Татьяна Николаева
Исповедь проститутки
12
Наступил февраль. Прошёл уже целый месяц с нашей последней встречи с Виктором. Он не звонил, не искал со мной встречи, а я не имела ни малейшего намерения видеться с ним или разговаривать. Но в душе я невыносимо тосковала. Я прятала тоску и мысли о нём от самой себя, я не разрешала себе думать о нём, что-либо чувствовать к нему. Работа, клиенты, подружки, хлопоты с Эллой, которую отпустили, наконец, из клиники, – всё это занимало моё время и все мои мысли. Но иногда в памяти, подобно вспышке молнии, возникал милый образ. И тогда тоска коварной змеёй вползала в душу, сковывая ледяным холодом и оцепенением. Накатывало дикое отчаяние, разрывая душу, так что хотелось умереть, лишь бы избавиться от этой боли.
Я запрещала себе думать о Викторе. Но вместе с тем я бережно хранила в памяти и в сердце драгоценные воспоминания тех нескольких дней, когда я была счастлива, по-настоящему, в полной мере счастлива: полные бесконечной нежности, глаза Виктора, наши ночи любви и планы на будущее – наше с ним совместное будущее, планы, которым не суждено было осуществиться.
* * *
Наша Ксюша так и не объявилась. Да и где уж там, в её возвращение уже никто не верил, – прошло два месяца с момента её исчезновения. Только бы узнать, где она, что могло с ней случиться.
Натали чуть ли не каждую неделю вызывали на опознание. Иногда она звала и меня с собой. Но обычно её сопровождал Женя Скворцов, помощник следователя Исаенко и с некоторых пор неизменный спутник Натали: он ненавязчиво, но настойчиво предлагал ей своё общество на случай визитов в морг или просто вечерних поездок – в целях безопасности.
– Небезопасно в наше время молодой красивой девушке в одиночку разъезжать по вечерней столице, – говорил он, когда Натали пыталась возразить против его присутствия.
И Натали не настаивала. Она спокойно принимала ухаживания Жени, которые он тщетно пытался замаскировать под видом обычной дружеской поддержки и опеки. На наши с Томкой вопросы она только отмахивалась и отшучивалась, что, мол, так спокойнее, и с её стороны это не более, чем дружба.
– Я и подумать никогда не могла о том, что стану когда-нибудь дружить с ментом, – говорила Натали, – а тем более заводить роман. Вы что, девочки?! Менты – это особая категория людей. И меня они никогда не привлекали.
Томка только качала головой и улыбалась.
* * *
Наконец, открыли новую, «девятую», базу, и меня вскоре собирались переводить туда. Девочки грустили, особенно Элла. Она привязалась ко мне за последние недели, я стала для неё словно старшая сестра, хотя и была на год младше неё само́й. Я тоже привыкла к своим новым подружкам и понимала, что на новом месте мне будет их не хватать: экзотической внешности Камиллы, её прямоты и бескомпромиссности; неразлучных хохотушек, рыжеволосой Алисы с Розой; несчастной, перепуганной Эллы, вздрагивавшей при каждом звуке и бежавшей ко мне по любому поводу. Элла тосковала и переживала больше других. Особенно её тревожила перспектива остаться без моей защиты и поддержки, на «растерзание» Ирмы, которая последние дни метала молнии и хамила всем подряд без повода и причины.
– Почему такая несправедливость? – слышались громкие возмущения из-за дверей её комнаты. – С чего такая честь? Чем она лучше нас с тобой, Роксана?
– Ирма всё никак не уймётся? – говорила администратор Алла, качая головой. – Не может смириться с твоим переводом?
– Насколько я помню, я с самого начала пришла сюда временно, – сказала я, – подучиться, набраться опыта.
– Это всё понятно, – ответила Алла. – Мне понятно, девочкам. Здесь вообще постоянная «текучка», одних повышают, других понижают. Никто не обращает на это никакого внимания. Но только не Ирма. Этой занозе всё всегда надо, ей всё не так, особенно когда у других всё хорошо.
