После того, как Чжу Ди уехал и оставил меня в полнейшем смятении, прошло несколько дней, которые я провела как в тумане. Почти сразу же после отъезда принца за мной прислали двух придворных дам, которые заставили меня облачиться в такое же зеленое одеяние, что было на них, а потом велели следовать за ними.
– Поверить не могу, что теперь мы будем работать во дворце императора! – восхищенно щебетала Чун, прижимая к груди мою сумку.
Я же подобного энтузиазма не испытывала. По словам Чжу Ди, главный евнух и старшая придворная дама будут испытывать меня, проверяя, пригодна ли я для службы императору. Если проколюсь, не смогу помочь принцу взойти на престол, а себе вернуть сферу. Облажаться мне никак нельзя…
Однако не все было так страшно, как я себе представляла. Главный евнух – старикан с тяжелым взглядом и недовольной миной – особо меня не мучал. Попросил лишь заварить несколько разных видов чая, тонизирующий утренний отвар и лекарство от головной боли. Эти задания не доставили мне хлопот, так как Чун заранее научила меня тому, что умела покойная придворная дама Джи.
Когда испытание было пройдено, и евнух Бо с плохо скрываемым недовольством пробубнил, что я принята, мы с Чун вышли на улицу и облегченного выдохнули.
– Надо было тебе становиться придворной дамой, – поделилась я своими мыслями с девушкой. – А я была бы при тебе служанкой.
– Что вы, госпожа! – воскликнула Чун, округляя и без того большие глаза. – Как вы могли о таком подумать?
– Тогда тебе придется помогать мне с моими обязанностями. Хотя бы сначала. – Я угрюмо уставилась на низкорослые кусты, которые росли под корявой сосной.
Пока Чун заверяла меня в своей преданности, я вдруг вспомнила, как под деревом магнолии нашли тело дамы Джи. Вздрогнув, я отвала взгляд от кустов и спросила у девушки:
– Когда следующее полнолуние?
– Еще нескоро, госпожа. Не думайте об этом.
Кажется, Чун заметила мое волнение. Раньше эти убийства вызывали во мне интерес, но сейчас, когда я сама стала прислугой, хоть и высшего ранга, начала опасаться за свою жизнь.
– Сейчас вас больше всего должна заботить завтрашняя коронация, – добавила Чун, в упор глядя на меня.
Точно. Завтра состоится коронация. Наследный принц Юньвэнь взойдет на престол и станет императором. Как только это произойдет, я начну служить ему. Стараться втереться в доверие, собирать сведения и передавать их Чжу Ди, который спокойно будет сидеть в Пекине и ждать от меня вестей.
Чертов принц! Почему именно он попался мне на пути? Что за жалкая у меня судьба – пресмыкаться перед мальчишкой, чтобы выслужиться перед напыщенным мужиком. Да еще и рисковать своей шкуркой! Как только все это закончится, и я вернусь домой, то больше ноги моей не будет в Китае! Честное слово!
– Госпожа. – Чун заглянула прямо мне в лицо, от чего я вздрогнула и резко отпрянула от нее.
– Что? – ошалело спросила я.
Девушка некоторое время пристально смотрела мне в глаза, а потом, отстранившись, тихо поинтересовалась:
– Вы готовы?
– К чему?
– К своему заданию. Готовы жить в доме врага, тщательно собирать сведения и пытаться сблизиться с императором? – Чун сейчас была совершенно иной: передо мной стояла уже не зашуганная служанка, а настоящая революционерка. Ее глаза возбужденно пылали, отчего мне стало немного страшно – вдруг, она какая-нибудь террористка?
– Думаю, что да, – аккуратно сказала я, боясь брякнуть что-то не то.
Чун удовлетворенно кивнула и, протянув ко мне руки, немного поколебалась, а потом все же порывисто схватила мои ладони.
– Госпожа, прошу вас, не забывайте, кто на самом деле ваш друг, а кто враг. Дворец опасен и коварен. Тот, кто хорошо будет к вам относиться, на самом деле может хотеть вашей смерти. Помните, госпожа, что вы на стороне принца Чжу Ди.
