Степан Станиславович Сказин
Моя тюрчанка
Любимая положила свою руку на мою и одарила меня нежным взглядом. Кажется: моя девочка поняла, что меня распирает от волнения – и выразила свою поддержку. Я благодарно, хоть и немного кисло, улыбнулся.
Мы вышли на шестнадцатом этаже. Первое, что бросилось в глаза – это синие выпуклые буквы на белой стене: «Бригантина» – и такое же выпуклое изображение корабля. Человек двенадцать – по виду тюрки, таджики и кавказцы – осаждали стойку ресепшена. Три секретарши, молоденькие барышни, с трудом сдерживали напор посетителей. Без конца звонили стационарные телефоны. Вроде бы, можно было облегченно вздохнуть: в «Бригантине» действительно принимают мигрантов – и не по одному в день. Невозможно, чтобы всех этих скопившихся у ресепшена людей нагло облапошивали. «Хотя в Расее и такое бывает» – шепнул мне противный чертик с левого плеча.
Когда народец рассеялся, мы с милой пододвинулись к первой справа секретарше, разукрашенной, как индеец, и порядком запыхавшейся от множества просителей. Мне даже немножко жалко стало эту дамочку. Казалось: помада и румяна потекут с ее лица вместе с потом.
– Чем могу помочь?.. – выдавливая дежурную улыбочку, спросила бедняжка-секретарша.
– Нам бы Юлию Владимировну, – сказала Ширин. – У нас назначена встреча на одиннадцать.
– Одну минуту. Юлию Владимировну я сейчас приглашу, – ответила барышня, уже набирая длинным лакированным розовым ногтем короткий номер на телефоне. – Пройдите, пожалуйста, в переговорную.
Мы с моей девочкой пошли и сели на диванчик в маленькой переговорной – отгороженной ширмами, расписанными в китайском стиле. Посередке – круглый столик, на котором вазочка с разноцветными леденцами, органайзер с карандашами и шариковыми ручками, да глянцевый журнал с улыбающейся знаменитой фотомоделью на обложке. Идеально еще вписался бы букетик из белых и красных роз.
По всему видать: «Бригантина» не мошенническая фирма-однодневка. Аферисты не стали бы арендовать целый этаж роскошной офисной башни, брать на зарплату трех смазливых секретарш и заморачиваться с китайскими ширмами. Ну разве что насыпали бы дешевых конфет в стеклянную тарелку. Мы пришли по адресу – в кадровое агентство, которое действительно трудоустраивает «нерусских», «не граждан». Возможно, самое тяжелое для желающего работать мигранта заключается в том, чтобы найти такое агентство, отсеяв плевелы контор-разводил. Вот нам не повезло обжечься сначала на уроде-Бахроме, который, привлекая нас, распустил хвост, как павлин, а потом нас же столкнул в пересохший колодец отчаяния. Но теперь-то все хорошо?.. Трудоустройством Ширин займется солидное, как кит, кадровое агентство?..
Моя девочка – не немощная. Она не только что вылупившийся из яйца цыпленок. Как сама говорила: у нее руки, ноги… А еще ясный ум, врожденное усердие, пунктуальность. Уж я-то знаю мою звездочку. Да такую идеальную работницу любая фирма должна отрывать с руками!.. До сих пор моей милой не удалось найти работу только оттого, что у большинства работодателей были протухшие и покрывшиеся плесенью от национализма мозги. Мол, подавай нам стерильно-чистых славянок – даже без татарской примеси.
По всему выходило, что можно расслабить булки. В этой шахматной партии мы поставим негоднице-судьбе «мат». Пообщаемся с Юлией Владимировной, сгоняем на пару собеседований – одно из которых непременно закончится обращением рекрутера к Ширин: «Завтра ждем вас на работе. Не забудьте визу и паспорт». А может быть – чем черт не шутит? – удачными будут оба собеседования. Тогда у моей девочки будет еще и выбор.
