Виктор Васильевич Ананишнов
Реликтовая популяция. Книга 3
Не успел Свим отбросить мысли о дезертирах, как его догнал Харан с известием:
– Где-то потерялась Иолада.
– Мутные звёзды! Мало, что сами сбежали, так и её прихватил. И это хуже.
– Кто… прихватили?
Свим сказал ему о беглецах. Харан только хмыкнул с досады.
Но о дурбах, как знал Свим, Невлой озаботился. А вот Иолада, прошедшая с ними весной от руин до Сажанея и Примето, могла стать свидетельницей о команде перед тем же Кемешем или тескомовцами, да перед кем угодно. Она знала многое и о нём самом, и о Камрате с Гелиной и Гренией, да и о Малионе с Невлоем.
Малион, не сбавляя скорости хода, выслушал опасения Свима.
– Если она ушла с дурбами, то от неё нам никакого вреда. Ни с Кемешем, ни с тескомовцами, что шли по вашим следам, они не встретятся. Появиться Х”вьюся, передай К”ньецу, пусть посмотрит. Она могла просто заблудиться и случайно отстать. Темно всё-таки. И… Костёр! Видишь, прямо на берегу… Передай, пусть подтянутся… А женщины помолчат. Никак не угомонятся!
Ближе стало видно, что горел один костёр, но вокруг тлели угли ещё нескольких. И миновать их можно было, только значительно отступив в береговые заросли, где команда могла растеряться в темноте и к тому же сильно нашуметь, а податься вглубь дна недавнего болота мешала широкая бухта или озеро, отсвечивающей в пламени костра воды.
Ситуация, как на Сажанее, когда пришлось ползти, чтобы не разбудить опритов.
– Идём ближе к воде, – оглянувшись на Свима, отрывисто сказал Малион.
Здесь спали путры, но многие из них уже проснулись, да и доставшийся инстинкт от диких предков дал им знать – кто-то идёт и не один.
Какой-то потомок бараньих замешкался подняться и лёжа пытался рассмотреть подходящих к нему людей, так что Малиону пришлось его перешагнуть.
– Ты чего тут? – гнусаво проблеял со сна путр. – Дороги мало?
Сказал и остался лежать, бурча на каждого, кому приходилось его перешагивать. Дурбам это показалось смешным. И один из них зацепил выродка ногой, и тут же был сбит с ног другим выродком, из кабаньих. И этим ударом как бы подал команду: путры словно бы из-под земли вылезли на её поверхность. Конечная часть команды Свима потерялась среди всполошённых неурочным пробуждением выродков.
Подброшенная в костры сухая трава, вспыхнула и осветила округу. И хотя большая часть команды вышла за пределы малаки, Камрат и Невлой с тремя дурбами оказались в самой гуще толчеи, устроенной вокруг них. Устрашающе замелькали мечи и кинжалы.
Невлой испустил звук, когда-то на Сажанее выведший К”ньеца из вменяемости. Здесь на выродков малаки крик, издаваемый гаранами, атакующими жертву, также подействовал, однако, как оказалось, не на всех. В малаке собрались путры, чьи дикие когда-то предки относились к различным видам животных, и для кого-то из них появление гаран было смерти подобно, но для иных изданный Невлоем крик послужил сигналом вступить в схватку на уничтожение этой пакости. И те, что попадали в конвульсиях на землю, и другие, что обрели стимул дать бой ненавистному врагу, ещё больше усилили сумятицу вокруг людей.
Кабан, сбивший дурба, со вставшими на его холке грубыми волосами кидался вовсе стороны и случайно зацепил ещё одного дурба. Он выбил из его рук меч и поддел рудиментарными клыками так, что Камрату пришлось перехватывать дурба в полёте.
– Хо-хо-хо! – издал клич-хохот Невлой и упёрся рукой в лоб путра-кабана. – Ну-ка, полегче!
Камрат поставил ошеломлённого нападением выродка дурба на ноги, поднял и вернул ему меч.
– Спрячь и – вперёд отсюда!
Сам Камрат и Невлой мечей своих не вынимали, пока что, отбиваясь ногами и руками, а где и просто избегая бессмысленно машущих оружием выродков.
