Виктор Васильевич Ананишнов
Реликтовая популяция. Книга 3
Надо сказать, что у Кемеша в последнее время появились новые замашки, а точнее сказать, странные высказывания и помыслы. Он и сам стал замечать за собой не присущие ему поступки. Обычно ему несвойственно было предпринимать что-либо с наскока, не обдумав, а после половодья он вдруг словно стал торопиться сделать всё сразу, наспех. Вначале оприты недоумевали, роптали, некоторые даже стали искать места в других бандах. В тех, где вожди не озабочены некой идефикс, ради которой можно порой пренебречь неписаными законами общности разумных, нашедших место в рядах опритов.
Кемеш стал проявлять нервозность, несдержанность, отчего иногда обрывал разговоры, не совпадающие с его мнением… Но и случались непродолжительные периоды, когда он становился тем, кем был всегда, замечал разногласия между опритами, прислушивался к их высказываниям.
В этот вечер у него как раз проснулось такое настроение, и, оборвав напоминание о Орее, он даже сам удивился той злости, что вскипела в нём к своему недавнему оприту. Оттого, выкрикнув в адрес Орея угрозу, отвернулся, поискал глазами и увидел Ий-Соя. Тот сидел с мрачным видом в одиночестве у костерка, время от времени, подбрасывая в него по мелкой веточке. Кемеш подсел к нему.
– Что сидишь, будто что неприятное вспомнил? Нет и, правда, что-нибудь вспомнил? А?
Знающие всегда ссылались на то, что им надо вспомнить, как поступить в том или ином случае, или нечто полезное. Кемеш иногда обращался к Ий-Сою, но с появлением Ей-Фея, нужда в том отпала. Он его заметил, когда в сердцах накричал на него перед барьером.
– Вспомнил… – тяжело выдохнул Ий-Сой. – Вспомнил, но лучше бы не вспоминал…
– Даже так? – насторожился Кемеш.
– Даже так, – подтвердил, качнув усами, Ий-Сой. – Мы, Знающие, тебе это известно, в основном знаем в воспоминаниях, когда перед нами возникает нечто. Как будто незнакомое, непонятное. Думая о том, мы вспоминаем…
– И что ты вспомнил? – с нетерпением подстегнул его Кемеш, уже готовый пережить разочарование – придётся возвращаться.
– Скажу…
– Ну, ну!
– Мы здесь, идя по дороге Смерти…
– Страха, Тилпа!.. Стра-ха! – перебил его Кемеш. – И не более того!
Ий-Сой понурился, словно без охоты сказал:
– Не в том суть, как назвать…
– В том! Страх можно побороть. Смерть – нет!.. Так что ты вспомнил, если мы пойдём по дороге Страха?
– Идя по дороге… этой, мы сможем пройти защитный барьер…
– О!.. – Кемеш подпрыгнул на месте. – Так что же плохого в твоих воспоминаниях? Это же как раз то, что нам нужно! А уж пройдя за него… – Кемеш прикрыл глаза, подыскивая будущие деяния за барьером.
– Пройти просто, – монотонно продолжал Знающий. – Это здесь просто… Те за кем мы гнались, пошли по правильному пути. Они миновали защиту, но и сами оказались под защитой… Оттого, что если есть защитное поле, то есть и защитники…
Кемеш не понял, тряхнул головой.
– И… что из того?
– Они попали под защиту от защитников. А пройдём мы, то против нас выступят защитники без защиты с нашей стороны.
Сколько уж времени, годы считай, Кемеш общался со Знающими, но так и не привык к их запутанному, как клубок ниток, изложению мыслей. Вот и сейчас – с Ий-Соем. Оттого, уже, как будто уловив идею, он всё-таки долго соображал, в уме расставляя слово за словом, чтобы до конца уяснить – о чём говорит Знающий?
– То есть, – медленно проговорил он, – за барьером на нас могут напасть какие-то защитники Скалы?
– Да. И не только за барьером.
– А на тех они нападать не будут?
– Будут. Но там у них есть защитники, чтобы отбить нападение защитников Скалы.
Кемеш, шевеля губами, мысленно повторил сказанное Ий-Соем.
– Теперь понятно, что ты вспомнил… Но ты можешь вспомнить, как нам одолеть этих защитников? Или, что было бы лучше, обойти их? И вообще не связываться с ними?
