Рацлава Зарецкая
Дракон и Феникс
Глава 17
– Ваш план безумен, Ваше Величество, – сказал Лунсин, выслушав последние наставления императора.
– Надо было раньше об этом говорить, – с легкой ухмылкой ответил ему Юньвэнь.
– Я же не виноват, что был на разведке во время ваших собраний, – надулся младший из драконов.
Стоящий рядом с ним Рин поддел Лунсина локтем и улыбнулся. Младший пихнул его в ответ, но намного сильнее, отчего Рин не удержался и завалился на серьезного Вэньчэна. Статный Ланьлин с опаской посмотрел на Лунсина и отошел от него подальше, к одиноко стоящему Донгэю. Это рассмешило Лунсина так, что юноша даже всхрюкнул.
– Не воины, а дети малые, – закатил глаза Фанг.
– Уж какие есть, – сказал Яо Линь, глядя на своих подопечных снисходительным взглядом любящего родителя.
– Повторюсь: план всем понятен? – громко спросил Юньвэнь. Ему не хотелось прерывать веселье, но пора было выдвигаться на миссию. Близилось завершение часа Собаки, а шеньши, по сведениям Фанга, должны были начать переворот в час Кабана.
Все дружно закивали. Еще бы им было не понятно, план проговаривался каждый вечер в течение недели и был простым, как вареный рис. Каждый из капитанов Летающих драконов берет десяток солдат и смешивается с одним из отрядом шеньши. Сначала отрядов было семь, но накануне дня Цисицзе Фанг узнал, что генерал Лю увеличил их еще на два. Пришлось Яо Линю и Юньвэню тоже стать участниками сражения.
– Если всем все понятно и ни у кого нет вопросов, то выдвигаемся, – скомандовал Юньвэнь и, натянув на лицо деревянную маску шеньши, закрепил меч на поясе.
Все последовали его примеру.
– Да помогут нам Небеса, – прошептал Дногэй, проходя мимо Юна и Фанга.
– И все же план дебильный, – не преминул заметить Лунсин, используя одно из слов Майи.
Юньвэнь тихо усмехнулся под деревянной маской. «Пожалуйста, пусть все они выживут», – мысленно взмолился он, провожая взглядом Летающих драконов, которые стали ему за эти годы невообразимо дороги.
– Ты точно не передумаешь участвовать? – спросил Юна Фанг сразу же, как они остались наедине.
Юньвэнь помотал головой.
– Нас мало, сам понимаешь. Я не могу не участвовать. Даже Яо Линь…
– Яо Линь – наемник, а ты – император! – перебил его Фанг.
Юньвэнь заглянул в грубые прорези для глаз на маске друга и наткнулся на взгляд, полный негодования и беспокойства.
– Со мной все будет в порядке, – пообещал он. – Меня же будет ждать Майя.
Изначально они договорились погулять по городу днем, но когда стало известно время нападения шеньши, Юньвэнь извинился перед девушкой и предложил встретиться в час Мыши на центральной площади, чтобы запустить фонарики и полюбоваться салютом.
А еще Юн планировал кое-что сказать Майе, и день Цисицзе был как раз идеальным предлогом для этого. Так что, сегодня ему никак нельзя умирать…
Фанг хлопнул задумавшегося императора по плечу и, взяв меч, вышел из просторной комнаты Яо Линя в «Алом пионе». Юн последовал за другом.
Все, кроме Ичиро, уже ушли. Фанг с Юном подошли к японцу, который с недовольным видом разрабатывал плечевой сустав правой руки.
– Что с тобой? – хмуро поинтересовался Фанг.
– Пару дней назад вывихнул руку и, кажется, чертов Лунсин плохо ее вправил, – ответил Ичиро.
– Почему не сходил к лекарю? – спросил Юньвэнь, озабочено глядя на дракона.
Ичиро резко дернул плечом правой руки и скривил губы от боли.
– Некогда было…Черт! Больше никогда не доверюсь Лунсину!
– Удивительно, что ты только сейчас это понял, – упрекнул его Фанг.
– Может, останешься? – предложил Юньвэнь.
Со своими навыками Ичиро был весьма ценным союзником. Рисковать им было бы глупо.
– Нет, – наотрез отказался японец. – Нас и так мало. К тому же левой рукой я могу орудовать мечом не хуже правой.