Она горячо шептала эти слова, сжимая мои руки в своих. В глазах девушки уже не было революционного огня – в них плескалось волнение. За меня? За то, что я подведу ее господина? Не знаю. Однако ее слова на меня подействовали. Дворец и правда был тем еще гадюшником, в этом я нисколько не сомневалась. Поэтому мне действительно стоит быть на чеку.
– Я буду бдительна, – заверила я девушку. – И ты мне с этим поможешь.
Чун кивнула и отпустила мою руку. Всю дорогу до нашей комнаты, которая располагалась в специально отведенном для слуг императора здании, мы молчали. Чун тихо шла чуть позади меня, а я, приподнимая длинный подол своего зеленого халата, размышляла о предстоящей коронации и о том, что сейчас делает этот гад Чжу Ди.
Странно, но сейчас, когда принц был далеко, я не чувствовала к нему ничего, кроме раздражения. Я совершенно не скучала по нему и не горела желанием обнять или поцеловать. Видимо, его магнетизм на расстоянии совершенно не действовал.
Подойдя к дому для слуг и увидев снующих туда-сюда людей в одинаковых зеленых халатах придворных дам и бело-голубой форме служанок, я вдруг поняла, как сильно не хочу идти дальше. От одной мысли, что придется оказаться среди всех этих людей, мне стало не по себе.
Заметив, что я остановилась на месте и с кислой миной смотрю на наш новый дом, Чун положила мне руку на плечо и предложила:
– Госпожа, может, немного прогуляемся? Осмотрим окрестности императорского дворца.
Я повернулась к девушке и с благодарностью посмотрела на нее. Может, она и бывает странной, но человек она определенно хороший. И понимающий. Думаю, мы обязательно с ней подружимся. Научить бы ее еще разговаривать со мной на равных…
Не сговариваясь, мы одновременно развернулись и медленно зашагали назад, к садику с беседкой, стоящей рядом с небольшим прудом. Увидев огромных разноцветных карпов, которыми кишел водоем, я похлопала себя по карманам, с сожалением понимая, что мне совершенно нечем их покормить.
– Ничего страшного, госпожа, – утешила меня Чун. – Они уже заелись. Их кормит каждый, кому не лень. Вы только посмотрите, какие они огромные.
Рыбы действительно были большими. Интересно, их можно есть? Сейчас бы пожарить одного такого на сковородочке. М-м-м, вкуснятина!
От пруда с карпами мы побрели по каменной дорожке и вышли на большую площадь с видом на величественные ворота.
– Это Ворота Небесной Чистоты, – сказала Чун, заметив мое замешательство. – За ними – Внешний Двор, который завтра заполнится людьми, что придут посмотреть на коронацию.
Коронация. Она меня пугала. Сразу после нее мне придется предстать перед мальчишкой-императором. Как он отреагирует, увидев меня? Поверит ли моей легенде? Страшно не хотелось, чтобы наступал завтрашний день, но часы неминуемо тикали.
Мы побродили по Внутреннему Двору – главной резиденции императорской семьи, – а потом, миновав школу, где обучались императорские дети, вышли к самому большому зданию этой части Запретного города – Дворцу Небесной Частоты.
– Здесь умер император Юаньчжан? – тихо спросила я у Чун, с каким-то благоговением глядя на величественное сооружение, чьи красные стены гармонично сочетались с желтой черепицей.
Чун кивнула, подтверждая мои слова.
– А теперь здесь будет жить его наследник, – констатировала я.
Ответ мне был не нужен, однако Чун все равно кивнула.
Мне вдруг стало не по себе от мысли, что этот мальчишка Юн будет теперь спать в той самой постели, в которой лежало остывшее и потихоньку разлагающееся тело его деда. Пройдет время, и сам Юн будет тоже лежать на этом месте со сложенными на груди руками и закрытыми глазами. Ах, нет, он же не умрет спокойно в своей постели. Мальчишке суждено в скором времени заживо сгореть в огне, который уничтожит весь Запретный город в Нанкине…
Обойдя Дворец Небесной Чистоты, Чун завела меня в императорский сад, который поражал обилием цветущих растений и невероятных сладостных запахов, исходящих от них. Глядя на этот рай для флориста, мне так и хотелось собрать для себя небольшой букетик, чтобы украсить маленькую скромную комнатку, что мы занимали с Чун. Потянувшись к одному из цветков пиона, я уже схватилась за его толстый стебель, но Чун тихо сказала мне, что в садах императора и императрицы цветы нельзя не только рвать, но и нюхать.