Но – несмотря на радужные перспективы, угадываемые моим воображением – я сидел, как на горячих углях. Стало трудно дышать – я расстегнул верхние пуговицы рубашки. Дойти бы до кулера – хлебнуть ледяной водички. Но я не собирался никуда отлучаться, пока мы не поговорим с Юлией Владимировной. Я не вздохну облегченно, пока она не повторит свои слова, что подобрала для моей милой две вакансии. Эх, да что там!.. Мои нервы не перестанут скручиваться в спирали вплоть до того момента, когда моя Ширин – усталая, но счастливая – вернется домой после первого рабочего дня.
Для нас это будет великий праздник, почище дня независимости. Я заранее предвкушал: пока моя милая на работе, слетаю в магазин. Куплю мандаринов, бананов, грецких орехов без скорлупы. И, побольше, столь любимого моей девочкой шоколада с фундуком. Прихвачу еще элитного зеленого чаю с ароматом жасмина. К приходу любимой я как раз организую праздничный стол. Быть может, моя Несмеяна даже улыбнется от приятного удивления. Мы будем заедать шоколадом и сладкими фруктами душистый чай красивого золотистого оттенка. А моя красавица, с чуть раскрасневшимся от волнения личиком, расскажет о своем первом рабочем дне.
Конечно, я и тогда буду переживать за Ширин. Подаст ли работодатель заявление на продление визы моей милой?.. Не обманет ли?.. Этот вопрос будет стоить мне не одной наполовину бессонной ночи. Потом я с тревогой буду ждать, чтобы Ширин выплатили зарплату. Не захочет ли ушлый работодатель кинуть мою девочку на деньги?.. Не заплатит ли меньше, чем обещал?.. Наверное, первую зарплату моей милой мы тоже отметим. Позволим себе, например, сходить в кафе, отведать сочного шашлыка. Как говорят тюрки: раз в году и у свиньи бывает праздник. Так мы ничем не хуже свиней.
С моей пенсией и с зарплатой Ширин мы, должно быть, почувствуем себя богатыми, как Крез. Сложенные вместе, наши зарплата и пенсия почти дотянут, как я думаю, до жалования менеджера низшего звена или начинающего помощника юриста. А там и мне надо будет озадачиться трудоустройством. Я помнил, как легко меня взяли в курьеры. Надеюсь, мне снова повезет. Я проработаю год – и опять заявлю психиатру, что, мол, хочу восстановить свою юридическую дееспособность. И на сей раз я не расплачусь в кабинете клинического психолога …
А сейчас я чувствовал себя карпом, которого еще живым поджаривают в кипящем масле на раскаленной чугунной сковороде. Рыба подпрыгивает и переворачивается с боку на бок, будто танцует. А толстый повар в белоснежном фартуке и в высоком, белом же, колпаке только едко посмеивается над муками бедного карпика. Садист от кулинарии уже разложил пучки зелени и дольки лимона на фарфоровой блестящей тарелке – на которую, в качестве основного блюда, поместит и карпа.
Я посмотрел на Ширин. Она тоже уже нервничала, хотя и отлично держалась. Ее выдавали только трясущиеся пальцы и поблекший румянец.
А как нам было не волноваться?.. Предстоящий разговор с Юлией Владимировной станет переломным моментом в нашей нелегкой жизни, по которой мы вынуждены идти с опаской, как по минному полю. Неведомая Юлия Владимировна – менеджер кадрового агентства – должна направить нас к честному работодателю, которому срочно требуется ответственная молодая сотрудница, хотя бы и мигрантка. И который готов обратиться в государственные органы за продлением визы новой работницы.
Юлия Владимировна запаздывала. Десять минут протекло, а я ее все не было. Мы нервничали все сильнее. Ширин чуть ссутулилась – это означало, что моей девочке некомфортно. Точно на ее слабые плечи взвалили мешок с песком или костями. Я подумал: Юлия Владимировна допивает сейчас капучино у себя в кабинете. Параллельно заполняет какой-нибудь отчет на компьютере. Она никуда не торопится. Да и с чего бы ей торопиться?.. Она, наверное, руководствуется афоризмом, что спешка уместна только при ловле блох. Ведь у Юлии Владимировны есть приличное место менеджера в крупной компании. На банковском счете – должна быть кругленькая денежная сумма. Скорее всего, в наличии еще авто и собственная «хата». С таким-то багажом и в самом деле некуда спешить. Правда, в переговорной тебя с трепетом дожидается девушка, как о счастье мечтающая о должности официантки, гардеробщицы, секретарши, оператора колл-центра. Но не велика птица, еще чуток посидит на жердочке, потерпит. Эта девушка – всего лишь новое имя в списке сотен ищущих работу мигрантов, прошедших через твои руки.
