Степан Витальевич Кирнос
Во имя порядка: на заре новой эры
По зову долга
Спустя два дня. Златоброд.
Я уныло прошагал по деревянному полу и каблук отстучал чёткие удары о доски, разнося звон до самых дальних углов залы. Пройдя через небольшой арочный свод, я прохожу в просторную комнату второго этажа.
«Лишари… что теперь с ней будет?» – спросил я себя, волнуясь за даму… точнее испытывая столь подавленное чувство, столь поганое и мерзкое, что меня непременно свалило бы на пол, если бы не зелья апотекария. Средства О’Брайенна хоть и созданы, чтобы обезболить мою поражённую плоть, но они отлично и немеют нервы, делая из меня подобие пирийского автоматона. Подавив думы о здоровье девушки и успокоив себя мыслью, что она в руках лучших лекарей, я иду вперёд.
Сегодня я призван по важному поводу самим Велисарием, но вот то, что я услышал, далеко от обсуждения проблем животрепещущих:
– Знаешь, лучше всего – это наш коньяк, – уверенно и с гордостью заявил мужчина в элегантно-синих одеждах. – Выдержанный в северных бочках, он может свалить с ног даже тролля.
– Мессир Корван, – накручивая бородку, говорит мужчина в ало-золотистом камзоле и высоких сапогах. – Вы ещё не пробовали красного полусладкого из Арка.
– Не скажи, бардовый. Ничего не будет лучше доброй кружки эля или пива, – заявил о своей позиции Конан, укутанный в шкуры и простые одежды.
– А вот здесь буду ладен с тобой, – согласился Свяослав в привычной одежде. – Нет ничего лучше хорошей кружки мёда.
– И чтобы с ней шёл отличный кусок оленины, – в светло-синем пальто поверх жакета бодро сказал представитель Борека, который не столь давно подписал с фермерами пожизненные договора аренды, медленно становясь сюзереном всего Фермерского берега.
– Наш браток! – хлопнул его по плечу Конан.
– Или же отлично прожаренная курица. Самое то к вину! – радостно воскликнул аристократ.
– Или «тёмная», – тихо предложил ралаим, к которому темень так и цепляется. – Её настаивают из того, что растёт в Подгороде. Сильнее неё разве что удар молотом.
– Эх, когда-нибудь мы её изопьём, – потёр руки Конан. – Вместе с нашим элем. Вот это будет пьянка! Да-а, выпьем на погибель неримцам и во имя лучших времён!
– С нашей победой, открою бутылки в своём погребе, – потёр ладони аристократ. – Вас унесёт на небо от такого вина. А ещё и с трубочкой сон-травы…
– Когда разобьём войска Коарека, всех зову к себе в Речное. Там будем пить и пировать. На три дня ставлю бочки с мёдом и пивом! – пообещал Свяослав и его слова не могли не вызвать у меня улыбки.
– Так, если пошла такая жара, то после тебя всех зову к себе. Поверьте, такой пьянки вы больше нигде не увидите, – стал обещать Конан.
Прекрасно… те, кто недавно были готовы загрызть друг друга, столь мирно и живо обсуждают алкоголь. Что ж, начало для крепкой дружбы между членами Совета – положено.
– А ещё нам нужен новый флаг, – выдвинул идею представитель аристократии. – А то как мы можем ходить под знаменем Святого ордена? Он ведь даже не собирается участвовать в наших баталиях.
– Ба! – возмутился Конан. – Вел говорил, что эта чума, по имени Арантеаль, не желает собирать народ, не хочет вставать с нашим братом. Арантхил брехал, что его полк в Речном, полк связи и парни в городе будут лютовать за некий светоч.
– Ему плевать на народ, – не выходя из тени сказал ралаим.
– Долой тогда знамёна святоорденские! – воскликнул Свяослав, вздев кулак. – Под своим стягом ходить будем.
– Это должна быть птица, как символ нашей свободы и гордости, – предложил Кульканн, потирая амулет с символом орла на груди.
– Тогда пусть это будет орёл… смотрящий на запад и восток.