– Девочки, смотрите, не давайте в обиду Эллу, – просила я. – У неё и так сейчас трудный период выздоровления и реабилитации. Поддерживайте её, чтоб она не сорвалась.
– Не волнуйся, Марго, Элла под надёжной защитой, – говорила Камилла, которая, к моему удивлению, в последнее время тоже прониклась заботой об Элле и поменяла своё к ней отношение.
– Да, да, – добавляли со своей стороны Алиса с Розой, – мы будем присматривать и за Эллой, и за этой сучкой Ирмой. Можешь ехать со спокойным сердцем.
* * *
И в один прекрасный день я покинула шестую базу, чтоб больше никогда сюда не вернуться. Нет, конечно, мы с девочками время от времени встречались и закатывали шумные вечеринки где-нибудь в клубе, или попойки до полуночи в полюбившейся шашлычной. Иногда я заходила, чтобы навестить Эллу. Она держалась молодцом; уже больше месяца не употребляла наркотики, сменила номер телефона и стёрла все старые контакты, порвала все ниточки, связывавшие её с недавним тёмным прошлым. Элла была на верном пути к выздоровлению, и мы все были несказанно рады за неё. Это был успех – наш общий успех, и в первую очередь, её личный. Элла перестала дёргаться и беспрестанно чесаться, стала более живой и общительной, и даже прибавила в весе. Клиенты снова пошли к ней толпами, и нависшая, было, над ней угроза увольнения исчезла.
* * *
На новом месте я окунулась в совершенно иной мир, в иное общество, кардинально отличавшееся от того, к чему я привыкла за последние полгода. Здесь было всё по-другому: другое общение, другие отношения, развлечения. Девочки были все молодые, не старше двадцати двух лет, красивые, опытные и капризные. По сути, это были те же проститутки, что и на «семёрке», и на «шестёрке», только в более дорогой упаковке. Но как они себя несли! Словно это были не иначе как леди из высшего общества. Смотреть на них было смешно и противно. Особенно когда эти «леди» громко и пискляво ругались матом из-за каждой ерунды. Поэтому я несказанно обрадовалась, когда через неделю с «восьмёрки» перевели Монику, мою прежнюю подружку и соседку. Мы снова поселились вместе, и жизнь для меня потекла веселее.
Моника поведала мне все последние новости с «восьмёрки». Эмилию в начале зимы перевели в эскорт, и теперь она так задрала нос, что даже не здоровалась при редких встречах. Сашу, которую тоже готовили в эскорт, вместо повышения выгнали – за злостные нарушения дисциплины. Даже смешно: «за злостные нарушения»! Как будто речь идёт о пансионате благородных девиц, а не о борделе. Луизу, прежнюю подружку злополучной Ирмы, понизили на «семёрку».
– Эта дура своим нытьём просто всех достала, – выругалась Моника. – Причём, не только нас и администраторов. Она ведь стала клиентам устраивать сеансы психоанализа, на которых, вместо того, чтобы пахать, изливала душу и плакала на «сильном мужском плече». Короче, съехала девочка с катушек. Таисия предупредила, что дальше «семёрки» ни понижать, ни повышать её не собирается. Если не опомнится и не возьмётся как положено за работу – полетит к чёртовой бабушке. Так девчонки с «семёрки» говорят, «строчит» теперь, как потерпевшая: больше никаких душевных излияний, только минет, стриптиз, и опять минет. Нашла, чем рот занять, вместо пустой болтовни.
Мы с Моникой покатились от смеха.
– Ну а у тебя как дела? – спросила Моника. – Что произошло в твоей жизни за последние шесть месяцев, которые мы не виделись?
Я рассказала своей вновь приобретённой подруге обо всех главных событиях, ворвавшихся в мою жизнь, подобно ветру перемен, и навсегда изменивших её привычное течение. Я рассказала Монике о наркоманке Элле и о том, как мы боролись за её избавление от страшной зависимости, о наших с Жанной визитах в жуткую мрачную клинику, где Элла находилась целых три недели; о том, как больше двух месяцев назад пропала наша подруга, милая и нежная Ксюша, о том, как её поиски до сих пор не дали результатов, и мы всё ещё не знаем, где она, что с ней, жива ли она.