Так странно!.. То, что для нас с моей милой было судьбоносным делом, после которого наша жизнь не будет прежней или просто прервется, для Юлии Владимировны оставалось всего лишь служебным долгом. И, судя по десятиминутной задержке, уважаемая гражданка относилась к своим рабочим обязанностям с прохладцей.
Как раз когда я думал о непунктуальности «гражданки», перед нами материализовалась не старая еще дама, которая улыбалась верхним и нижним рядами жемчужных зубов в обрамлении силиконовых, почти верблюжьих, губ. И, чуть кланяясь, сказала:
– Здравствуйте. Я Юлия Владимировна. А вы, – она посмотрела на мою девочку, – должно быть, Ширин?..
– Здравствуйте. Это я, – пролепетала моя милая.
Юлия Владимировна была высокая стройная мадам, вдобавок еще и на каблуках. Ее крашеные ярко-рыжие волосы и неестественно большие, точно распухшие от пчелиных укусов, напомаженные кроваво-красные губы от слова «совсем» не сочетались со строгим черным деловым костюмом. У нас в ноздрях защипало от густого аромата духов, исходящего от Юлии Владимировны. В общем, перед нами была классическая офисная, не последнего эшелона, леди с кольцами и перстнями на пальцах, с браслетом на правом запястье; которая ходит в салоны красоты на маникюр и педикюр, а так же в кабинет массажиста. На завтрак госпожа-менеджер выпивает чашечку бодрящего кофе с круассаном, а в обед заказывает к себе в офис салатик и морковный сок из кафе «Здоровое питание».
Мне подумалось: Юлия Владимировна – существо, как будто, из иного, сытого и заросшего жирком, мира. Она трудоустраивает мигрантов, но ничего не знает о страданиях и бедности этих людей. Так в продолговатой голове рыбы нет понятия «океан». Юлия Владимировна могла, не выходя из комфортабельного офиса, по полтысячи человек устроить дворниками и официантами. Но сама ни разу не брала в холеные ручки совковую лопату, которой гастарбайтеры разгребают снег. А донести до стола поднос с обложенной вареными овощами дымящейся индейкой было для Юлии Владимировны геркулесовским подвигом. Мигранты, которым уважаемая леди подыскала работу, стиснув зубы терпят сырость подвалов, в которых спят на узких койках, и пристальное внимание полиции. Оставляя себе деньги только на хлеб и чай, посылают зарплату на родину семье. Да еще и радуются, что сумели так «хорошо» устроиться.
А Юлия Владимировна?.. Она будет рыдать из-за сломанного ногтя. Если муж (ну совсем, как в кино) регулярно забывает опускать после себя крышку унитаза – потащит своего благоверного разбираться к психоаналитику. И если курьер из кафе на восемь минут запоздает с доставкой салата «Небо Италии» и свежевыжатого морковного сока – поднимет скандал и настрочит на сайте кафе отрицательный отзыв. И уймет свою львиную ярость только тогда, когда администрация заведения общепита принесет свои искренние извинения (заодно пообещав наказать курьера) и пришлет в качестве компенсации два сырника в разукрашенной картонной коробке.
Да – Юлия Владимировна была разнежившимся под ласковым солнцем элоем, а мы с Ширин – вылезшими из мрачного подземелья черными, как уголь, морлоками. Но сейчас нам надо было поладить с «существом» из мира сытых – потому что от того, даст или не даст нам госпожа-менеджер подходящие вакансии, зависела наша дальнейшая участь. Мы с моей девочкой были сейчас чем-то похожи на азартного игрока – в то мгновение, когда он метнул кости и не знает, какие выпадут цифры.