Раздались ещё шаги. Гулкое эхо замка приносит к нам стук каблуков и вскоре мы увидели, как между нами встал ещё один мужчина. Его атлетический белый доспех не теряет в красоте, затянутый шарф у его шеи предаёт статности, чёрный волос зачёсан назад, усиливая вольные черты лица. Единственное, что оттеняет его образ– тёмные круги и мешки под глазами. Его потрескавшиеся с сухие губы распахнулись:
– Я смотрю, что вы всё-таки нашли общие темы для разговора, кроме политики, – голос донёс хандру. – Но сейчас не до этого.
Солнце слепит мне глаза – проникая через широкие новые витражные окна оно освещает всю громоздкую залу. Мраморный стол, на котором карта всей страны, буквально светится купаясь в дневном свете. Мой нос втягивает сладкий запах, приносящий бодрость и торжество – жаровницы с ладаном расставлены по углам и веют клубами ароматного дыма. Тут же я вижу и людей в дорогих костюмах, плащах и кафтанах, их пальцы поблёскивают от колец с гранатами, сапфирами и изумрудами.
Всё имеет лёгкий оттенок празднества, но я не думаю и даже обманываться по этому поводу. Повод, приведший нас сюда самый серьёзный, не терпящий и толики легкомыслия. Замок Златоброд готов принять всех, кто готовился к войне и её момент настал.
– Вот и наступил этот день, – голосом, звенящим подобно медному кимвалу, заговорил Велисарий. – По сообщениям разведки, второй пехотный корпус неримской армии начал активные действия по всему побережью. Наши охранные заставы были атакованы. В это же время, – Велисарий указал на места, где расставлены транспортны узлы особого толка. – Был атакован и аркский полк «Крыло мирада», чьи гарнизоны рассеяны между башнями мирадов. Они пытаются перерезать пути сообщения. За этим, и я созвал Оборонный совет. Пора приступить к тому, ради чего мы и создали всё.
– Проклятье, – фыркнул Конан. – Сучьи потроха. Скажи, Вел и мы порубим их в труху.
– Не стоит горячиться, Конан, – Велисарий показал на карту и провёл пальцем по бумаге, указывая на Фермерский берег. – Противник высаживает и концентрирует войска здесь, – переведя палец на юг, под Фоамвилль, – здесь и тут. – Закончил он показывать. – Пятнадцатитысячный корпус разделился на трое и пытается отрезать Арк от западных территорий и проредить пустыню. Их пехотные контингенты пока оккупируют берега и готовят плацдармы.
– Почему мы ещё не выбили этих лишенцев? – Возмутился Свяослав. – У нас тридцать тысяч Союзной армии и ещё пять из Единой эндеральской!
– Да, под моим командованием не менее пяти тысяч солдат «Единого войска», но этого мало, – Велисарий указал на карту. – Основные силы Союзной армии рассеяны по центральным гарнизонам, как вы понимаете. В Арке стоят аристократы, в Дюнном – дюнники и так далее.
– А почему бы не отдать приказ собрать всех воедино? – спросил аристократ. – Мы так разобьём силы врага по одиночке.
– Если отдать такой приказ, то мы ослабим один из ключевых регионов. Мы не знаем, где двадцатипятитысячный корпус, и он может нанести стремительный удар по ряду регионов, – продумал Велисарий. – Придётся закрываться от них малыми силами.
– А где самая большая банда этих засранцев? – почёсывая бороду, спросил Конан.
– Первый корпус в двадцать пять тысяч пока не показался, – ответил Велисарий и хладно продолжил. – Видимо, ждёт решающего момента. Сейчас займёмся планированием оборонительных операций.
Я чувствую, что под маской холода у командира кроется беспокойство. Он ждал этого момента, готовился, но вот он пришёл и теперь всё прежнее планирование отошло на второй план. Реальная война способна изменить или разрушить самый продуманный план.
– Скажи, Велисарий, что тебя смущает? – понял ситуацию представитель знати. – Есть то, что может нарушить наши планы?
– Противник судя по всему разбил силы на три части, но неравномерно. Он концентрируется на фермерском берегу и уже захватил ряд маяков на побережье. Там не меньше десяти тысяч профессиональных бойцов – но нет копейщиков тяжёлого ряда, ни топорников прорыва и спешенных рыцарей народа27. Но тем не менее, с ними мы не совладаем даже с двухчисленным превосходством, – Велисарий перешёл к исследованию пустыни и взор его пал на Дюнное. – На юге, как сообщает разведка, не менее полка. Ведёт его сама Альма. Здесь сконцентрированы мечники и стрелки, – палец командира уткнулся в зелёные рощи у Речного. – Здесь были замечены оставшиеся силы, которые вбирают в себя лёгкую пехоту из фанатиков, кирийских наёмников и радикалов. Они уже высадились у Фоамвилля, но были скованы нашим гарнизоном там.