– Пока не знаю. Я не знаю, кто они, как выглядят, какое у них оружие защиты, в каких местах они смогут на нас напасть… Не знаю.
– Тоже понятно… Это понятно. Вспоминай, а я поговорю с опритами… Да, скажи, мы сможем идти по самой дороге или…
– Идти можно. Но лучше до восхода солнца. Ночью… Надо беречь глаза… И она порождает галлюцинации. Предупреди, пусть знают.
– Хорошо. А ты вспоминай!
Вот как будто хорошая новость от Знающего – за барьер пройти можно, но почему-то радости Кемешу не прибавила. И отнюдь даже не от упоминания о защитниках Скалы, кои могут встретиться у них на дороге. За свою жизнь он повидал оставшиеся от древних устройства защиты городов и населённых пунктов. В принципе, все они были ориентированы на то, чтобы только не пускать, но не убивать. Зато сколько сохранилось весёлых баек, как люди обманывали хитроумных стражей былого могущества людей и благополучно проникали туда, куда они хотели попасть.
И Кемеш, то, кривясь от какой-то уж очень рискованной реплики кого-нибудь из опритов, то, изображая усмешку, тем не менее, погрузился в невесёлые размышления.
Ну, вот он и дошёл до дороги Страха. Завтра, может быть, ступит на неё… Но всё, по-видимому, этим, почему-то подумалось ему, и закончится. Кураж, толкнувший его сюда, развеивался, хотя пришедшие с ним люди явно надежд не растеряли. Пора бы утихомириться, а никто о сне пока что не помышляет.
Кемеш поменял позу, заметил рядом с собой молодого человека, явно не оприта, а, наверное, примкнувшего к его банде по пути. Глянул на него и отвернулся, но услышал:
– Я многое знаю о дороге Страха.
– Многие о ней знают, – скучно отозвался Кемеш и зевнул. – Ушам уже больно слушать.
– Всё, что говорят – неправда. А я знаю правду.
– Ну-у? – Кемеш окинул взглядом «знающего правду», как он с иронией подумал о нём.
Молодой человек на смуглом лице имел живые чёрные глаза, это Кемеш отметил вчера, случайно глянув на него. Отметил, так как такими глазами в Сампатании обладали только пришлые, да и то издалека.
– Я много читал…
– А-а… Все мы читали. И что вычитали? Один видел дорогу издалека, другой подошёл почти вплотную, но не решился на неё стать. Сегодня вон, слышал, всё читанное пересказали.
– Они читали не то.
– А ты, значит, то?
– Да!
Кемеш хотел отмахнуться, но все не спали, и он пока не собирался, а делать нечего. Почему бы ни послушать, вдруг расскажет что новое. По виду явно не шмых, а многоимённый. Что-нибудь в своём дуваре разыскал и прочёл.
– Как тебя зовут?
Молодой человек окаменел лицом, через силу выдавил:
– Зови Окондом… Оконд я.
Кемеш качнул головой – точно из многоимённых, не привык ещё к придуманному имени инега, стесняется его.
– Ты, вижу, не из Сампатании. Откуда?
– Из Гордии.
Кемеш поджал губы – о такой бандеке он слышал впервые.
– Гордия… Гордия… Нет я там не бывал, – тем не менее, сказал он, словно вспомнил это название. – То-то, вижу, не из близких бандек… И что же тебя сюда занесло?
– Скала!
Кемеш опять покачал головой, но теперь осуждающе.
– Начитался, значит…
Оконд правильно оценил настроение Кемеша, оттого зачастил:
– Я читал записки человека из-за Края… Те, двое, усатые, тоже были оттуда. И вон тот… Тилпа… Так? Но они совершенно другие. Не из тех, кто оставил записи… То есть это разные люди. Не во времени, конечно. Они из разных сторон Края…
– Край, он есть Край… – медленно произнёс Кемеш. – С какой стороны не смотри… Ладно! Так что ты прочитал?
– Почему она дорога Страха…
– Продолжай, – сказал Кемеш.
Но ещё так и не почувствовал интереса к прочитанному Окондом. Возможно, как при разговоре с Ий-Соем, опасался разочарования. Скажет сейчас какую-нибудь банальность, вот и весь интерес. И начало Окондом вело к тому.