– Ну а как твой милый? Не помню, как его зовут, – спросила Моника. – Виктор, кажется? Помнится, ты не общалась с ним тогда. А как сейчас?
– Всё так же, – ответила я. – Мы по-прежнему не видимся. Правда, был период, когда мы общались самым тесным образом. И даже всё шло к тому, что… Мне так показалось. Но это было уже так давно, что, кажется, происходило не со мной и не в этой жизни.
И я рассказала Монике свою невесёлую сказку о нашей с Витей попытке быть вместе, сказку с несчастливым концом.
– Глупо, – сказала Моника, когда я закончила рассказ.
– Что «глупо»? – не поняла я.
– Глупо и безрассудно было взять и всё перечеркнуть, – ответила Моника.
– В смысле? – я уставилась на неё.
– Да что тут непонятного? – сказала Моника. – За своё счастье бороться надо! Зубами вырывать его, если потребуется, и никому не отдавать! А ты взяла, и так безвольно и безответственно отказалась от своего мужчины. Неужели тебе никто об этом не говорил?! Неужели твои подруги даже не пытались переубедить тебя?
– Нет, они пытались, они ругали меня, так же, как и ты сейчас ругаешь, – ответила я. – Но это всё ни к чему. Поздно уже. У него скоро родится ребёнок.
– Ой, да ладно тебе, – Моника махнула рукой. – Заладила одно и то же. Слышали уже. А ты уверена вообще, что его жена в самом деле беременна? И, если да, то уверена ли ты, что именно от него? Да ты ведь ничего не знаешь наверняка. Ты поверила на слово какой-то проходимке.
– Она не проходимка, она его жена, – поправила я.
– Да хоть трижды жена! – взорвалась Моника. – Ты что, Марго, вообще меня не слышишь?! Да она могла просто всё выдумать, чтобы устранить тебя и вернуть Виктора. И ей это удалось. Ты сразу же сложила оружие, даже не попытавшись защищаться и отстаивать своё право на счастье. Браво ей! Соперница устранена, муж снова при ней. Теперь и забеременеть можно, чтобы нагляднее всё было и правдоподобнее.
– Зачем ты говоришь мне всё это? – сказала я. – Теперь уже поздно, всё уже в прошлом, и ничего нельзя исправить.
– Как это «нельзя исправить»?! – снова вскричала Моника. – Никогда не поздно исправить свои ошибки, особенно, когда они настолько бессмысленны и глупы.
– Хорошо, допустим, ты права, – я тоже разгорячилась. – Но почему тогда весь этот месяц он ни разу мне не позвонил, даже не попытался увидеться со мной? Значит, его всё устраивает? Значит, я права, что я была ошибкой в его жизни?
– Ой, как в твоей головоньке всё понапутано, Марго! Да как же он мог тебе звонить, когда ты так его отшила в последнюю вашу встречу?! – не унималась Моника. – Он ведь мужик, в конце концов, и тоже имеет гордость и достоинство.
– Вот и пусть теперь тешится этой своей не уязвлённой гордостью и достоинством, – сказала я.
– Ну и дура, – ответила Моника. – Не понимаешь, что сама обеими руками от себя счастье отталкиваешь. Тоже гордишься чересчур, самолюбие своё не хочешь потревожить!
– Слушай, а ты настырнее даже, чем моя Томка, – сказала я. – Много раз я уже топтала свою гордость. Хватит. Не хочу больше. Не могу. Так спокойнее. Не хочу снова через всё это проходить. Слишком больно. Да и надо ли? Есть ли смысл? Я не нужна ему, пойми. Семья, жена, будущий ребёнок – всё это ближе и теплее, и надёжнее, чем сомнительное счастье с проституткой. Такой союз обречён, и Виктор вовремя понял это, раз не позвонил и не появился ни разу. И, слава богу, и пусть они живут вместе, а меня оставят в покое. У него свой путь, у меня свой! И хватит об этом, прошу тебя.
