Сергей Быков.
История
– Захлопни рот и вали отсюда, женишок! Ха-ха! Детей он мне будет делать! – Амазонка резко подалась вперёд и совсем другим, очень недетским голосом прошипела по-русски – Я как Великая Видящая предрекаю тебе, яхонтовый, больную постель и дальнюю дорогу… оч-чень дальнюю!
– Что ты там бормочешь маленькая самка. Камлаешь, э? – Хитрый Ящер ничего не понял, но интонация девочки ему совсем не понравилась.
– Я говорю – ползи уже отсюда, хитрожопая ящерка, в свою нору! Пора подыхать!
– Уж не думаешь ли ты, глупая куропатка, что Хитрый Ящер умрёт от вот такой маленькой колючки? – он переломил стрелку одним движением пальцев и отбросил её в сторону.
– Хватит! – В соседнем проёме появился старик – Уходи! А не то – он потряс дротиком – вот эту колючку ты точно не переживёшь.
Хитрый Ящер окинул злобным взглядом всех стоящих на верху башни, смачно харкнув и процедил сквозь зубы.
– Вы ещё пожалеете….
– Давай, давай, топай – женишок! – прилетел звонкий голос девчонки ему в спину – Дерьмо шакалье!
Как только неандерталец скрылся среди домов, Падаван повернулся к Амазонке и мягко спросил.
– Скажи, моя повелительница, это что такое было?
– А что он тут язык распустил! Пусть спасибо скажет, что я его из лука не «приласкала».
Парень покачал головой. Кто, как не он, личный человек Амазонки, знал её.Если он хотел, ей никогда не удавалось заболтать нужных ему ответов.
– Эта стрелка, не простая стрелка?
Ничего не сказала Найдёнка, только скорчила задумчивую моську.
– Не ругай её, мой мальчик, – подошедшая або коснулась его руки – она всё правильно сделала. Есть такие слова, которые не только нельзя произносить, но даже думать. А он их произнёс слишком много.
Падаван лишь молча склонил голову принимая волю Великой Видящей.
– И когда он… ну, того…?
– До утра не доживёт!
Вечерело. Найдена подошла к одиноко стоящему Падавану который неотрывно смотрел в сторону мелькающих, время то времени, охотников из Старых Людей, среди строений. Там, в глубине, они жгли большой костёр,который, иногда, стрелял в небо яркими стремительными искрами. Изредка до башни долетели визгливые крики и грубый смех. Девочка подлезла под руку и прижалась к своему личному Старому Человеку.
– Ты сердишься на меня, мой верный Падаван? – заглядывая ему в глаза тихо спросила Найдена.
Парень, не отрывая взгляда от суетящихся неандертальцев, слегка прижал её к себе и мягко погладил по пушистым локонам. По его губам скользнула лёгкая улыбка.
– Я не сержусь на тебя за то, что ты убила его. Я сожалею, что теперь не смогу этого сделать сам. А я очень, очень хотел это сделать…. Понимаешь меня, свет очей моих?
Амазонка тихо и удовлетворённо вздохнула
– Свет очей моих. – повторила она.– Да! Это правильно….
Хитрый Ящер сидел возле большого костра укутанный в отличные мягкие шкуры, с приятным, чистым запахом. Хоть костёр и горел жарким пламенем, но весенние ночи бывают зябкими. Ему не спалось. Постепенно замолкавшие голоса товарищей, переходили в сонное бормотание. Хотя какие они ему товарищи, в лучшем случаи необходимые, пока, люди. Накричались, нахвалились, нажрались всего от пуза так, как, наверное, не ели никогда в своей жизни. Им хорошо. Хитрый Ящер, как и обещал, привёл их в замечательное место. Полное отличных вещей и удивительной еды. Ну и что, что половина из пришедших сюда сегодня утром уже мертва! Какое им до неудачников дело? Они живы, сыты, довольны. Хитрому Ящеру были безразличны, что мёртвые, что живые… Его мысли текли неспешно и плавно…
… Эти шкуры зимнего волка весьма кстати. Не только тёплые, но и статусные. Хитрый Ящер никогда не видел шкур с такой выделкой. Да, что там, он многое, прежде, не видел такого, что видит сейчас. Жаль многого не понимает. Но Хитрый Ящер умный! Для чего нужны некоторые вещи и сам сообразил, о чём-то догадывается…. Взять, например, большую яму, накрытую деревом и землёй, в которой лежит лёд, а на льду мёрзлое мясо. Очень умно. Таконо может хранится долго. Иногда, вовремя съесть мясо, добытое во время удачной охоты, сложнее чем завалить саму добычу.Да, очень умно…. Жаль, что глупцы пришедшие с ним этого не понимают! Выволокли, зачем-то, всё что там хранилось наружу, что-то съели,большую часть просто бросили под ноги.В морозной яме, веселясь, нассали и насрали, спрашивая друг у друга, а станет ли говно ледышкой? И как скоро? Тупоголовые! Эх ему бы несколько рук охотников, таких как Падаван. Прерии содрогнулись…
Хитрый Ящер чуть плотнее запахнулся в меха и сам того не замечая придвинулся к огню. Прохладно.