– Лучше вообще к ним не прикасайтесь, госпожа, – посоветовала девушка, и я отшатнулась от пиона как от прокаженного.
Чун, глядя на меня, хихикнула, прикрыв рот ладошкой. Я тоже ей улыбнулась. Мы явно были на одной волне, вот только Чун все еще оставалась скованной и пугливой. Ну, ничего, мы это исправим!
Свернув с каменной садовой дорожки, Чун повела меня по каким-то цветочным дебрям. Когда мы подошли к стене, которая, насколько я знала, отделяла дворец императора от дворца императрицы, девушка убрала в сторону ветки разросшегося плюща, и я увидела узенькую деревянную дверь.
– Это что, потайной ход? – удивилась я.
Чун хитро улыбнулась, толкнула дверцу плечом и сделала шаг вперед. Я последовала ее примеру и сразу же ахнула, увидев уже знакомую мне местность – сад за дворцом императрицы.
– Ну ни фига себе! – вырвалось у меня.
Поймав на себе непонимающий взгляд Чун, я махнула рукой и спросила:
– Это так император ходил к своей жене?
Девушка пожала плечами.
– Я не застала покойной императрицы, – ответила Чун, задумчиво глядя на покатую крышу Дворца Земного Спокойствия. – Говорят, она была красивой и доброй. Покойный император ее очень любил.
– Однако это не мешало ему завести целый гарем других женщин, – недовольно заметила я, поглядывая в сторону, где, как мне рассказывала Чун, располагался дворец с наложницами.
– Наложницы – это показатель богатства и силы императора, – возразила Чун. – Чем больше наложниц в гареме, тем богаче считается император. Как материально, так и духовно.
Я скосила недоверчивый взгляд на девушку. Ага, да, конечно. Знала я одного парнишку, у которого была куча женщин. Менял их как перчатки, а при этом был бедный, как церковная мышь. Да и здоровье, как потом оказалось, его подвело. Нахватался он того самого, с чем ходят потом к венерологу.
Обдумывая, как лучше преподнести Чун такой вот пример, я вдруг услышала тихий плач. Сначала я не обратила на него внимания, потому что подумала, что мне это чудится, однако, когда плач стал громче, и Чун тоже навострила уши, я принялась оглядываться по сторонам.
Цель была найдена почти сразу же.
Под толстой вишней, прямо на земле, в белом халате, который здесь считался нижним бельем, сидела девушка и жалостливо всхлипывала, прикрыв лицо ладонями.
Мои ноги сразу же заспешили к ней, хоть Чун и предостерегающе зашипела. Не обращая на служанку внимания, я подлетела к плачущей девушке, опустилась рядом с ней на колени и тихо спросила:
– Что случилось? Почему вы плачете?
От звука моего голоса девушка вздрогнула и, перестав плакать, медленно подняла голову и взглянула на меня. Миндалевидные темные глаза с покрасневшими веками внимательно вглядывались в мое лицо, силясь понять, кто я такая. Когда взгляд девушки опустился ниже и скользнул по моей одежде, в ее глазах отразилось понимание – перед ней одна из придворных дам.
– Все в п-порядке, – заикаясь, ответила она. – Вас послала дама Ксу?
Я не знала никакой дамы Ксу, поэтому ответила, что она меня не посылала, а потом добавила:
– У вас ничего не болит? Я могу вас вылечить, если вы больны.
Девушка помотала головой, а потом на мгновение замерла, в нерешительности глядя на меня, словно раздумывая, стоит ли мне довериться.
– А можно… – девушка замолкла, вытирая слезы с припухших глаз. – Можно вылечить душевную боль?