– Тот, кто ступит на неё, ощущает безотчётный страх… – Заметив на лице Кемеша кривую усмешку, Оконд невозмутимо продолжил: – Так было задумано с самого начала её постройки. По ней могли ходить только те, кому разрешалось. Для этого они проходили через своеобразную прививку от страха. Поэтому, нам лучше на неё не выходить, а идти рядом…
– Ий-Сой… Тилпа тоже не уверен, что следует на неё выходить. Говорит, могут появиться галлюцинации.
– Страх их порождает.
– Возможно… – Кемеш помолчал. Всё-таки не услышал ничего нового. – Ну, хорошо. Со страхом понятно. Но почему её зовут ещё и дорога Смерти?
– На ней много погибло людей во время Падения.
– Это не довод. Тогда много везде погибло людей, не только на этой дороге.
– Да. Но большая часть их спаслась, убежав от места падения.
– Оно настигло их на этой дороге?
– Нет… Известно ли вам, отчего упали спутники?
– Это тоже всё выдумки, – отмахнулся Кемеш. – Не рассчитали… перегрузили… друг другу помешали. Я даже слышал, как будто тогда были люди, управляющие одной мыслью на расстоянии. Вот они-то…
– А вот это точно выдумки! Всё проще. Мало кто знает истинную причину…
Кемеш покривил губы в усмешке.
– Сколько версий, столько истин.
– Если истина, то одна! – возразил Оконд. – Тогда мимо Земли промчался большой космический объект. Его поздно заметили, так как его скорость достигала почти световой. Он-то и сбил с орбиты спутники, в том числе и самый большой город-спутник. Его называли Лустерций. Куда он упадёт, определили сразу. Потому-то успели предупредить население этих мест. Люди и другие разумные бежали в основном на юг и запад. А вот с населением самого Лустерция всё было куда хуже. Скала, этот Узел Перехода не мог сразу опустить всех на Землю. А те, кто успел воспользоваться переходом, как раз и бежали по дороге Страха… Да бежали, потому что никаких моблов для передвижения вокруг не осталось. Их увели с собой местные. Кроме того, на самой Земле начались катаклизмы. И можно было бежать только по этой дороге. Они бежали, но не успели – Лустерций упал и убил их. А те немногие, кто случайно выжил, назвали её дорогой Смерти…
– Впечатляет, – с иронией в голосе сказал Кемеш, хотя впервые слышал о такой версии. – Что ж их не спас барьер вокруг Скалы?
– А вот это любопытно! Барьер вокруг Узла Перехода появился много позже после Падения.
– Даже так?… – искренне удивился Кемеш. – И вправду любопытно. Кто же его поставил? Тоже знаешь?.. Прочёл?
– Прочёл, – словно неохотно сказал Оконд. – Это случилось во времена Войн Выродков. По-видимому, оставшиеся в Солнечной системе колонии вне Земли решили отгородиться, чтобы не пускать к себе не людей… Вообще-то, здесь тоже одни догадки. Якобы до поры до времени… Но наступит день, когда люди смогут снять запрет. Прошли же те через барьер…
– Ий-Сой говорит, и мы сможем пройти. Только на подступах к Скале могут появиться её защитники… Не читал о них?
– Читал… – ещё неохотнее проговорил Оконд. – С ними люди как будто уже встречались когда-то. Во времена Проклятых Веков. По бандекам бродили толпы полу разумных существ. Возможно биороботы… Возможно, даже летающие. Перекрывали дороги, лишая общение между городами… Они не нападали, а просто не пускали ни людей, ни вьючных торнов. Тогда-то и был создан Теском для охраны дорог. Сражались с переменным успехом. Потом то ли Теском постарался, то ли болезнь напала на бродячих выродков или кто они там были, и они вымерли.
– Да-а… – неопределённо выразил своё мнение Кемеш.
Он задумался. Что-то ещё говорил Оконд, но Кемеш, словно в натуре увидел какие-то тени, они двигались, постепенно превращаясь в непонятные нормальному взору создания…
И незаметно для себя заснул.
Глава 25
Несмотря на ночь, в мире не было темноты и тишины. Гулкое уханье, плеск, будто на берегу реки, отдалённый визг. А над головой с писком проносились летучие мыши. К”ньец сделал несколько неудачных попыток поймать хотя бы одну из них. Но в целом команда неторопливо, в ожидании рассвета, подвигалась по дороге к венчающему её сооружению.
До него оказался путь не близким, что говорило о грандиозности постройки.