А Юлия Владимировна, не прекращая улыбаться белыми зубами и красными силиконовыми губами, приземлилась на кожаный диванчик напротив нас и положила на стол синюю папку, которую держала под мышкой. Я и моя милая сидели напряженные; мы были как до предела растянутый эспандер. Пальцы моей девочки тряслись. У меня пальцы так дрожали бы, если бы надо было прихлопнуть газетой ядовитого паука или взять в руки змею.
– Вы приехали с мужем?.. – почти нежным голоском поинтересовалась Юлия Владимировна у Ширин , показывая на меня глазами.
– Да, – тихо ответила моя любимая. – Муж со мной, чтобы морально поддержать.
–Ах, как романтично!.. – похвалила Юлия Владимировна, закатывая подведенные глазки. – Но перейдем к делу. – Юлия Владимировна выпрямилась и поправила воротник. – Мы с вами уже общались обстоятельно по телефону, Ширин. Но у меня осталось к вам еще несколько вопросов. Итак…
Дальше началась викторина в стиле «Что? Где? Когда?». Юлия Владимировна задавала вопросы, как кидала мячик. А моя девочка, давая ответы, как бы отбивала это мячик ракеткой. Вопросы были странные, заковыристые, и иногда и откровенно дурацкие. «Какие четыре вещи вы взяли бы с собой на необитаемый остров?» – «Хотели бы вы говорить на всех языках мира, но при этом не уметь писать ни на одном из них?» – «Вы уменьшились до размеров жука и попали в блендер. Как будете выбираться?» – «Сколько было у вас сексуальных партнеров?» – «Почему вы ушли с последнего места работы?».
Ширин запиналась и краснела – отвечала то быстро, то на целую минуту «застревала на паузе». Я видел: от особо бестактных вопросов мою милую коробило. Я и сам готов был от гнева вскипеть и зашипеть, как подсолнечное масло на горячей сковородке. «В каком возрасте у вас впервые был половой акт?» – к чему такие вопросы?.. Может быть, рыжая бестия Юлия Владимировна полюбопытствует еще: «Какие у вас любимые позы в сексе?». Честное слово: поневоле закрадывалось подозрение, что кадровое агентство «Бригантина» вербует не посудомоек, официанток и гардеробщиц, а проституток в бордель.
Не меньше стоили и не связанные с половыми отношениями дебильные вопросы типа: «Как разделить четыре яблока между четырьмя друзьями таким образом, чтобы одно яблоко осталось в корзине?». «Гениальный» ответ заключался в том, что четвертому другу надо отдать яблоко вместе с корзиной. Но зачем замордованному жизнью бедняге-мигранту, который пришел в кадровое агентство в трепетной надежде получить работу хоть сторожа, хоть уборщика, хоть раздатчика рекламных листовок, решать на интервью задачки из книжки «Математическая логика для старых и малых»?.. Это какое-то утонченное издевательство, как медленно-медленного убивать голого связанного пленника, нанося перочинным ножичком на обнаженное тело глубокие порезы.
Я догадался: в «Бригантине» с соискателями работают по ультрасовременным методикам, густо замешенным на фрейдизме и юнгианстве. Кадровое агентство, наверное, страшно гордится своей европейской продвинутостью, за которую приплачивают ищущие сотрудников работодатели. «Бригантина» говорит этим дородным господам: «Мы составим детальный психологический фоторобот вашего будущего сотрудника. Вывернем наизнанку самые укромные уголки души человека, претендующего на место в вашей фирме. Никакого кота в мешке!.. Ваш новый работник будет у вас, как на ладони». А господа кивают головами, точно китайские болванчики: «Отлично!.. Отлично!..»
Меня так и подмывало схватить Юлию Владимировну за шиворот, потрясти, как следует, и воскликнуть: «Да бросьте вы свои новомодные психологические шпильки!.. Зачем усложнять ситуацию, которая ясна, как день?.. У моей жены – руки, ноги, голова и желание работать. У вас – база свежих вакансий. Так в чем проблема?.. Мы к вам приехали не в игрушки играть. Дайте моей жене работу!.. Повторить по слогам?.. Ра-бо-ту!..»