Эх, была бы у меня бутылочка виски и литр кока-колы…
– Что случилось? Расскажете? – ласково спросила я у нее.
Чун так и осталась стоять на месте, испуганно глядя на нас и прикрывая рот руками. Я не понимала, почему она не может подойти к девушке и помочь мне ее утешить. Возможно, не все такие сердобольные как я.
Мило икнув, девушка шмыгнула носом и сказала:
– Мой муж не хочет спать со мной.
Я фыркнула. Ну конечно, из-за чего еще может горько плакать девушка? Из-за мужчины.
– У него есть кто-то еще? – аккуратно спросила я.
Девушка смахнула с щеки слезу и пожала плечами.
– Я не знаю, ходит ли он к другим женщинам, но он часто проводит время со своими друзьями, и это меня очень злит! – Глаза девушки внезапно загорелись жгучим огнем, тонкие маленькие пальчики с силой сжали белый подол. – Он совершенно мной не интересуется! Не приходит ко мне, не разговаривает со мной, а трапезничаем мы вместе только раз или два в месяц!
Вот это игнор! Зачем тогда женился?
– Мне нужно скорее родить ему наследника, но как это возможно, если после свадьбы он провел со мной только две ночи?!
Бедная девушка…
– Что мне дела-а-ать??? – вновь залилась слезами эта горемычная.
Я смело подалась вперед, прижала голову девушки к себе и начала успокаивающе гладить ее по шелковистым черным волосам, заплетенным в растрепанную косу.
– Все уладится, не плачь, – шептала я, не заметив, как перешла на «ты». – Ты не должна плакать из-за такого козла, как твой муж.
– Но он не козел, – перестав плакать, обиженно заявила девушка. – Он хороший и красивый.
– Ладно, из-за такого хорошего и красивого козла, как твой муж, – исправилась я. – Знаешь, сколько женщин живет с такими проблемами? Да целая куча!
– И что же мне делать? – пробубнила девушка мне в плечо.
– Ну, тут два варианта: либо родить от кого-то другого и соврать, что родила от мужа, – сказала я, вспомнив фильм «Еще одна из рода Болейн», – либо попытаться соблазнить твоего благоверного.
– Благо чего? – не поняла девушка.
– Мужа твоего! Соблазнить надо.
– Как? – девушка отстранилась от меня, вытерла оставшиеся слезы и внимательно посмотрела мне в глаза.
– Да просто! Приходишь ночью к нему, закрываешь дверь, скидываешь всю одежду и предстаешь перед ним в чем мать родила. Делала так?
Девушка помотала головой.
– Тогда сделай. Ни один мужик не устоит, уж поверь! – В подтверждении своих слов я ударила себя в грудь кулаком.
Девушка задумалась. Щеки ее слегка порозовели, а губы растянулись в несмелой улыбке.
– Хорошо, я попробую! – воскликнула она, глядя на меня глазами, полными надежды. – Завтра же! После коронации!
Я одобрительно показала ей большой палец, но, зуб даю, что она меня не поняла. Зато у нее появилась надежда, и она перестала плакать. Это уже хорошо.
Мы обе поднялись с земли, я отряхнула свои и ее колени от травинок и сухих листочков, и помахала ей рукой.
– Удачи, – сказала я, искренне улыбнувшись этой милой девушке.
Она тоже улыбнулась мне в ответ, приподняла подол своего белого халата и юркнула в сторону дворца.
– Госпожа, – обратилась ко мне Чун, как только я подошла к ней. – Вы знаете, с кем сейчас разговаривали?
Вид у служанки был напуганный, от чего мне в голову сразу же пришла глупая и пугающая мысль – эта плачущая девушка была призраком?
– Не-ет, – настороженно протянула я.
Сглотнув, Чун тихо ответила:
– Это Её Высочество принцесса Цюань. Будущая императрица.
Вспоминая о том, как я обращалась к будущей императрице на «ты» и учила ее тому, как соблазнить своего мужа, я в ужасе ожидала предстоящую коронацию. Надо ли говорить, насколько мне не хотелось туда идти?! Думаю, что нет. Однако выбора у меня не было.