Молодым дурбам поступить так не удавалось, они схватились за мечи и ввязались в настоящую схватку. Но их бой в неровном свете костров и мелькающих выродков был похож на бой с тенями. Возможно, они кого-то зацепили и поранили, но вскрики раненных и ушибленных в общем гвалте терялись. Камрату и Невлою пришлось несколько раз прикрикнуть на дурбов, чтобы они продвигались вперёд, а не крутились на месте в поисках врагов.
На помощь им в освещённый круг ворвался Ольдим и, нанося ощутимый урон малаке, прорубил широкий проход для людей.
– Зачем ты их так? – посетовал Камрат Ольдиму, когда всё ещё вспугнутая и гомонящая малака осталась позади.
– А что? – не понял бывший фундаренец печали Камрата.
– Могли бы пройти без крови.
– А-а… Но-о… – Ольдим долго не мог сказать что-либо вразумительного на замечание Камрата. – Что ж это? Они же с мечами, а мы…
– И мы тоже… Конечно, они с мечами и мы должны отбиваться… Пришлось и, наверное ещё придётся. Но если только нападут.
– Так они же напали… А эти-то, что лишь на словах будто бы дурбы и драться умеют, а стоят и машут мечами, будто за мухами охотятся.
– Ладно тебе осуждать! Помоги вот лучше, – Камрат передал поддерживаемого им дурба Ольдиму. – Пусть Харан посмотрит, что с ним. А мы с Невлоем…
– А где он?
– Невлой! – оглянулся и позвал Камрат.
– Иду я… Веду я… – отозвался двейрин.
– Кого ты ведёшь? Наши все должны были пройти.
– Хо!.. Т”евара веду… И он… идёт!
Выродка с таким именем в команде Свима не было. К тому же самцами были только К”ньец и Ф”ент.
– Нужен он нам? – спросил Ольдим.
– Посмотрим… – неопределённо сказал Камрат.
– На что смотреть-то?
Невлой в темноте находился где-то рядом, но рассмотреть, кого он привёл, не было возможности.
– Камрат! – издалека позвал Сестерций. – Мы вас ждём!
– Мы сейчас!.. Нас ждут, идёмте! Посмотрим позже.
В бледном свете изжелта-розовой ауры биоробота появилась возможность разглядеть, какого такого Т”евара ведёт Невлой. Им оказался тот путр из кабаньих, что доставил столько неприятностей молодым дурбам.
Наконец, команда сгрудилась, выяснилось – прошли малаку без потерь, даже с приобретением. На вопрос, зачем нам этот Т”евара, Невлой отделался просто:
– Сам с нами пошёл. Так пусть идёт.
Через праузу в утренних сумерках утра сделали небольшой привал. Знакомились с Т”еварой, с угрюмым существом, облик которого мало претерпел изменений от своих предков. Впрочем, он относился к хопперсуксам с незначительными добавлениями функционального назначения к основному виду. Так передние конечности Т”евары имели трёхпалые кисти вместо копыт. Но остальное: расплющенный нос, маленькие глазки, клыки и чёрный окрас волос, – осталось прежним. Оттого ни у кого их разумных команды язык не поворачивался назвать его красивым созданием, да и, глядя на него, не приходило в голову сравнивать его с кем-либо.
Короткий, минтов на десять, отдых придал сил и людям и путрам, и команда быстро продолжила движение вдоль берега. Однако вскоре, впереди бегущая Р”япра вернулась с неприятной новостью – впереди просыпается огромный стан людей и выродков, и обойти его стороной, пожалуй, не удастся.
После сумбурной недавней схватки с малакой у половины молодых дурбов прыти поубавилось, хотя не принимавшие в ней участие ещё хорохорились и даже давали советы тем, кого сбил Т”евара, как надо было поступить, будь они на их месте. Наставляемые в сердцах отмахивались, но чувствовали себя подавленно: может быть, они и вправду не показали себя бойцами и теперь выглядят в глазах остальной части дурбов как неумёхи какие-то?
Так что слова Малиона о необходимости миновать новую опасность без задержки, молодые дурбы встретили с пониманием, во всяком случае, на сей раз не возникали вопросы, почему это Малион опять наставляет их? Но вот расстановка людей в команде и роль каждого из них, предложенная Малионом, вызвало недоумение и всплеск эмоций.