Самоуверенно усмехнувшись, он достал из ножен свою катану и ловко крутанул меч левой рукой.
– Справимся, – сказал Ичиро, подмигнув Фангу и Юньвэню.
***
Юньвэнь вместе с десятью воинами Летающих драконов быстро и бесшумно двигался по узкой и безлюдной улочке бедного района Нанкина, где окна ветхих лачуг не озарял даже самый тусклый огонек. Юну хотелось бы верить, что крестьяне отправились на праздник, но, скорее всего, они устали после тяжелого рабочего дня и рано легли спать. Праздник праздником, но работу никто не отменял.
Юн и рад был бы устроить всеобщий выходной, но тогда многие посчитают, что император хочет сэкономить, лишний раз не заплатив рабочим. Что ни делай, все будет плохо…
– Поспешим, – тихо скомандовал Юньвэнь, ускоряясь. Опоздать было нельзя.
Отряд шеньши, к которому они так спешили, располагался в заброшенном поместье одного из военачальников последнего императора династии Юань. Оттуда они готовились выступить на северо-восток, где располагались дома двух министров и канцлера Фана.
Юн достиг покосившихся ворот поместья в тот самый миг, когда отряд шеньши покидал свое укрытие. Заметив еще один отряд в таких же одеждах, шеньши остановились и в недоумении уставились на новоприбывших.
– Генерал Лю выслал подкрепление, – незамедлительно отчеканил Юньвэнь.
– Он считает, что мы не справимся? – надменно поинтересовался один из шеньши – самый широкоплечий и высокий, настоящий громила на фоне остальных.
– Он хочет, чтобы мы зачистили еще несколько поместий. Предателей нельзя оставлять в живых, – ответил Юньвэнь, вложив в интонацию как можно больше жестокости.
Кажется, главный шеньши поверил. Его глаза заблестели в предвкушении скорой расправы.
– Сколько вас?
– Одиннадцать.
– Двадцать шесть человек. Прекрасно. – Юн прямо таки видел довольную улыбку за маской громилы.
Одиннадцать на пятнадцать. Расклад не в пользу Юна. Остается надеяться, что Летающие драконы подготовлены лучше.
– Яо Линь, не подведи, – евда слышно прошептал Юньвэнь, заведя за спину руку, сжатую в кулак.
Это было условным знаком для его небольшого отряда – приготовиться. Летающие драконы сразу же заняли свои позиции за спиной Юньвэня. Дружно звякнули ножны их мечей.
Воцарилось молчание.
Глаза главного шеньши уже не блестели предвкушением битвы. В них застыло подозрение.
Юньвэнь напряженно сжал челюсть, поглядывая на предводителя шеньши и его людей. Доля секунды, и громила все понял. Его рука медленно, словно огромный паук, поползла к рукояти меча. Юн не стал дожидаться, пока шеньши отдаст приказ к нападению. Молниеносно достав меч из ножен, он сорвался с места и, прорезав лезвием воздух, нацелился прямо на висок главного шеньши, однако тот успел отскочить в сторону.
Быстро развернувшись, Юн снова нацелился на своего врага. Краем глаза он успел заметить, как Летающие драконы уложили сразу двоих шеньши.
Криво усмехнувшись, Юн встал в защиту и поманил указательным пальцем противника. Шеньши ругнулся и с криком полетел на Юна. Не без труда отбив атаку коротким вращением меча, Юньвэнь отпрыгнул в сторону. Продолжая пристально разглядывать своего противника, Юн весело крикнул:
– А я тебя недооценил, громила!
Шеньши был слишком массивным, а удар его мог разрубить Юна пополам. К такому противнику лучше не подходить близко, держа безопасную дистанцию.
– А я и правда поверил, что нам прислали подкрепление, – прошипел шеньши. – Кто ты? Человек императора?
– А если сам император? – усмехнулся Юн.
Справа от него убили еще одного солдата, но понять, какого именно, Юн уже не смог. Драконы и шеньши смешались в драке, мелькая одинаковыми масками в лунном свете.
– Быть не может, – оскалился громила. – Император трус!
С этими словами он резко дернулся с места и направился в сторону Юна, отчаянно крутя мечом и сокращая дистанцию. Юньвэнь не решился пойти навстречу врагу. Когда шеньши настиг его, Юн легко парировал удар, а потом отскочил в сторону, однако снова недооценил противника. Здоровяк быстро перестроился и нацелил меч Юну в левый бок, но промахнулся и задел только руку.