… Да, с такими как Падаван, он создал бы великий народ. Жаль, что молодой не понимает, какого могущества они могут достичь… Ну, ничего. Ещё есть время. Хитры Ящер найдёт нужные слова для упрямца. Вот посидят дети и женщины без воды, и он сам, первый, придёт под его руку. Возможно, я даже оставлю ему жизнь, после того, как он расскажет мне всё, что захочу узнать. Может быть, даже позволю кого-то ещё оставить в живых. Хитрый Ящер добрый. Но только не ту, маленькую дрянь…
Как ни странно, воспоминания о девчонке не вызвало той неудержимой ярости в душе Хитрого Ящера, как было, всё время, до этого. Лишь передернулись от прискочивших по телу холодных мурашек плечи.
– Зябко, однако, сегодня. – пробормотал он.
Хитрый Ящер подкинул несколько палок в костёр, что бы горело пожарче Рана, нанесённая девчонкой, почти не болела. Да и какая это рана? Ранка! Вот чёрный волк его разукрасил – это да. Это раны!
Башня! Башня –это неожиданно. Это плохо! Но и интересно. Просто так Маленьких Людей оттуда не выковырнуть. Хорошо если я прав и в башне нет такой же дырки обложенной камнем, как и тут, среди странных яранг. А если есть? Хм! Если есть, то тогда, он, Хитрый Ящер, что-нибудь придумает. У него много времени. Он, зная какие силы собрались на битву против Маленьких Людей совсем не верил, что те смогут не то, что победить, даже разбежаться с поля боя,кому повезёт остаться целым… Да, времени полно. Хитрый Ящер сказал, что будет следить за башней. Ха! Зачем? Наоборот, если Маленькие Люди вылезут из неё ночью и постараются убежать, это будет замечательно. Женщины и дети в лесу, что может быть лучше. Совсем лёгкая добыча. Охотники Хитрого Ящера настигнут их быстро…. А когда настигнут…. Молодой да старый – это не защита. А маленькую дрянь он убьёт сам! Да сам!
– Бр-р – по телу Хитрого Ящера прокатилась волна холодного озноба. Прокатилась и не спешила уходить. – Да что ж сегодня так холодно. – он наклонился к костру, чтобы поправить прогоравшие ветки и упал плашмя в огонь, взметнув телом мириады весёлых искорок, взвившихся в высь….
Как из мрака ночи выметнулись темные силуэты, после его падения в костёр, и беззвучно кинулись на спящих, Хитрый Ящер уже не увидел…
Падаван, завернувшись в тёплое одеяло из лисьих шкур, дремал на самом верху сторожевой башни. Словно дикий зверь, прибывая в полудрёмном состоянии, он чутко отслеживал всё, что творилось вокруг него хоть на небольшом, но контролируемом расстоянии. Его шевелящиеся уши, не как у собаки конечно, но и более подвижные чем у Маленьких Людей ловили и отсеивали весь ночной шум, вычленяя из него то, что могло нести угрозу.
Шаркающие шаги старого учителя, это его – кгм, и тяжелые вздохи, которые он издавал время от времени, не только не мешали, но и вселяли спокойствие. Значит, порка, всё нормально. Значит дед Хатак бдит, и можно и дальше придаться ленивой полудрёме. Скоро ему менять своего учителя, скоро….
