Сергей Быков.
История
– Я понял учитель, понял!
– Ох чую, чую! – я стал водить пассы руками – Да даже не чую, а вижу! Много! Много отжиманий, будет у тебя по приезду домой, мой юный друг! А ещё ты нанесёшь много, много болезненных ударов своими частями тела по моим многострадальным кулакам! И глядя на тебя, Ярик сто разподумает, прежде чем отколет нечто подобное. – Я глянул на Хатака и подмигнул. – А ты, старый не чего не чуешь?
– И я чую! Да! Чую! Много, много бросков сулиц, много, много стрел, поднятие тяжелых камней! Много, много раз!
– Это что же? Уж не Сила ли в нас проснулась, старый? Нам с тобой у Великой Видящей провериться не мешало бы!
– Гы-гы-гыыы, так я эта… проверяюсь регулярно!
– Ладно. – я поглядел на радостно улыбающегося Крука – Иди отсюда, арбайтен. Катамаран я за тебя грузить буду?
Довольно скоро начали возвращаться мои «шпионы». О самом главном ни кто, особо ценного не узнал, так, на уровне шепотков и фантазий.Зато узнал кто её мать, чья она жена, кто такой, неожиданно появившейся жених. Это тоже, весьма, полезные сведения.Або и Амазонка пришли с девочкой, которой пророчили стать Великой. Что сказать, ребёнок как ребёнок. Чумазая мордашка, карие живые глазёнки, тёмные волосы не звавшие ухода. худенькое тельце.Шкура волка, в которую она была завёрнута как в кокон, обвязана кожаными ремешками, выглядела довольно прилично. Её племя, совсем не богатое и далеко не самое сильное, и этот волк, возможно, лучше, что позволили себе отдать соплеменники малышке, которая уходит от них навсегда.
Найдена и девочка держались за руки. Наша оторва уже включила новую подружку в свою сферу интересов. Тем более, что по возрасту они были ровесницы, да и жизненный путь, путь Силы, будет у них совместный. Я на это надеюсь.
Самый «жирный улов» принес Шныра. Многие люди Большой Воды слышали финальную стадию разговора между Старшей матерью и шаманом племени. Под конец, Сверкающая Раковина совсем себя не сдерживал и орал как потерпевший. И, как говорится, имеющий уши да услышит! Но Шныра, красавчик, успел переговорить, через свою подругу, с близкой подругой Белой Лилии. И та рассказала, что Старшая мать заставила Белую Лилию «лечь» под Крука, напирая на заботу о благе племени, и вообще, мол, он же ей самой нравиться. Белая Лилия не сильно-то и сопротивлялась. Её мысли были заняты гарным хлопцем Круком, а не политическими интригами шамана и Старшей матери. Подруга утверждает, что Белая лилия сама ей всё это рассказала, прежде чем Пятнистая барсучиха успела её посадить под «арест».
Вот пазл и сложился. Простая человеческая злоба и «зелёная жаба» шамана Ракушки, и желание Старшей матери поиметь с нас гешефт, закрутило это дело. Простой и банальный «развод на деньги», так это называлось в моём времени, в данном случаи, ещё и со скандалом. Но, тут, мои первобытные друзья, в таких делах, человека пережившего Перестройку, лихие девяностые, да и после, многочисленные дефолты и кризисы…. Не та весовая у вас категория, извините. Ваша «хитрая» двухходовка – это детский сад!
Я, Хатак и уважаемая або получив такую ценную информацию присели, пока осталось время, обсудить и разработать тактику и стратегию предстоящего разговора у Большого Костра. Тем более мне нужно было прояснить, для себя, некоторые «законодательные тонкости» по поводу первой крови и что значит – «обещана другому».
Большой Костёр, как и все Большие Костры, это скорее название, чем реально большой костёр. Символ. Вокруг толпа народа, образовывающая широкий круг.В первых рядах самые авторитетные люди племён. Шаманы, охотники, Старшие матери. Для них то, что сейчас происходит, по интересу и эмоциональному воздействию, куда как сильнее любого гало концерта поп звезды или раскрученной театральной постановки для людей моего времени.