– Черт! – воскликнул император, хватаясь за рану. – Мне нельзя сегодня получать ранения!
– Ты особенный что ли? – спросил шеньши, готовясь к следующему удару.
– Нет, просто у меня сегодня свидание!
– Свидание? – озадачился противник неизвестным ему словом.
Этим промедлением Юн и воспользовался. Быстро подлетел к врагу и ударил его поперек груди. Шеньши покачнулся, ошалело взглянул на него, но меча не уронил. Попытался ударить Юна в ответ, но не успел. Император нанес еще удар, но уже не сверху вниз, а снизу вверх, завершая на теле громилы кровавый крест. Шеньши харкнул кровью и, закатив глаза, упал лицом на пыльную землю.
Отвернувшись от поверженного врага, Юньвэнь бросился в самую гущу сражения. Надо было повязать темные ленты на рукава или придумать еще какие-то отличительные знаки, ибо понять, где враг, а где союзник в этом месиве было совершенно невозможно…
Кто-то задел плечо Юна, и император инстинктивно взмахнул мечом, перерезав солдату горло. Был ли это дракон или шеньши? Юн даже не успел задуматься – к нему уже летели два врага без масок. Эти озлобленные и незнакомые Юну лица могли принадлежать только шеньши.
Воодушевившись тем, что смог определить хотя бы двоих, Юн вытер с лица чужую кровь и с криком кинулся на врагов.
***
В это же время, совсем рядом с заброшенным поместьем, на старых конюшнях постоялого двора тоже кипело сражение. Фанг и отряд драконов уже одерживали верх, как вдруг к противнику пришло неожиданное подкрепление из четырех потрепанных воинов шеньши. Они ворвались на конюшни и сразу же остановились, увидев лицо Фанга, маска которого была уничтожена в ожесточённой схватке.
– Это же господин! – выкрикнул шеньши с кровавыми брызгами на маске.
Фанг резко отвернулся, прикрывая рукавом лицо. В этот же миг выжившие семь драконов ринулись в последнюю атаку, огибая Фанга. Послышались громкие крики и лязг мечей. Несколько мгновений, и все было кончено.
Расправившись с шеньши, драконы подошли к Фангу и склонили перед ним головы.
– Никого не осталось, господин. Что прикажете делать дальше?
– Если пришло подкрепление из побитых солдат, то это значит, что кто-то из наших не справился, – задумчиво произнес Фанг.
Только бы не Юн…
– В какую точку направимся, господин? – Драконы словно и не сражались только что в безумной схватке, где нельзя было отличить врага от союзника. Четкие, без отдышки и каких бы то ни было явных повреждений, они выстроились в идеальный ряд и готовы были приступать к следующему заданию.
Фанг прислушался. Юньвэнь должен был сражаться совсем рядом, у заброшенного поместья какого-то военачальника эпохи Юань. Сейчас с той стороны не доносилось ни звука. Либо Юн уже победил, либо…
– Выдвигаемся к императору, – приказал Фанг.
Глава 18
Я отстраненно смотрела на темное небо, озаренное сотнями горящих фонариков. Час Мыши давно наступил, но Юна все еще не было. Людей на площади становилось все меньше и меньше. Вскоре погаснут последние огни, освещающие улицы, и праздник Цисицзе завершится.
– Если так занят, то зачем тогда пообещал прийти? – пробурчала я себе под нос.
Опустив взгляд, я увидела валяющееся на земле запыленное яблоко в карамели. Перед падением от него успели откусить пару кусочков.
– Вкусное, наверно, – предположила я, с завистью глядя на грязное яблоко. – А ведь я тоже могла бы его есть, если бы кое-кто не решил меня кинуть!
Приподняв подол одного из своих самых красивых нарядов, я размахнулась и со всей силы ударила ногой по несчастному яблоку.
– Катись отсюда! – злобно крикнула я ему в след.
– Но я только пришел, – было мне ответом.
На миг я застыла, убеждая себя в том, что яблоки, вообще-то, говорить не могут. Тем более, голосом Юна.
– Ты пришел, – выдохнула я, повернувшись.
Он кивнул.
