..
– Надо отойти берметов на сто, – уточнил Невлой. – Всем. А ты, Камрат, пока останься с нами. Нам надо кое-что тебе сказать.
– Хорошо. Всем назад! Малион, проследи! – скомандовал Камрат, хотя команда уже нестройно отступала от развилки. Малион, чуть расставив в стороны руки, потеснил людей и путров. – Слушаю вас, – обратился к Невлою и Знающим Камрат.
Невлой переглянулся с Ей-Феем.
– Говори! – мотнул усами в такт головы Знающий.
– У нас с Ей-Феем и Ой-Моем свои… – Невлой надолго замолчал. – У нас разные способы определения степени возможного риска… Поэтому…
– Невлой, короче!
– Коротко, Камрат, не значит правильно. И нам надо ещё время, чтобы быть готовыми…
– Хорошо, хорошо!
– Так вот… Мы по-разному определяем и оцениваем риски. Поэтому, если наши мнения совпадут, то… значит, выбранная нами дорога грозит нам… чем-то в меньшей мере.
– А если не совпадут? – задал резонный вопрос Камрат, ему несвязная речь Невлоя стала надоедать.
Двейрин думал недолго.
– Давай не будем торопиться. Вначале мы… Но чтобы не зависеть друг от друга, мы по отдельности скажем тебе о нашем мнении.
– Понятно. Что ж, приступайте. А я…
– Ты можешь остаться здесь, – сказал Ой-Мой.
– Твоё поле не искажает поле дорог, – пояснил Ей-Фей. – Ты – Аба-Ава…
– Какой ещё Аба-Ава?
Камрат впервые услышал своё сокровенное имя. А Ей-Фей произнёс его так, как если бы оно означало грань, за которой – пустота.
– Разве ты ещё не вспомнил? – встопорщил усы Ой-Мой.
– Было бы что… – растерянно проговорил Камрат, ощутив, как в его голове словно замигали огни; он погрузился в воспоминания. – Да, да… Аба-Ава – это я…
Естественно, он слышал это имя. Но до сего мгновения это был ничего не значащий для него звук, он его не волновал, не заставлял задумываться, не побуждал к анализу.
– Мы готовы! – долетел до него зычный голос Невлоя.
– Да, да…
– Вначале я, – сказал Невлой.
Он подошёл к началу прямого участка дороги. Постоял, переступая ногами, долго всматривался вдаль. Затем присел и погрузил руки в воду, опёрся ими в турус. Наконец, встал, тщательно высушил ладони о куртку. Кивнул, приглашая Ей-Фея.
Знающий, высоко поднимая в коленях ноги и на миг замирая при каждом шаге, приблизился к месту, только что покинутому Невлоем. Так же, как и двейрин, он постоял, затем развёл руки в стороны и застыл изваянием, только кисти рук он, то сжимал в кулак, но разжимал.
Так длилось минта три, после чего Ей-Фей встряхнулся, обернувшись, поманил Ой-Мой, но глаза его, как показалось Камрату, были закрыты.
Ой-Мой не оригинальничал, сделал всё так же, как и Ей-Фей. Но по окончании он отрывисто сказал, обращаясь к Невлою:
– Теперь ты!
И Невлой, и Знающие повторились в своих действиях, проверяя дорогу, ведущую на юг. Правда, после своего сеанса, Невлой подошёл к Камрату.
– Надо идти налево, – сказал он ему едва слышно.
– Почему?
– Пусть ещё скажут Знающие, а я… пока отойду. Я не должен их слышать… И лучше не видеть…
Камрату опять хотелось спросить: почему? Ну, скажет Ей-Фей или его напарник, что надо идти по прямой дороге, или подтвердит изыскания Невлоя – ну, и что? Только слова. Совпадут – прекрасно, не совпадут…
Знающие не потратили и половины времени на исследование отвода по сравнению с прямой дорогой. Усы у них приподнялись, но, возможно, процесс определения риска напрочь лишил их сил. Они едва дошли до Камрата, Ей-Фей, не поднимая головы, сказал:
– Лучше идти к Дороге Страха.