Наконец, Юлии Владимировне надоело «кидать мячик». Она повела плечами, закинула ногу на ногу и, поправляя непослушный рыжий локон, с важным, как у лягушки на листе кувшинки, видом сказала:
– Спасибо, Ширин. Мне ясен ваш психологический типаж. Будем с вами работать. А сейчас у меня для вас две вакансии. Одна – на должность оператора колл-центра, другая – секретарши. Потенциальные работодатели не предъявляют каких-либо особых требований к будущему сотруднику. Достаточно того, что вы молодая целеустремленная девушка, готовая немедленно приступить к работе. Вот, возьмите: здесь записаны адреса и телефоны фирм, где вас ждут на интервью, – Юлия Владимировна достала из синей папки два листочка и протянула Ширин. (Боже мой!.. Неужели?.. Не прошло и полутора часов!..) – Подъезжайте туда уже сегодня. Вас будут ждать до шести вечера. Ну а мне остается пожелать вам удачи. Как говорил мой дедушка, бравый моряк: семь фунтов под килем!..
Цитируя дедушка-моряка, Юлия Владимировна, хотела, видимо, показаться оригинальной. Сверкая белыми жемчужинами зубов, она выпроводила нас из переговорной. Мы перевели дух только на улице – под медленно падающими редкими хлопьями мокрого снега. Я предложил Ширин зайти в дешевый ресторан быстрого питания, манивший вывеской с изображением желтого цыпленка в поварских фартуке и колпаке. (В ресторанчике – должно быть – подавали блюда из курицы. Тогда цыпленок с вывески был коллаборационист и пожиратель себе подобных). Взяв по картонному стаканчику горячего кофе, мы кое-как вписались за столик у стеклянной стены.
Кофе был горький и невкусный – совсем не такой, какой мы пили дома. Не помогли даже кубики сахара, которые мы бросили в свои стаканы по нескольку штук. Но мы глотали противный напиток, хоть и морщились. И внимательно изучали листочки, полученные от Юлии Владимировны.
На листочках были указаны названия, телефоны, адреса и контактные лица фирм – где, по словам Юлии Владимировны, мою девочку ждут на интервью. Одна фирма называлась «Нострадамус для вас», контактное лицо – Галина Игоревна. Название второй фирмы было «Сочная клубничка», в графе «Контакты» – значилось просто «офис-менеджер» с номером телефона.
– Нострадамус… – задумчиво протянула моя милая. – Чем может заниматься фирма с таким названием?.. Пророчествами, что ли?.. Так можно и «Дельфийским оракулом» себя обозвать.
Я выпятил губу и развел руками:
– Не знаю, солнце. Может, в этом самом «Нострадамусе» бетон мешают. Или дают профессиональные консультации по оформлению интерьеров. На месте все увидим, когда подъедем на собеседование. Бизнесмены, по-моему, с потолка названия для своих фирм берут. Или раскрывают толковый словарь на середине и тыкают пальцем в первую попавшуюся строчку. Я еще удивляюсь, как на вывески бутиков, магазинчиков и салонов красоты до сих пор не попало ни одно матерное слово.
– А «Сочная клубничка», – спросила Ширин, – это сеть магазинов свежих ягод и фруктов?..
– Или студия, где снимают порно, – попробовал я сострить.
Но моя девочка шутки не оценила и только удрученно покачала головой.
Мы здорово обожглись на «Мансурове и партнерах». И теперь нам всюду мерещился подвох. Не очень тянуло ехать в фирмы, про которые ничего не знаешь, и у которых такие странные названия. Это как совать руку в волшебный цилиндр, не ведая, что вытащишь: кролика, шоколадку или ядовитую змею. Мы вышли со смартфона в интернет, пробили в поисковике «Нострадамус», а потом «Сочная клубничка». Но на запрос «Нострадамус» поисковик выдавал только портреты бородатого алхимика и тексты «пророческих» стихов. А на запрос «Сочная клубничка» – фото грудастых голых девок и телефонные номера жриц любви. Я аж поперхнулся со стыда – оттого, что мы смотрим в общественном месте такой «взрослый» контент.