Бледный, уставший, но со счастливой улыбкой на губах. Волосы немного растрепаны, но одежда свежая, хоть и не роскошная, как полагается его статусу.
– Почему так просто оделся? – спросила я, надув губы. – Я вот нарядилась в самое лучшее, что у меня было.
Блин, зачем я это сказала?! Теперь он поймет, что я отчаянно ждала этой встречи и наряжалась для него!
Дура ты, Майя! Влюбленная дура!
Юньвэнь озадаченно посмотрел на свое одеяние и, пожав плечами, ответил:
– Не хотел привлекать внимание.
– С такой внешностью ты и в драном мешке привлечешь внимание, – сказала я и тут же пожалела об этом. От волнения я говорила все, о чем думала.
– С красивой? – ухмыльнулся Юн.
– С чуднОй! – выпалила я, избегая его взгляда.
Юньвэнь тихо засмеялся.
– Не обижайся на меня, я очень спешил к тебе, – тихо сказал он, шагнув ближе ко мне.
– Я не обижаюсь, – соврала я. – Просто народу становится все меньше, и меня это нервирует. Я боюсь остаться одна.
Теплая рука коснулась моего плеча. Я взглянула на Юна и поймала его добрую улыбку, адресованную лишь мне одной.
– Не бойся. Сегодня улицы столицы будут тихими и безопасными. Не считая, конечно, пьяных гуляк.
Я закатила глаза и не сдержала улыбки.
– Идем запускать фонарики, а то не успеем, – поторопила я Юньвэня.
Схватившись за его рукав, я потянула императора в сторону лавки с фонариками, ассортимент которой был уже не так густ.
Купив два фонарика и вооружившись кисточками и чернилами, мы отошли в сторону, чтобы написать на тонкой бумаге свои желания.
«Хочу, чтобы Юньвэнь прожил долгую и счастливую жизнь», – намалевала я на фонарике русскими буквами.
Юн покосился на мою надпись, нахмурился, ничего не понял и вернулся к своему желанию. Долго думал, чесал затылок обратной стороной кисточки, а потом, широко улыбнувшись, написал несколько иероглифов, закрывая их от меня рукой. Его скрытность породила во мне любопытство. Чего это он там такого тайного настрочил? Однако подглядеть у меня так и не получилось, а спросить я постеснялась. Он ведь тоже не спросил о моем желании…
– Ты готова? – В темных глазах Юна сверкали оранжевые блики огней. Глядя в них я на мгновение забыла, как дышать.
– Угу, – спустя некоторое время выдавила я, отводя взгляд в сторону. Только бы не покраснеть…
– Запускаем, – скомандовал он и, подняв руку, плавным движением подтолкнул фонарик вверх.
Я последовала его примеру, но мой фонарик почему-то полетел вниз. Охнув, я развела руки, но Юньвэнь изогнулся и уверенным движением поддел ладонью падающий фонарик, который, как по волшебству, вдруг устремился вверх.
– Ура-а-а! – воскликнула я, хлопая в ладоши, словно маленькая девочка.
Улыбка Юна стала еще шире при виде моей искренней радости, отчего мое сердце бешено забилось. Кто бы знал, что я буду так реагировать на человека, которого сначала воспринимала исключительно как незрелого мальчишку.
С момента нашей первой встречи, когда я приняла его за подростка, прошло уже почти три года. За это время Юн изменился. Стал взрослее, умнее, хитрее. Война с дядей, проблемы управления страной, дворцовые интриги, – все это превратило того юного принца, что я встретила на рынке, во взрослого мужчину, в императора, в дракона.
Юн еще долго любовался фонариками в ночном небе, а я не могла отвести взгляда от него. Прекрасный во всем, он стал таким взрослым и мужественным, но сохранил свою детскую доброту и невинность, и от этого стал еще более прекрасным в моих глазах.
Внезапно небо над нами будто раскололось пополам из-за кривого разряда молнии, а сзади послышался треск грома. Юн вздрогнул и повернулся ко мне.
– Гроза, – разочарованно сказала я.
Люди вокруг занервничали, загалдели. Раздался второй треск грома, и стоящие за нами девушки дружно завизжали.
Полил дождь.
Юн схватил меня за руку и потянул за собой. Миновав площадь и несколько зажиточных поместий, мы пробежали по тропинке из камешков и юркнули в какой-то лесок. Поплутав среди деревьев и кустов, Юн вывел нас к старому павильону, который стоял посреди заросшего кувшинками пруда. К павильону вел узенький каменный мостик, почти утонувший в темных водах.