Истошные крики, вдруг раздавшиеся в ночи со стороны неандертальцев, могли поднять не только чуткого охотника каменного века, но и куда более слепоглухого человека века двадцатого. В момент слетев в низ, он подскочил к жадно прислушивающемуся Хатаку. Вопли боли и ярости, крики, собачий визг и рык, всё слилось в одну, но вполне узнаваемую картину….
– Это Зверь со своими! – Хатак стукнул кулаком об камень – Не удержался, пришел! Ах молодец, ах красавец! Но зря, зря, побьют ведь…
– Что? Что случилось – в проёме двери показались встревоженные лица Белой Волчицы и Соле.
– Ни чего, сидите внутри, сидите не вылазте.
– Что за шум?
– Зверь со своей стаей рвёт Старых. – пояснил Падаван.
– Но, как? Зачем? – посыпались растерянные вопросы.
– Как, как! Тьфу! – плюнул от больших чувств Хатак – Не вынесла, душа бойца, что по его земле враг топчется!
– Надо…
– Сиди! – Хатак довольно грубо втолкнул Белую Волчицу обратно в дверь – Мы ничем не поможем! Нечего вам тут торчать, не дай стихии, кто половчей, под шумок, камнем кинет…. – Хатак повернул голову в сторону затихающейдраки – Будем надеяться, что всё обошлось. Зверь умный….
Довольно быстро шум сменил тональность – собаки ушли. Некоторое время неандертальцы орали, а потом, Хатак и Падаван увидели, как в ночи, в сторону камышовых зарослей быстро стали перемещаться огненные точки.
– Знать в камыши ушли – прокомментировал Хатак – видно сильно разозлили тупоголовых. Это ж надо, нападение проспать! Думаю, поджигать побежали в отместку.
– Если они подожгут камыши, огонь пойдёт во все стороны и гореть будет до небес. Зверь со своими всё равно уйдет, а вот катамаран от пристани никуда не денется! – Взволнованно воскликнул Падаван.
– Ах ты ж мать твою так! – Хатак аж подпрыгнул – Бл…ь! Красавец, наш Красавец!!! – дед рванул на самый верх башни.
Неандертальцы подожгли сухой, под два метра ростом, камыш сразу в нескольких местах. Пламя неспешно, но неумолимо начало набирать силу, и вот уже хорошо было видно, как огненный вал всё быстрее и быстрее захватывал всё новое пространство, довольно скоро превратившись в целое море огня. На ночном небе отразилось гигантское зарево окрасившее его в красно-багровый цвет. Очень скоро пламя добралось до места, где была пристань и пришвартованные к ней лодки и корабль.
Хатак бесновался, потрясал кулаками, кричал и посылал проклятия на голову Старых Людей. К этому моменту, практически все старшие женщины вылезли на верх и широко раскрытыми глазами смотрели на огненный апокалипсис.
– Уважаемая – Падаван обратился к Великой Видящей – прошу тебя, помоги Хатаку. Он сильно страдает. Кабы чего не вышло. Надо напоить его чем-нибудь успокаивающим.
Светлый Ручей обеспокоенно посмотрела на верх, где Хатак уже охрип от ругани, и согласно кивнув, быстро заторопилась.
– Тёплый Камушек быстро в низ, раствор три, и, пожалуй, семнадцать! – або бросала резкие отрывистые команды – Соле, Волчица со мной – и решительно полезла на верх к Хатаку.
– Наш Красавец горит? – к боку Падавана, как всегда, прижалась Найдёнка. По её щекам тихо ползли прозрачные слёзы. Впрочем, как и у многих.
– Да!
– Ты видишь это?
– Нет! Я знаю!
– Я снова плачу – повинилась девчонка – уже который раз. Я стала плаксой.
– Нет. – парень нежно отёр личико Амазонки – Ты плачешь не больше остальных. Даже не больше меня.
– Но я не вижу у тебя слёз. – робко возразила Найдёна.
– Это потому, что их высушил огонь! – парень, не отрывая взгляда от бушующего пламени, коснулся груди – Здесь, я сейчас горю вместе с нашим Красавцем….
С самого раннего утра у неандертальцев началось бурное движение. Они начали разламывать, всё, что было деревянного. Прикрываясь сдёрнутыми дверями и крышками от столов, они стали подтаскивать кучки ломаного дерева ближе к башне стараясь не подставляется под стрелы.