Ничего больше не оставалось, только ехать в мудрено названные фирмы. Может быть, «Сочная клубничка» – это и впрямь поставщик фруктово-ягодного изобилия, а «Нострадамус» – лидер по установке антивирусных программ на персональные компьютеры. Даст бог, моя милая устроится в одну из этих контор. И пусть любимой побыстрее продлят визу. Тогда-то мы, наконец, облегченно выдохнем, бросим вокруг спокойный (разве что немножко растерянный) взгляд и придем к выводу, что мир – это уж не такое уж серое и гиблое место, каким казался до сих пор.
Снова нас помчал по тоннелям метро грохочущий ящер-электропоезд. Мне было некомфортно среди людей, которыми вагон был набит, как банка промасленными шпротами. Залипающая в телефон крашеная девушка-блондинка, дергающий маму за рукав круглый, лет пяти, ребенок в желтом комбинезоне, мужик с красным носом… Против всех во мне поднималась волна раздражения. Наверное, сказывался мой отказ от таблеток: во мне просыпался плюющийся желчью мизантроп.
Я теперь с трудом верил, что это я не так много времени назад работал курьером. Носился, как лабораторная крыса по лабиринту, доставляя на разные концы мегаполиса конверты и папки с архиважными документами.
«Надо попробовать свои силы во фрилансе, – подумалось мне. – Работаешь дома: с чашечкой доброго кофе сидишь за ноутбуком. Экая лепота».
Пылкое воображение набросало мне цветную картинку. Проводив Ширин на работу (о, у моей девочки обязательно будут работа и продленная виза), я, в трусах и шлепанцах, неторопливо прохожу на кухню. И так же без спешки наливаю себе кофе с молоком. Медленно, смакуя каждый глоток, пью. Гляжу в окно на черные деревья. Допив кофе, наливаю себе еще чашку. И только после этого – встряхнувшись, как конь – включаю ноутбук. Захожу на сайт «Фриланс-Расея» и просматриваю свободные заказы для копирайтеров и рерайтеров. Ну-ка, что там?.. Фирме «Дойный носорог» нужна статья о пользе молочных продуктов?.. Хватаю заказ. Деньги от заказчика поступают на счет сайта. Когда я отправлю готовую работу клиенту, червонцы капнут мне на банковскую карту.
Я открываю в браузере несколько страничек по запросам: «молочка», «кисло-молочные изделия», «молоко и здоровье», «полезные свойства молока». Скольжу глазами по уже написанным кем-то текстам глазами, чтобы выцепить все самое интересное, вроде громогласных цитат из Мичурина и Тимирязева или риторического вопроса «А вы знали, что в Монголии верблюжье молоко пьют даже младенцы?».. А потом «рожаю» собственный текст – как леплю плошку из глины – который озаглавливаю «Великая тайна молока» либо «Молоко – нектар богов». Моя чашка кофе еще не опустошена, когда я отправляю статью заказчику. Не проходит и нескольких минут, когда мой телефон издает булькающий звук – извещая, что на карту мне капнула вожделенная денежка. Вознаграждение – самое приятное в любой работе. Тебе хочется мурчать, как кошка, которой почесали за ушком. Можно маленькими глоточками допить свой кофе (кстати: как раз с молоком) – съесть печенюшку и браться за новый заказ.
Вагон гремел и качался. Левой рукой я обнимал мою Ширин, а правой – держался за поручень. Какая-то бабка в треугольном платке и длинном пальто уперла в меня огромную клетчатую сумку. Напряженные лица пассажиров, как паззлы, складывались в одну широченную расплывчатую физиономию, которая, казалось, кривила рот и то мучительно зажмуривала, то – наоборот – распахивала слезящиеся воспаленные глаза. А тропинка фантазий уводила меня все дальше.