Промокшие до нитки, мы забежали под покатую крышу и с облегчением выдохнули.
– Дождь будет долгим, – заметил Юн, высунув руку из-под навеса.
Крупные тугие капли падали на его бледную ладонь, ударяясь об нее с такой силой, что рука Юна вздрагивала.
С нескрываемым разочарованием посмотрев на черные тучи, затянувшие небо, я принялась выжимать волосы и одежду, в который раз жалея, что у меня нет фена. Когда я закончила, все одеяние было настолько мятым, что казалось, будто я валялась в нем целые сутки в постели.
Мой тяжелый вздох привлек внимание Юна. Он посмотрел на мою одежду, усмехнулся и перевел взгляд на мое лицо. Сразу же стало не по себе. Захотелось смотреть куда угодно, но только не на него.
Протянув руку, Юн аккуратно, будто я была фарфоровой куклой, коснулся выбившейся пряди моих волос и заправил ее за ухо. От его легкого прикосновения моя спина, руки и ноги покрылись мурашками, а внизу живота сладко заныло. Стараясь дышать ровно, я отвернулась и принялась нервно теребить кончики мокрых волос.
– Тебе не холодно? – тихо спросил Юн.
– Э-э, да. То есть, нет. Мне не холодно. Совсем, – промямлила я.
Ну и идиотка.
– Если честно, то мне даже жарко, – зачем-то добавила я и тут же мысленно себя обругала самыми нехорошими словами.
Двойная идиотка!
– Майя, – шепнул Юн совсем рядом с моим лицом – я даже почувствовала щекой его дыхание.
Оторвавшись от созерцания пола, я заглянула в его бездонные, теплые и необыкновенно добрые глаза. Вторая волна мурашек прокатилась по моему телу.
– У тебя щеки красные и взгляд мечется в разные стороны…
На мгновение я забыла, как дышать. Замерла, внимательно глядя на Юна и чувствуя, как горят мои щеки.
Он подождал немного, разглядывая мое пунцовое лицо, а потом вдруг ласково взял меня за подбородок и прильнул губами к моим губам.
В тот же миг внутри меня словно разросся огромный шар тепла, который затронул одновременно и душу, и сердце. Юн целовал меня так нежно и приятно, как никто другой. Вся его добрая и ласковая душа была в этом поцелуе – я буквально чувствовала его внутренний мир на своих губах и с трудом сдерживалась от восторженного стона.
Когда он от меня отстранился, то с волнением произнес:
– Я нравлюсь тебе. Ведь так?
И я кивнула, подтверждая его слова. Зачем отрицать очевидное? Тем более, он сам все понял. Сама же когда-то рассказала ему о признаках влюбленности.
– Слава Небесам, – прошептал он и, прижав меня к себе, погладил по влажным волосам.
А дождь все усиливался и усиливался, но мы этого не замечали. Поглощенные друг другом, мы наслаждались этим волшебным мгновением, которое не омрачала даже гроза, что периодически напоминала о себе резким треском, разрывающим небеса.
***
Мы простояли под крышей павильона до тех пор, пока дождь не прекратился. Не знаю, сколько прошло времени. Для меня все вокруг будто бы замерло. Остались лишь шелест утихающего дождя и мужчина передо мной.
Чувствуя, как тону в глазах Юньвэня, я окончательно осознала, что с невероятной силой люблю этого человека. Если с ним что-то случится, я не смогу этого вынести, поэтому теперь моя главная цель – не дать Юну умереть. Плевать, что я могу переписать историю. Плевать, что мои поступки могут повлечь за собой страшные последствия. Я сделаю все, чтобы Юньвэнь прожил долгую и счастливую жизнь.
Когда шум дождя прекратился, Юн отвел от меня заворожённый взгляд и, осмотревшись вокруг, тихо заметил:
– Пора возвращаться.
Я вздохнула. Хотелось побыть с Юном в этом прекрасном месте подольше, но он был прав: нам пора.
Мою руку он больше не отпускал. Мы шли, держась близко друг к другу, но мне этой близости не хватало. Хотелось прижаться к Юну еще сильнее, перенимая его тепло и невообразимо приятный запах.