– Дома ломают и мебель суки! Хотят навалить под стены и поджечь – Хатак хмуро наблюдал за суетой. Выглядел старый охотник плохо. Лицо приобрело нездоровый землистый оттенок, под глазами набрякли тёмные мешки, плечи поникли, голос скрипел сильнее обычного. Тяжело дались ему последние сутки.
– Учитель, тебе надо бы отдохнуть. – мягко заметил Падаван.
– Как говорит мой друг, Пётр, – Хатак поднял на парня покрасневшие глаза и криво улыбнулся – отдохнём на том свете. Что с этим будем делать?
– Наш вождь сказал, что зажарить нас как утку в глине в нашей башне не получится. По крайней мере, далеко не сразу. Даже если обложить нас со всех сторон. Скорее задохнёмся. Я всё время пытаюсь посчитать сколько Старых всего осталось, и насчитал всего с десяток. Не больше. И, кстати, Хитрого Ящера не видно.
– Ну, если Ручеёк сказала, кирдык гадёнышу, то можно не сомневаться, он уже блукает в тумане долины предков.
– Жаль….
– Да, жаль….
Ученик и учитель поняли друг друга без слов.
– Значит, говоришь, не больше десятка?
– Да!
– Маловато держать нас в круговой осаде? – Хатак внимательно посмотрел на парня – Маловато, э? Но всё-таки десяток!
– Я хочу их всех убить, учитель. – Падаван прямо встретил взгляд старого охотника – Всех! Очень!
– Как я тебя понимаю, сынок! Ах, как я тебя понимаю! Если бы не дети и женщину у меня за спиной, я бы уже давно побежал бы резать их ещё ночью…. – Хатак ненадолго ушел в себя, шевели седыми бровями и нервно дёргая себя за бороду – Значит вот как поступим…. Когда начнут подтаскивать дрова к нам поближе постараемся изловчиться и прибить парочку этих шакалов. Хорошо бы больше. Зажгут, будем поливать водой! И посмотрим, что они станут делать. Ну, а если там вдруг что, останется их восемь или семь – ты готов…. – Хатак пристально посмотрел на парня.
– Да, учитель….
Когда солнце уже солидно приподнялось в ясное весеннее небо стоящие на башне Хатак, Падаван, а такжеженское «боевое крыло» племени Русов увидели ещё одну горестную картину. На относительно безопасном расстоянии, появилась целая процессия неандертальцев.Они, весьма быстро вычислили на собственной шкуре с какой дистанции становятся смертельно опасны легкие дротики, которыми кидаются из кривых палок Маленькие Люди, а на какой уже можно позволить себе некоторые вольности. И вот, не особо опасаясь, вышли на открытое место несколько Старых Людей, и вытащили за хвосты три собачьих трупа. Лица Русов омрачились. Это были собаки из стаи Зверя.
Мускулистый, широкоплечий, волосатый охотник, под одобрительные крики стал разыгрывать молчаливую пантомиму. Он несколько раз подкинул, и поймал топор, отблескивающий в утреннем солнце чёрным вулканическим стеклом, похваляясь своей ловкостью, а потом ткнул им в направлении стоящих на башне, провёл топором по горлу и изобразил несколько рубящих ударов. Затем, в три мощных замаха он отсёк голову одной из собак и под радостные выкрики поднял голову в руке и стал тыкать ею в разные стороны.
– Это Мод. – Вика до боли сжала кулаки.
– Да, это она. – подтвердила Соле, закусив губу до крови.
– Сестра, – Белая Волчица положила руку на плечо Соле – прошу, убей его!
– Далеко! Я не уверена, что попаду. Ветер мотает!
– Ты лучше всех стреляешь из самострела своего мужа! Попробуй!
Соле колебалась не долго. Нужно поставить прицел, который они берегли как зеницу ока и практически никогда не ставили. На близкой дистанции и так стреляли нормально, а на дальнюю, где прицел бы пригодился, не было особой необходимости. И лишь Соле регулярно постреливала с ним по мишени под руководством своего мужа. Нравилось ей это!
– Стриж, мухой принеси прицел!
Пока пацан бегал, пока ставили прицел, пока Соле поднималась на маленькую башню, неандерталец, отбросив в сторону голову Мод, принялся рубить вторую собаку.
Не спеша натянув тетиву и вложив болт, Соле сняла меховую безрукавку и сложив плотный валик на краю стенки, аккуратно пристроила на него арбалет. Девушка приникла глазом к наглазнику и чётко разглядела всклоченную бороду в мелких кровавых брызгах, ощеренный рот, вращающиеся глаза на выкате, и покатый лоб над большими надбровными дугами… Да, лоб! Именно туда захотелось попасть Соле больше всего. Не самая лёгкая зона поражения, да! Но очень захотелось. Женский каприз….
И вот уже перекрестие легло на нужное место, вдох, выдох, вот уже палец потянул скобу спуска… В последнюю долю секунды, когда стремительный болт уходил в полёт, Соле взяла прицел чуть выше и левее… Зачем, почему, она и сама бы объяснить не смогла. Но, так было правильно. Она чувствовала….
Уже когда до её ушей долетел восторженный крик своих, а неандертальцы прыснули под защиту домов, Соле вновь приложила прицел к глазу и с удовлетворением разглядела неподвижное тело Старого, раскинувшего ноги и руки в стороны и торчащий из его лба арбалетный болт. Лепо, лепо – как говорит отец….
Соле улыбнулась, она вспомнила слова Артёма, о том, что, если снять прицел, а потом его снова поставить, нужно, обязательно пристрелять арбалет по новой, а иначе начнёшь мазать. Вот и дёрнулась рука, внося нужные коррективы…. Всё-таки она Чувствующая, пусть и не самая сильная.
– Огонёк! – Амазонка была первая кто успел заскочить на верх. Девчонка повисла на Соле крепко её обняв – Я тебя обожаю!!!
Поорав проклятия, Старые Люди на некоторое время затихли. А потом, они снова начали таскать древесину, увеличивая кучу уже ранее принесённого, ещё больше. Теперь не было слышно, ни каких хвалебных выкриков, проклятий или обещаний всяческих ужасов. Тщательно прикрываясь дверьми и столешницами, они работали молча, сосредоточенно, зло. После всех этих потерь и неудач они хотели просто спалить ненавистных Маленьких Людей без всяких затей.
Хатак, Падаван, Соле, Волчица и остальные стреляли из луков и самострелов, кидали сулицы и камни, но неандертальцы, наученные горьким опытом, уже не демонстрировали крутизну, стоя на открытом пространстве, и бия себя в грудь левой пяткой похваляясь своею отвагой. Они, теперь, даже из-за щитов не высовывались. За всё время защитникам удалось лишь раз попасть одному из них камнем в ногу и Хатак зацепилнерасторопного охотника, вскользь, сулицей. И оба раза, увы, ранения были не серьёзными.
– Ничто, ничто, – приговаривал Хатак видя обеспокоенные лица женщин – щас подберутся поближе, мы водичкой-то кучу и обольём, а там… – он посмотрел на Падавана – Девять не десять, а, сынок?
– Конечно, учитель – это гораздо лучше!
– Вы о чём? – слушая их странный разговор подозрительно спросила Белая Волчица
– Это мы о своём. – отмахнулся Хатак – Поглядывай лучше вниз! Вдруг кто подставится.
– Учитель – вдруг встрепенулся Падаван – а что если мы сами, пока куча от нас далеко, её подожжём? Зачем нам костёр под стеной?
Хатак раздумывал не долго. Он сразу понял замысел парня. Спалить кучу на безопасном расстоянии. Пусть Старые побегают, посуетятся. Горящие дрова щитами не потолкаешь…а там глядишь, и выгодный момент какой выпадет.
– Правильно! Ай молодца! И поджечь надо качественно, сразу в нескольких местах! Эй! Любовь моя! – подскочив к двери крикнул внутрь башни Хатак – Нам нужно пару кувшинчиков с маслом и спиртом! И несколько факелов.
Очень быстро ему доставили нужное.
– Эх ма-а – опытная рука старого охотника не подвела. Один за другим горшки упали в кучу брёвен, ломаной мебели и всяческих деревяшек,выплеснув на них высокоградусный спирт, эксклюзивного производства «Горький Камень, Або и Ко». – прощай стратегический запас! Теперь факелы – выкрикнул старый охотник!
В первый момент Старые Люди подумали, что защитники пытаются намочить деревяшки, что бы было труднее их поджечь. Только вода, которой облили кучу была странного запаха, да и мало её. Смех один. Многие из Старых и засмеялись. Но когда во след воде прилетели пылающие факелы и вместо того, чтобы бессильно шипеть и стрелять искрами на мокром дереве они его быстро подожгли, вот это уже было не смешно! И огонь был странный – не так чтоб сильный, неяркий, синеватый с лёгкой зеленцой. А потом прилетели ещё горшки, разбились и пламя вспухло дымным, жарким, грязно-красным облаком. Вот тогда неандертальца и заорали! От неожиданности, от испуга, а больше всего от ярости, от злости, что Маленькие Люди опять порушили все их планы!
Пламя стремительно пожирало топливо выкидывая густой чёрный дым и плюясь залпами икр. Увы, с самого утра, весенний ветер был свеж и своенравен. Он налетал то справа, то слева, то поперёк мотая дым и искры так, как ему заблагорассудится. Тяжелоечёрноеоблако накрывало то башню, то нападавших, то сдувалось его в сторону, а в целом заволакивало рваными клочьями всё пространство Лагеря.
Неандертальцы впали в раж! Они, выхватывая горящие головни, стали закидать их на башню, перемежая огненный град, с градом каменным!
На верху, среди защитников, как только стали падать первые горящие деревяшки, образовалась неразбериха и лёгкая паника. И несмотря на то, что сама конструкция башни была продумана таким образом, что зажечь её было проблематично, а если проявить хладнокровие и организованность, то и вовсе невозможно, но именно последнего и нехватило! Отсутствие опыта и инстинкт человека перед огнём моментально разладил оборону. Женщины выскакивали из недр башни с различными ёмкостями полных воды и плескали на горящие головни! Зачастую достаточно бестолково! Бегущие с низу, и бегущие вниз, они сталкивались на лестнице иногда сшибая друг друга. Их дикая суета и панические вскрики вконец испугали маленьких детей, которые достойно и терпеливо, до этого момента, переносили все тяготы осады. И дети дали рёву, что не добавило порядка.
– Прекратите панику! – надрывался Хатак пытаясь навести хоть какой-то порядок одновременно выцеливал охотников из Старых в разрывах дыма – Не высовывайтесь пустоголовые! Передавайте воду по цепочке! – Густой дым то накрывал башню, вызывая резь в глазах и першение в горле, то наоборот, скрывал Старых Людей, не давая как следует прицелиться!
– В цепочку! В цепочку! – командовала снизу Великая Видящая – Камушек, Лиля – хватит метаться! Займитесь детьми! Лада! Ты куда с пузом дура лезешь!
Кто-то из защитниц прикрывал проёмы щитами, кто-то отвечал стрелами и с улицами в озверевших неандертальцев, впервые почувствовавших неуверенность и испуг защитников. Прикрываясь дымом и деревянными самоделками, всё время перемещаясь, они поддерживали высокий темп забрасывания горящими головнями, камнями и редкими дротиками суетящихся защитников. И обстрел башни стал приносить некоторый результат. Слишком много целей мелькало в проёмах. Вот камень стукнул в бок одну из девушек из Степных Псов. Вот редкий дротик задел одну из жён Хвата, слава стихиям, лишь чуть чиркнув. Увидев такое Хатак совсем рассвирепел.
– Ну, ка все в низ! – он стал хватать и грубо заталкивать женщин в проём двери – Все лишние – вниз! Куры бестолковые! Угомонитесь! Нас так не поджечь! В низ, мать вашу!!!
Вика осторожно выглядывала из-за зубца, тщательно выцеливала момент, когда один из Старых увлечётся и отскочит чуть больше, от угла дома, чтобы метнуть очередной камень. Камни Старые метали криво, это да, но сильно. Стоило быть осторожной! А тут ещё этот дым! Другой раз и не вдохнёшь как следует, а то и еле-еле проморгаешься. Но Падаван и Хатак правы! Лучше уж так, чем этот же дым и огонь был бы у них под стенами!
– Бем! – пропела тетива самострела, срываясь со стопора.