– Да, – выдавил из себя Ой-Мой.
– Хорошо. Что теперь?
– Зови Невлоя. Мы теперь вместе скажем.
– Он сказал то же самое.
– Мы вместе скажем.
Камрат не понимал.
Он позвал Невлоя. Тот уже подходил, как со стороны команды послышались крики. Орей, пеня воду, мчался к ним. Но, поравнявшись с ними, скорости не сбавил.
– Орей, стой! – бросился ему наперерез Камрат, но его бесцеремонно дёрнул назад Невлой, дав возможность Орею проскочить мимо и помчаться дальше по прямой дороге.
– Пусть бежит, – сказал Невлой, отпуская руку Карата.
– Это хорошо, – подтвердил Ей-Фей.
Камрат опять не понимал.
– Что хорошего?
– Мы вместе скажем…
– Так говорите! – подстегнул Знающих Камрат, нетерпеливо топчась и оглядываясь – где там Орей?
Орей всё ещё бежал, фигура его уже стала, на фоне серой дали, размываться. И оттуда потянуло ветром, хотя до того воздух вдоль дороги не двигался.
– Я скажу… – Невлой смотрел на Знающих. – Слева пройти проще. Прямо пойти – вернуться…
– Я тоже скажу… – поднял голову Ей-Фей, чтобы видеть лицо Невлоя. – Слева – удача, справа – тупик.
– Я скажу… Слева – удача, справа – тупик, – повторил напарника Ой-Мой.
Они высказались и повернулись к Камрату, вконец обескураженному их бессмысленными «я скажу…»
– Мы сказали.
– Невлой. Это у вас что, игра такая?.. Мы здесь уже полпраузы стоим… Вы же сразу определили, куда надо идти, а сами… Ладно… Итак, поворачиваем налево?
– Вот теперь – да, – сказал Ей-Фей.
Крепнущий ветер распушил его усы.
– С вами говорить, время терять.
– Это не игра, Камрат, – наставительно прогудел Невлой. – Это исправление пути. Иначе…
– Не понял, но согласен, – оборвал его Камрат. – Будем сворачивать. Только вот Орей…
– Да, да! Надо уходить, – заволновался Ей-Фей.
– Аба-Ава! – закричал Ой-Мой. – Надо быстро уходить!
Камрат не понимал. Но он позвал команду:
– За нами! Скорее!
Его голос гулко отразился от невидимых препятствий, задрожал. Стены, созданные по обе стороны дороги барьером, завибрировали. И тут же раздался трубный крик ужаса – это возвращался Орей. Нечто гналось за ним.
Люди и путры, подстёгнутые Камратом и вопль Орея, не мешкали. Им в лицо дул усиливающийся с каждым шагом ветер. Труднее стал толкать платформы, в них упёрлись все молодые дурбы. Сдуло чей-то мешок, пришлось его ловить в полёте. Вокруг всё гудело.
Орей уже не бежал, а летел, подхваченный ураганом. Впереди него нарастал вал воды.
Камрат, прижавшись спиной к податливому барьеру ответвления, пропускал мимо себя не на шутку испуганную внезапными переменами команду. Перекрывая гул, прокричал стоящему напротив него у противоположной стенки дороги Невлою:
– Оре-ей! – его крик уносил ветер.
Однако, странно, но поток воздуха нёсся только вдоль прямой дороги, покинутой разумными. А рядом, в ответвлении, царило затишье.
– Да-а… – ответил Невлой и слегка высунулся, его чуть ли не выдернуло из своеобразной ниши почти неподвижного воздуха, где он стоял.
А мимо накатывалась нагонная волна, на вершине которой оказался Орей. Невлою с большим трудом удалось выхватить его из воздушного и водного потоков. Он поймал его, пролетающего, за ногу, упёрся, чтобы самому не последовать за ним. Камрат бросился ему на помощь. Вдвоём они справились и втащили обезумевшего Орея в тихую заводь ответвления.