– Пойдём в порядке, как при встрече с бандами на Сажанее. Объясню для тех, кто этого не знает. Я впереди, затем Камрат, замыкает Невлой. Это внешняя от возможного нападения на нас линия. Никому эту линию не переступать! Вторую линию составят Ольдим, Свим и Сестерций. Зливан, а ты своих дурбов расставь тройками, пусть они составят третью линию защиты женщин и путров. Желание вступить в бой не показывать!
Если бы Малион на этом остановился, то дурбы, наверное, поёрничали, но приняли бы его план прохода через препятствие. Но Малион добавил:
– Думаю, мы втроём в первой линии, если случиться нужда, справимся со всеми сами.
Вот эта-то добавка и возмутила дурбов.
– Кто это справиться со всеми? – раздались голоса. – Ты и этот красавчик-увалень?
– Ему один-то меч лишний, а он их нацепил два! Для красоты, что ли?
– Пусть с женщинами идёт!
– Ха-ха!
– А сам-то, сам… Пнут и развалиться.
– Зливан! – позвал Малион. – Пусть помолчат!.. Хорошо. У кого есть желание идти в первой линии?
Дурбы замешкались. Судить – легко, самим исполнять – страшновато. Ведь если впереди не менее сотни, а то и больше, как утверждает путр-разведчица, вооружённых людей и ещё большее количество выродков, то среди них наверняка есть дурбы, а схватка с ними в первом эшелоне чревата в лучшем случае ранением, а то и явной смертью.
Смельчаки нашлись, но как бы подневольные. Взгляд Малиона останавливался на самых бойких, правда, пока на словах, дурбах. И те, дабы доказать свою правоту, а, возможно, под влиянием внушения со стороны Малиона, вынужденно поднимали руку: «Я желаю!»
Таковых оказалось шестеро.
Малин придирчиво их осмотрел. Напомнил:
– Я – впереди. Мечей не вынимать! Только, если нас не поймут… Двинулись! Зливан, распорядись!
Первая линия образовалась, но на линию вряд ли была похожа. Только один дурб затерялся между Малионом и Камратом, остальные подались к Невлою – он внушал силу и доверие.
К”ньец насторожился, Х”вьюся тоже встрепенулась.
– Идут, – сказала она. – Их много.
– Смотри, нет ли у них кого впереди?
– Я знаю. Ф”ент говорил.
– Да, он знает, – охотно подтвердил К”ньец, тем самым, заполняя напряжённую паузу перед моментом, когда им надо будет покидать место ночлега команды. – Отходим за кусты. И смотри… И нюхай, как Ф”ент.
– Я уже… – сделала стойку Х”вьюся. – Впереди кто-то… из куниц?
– Направление?
– Прямо на нас… Ветер…
– За мной! В сторону! Туда…
Потомков куниц, этих вертлявых и лживых путров, К”ньец относил к потомкам собак, но и ощущал какое-то с ними родство, так как в них многое было от кошек. Правду сказать, он к классу собачьих относил большую часть выродков, тем или иным образом когда-то насолившим ему или из-за обыкновенной предвзятости.
К”ньец и Х”вьюся только-только притаились, как из цепочки кустов, опоясывающих опушку, высунулся гибкий и беззвучный в движениях путр из куньих. Прильнув к земле, он помедлил, а потом выпрыгнул на открытое пространство, демонстрируя красоту тела и прекрасный, достойный зависти, хвост. Наскоро обследовал следы, оставленные разумными. Постоял, словно в задумчивости, и быстро побежал назад, уже не боясь создавать шума. Такое поведение разведчика говорило о полной уверенности идущих за ним людей и путров. А посылка в разведку кого-то для них – просто дань традиции, лишь посмотреть, что там впереди.
Но это упрощало задачу, поставленную перед К”ньецем.
– Понёс Кемешу весточку… А мы с тобой пока побудем здесь. Они вот-вот появятся. Вот мы и посмотрим.