– Ха! – Вика удовлетворённо спряталась за каменный зубец и с довольной улыбкой привалилась к нему спиной. Она попала! Может и не убила, но с болтом в плече, чуть ближе к груди, особо камнями не покидаешься. Это уж точно! – Допрыгался! Муж будет мной доволен!
Вика чуть наклонилась, цепляя поясным крюком тетиву самострела и в этот момент, камень, брошенный чьей-то рукой, полетевший, возможно как и всегда, не туда куда его посылали, стукнулся в соседний зубец….Он, стукнулся ребристой гранью о ребристую грань каменной кладки защитного зубца, сделал рикошет под крутым углом, и ударил Вику в висок…. Роковая случайностью. Со стороны, удар мог показаться не сильным, даже каким-то совсем не серьёзным, но Вика сразу обмякла, самострел вывалился из рук, она тихо сползла по стенке и свесила голову на грудь. Вика будто присела отдохнуть, привалившись к зубцу, и только тёмная струйка крови, побежавшая по подбородку, намекала на то, что всё плохо.
– Вика? – Белая Лилия держащая щит в соседнем проёме обеспокоенно сделала шаг к сидящей девушке – Вика? Что с тобой? – А когда наклонившись она увидела и кровь, и потухшие глаза старшей подруги она страшно закричала….
– Вика!!!
Падаван, отбив щитом очередной камень стремительно обернулся на крик… и сразу всё понял. Его глаза вмиг стали безумными, рассудительность и выдержка, которыми он всегда отличался слетели с него лёгкой шелухой! Выхватив из-за пояса свою остро отточенную секиру Падаван вскочил на парапет и с диким рыком прыгнул в низ на одного из Старых, на свою беду, оказавшегося под стеной! Рухнув с четырёхметровой высоты двумя ногами на плечи неандертальца, парень смял его и сшиб на землю. Охотник только и успел, что поднять голову и удивлённо выпучить глаза, когда массивное тело ударило сверху и сломало ему ключицу и шею!
Падаван несколько раз перекувырнулся и вскочил на ноги. Падение с высоты и удар тоже не прошли для него бесследно. Правая нога ещё ничего, а вот левая, которой он угодил в каменный лоб неандертальца кажется слегка подвернулась. Но переживать болезненные ощущения было некогда. Старые Люди, наконец-то, увидели перед собой одного из защитников в прямой доступности! С диким рёвом, ближайшие охотники кинулись к Падавану….
Хатак только и успел, краем глаза заметить, как Падаван вскочил на парапет и с криком исчез за краем…. Метнувшись, Хатак высунулся в проём и увидел, как парень и один из нападавших, кувырком, катятся по земле. Всё пошло не так как они планировали. Они думали, в нужный момент, тихо спустится по верёвочным лестницам с другой стороны башни и неожиданно напасть!
– Что за херня происходит? – воскликнул Хатак – За каким….
Но долго ругаться времени не было! К неловко поднявшемуся парню устремились орущие охотники….
– С дороги! – взревев Хатак бросился вниз по лестнице невольно сшибая кого-то, спешащего на верх с кувшином. Стриж, подхватив большой щит, устремился вслед за дедом.
– Кто высунется на верх – убью! – заорал Хатак на испуганно замерших женщин и детей. – Всем сидеть здесь!
Подскочив к двери, он в два движения откинул запорный брус, и распахнув её, высунулся наружу. Вовремя! Три здоровенных неандертальца наседали на Падавана со всех сторон. Только щит, крепкие доспехи и долгие тренировки всё ещё хранили парня от увечий и быстрой смерти. Он даже успел ранить всех трёх противников, одного, даже прилично, но дожидаться чем всё закончится Хатак не собирался. С коротким хеком он метнул сулицу в подставившуюся спину одного из нападавших, и с удовлетворением констатировал что, как и всегда, его верная рука, не смотря на подслеповатые глаза, не подвела!
– Лестницу! Быстро! – полуобернувшись бросил в глубь башни Хатак. И в этот момент, прилетевший из рваных клоков дыма, каменюка не меньше килограмма ударил его в бок! Рёбра жалобно скрипнули! И только прочный костяной доспех на стёганном поддоспешнике не позволили им разлететься мелкими осколками! Покачнувшись от боли, Хатак вывалился наружу. Лишь в последний момент он попытался зацепится за порог двери и остановить бесконтрольное падение. Увы… Крутанувшись Хатак ударился о землю боком. Правая рука громко хрустнула, и старый охотник потерял сознание.