Моника вздохнула, поняв, наконец, что я тверда в своём решении, и что не имеет смысла дальше спорить и доказывать. Да, возможно, она и права. Возможно, надо было не поверить тогда на слово, не уходить, а дождаться Виктора и выслушать его решение. Да и вообще, не о чем уже говорить. Всё уже сделано и решено, и этого не изменить. Да и была ли любовь? Любил ли он?
Мне было горько сомневаться, выискивать и находить в прошлом подтверждение своим догадкам и сомнениям, развенчивая тем самым свою прекрасную сказку и легкомысленно отказываясь от своего права на счастье. Порой лучше оставить всё в прошлом и не возвращаться с ревизией, не разбирать всё по полочкам и не пытаться дать ответы на все вопросы, чтобы не уничтожить прекрасные воспоминания и не разрушить внутреннее знание того, что в твоей жизни было что-то настоящее, сильное и неповторимое. Пускай в прошлом, пускай совсем недолго, и ты не успела даже как следует прочувствовать и насладиться любовью и счастьем, но это было – ты испытала сильнейшие чувства, ты была любима, ты была нужна, по-настоящему нужна. И это знание, этот опыт будет маяком в твоей дальнейшей жизни, будет светить тёмными безлунными ночами, и согревать в тяжёлые периоды жизни.
Таким маяком стали для меня те три счастливых дня, когда калейдоскоп моей жизни вдруг чудесным образом сложился в замечательную картинку. А потом злой рок, судьба снова вмешалась и разрушила идеальный узор. И я не хотела сейчас задаваться вопросами: что было на самом деле, и чего не было, или что могло бы измениться, если бы я повела себя иначе, и вообще, права я или нет? И меньше всего мне хотелось обсуждать эти вопросы с кем-либо, даже с близкими подругами. Мне не нужны были ничьи советы. Никто из них не знает, как для меня лучше. Никто не знает, как правильно на самом деле.
* * *
На исходе третьей недели моего пребывания на новой девятой базе, к нам явилась Таисия. Не могу сказать, что встреча с ней меня обрадовала, но и не испугала, как остальных девочек, особенно тех, кто уже был с ней знаком. Визиты Таисии вызывали во мне двоякие чувства. С одной стороны, она была весёлой, активной, в меру строгой начальницей, с которой можно было и пошутить, и посоветоваться, и откровенно поржать над каким-нибудь пошлым анекдотом или смешным случаем из жизни борделя. С другой стороны, это была властная, бескомпромиссная, жёсткая и безжалостная особа – съест, и не заметит.
К тому же, её визиты всегда приносили какие-то перемены или дополнительные требования, которые редко сочетались с желаниями или удобствами девушек. И уж если Таисия что-то требовала, то она обязательно добивалась своего, причём очень быстро и без угроз или скандалов. У неё была своя мето́да – такой себе ненавязчивый прессинг, сродни внушению или убеждению в том, что «… всё в порядке, ничего страшного ведь нет. Ну, попробуйте это, или то, или ещё что-то. Все так делают, почему бы и вам…?»
И она говорила это с таким искренним выражением широко раскрытых карих глаз, с такой подкупающей улыбкой, и в то же время таким не терпящим возражений тоном, что даже самые стойкие, самые капризные и непримиримые девочки, в конце концов, сдавались и соглашались «попробовать». Хотя к этому моменту уже обе стороны знали, чья победа.
После отъезда Таисии девочки начинали «пробовать», ругались, возмущались, отказывались продолжать; но тут звонила Таисия и справлялась, как «продвигаются дела», и сразу стихали все возмущения и протесты, девочки смирялись, привыкали и со временем успокаивались. Каждая знала, что правила существуют для всех, и никто не станет менять их ни под одну из девочек, какой бы замечательной и талантливой она ни была.
Вот хоть бы показательная история с увольнением Саши, молодой и «перспективной» модели. Она не сумела правильно воспользоваться своими талантами: ходила «на сторону», то есть встречалась с клиентами вне стен борделя, в свои выходные, что не приветствовалось руководством; вела себя очень капризно и даже дерзко, словно была избалованной принцессой во дворце с десятком слуг, а не среди таких же проституток, как и она сама. И поплатилась за своё неосмотрительное поведение и заносчивость – вылетела отсюда, как пробка из бутылки шампанского.