И мы стоим в большом кругу, рядом с этим символом, я и Крук, а напротив, стоит Пятнистая Барсучиха и Белая Лилия. Девчонка лет шестнадцати не больше. Невысокая, бёдра немного широковаты, на мой вкус, но ноги стройные, и в целом ладная вся, приятно-округлая. Большие синие глаза. Чистая гладкая кожа. Если как следует отмыть, выясниться, я уверен, что она классическая блонд! И я далёк от мысли, что все блондинки тупые. Поверьте, среди них умных, как бы не побольше, чем среди прочих. Уж я-то знаю.
Я практически не слушаю лепет девчонки о том, какой негодяй этот Крук, и как нехорошо он поступил и вообще…. Я смотрю на неё. Смотрю ей в глаза. Это нелегко. Потому что, она в глаза не смотрит никому. Лишь иногда, на краткий миг, она решается бросит взгляд на парня и я вижу, какая боль и мука живёт в них. Да, девочка, понимаю тебя! Ты не дочь шамана, не дочь Старшей матери или, на худой конец, кого-то из авторитетных охотников. Ты дочь второй жены охотника Пынха, посредственного мужика, средненького охотника, и как, практически все здесь, не знаешь – кто твой истинный отец. Ты ни кому, не была нужна, до тех пор как, случайно, не попала в сферу интересов сильных мира сего. Ты говоришь чужие, злые и неправедные слова, а сердце хочет говорить совсем другое. Я вижу. Я чувствую.
Мне только не понятно, почему Барсучиха не боится старого Когтя? Одно его слово и вся лажа, наговорённая тут, накроется медным тазом. Но Коготь молчит! И видимо собирается молчать и дальше! Что это? Проверка на «слабо» от Великих шаманов? Проверка на то, что сможет ли вождь и Великий шаман Горький Камень достойно выйти из этой, не такой уж и сложной, ситуации? Очень может быть….
– Хватит! – Я прекратил сольную арию «Заботливая Старшая мать» которую начала исполнять Пятнистая Барсучиха в след за замолчавшей девчонкой. Ободренная нашим молчанием и молчанием шамана Когтя, она понесла и вовсе «белопенный» бред.
– Хватит! Я услышал тебя Старшая мать племени Большой Воды! Не надо больше слов, а не то ты можешь договориться до того, что я потребую доказательства на многое из того, что ты тут наговорила…. Но, я не буду этого делать. Ты говоришь, что мой человек, взял первую кровь силой – чушь! И я тоже могу легко это доказать. Но, и этого я делать не стану. Мы поступим проще….
– Белая Лилия, я не буду спрашивать тебя, почему ты наговариваешь на Крука, я не стану спрашивать, правда ли то, что ты тут вообще говоришь! Я – Великий Знающий! И я знаю – ты говоришь не правду, и я знаю, кто и почему заставил тебя это говорить. Я – ЗНАЮ!
И вот я, шаман Горький Камень, спрашиваю тебя – ты станешь женщиной Крука? Скажешь – да, и мы заберём тебя прямо сейчас! Немедленно! И все для тебя закончится! И ты больше никогда не увидишь, ни Старшей матери, ни шамана Сверкающей Раковины. И никто и ни когда боле не посмеет тебя обидеть. Ну! Пойдёшь за Крука!?
К чести девушки, раздумывала она не долго, меньше секунды.
– Да!!! – звонко выкрикнула она, сжав кулачки у груди.
– Забери свою женщину – хлопнул я парня по плечу.
Народ, внимавший перипетиям в полном молчании, пристально следившим за каждым жестом, за каждой эмоцией на лице главных участников, взорвался криками и улюлюканьем.
Крук, со счастливой улыбкой обнимал Белую Лилию по щекам которой текли слёзы. Из толпы резво выпорхнули её подружки и начали тискать её и шумно поздравлять. Я встретился взглядами и с Большой Птицей и с Когтем. Старенький шаман всё с той же полуулыбкой покачивал головой, мол – да, да, правильно, правильно. Я поймал себя на мысли, что ещё ни разу не слышал от него ни одного слова. Шаман Большая Птица, в ответ на мой пристальный взгляд медленно кивнул головой…, а я кивнул в ответ. Мы поняли друг друга.
Не знаю, что там Барсучиха и Ракушка думали, когда заставили девчонку врать. Может быть, что она вызовет чувство гадливости, брезгливости, неприятия её как возможной женщины Крука, и мы постараемся откупиться вирой? А мы взяли и забрали!!! Старшая Мать недолго прибывала в ступоре.
– Вира! Вира! – завопила она как резанная, стараясь перекричать гам толпы – Вира!
– Вира! Вира! – поддержали её некоторые соплеменники.
Народ резко умолк и быстренько организовал прежний круг. Ого! А спектакль-то из двух актов!
– Вира? – удивлённо поднял я бровь – С чего бы! Мой парень взял «первую кровь» по согласию. Я верю ему. Ты говоришь что, насильно. Твоё слово против моего слова. Слово Старшей матери, против слова вождя и шамана Великого Знающего! Белая Лилия – это ведь уже взрослое имя, не так ли? Вот! Значит, что и как делать ей, указывать ни кто не может. Крук берёт эту девушку себе в жены, а она, сама – я поднял палец вверх, заостряя на этом внимание окружающих – пошла к нам в племя, как его женщина. Закон соблюдён! Никакой виры! Я правильно говорю, уважаемая або Светлый Ручей, я правильно говорю, уважаемые Старшие матери племён?
Большинство Старших матерей закивали, выражая различными возгласами свое согласие. Старшими матерями дуры не становятся. Тут все, так или иначе, понимали, чего хотела Пятнистая Барсучиха. И в глазах многих матерей, желание Барсучихи, получить ценные ништяки, практически на ровном месте, подложив всего лишь девку, вызвали далеко не положительную реакцию. Тем более, девок у всех хватало. И фиаско Барсучихи многих порадовало и взбодрило. Просчитались Ракушка и Старшая мать, ой просчитались.
– Закон не нарушен! – Припечатала або Светлый Ручей.
Барсучиха растерянно огляделась. Ага, попробуй-ка поспорь при всех с Великой Видящей. Но, тут вылез, как я и ожидал Ракушка.
– Закон нарушен! Белая Лилия обещана Синему Дрозду! – с пафосом высказался шаман племени Большой Воды
– Это кто это, пусть покажется. – Щелкнул пальцами я.
Из толпы выступил скорее юноша, чем мужчина. Ну, так… ничего сверх особого, рослый, крепкий – это да, а вот ума точно маловато, если подписался под это дело. Уж не знаю, чего ему наобещали….
– И чего ты хочешь, Синий Дрозд? – спросил я его.
– Я хочу виру за свою женщину или поединок!
– Ты вызываешь Крука на поединок? Я правильно понял?
– Или виру!
– Виры не будет!
– Тогда поединок!
– Хорошо на копьях, до смерти!
Это надо было видеть выражение лица Синего Дрозда, да и не только его. Всех! Тут ведь принято, в основном бороться, ну и кулаком ещё в морду дать, но сражаться досмерти!
– Это не по правилам! – Закричал Сверкающая Раковина.
– Почему? Это Синий Дрозд вызвал Крука на поединок, поэтому Крук имеет право выбрать, как и каким оружием, они будут биться. Потому что, ты – я сознательно оскорбил шамана, ткнув в него пальцем – запомни! Все запомните! Мужчины племени Русов за своих женщин всегда бьются насмерть! Таков наш закон!
– Ярик! – я хлопнул в ладони – подай-ка Круку мою «Прелесть»!
Соле, умничка, быстро увела в сторону, испуганно оглядывающуюся Лилию, я Ярик вложил в руки Крука хищно поблёскивающую глефу. Несколько раз перекинув её из руки в руку, и крутнув несколько стремительных восьмёрок, Крук радостно оскалился. Молодец! Всё как мы договаривались. Синий Дрозд завороженно следил глазами за игрой света на лезвии фальшиона. Окружающее ошарашено молчали.
– Это не копьё – просипел Сверкающая Раковина.
– А что, по-твоему – скребок? – ухмыляясь, ответил я. – Палка-копалка? Эй, кто-нибудь, дайте копьё Дрозду, а то мы до вечера тут простоим!
– Ты думал, что помашешь тут кулаками и всё? – я задорно подмигнул растерянному и заметно взблеснувшему Дрозду, и повернувшись к Круку скучающим голосом бросил – Убей его быстро, малыш, а то нам обедать уже пора!
Синий Дрозд ещё какое-то время глядел на Крука, потом бросил быстрый взгляд на шамана Сверкающую Раковину, и резко развернувшись, протолкался сквозь толпу…
– У-хы-ха-ха-ха! – Изобразил я злодейский смех.
– Гы-гы-гы! Ха-ха-ха! Ухо-хо-хо! – подхватили мои соплеменники. Народ опять зашумел.
– Ты! Ты! Ты-ы-ы…. Почти завыл Сверкающая Раковина, его лицо перекосилось и покрылось пятнами.
– Что, ты!? Что? Ты, думаешь, Ракушка, я не знаю, чих рук дело, всё происходящее сейчас! – Народ срочно заткнулся. Спектакль оказался из трех частей.
– Ракушка!? Ракушка!!!? – шаману не хватало воздуха – Я тебя… я… тебя!!!
– Что? На шаманский поединок вызовешь?! Не знаю, как твой вонючий дым на меня будет действовать, а вот я наберу в рот Огненной Воды и плюну в тебя! Сгоришь ты быстро! Не сомневайся. И, как ты догадываешься, потушить тебя водой не получиться! Э?
Рассвирепевший Ракушка резко развернулся, и под хохот и улюлюканье толпы стремительно удалился.
– У тебя теперь есть личный враг, ты в курсе!? – Хатак пристально посмотрел мне в глаза.
– Кто мы, старый, если у нас нет хорошего врага? Никчёмные, никому не интересные, серые людишки!
– Кгм!
– Вот и я о том же! А вообще пора валить отсюда, пора. Программа оказалась чуть более насыщенной, чем мы планировали на это поездку. Пора до дому, да!
Гл. 11 Белая Волчица
Весна! Снова Великая Тёмная Вода! И снова я взираю на грандиозное проявление природы с краю уступа, как и каждый год до этого. Традиция, однако! Соплеменники знают, вождь и шаман всегда во время Великой Воды сидит там, размышляет о высоком. И тревожить его не надо.
А я и правда, сижу, размышляю. Сижу, потому, что кто-то притащил для этого огромный пень, подтесал его так, что стало что-то вроде кресла. Ничего, креативненько так, и даже удобно. Сижу, рядом, возле ног сидит Зверь. Его взгляд направлен куда-то туда, в даль, уши торчком, чёрная пипка носа энергично шевелиться, ловя невиданное разнообразие запахов. Целый мир, недоступный людям. Ему нет ещё и года, но ни кто не обманывается его возрастом. Он и сейчас в холке выше колена, и если он даже и не вырастит ещё больше, то заматереет, со временем точно. И это будет – ой-ёй-ёй!
О чем думает он, что видит? Какие истории рассказывает ему весенний ветер? Есть ли для него прошлое, будущее? Или он живёт только счастливым настоящим? Не узнать.
Зима прошла. Что сказать о ней? Если в частности, то прошла она весьма насыщенно. Четыре новых члена племени, не считая маленькой девочки, это для нашей ещё «детской» культуры – сильное испытание. Хорошо ещё, что все вновь принятые члены находятся на «поруках» у конкретных товарищей, которые и сами стараются не дать вновь прибывшим накосячить. А потому у меня всегда есть дополнительный рычаг влияния на ситуацию. Но всё равно, вливание в нашу культуру идёт не совсем гладко. Чудес, впрочем, я и не ждал, я был далёк от мысли, что все вновь принятые за три дня воспримут наши законы, правила, обычаи. Немедленно проникнуться нашимиценностями, кинуться с фанатизмом учить язык. Но, тем не менее, прогресс есть! А также полезный опыт на будущее, сколько наше маленькое племя сможет «переварить» и ассимилировать под себя сторонних людей. Мы старались вовлечь новых членов племени в наши дела и проблемы. Учёба, тренировки, песни и танцы, весёлый Новый год, и конечно – подарки. Кружок «Очумелые ручки» и много, много разговоров. Охота на лыжах, катание на санках, подлёдная ловля… мы обрушили на них вал новых понятии и впечатлений.И всё это под девизом – делай как я.И, глядя на промежуточный результат, я вижу, всё у нас получится.