– А куда мы идем? – спросила я, когда поняла, что наш путь не ведет ни к одним из ворот Запретного города.
– Пройдем через тайный ход.
– Почему? Что за скрытность? – не поняла я.
– Хочу, чтобы ты знала, где он находится, – ответил Юн. – На всякий случай.
– «Всякий случай» – это если нападет Чжу Ди, и Запретный город не выстоит? – уточнила я.
Император кивнул, не глядя на меня.
– Я не знал о нем, пока не рассказала Цюань. Фанг еле нашел ключ в казармах. Видимо, им давно не пользовались.
– И куда он выводит?
– В лес, на северо-восток.
– Но мы идем не в лес, – осторожно заметила я.
Загадочная ухмылка отразилась на губах Юньвэня. Он ничего мне не ответил, а когда я решила спросить, где же вход, то вдруг увидела перед собой знакомую лачугу.
– Это же!.. – воскликнула я.
– Да, та самая лачуга, в которой мы прятались от солдат в день нашей первой встречи, – улыбнулся Юньвэнь.
Я подошла ближе к хлипкой двери и погладила шершавые неровные доски. Как же давно это было…
– Ты тогда была сильно напугана и так жалась ко мне. Твой сладкий запах выбил меня из колеи – я-то думал, что ты мужчина.
– А что, мужчины так сладко не пахнут? – усмехнулась я.
Юньвэнь уверенно помотал головой.
– Слава Небесам, мне не доводилось так прижиматься к представителям моего пола, но мужчины, которых я знаю, пахнут совершенно иначе. От них, как правило, хочется отойти на несколько шагов, а тебя хочется съесть. – Он игриво прикусил краешек моего уха и тихонько посмеялся.
Я слегка толкнула его локтем в бок, тоже улыбаясь.
– Так почему вход здесь?
– Чтобы тебе было проще, – ответил Юн, целуя меня в висок. – В Запретном городе вход находится в императорском саду за азалиями. Увидишь, когда мы выйдем.
Я кивнула и зашла вместе с Юном в лачугу. С того дня, как мы прятались здесь от солдат, ничего не изменилось. Разве что в углу появились тюки с рисом. Отодвинув несколько, Юн взялся за кольцо в полу и, потянув на себя деревянный люк, продемонстрировал мне темный спуск вниз.
– Фонарика нет? – спросила я, недоверчиво поглядывая в черную бездну.
– Ах, точно, – спохватился Юн.
Порылся за мешками и выудил небольшой фонарик на длинной палке. Зажег его, спустился вниз первым и позвал меня.
Под землей было сыро и холодно, а еще пахло кладбищем. Я осторожно шла по мрачному тоннелю, прижавшись к Юньвэню и убеждая себя в том, что это вовсе не могильник, а обычный подземный ход.
– Здесь надо повернуть направо, – сказал Юн, когда мы подошли к перекрестку трех путей.
– А что слева? – поинтересовалась я.
– Выход в лес. Не забудь: там, – он указал вправо, – дворец, а там, – махнул рукой налево, – лес. Запомнила?
Я усиленно закивала головой.
– А там – наша лачужка, – указала я назад.
– Верно, умница, – похвалил меня Юн.
Прогулка по тоннелю вышла далеко не из приятных. Хоть у меня и не был клаустрофобии, мне все же было не по себе в этом жутковатом месте. Темные стены давили, проход то сужался, то расширялся, и с каждым шагом казалось, что воздуха становится все меньше и меньше.
Когда мы наконец-то поднялись вверх и вышли на улицу, я с облегчением вдохнула свежий ночной воздух и тихонечко завыла.
– Страшно было? – сочувственно поинтересовался Юн.
– Противно, – поправила его я, поежившись от налетевшего прохладного ветерка.
Мокрая одежда еще до конца не высохла, поэтому меня резко зазнобило. Надо бы вернуться к себе и хорошенько обсохнуть.
– Ладно, я пойду, а то холодно, – сказала я.
– Мой дворец ближе. Примешь ванну и переоденешься у меня. Я прикажу, чтобы слуги принесли твою одежду.
– Заманчиво, но…
– Я не буду к тебе приставать, обещаю. Пока ты сама этого не захочешь.
О, я хочу. Давно хочу! Просто все так быстро произошло, что я, наверно, не готова так сразу взять и уложить Юна на лопатки. Почему-то мне хотелось немного оттянуть момент близости и насладиться неспешностью, невинной романтикой и нежностью.