* * *
Вот и сегодня, с приездом Таисии я испытала знакомое мне чувство недовольства.
Каждый раз у меня складывалось такое ощущение, что между нами происходит незримая дуэль – Тая симпатизирует мне, но ни в коем случае не может допустить слабинки в отношениях или панибратства; она чувствует мою силу и независимость, и потому, будучи сама сильной волевой личностью, неосознанно пыталась подавить меня своей властностью и положением, оставаясь при этом достаточно искренней, весёлой и выделяя меня из числа других своим особым, добрым расположением.
Меня же, со своей стороны, тяготило такое покровительство. Я не жаждала быть её подругой или протеже. Я не заглядывала ей в рот, как многие девочки, считавшие Таисию жутко умной и опытной, и поэтому достойной уважения и беспрекословного послушания с их стороны. Было смешно и жалко смотреть, как они старались порадовать свою «наставницу» и развеселить, рассмешить, – да ещё и сделать это лучше, чем остальные.
Конечно, не спорю, куда приятнее было слышать весёлый громкий смех Таисии, нежели её строгие выговоры или крики. Но куда спокойнее было, когда её просто не было рядом.
Моё чутьё меня не обмануло. Сегодняшний визит Таи был посвящён весьма деликатной, я бы даже сказала, щекотливой теме. Она собрала нас всех в гостиной, имеющейся в этих апартаментах, и обратилась с речью.
– Ах, какие же у нас здесь красивые девочки, – похвалила она с довольной улыбкой, желая тем самым снять напряжение и настроить нас на благодушный лад. – Все прямо персики аппетитные. Клиенты будут толпами ходить и любые деньги платить, чтобы только завладеть таким кладом, как вы. Даже у меня слюнки потекли.
Тая сделала вид, будто облизнулась. Не стану скрывать, что у неё получилось приспать нашу настороженность и завладеть нашим вниманием: многие девочки заулыбались, заёрзали на своих местах, чтобы принять ещё более соблазнительные позы, сами того не понимая, что заглотнули наживку целиком и оказались во власти этой невероятной женщины. А она каким-то внутренним, почти звериным чутьём, чувствовала, когда, что, как и в каких «дозах» надо сказать, чтобы всегда быть на пике внимания и восприятия. Убедившись, что девочки «расслабились» и находятся под контролем, Таисия тотчас стала развивать интересующую её тему:
– Мои милые юные куртизанки, – продолжала она сыпать лестные эпитеты, прикармливая и добавляя ещё наживки, – вы все прибыли сюда с разных баз: кто с «семёрки», кто с «восьмёрки», кто даже с «шестёрки». Вы все уже набрались первоначального опыта, каждая на своём месте; вы знаете, чего хотят клиенты, что они просят чаще всего. Вы уже достаточно профессиональны, поэтому и находитесь здесь, на элитной девятой базе. Но хочу вас сразу предупредить: всё, к чему вы привыкли на прежних местах, отличается от того, что ждёт вас здесь. Если на шестой и седьмой базах у вас были одни клиенты, то здесь вас ждёт другой контингент. Согласитесь, заплатить почти тысячу гривен за час с одной девушкой может позволить себе далеко не каждый. А те, кто может, очень требовательны и придирчивы. И их можно понять. Это, скорее всего, успешные бизнесмены, имеющие дома жён, а на стороне любовниц, но всё равно жаждущие новизны и профессионализма, тем более что они могут себе это позволить. Это могут быть также мажоры, ищущие острых ощущений. Довольно часто нашими клиентами становятся известные люди. Так вот, все они будут ждать от каждой из вас шикарного, «вкусного» секса и широкого спектра услуг. Одной классикой и минетом здесь уже не обойтись. Нужны более изысканные и разнообразные утехи. Поэтому, кто ещё не освоил БДСМ, советую поскорее начинать, и не затягивать с этим. Массаж, стриптиз, минет, ваши «охи-ахи» – всё это должно быть на высочайшем уровне. Вы должны так профессионально всё делать, и при этом так убедительно играть, что сами должны верить в то, что каждый раз испытываете оргазм. А у клиента даже сомнения не должно возникать в том, что он «гигант большого секса». Надеюсь, это понятно.
Все закивали головами, и у каждой на лице играла полуулыбка превосходства над остальными, уверенность в том, что «уж лучше, чем я, никто другой не обслужит». Это не ускользнуло и от Таисии. Тогда она перешла к главному вопросу, с чем она, собственно, сегодня и приехала.
– Да, но это ещё далеко не всё, – продолжала она, и шум голосов в комнате тотчас стих. – Я советовала бы хотя бы некоторым из вас освоить страпон: многие дяденьки обожают, когда их трахают красивые девочки. Ещё рекомендую попрактиковать «лесбийскую» любовь. Да, да, милые мои, иногда вашими услугами интересуются и дамы. И не потому что они испытывают недостаток в партнёршах, а по иным причинам: всё та же тяга к разнообразию – чисто мужская черта, присущая и лесбиянкам, – в большинстве своём они непостоянны и неверны своим спутницам. Но чаще потому, что не все партнёрши и любовницы лесбиянок умеют довести их самих до оргазма. С мужчиной всё проще, правда ведь? Пять минут минета – и готов, иногда даже быстрее. А вот с женщиной всё иначе, тут время нужно и умения, а ещё разогрев хороший. Да что вам говорить, сами знаете. Вот и обращаются наши «розовые» подруги к нам за профессиональной услугой. И, кстати, женщины более щедрые и постоянные клиентки, чем многие мужчины. Вижу, некоторые задумались. Очень хорошо. Пробуйте, не стесняйтесь. Между собой, тренируйтесь друг на друге, или, к примеру, можно подцепить какую-нибудь нетрадиционалку в клубе и потренироваться на ней.
– А ещё бывает, что клиент приходит со своей подружкой и просит двойную услугу, для себя и для своей спутницы, – продолжала Тая. – Так что, осваивайте новые горизонты. Чем больше вы сможете предложить, тем охотнее к вам будут идти, тем больше у вас будет клиентов и, соответственно, прибыли.
– Ещё один момент, на который я хочу обратить ваше внимание – это анал. Вы уже столкнулись с тем, что практически каждый из клиентов просит анал. Ну, ничего не поделаешь, такие у наших мужчин пожелания. Обычным сексом и минетом их не удивишь, сейчас это всё доступно – каждая школьница уже знает, что это такое и с чем его «едят». А вот попу дают далеко не все. Одни даже начинать не хотят. Другие, один раз попробовав, больше не допускают. Поэтому ваши клиенты и просят ваши попки. А вы тоже не даёте.
Тая на минуту замолчала. Девочки притихли. Кто мотал головой, кто смотрел исподлобья, кто опустил глаза в пол.
– Ну и зря, – снова заговорила Тая. – А другие дают. И ваши клиенты идут туда, где позволяется всё. Сейчас на рынке очень большой выбор и профессиональных компаний, как наша, и сутенёров на улицах, и путан-одиночек на окружной – конкуренция очень большая. А желания клиентов всё более разнообразные. Поэтому, чтобы продолжать и дальше занимать своё место на этом рынке, мы должны прислушиваться к пожеланиям клиентов, расширять «прейскурант» услуг. И это касается, в первую очередь, дорогих баз – «восьмёрки» и «девятки». Кто из вас пробовал анальный секс хоть раз? – обратилась она к нам. – Неважно, со своим мужчиной или с клиентом.
Почти все подняли руки, кроме меня и ещё двух девушек.
– И каковы ваши впечатления? – снова спросила Тая. – Ну, смелее, не молчите. Ну, хотя бы ты, Марианна, начни. Понравилось тебе или нет?
– Я не могу сказать, что понравилось, – ответила Марианна, совсем ещё юная красотка лет девятнадцати, не более. – Но и не вызвало отвращения. Было, правда, немного больно, иногда. А в целом, так, нейтрально.