Постепенно избавлялись от заплечных мешков, громоздя их на платформы, ведомые Сестерцием. Кто-то посетовал, надо было, де, брать не две, а хотя бы четыре моблы. Тогда места хватило бы не только для вещей и Знающих, но и для всех людей, да и путров тоже.
Впрочем, разговор не клеился. Так – реплики или бурчание от столкновений. Начинался какой-то новый этап их движения к Скале. И чем он обернётся для них, определённо знать никто не мог.
Единственное, что поддерживало дух, так это крепнущая уверенность в собственной безопасности. Правда, об этом не говорили, однако уже подразумевалось.
Особенно стал считать себя и остальных неуязвимыми Ф”ент после мнимой победы над неведомым врагом, якобы напавшим на покинутый город. Он и сейчас единственный, пожалуй, проявлял высокую активность, примкнув к лидерам команды – Камрату и Ольдиму, и даже пытался их опередить. А когда Ольдим едва об него не споткнулся и услышал в свой адрес нелестное замечание, стехар предложил:
– Камрат, давай я туда первым войду… Ты же меня знаешь… Посмотрю, обнюхаю…
– Давай сначала дойдём. А там, может быть, и проверишь. Хотя… – Камрат нахмурился, припомнил смутное видение, посетившее его на берегу Болота. В той грёзе как будто предстояло быть первым ему. Но сейчас ли? – Видно будет на месте. А вот как далеко до этой… постройки можешь пробежаться.
– Пропускной пункт, – напомнил Ольдим. – Наверное, не всех пропускал.
– Вот именно не всех.
– Мы-то пройдём! – уверенно проговорил Ф”ент, сразу позабывший о своём предложении одному убежать вперёд. – Везде прошли и здесь пройдём!.. А что?
– Будем надеяться, – сказал Камрат. – Скорее бы утро, да посмотреть, что там перед нами.
Ф”ент тут же отступил от людей, а то вдруг вспомнят и пошлют его и вправду обследовать неведомое строение. Другое дело, что он высказался, вот это и запомнится.
Молодых дурбов после развлечений в подземелье монотонная ходьба утомляла, оттого они шли молча, и что там впереди – их мало трогало. Для них пока что поход к Скале превращался в обыденность. Да, что-то случается, порой необычное, вот даже побывали в древнем городе, где когда-то люди проводили время в увеселении… Впрочем, они ничего, кроме дурманящих напитков там не нашли для себя.
В темноте лучше всех видел Сестерций. Он-то и объявил, что они уже близко подошли к строению Пропускного пункта. Ещё полдесятка берметов и они у цели.
Камрат почему-то надеялся на проявление какой-то реакции при подходе команды, хотя бы каких-то звуков или освещения. Но пункт словно затерялся перед ними в темноте. Ни звука, ни проблеска. Воздух замер.
После предупреждения торна, люди и путры, теснясь и натыкаясь друг на друга, остановились. Почему-то подходить вплотную к строению сразу не решились.
– Будем ждать утра, – объявил Камрат.
– Знать бы, когда оно наступит, – буркнул Ольдим. – Кто знает, давно ли ночь началась?.. Не знаю как вы, но давно уже не различаю ни дней, ни ночей.
– Через праузу рассвет, – сказал Невлой.
– Это где-то там, – указал пальцем вверх Ольдим, хотя его жеста никто не видел. – А здесь?
Время тянулось томительно.
– Сестерций, ты-то почему молчишь? – раздался грубый голос Свима. Не дождавшись ответа, прикрикнул: – Сестерций, ты где?
Сестерций не отозвался.
– Жариста, где Сестерций?
– Не скажу! – резко отозвалась, словно прозвенела в ночи Жариста. – Тебе, тем более! – добавила она с нажимом. – Что ты к нему пристаёшь? Зачем ты его обзываешь? Сам ничего ещё не сделал… А Сесик… А он нас ведёт… моблы толкает… А ты?
– Жариста! – вмешался Камрат. – Где Сестерций?
– Камрат… Он просил не говорить.
– С ним что-то случилось? У него проблемы? – обеспокоился Камрат.
– Нет, нет… Он и Ф”ент решили посмотреть, что там впереди.
– И Ф”ент? – казалось у каждого, кто его знал досконально, вырвалось имя стехара.
Недавнее якобы желание Ф”ента пробежаться до строения, никто всерьёз не воспринял, тем более что одними словами всё и закончилось.