Когда Чун собирала мои волосы в замысловатую, но довольно скромную прическу, я нервно теребила сережку, пока замок на ней не раскрылся, а сама сережка не упала на пол.
– Ой, – неожиданно вырвалось у меня.
Чун оторвалась от моих волос, нагнулась и подняла сережку.
– Возьмите, госпожа.
Я приняла сережку, вдела ее в ухо и поблагодарила девушку. Из-за того, что я сегодня постоянно ее теребила, английский замок стал слабее. Скорее всего, вскоре она снова выпадет из моего уха. Будет очень жаль, если она потеряется, ведь это подарок папы на мое двадцатилетие.
– Все готово, госпожа, – через некоторое время сказала Чун. – Нам пора.
А я думала, что она провозится с моими волосами намного дольше. Эх.
Тяжело вздохнув и жалостливо посмотрев на Чун, я нехотя встала, поправила неудобные рукава халата, под которыми был еще один хлопковый халат-рубашка, и двинулась к выходу из комнаты.
Увидеть, на самом ли деле Внешний Двор был заполнен людьми, я так и не смогла. Евнух Бо собрал всех слуг императора высшего ранга возле жилого павильона, а затем повел окольным ходом к Залу Верховной гармонии. Во время пути я снова убедилась, что в Запретном городе очень много потайных ходов и скрытых дверей, благодаря которым в Зал Верховной гармонии мы попали практически незамеченными.
В помещении было пусто. Лишь туда-сюда сновали служанки, организовывая последние приготовления к коронации. Скоро сюда начнут приходить министры и офицеры, а затем прибудет и императорская чета, при мысли о которой у меня нервно начинало подергиваться правое веко.
Главный евнух жестом велел нам выстроиться вдоль стены, куда почти не падал свет. Таким образом, мы вроде бы и присутствовали на коронации, но, в то же время, нас словно и не было. Слуги – это неотъемлемая часть императорской жизни. Они должны быть тихими и незаметными. Они должны быть тенью своих господ. Тенью, которая всегда рядом и готова в мгновении ока предстать перед господином.
Меня ничуть не расстроил тот факт, что нас поставили в самую отдаленную часть Зала. Наоборот, это даже придало мне некое спокойствие – будет время обдумать мои действия при появлении перед императором в его дворце после коронации.
Ожидание тянулось бесконечно долго. Спустя примерно час после нашего прихода, в Зал начали стекаться высокопоставленные лица. Сначала я внимательно разглядывала каждого из них, замечая, что многие одеты одинаково – в красный халат с крупной вышивкой на груди. По всей видимости, это были министры. На них еще были забавные черные шапочки и нелепые нефритовые пояса. На офицерах же красовались начищенные кожаные доспехи, которые отличались друг от друга лишь напыщенностью.
Когда зал заполнился, а мне надоело разглядывать каждого министра и офицера, главный евнух распахнул настежь огромные резные двери и громко провозгласил:
– Его Императорское Высочество! Ее Императорское Высочество!
Все разом затихли и обратили взгляды к дверям. Прошло некоторое время, и в Зал Верховной гармонии вошла держащаяся за руки императорская чета.
В величественной и безмерно прекрасной женщине я еле-еле могла узнать ту плачущую девушку, что жаловалась мне на своего мужа. Принцесса Цюань была словно сказочное видение. Фарфорово-белое лицо контрастировало с ярко-красными губами, что придавало ей одновременно величие и загадочность. Невероятная прическа, которая наверняка была страшно тяжелой и неудобной, поражала своим великолепием и обилием золотых и нефритовых украшений. На тонких пальчиках принцессы красовались мощные тяжелые перстни. Однако самое великолепное в Цюань – это ее наряд. Красно-желтый халат, расшитый черными и золотыми нитям, струился по ее телу шелковой волной, спадая на пол и волочась за принцессой красивым шлейфом. На спине халата был изображен феникс, который покровительствовал императрице и являлся символом женского начала.