Видимо я нахваталась местного целомудрия…
Ответив Юньвэню неуверенной улыбкой, я хотела было возразить и отправиться к себе, но император и слушать меня не хотел. Взял за руку и повел в свой дворец.
– Юн, я…
– Без всяких возражений! Пока дойдешь до своих покоев, успеешь простыть.
Надув губы, я изобразила крайнее недовольство. Так, для вида. Сопротивляться Юну было совершенно невозможно.
– Мы и здесь тайком пролезем? – спросила я, когда Юн привел меня к окнам с видом на сад.
Кивнув, он толкнул оконные створки и сначала помог попасть внутрь мне, а затем влез сам.
В императорских покоях стояла темнота.
– Зажжешь свечу? Или темнота – друг молодежи? – пошутила я.
– Подожди немного, – сказал Юн. По голосу я определила, что он стоял где-то далеко, в другом конце комнаты.
Послышалось шуршание. Видимо, он искал свечу или то, чем можно ее зажечь. Вот только пока безрезультатно.
Когда глаза привыкли к темноте, я смогла различить очертания Юньвэня. Почему-то вдруг вспомнился момент, когда я хотела отомстить ему за Чун. Вспомнила глаза Юньвэня в тот миг, когда я занесла над ним нож. Он и правда готов был умереть от моей руки. Он так любил меня, что без раздумий мог расстаться с жизнью, если только это мне поможет. Наверно, в прошлой жизни я спасла страну, раз в этой мне удалось встретить такого потрясающего человека…
– Мне нечем зажечь свечу, – пробормотал он. – Придется звать слуг.
Я промолчала. Просто стояла и смотрела на него. Юн бесшумно подошел ко мне и коснулся теплой ладонью моего плеча. Дыхание сразу же прервалось, а тело бросило в жар.
– Тут так душно, – пробормотала я, удивляясь, как быстро мне удалось согреться.
– Я открою окно.
Через мгновение покои осветил слабый лунный свет. Подул прохладный ветерок. Пару минут мне потребовалось, чтобы восстановить дыхание и собраться с мыслями.
– Чего стоишь? Иди за ширму и сними мокрую одежду. Я приготовил тебе свой халат, – тоном заботливой мамочки сказал Юньвэнь.
– Угу, – нервно кивнула я.
В лунном свете черты лица Юна казались заострёнными, от чего он выглядел старше. Ненадолго я залюбовалась им, а потом, очнувшись от этого наваждения, оторвала взгляд от его лица и с удивлением отметила, что император успел когда-то снять верхние одежды, оставшись в одних штанах.
– Мне кажется или на твоем животе появилось больше кубиков? – озвучила я свои мысли.
Наверняка Юн не знал, что такое «кубики» и почему они на животе, но спрашивать меня об этом не стал. Из-за игривого тона, с которым прозвучал вопрос, и моего взгляда на его живот, целомудренный Юньвэнь, который обещал ко мне не приставать, видимо, почувствовал сильное желание. Иначе как еще объяснить то, что он сорвался с места и, подлетев ко мне, крепко обнял и впился в мои губы своими, горячими и влажными.
Внутри меня что-то резко ухнуло вниз, как бывает, когда скатываешься с высокой и опасной горки в аквапарке. Утихший было жар вновь вернулся, распространяясь по всему телу и превращаясь в настоящий пожар.
– Юн… – выдохнула я ему в шею, когда он на мгновение оторвался от моих губ.
– Прости, но я больше не могу себя сдерживать, – хрипло произнес он, лихорадочно глядя на меня.
Его кожа была такой же горячей и влажной, как и моя. Мне вдруг захотелось провести языком по его шее вниз, к плечу, к мышцам на руке. Хотелось не только вдохнуть запах его кожи, но и ощутить ее вкус. Стать с ним еще ближе…
– Не сдерживайся… – прошептала я.
Однако Юн все еще не спешил продолжать. Замерев в нерешительности, он тихо сказал:
– Не хочу тебя принуждать. Если ты не готова, то так и скажи, я…
– Боже, какой же ты милый, – улыбнулась я, касаясь его плеч.
Страстный пожар во мне немного утих, уступив волне нежности. Я приблизила лицо к Юну, пробежалась пальцами вниз по его рукам и…почувствовала повязку.