– Ну, больно было с непривычки, – сказала Таисия. – Первый раз всегда бывают неудобства и неприятные ощущения. Первый секс ведь тоже редко бывает «восхитительным», не так ли? Ну а у тебя как прошло знакомство с анальным сексом? – обратилась она к Эльвире, крашеной брюнетке с карими глазами и чересчур пухлыми губами, чтоб быть натуральными. Как я узнала позже, Эльвира закачала в них какую-то дрянь, то ли ботокс, то ли ещё что-то, и теперь они неестественно выпирали у неё вперёд, как будто их только что засосало в пылесос. Даже создавалось впечатление, что они мешают её внятно говорить.
– У меня анал не вызывает неприятных ощущений, – ответила она осторожно. – Даже нравится, наверное. Но это, если с милым, то есть, со своим мужчиной.
– Вот, уже лучше, – улыбнулась Таисия. – Только ответьте мне: чем «свой мужчина» отличается от остальных? Вы своих парней меняете почти так же часто, как и клиентов. Только со «своими» вы трахаетесь бесплатно, а клиенты вам за ваши попки ещё и деньги будут платить. И, согласитесь, немалые деньги: анал и всё, что не входит в понятие «классического» секса, оплачивается по двойному тарифу, не забывайте.
Таисия опять сделала паузу, чтобы дать возможность девушкам оценить в уме «преимущества» практики анального секса, БДСМ и других извращений.
– У меня, к примеру, вообще никаких проблем с аналом, – вдруг вступила Римма, девушка с аппетитными формами и с пирсингом в носу. – Но, Таисия, меня волнует один вопрос. И не только меня одну. Нас всех беспокоит, что из-за частого анального секса в будущем могут быть проблемы…
– Какие проблемы? – спросила Таисия, делая вид, что не понимает, о чём речь.
– Ну,… вы понимаете? – Римма слегка смутилась и никак не могла сформулировать. – Ну, с этим…
– С чем? – Тая продолжала строить саму наивность, желая, чтобы девочки всё же сами озвучили волнующую их проблему.
– Говорят, что если много заниматься анальным сексом, то мышцы так ослабнут, что потом, с возрастом, не будет держаться… – Римма опять запнулась.
– А-а, вот вы о чём, – Тая засмеялась. – Глупости какие. Кто вам сказал такую чушь? Вы в туалет ходите каждый день? И ничего же там не порвалось и не растянулось. То же самое и с анальным сексом. И с чего вы взяли, что вам каждый день придётся практиковать анал? Совсем необязательно. Так что нечего беспокоиться из-за такой ерунды. И кто вообще вам такое рассказал? Девочки с других баз? Что «тройка», что «четвёрка» – все мне твердят одно и то же: «… мы боимся, что к пенсии стоя ср. ть, простите, будем». Теперь и вы туда же. Ничего у вас там не растянется и ничего выпадать не будет. Ясно?
Девочки загомонили, делясь впечатлениями и обсуждая полученную информацию.
– Кстати, – снова начала Таисия, – ни для кого из вас не секрет, что на «восьмёрке» и на «девятке» у нас находятся лучшие девушки, у которых есть шанс перейти в эскорт. То есть, любая из вас может попасть в число «элиты», а там уже совсем другой уровень, дополнительные обязанности и, соответственно, огромные доходы. А главное, возможность бывать на приёмах и вечеринках высокого уровня, вращаться в высшем обществе. Так вот там, милые мои «недотроги», одно из первых условий – полный набор услуг. Вы должны уметь всё. Сотни и тысячи долларов не платят за банальный секс или даже самый искусный минет. Так что, дерзайте, отдавайте свои попки в пользование, набирайтесь опыта. А на сегодня всё. Вы свободны.
Девушки стали вспархивать со своих мест, подобно бабочкам, и расходиться по своим комнатам. Общее собрание было окончено. Я тоже встала, мучимая сомнениями, и пошла вслед за Моникой. С одной стороны, у меня ещё не было опыта анального секса, и меня страшила сама мысль об этом. С другой стороны, я стремилась в эскорт и знала, что Таисия наметила со временем перевести меня в «элиту». А это значит, что сия участь не обойдёт меня, и мне придётся переступить через свои страхи. Но, самое главное, я боялась даже не того, о чём говорила сегодня Римма. Я боялась, что мне может попасться клиент слишком активный или с большим членом, и всё мне там порвёт.