– Что ж, стандартная тактика охвата. А учитывая, что это только один из корпусов, то они просто ведут выравнивание позиций и создание плацдармов, – аристократ стал внимательно всматриваться в карту. – Хорошо было бы разбить все войска Нерима, но нам придётся дробить свои силы.
– Что сообщает разведка по национальному составу врагов? – то ли шепчет, то ли говорит ралаим. – Кто там?
– Норманнские и алеманнские рати и полки в составе первого пехотного корпуса, – Велисарий дотянулся до тканного серого мешочка и опрокинул его, со звоном высыпая эмблемы. – Их добыли ваши братья-ралаимы. Здесь есть знак и Норманнской третей штурмовой бригады, и пятнадцатой эрофинской гвардейской роты, и шестого наступательного стоунфилдского полка. Много кто.
– Понятно. Весь Нерим выступил против нас, – констатирую я.
– Мессиры, каковы ваши предложения? – учтиво спросил Велисарий и выпрямился в полный рост, скрестив руки на груди. – Только совместными усилиями, мы можем дать отпор.
– Хорошо, – начал Конан. – Мои парни могут проредить тех, кто рискнул мордой и высадился у Речного.
– Поддерживаю, – заявил Свяослав. – Воинство Конана, и моя дружина могут лютовать супротив тех отщепенцев. Токмо выстроимся, сразу падут.
– Хорошо, а как решим проблему с Альмой?
– Мои конные стрелки могут осаживать тех, кто зайдёт на территорию кочевого народа, – предложил Кульканн. – У них же нет кавалерии?
– Её контингент очень сильно ограничен, – дал ответ аристократ. – Это лёгкие всадники в первом корпусе.
– Тогда при поддержке нашего пустынного кавалерийского эскадрона «Буря», конные лучники Кульканна смогут начать разгром группировки Альмы, – предложил дюнниец, подёргивая своё золотистое одеяние.
– Хорошо будет, – поддержал Кульканн, сняв свою высокую шапку. – Мы истребим их до последнего.
– Контрудар мы нанесём, прежде всего, по фланговым полкам, – Велисарий показал на юг и Золотой берег. Я думаю, ваши предложения касательно этого, отлично сработают, – палец мужчины снова обвёл побережье к северу от Арка. – А тот, что на Фермерском берегу будет блокировать и планомерно уничтожать тамошние подразделения врага.
– Здесь хорошо было бы дать бой силами аркчан и ралаимов, – сделал предложение Корван.
– Нет. Ралаимы хорошо для тайных операций, – отмахнул идею Велисарий. – Пятитысячная Единая армия стоит у Арка и готова для его обороны. Ещё тысяча рассредоточена по позициям всей страны.
– Ваше предложение? – спросил аристократ. – Наши воины готовы дать бой.
– Армия аристократии встанет второй линией, защищая Арк, – Велисарий показал на город. – Мы усилим Фермерский берег контингентами ландскнехтов28 и прочих наёмников. Так же, за поместьем Борека предлагаю сформировать артиллерийский рубеж. Сколько у нас свободных пушек в наличии?
Я на секунду задумался. Тишина и всеобщий сверлящий взгляд с колкостью в груди дал мне понять, что вопрос обращён ко мне, и я мгновенно дал ответ:
– У нас пять полных батарей по три пушки в каждой, мессир. Ещё двадцать пушек наготове. Начальник артиллерийских войск Эндерала не согласился нам помогать. Триста пятьдесят орудий разного калибра останутся в Арке и его предместьях.
– Хорошо. Надеюсь, Гаспар поднажмёт в Речном и будут ещё. Пока что, десять ставим у Борека.
– Что по войску бедноты? – спросил ралаим. – Мы же не зря столь недавно дали вправо Совету его использовать.
– Пока выходцы из Подгорода не готовы к встрече с неримлянами, – Велисарий посмотрел на ралаима, чей тёмный глубокий взгляд казалось смотрит прямо в душу. – Если сейчас их бросим в бой, то они попадут в мясорубку.