И тут же, будто услышав его слова, через кусты на поляну неторопливо выступил многочисленный отряд, состоящий сплошь из людей, только куница, забежав вперёд, словно как бы приглашал осмотреть результаты его разведки.
В отряде, с первого взгляда, следующего неорганизованной толпой, выделялась небольшая группа, к которой и обращался выродок из куньих. Они остановились, слушая его и осматривая опушку. За ними остановились и другие. Чуть позже на поляну по одному, по два, а то и стайкой стали выходить выродки, в основном потомки хищников: тигров, медведей, все вооружены и с большими мешками на загривках. Их, по-видимому, использовали как носильщиков. Но вот показались и вьючные торны.
– Да-а, – только и мог сказать К”ньец. – Кемеш основательно подготовился к походу к Скале. Недаром Малион так беспокоился.
А тем временем невысокий плотный человек дал отмашку рукой, и отряд двинулся дальше вдоль берега бывшего Болота.
Возможно, подумалось К”ньецу, сигнал начать движение, подал сам Кемеш. Когда они останавливались в его, он не обратил внимания на портрет вождя банды, потому не знал его в лицо.
Отряд замыкали вьючные торны под руководством двух дурбов, что вразвалочку проследовали невдалеке от места наблюдения за ними К”ньеца и Х”вьюси.
Кемеш, а это был и вправду он, махнув рукой, сказал, обращаясь к одному из двух людей, странных на вид: узкие в плечах, длиннорукие, с плоскими, даже вогнутыми внутрь черепа лысинами, и длинными вислыми усами:
– Ничего подозрительного, оген.
– Вот и плохо, – недовольно отозвался названный огеном. – Либо мы уже проскочили мимо них, либо, что вероятнее и хуже, они уже нас опередили и ушли далеко.
– Всё возможно, оген. Но есть и третий вариант. Тех, о ком вы говорите, просто нет на нашем пути… Впрочем, они могут где-то идти параллельно нам. По Диким Землям. Но всё равно пересекутся с нами. Не здесь, так у той дороги, о которой выговорите. А то и у Дороги Страха.
– Хотелось бы так думать, – буркнул оген и обратился к своему напарнику: – Ей-Фей, ты ничего не ощущаешь?
Ей-Фей, второй странный человек, ладонью постучал по правому уху, после чего чихнул, вспушив усы.
– Что-то есть, оген. Но большое скопление людей всегда создаёт поле целеустремлённости, поэтому…
– Знаю! – отрезал оген. – Настройся! – И уже Кемешу сказал: – Ещё день, может быть, два… Мы идём не быстро.
– Быстрее не получиться, – ответил Кемеш, но оген уже отвернулся от него к Ей-Фею.
– Что?
– Поле целеустремлённости неизвестного происхождения. Вернее, поле потенциальной устремлённости.
– То есть?
– Знание как, но пока что не знание когда, где и каким образом.
– Направленность поля?
– Нет его. Скручено, как клубок…
– Так размотай его!
– Дня не хватит.
– Так вот и занимайся этим!.. Я тоже нечто подобное ощущаю, но проблесками. Кемеш!
– Да, оген.
– Надо узнать, что за люди идут перед нами.
– Что именно? Численность?
– Не только. Хотя бы беглое описание.
– Это… важно, оген?
– Возможно. Мы с Ей-Феем восприняли третье неизвестное нам поле цели. Надо разобраться. Иначе оно как раз и может не только опередить нас, но и заступить нам дорогу.
– Ничего себе! – крякнул Кемеш озадаченно. – Эй, Лакой! Всех путров ко мне!.. Да, да, всех!
Тлуман вёл тескомовцев к Болоту.
Глава 13
Ф”ент стал уставать и всё чаще задаваться вопросом: когда же, наконец, появится обещанная Малионом дорога?
Очередную лужу с водой он решил не обегать, а перепрыгнуть, однако не рассчитал силы и плюхнулся брюхом в воду. Ощутил блаженную прохладу и решил немного отдохнуть. Но не успел расслабиться, как тут же взвыл от пронзительной боли в хвосте.
Выскочив на сушу, он оглянулся и увидел страшную морду существа, впившуюся в его пятую конечность, такую чувствительную, незащищённую и… неудачную.