Я перевела взгляд с наряда принцессы на наряд наследного принца. Цветовая гамма, ткань и узоры совпадали, только на спине Юньвэня, соответственно, был изображен дракон. Лицо принца не выражало ничего, кроме сдержанности, но почему-то мне казалось, что он пребывает в страшном волнении, хоть и умело это скрывает. Чун упоминала, как Чжу Ди сказал, что наследный принц глуп. Лично я так не считала. Я еще плохо знала этого мальчишку, но в том, что он далеко не глуп, я была уверена. Это сказали мне его глаза – вроде бы такие же, как у всех местных, но все же другие: мудрые, печальные и бездонные, как целая Вселенная.
Императорская чета проследовала к возвышению, на котором стоял трон, и торжественно опустилась на него. Оба двигались с поразительной изящностью и синхронностью. Складывалось впечатление, что они – очень гармоничная пара, вот только все это было иллюзией.
– Да здравствует новый император! Да здравствует новая императрица! Долгих им лет царствования! – закричал евнух Бо, от чего я вздрогнула и, оторвав взгляд от Юньвэня, оглядела собравшихся, которые подхватили слова евнуха и на весь зал восхваляли императорскую чету.
Позже началась присяга. Топчась на месте и тихо охая от долгого стояния, я украдкой поглядывала на императора и императрицу. Цюань буквально светилась от счастья, сидя на троне рядом со своим супругом. Ей нравилось, что люди преклоняли перед ней колени и клялись в верности до самой смерти. Интересно, она понимала, что большая часть из них вовсе не воспринимает эти слова всерьез и при любой возможности без раздумий поменяет сторону?
Юн же восторга от происходящего вовсе не проявлял. На его красивом, по-детски милом лице отражалась плохо скрываемая скука. Он уже не смотрел на коленопреклонённых – взгляд юноши блуждал по Залу, поверхностно разглядывая собравшийся.
В который раз я порадовалась, что стою в тени, и увидеть меня с трона практически невозможно. Тем более, одеждой и прической я ничем не отличалась от других придворных дам. В полумраке мы все походили друг на друга как родные сестры.
В какой-то момент я опустила голову и принялась разглядывать носки своих туфель, а когда подняла глаза, то встретилась с пристальным взглядом императора Юньвэня.
***
Я в одиночестве стояла посреди покоев императора и, опустив голову, еле дышала. Бешеное биение сердца противно отдавалось в ушах. Во рту пересохло, а в висках поселилась напряженная боль. Перед глазами все еще стоял пронзительный взгляд императора. Он точно узнал меня, иначе бы не смотрел так пристально, забыв обо всех.
После коронации и пира евнух Бо схватил меня под локоть и потащил за собой. Он не отличался особой разговорчивостью, поэтому добиться, куда он меня ведет, мне удалось только с третьего раза.
Оказывается, император захотел меня видеть. Сейчас же, не дожидаясь официального представления слуг. Собственно, я не удивилась – если он так сверлил меня взглядом всю оставшуюся церемонию, то надо думать, что он призовет меня, как только освободится.
И пусть я ни капельки не удивилась, и даже была готова к подобному, то вот со страхом я справиться никак не могла. Причем он завладел мной только сейчас, когда я в полнейшем одиночестве стояла в покоях императора, а напряженная тишина тяжким грузом давила на меня со всех сторон. Раньше этот мальчишка совсем меня не пугал, но, когда я встретилась с ним взглядом в Зале Верховной гармонии, мне показалось, что на меня смотрел уже совсем другой человек – не юный принц, а настоящий император.
Мысленно повторяя про себя слова, которые приготовила для императора, я надеялась на то, что Юньвэнь даст мне хотя бы пару минут для объяснений, ведь у меня приготовлена очень неплохая легенда, поверить в которую обязан каждый, кто живет в нынешние времена.
Неожиданно высокие позолоченные двери открылись, и в покои стремительным шагом, спрятав руки за спиной, вошел император Юньвэнь. Следом за ним шли Фанг и несколько евнухов. Остановившись, император махнул рукой и Фанг, кивнув, резко развернулся и закрыл двери прямо перед носом у евнухов.