Я буду «испекать» по четыре, а порой – и по пять текстов в день. Мне требуются только кофе – для поддержи тонуса – и ноутбук с доступом в интернет. О, я буду хвататься за каждый подходящий заказ, нарабатывая репутацию и мастерство. Я не знал, сколько получает копирайтер за слово, знак или строчку, но уверовал: за статьи мне будет падать копеечка не меньшая, чем моя пенсия.
Пенсия, доход от фриланса плюс еще зарплата моей девочки. Да мы с моей милой почувствуем себя королем и королевой, без пяти секунд состоятельными людьми и даже немножко «средним классом». Я не буду лениться: по семь часов, пока моя луна на работе, буду торчать за компьютером. Хотя бы мне и пришлось потом, испортив зрение длительным сидением перед светящимся экраном, надеть очки. Ширин, я был уверен, не разлюбит меня и четырехглазого. Если угодно, я буду вертеться, как хомяк в колесе. Но я добьюсь того, чтобы написание рекламных текстов приносило мне приличный доход. Я обрасту постоянными клиентами, приобрету авторитет высококлассного специалиста. И уже смогу сам выбирать заказы, как перебираешь луковицы в овощном магазине. Стану брать только самые дорогие заказы – и писать без горячки и спешки. Я пробьюсь в «топы» на сайте. И если совсем недавно я, как с фонарем ночью, искал клиентов, то теперь уже заказчики будут «охотиться» за мной.
Тогда-то я и обращусь к админам сайта «Фриланс-Расея» с просьбой прислать мне официальный диплом копирайтера. Я знал: сайт выдает такие дипломы своим наиболее успешным авторам. Диплом признается государством как подтверждение того, что ты труженик интеллектуальной сферы, которому собственные мозги приносят доход не ниже прожиточного минимума.
Со своей красной «корочкой» я гордым ястребом нагряну к участковому психиатру (тому, который с лошадиными зубами) и выложу диплом на захламленный бумажками стол: нате – выкусите!.. Теперь я не тот жалкий инвалид, который перебивался только ежемесячными подачками от министерства здравоохранения. Я ко-пи-рай-тер. Нечто вроде художника в свободном плавании. Я пишу – и мне платят за это деньги. Можно сказать: неплохие деньги. Так что теперь я с весомым основанием прошу – нет, я требую! – созвать врачебную комиссию для возвращения меня в ряды дееспособных. Надо сдать анализы и пройти клинического психолога?.. Да не вопрос!.. Я буду уверен: с мочой, калом и кровью у меня все в порядке. И я больше не расплачусь, как девчонка, в кабинете клинического психолога, даже если допрашивать меня будет прежний вытянутый иезуитский змей. Потому что я буду не тем замордованным убогим бледным юнцом, каким был в прошлый раз – а уверенным в себе молодым человеком, который прилично зарабатывает головой. Конечно, я не могу позволить себе яхту с красавицами всех цветов кожи и волос. Да мне оно и не надо. Но содержать на свой доход себя и жену – это мне по силам.
Врачам нечем будет крыть. Пусть я и немного тронутый, но я нашел в обществе свою скромную нишу. Я сам зарабатываю себе на хлеб. Так что мне, пусть с охами и ахами, но вернут официальную дееспособность. Мне, должно быть сократят или вовсе перестанут платить пенсию, дабы сэкономить бюджетные деньги. Но это не беда: просто буду выполнять за день на пару-тройку заказов больше, чем раньше. Наша с Ширин семейная казна не опустеет.
Добившись признания меня дееспособным, я немедленно пропишу мою девочку на своей жилплощади. Даже сделаю совладелицей квартиры. Тогда все страхи по поводу того, что милой не продлят или аннулируют визу останутся позади, как утром забывается неприятный сон. Иностранец, который имеет в Расее недвижимое имущество, имеет право находиться на территории страны и без визы. Он уже не пария или унтерменш, а «почти гражданин». Если тебя на улице остановит патруль – сунь господам полицейским под нос свидетельство о собственности. И бравые стражи порядка с извинениями отвалят от тебя, да еще козырнут.