– Почему же они ничего мне не сказали? – растерялся Камрат, ведь он уже привык, что все действия членов команды сверялись с его мнением, во всяком случае, он знал о них.
– Может быть, решили вообще убежать… – не унимался Свим.
– Куда здесь бежать?.. – Харан придвинулся к Камрату. – Да и что говорить? Пошли же смотреть.
– Хорошо, что пошли, – поддержал Харана Малион. – Сестерций увидит, а Ф”ент обнюхает. Всё равно с этого придётся начинать.
– Они поторопились, – сказал Ей-Фей. – У древних существовал строгий порядок работы во времени. Думаю, и этот пропускной пункт действовал лишь в течение несколько прауз в сутки. Это может нам помешать. Мы же не знаем этого времени.
– Ещё одно! – выразил общее суждение об услышанном Ольдим. – Так какого Края нас выгнали из города? Может быть, сейчас это время, а мы тут топчемся. А потом поздно будет. Простоим здесь…
На его вопросы, естественно, никто не ответил.
– От этого пункта за тысячи лет, наверное, осталась одна труха, – предположил Зливан, но неуверенно.
– По состоянию города, навряд ли, – сказал Малион
– То в городе. Там действует харт. Управляет.
– Ну и здесь есть кому управлять… Однако… – Ольдим сделал паузу. – Пропускной пункт этот вполне может пропускать как в одну, так и в другую сторону…
– Ну, ну… Дальше, – поощрил его Малион.
– А дальше… Учебная тревога в городе была направлена на отражение возможного нападения с той стороны. Оттуда сюда…
– Так. И ты считаешь?..
– Ничего я не считаю! Но вывод напрашивается сам. Отсюда выйти на дорогу к Скале легче, чем войти сюда, к городу. Отсюда выходят люди. Наверное, путры и такие, как Сестерций. А вот кто может напасть со стороны Скалы? Скала – переход и во внеземные иные миры. А кто там сейчас обитает?
– Скалу должны охранять и от других миров, – сказал Ой-Мой.– Это всем известно.
– Всем, да не всем! – парировал Свим. – Кто её охраняет?.. Как?.. И вправду, а кто на самой той Скале обитает?
– Придём, узнаем, – меланхолично заметил Харан. – Поздно ставить такие вопросы. Полпути уже позади.
– Никогда не поздно знать хоть что-то…
– Это так. Но что мы знали о мавшах? О харте?.. Да, конечно, что-то предполагали. Но так же можно думать и об оживающих фантомах, и даже о летающей разумной пыли, и…обо всём, что поистине всем известно.
– И ямы-ловушки, – напомнил Ольдим.
– И проверка на разумность, – сказала Гелина.
– Хо-хо! – не остался в стороне Невлой; в суматохе наступающего утра уже можно было видеть его крупную фигуру.
– Говоря об охране Скалы Перехода, я имел в виду иное, – напомнил о себе Ой-Мой. – Нам, быть может, охрана не грозит. Но за тысячи лет, как с той, так и с другой стороны могли появиться существа, угрожающие либо самой Скале, либо от неё. А от Скалы набеги, по всему, были. Они и спровоцировали появление учебных тревог в городе.
– А я что говорю! – подхватил Ольдим. – Кто сейчас обживает Скалу? Люди и путры… А если монстры, что выползли из Болота?
– С монстрами поладим, – заметил Малион. – С людьми тоже… Но с пришлыми с других планет или с роботами – навряд ли.
– Пришлые, как ты говоришь, тоже могут быть людьми, – сказал Зливан.
– Придём, узнаем, – повторился Харан.
Бессмысленные, ничего не проясняющие, по сути своей, рассуждения об охране Скалы, её назначении и составе, оборвало предупреждение Невлоя:
– Сестерций возвращается. Без Ф”ента.
– Что-то скажет, – буркнул Ольдим.
– Что бы ни сказал, – вздохнул Харан, – а утро уже наступает.
Розовое пятно ауры торна приближалось.
– Ничего хорошего не несёт, – отметил Свим.
Цвет ауры говорил о неудовлетворённости, неудаче.
Однако Сестерций подошёл неторопливо, подождал, когда ему зададут вопросы, и буднично сказал:
– Там кто-то говорит непонятно. Ф”ент назвал его дураком, а он там засмеялся…
– Это и всё? – обескуражено спросил Камрат, жаждущий узнать что-нибудь определённое, а не о выходке стехара.