Забыв, что слугам перед господами надо стоять смирно и смотреть в пол, я извернулась и вовсю таращилась на Фанга и императора. Мой любопытный взгляд заметил лишь Фанг, но ничего мне не сказал. Юньвэнь же прошел мимо, даже не взглянув на меня. Проследив за ним, я невольно подалась вперед. В этот же миг император резко развернулся и шагнул ко мне, оказавшись прямо у меня под носом. От неожиданности я дернулась назад и чуть не упала.
– Кто ты такая? – спросил император, внимательно вглядываясь в мое лицо.
Сглотнув, я ответила:
– Меня зовут Ма…Мей. Ваше Величество.
– Откуда ты и как оказалась во дворце? – задал он следующий вопрос.
Я замялась. Почему-то все, что я по сто раз проговаривала про себя и что так хорошо запомнила, разом вылетело из головы, стоило мне заглянуть в бездонные глаза императора.
– Я родилась в Пекине, Ваше Величество. В семье Ли. Мои родители живы и здоровы, но обстоятельства разлучили меня с ними. Чтобы вернуться домой, мне нужны деньги. Во дворце хорошо платят и кормят, поэтому я рискнула и попробовала стать придворной дамой.
Не знаю, почему я вдруг отступилась от легенды, придуманной Чун, и выложила императору правду, умолчав лишь о своем благодетеле.
Юньвэнь нахмурился. Он молча разглядывал меня, силясь понять, лгу я или нет.
– У тебя есть брат? – наконец задал он самый главный вопрос, на который я просто никак не могла ответить правдой.
– Да, у меня был брат-близнец, но его казнили за предательство.
Лицо императора оживилось. Он моргнул, слегка отстранился от меня и тихо произнес:
– Он никого не предавал, это было ошибкой. Ошибкой, которую я не смог исправить, и которая тяжким грузом висит на мне.
Мне бы повозмущаться, покачать права, защищая себя в облике моего брата, но почему-то мне этого совершенно не хотелось. Ожидая следующего вопроса, я не сводила взгляда с лица Юньвэня и спиной чувствовала стоящего сзади Фанга, который так же пристально следил за мной.
– Значит, ты сестра лекаря? – спросил император. Признаться, не этого вопроса я ожидала. Думала, он спросит о том, пришла ли я во дворец для мести, но ошиблась.
Пытаясь разобраться, есть ли в этом вопросе подвох, я медленно кивнула. Уверена, что со стороны вышло крайне неубедительно, но переиграть этот момент я уже не смогу.
Мне показалось, что глаза Юньвэня весело блеснули, однако ни один мускул на его лице не дрогнул. Удивительно, каким двойственным может быть этот человек. И каким непонятным…
Внезапно император придвинул ко мне свое лицо так близко, что я почувствовала на щеке его дыхание. Юньвэнь резко вдохнул, словно пытаясь уловить запах, исходящий от моих волос, и, хмыкнув, отстранился. В этот раз я не дернулась только из-за того, что впала в ступор и вспомнила вдруг момент, когда мы прятались в тесной лачуге.
– Что ж! – воскликнул император уже другим тоном – радостным и теплым. – Добро пожаловать во дворец, Мей. Я рад, что ты здесь.
В лице Юньвэнь тоже резко изменился – император исчез, уступив место мальчишке.
– Благодарю, Ваше Величество, – запинаясь, сказала я.
Как там еще говорится? Ваша милость безгранична?
– Ваша ми…
– Ох, как же я уста-а-ал! – громко заявил император, перебив меня.
Подняв руки и встав на цыпочки, Юн вытянулся во весь рост и сладко потянулся, от чего суставы в его позвоночнике глухо хрустнули.
– Ой, – воскликнул он, опустив руки. – Засиделся на троне. Спина как деревянная.
Взгляд императора скользнул по мне, а глаза хитро сощурились.
– Придворная дама Мей! – обратился он ко мне. – Умеете ли вы делать массаж?
– Чего? – вырвалось у меня.
– У Его Величества болит спина, – подал голос стоящий сзади Фанг. – Он спрашивает, умеете ли вы…
– Да поняла я, что он хочет! – воскликнула я, злобно зыркнув на телохранителя императора.
– Тогда зачем переспрашиваете? – искренне удивился Фанг. – И вообще, как вы разговариваете с императором?!