– Что это? – тут же воскликнула я. – Ты поранился?
Юньвэнь пробубнил что-то непонятное и потянулся ко мне, но я его остановила.
– Что случилось? – ткнула я в повязку на его руке. И как я раньше ее не заметила? Видимо, от страсти совсем мозги расплавились.
Юн молчал.
Зарычав, я потянулась к повязке, сняла ее и, повернув руку Юна к окну, откуда падал лунный свет, начала разглядывать рану. Благо, она оказалась не опасной и вроде бы даже уже начала заживать.
– Поэтому ты опоздал, – заключила я.
– Да.
– Что случилось?
– Шеньши, – неохотно ответил Юн.
Я понимала, как не хочется ему сейчас говорить об этом, но пока я все не узнаю, то продолжить не смогу.
– Напали? – Мне приходилось клещами вытаскивать из него сведения.
– Ну, не совсем. Это должен был быть спланированный мятеж, но мы этому помешали. Теперь про шеньши можно забыть.
Я тихо охнула.
– Ладно, я отругаю тебя за скрытность в другой раз, – великодушно заявила я.
Юн тихо выдохнул. Он сидел на постели, скрестив ноги, и рассеянно смотрел на смятое одеяло. Сейчас Юн как никогда напоминал провинившегося ребенка.
– И кто же оказался предводителем? Мы его знаем?
Юньвэнь кинул на меня грустный взгляд и кивнул.
– Генерал Лю Вон.
– Отец Фанга? – ахнула я.
Снова кивок.
– И что Фанг?
– Он сам узнал о готовящемся мятеже и рассказал мне. Если бы он не сдал своего отца, то, возможно, мы все были бы уже мертвы.
Я с сочувствием заглянула в грустное лицо Юньвэня. Как же ему паршиво сейчас. Мало того, что пришлось участвовать в сражении, так теперь еще придется судить человека, который был ему как отец. Все же дворец – это настоящее змеиное гнездо, где предают даже самые близкие. Нельзя мне его здесь оставлять, нельзя…
Я протянула руки к Юну и коснулась его лица.
– Прости, что начала расспрашивать об этом. Просто иначе я бы не смогла продолжить. Слишком бы переживала за тебя и терзалась бы вопросами. Уж слишком ты мне дорог.
Юн изобразил на лице вымученную улыбку. Надо было срочно отвлечь его от тяжких мыслей. Сама виновата, что начала расспрос.
– Не думай больше ни о чем и иди ко мне, – шепнула я и, не выпуская из рук лицо Юна, потянула его за собой на постель.
Он поддался и, нависнув надо мной, заглянул мне в глаза. Я ласково провела пальцами по его лбу и бровям. Погладила скулы, коснулась уголков рта. Затем отпустила его лицо и положила ладони Юну на грудь, а ногами обхватила его бедра.
Глаза Юна сверкнули желанием. Его губы приоткрылись, он приблизил свое лицо ко мне, и я приготовилась к пьянящему поцелую. Сантиметр за сантиметром он приближался ко мне, а мой пульс все учащался и учащался.
Юн коснулся моих губ легко, словно по ним провели перышком, однако этого хватило, чтобы у меня перехватило дыхание. Он целовал меня очень нежно, невесомо, едва касаясь губ. Кажется, в нем тоже проснулась нежность, или же он ради меня сдерживал свою страсть.
Одновременно с поцелуем Юн неловко пытался стянуть с меня ханьфу. Он явно нуждался в помощи, но я не спешила ему на подмогу. Мне нравились его неловкие попытки раздеть меня. Раньше бы я давно уже сдалась и быстро стянула с себя одежду, но сейчас мне хотелось растягивать каждый миг.
– Может, лучше я это сделаю? – хохотнув, предложила я, когда Юньвэнь начал недовольно сопеть.
– У меня руки дрожат, – признался он, виновато глядя на меня. – Не понимаю, почему…
Потому что волнуешься, с умилением подумала я, но озвучивать это не стала. Лишь улыбнулась и сама спустила с себя верхнюю часть одежды. Взяла руки Юна и положила их на свою талию. Он судорожно вздохнул, уткнулся носом в мое плечо, провел губами вниз. Кожа в этом месте вспыхнула, а я не смогла сдержать тихий стон.