Когда Стриж, с помощью какой-то женщины, в полумраке сразу и не разберёшь, выдвинул наружу лестницу, он думал, что учитель выпрыгнул и уже храбро сражается с Падаваном против ненавистных Старых Людей Скорей! Скорей, помочь им! Каково же было его удивление, когда пацан вылез на лестницу и увидел неподвижно лежащего, под стеной, деда Хатака. А ещё он разглядел как из дыма быстро приближается здоровый охотник с массивной узловатой дубиной в одной руке, и большим камнем в другой. Он предвкушающе щерил большие желтые зубы и блестел злобными глазами.
Стриж быстро проскочил лестницу и выхватив клевец загородил дорогу неандертальцу. Из проёма двери высунулась чья-то голова. Старый метнул в неё камень, и тот с силой ударился в косяк двери, так, что полетели щепки.
– Ай! – голова моментально спряталась, не забыв захлопнуть за собой дверь!
Стриж с тоской посмотрел в верх и перевёл взгляд на ухмыляющегося Старого. Где-то за углом раздавались яростные крики сражающихся. На верху голосили женщины, треща и стреляя искрами гудело пламя…. Он один! Что ж, значит пришло и его время. Уходить с дороги и бросать беззащитного Хатака он не собирался. Одно печально, остатки племени Степных Псов тают как снег под весенним солнцем.
Могучий охотник криво ухмыльнулся в растрёпанную бороду, весело подмигнул и, с некоторой вальяжностью вдарил дубиной! Стриж, неожиданно сам для себя, на рефлексах, слил удар щитом в сторону. Всё как его учили.
– Занятно… – проскрипел охотник – А так!
Он нанёс быстрый, но не сильный удар с боку и как только Стриж прикрылся от него, мощно пнул мускулистой ногой в центр щита! Как конь лягнул! Пацан полетел кувырком, что называется – ноги выше головы…
Когда небо и земля, в восприятии Стрижа, заняли привычное место, Старый Человек был уже рядом. Слегка наклонившись он заглядывал в глаза мальчишке. Многое в них там было, кроме одного – страха.
– Молодец! – снова проскрипел он – Из тебя вырос бы великий охотник. Жаль ты не нашего народа! – Неандерталец медленно отвёл руку замахиваясь дубиной как с боку выскочил, стремительно и бесшумно, Падаван и молниеносным движением её отсёк, чуть ниже локтя!
Несколько секунд Старый непонимающе смотрел на обрубок вместо руки, изобильно хлынувшей кровью. Потом, сильно побледнев, скривившись от боли, он крепко сжал рану второй рукой и посмотрел на Падавана. В его глазах, как до этого, и вглазах парня. много чего было, кроме одного – страха!
– Хороший топор! – он покачал лохматой головой – Хитрый Ящер был дурак! А мы все глупцы!
Падаван, молча, ещё раз, стремительно махнул секирой и голова Старого, вращаясь в воздухе, улетела прочь. Грузное тело постояв ещё чуть-чуть фонтанируя кровью содрогнулось и упало едва, не накрыв Стрижа. Парень, основательно забрызганный горячей кровью несколько секунд смотрел на обезглавленное тело неандертальца, а потом перевёл взгляд на Падавана. Падаван выглядел не очень! Правого наплечника на доспехе не было вовсе, ещё в нескольких местах не хватало пластин. По бедру левой ноги шла неглубокая, но сильно кровоточащая рваная рана. И в целом, Падаван выглядел очень уставшим. Лишь глаза горели внутренним яростным светом.
– Как ты? – глухо спросил он.
– Я? Нормально! – неуверенно ответил Стриж.
Падаван лишь молча кивнул и тяжелой походкой направился к Хатаку. Положив пальцы на шею учителя он некоторое время прислушивался, а потом удовлетворённо кивнул головой. В этот момент на верху хлопнула дверь и по лестнице, дробно стуча подошвами, слетели Белая Волчица, Соле и Амазонка. Бросив взгляд на Стрижа, и убедившись, что с ним всё, более-менее нормально, Белая Волчица подскочила к Хатаку.