Следующим пунктом будет женитьба. Мы с Ширин уведомим государство, что спим вместе – зарегистрируем наши отношения. По этому случаю сходим в приличное кафе – попробуем стейки из мраморной говядины под пряным соусом, попьем свежий апельсиновый сок с кубиками льда. А дома, вечером, устоимся с тарелкой кремовых пирожных перед ноутбуком, укутаемся в плед и посмотрим какую-нибудь историческую мелодраму вроде «Фараона Эхнатона и царицы Нефертити», с обилием поцелуев и постельных сцен.
Дальнейший наш жизненный путь будет усыпанной лепестками роз красной ковровой дорожкой. Моя девочка подаст документы на расейское гражданство. Как жена расеянина, да еще владеющая недвижимостью, без препон – в упрощенном порядке – получит пурпурный паспорт. Став расеянкой, моя милая сможет забыть, как ночной кошмар, что где-то в Западном Туркестане лопается от злобы и неутоленной похоти жирный кабан-ишан, так и не добавивший новую красивую куколку в свой гарем.
Я буду еще сильнее стараться на ниве копирайтинга. Ко мне, как к мастеру своего дела, выстроятся целые очереди клиентов. Мне не придется, как волчонку кость, хватать зубами каждый подвернувшийся заказ. О, я буду разборчив!.. Я наклею на себя ценник, на котором будет написана немаленькая сумма. Раз мы живем в обществе, где все – от коррумпированного министра образования до вокзальной проститутки – что-то продают, надо не продешевить, продавая себя или свой труд.
Я буду заключать с компаниями контракты на ведение блога или наполнение сайта контентом. Заработок будет расти, как тесто на дрожжах. Нам хватит даже на то, чтобы однажды летом смотаться отдыхать на море. Мне так и представилась Ширин в зеленом купальнике – на золотом пляже. Какая у нее точеная фигурка!.. В бирюзовом небе – ослепительный диск солнца. Море томно вздыхает, накатываясь на берег пенными волнами. А я сижу под зонтом, напоминающим гигантский мухомор на тонкой ножке, и долблю по клавиатуре ноутбука. Даже в отпуске я пару часов в день буду выделять на копирайтинг, чтобы не потерять навык, а заодно и «сделать червонцы».
Моя девочка уволится с работы. В самом деле: для чего моей милой срывать голос в колл-центре или подносить кофе какому-нибудь толстозадому самодуру-директору, если моего дохода копирайтера достает на еду, оплату коммуналки, посиделки в кафе и на летние курорты?.. Мы люди скромные, нам большего и не надо.
Мы будем наслаждаться сытым достатком и взаимной любовью. Что может быть лучше этого?.. А потом Ширин родит мне ребенка. Милого сладкого младенчика, подобного распустившемуся цветку лотоса. От кого-то я слышал, что рождение ребенка – это чудо, за которое расплачиваешься всю жизнь. А нам и не в тягость будет платить по этому счету. Мы отдадим своему маленькому, в пеленках, человечку все самое хорошее, что у нас есть. Можно не бояться ни старости, ни смерти – потому что после тебя останется твое дитя, похожее на тонкое деревце, которое ты заботливо поливаешь. А как ты будешь радоваться, когда твое деревце вспыхнет изумрудными листьями и белыми цветами!..
…Ширин потянула меня за рукав:
– Дорогой, ты что – заснул?..
Я разом упал, как Люцифер, с небес на землю. Я снова оказался в переполненном грохочущем вагоне – в утробе «железного ящера». Где только присутствие моей девочки не давало мне сойти с ума. Должно быть, я действительно спал, хотя бы и с открытыми глазами. Я весь погрузился в мечту, далекую от реальности, как небо от земли. Но теперь приходилось вернуться в эту самую жестокую реальность.
Электропоезд как раз подъехал к нашей станции. Мы вышли из вагона и, в людском потоке, поднялись по истоптанным грязным ступеням в город. Попали в спальный район. Куда ни глянешь, взгляд упирался в серые многоэтажки, которые казались одинаковыми, как горы для заблудившегося путника. В тесные дворики кое-как были втиснуты детские площадки с песочницами и ржавыми качелями. Вдоль тротуаров припаркованы авто. С бело-серого мутного неба падал и падал пушистый снег.