На выходе меня окликнула Таисия.
– Марго, – позвала она, – задержись на минутку.
Я вернулась в гостиную.
– Марго, я вижу, ты чем-то обеспокоена, – сказала она почти ласково. – Какие у тебя вопросы? Задай их мне. Думаю, я смогу тебе помочь.
Я рассказала Таисии о своих опасениях. На что она ответила:
– Я ни минуты не сомневалась в тебе, Марго. Я знала, что мне не придётся тебя долго уговаривать и уламывать. Ты и сама понимаешь, что надо. А что до твоих страхов, так ты напрасно переживаешь, ничего там у тебя не порвётся. И вообще, бросьте вы слушать всякие глупости. Одна дура ляпнет, остальные разнесут, и сидят потом, трясутся от страха или от возмущения, будто вас здесь заставляют делать бог знает, что. Послушай меня, Марго, секс родился задолго до нас. Секс – это главная движущая сила всего живого, то, к чему стремятся, в конце концов, все живые существа. И ещё, секс во все времена был разнообразен. Мы сейчас не открываем новые виды сексуальных игр и утех, а лишь наследуем их у предыдущих поколений, у наших предков. То, что нравится мужчинам сейчас, было и раньше – и сто лет назад, и пятьсот, и тысячу. Просто в разные времена к этому по-разному относились, вот и всё отличие.
Почему-то я ей поверила. Возможно, я и сама понимала, что ничего опасного в этом нет, просто не могла побороть психологический барьер. Возможно, я просто хотела, чтобы меня как следует убедили в этом. И Таисии удалось. Она, как всегда, нашла нужные слова, подобрала ключик к моей дверце.
– Не бойся, Марго, не будь трусишкой, – подбадривала она меня с улыбкой. – Страшно только первый раз. Потом ты поймёшь, что бояться нечего. А там, глядишь, ещё и понравится. Некоторые женщины, к слову сказать, предпочитают анальный секс традиционному.
* * *
Я решила не откладывать дело в долгий ящик и опробовать «новинку» с первым же клиентом, который попросит анал. Просто я знала, что чем дольше я буду думать и сомневаться, тем труднее мне будет потом решиться, поэтому согласилась на поступившее вскоре предложение заняться анальным сексом.
Не хочу в подробностях описывать своё первое знакомство с этой разновидностью сексуальных отношений, скажу лишь одно: кошмар! Как такое может нравиться?! Безумие какое-то! Я не могла дождаться окончания экзекуции. Было и неприятно, и больно. Создавалось ощущение, что меня сажают на кол. А мне при этом ещё надо было делать вид, что всё это доставляет мне не меньшее удовольствие, чем клиенту. Ему-то, конечно, было в кайф после довольно свободного влагалища попасть в тугое отверстие моего ануса. А вот мне было не до кайфа. Я стонала и вскрикивала, но вовсе не от удовольствия. Меня просто парализовало от боли.
Со временем я нашла для себя более удобные и безболезненные позиции – лёжа на боку и стоя, и постепенно анальный секс занял своё место в моём «меню для клиентов». Позже туда также добавились «лесбийская услуга» и страпон, но только для девушек. Ко мне как-то пришёл мой постоянный клиент и привёл с собой барышню. Я не сразу смекнула, что всё это значит, а когда поняла, хотела сначала отказаться. Но клиент пообещал хорошо заплатить и очень просил. Он хотел, чтобы я трахнула его девушку у него на глазах.
– Деньги вперёд, – потребовала я. – И я не ручаюсь за результат. В случае же, если кому-то из вас не понравится, деньги я не верну.
– Договорились, – ответил мой клиент и положил на столик деньги. А потом добавил: – Здесь две тысячи. Я уверен, что у тебя всё получится, Марго.