– Нормально она со мной разговаривает. Мне нравится, – подал голос Юн.
Вид у него и вправду был довольным. Происходящее его явно забавляло.
Фанг не нашелся, чем возразить императору, поэтому лишь фыркнул и уставился в сторону, задрав нос кверху. Юна это позабавило еще больше. Мальчишка искренне и беззаботно засмеялся, а потом взглянул на меня и снова спросил:
– Так что насчет моей спины? Умеешь делать массаж?
Я закатила глаза к потолку. Интересно, он специально выводит меня или наивно полагает, что я действительно ему сейчас сделаю массаж?
– Если только «рельсы-рельсы, шпалы-шпалы», – буркнула я.
– Это что еще такое? – спросил Фанг.
Они с императором обменялись непонимающими взглядами, а потом в ожидании ответа уставились на меня.
– Ничего хорошего, – быстро нашлась я. – Очень неприятный массаж. Просто ужасный.
– Не бывает ужасных массажей, – со знанием дела заявил Фанг.
Юн важно кивнул, подтверждая его слова. Ну, им лучше знать, они же китайцы. Кажется, массаж получил широкую известность именно в этой стране.
– Так что давай, придворная дама Мей. Делай мне массаж! – объявил император.
Вот этого, конечно, я никак не ожидала. А еще не понимала, шутит ли мальчишка, или говорит правду.
– Мне вас оставить? – спросил Фанг.
– Да, подожди за дверью, – распорядился император. – Хотя, нет! Лучше сходи к Минчжу. Узнай, как она себя чувствует. На коронации она была бледной и уставшей.
Фанг молча склонил голову перед императором и вышел из покоев. Проводив его взглядом, я медленно и без энтузиазма повернулась к Юньвэню, который уже начал снимать свой нарядный халат. Значит, император не шутил насчет массажа…
– Так и будешь смотреть на меня, дама Мей? – вопросительно изогнул одну бровь Юн.
Нарядный халат слетел с его плеч и с тихим шелестом упал на пол. Император остался в шёлковой рубашке и брюках. Расценив его вопрос как приказ, я отвернулась и начала с интересом разглядывать витиеватый орнамент на дверях. Снова послышался тихий шелест. Надеюсь, он оставил на себе штаны…
– Ваше Величество, я принес масло!
От громкого голоса за дверями я вздрогнула и чуть не прикусила язык.
– Войди, – разрешил Юн.
Двери раскрылись, и в покои вошел молодой евнух, неся на руках поднос со стеклянным флаконом, горлышко которого было заткнуто деревянной пробкой.
Евнух подошел ко мне и протянул поднос. Помешкав, я взяла флакон и кивнула в знак благодарности. Евнух слабо улыбнулся мне, низко склонился перед императором и, пятясь, вышел из покоев.
– Я готов, – объявил Юньвэнь, когда тяжелые двери закрылись за евнухом.
Я повернулась. Император лежал на постели животом вниз и пристально смотрел на меня. Рубашки на нем не было, но штаны он все же оставил.
– Что мне с этим делать? – спросила я, показывая императору флакончик с маслом.
– Вылей немного мне на спину и начинай массаж, – ответил он.
Сделав глубокий вдох, я шагнула к широкой кровати с пологом из желтых шелковых штор. Взгляд темных глаз внимательно следил за мной. Сжимая флакон, я рассматривала лежащего мальчишку и думала, с какой стороны мне к нему подступиться. Если сяду на краешек кровати, это будет грубым нарушением? Как вообще слуги делают господам массаж?
Как назло, император молчал. Он явно понимал, что я не знаю, что делать, однако подсказывать мне не собирался.
Ну и не надо! Сама разберусь!
Подвернув мешающиеся широкие рукава халата, я плюхнулась на постель рядом с императором и, выдернув пробку из флакона, ливанула приличную часть масла на его спину. По всей комнате распространился резковатый цветочный запах. Мой нос тут же зачесался, и я изо всех сил постаралась сдержать чих, но было тщетно. Громко и смачно чихнув, я по привычке буркнула: