Селина Катрин
Агент таурель-класса
– Арх-хан, стой, это как-то неправильно! – только и успеваю выкрикнуть, наблюдая, как он рывком сдирает с меня штаны.
– Почему, Лейла? – Он щурит свои прекрасные серо-зелёные глаза, а я не знаю, что ответить.
– Ты же не собираешься…
Я просто не знаю, как облечь мысли в слова. Швархова матерь, весь лексикон растеряла… Я видела сегодня оргию, я видела, как подругу одновременно имели по крайней мере трое мужчин, а затем ещё столько же, и всё равно вот это действие Арх-хана меня шокирует до такой степени, что дышать становится тяжело.
– Собираюсь, – легко и просто он мне возражает, а затем треск ткани – и он закидывает мою ногу к себе на плечо.
– Это неправильно… – вновь повторяюсь.
– Кто сказал? У людей ещё и учебники есть, как правильно заниматься сексом?
«У людей нет, а вот у цваргов, вообще-то, есть такие в школах…»
Не успеваю додумать мысль до конца, как меня накрывает лавиной упоительных ощущений.
Его шершавый язык скользит по мне, – Вселенная! Природа, которая добавила в генофонд ларков эту особенность, просто гений! – проникает внутрь, таранит напролом, а я впиваюсь в мощные плечи ногтями.
– Лейла, ты считаешь? – в какой-то момент насмешливо спрашивает Арх-хан, а я чувствую себя захмелевшей от его ласк, потому что ноги не держат.
Цварги не пьянеют. Печень фильтрует алкоголь и регенерирует. Так нам рассказывали в школе…
Обманывали.
Я пьяна Арх-ханом в стельку, его горячим языком, мозолистыми пальцами, что, не останавливаясь, растирают по мне влагу и дразнят, дразнят, дразнят! Я пьяна его запахом. Именно его, а не ракхаши, как, возможно, он думает, ведь и тут соврала – афродизиаки не запрещены на Цварге, они просто на нас не действуют.
– Сколько уже?
Кого? Чего? Ах да, счёт…
– Сорок восемь, – ляпаю от балды, а ларк усмехается в ответ.
Подумать не могла, что этот огромный мужчина может быть таким нежным в постели. Хотя в какой, собственно, постели, если мы даже до дивана не дошли?
Словно читая мои мысли, Арх-хан вновь усмехается. Это кривая ухмылка действует гипнотически. Огромные сильные руки опрокидывают меня на что-то мягкое, укладывают, чтобы было удобно, и вновь бесстыдный рот начитает вытворять такое, что мне только и остаётся выдохнуть:
– Шестьдесят шесть, шестьдесят семь…
Когда пружина внутри сжимается так сильно, что терпеть уже нет сил:
– Скажи мне, Лейла, скажи «да»!
Наглый жадный язык продолжает меня бессердечно мучить, но я чувствую, что этого мало, хочу большего, хочу ещё чуть-чуть…
– Лейла, скажи! – рычит Арх-хан. Вибрации рыка передаются по нервным окончаниям, беспощадно бьют по сосредоточению удовольствия, и я чувствую себя музыкальным инструментом в его руках.
– Да-а-а-а…
Вселенная, да-да-да и миллион раз «да»! Он добавляет пальцы, и я теряюсь в омуте невыносимо-фантастически-запредельного наслаждения.
***
Арх-хан Шаррше Варкхарий Вакхаш. Планета Ларк. Деревня
Сколько женщин мне говорили «да», но я никогда в жизни не чувствовал такого торжества, когда это короткое слово сорвалось с губ Лейлы. Ну наконец-то! Сколько можно строить из себя правильную девочку и воротить нос от того, что естественно?
Она лежала передо мной совершенно обнажённая, чёрные волосы рассыпались по плечам, но никогда я ещё не видел её настолько красивой. Даже тогда, в водопаде. Потому что сейчас она была передо мной настоящая. Исчезла это шелуха напускной правильности и вечный испуг, будто я предлагаю ей что-то плохое. Исчезло то, что раньше меня останавливало словно бетонная стена. Её небольшая мягкая грудь высоко поднималась, тело блестело от пота, синие глаза потемнели и стали практически чёрными, как бескрайний глубокий космос.
Такая далёкая. Такая близкая. Такая вкусная…
Ларчанки пахли не так. По-разному, но не так. Отец рассказывал, что самое совершенное среди всех рас обоняние нам дано, чтобы найти ту единственную, с которой захочется пойти на поклон к Духам Предков. Я тогда посмеялся и сказал, что никогда не стану себя ограничивать запахом одной женщины, ведь это же противоестественно. Зачем? Ведь Духи Предков организуют хайду, а значит, они за то, чтобы у меня было множество ларчанок. Сейчас же… я дышал Лейлой, пробовал её кожу на вкус и думал, что нет ничего совершеннее этого вкуса и запаха.
Когда она сжалась вокруг моих пальцев, я чуть не отправился к праотцам. Меня колотило от одного её взгляда с поволокой. Хотелось сжать в объятиях, зацеловать и мучить, наслаждаясь её «да-а-а», но я чувствовал, что ещё немного, и действительно превращусь в дикаря. Слишком долго я хотел эту женщину. Слишком много о ней думал последние дни. Слишком вкусно она пахла.
Одним движением развязав шнур на бедре, я отшвырнул одежду в сторону. Лейла приподнялась на локтях и посмотрела на меня затуманенным взглядом. Судорожно вздохнула.
– А… мы… разве дальше будем? – пробормотала она и облизала губы.
Меня буквально шарахнуло молнией от этого действия.
– Да, – прорычал, понимая, что просто не смогу остановиться, если она вновь даст по тормозам. – Ты уже сказала «да», так что отказы не принимаются.
***
Лейла Виланта. Планета Ларк. Деревня
Я никогда не задумывалась, что сексом занимаются больше одного раза подряд. В учебниках, одобренных Планетарной Лабораторией для женщин, писали, что одного раза в сутки более чем достаточно. Более того, «многократное семяизвержение мужчины подряд может снизить вероятность зачатия». Разумеется, я всё это не столько читала, сколько листала, ведь мама подкидывала мне статьи и файлы на коммуникатор, а затем так подробно выспрашивала, что приходилось хотя бы смотреть по диагонали.
Арх-хан был потрясающим во всех смыслах этого слова. Он потряс меня своей выдержкой и тем, что не мог мною насытиться. Я представить себе не могла, что такой мужчина, который буквально источает необузданную силу и мощь, который одной вибрацией рыка довёл меня до кульминации, на самом деле может так нежно заниматься любовью. Назвать просто сексом или интимом то, что творилось между нами – невозможно. Он раз за разом соединял наши тела во всевозможных позах, ласкал и гладил, целовал, лизал. Покусывал в порыве страсти и вновь покрывал кожу горячими поцелуями. Впервые с жизни я забыла обо всём на свете, откинула ненужную шелуху воспитания цваргини и делала всё, что мне захочется. Шалея от безнаказанности, я в ответ трогала его мышцы, твёрдый живот и волосы. Особенно мне нравились волосы – косы, дреды, бусины, колокольчики… Я перебирала их пальцами, а когда нашла несколько розовых и ткнула ему под нос со словами «это же женский цвет», он в ответ засмеялся, запрокинув голову. Крупный кадык заходил вверх-вниз.
– Это цвет бутонов ракхаши, у моего народа этот цвет очень даже мужественный.
С этими словами он мазнул по мне налитым кровью членом, и я подумала, что таки да… «розовый – очень даже мужественный».
От его улыбки подкашивались ноги, а в животе вновь тянуло.
Мы сделали это несколько раз на диване, затем он помог мне помыться и донёс на руках в спальню, где оказалось, что ему вновь не хватило.
Уже засыпая, он притянул меня к себе, зарылся носом в волосы, словно мой запах был для него источником жизни, закинул ногу на бедро и тихо-тихо прошептал:
– Останься.
Одно это слово – и из меня выбило дух.
«А ведь он никогда ни о чём никого не просил…», – подумала я в смятении…
За окном давно разливалась ночь, до рассвета оставались считанные часы, и я решила, что уставший мужчина вот-вот уснёт, но Арх-хан неожиданно сжал меня крепче и повторил свою просьбу:
– Я не могу покинуть Ларк, Лейла. Я вождь клана, и у меня есть обязанность. Пожалуйста, останься со мной.
Дурацкое маетное чувство охватило. Я закусила губу, понятия не имея, как на всё это реагировать. Мы не следили за временем, но чувствовали, что у нас остался какой-то час, может, два…
«Мне надо на Цварг…»
«Зачем? К Аарону? К Планетарной Лаборатории, которая найдёт тебе другого мужчину и потребует выйти замуж? К матери, которая не хочет слышать и слушать, что ты давно выросла и в состоянии принимать собственные решения? Чем тебя не устраивает Ларк?»
«Тем, что я могу влюбиться, а ларки не знают, что такое ревность, и, скорее всего, не понимают, что такое любовь… Взять хотя бы опыт Арх-хана. Сколько женщин у него было, чтобы научиться за сто ударов сердца довести любую до оргазма?..»
– Лейла, – мягко позвал ларк и из-под длинных полуприкрытых ресниц посмотрел на меня своими невозможными оливковыми глазами с вертикальными зрачками.
Шумно вздохнув, я ответила:
– Останусь, если ты пообещаешь, что нас будет именно двое. Никакой третьей женщины или мужчины в наших отношениях я не потерплю. И я не знаю, на сколько времени у меня получится здесь задержаться. Идёт?
– Идёт, – ответил он.
Глава 21. Шарршеорон
Арх-хан Шаррше Варкхарий Вакхаш. Планета Ларк. Деревня
– Арх-хан, очнись! А что дальше? Люди на Ларке умирают. Здесь хтэрры, здесь Сухие Пески, здесь ракхаши. Люди другие по своей природе, они не способны принять веру, не задавая вопросов!
– Лейла сможет, я чувствую. Она уже приняла хайду. Ко всему, я увезу её в Шарршеорон, всё будет в порядке. Я буду о ней заботиться.
– Приняла ли?
Младший брат смотрел на меня так, будто я собственными руками срубил священное дерево. Порезы затягивались на его ладонях – он уже попрощался с Духами Предков.
– Духи трижды сводили нас у проточной воды. Они не дали цветку ракхаши упасть на мою стопу. Я думаю, что всё это связано, – ответил я, пожевав губу.
В разноцветных глазах Терекха мелькнуло что-то странное. Не то боль, не то недоумение, не то досада.
– Арх-хан, ты хочешь видеть знаки там, где их нет. Оставь Лейлу в покое, дай ей вернуться на родину. Ты понимаешь, что она человек?!
Я отрицательно покачал головой.
– Это ты слишком много пробыл со своей Танитой, да и вообще переобщался с людьми, раз перестал видеть знаки судьбы. К тому же это ненадолго. Не знаю насколько, но временно.
– Нет ничего более постоянного, чем временное. Человек умрёт на Ларке. Помяни моё слово, – грустно ответил брат и приложил кулак к груди.
Терекх отошёл, чтобы помочь людям погрузить на корабль носилки с раненым таноржцем, а я обернулся на толчок знойного ветра. Рассвет только-только занимался, красное солнце неторопливо вставало над горизонтом. Отсюда, с холма, была видна чёткая, как нить, граница Диких Земель и Сухих Песков. Тонкая полупрозрачная дымка уже вилась над дюнами в глубинах пустыни. Испарения от слюны хтэрров, которые раньше было видно лишь в полдень.
Надо уводить ларков в Шарршеорон.
Я повернулся к деревне и только сейчас увидел Шонхорна, скрестившего руки на груди и явно слышавшего разговор с братом. Глухая злость навалилась тяжелыми доспехами.
– А ты что там стоишь? Всё слышал?! Может, что-то ещё добавить хочешь?! – крикнул я.
Шонхорн в ответ лишь пожал плечами.
– Я не имею права больше что-либо тебе советовать, мой вождь. Я же теперь бывший советник. Но в кои-то веки я согласен с Терекхом. Ты допускаешь ошибку.
– Отрадно слышать, что вы наконец уняли свои разногласия, – бросил я, не скрывая раздражения. – Жаль только, что тянули так долго.
***
Лейла Виланта. Планета Ларк. Деревня
«Пора вставать. Спейс-Икс скоро улетает», – сформировалась где-то на подкорке сознания чёткая мысль. Я открыла глаза и посмотрела на пустую кровать рядом. Смятые простыни и ещё тёплый матрас справа говорили о том, что Арх-хан всё же спал те пару часов, что у него были, рядом, но тишина в доме стояла идеальная.
«Ты обещала Арх-хану задержаться», – напомнил внутренний голос, обрушивая воспоминания о прошедшей ночи. Несмотря на короткий сон, я чувствовала себя хорошо. Я посмотрела в окно, где уже вовсю сверкал в утренних лучах солнца космический шаттл, и принялась спешно одеваться – волосы в косу, рубашка, штаны, коммуникатор… Так, а где коммуникатор? Два шага к розетке, запитанной электричеством от солнечных батарей.
«Позапрошлой ночью был дождь, а вчера облака, надеюсь, гаджет хоть сколько-то зарядился…»
Тридцать восемь пропущенных звонков от Аарона. Бесчисленное количество сообщений.
«Лейла, ты как?»
«Лейла, ответь, с тобой всё в порядке?»
«Позвони мне!»
Я застегнула последние пуговицы на рубашке, одёрнула подол и набрала. Голубая рогатая голограмма с красивым лицом и тонкими аристократичными чертами сплелась в воздухе. Вот только застывшая гримаса Лоуталье аристократизмом ни разу не отдавала.
– Да, Аарон. Что случилось?
– Это ты мне скажи, что случилось! Ты не отвечала на звонки, на сообщения, не выходила на связь, у меня чуть хвост не отвалился из-за нервного срыва! Лейла, что с тобой?!
– Всё в порядке. Коммуникатор разрядился, у меня вначале не было возможности его зарядить, а потом поговорить. Ты же сам знаешь, что я на территории Диких Земель. Тут сложно с электричеством.
Видимо, мой уверенный тон остудил пыл цварга. Он немного успокоился.
– Точно всё в порядке? А ночью ты где была?
– Дома, разумеется. Я только проснулась. А что такое?
Голограмма обрезалась по пояс. Рубашка, немного заспанный вид… Страхующий агент верил моему вранью, а мне в кои-то веки так легко давалось лгать, что я даже об этом не задумывалась.
«…думаю, будет так красиво и ярко, что это можно увидеть даже из космоса», – всплыли в голове слова Моник. То есть Аарон прекрасно знал о традициях ларков, увидел цветение и взбеленился… Ещё бы! Его невеста будет участвовать в оргии. А ведь он с самого начала просчитывал такой расклад событий: «Это убогие, недоразвитые и дикие питекантропы, которым может стукнуть в голову всё что угодно! Если они поймут, что ты на самом деле цваргиня…». Или он всё-таки искренне волновался? Если последнее, то почему же сразу не рассказал о традиции ларков? Почему скрывал? Вселенная, даже то сообщение от Дафны, что мне запрещено обсуждать задание с агентами таурель-класса, теперь виделось в другом свете. Все они – и Аарон, и Мёрфи, и наверняка Дафна, – знали, что на Ларке может быть цветение ракхаши. Но ни один из них не сказал мне об этом.
– Ничего, – ответил жених так, что если бы я не знала, что он врёт, то ничего бы и не заподозрила. – Я, наверное, слишком сильно по тебе соскучился. Как же здорово, что ты сегодня садишься на «Спейс-Икс» и улетаешь с Ларка…
– Ах да, об этом. – Я поморщилась, прерывая Аарона. – Я передумала. Меня пригласили в цитадель, и я согласилась.
– Что?! Лейла, ты с ума сошла? – Напарник вновь повысил голос.
– Почему? Изначальное задание было добыть информацию с компьютера вождя, так? Вот и считай, что у меня наконец появилась возможность его выполнить. Я скачаю информацию на флешку, если получится, и дам знать.
Я блефовала. Точнее, я не знала, буду делать это или нет в принципе. А ещё точнее, информацию-то я поищу… но буду ли передавать в СБЦ – большой вопрос. Арх-хан этой ночью перевернул мою жизнь, и я чувствовала, что если побуду с ним ещё немного, то уже смогу определиться. Опять же, хтэрры… Даже если у нас ничего не получится, я хочу попробовать помочь всем, чем смогу.
Взгляд Аарона внезапно потяжелел, он прищурился, сосредоточившись на моей шее. Я с опозданием вспомнила, что в пылу страсти Арх-хан меня туда целовал и даже кусал. Ночь была длинной, за пару часов цваргская регенерация могла не успеть убрать следы…
– Ты мне врёшь. Ты знаешь, что было у ларков этой ночью. Тоже, поди, решила поучаствовать? Ну и как? Понравилось быть шлюхой общего пользования?!
Я дернула плечом, поднимая воротник рубашки.
– А ты мне врал, ничего не говоря о хайде. И что? Один-один. И никакой шлюхой я не была, ты прекрасно знаешь, что на нас не действуют ни яды, ни афродизиаки.
– То есть решила стать персональной подстилкой местного блохастого вождя?! Я, конечно, знал, что наши женщины избалованы вниманием мужчин и порой их тянет на экзотику, но не ожидал, что и ты опустишься до такого! Ты меня очень расстроила, Лейла. Подумай, что скажет твоя мать, когда узнает, что ты отдавалась дикарю!
Я смотрела на голограмму Аарона и понимала, что впервые в жизни его слова не находят во мне отклика. Вообще никакого. Ни агрессии, ни обиды, ни чувства несправедливости. Я молчала не потому, что воспитанные леди не должны воспринимать оскорбления, а потому, что этой ночью что-то во мне окончательно и бесповоротно изменилось. Арх-хан меня изменил. Я преступила одно из непреложных правил для чистокровных цваргинь – занялась сексом до брака – и ничуточки не жалела о содеянном. Скорее, наоборот, если бы этой ночи не случилось, я бы сожалела всю жизнь.
– Аарон, меня не волнует твоё мнение, и моя личная жизнь тебя тоже не касается. Все вопросы с матерью я улажу сама.
– Это ты сейчас говоришь! – зарычал в ответ цварг. Чем спокойнее я отвечала, тем больше бесился напарник. – Они дикари, и ты скоро это поймёшь! Они не знают, что такое настоящие чувства, и совокупляются со всеми подряд! Ты наивная дурочка, если поверила в сладкие речи вшивого ларка. Ни один кобель этой породы не свяжет себя узами брака или той хренью, что они называют венчанием перед Духами Предков, с тобой!
– Это будет моя проблема, а не твоя.
Аарон открыл рот, чтобы продолжить пламенную речь, но внезапно осёкся. Красивые губы скривились в горькой усмешке.
– Ясно, Лейла. Ты всё уже решила. Потом не прибегай, поджав хвост, когда осознаешь, насколько у них другие понятия о чести, правде и свободе. Они ненавидят цваргов, потому что мы полная их противоположность. Во всём.
– Я учту твоё мнение.
Неполную минуту стояла тишина в канале, лишь тихое потрескивание говорило о том, что связь есть, она идёт прямо сейчас, и это не статичная картинка корпуса мужчины замерла передо мной.
– Что мне передать Оберану Мёрфи? – наконец спросил агент алеф-класса.
Я пожала плечами. По правилам Службы Безопасности Цварга, если сотрудник пропадает, то его напарник должен месяц пытаться найти его. Конечно, я никуда не пропадаю, но цваргиня, объявившая, что хочет остаться на Ларке – всё равно что мёртвая. Силой они меня отсюда забирать не станут, так как это прямой конфликт, а не силой я не согласна… Конечно, ещё остаётся вариант, что меня попытаются похитить, но с учётом того, как резко неприязненно отреагировал на моё сообщение Аарон – вряд ли.
Всё взвесив, я ответила:
– Я рассчитываю, что этот месяц ты проведёшь на орбите. Если у меня получится взять информацию, то я её передам в СБЦ.
И мысленно добавила: «Если сочту нужным».
– Это же о хтэррах и Сухих Песках, верно?
Лоуталье молчал, его крылья носа раздувались в такт дыханию, а белки глаз покраснели. Вместо того чтобы ответить на мой вопрос, он сказал:
– Тебя будут ждать на Цварге в любом случае, но учти, я не буду молчать, что ты побыла ларкской подстилкой.
– Компенсацию у Планетарной Лаборатории обязательно попроси за бракованную цваргиню, – не удержалась от шпильки в ответ. – Можно сразу двойной путёвкой на Тур-Рин.
Лицо жениха вытянулось, он начал что-то говорить, но я ткнула в кнопку выключения связи. Если всё сложится здесь хорошо, то на Цварг мне возвращаться уже будет не надо.
«Месяц, и всё решу: выясню всё про Сухие Пески и расскажу Арх-хану правду», – дала себе мысленный зарок.
***
Лейла Виланта. Планета Ларк. Деревня
Время закрутилось так же стремительно, как пульсар. Как во вспышках допотопной киноплёнки я видела, что «Спейс-Икс» приземлился на поляну рядом с деревней. Арх-хан о чём-то очень долго разговаривал с Терекхом. Как оказалось, младший брат моего мужчины решил улететь с Танитой на Танорг. Почему-то меня это совсем не удивило. Прямо на моих глазах ларки принесли носилки с Янушем ко входу в корабль, и Джереми поставил соответствующие капельницы. Медицинский робот, оказавшийся одной из последних разработок Танорга, меньше чем за десять минут провёл анализ крови Януша и тут же начал синтезировать препарат, который замедлил бы действие яда. «Не волнуйся, на Танорге ему помогут. Теперь всё будет хорошо», – шепнула Танита, проследив за моим взглядом.
Моник после ночи цветения ракхаши выглядела немного помятой и усталой, но неожиданно очень спокойной. Пропал тот лихорадочный блеск глаз, бледность и меланхолия, которые меня пугали в ней последние дни. Доктор биологических наук крепко меня обняла на прощание и пожелала удачи. Когда блондинка поднималась по трапу и одна штанина поползла вверх, внутренний аналитик отметил, что кожа на её щиколотках вновь стала нормальной. Ожоги пропали. Похоже, и тут хайда пошла ей на пользу.
Я смотрела на поднимающийся в синюю высь «Спейс-Икс», когда Арх-хан подошёл сзади и крепко обнял за плечи, прижимая к горячей груди. Просто и прилюдно, никого не стесняясь. Впрочем, если вспомнить, как он держал меня на себе на инициации, то это по местным меркам совсем невинный жест.
– Не жалеешь? – спросил он на ухо, глядя, как поднимается корабль вверх.
Было непонятно, о чём он спрашивает: то ли о нашей ночи, то ли о моём решении остаться на его планете, но ответ был одинаковым в обоих случаях.
– Я не привыкла жалеть о собственных поступках.
Арх-хан посмотрел на меня очень внимательно и серьёзно кивнул, не разрывая зрительного контакта.
– Я запомню.
После отлёта «Спейс-Икса» ларки разом засуетились. Оказалось, что часть флаеров была заранее пригнана из Шарршеорона, чтобы перевести воинов в столицу. Видимо, мои глаза настолько загорелись, когда я увидела флаер, похожий на «Ласточку», что Арх-хан рассмеялся и разрешил сесть на водительское кресло.
– Что, правда можно?
Я так изумилась, что зависла как старенький робот. Конечно, на Цварге у меня был свой флаер, но слишком уж часто в обществе звучали фразы, что мужчины водят машину лучше, цваргини за штурвалом опасны, да и вообще надо бы заменить всё на автоматику. С учётом того, что мне внушали, что Ларк ещё более патриархальный, чем Цварг, мысль, что женщина может управлять флаером, никак не укладывалась в голове, особенно после истории с электрошокерами. Если оружие нельзя доверять «слабым», то, вероятно, технику тоже?
В ответ Арх-хан пожал плечами и улыбнулся той самой солнечной улыбкой, от которой у меня внутри всё завязывалось в тугой узел:
– А почему нет? Способности к управлению техникой не зависят от пола. Ограничивать в чём-то, если это не влияет на здоровье, не считаю нужным.
Совершенно неприлично для представительницы моей расы взвизгнув, я бросилась к флаеру. Арх-хан сел на соседнее кресло, и мы стартанули.
Столица клана оказалось внушительным по площади, но невысоким трёх-четырёхэтажным каменным городом с незамысловатой архитектурой, покрытым такими же глянцево-черными крышами с солнечными батареями, какие я уже видела ранее, но без воздушных трасс – только протоптанные и проезженные неширокие улицы. Ларки в принципе любили чувствовать землю и не поднимались в воздух без необходимости. На мой вопрос, почему флаеры не пустить во второй уровень, а пешеходам оставить первый, мужчина прокомментировал:
– Лейла, ну это же неестественно – летать, когда природа не дала нам крыльев. У нас сильные ноги, мы бегаем быстрее многих животных, и одного того, что используем флаеры, чтобы покрывать сотни километров за день, уже, на мой взгляд, достаточно.
Сразу же по приезде Арх-хан поселил меня в свои апартаменты и разрешил пользоваться всем, что понадобится.
– Кидай вещи, где тебе удобно, – произнёс он, переодеваясь в синие джинсы и футболку.
Преображение из дикаря в юбке из полос дублёной кожи, наплечниках, удерживаемых портупеей, и чешуйчатых наручах в современного мужчину произошло так быстро, что я даже не успела осознать этот момент. Перед тем как надеть джинсы, ларк отмотал ножны с дентайром и положил на стол, а оттуда взял стандартный браслет-коммуникатор.
– Мы будем спать в одной спальне?
Я как раз обошла все апартаменты и убедилась, что двуспальная кровать здесь одна. Не то чтобы этот момент мне был принципиален, просто, памятуя многоспальный общий дом в деревне, решила уточнить.
Арх-хан собирался ответить, как у него зазвонил коммуникатор.
– Прости, – одними губами произнёс он и сосредоточился на звонке. – Да-да, слушаю. Да, уже в Шарршеороне. Как вышли? С нашей территории? Большое стадо пострадало? Скажи вождю Золотого клана, что мы сожалеем, но бахруны – это хищники, и они живут на территории Вечного Леса, а значит, мы не можем отвечать за их действия.
Не успел вождь сбросить звонок, как по второй линии его вызвал кто-то другой.
– Какой ещё водопровод? Ах, Шонхорн обещал… Передай стае Лунных айеров, что всё будет сделано. Я подниму документы. Да, разумеется, скоро подойду в зал правления.
Арх-хан сбросил звонок и повернулся ко мне.
– Лейла, прости, меня слишком долго не было в Шарршеороне. Ты что-то спрашивала?
Я пожала плечами.
– Ничего важного.
Вновь зазвонил коммуникатор.
– Как Аппарат Управления Таноргом на связи? «Спейс-Икс» вылетел лишь сегодня, пока они доберутся, ко всему, Терекх с людьми, а те подписали договор о неразглашении… Что? Поставки льна? Да, я сейчас подойду и всё решу.
Арх-хан вновь сбросил звонок.
– Лейла, у меня действительно скопилось очень много дел в столице…
– И ты должен идти. – Я грустно улыбнулась, глядя на сосредоточенное мужское лицо.
– Да, но вечером обязательно вернусь. – Арх-хан смял мои губы, затем шумно зарылся носом в волосы и потёрся бедром, однозначно давая понять, на что рассчитывает вечером.
Такое вопиюще-вульгарное и пошлое движение для цварга. Такое естественное и понятное для ларка.
– Буду ждать с нетерпением.
Перед выходом ларк всё же подхватил ножны с дентайром и повесил на пояс. Стоило Арх-хану шагнуть в прихожую, как коммуникатор вновь залился громкой трелью.
Апартаменты вождя клана располагались в центральном и самом массивном здании цитадели. Просторные, но аскетичные, если сравнивать даже с самым простым гостиничным номером Цварга. Тогда, в деревне, я подумала, что это черта исключительно общего дома, но сейчас осознала, что сами ларки, похоже, не сильно заморачиваются на обстановку. Вспомнился Серебряный Дом: резные статуи и ионные фонтаны, мраморный пол и помпезные светильники, мебель на воздушных подушках и столешница начальника департамента из горного хрусталя и тонких металлических спиц… Ничего общего.
Я обходила комнату за комнатой, пока не толкнула очередную дверь и не поняла, что попала в личный кабинет Арх-хана. Оказывается, даже не запер дверь, когда уходил.
Шва-а-а-рх…
На деревянной столешнице стоял его компьютер, тут же были разбросаны многочисленные бумаги. Ни сейфа, ни камер слежения, ни хоть какой-либо сносной системы безопасности. Я ожидала сложностей, лабиринтов, как в «Бункере», а тут… На душе сразу стало маетно и гадко от ощущения, что я собираюсь влезть в ноутбук мужчины, который мне доверяет.
«Не лги», – возникла в памяти одна из священных заповедей ларков.
«Я ему расскажу, обязательно всё-всё расскажу», – подумала я, кусая губы и включая компьютер.
***
Лейла Виланта. Планета Ларк. Шарршеорон
Две недели спустя
– Удивительно, какие чистые и ровные улицы при отсутствии асфальта, – пробормотала я, глядя под ноги.
Отчаянно хотелось обратно в главный корпус цитадели, чтобы вновь погрузиться в работу с информацией о Ларке, но приходилось делать над собой усилие и гулять по городу с Шонхорном. Арх-хан приставил ко мне бывшего советника и попросил показать Шарршеорон. Признаться, я побаивалась этого ларка и пыталась отказаться от столь любезного предложения, но мой мужчина в свойственной ему простой и открытой манере сказал, чтобы я не ерундила.
– Лейла, если ты с ним не найдёшь общий язык, то так и быть, я попрошу кого-нибудь из воинов тебя сопровождать. Прости, мне сейчас нужны все защитники.
Прогулки по городу стали ежедневным ритуалом. Будь моя воля, я бы сосредоточилась на проблеме разрастающихся пустынь и песчаных червях, но бывший советник принял приказ Арх-хана сделать экскурсию по Шарршеорону настолько буквально, что теперь каждый день с раннего утра мы ходили по столице, и ларк показывал мне дюйм за дюймом однотипные по архитектуре здания из серого кирпича и похожие друг на дружку как близнецы улицы, а когда я чувствовала себя совсем измотанной от жары и совершенно бесперспективного времяпрепровождения, он обязательно отводил меня на рынок. На тщетные попытки избежать последнего пункта программы и поскорее вернуться домой Шонхорн пожимал плечами и отвечал: «Арх-хан выделил деньги и приказал купить всё, что ты захочешь. Женщины любят покупать вещи». Порой эта фраза звучала так часто, что уже стала вызывать оскомину. Проще было ткнуть пальцем в первую попавшуюся шкуру, платье или картину, чем объяснять, что мне это совершенно не нужно.
– Шарршеорон располагается на большой плоской плите горной породы, и поэтому асфальтовое или прорезиненное покрытие не требуется. Зачем забивать планету синтетикой, если можно пользоваться тем, что создала природа? Вероятно, для вас, людей, это новость, но мы предпочитаем не наносить природе ущерб, если это возможно, – ответил мужчина.
Вечно хмурому и молчаливому Шонхорну такая длинная речь была несвойственна, и я озадачилась. Обычно воин обходился короткими фразами, в которых сквозило пренебрежение, что-то вроде: «Арх-хан распорядился возвести каменные стены вокруг города не только для защиты, но и для регулирования потока граждан, но ты вряд ли поймёшь его мудрость» или «Вождь понизил налог на вещи ларкского производства и всячески стимулирует экономику. Хотя, о чём я? Люди весь хлопок и шерсть закупают у нас».
Что ж, если у него такое замечательное настроение, что он снизошёл до пояснений, то надо пользоваться.
– Шонхорн, слушай, а вон на крайних домах крыша другая, не с солнечными батареями, а покрытая мелкой чёрной черепицей. Скажи, это тоже чешуя хтэрров? Как та, из которой у вас сделаны наручи?
Под палящими лучами солнца я далеко не в первый день обратила внимание, что некоторые крыши у домов иные – все они блестели как нефть или мазут, – но, присмотревшись, я поняла, что структура-то разная. Те, которые были снабжены батареями, казались гладкими, а некоторые, у самой границы цитадели, будто черепицей покрыты.
Шонхорн бросил на меня укоризненно-презрительный взгляд и неодобрительно поджал губы.
– Женщина, какая тебе разница, из чего сделана крыша? Забудь про хтэрров. Упоминая о том, что ты их боишься, ты оскорбляешь мужчину, ставя под сомнение способности ларков защищать.
«М-да-а, кажется, он не собирается отвечать на заданный вопрос».
Дверь ближайшего магазина открылась, и на улицу вышла ларчанка, груженная кофрами и тканевыми сумками, вместе с двумя спутниками, которые несли ещё больше покупок. Медь блестела в волосах крупноватой, но симпатичной незнакомки. Она заливисто смеялась и, отвернувшись в другую сторону, случайно толкнула моего вечно недовольного экскурсовода. Смех замер на её устах.
