Олег Викторович Попов
Муха на стекле 1
Глава двенадцатая. Большой переполох
Суматоха и беготня в крепости продолжались долго… Видно, начальник замковой стражи до последнего мгновения не мог поверить, что ведьма всё-таки ускользнула у него прямо из-под носа! В служилой голове подобное просто не укладывалось… Да и как такое вообще возможно?! Бесследно исчезнуть из запертой на два замка, охраняемой темницы, из неприступной цитадели! Точно – здесь не обошлось без вмешательства нечистой силы…
Он всё надеялся, наивный, обнаружить беглянку, спрятавшуюся в каком-нибудь потаённом уголке крепости и не успевшую ещё покинуть пределы цитадели. И потому стражники несколько часов исступлённо носились по закоулкам замка, орали на путавшихся под ногами слуг… Так громко, что и нам, в лесу, было слышно!
Наконец, охрана окончательно выбилась из сил. За высокими каменными стенами наступила долгая, растерянная тишина… Тяжёлый подъемный мост, с грохотом и цепным скрежетом, вновь опустили на землю.
Со стороны посмотреть – как будто всё успокоилось… Даже крестьянские повозки опять возобновили своё неторопливое движение из деревни в замок, и обратно. Но в самом воздухе над крепостью продолжала витать явственно ощущаемая тревога… А ещё – страх и бессильная ярость.
Всеобщее развлечение, к которому здесь так обстоятельно и радостно готовились столько дней, было неизвестными силами подло сорвано. Плаха на площади, оставшаяся теперь без дела, требовала положенной ей человеческой крови… А разочарованная публика – вразумительных объяснений произошедшему.
Свежесрубленный эшафот, без пропавшей таинственным образом жертвы, выглядел, как бельмо на глазу у правящей верхушки… Как насмешка и издевательство коварных злоумышленников над средневековыми порядками. Законы феодальной чести требовали от власть имущих найти и сурово покарать беглянку… А так же всех тех, кто способствовал, вольно или невольно, её дерзкому побегу.
В крепости не собирались спускать это вызывающее преступление на тормозах… И списывать загадочное исчезновение ведьмы на волшебные способности нечистой силы. Всё-таки, средневековым обществом управляли не полные идиоты… И в сказки тут верили только до определённых пределов.
Успокоившись и поразмыслив немного, начальник стражи, вместе со старшим инквизитором, бросились по "горячим следам" распутывать таинственное преступление. Последовали первые аресты, допросы с пристрастием лиц, подозреваемых в измене и ереси… Из числа стражников и слуг, нёсших вечернюю и ночную службу в замке, выискивались очевидцы всех странных и необычных событий, случившихся за последние сутки.
…Около полудня, из крепости выехала рысью тяжело вооружённая кавалькада. Семь всадников, в поблёскивающих на солнце латах, направились прямиком к дому Августина… Следом трусили по июльской жаре, в клубах поднятой копытами коней пыли, с десяток пеших стражников, вооружённых алебардами. А замыкала процессию парочка монахов-доминиканцев в длиннополых коричневых рясах.
Нам с Алиной, из своего прохладного укрытия в лесу, было хорошо видно, как в деревеньке под холмом, на территории теперь уже бывшего двора мастера меча, вовсю хозяйничал предприимчивый Франциск со своими ближайшими родственниками. Крестьяне грузили на телегу какую-то домашнюю утварь, оставшуюся от прежнего владельца, о чём-то яростно спорили между собой, что-то азартно делили… Они даже не догадывались, какой силы гроза сгущалась над их головами.
– Так… Августина, похоже, контрразведка цитадели уже вычислила, – прокомментировал я свои мысли вслух, наблюдая из-за деревьев за разворачивающимися на наших глазах драматическими событиями. – Что ж, этого следовало ожидать… Его сердечные отношения с разоблачённой ведьмой и неожиданная роль в качестве возницы вечером, накануне исчезновения преступницы, не могли не вызвать вопросов у следствия. Рано или поздно на мастера меча обязательно должны были выйти…
Тем временем, всадники из замка, первыми из выдвинувшегося отряда добрались до покинутого Августином домовладения. И оцепили территорию… Предводитель латников тяжело слез с коня и, положив ладонь на рукоять меча, ступил во двор. Напуганные этим внезапным визитом крестьяне, забыв про все свои споры, низко склонились в почтительном поклоне… Всего простолюдинов было шесть человек, вместе с Франциском.