Случилось лишь единственное, по-настоящему печальное событие, пропала Василиса. Ушла как-то ясным зимним днём и не вернулась. И я вдруг как-то сразу понял, и не вернётся. Я не знаю, сколько хорьки живут на свете, но думается, пришел её срок, старенькая она уже была. Последнее время все больше спала, да лежала, на чьих-нибудь руках. Уж не знаю, почему она нам так и не принесла деток, пока была молодой, кавалеры-то мелькали на горизонте, время от времени, но, увы. Сильвер и падаван обещали добыть маленьких хорьков и приручить. Дай-то бог конечно…. Но, Василиса уже больше не будет щемиться мне запазуху, не будет лезть под руку, выпрашивая какой кусочек повкусней, и не будет возмущённо стрекотать на Зверя, так и норовящего оттеснить её от своего божества. Печально всё это как-то.
Вот так, в частности, прошла зима. А в глобальном смысле была она спокойной, сытной. С точки зрения драйва и приключений, даже можно сказать, – скучной! И хорошо! И, слава богу! Теперь бы, с этой же точки зрения, так бы прошло и лето. Потому, что с точки зрения частностей, планов у нас, как всегда, громадьё.
Вы помните – хочешь рассмешить бога, расскажи ему свои планы! Но как говорил один мой очень хороший знакомый – «Планировать нужно всегда, даже если ты знаешь, что эти планы, всё равно, так или иначе, полетят кобелю под хвост!». Вот и мы запланировали изучить с помощью нашего «Красавца» все заинтересовавшие нас «вкусных» места на берегах Волги, а также прокатиться вниз по течению с этой же целью. Это, так сказать, генеральная линия на лето, ну и плюс остальные, обыденные, дела, как и всегда. Стройка, учёба, тренировки, борьба за урожай…. Вот она-то, эта борьба, нас и «приземлила» с нашими планами.
Поначалу, с середины весны и чуть-чуть начало лета мы даже успели пару раз сплавать до некоторых интересных мест, впрочем, без особого результата, и даже разок прокатились вниз по течению, где обнаружили большой болотистый залив. Этот залив возбудил во мне надежду на болотное железо, но сюда надо было бы приплыть ближе е концу лета, чтобы воды стало поменьше, поэтому вернулись пока в лагерь…. А потом грянула засуха. Нежданно! Вроде, по началу, всё было как обычно, весеннее солнышко щедро грело с синих небес, иногда землю сбрызгивали несильные дождики, а потом дождики как-то враз исчезли, синее небо стало стремительно выцветать, солнце уже не грело – жарило, а потом и вовсе стало жечь!
На памяти Хатака и або были подобные катаклизмы, раз или два, но далеко не такого масштаба. И если для кочевого народа засуха – это большие проблемы, то для народа, живущего сельским хозяйством – катастрофа. Кочевое племя может перебраться поближе к реке или озеру, мы же не могли выкопать свою картошку или горох, чтобы поднести его к воде поближе. И мы всё дружно взялись за вёдра! Благо бамбук обеспечивал нас ими в неограниченном количестве. Но чем дальше шло время, тем яснее становилось, что вёдрами вопрос не решить. Мы уже вычерпали маленький пруд досуха, впервые за столько лет, уже не успевали наши колодцы наполняться водой, влага из обрыва сочилась всё меньше и меньше. Пришлось ударно мастерить акведуки, из того же бамбука, господи его благослови. К середине лета воды Хрустальки, обычно весьма прохладные, прогрелись. Затон обмелел и зарос сплошным ковром разнообразной водной зелени. Вода нагрелась так сильно что, стала подванивать, рыба свалила из него на глубины. Песчаный пляж на берегу Волги оголился на десяток метров. А дождя всё небыло.