– Мы посмотрели… Я пытался войти в контакт, но никто не отзывается… И харт молчит.
– А Ф”ент что там унюхал?
– Тоже ничего. Сейчас там ругается с говорящим голосом… А тот смеётся.
– Ну, разведчики! Ещё те! – возмутился Свим. – Я сейчас туда схожу…
– Пойдём все! – твёрдо оборвал его Камрат. – Пока дойдём, совсем посветлеет.
– У этой кастрюле в компе что-нибудь посветлело бы!
Свиму хотелось действий. Кто-то там говорит и смеётся? Так кинуть в него камнем! И понятно сразу станет, кто он… И меч под рукой, если тому вздумается не только говорить, но и противостоять ему… им всем. Но это было как бы его телесное состояние, будоражившего и ум, которым он понимал всю сложность предстоящего пути к Скале.
Оттого он и бросал свои реплики, не имея возможности каким-либо образом обуздать своё возбуждение.
А оно только нарастало. Так что, идя со всеми, он всё-таки вырвался вперёд. К тому же, его подзуживал доносящийся смех. И Свим стал поглядывать под ноги – не попадётся ли на дороге увесистый булыжник, дабы воплотить желание в действительность – швырнуть камень. Пусть после тогда посмеётся тот… кто смеётся.
Бросить именно камень. Не метательный же нож на него тратить.
Камень нашёлся, правда, недостаточной величины – в кулаке зажать, но… Свим удовлетворился и этим подарком, так как дорога была не захламлена, и в полумраке мало, что можно было увидеть. А тут – хоть что-то в руке.
Нарастающий смех, по мере подхода к пункту, раздражал не только Свима. В смехе таилась насмешка, мол, идите, идите, да только не будет вам дальше пути.
По-видимому, это взвинтило Ф”ента до безумия. Он уже не говорил, а, припав к земле, лаял и скулил, не обращая внимания на подошедшую команду. Путры тоже забеспокоились. Т”евара угрожающе захрюкал. Р”япра с плачем вскочила на платформу и вжалась в ворох заплечных мешков. Не сдержался и мяукнул К”ньец…
– Успокой его! – бросил Камрат Невлою, указав на Ф”ента. – И остальных! А Вы, Гелена, и ты, Грения, попробуйте поговорить с… этим на древнем языке.
Невлой встряхнул Ф”ента за холку, оторвал от земли. Стехар смолк и повис в руке Невлоя. Путры тоже успокоились. Стих и смех, непонятно откуда исходящий.
– А что говорить? – спросила Гелина.
– Поздоровайся, – подсказал Харан. – И скажи, что мы идём к Скале
– Что нам надо дойти до Скалы, – уточнил Камрат, разглядывая уже хорошо видимое сооружение пропускного пункта.
Арочный вход, подёрнутый слабо светящейся плёнкой. Вверх уходят две тяжёлые на вид колонны. Слева и справа, словно прилепились к колоннам низкие пристройки с тёмными провалами окон.
На неуверенное приветствие Гелины никто не отозвался.
– Сестерций! – позвал Камрат. – Вспомни, что вы сделали, подходя сюда с Ф”ентом?
– Ничего. Подошли и – всё.
– Значит, кто-то оттуда первым заговорил с вами?
– Наверное…
– Что, наверное? – выкрикнул Свим. – У него точно комп опустел!
– Мы подошли…
И тут раздался голос, исходящий, словно из длинной трубы – гулкий, невнятный. Произнесённая фраза оказалась длинной и явно категоричной.
– Гелина, ты поняла?
– Он сказал… как это…
– Мы должны сказать какие-то слова, – перевела Грения, видя затруднение канилы.
– Да, он так и сказал. Но… Сказал ещё… Если не назовём, то… ну да… проваливайте отсюда, пока… Да, пока сулны не вышли, чтобы разогнать ротозеев.
– Хо-хо! – обозначил Невлой общее замешательство.
– Им нужен пароль, – сказал Малион.
– Надо подготовиться к нападению, – напомнил Ольдим.
А Свим всё ещё не знал, куда бы метнуть камень.
– Это не пароль. Я думаю, надо сказать так…
Ей-Фей сошёл с платформы, наткнулся на Свима, расхаживающегося перед входом, обошёл его и встал между колоннами лицом к мерцающей плёнке. Развёл в стороны руки, повертел кистями, пошевелил пальцами. Отступил.
– …надо сказать так. Просто. Харт разрешил нам выход из города к Скале.
Гелина перевела его слова. Голос долго не отвечал. Команда напряжённо застыла в ожидании. Но слишком уж и вправду просто прозвучало упоминание о разрешении покинуть город. Оттого вскоре недоверчиво стал хмыкать Ольдим, гулко задышал Невлой, сдерживая своё мнение, вновь засуетился Свим, не находя себе места. А молодые дурбы переглядывались, ожидая появления неведомых сулнов для разгона «ротозеев».
Но вот пелена, закрывающая вход, медленно поднялась, вернее, истаяла снизу вверх, открывая, тускло освещённый зал с арочной конструкцией в его конце.
Смутное воспоминание коснулось Камрата – он уже где-то видел такой зал, и совсем недавно.
– Входим! – сказал он и первым переступил порог, ведущий в зал.
– Что?.. Можно?.. Камрат? – схватила его за руку Грения.
– Можно!
Как только команда и платформы втянулись в помещение, серая штора прикрыла за ними вход.
Голос издал грозный звук, а Гелина побелевшими губами перевела:
– Попались!
– Пропали! – ахнула Грения.
Глава 26
Шёпот канилы и выкрик Грении не застал команду врасплох: все подспудно ожидали чего-то подобного. Свим и кто-то из молодых дурбов выхватили мечи, но их остановил рокот Невлоя:
– Ничего мы не попали и не пропали!.. Гелина спроси, как он смеет останавливать людей и угрожать им?
– Да, да, Гелина! – подхватил Ей-Фей.
– И спроси строго!
– Гелина, говори, как подсказывают, – Харан, успокаивая, взял её руку в свою. – Говори!
Гелина повторила слова Невлоя, как крик отчаяния, и на такой же ноте перевела ответ:
– Люди?.. Как люди?.. Вы люди!?..
Невлой:
– Да люди! И как ты смеешь нам угрожать?
Свим:
– Сестерций, а ты что молчишь?
Гелина:
– Он не верит, что мы люди.
Малион:
– Мы люди!
Гелина:
– Но здесь кошки и собаки. А им вход воспрещён.
Ф”ент (возмущённо):
– Мы тоже разумные, как люди!
К”ньец:
– Да, мы тоже!
Гелина:
– Такое бывает… Но людей здесь давно не было. А вы… Да, вы люди… Но зачем?
Камрат:
– Мы идём к Скале. Узлу Перехода.
Гелина:
– Зачем люди идут к Узлу Перехода?
Малион:
– Для проверки.
Гелина:
– Но для проверки уже прошли люди.
Ой-Мой:
– Когда?
Гелина:
– Двадцать две тысячи триста восемнадцать лет назад.
– Это, пожалуй, ещё до Падения, – предположил Харан.
– Или в самый канун, – добавил Ольдим.
– А ты, Сестерций, что чувствуешь? – спросил Камрат.
Торн дёрнул головой.
– Система в растерянности, – сказал он после небольшой паузы. – Она забыла людей. Да, да… Полу стертая память… Сейчас восстанавливает… Она пока не верит, что на Земле ещё есть люди. Только звери, а их нельзя пропускать… Вот она и…
– Гелина, скажи, что мы идём искать тех людей, – перебил Камрат нечленораздельное бормотание биоробота.
Гелина:
– Мы можем идти. Но там, при выходе… нас могут ожидать неприятности и неожиданности.
Малион:
– Мы знаем.
Сестерций:
– Что-то не так.
– Так или не так, а мы можем идти, – сказал Свим. – Гелина, где выход?
Гелина:
– Сейчас… Вот!
Арочная стена расступилась, открыв извилистый проход, в конце которого просматривались ступени лестницы.
– Что-то не так, – уже в спины людей сказал Сестерций, но его никто не слушал.
– Не забудь моблы, – лишь напомнил ему Невлой и подтолкнул один из них к торну.
А Камрат опять ощутил узнаваемость. Вот зал, а там лестница… Опять вход в зал, а там… Тени… Движение теней… Музыка… Ну, конечно!
Перед лестницей он остановился, постоял, ступил на первую ступень и обернулся.
– Там, наверху, можно ожидать того же самого, что и в подземелье города, – сказал он. – Не будем отвлекаться. Построение походное. Зливан, твои дурбы как всегда… Сестерция с моблами пропустите в середину… Поднимаемся!
Сказал, но сомнения остались – прав ли он в своих предположениях?
Но зал был. Громадный, с высоким потолком, что не вязалось с внешним видом пропускного пункта. Снаружи он выглядел приземистым. Как ни тихи были голоса людей и путров, они гулко заполняли объём зала. К тому же на них накладывались нарастающие звуки, рубящие слух.
– Ты знаешь, как отсюда выйти? – оглядываясь с беспокойством, спросил Харан у Камрата.
– Пока нет…
Камрат также осматривал странное помещение. Совершенно пустое, без окон, освещённое невидимыми светильниками, но в дальних углах затаились туманные завесы, полощущие, словно от ветра.
– Повернём назад?
– И что?.. Как будто… нам надо вон туда.
– Там же стена, – сказал Ольдим.
– Здесь везде стены, – возразил Харан, повысив голос, так как зал всё больше наполнялся бьющими ударами музыки. – Так идём туда?.. Камрат?
Дорогу к намеченной точке перегородила светящаяся зелёными искорками полоса в пол бермета высотой. Свим выхватил меч и рубанул полосу. Она плавно отступила.
– То-то! – торжествующе выкрикнул Свим и, размахивая перед собой мечом, стал наступать на полосу. К нему присоединился Сулон.
– Свим, остановись! – крикнул ему Малион. – Это мираж! И не безопасно…
Предупреждение не помогло, а Свим лишился меча. Он взмахнул им в очередной раз, клинок погрузился в полосу и исчез, оставив в руке Свима только эфес и рукоятку. Непонимание произошедшего привело его в оцепенение, а потом в замешательство. Он отскочил от полосы, будто она его обожгла. Он заметался, голос его охрип. Заикаясь, прошептал:
– М-мой м-меч…
Его у него не стало. А что он без меча?.. Он же дурб!… И без меча… Как без рук.
Сулон испуганно прижал свой меч к груди. Зливан стукнул его кулаком в спину.
– Спрячь!.. И вы тоже! – бросил он молодым дурбам, уже готовым последовать Свиму и Сулону.
Полоса тем временем истончилась, давая проход к широко расступившейся стене зала. За ней лестница круто вела вниз. Разряды гремевшей музыки стихли, давая возможность людям и путрам хотя бы хорошо слышать друг друга. Впрочем, на лестнице особо не поговоришь…
Внизу от тесной площадки полого тянулись вверх и в разные стороны сразу три лестничных пролёта.
– Похоже, мы и вправду попались, – прервал непроизвольно наступившее молчание команды Ольдим.
Ему ответом послужил общий вздох.
– У кого-нибудь есть представления, по какой нам из них идти? – спросил Камрат. – Я вот как будто знал, куда нам надо было идти там, наверху, в зале. Здесь же – ничего. Подумайте, вспомните.
Призыв его остался втуне. Команда переминалась в тесноте, переглядывалась, но ни у кого не нашлось, что сказать определенного.
– Надо проверить их по порядку, – наконец, предложил Харан. – И узнать какая из них куда ведёт.
– С ног собьёмся, проверяя. – Малион ущипнул себя за подбородок. – Если только все три сразу. Разойдёмся…
– И растеряемся.
– Не растеряемся, если сделать так… Два человека и путр смогут уйти по каждой лестнице и вернуться. Остальные подождут здесь. Как, Камрат?
– Может быть и так, – неуверенно согласился Камрат. – Сестерций, ты где?.. Что-нибудь чувствуешь? Нет ли у тебя связи с местными системами?
– Есть. Но они не понимают, почему и зачем мы пришли сюда? Здесь нас не должно быть.
– Ничего себе! – возмутился Зливан. – Даже не должны быть!
– Да уж… – Камрат задумался. – Но мы ведь пошли по их подсказке. Они нас пропустили сюда… Вот мы и пришли. Может быть, Сестерций, ты их не так понял?
– Они не понимают действия привратника, пославшего нас к ним… Я тоже. Он что-то сделал не так… Я говорил…
– Плохо говорил! – вскинулся Свим и тряхнул, словно погрозил торну, перед собой рукой, занятой рукоятью потерянного меча.
– Я хорошо говорил! – гордо выпрямился торн. – А ты как всегда не слушал!.. Никто не слушал.