Господин сделал знак рукой… И все они поспешно выстроились перед рыцарем в неровную шеренгу.
Суровый и немногословный латник медленно прошёл вдоль этого трясущегося от страха строя, надолго останавливаясь перед каждым крестьянином. Рыцарь что-то тщательно выпытывал и переспрашивал у растерянных, не понимающих сути происходящего, людей…
А во двор уже входил разгорячённый пешим марш-броском отряд стражников с алебардами. И семенили следом два монаха в пыльных рясах.
Вновь прибывшие, без лишних слов, кинулись обыскивать дом и остервенело шарить во дворе. Минут через тридцать активных поисков, стражники под руководством бдительных монахов обнаружили в сарае расклёпанные кандалы с рук и ног сбежавшей ведьмы… Это была первая за сегодня серьёзная удача в расследовании.
Рыцарь, терпеливо прохаживавшийся вдоль крестьянской шеренги, пока длился обыск, внимательно осмотрел поднесённые ему монахами найденные оковы. Повертел брезгливо кандалы и цепи в руках, так и сяк… Потом, молча подошёл к помертвевшему от ужаса, слабо соображающему, в чём заключается его вина, Франциску, и ударил крестьянина кулаком в лицо. Несчастный с воем рухнул на колени…
Рыцарь что-то сказал через плечо воинам Христа. И монахи быстренько повесили найденные тяжёлые кандалы Франциску на его толстую, красную шею… А несколько стражников, отставив свои алебарды, кинулись связывать руки за спиной всем шестерым крестьянам. Через пару минут Франциска с незадачливыми родственниками, под охраной, уже вели гуськом, на одной общей верёвке, в крепость…
Рыцарь, между тем, распорядился вынести из дома во двор тяжёлый дубовый стол и лавку. Усевшись в тени под раскидистой яблоней, командир отряда отдал через стражника приказ всадникам, продолжавшим гарцевать вокруг оцепленного жилища.
Латники тут же спешились. И разошлись по ближайшим деревенским домам… Воины вытаскивали за шиворот крестьян из жилищ и сгоняли людей подзатыльниками к бывшему двору Августина.
Вскоре, на улице у главных ворот покинутого мастером домовладения, под жаркими солнечными лучами, уже переминались с ноги на ногу, человек двадцать мужчин и женщин… Покорно дожидаясь своей очереди к господину на допрос.
Воины, то и дело, выхватывали по одному человеку из этой группы… И уводили к командиру, под тень яблони. А предводитель латников обстоятельно и терпеливо что-то выпытывал у каждого крестьянина…
Я вздрогнул невольно в своём укрытии и весь напрягся, когда шестой или седьмой по счёту допрашиваемый, вдруг развернулся в сторону леса и начал что-то объяснять старшему рыцарю, тыча пальцем прямо в наши кусты. А спустя полчаса, уже другой бдительный местный житель с возбуждённым видом указывал рукой на дубраву…
Сомнений быть не могло – наш поздний отъезд отнюдь не остался незамеченным жителями деревни. Как мне это показалось минувшей ночью.
Спустя, примерно, часа три, старший рыцарь завершил процедуру предварительного следствия… И отпустил, наконец, до смерти перепуганных крестьян по домам.
Теперь он, неугомонный, решил собрать в тени под яблоней на совещание всю свою карательную команду. Господин властно раздавал приказы воинам и монахам, показывая рукой то в сторону замка, то в сторону леса…
По окончанию короткого совещания все латники сейчас же взобрались на коней и под предводительством своего командира пустились галопом к дубраве. Остальные поспешили ровно в противоположном направлении – к воротам крепости.
Семь кавалеристов оставляя за собой шлейф дорожной пыли, быстро приближались к лесу… И к нашему укрытию.
– Как ты думаешь, сколько времени им потребуется, чтобы догнать гружённую телегу? – спросил я Алину, вскочившую со своего места при виде грозного конного отряда, явно устремившегося в погоню за Августином.
– Не знаю… – пожала плечами девушка. – У наших беглецов есть фора, примерно, в пятнадцать часов. Только разве можно сравнивать медлительную крестьянскую повозку с тренированными и быстроходными боевыми лошадьми? Смотри, какие это шустрые зверюги!
Алина задумалась на миг:
– Ну, ещё засека на лесной дороге задержит преследователей на несколько часов… Пока рыцари проход в завале сделают. Самое большее – через трое суток Августина и его женщин настигнут и скрутят! Против семерых латников ему одному не выстоять… И компания у мастера меча слишком уж приметная, чтобы быстро затеряться на европейских просторах. Короче, без нас у беглецов нет никаких шансов!
Девушка осторожно выглянула из-за могучего ствола… Рыцари были уже в метрах ста от леса.
– Попробую-ка я отправить эту компанию иным маршрутом, – Алина впилась пристальным взором в надменное лицо передового всадника, ещё недавно властно раздававшего приказы под яблоней. Девушка сжала губы и сузила зелёные глаза, враз превратившиеся в две холодные щёлочки-амбразуры.
…Латники уже почти достигли опушки леса, когда рыцарь, возглавлявший этот маленький отряд, вдруг поднял своего коня на дыбы. Вся кавалькада сбилась со стремительного галопа, смешалась в кучу…
Всадники топтались на месте в облаке поднятой пыли и удивлённо взирали на своего предводителя, перегородившего всем дорогу. А командир отряда, неожиданно повернув коня обратно к замку, вытащил из ножен поблёскивающий палаш… Вращая грозно обезумевшими глазами, старший латник вскинул руку с обнажённым клинком над головой и истошно заорал:
– За мной! Не отставать!
Никто из всадников ничего не понял… Но привыкшие к строгой воинской дисциплине кавалеристы послушно повернули коней за своим командиром. Тоже достав, на всякий случай, оружие из ножен.
Грозная кавалькада пронеслась вихрем обратно, через испуганно притихшую деревню к замку, размахивая клинками… А у самого подъёмного моста отряд вдруг резко свернул на восточную дорогу. И вскоре воинственная группа доспешных всадников пропала в клубах пыли, растаяв у горизонта, между лоскутными крестьянскими наделами. Стражники на стенах крепости в недоумении наблюдали сверху за этими странными манёврами…
Алина с облегчением откинулась на шершавый ствол вяза:
– Уф-ф… Сложный тип! Сопротивлялся мне изо всех сил… Чуть мозги от напряжения не расплавились!
– Так сейчас он – вне твоих чар?
– Угу… Слишком далеко ускакал со своими подчинёнными. Мои телепатические команды его уже не достают. Теперь он там, за горизонтом, приходит в себя, наверное… А ведь ему ещё, бедолаге, со своими всадниками в чистом поле объясняться предстоит. Куда это они так понеслись, сломя голову?! Если предполагаемые преступники скрылись ровно в противоположном направлении… Что ж – пусть теперь сам выкручивается!
Глава тринадцатая. Схватка под луной
Всадники вернулись в крепость лишь под вечер – запылённые, злые, измученные. На шатающихся от усталости, взмыленных лошадях… Самым обескураженным в этой, закованной в броню, компании выглядел сам командир. Похоже, он так и не смог вразумительно объяснить ни себе, ни своим утомлённым подчинённым, куда и зачем гонял их полдня по полям. А может, предводитель отряда латников и не стал ничего сочинять… Командир ведь не обязан раскрывать рядовым воинам свои секретные замыслы!
Как бы там ни было, но этот герой первым юркнул в спасительный замок, едва доспешные всадники приблизились к подъёмному мосту… А я в лесу подумал с облегчением – ну теперь-то уж погоню за Августином точно в крепости отложат до утра!
Но не тут-то было… Едва стемнело, как из цитадели выскочил свежий отряд бронированных всадников. И понёсся во весь опор по северной дороге в нашу сторону… Опять!
Даже приближение ночи не охладило решимости владельцев замка и власть имущих особ догнать и арестовать подозреваемого в тяжком преступлении Августина… А, возможно, – и спасённую им ведьму.
– Ты обратила внимание, – заметил я Алине с тревогой, – что эти конные рыцари ведут себя совсем не так, как кавалеристы предыдущего отряда? Они явно не организованны… Скачут бестолковой толпой, не соблюдая никакого строя. У них нет командира!