– Хорошо, – согласился представитель таинственного культа.
– Речное, вы готовы разместить у себя плавильни и кузни?
– Что? – смутился Свяослав.
– В ходе операции «Баррикада» я хочу переместить часть производства в безопасное место. Медленно, но верно мы вывезем из Арка и его округа часть мощностей в Речное, там окопаемся и начнём выпускать пороховое оружие вместе с арбалетами, – Велисарий тяжело выдохнул. – Что-то мне подсказывает, что первый корпус не зря затаился.
– Скажите, что говорят мастера золота и пера? – спросил дюнниец. – Они благоволят нам?
– Корпоративный совет предоставил финансовый карт-бланш. Деньги у нас, поддержка векселями и акциями, – Велисарий потянулся к основанию стола и на его крышку сие мгновение хлопнулась пачка бумаги.
– Мда, теперь осталось решить – куда деть голимую гору деньжат, – ухмыльнулся мужчина в синем. – Предлагаю
– Все расходы указаны здесь, – Велисарий швырнул на стол скреплённую пачку пергаментов на листы пятьдесят. – Добрые мессиры, чтобы наш финансовый план заработал в полную меру, его нужно заверить вашими подписями и печатями, чтобы я мог его начать реализовывать.
– Ага, – подобрал его аристократ и стал шумно листать. – А если вкраце, то о чём тут?
– Первые деньги уйдут на заказы и жалованье. Мы в короткое время обеспечим армию провиантом, амуниций и деньгами, что даст нам тактическое преимущество. Армия Коарека ещё не развернула штабов, только передовые склады, – Велисарий стал ходить из стороны в сторону. – Вторая волна направится на восстановление части поселений, добычу ресурсов и поддержку нищеты, чтобы сделать из них экономически активный слой населения.
– Хотите решить две проблемы разом? – спросил Конан, опершись на стол.
– Если не укрепить тылы, то вскоре нам нечем будет снабжать армию.
– Пусть подразделения Борека готовятся к позиционной войне, – стал говорить Корван. – Если враг станет заходить на территорию севера, горцы сокрушат его.
– Фриджидиэн, – Велисарий повернулся ко мне и строго осмотрел, – твоей задачей станет отразить ряд нападений. Ты возглавишь сотню воинов, что стоят в Пороховом ущелье. Так же, примешь участие в компаниях союзников. Делай что хочешь, но не допусти продвижение врага вглубь страны.
– Есть, мой командир.
Дальше я стал безмолвным наблюдателем переговоров. Вскоре у всех в руках появились перья, слуги поднесли чашу жидкого сургуча. Подписи и печати быстро заверили волю Совета сначала на финансовом плане, а потом и на приказах. Теперь я вижу перед собой Эндерал, способный выступить единым фронтом.
Кровавый проход
Следующий день. На северном входе в Пороховую пустыню.
Впервые за долгое время я готовлюсь к сражению – большая группа неримлян вторглась глубоко в наши пределы. Моя левая рука, слабая, отягощена щитом и взбодрена зельями, которые укрепили её. Дух был бы взволнован по Лишари, но у меня такое чувство, что я мёртв. Планы Велисария, который пытается выстроить оборону, и перенаправить ресурсы в целях укрепления позиций среди населения Арка, идеи Арантеаля – всё это теряет свой смысл. И даже расследование Аксандера практически потеряло важность и кажется, что только лекарство для Лишари всё ещё имеет смысл, вместе с войной против Нерима.
Мы стоим в большом ущелье, где растёт трава и колышутся кустарники, где раньше обитали костоломы, но теперь они перебиты кем-то очень сильным. Нам нет дела до этого, ибо главная цель – уничтожить втянувшиеся роты противников по сто двадцать воинов. На нашей стороне полдесятка велисаритов, сотня воинов Единой Армии с кольчугами и лиловыми табардами поверх, латными поножами, вооружённые кольями и мечами. В поддержку три десятка воинов с арбалетами и ещё десяток с изобретениями Гаспара. Но на нашей стороны преимущество – артиллерия в виде пяти пушек позади и местность.