– Отцепись! – с болью пролаял он
Но неведомая тварь Болота только таращила на него круглые, вылезшие из орбит, глаза и отпускать его хвост не собиралась. Да и не могла, если даже захотела бы. Её зубы, загнутые вовнутрь, служили только для проталкивания жертвы во чрево. Оттого резкие движения Ф”ента всё глубже погружали его хвост в пасть создания.
Он завыл от бессилия, пока не догадался воспользоваться кинжалом. Но стоило большого труда вначале срезать костистую верхнюю часть головы твари и отсечь её длинное гибкое тело, а потом, скуля и взлаивая, отодрать нижнюю челюсть, после чего заняться острыми зубами, застрявшими в хвосте занозами. Кровь и ранки зализывал. Как ему не хватало Ч”юмты или хотя бы Х”вьюси, они помог ли бы ему…
Пошло не менее праузы, как стехар мог продолжить поиск дороги. Он не бежал, а уже трусил, изнемогая от усталости и боли. Но, видимо, Хранители Талисмана капов сжалились над ним, и через сотни две берметов от места покушения на его хвост он наткнулся на искомое.
Прямая как стрела ложбинка, чуть прикрытая ещё не стёкшей водой, уходила вглубь Болота и упиралась в туманную даль, а там громоздилось то ли какое-то большое строение, то ли возвышенность, а, может быть, всё это только Ф”енту мерещилось. Здесь, в начале дороги, берег делал крутой поворот на восток.
– Авво! – радостно взвизгнул он, отчего у него даже боли в хвосте утихли.
Однако в тот же самый момент его радость пошла на убыль, а боли на усиление. Найти дорогу – полдела, надо искать подходы к ней где-то в стороне и лучше по воде, а в этой воде… не только без хвоста можно остаться, а запросто быть полностью проглоченным каким-нибудь болотным монстром. Даже следов его не найдут!
Ф”ент сел, поднял голову к высоко уже взошедшему солнцу и самозабвенно завыл, выплёскивая в небо утомление, боль, трудности предстоящего поиска и страх перед неизвестностью.
Повыл, и, как всегда, полегчало.
В кустах вырезал по лапине дубинку, пугать обитателей вод и направился назад.
После наставлений от огена путры отряда Кемеша бросились вперёд, чтобы как можно быстрее нагнать людей, недавно ушедших с прибрежной поляны после ночлега. Они дружно бежали, ничто им не мешало выполнить задание, но неожиданно на их пути появилась малака.
Выродки малаки только-только оправились от внезапного нападения, в них ещё играла кровь и душила обида, оттого наскок со стороны незнакомой группы путров был встречен малакой далеко не любезно. Конечно, путры Кемеша обладали лучшей выучкой ведения боя и все вооружены мечами, но против них стоял десяток против одного, так что вскоре лишь уцелевших в схватке пятеро из двадцати отступили к подходящему отряду людей.
Люди не церемонились, изрубив половину малаки, а другую рассеяли окрест. Но для выяснения причин такого её поведения и необходимости узнать о догоняемых людей, Кемеш приказал поймать и привести к нему пару выродков.
Один из них, явно ведущий свой род от белок, оказался откровенно невменяемым, и Кемеш отпустил его, предварительно отобрав кинжал. А второй выродок, из псовых, заикаясь и приседая на хвост от страха перед грозным человеком, поведал:
– На нас напали люди и гараны. Многие из нас потеряли сознание, а другие обозлились. И когда набежали ваши разумные и стали кричать, чтобы им дали дорогу и не задерживали… и стали угрожать…
– Понятно. Но с каких это пор люди подружились с гаранами? Чушь какая-то! Ты сам-то видел гаранов?
– Нет. Только слышал, как они кричали. Тут же разумные стали падать, а мы нападать.
– А что люди?
– Отбивались… И ушли.
– Много?.. Много людей было?
Выродок задумался.
– Трое… или пять их было.
Этого свидетеля Кемеш тоже, обезоружив, отпустил.
– Что-то, оген не вяжется. Люди и гараны никогда не находили общих дел. Но люди были… И крики гаранов были.
– Да, с гаранами никто не может дружить. Но, возможно, это была имитация крика гаранов?
Кемеш с сомнением пожал плечами.
– От имитации мог упасть один, но не половина же малаки… Да-а, – озабоченно вздохнул Кемеш. – Ещё одна такая стычка, и я лишусь всех путров. А что считает Ей-Фей?
Ей-Фей распушил усы.
– Всё потеряно. Здесь затаилось поле злобы и отчаяния. Оно уничтожило другие поля… – как всегда несколько непонятно для Кемеша, отозвался Ей-Фей.
– Ищи! – приказал оген.
Кемеш познакомился с Ей-Феем уже как года три.
Вначале думал, что подобрал несчастного человека, неведомо как попавшего под обвалы наступающего Края Суременных гор. Толку от него для нужд банды не предвиделось: слаб и для схваток, и для переноски тяжестей. Предполагал вывести его к людям и отпустить.
Однако вскоре явились некоторые подробности. Оказывается, Ей-Фей давно искал контакта с его бандой, промышлявшей в районе Фоста и Пертока, и порой скрывающейся среди многочисленных потоков, низвергающихся со стен Края гор. Как знаток местности он стал исподволь подсказывать Кемешу, что можно предпринять и где потеряться, чтобы оставаться неуязвимым для Тескома и других разумных, имеющих претензии к банде. Это он показал подземные ходы, давшие в руки Кемеша и его людей прекрасную возможность исчезать, поистине, как провалившись под землю.
А потом выяснилось к немалому удивлению Кемеша: Ей-Фей вообще из-за Края, и пришёл не сам, а был послан выяснить обстановку в мире разумных, в частности, Сампатании, как ближайшей к Суременным горам. Он попросил принять в банду ещё одного человека из-за Края. Так у Кемеша стал появляться оген. Имени своего он не назвал, сославшись на какой-то запрет.
Долгое время оба странных на вид человека воспринимались Кемешем, повидавшим на своём веку всякого, по натуре реалистом и во многие мифы не верящим, тем более о жителях за Краем Суременных гор, как казус, как игру воображения этих людей. Они не мешали, а вот польза от них была реальной…
Но год назад…
Кемеш иногда с содроганием, а иной раз с иронией к самому себе вспоминал день, когда оген пригласил его сходить за Край и познакомиться со Знающими, якобы соплеменниками огена и Ей-Фея. Посмеиваясь, он легко согласился. И не пожалел, хотя со временем, всё его путешествие становилось похожим больше на сон, чем на явь, так как не вписывалось в его представления об окружающем мире.
Подземным переходом его вывели к неприметной тропе, ведущей вверх, к Краю. Дорога оказалась не из лёгких, порой Кемеш подумывал вернуться и не карабкаться по влажным или обледенелым уступам, с которых можно было сорваться вниз в любой момент. Поддерживали Знающие. Для них этот путь не представлял труда.
Поднялись на Край к позднему вечеру, потратив на подъём почти весь день. Внизу – марево, закрывшее поверхность земли, а вверху – звёздное небо, захватившее своим видом дух Кемеша. Ничего похожего он никогда не видел в жизни.
У Края их поджидала какая-то машина, названная огеном уйдой. Она походила на большую сосульку. Зато в ней можно было удобно разместиться в креслах, а стены её исчезли, давая возможность видеть всё за её пределами. Быстрая езда на уйде развлекла Кемеша и запомнилась более всего.
Поселение Знающих располагалось в расщелине между двумя крутыми горными кряжами, и отстояло от Края почти в пятистах свиджах. Впрочем, поселением, которое они называли кургой, это место обитания людей можно назвать с натяжкой. Снаружи оно представляло собой небольшой холм, изъеденный глубокими кавернами – входами в него. Внутри – клетушки, в них ютились Знающие. И хотя в этих тесных комнатах человек был обеспечен всем, жить в них Кемеш никогда бы не согласился. Они ему не понравились не только малыми размерами, но и той навязчивой предупредительностью, когда не то что слово, но и любая мысль или возникший каприз какого-то пожелания тут же неукоснительно исполнялась, и точно та, что созрела подспудно.
Не понравились ему и нудные разговоры на темы, его не волнующие, и о знаниях, запредельных для его понимания.
Однако это были поверхностные впечатления. В конце концов, что он там повидал? Лишь только то, что ему удосужились показать, не более того… Зато само наличие такого поселения, конечно, поразило его.
В памяти осталась и страсть Знающих чуть ли не ежечасно менять свой облик, не только благодаря одежде, но вплоть до конфигурации головы, длины конечностей, цвета глаз и волос на голове. Порой Кемеш терялся – с кем это он разговаривает? Со знакомым уже ему человеком или к беседе присоединился новый собеседник.
Прошёл год, но Кемеш до сих пор не разобрался: нужно ли ему состоявшееся знакомство с мифологическими Знающими? Да, они, конечно, знали многое, но для него и его банды совершенно бесполезное.
Впрочем, они знали, что через год Болото Второе высохнет, и можно будет добраться до Скалы Перехода. Они просили Кемеша помочь им достичь её.
И он опять же легко согласился.
Но ни в какую такую Скалу, как подавляющая часть его современников, не верил. Даже знакомство со Знающими, так же отнесённых за пределами веры в их существование, не поколебали его скептицизм по отношению к Скале.
Однако с весны заговорили о высыхании Болота не только Знающие. И вот теперь он воочию видел – Болото ужимается, оголяя для ходьбы, и, чем Край не шутит, можно и вправду пойти и найти эту пресловутую Скалу Перехода.
Его отношение к Знающим изменилось. Он стал прислушиваться к их высказываниям, хотя часто не понимал, о чём они говорят не только между собой, но и при обращении к нему. Если это была просьба, он её выполнял, не вдаваясь в её тонкости, если же возникал обычный обмен мнениями, то ему приходилось иногда долго вникать в суть вопроса, решаемый Знающими…
Вот и сейчас Ей-Фей заговорил о каком-то поле, которое якобы уничтожило другие какие-то поля.
Все эти разговоры о полях Кемеша не волновали, куда больше его заботила потеря двух третей путров. Они в его банде подбирались им самолично, и оставлялись обладатели определённых навыков или врождённых качеств: сообразительность, способность к обучению, повиновение любому его слову.
В разогнанной малаке таковых не нашлось, хотя, конечно, на отбор претендентов не было времени, да и поздно уже – все разбежались. А путры – это всё-таки надёжные глаза, нюх и уши отряда людей, идущего среди опасностей.
Поэтому посылать вперёд оставшихся выродков он не собирался. Пусть вот Л”юок будет опережать их на сотню берметов и достаточно: и голос подаст, и отступить ему к отряду успеется, если опять появиться какая-либо угроза.
А Ей-Фей стоит рядом и бубнит:
– Мне казалось, я размотал много… Даже появился кто-то другой… А тут брызнуло и стёрло…
– Ищи! – вновь строго приказал оген. – И забудь, что видел здесь!.. Пора идти… Кемеш!
– Сейчас… Лакой, передай, чтобы не растягивались. И пошли к Пилоте опритов. Не хватало нам ещё потерять и вьючных торнов.
– Я уже троих послал.
– Добавь им ещё! – Кемеш махнул рукой. – Пошли!
Х”вьюся нагнала команду, когда она уже перестроилась по плану Малиона, оттого её сообщение о составе отряда Кемеша приняли пока что к сведению и только. Отправляя её назад, дали задание для К”ньеца. Вначале проследить, чем закончилась встреча между Кемешем и недавно пройденной малакой. А потом и с многочисленным объединением людей и путров, к которому сейчас приближалась команда.
– Будь осторожной, Х”вьюся, – отправляя в тыл, напутствовал её Свим.
– Подожди К”ньеца после становища малаки. Думаю, Кемеш уже прошёл через него, – добавил Малион.
Тем временем светлело.
Малион ещё раз осмотрел готовность построения команды, и двинуться за ним дальше.
От места расположения увиденного Р”япрой скопления людей и выродков, по мере приближения к нему, всё слышнее доносилась громкая перебранка в чём-то не сошедшихся разумных. Похоже, там даже в ход шли мечи для установления порядка, а, может быть, и установления своей точки зрения по какому-то вопросу. Можно было надеяться, что занятые своими проблемами, они пропустят команду без задержки на выяснение отношений, а то и не заметить её прохода.