Вероятно, на сей раз мы имеем дело с молодыми добровольцами-аристократами… Решившими не ждать до утра и устроить свою собственную охоту на беглецов. Это плохо… Телепатия здесь не поможет нейтрализовать погоню. С таким количеством самостоятельных и воинственных спрайтов у нас даже вдвоём справиться не получится… Давай-ка срочно к завалу!
…Баррикада находилась в метрах ста пятидесяти от нашего наблюдательного пункта. Несколько мощных стволов, сваленных друг на друга с разных сторон узкой лесной дороги надёжно запирали путь.
Пеший легковооружённый воин, ещё как-то мог попытаться преодолеть эту засеку… Прорубаясь с трудом вперёд сквозь ветки, густую листву и острые сучья. Или попробовать обойти преграду с флангов, через непролазные колючие кусты… Но вот всадникам в латах преодолеть завал, да ещё и с ходу, – было абсолютно невозможно.
…Мы едва успели добежать и взобраться, карабкаясь по ветвям, на вершину баррикады, как из-за поворота лесной дороги, сотрясая землю тяжёлым топотом копыт, выскочил закованный в броню конный отряд. Всадников оказалось ровно десять… Кто-то из них был вооружён мечом, кто-то – копьём. Спины всех воинов прикрывали щиты, разукрашенные геральдическими символами… Судя по обилию крестов, львов и звёзд на доспехах и лошадиных попонах, в погоню устремились, действительно, представители самых знатных местных семей.
Баррикада, внезапно выросшая на пути конного отряда рыцарей, оказалась для молодых аристократов неприятным сюрпризом… Всадники загарцевали раздосадовано перед поваленными деревьями, ругаясь и споря между собой по поводу дальнейших действий.
Неожиданно брань знатных воинов прервалась на полуслове… Заносчивые аристократы увидели, наконец, на вершине завала, между ветками, две смутные человеческие фигуры. Неподвижные и недобро молчащие.
В лесу было уже довольно сумрачно. Два чёрных силуэта на фоне вечернего неба и тёмной листвы выглядели довольно зловеще…
Ближний к баррикаде всадник, вытягивая вперёд шею, пытался рассмотреть нас с Алиной. Перед ним, наверху, стояли явно воины… Один из которых был вооружён мечом, а другой, поменьше ростом и в странном наряде, – боевым луком.
Внезапно осипшим голосом молодой рыцарь произнёс, приподнявшись на стременах:
– Эй… Кто вы такие? По какому праву здесь находитесь?
Я твёрдо сказал, опираясь на рукоять своего бастарда:
– Сегодня вам тут нет дороги, господа! Не испытывайте судьбу… Возвращайтесь лучше в крепость.
Один из всадников выкрикнул нам раздражённо:
– Что за чёрт! Мы гонимся за ведьмой и её приспешниками… Прошлой ночью они проехали этой дорогой. У нас нет времени возиться с вами! Если вы лесные разбойники, мы щедро заплатим за свой проезд… И считайте, что вам сегодня крупно повезло! На обратном пути мы уже не будем такими добрыми…
– Нет, – промолвил я с сожалением. – Сделка не состоится. Дальше – только через мой труп!
Рыцари сбились в тесную группу, вполголоса совещаясь… Нервно всхрапывали и топтались на месте лошади. До моих ушей долетали обрывки фраз:
– Совсем чернь распоясалась! Говорил я дяде – нечего церемониться с этими простолюдинами… Надо решаться, в конце концов, господа! Первый раз вижу разбойников, отказывающихся от золота… Да их, кажется, всего двое! А лучник вообще похож на девку… Спешимся и пробьёмся, господа! И хорошо бы взять этих негодяев живыми…
Всадники закончили, наконец, свои переговоры. Настрой у молодых рыцарей был самый решительный… Воины дружно слезли с коней и приготовили оружие к бою.
– Зря вы это задумали, мужики! – с досадой сказал я, сжимая рукоять меча двумя ладонями и глядя на латников, выстроившихся внизу полукругом… По сути – моих ровесников!
Краем глаза мне было видно, как Алина хладнокровно накладывает смертоносную стрелу на тетиву своего большого лука… В голове опять промелькнула мысль – а так ли безобидно наше активное вмешательство в этот иллюзорный средневековый мир? А ведь оно нарастает с каждой минутой, как снежный ком… И бой сейчас у нас предстоит совсем не учебный!