В своё, обычное, время не пришли Степные Псы. Стало совсем тревожно. К воде, на боле-менее зелёную травку потянулись стада травоядных, за ними потянулись хищники. Но не они стали ещё одной угрозой нашему существованию, а мекая живность, которая кинулась на наши зелёные посевы. Всякие кузнечики, букашки-таракашки, мышки-норушки, птички-невелички, зайцы-кролики, косульки-козочки…. Они словно варвары пополам с вандалами кинулись на наше кровное. И это было гораздо серьёзней, чем покусившееся на горох стадо Большерогов которое мы легко, частью перебили, частью оттеснили на другой берег Хрустальки, или несколько разномастных хищников забредших к нам «на огонёк». Всё племя денно и нощно отбивалась от мелюзги как могло. Мы использовали траншеи с водой, разномастные ловушки, отпугиватели, або и Крук химичили с ядами, Сильвер и падаван Амазонки свои способности воздействовать на зверьё…. И все, от мала до велика, стреляли, кидали и били. Владение плевалками в племени достигло небывалых высот, по мелкоте это было самое эффективное оружие!
И мы, хоть и с трудом, с напряжением всех сил, но справлялись. Но, однажды ближе к концу лета, когда от засухи даже начали облетать деревья, иглы на соснах пожелтели, а трава, вдали от источников воды, и вовсе высохла на корню, пришла ещё более страшная беда.
Во время обеда проходящего, как всегда, под навесом глаза Амазонки начали закатываться под лоб и если бы не её падаван успевший её подхватить так бы и брякнулась. Ох, какой переполох тут начался…. Сам я чуть взваром не подавился, слава богу, девочка практически тут же пришла в себя, но то, что она сказала, всех сильно напугало.
– Оно идёт! – смотря пустыми глазами прошептала Найдёна – Идёт! Много! Много! Словно тёмная вода весной! Все, кто может, бегут от него, кто не может, умирает! Далеко, но скоро! Скоро! Оно идёт!
Потом её глаза обрели осмысленность, и она удивлённо посмотрела на наши встревоженные лица, склонённые над ней. На все расспросы что, она видела, какое пророчество посетило её, она ответить не могла, не помнила! Лишь указывала пальцем куда-то в прерии. Мы же дружно гадали, кто это – оно, куда оно идёт и почему все умирают, кто не убежал.
Хатак долго сидел со смурным видом, хмурил брови и чесал бороду. Потом встал, и начал поспешно собираться.
– Пётр, друг мой, я должен проверить свои догадки. Я побегу в степь, проверю.
– Ты что-то знаешь, старый, о чем-то догадываешься?
– Я не хочу каркать как облезлый ворон, но однажды, очень давно, при подобной засухе я видел, как много, очень много, так много, как самая большая цифра, что ты знаешь, вот сколько мышей, черноспинок и острозубок собрались вместе и потекли по степи как чёрная талая вода. Они сжирали всё на своём пути, все кто мог, бежали от них, Большероги и антилопы, волки, полосатые коты и медведи, даже огромные мамонты. Даже тупые носороги, которые вообще не боятся ничего и никого, и те бежали. То, что рассказывает Найдёна, сильно всё это напоминает. Но я очень хотел бы ошибиться! Очень! Я пойду налегке, Пётр, очень быстро.
– Хатак, возьми Ярика. Если что, пошлёшь его с вестью впереди себя.
Старый охотник немного подумал и кивнул головой. Они быстро собрались, подхватили оружие, сух пай и скорым шагом двинулись в сторону степи, провожаемые тревожными взглядами. Вот ведь, мля, ну как тут не материться…. Тут эта грёбаная засуха задолбала, а ещё, не дай бог и это… нашествие леммингов, мать его! И ведь угроза-то куда как серьёзная. Таже острозубка, этосовсем не маленькая мышка, живущая в доме под плинтусом. Эта хрень размером чуть меньше крысы, видал я её, только хвост покороче и зубы как шило. И жрет она далеко не только травку. Да и простые мыши тут весьма не мелки. Если уж налёт саранчи – казнь Египетская, то, что тогда сотворят эти?! И почему на нас-то!? Почему не левее, не правее, не за Щедрой? Не по той стороне Волги, в конце концов!!?
– Это испытание, сынок! – Великая Видящая серьёзно кивала головой, похоже последние фразы я выкрикивал не мысленно, а в полный голос.
– Уважаемая або, если бы не уважение к вам и не дети вокруг… я бы так много рассказал интересного про «испытания свыше» да всё матом. Такие нашествия грызунов, саранчи или ещё кого-то человечеству известны давно! И все они имеют вполне понятный, естественный механизм, а не божественную волю!
– Это испытание, сынок. – Або была всё также серьёзна. Я смотрел ей в глаза, я смотрел в глаза своим соплеменникам, а они смотрели в глаза мне.
– Что ж, значит, так тому и быть! – Я хлопнул в ладони – Если принесёт Хатак добрые вести, то и хорошо, а если…. Ждать не будем, береженого стихии берегут. А у нас сейчас только две из них кто нам может помочь. Огонь и Вода. Начинаем копать рвы и собираем хворост, много хвороста….
И мы стали вкалывать как Стахановцы. Нам необходимо было перекрыть три направления. Не широкий проход со стороны Щедрой и Затона, мы решили перекрыть рвом с водой, тут это можно было сделать достаточно быстро, хотя и не скажу, что легко.Что-то нужно было придумать для прикрытия сверху, со стороны обрыва, хотя это направление было самым безопасным, летать-то мыши не умеют, по крайней мере эти, а брякнуться с высоты больше десятка метров…. И самое опасное направление, это проход вдоль берега Хрустальки. С сотню метров, от крайней точки каменного обрыва до быстрых вод Хрустальки, ворота что надо. Приходи, кто хочет, на наш огород столоваться. Именно здесь мы копали больше всего. Тут мы делали траншею, не сильно глубокую и не сильно широкую в которую планировали уложить весь сухостой, который нам удастся собрать, от веток до брёвен, полить всё это смолой, благо она была, и в самый ответственный момент поджечь. Гореть должно долго и жарко, это я как пожарник вам заявляю. Такую преграду, враз не одолеешь и, по моему замыслу, так как задние ряды мышиной лавы будут постоянно напирать на передние то, рано или поздно, вся эта масса повернёт вдоль огненного вала и доберётся до берега Хрустальки, а там….
Вода лучше огня, в ней хоть побарахтаться можно, в огне же, сразу смерть. Мыши войдут в воду и, Хрусталька унесёт их от нас к Бененой маме. Я так думаю. Если успеем то, за траншеей положим ещё один вал сухостоя, просто на землю, если, не дай бог прорвут первую линию, подожжем вторую. Тут главное лес не запалить заодно, а то будет нам погоготать. Лесной пожар, да в такую погоду, хуже не придумаешь, лучше мыши…. Поэтому под чутким руководством чёрного дембеля пожарной охраны мы проводили контролируемые выжигания травы на опасных направлениях, создавая зону, в которую огонь не пойдёт ни в коем случаи.
Через три дня прибежал Ярик. Уставший, слегка осунувшийся. Худшие предположения Хатака подтвердились.
– Мы почти на два дня уже удалились в степь, когда заметили далеко на горизонте тёмное непонятное облако. – Рассказывал парень. – Странное какое-то, мельтешит всё время, а дед Хатак сразу сказал – птицы это. А я спрашиваю, «разве ты их видишь, дед Хатак», а он говорит – «я знаю, видел уже такое. Это хищники над лавой кружат. Пируют! Им сейчас раздолье, еда сама в лапы идёт – хватай и жри!». А потом уже и стада увидели, как поближе подошли. Всё бегут, не так что бы галопом, но поспешают! Дед Хатак не стал дожидаться, когда самих мышей разглядим, сразу меня послал обратно. Пусть готовятся, говорит, а я пока буду наблюдать.
Да, что сказать, не пронесло! Немного прейдя в себя после быстрого бега, отдохнув и поев, Ярик посмотрел на наши приготовления и быстро сообразив, что к чему, сразу прибежал ко мне и с горящими от возбуждения глазами предложил.
– Дядя Пётр, а ведь ветер уже дней пять от нас в степь дует. Что если мы отойдём от леса подальше и пустим пал навстречу мышиной лавине? Хоть сколько-то их сгорит?!