Так бы, возможно, и произошло, но здесь береговая полоса на большом расстоянии поросла мелкотравьем и приютила с десяток тонкоствольных низкорослых деревьев. А разумные, перессорившись, разбились на большие группы и заняли не только прибрежную кромку, но и вторглись на осушенную часть дна Болота, а также выплеснулась далеко за пределы береговой зоны в сторону Диких Земель.
Так что команде, даже при желании, обойти это громадное становище навряд ли удалось бы. И надо было пройти, разрезая группировки, а между группами на возникших между ними своеобразных пограничных территориях здесь и там лежали убитые люди и путры.
Малион остановил движение. Такого он не ожидал увидеть, оттого надлежало менять расстановку людей в команде.
– Свим, забирай дурбов из первой линии и переведи их. А сам встань впереди по правую сторону. Ольдим и Сестерций, вы с ними. Передайте Невлою, пусть замкнёт общий тыл. Зливан, своих поставь ближе к женщинам и путрам. Мечей не вынимать!
Последнее распоряжение относилось к некоторым дурбам, перед лицом большой толпы вооружённой, хотя и разрозненной, уже оголивших мечи и готовых к схватке.
А эта толпа, при виде нового участника, желающего, как и её разумные, а иных здесь и не могло быть, достичь Скалу Перехода, вдруг умолкла. Следом промежутки между враждующими группами стали сужаться и, мгновения спустя, исчезли совсем.
Перед командой Свима появилась единая сплочённая сила.
Возникший здесь конфликт требовал разрядки, и, неожиданно вторгшаяся в их распри команда, как бы дала повод разрешить все неурядицы, отыгравшись на ней.
В наступившей тишине раздался негромкий, но всколыхнувший толпу, голос Малиона, наступающего на стенку из разумных, столпившихся перед ним:
– Нам надо пройти!
И вслед из толпы донёсся крик:
– Это они! Не трогайте их! Я говорил… Не трогайте!
Кто это был? Может быть, он уже видел на Сажанее бойню, устроенную бандитам Малионом, Камратом и Невлоем? Но крик предупреждения затерялся на фоне ропота возмущённой толпы. Самые прыткие люди и выродки из неё бросились в бой…
На миг Камрат себя увидел и пережил картину боя на Сажанее.
Будто внезапно появившийся меч в руке Малиона одним взмахом скосил первую шеренгу напавших на него.
Только что сплочённая стена, видя эффект первого наскока, стала размываться, чтобы дать дорогу Малиону, зато с боков на команду набросились жаждущие отмщения.
Два меча Камрата прошлись по их рядам, доставая даже тех, до кого, казалось бы, дотянуться одному человеку не было возможности. И вот – завал трупов. За Камратом Невлой выдавил громоподобное: «Хо-хо!» и тоже не дал никому к себе и команде приблизиться.
А впереди вновь раздалось сакраментальное:
– Нам надо пройти!
Новая атака повторилась с тем же результатом.
С правой стороны команды, где находилась всего одна группа, вытесненная в осушенное дно Болота, действия протекали не так стремительно, но все попытки разумных из этой группы смять эту линию обороны не удалось. И там, наверное, решающую роль сыграл фактор Ольдима: его ужасный вид отбивал у любого охоту с ним связываться, тем более что он показал отличную выучку владения мечом.
Молодые дурбы, не имеющие возможность пока что поучаствовать в схватке, были потрясены её ходом не меньше противников.
Когда на Камрата бросился многочисленный скоп вооружённых мечами и чигирами, Зливан дал команду к бою, но на их глазах этот баловень и красавчик, неизвестно почему и за что обожаемый и восхваляемый Малионом, не дрогнул, а, будто играя сразу двумя мечами, в мгновение ока покончил с нападавшими на команду.
Так и получилось, что вокруг дурбов шла кровавая рубка, а никто из них, за исключением тех, кто шёл в первой линии справа, даже не взмахнули мечами.
Малион новым взмахом разомкнул стенку, а, оказавшиеся позади неё разумные, в панике разбежались, давая дорогу команде.