Я вспоминаю, что давно не видел Исаила и Гаспара. Они полностью втянулись в свою работу и остался на фронте только я. Печально, если больше их не увижу. Сжимая меч, думаю о себе – куда пропали все мои чувства. Наглотавшись зелий для оживлений руки и «лекарств от душевных терзаний» от О’Брайенна, я думаю, что вещества лишили меня всех ощущений. Что ж, так даже лучше, ибо предо мной остаётся только мой долг и понимание того, что сам медленно умираю духом. Я был жив, когда вступал в Орден, жив, когда сражался с бандитами и всяким сбродом, жил, в момент «раскола» и ещё сильнее ощутил вкус жизни встретив ту неримку. Со знакомством с ней жизнь обрела новые краски, и насыщенность звуков. Но кажется, что с её уходом что-то важное в моей жизни пропало, словно вырвали что-то существенное и нужное.
Моя броня, сделанная из спрессованной кожи слабо давит на плечи и тело, но это не беспокоит меня. Я продолжаю наблюдать за ущельем, готовясь отдать команду, когда появиться первые враги. Как мертвец, облачённый в чёрно-блистающую броню, может командовать войсками? Но Велисарий был непреклонен – он послал меня руководить обороной, и выполню приказ, ибо делать пока нечего. Если враг втянется дальше на север, то сможет беспрепятственно разорять Фермерский берег и Златолесье, но мы не допустим этого, хоть нам и придётся тут всем полечь.
Я думаю, почему начинаются войны и расцветают предательства… неужто виной всему эгоизм людей, или фанатизм идей? Если бы мы поняли, что в душе толкает людей на такое безумие, то, наверное, могли бы предотвратить в дальнейшем этих ошибок.
Кажется, миг отвлечённости подходит к концу. Движение впереди выводит меня из полусонного состояния, и я поднимаю меч. Кажется, нужно что-то сказать… что-то подбадривающее и вдохновляющее.
– Воины, – полурыком обратился к горстке солдат, вздев меч. – Сегодня вы покажете, что такое встретиться с избранными ратниками Эндерала. Вы – защитники родины. Рвите и мечите, но не дайте этим подонкам осквернить вашу землю!
Враги подходят всё ближе. Я вижу их броню – длинные кольчуги, на которых тряпье, раскрашенное в чёрный и жёлтый, знаменоносцы несут изображение одноглавого геральдического орла, под которым два перекрещённых топора.
– Сарнорская компания29, – опознаёт символ одного из воинов. – Вона, даже все светловолосые. Истинные северяне.
– Артиллерия! – я отдал команду. – Обрушьте на них гнев!
– Орудие! – подхватили приказ командиры батарей. – Огонь!
Батарея позади меня «ахнула» в один голос. Пять стволов оглушительной канонадой, выдав пламя и оделяло дыма отправили пять бомб в стан врага. Мгновенно среди чёрно-жёлтого потока одежд поднялись кроваво-грязные фонтаны, крики и агония слились в одну печальную музыку смерти. Но враг не отступает, он тем паче усилил скорость движения. Пока пушки перезаряжаются, я снова командую:
– Арбалетчики! Бей! Стрельба по готовности!
Воины подняли арбалеты и в небеса устремился свистящий поток болтов, мгновенно осевший на головы противника редким «дождём». Снова стрелки кладут острые снаряды на ложа орудий и готовятся к очередному выстрелу. Неримляне не отступают и продолжают бежать. Чуть меньше двух сотен врагов бурным потоком заполнили ущелье, и чувствую, что пелена действия лекарства отступила. Моё дыхание участилось, а сердце забилось сильнее в предвкушении битвы.
Несущие ручницы – маленькие пушки огневицы на древесных «лафетах» по моей команде выставили их и когда неримляне подошли достаточно близко открыли огонь. Кусочки стали, шарики и осколки золотистого металла звёздников – поток всего этого вырвался из десяти дул и «душем» смерти окатил наступающие ряды. Три или четыре первых шеренги упало замертво – убойная сила оружия отправила снаряды с такой мощью, что они вспороли доспехи и окропили местность кровью.
Я приготовился, подняв щит и прижавшись к нему, спрятав меч за ним. Стрелки отступили назад и пушки снова порадовали меня залпом, который отдаётся в ушах звоном. Часть неримцев разлетелась в стороны, разорванные и покалеченные.
– За свободу человечества! – до нас доносится клич Нерима.
В ответ я и мои солдаты кричат свой девиз:
– За Эндерал стоим до конца!
Широкие щиты воинов Единой армии поднялись, чтобы встретить волну противников, образовав непреодолимую стену дерева и стали, о которую разобьётся сближающийся враг. Первое, что я ощутил, так это сумасшедший натиск, такое ощущение, что в щит въехал таран, но мои ноги остались на месте. Тут же я уколол из защиты и ощутил, что мой меч морозным лезвием пробил вражескую кольчугу. Арбалеты опять напевают скорбную плачевную песнь, а стрелки с ручницами поднялись выше и опять их орудия окатили неримцев дождём из осколков металла, который прошил доспехи, разодрал лица и опрокинули часть вражеского строя.
– Держаться! – кричу я, отбивая вражеские выпады. – Не посрамим Эндерала и его предков!
Враг пытается нас взять напором – массы солдат стараются опрокинуть строй. По щитам стучит оружие, но вместо этого натыкаются на острые наконечники мечей и копий, но мы спрятались за большими овальными кусками древа и стали, как за укрытием. Неримцы – это самая настоящая чума, которая сулит только смерть, а поэтому каждый захватчик будет искоренён. Закрывшись щитом я снова колю, а потом опять и так до тех пор, пока чёрно-жёлтая ткань на кольчуге врага не стала пропитана красным. Тут же его место занимают ещё двое, и защищаясь щитом, отбиваю мечом выпад второго. Приложив титанические усилия я отталкиваю одного и широким взмахом меча отправляю в забвение второго через порез на шее.
– Человечество будет свободным! – кричит один из противников и врезается в меня, но вовремя едва-едва присел, чтобы не быть скошенным, а затем из позиции резко встаю с колющим ударом, загоняя врагу отупленное острие меча в подборок.
Враг закряхтел и упал на землю, пытаясь уползти, но какая-то «добрая» душа из моих парней прекратила его мучения, вогнав копьё в спину. Крики и вопли, выстрелы и канонада пушек – всё это стало для меня единым.
Нас медленно оттесняют назад, я вижу, как кого-то из моих солдат опрокидывают, выдёргивают из стройного ряда и забивают мечами. Тактика Велисария – сражаться плотным строем «стена» с широкими щитами эффективна, но всё же у нас очень мало солдат для такого. И место раненного занимает воин из второго ряда, не давая противнику прорваться.
Арбалетчики стали пристреливаться всё ближе к нам, как и стрелки с ручницами – чтобы у нас появилось место для маневра, но насколько это эффективно, когда враг, прикрываясь редкими треугольными щитами и толпой прёт на нас не знаю. Болты вязнут в защите, а доспехи сглаживают удары, однако тел у наших ног неримлян становится всё больше.
– На поле боя чародей-офицер! – кто-то диким криком обозначил обнаружение вражеского командира.
Я посмотрел и увидел, что этот маг в одеждах светло-жёлтого цвета стоит посреди вражеского потока. Он выпускает в нас магический болид. Огненный шар пролетел над нашими головами и ударил по позиции батареи. Одна из пушек мгновенно «подпрыгнула» и приземлившись, охваченная огнём разлетелась на части.
– Уничтожьте чародея! – приказываю я; немедленно единый огонь пушек и стрелков с ручницами переместился на его позицию, но успел переместиться и десяток неримцев, стоящих там, превратились в противно-кровавые брызги на траве.
Но и маг совершил фатальную ошибку – в порыве поспешной телепортации он выбрал не самую удачную позицию. Я воткнул меч в землю и упёрся двумя руками в щит, раскидывая врагов, а когда предо мной освободилось место одним поставленным движением вытащил «громыхатель» с пояса и протянул его в сторону мага, который стоит напротив меня. Громовой выстрел оглушил близко стоящих противников и свинцовый шарик быстро пролетел десять метров до врага. Из шеи брызнула кровь, маг тотчас повалился на землю и стал биться в конвульсиях. Пуля из второго оружия заставила его упокоиться навсегда.
Но врагов едва ли становится меньше – они прут словно крысы. Ступая по окровавленным и разорванным телам товарищей, наступая через пороховые и дурно пахнущие облака дыма, под град болтов и картечи, они неумолимо прут, а солдат Единой Армии дух падает, когда они видят, как их товарищей выдёргивают из строя и пронзают ударами десятков мечей. Я уже думаю, что все мы тут и поляжем. В мой доспех воткнулось что-то – неримский меч обошёл меня, но завяз в броне. Я одёргиваю врага и нисходящим ударом погружаю клинок в броню врага, рассекая табард и кольчугу, а затем ещё одним ударом ломаю ему ключицу.
Едва ли это что-то поменяет… врагов всё равно больше. Подняв на секунду голову к хмурым небесам взмолился о помощи, и она пришла… краем глаза я заметил, как на вершинах, которые образуют пики ущелья наверху, кто-то пробирается в мешковатых одеждах и зерцальных доспехах, двигаясь на быстроходных конях. Спустя пару секунд на неримлян обрушился дождь стрел – сверху открыли огонь кочевники.
– Отлично! – крикнул я. – Вот и подкрепление!
Стрелы со свистом, подобно дождю обрушились на голову наших врагов. Пушки снова «ахнули», снося бомбами ряды противников, арбалетчики и стрелки с ручницами практически отстреляли боезапас, но всё ещё продолжают посылать ливень смерти в противника.
Я чувствую, что враг дрогнул – они глядят по сторонам и видят, что большинство их товарищей лежат мёртвые или умирающие, стонут и кряхтят, а ущелье ранее тёмно-зелёное от количества растительности стало мерзко-красным, вместо травы всё завалено телами их сослуживцев, оторванными конечности и грудами разверченной плоти, а запах цветов сменился железным ароматом крови, горьким амбре пороха и вонью смерти.
Неримцы не ожидали подмоги, их сердца одолел страх и немногие выжившее стали бросать оружие, а затем и все оставшиеся полсотни противников бросились в паническое бегство… что стало смертельной ошибкой. Лучники не знают пощады – теперь стрелы летят в спину врагам, а пушки бьют по удирающей толпе. Встретив врагов лицом к лицу, я отворачиваю лик, чтобы не видеть, как при попадании бомб мелкие осколки железа отрывают руки и ноги от тел, как тела, брызжут кровью и разлетаются кусками плоти и костей при попадании.
Вскоре всё закончилось… я понял это, когда перестал в ушах звучать свист стрел, и батарея умолкла. Мне придётся обернуться, чтобы увидеть, чем всё кончилось и заверить окончание боевых действий и, пересиливая себя, шевелю ногами. Картина ужасная – тела, всюду мертвецы или умирающие, стонущие и протягивающие руки; знамёна Нерима лежат изорванные в клочья и обагрённые, всё поле теперь стало противно-красным… до такой степени, что тошнота подкатывает к горлу.
– Вот мы и победили, – говорит один из воинов, вытирая меч от крови о лиловую ткань. – Не думал, что так легко будет бить эту падаль.
– Не радуйтесь, – решил я его спустить с небес на землю, убирая свой меч в ножны, – у нас здесь было тактическое преимущество в виде позиции на высоте. У врага не было лучников и артиллерии. Скорее всего это были две разведывательные компании… а так же нас поддержали, – я поднял руку вверх и заметил, что один из кочевников ответил мне поднятой рукой вверх, со сжатым кулаком. – Что ж, союзники сегодня удачно подоспели, чтобы спасти нас – с моей руки слетает щит, который я подхватил и вручил одному из воинов.
– Какие ваши приказы, командор30? – спрашивает второй после меня по званию и символом его отличия стала полоска на плече синего цвета.
Я вспомнил, что меня Велисарий наградил этим званием после, что позволяет мне командовать небольшим отрядом. Так, обычная должность, чтобы кто-то из друзей Велисария мог руководить солдатами.
– Трибун, закрепитесь в лагере у Добростража. А здесь оставьте тут пятерых воинов и стрелков с ручницами, – я показал рукой в сторону поля. – И сожгите тела, чтобы они не поднялись. А то сейчас в Эндерале мертвые любят вставать. Если врагов попрёт много, то отступайте.
– Так точно, командор. А вы куда собрались?
– Меня ждут на другом театре боевых действий. – сурово я ответил, доставая свиток телепортации.
Я передал полномочия по управлению трибуну и отправился выполнять одно поручение. Одному приступу неримской чумы мы отдали противодействие, теперь его нужно отразить в другом месте.