Я на несколько секунд задумался. А, что, мысль-то здравая. Только сделать всё нужно по уму. Эх, мне и тут нужно ещё много сделать, и там бы всё организовать. Но на двух стульях одной жопой не усидишь, хороший руководитель должен уметь делегировать полномочия своим подчинённым и верить в них. Тут уже все имели опыт, пуст и небольшой, по контролируемому выжиганию, поэтому, по здравому размышлению оставив при себе только Сильвера и Батора, бегунов так себе, навтыкав ЦУ остальным охотникам, отправил их обратно в степь. Надеюсь, они всё сделают правильно. А мы продолжили изнуряющую работу, затыкали дыры в погребах, подвешивали на растяжках всё, что мыши могли поточить, начиная от съестного кончая одеждой и разнообразной утварью. Наиболее ценные вещи и стратегический запас посадочных семян, который мы всегда хранили, на всякий случай, перекочевал в катамаран и две лодки. При самом плохом раскладе, не дай бог, конечно, мы просто отступим в воду….
Через два дня мужики вернулись домой. Целые и невредимые, хотя и слегка, так сказать, с дымком. Пал не только удалось удачно пустить по ветру, но также удалось не поджечь лес.
– Знатная хрень вышла! – прокомментировал уставший Хатак, почёсывая опаленную бороду. Было видно, что эти побегушки дались ему нелегко. По оценке старого охотника, мышиное нашествие остановить не удалось, но вот сдвинуть основную массу в бок получилось. Теперь самым опасным, как я и предполагал, будет только наш берег Хрустальки. Что ж, первый удар мы нанесли. Теперь осталось готовиться и ждать….
Ещё через день проявились первые признаки надвигающейся «орды». Из леса потянулось мелкое зверьё. Лисы, зайцы, еноты всякие, косули…. Мы были начеку и контролировали полосу с горящими факелами. Размахивая ими и колотя в барабаны, мы заворачивали всё нарастающий поток животных на другой берег Хрустальки. Слава богу, особо крупных и слишком многочисленных животных на нас не выходило. В отличии от отчаянной мелочи, те же кабаны, лоси, волки или олени, как только оказывались на краю леса, тут же останавливались, тревожно прислушивались к громким, пугающим звукам, втягивали ноздрями опасный запах дыма, и стараясь вовсе не выходить на открытое пространство, перебирались через речку. Исход продолжался пол дня. А потом как-то всё вдруг затихло, лишь в вышине, над лесом, показались парящие птицы. Значит – скоро!
А затем из леса родился шум…. Не громкий, и поначалу совсем не страшный, словно ветер разыгрался среди пожухлой листвы. Но по мере приближения, из этого шума начали выделяться некие звуки, которые лично я однозначно индицировать не мог, но от которых волоса на голове начали шевелиться. Да что там, на голове, по всему телу дыбом встали, и мурашки с ноготь величиной!
Мыши пришли! И имя им – легион!
Поначалу было слишком далеко, чтобы разобрать подробности. Из леса показалась как бы чёрно-серая кайма, которая беспрестанно и непонятно шевелилась, растекаясь на всю ширь свободного пространства. Она не была ровной. То там, то тут из неё вырывались тёмные клинья, которые, довольно быстро, останавливались, и остальная масса наползала на них. Полное ощущение, что на нас движется гигантская амеба, выпуская и втягивая свои ложноножки. И двигалась эта «амёба» вроде и не быстро, но совершенно неумолимо, и так же, как и реальная амёба, всё пожирала на своём пути.
Звук становился всё громче и начал распадаться на отдельные фрагменты; писк, верещание, топот миллионов лапок и шум миллионов движущихся челюстей. Чем ближе подползала лава, тем отчётливей было видно, что она состояла, по крайней мере, из нескольких видов грызунов. «Ложноножки», которые выпускала основная масса – это передовые отряды, которые вырывались вперёд и тут-же «точили» всё, что попадало им в зубы. Мыши останавливались, хватали своими маленькими лапками то, до чего успели добраться и пихали это себе в рот, активно жуя. Следующие за ними мыши, перебирались прямо по ним, по телам, по головам, вторым, а то и третьим слоем, и устремлялись вперёд, выбрасывая следующую «ложноножку».И так раз за разом, безостановочно, неумолимо в своём движении…. Интересно, смогут они заесть мамонта если тот им попадётся? – Промелькнул у меня чисто академический интерес – Наверно смогут.
Над лавой лениво кружили отяжелевшие хищные птицы. У них теперь знатный пир. И как бы небыло крылатых много, мышей было на порядки больше.