Пусть это всего лишь сон… Только переживания и страхи в нём – самые настоящие! Неужели кого-то нам придётся здесь покалечить… Или даже убить?
А если меня самого проткнут сейчас копьём?! Смогу ли я благополучно вернуться в реальность, находясь в двойном сновидении? И где очнусь после насильственной смерти тут?
В первой ли галлюцинации, в подземелье замка-музея, или у себя дома, в Моздоке двадцать первого века? А может быть, я окажусь в своей реальности, но только уже в состоянии комы?! Вот будет неразрешимая загадка для районных врачей – что произошло с парнем ночью во сне?..
Рыцари, между тем, с яростными криками, в едином порыве, бросились с разных сторон в атаку. Над моим ухом тонко свистнула стрела… И один из воинов с проклятьями рухнул на землю. Между пластинами доспеха, на левом бедре отползавшего к лошадям раненого, торчало оперение глубоко засевшей в теле стрелы. А Алина уже вновь натягивала тугую тетиву…
Я поразился такому хладнокровию и спокойствию девушки. И отметил про себя, что «Эльфочка» не целилась в жизненно важные точки на телах упрямо атакующих нас спрайтов. Она не стремилась убивать молодых рыцарей… Стрелы Алины метко разили врагов в слабо защищённые места на руках и ногах.
Ещё двоих латников девушка сумела вывести из строя своими точными выстрелами, прежде чем первые воины добрались до меня… Из под скрещённых клинков и острых наконечников копий, встретившихся с «Защитником спящих», брызнули в вечернюю темноту мелкие искры.
– Отходи назад! – крикнул я Алине, прыгая по стволу, словно обезьяна, обрушивая со звоном своё оружие на головы и плечи наседающих врагов… И не давая атакующим вскарабкаться на вершину завала.
Сложность моего положения в обороне заключалась ещё и в том, что часть рыцарей билась на мечах, а часть – предпочла копья… И в то время, как одни противники рвались в ближний бой, другие – стремились достать и проткнуть меня снизу пиками, с безопасного для себя расстояния. Мне приходилось без устали крутиться белкой на узком гребне баррикады… Парируя бастардом, как удары вражеских мечей, так и колющие выпады копейщиков.
Нужно было постоянно держать в поле зрения трёх-четырёх, одновременно атакующих тебя, ближайших воинов… Но мои движения, к счастью, не сковывали тяжёлые доспехи.
А после того, как Алина, продолжая выпускать стрелу за стрелой, отступила дальше от врагов, сохраняя нужную лучнице дистанцию, нам с бастардом стало, где развернуться… Без опаски зацепить случайно острым клинком девушку. Мой меч грозно посвистывал в темноте, срезая, как бритвой, ветви и листья у себя на пути.
А вот нападающие, несмотря на значительный численный перевес, испытывали явную неуверенность… Рыцари постоянно спотыкались во мраке о торчащие во все стороны сучья, мешали друг другу, пробираясь ко мне поближе. Порой, атакующие оказывались в столь невыгодном для себя положении, что даже не могли сделать нормальный замах мечом или точный укол копьём.
Ярость боя быстро выветрила последние остатки благородства… Как у меня, так и у обозлённого нашим упорным сопротивлением врага. Уже никто из молодых рыцарей не кричал товарищам, что надо взять лесных разбойников живыми… И я рубил теперь наседающих латников безо всякой жалости. На войне трудно оставаться человеком, если хочешь выжить!
В каждом из нас прячется первобытная, звериная сущность… Как бы далеко вперёд не шагнула цивилизация. Человечество взрослеет от века к веку и загоняет зверя в себя всё глубже и глубже… Но бывают мгновенья, когда он вырывается на свободу, превращая нас опять в диких животных.
…Под умиротворяющим светом луны и звёзд, в тиши лесной чащи, звенела беспощадная сталь. Слышались во мраке хриплые и грязные мужские ругательства, крики сражающихся, стоны раненых…
Настоящий бой – это вам не учебная схватка по заранее оговоренным правилам! С красивыми позами и эффектными, зрелищными финтами противников… Всё проще, кровавее и страшнее.
А если ты не сторонний зритель, а ещё и сам участник смертельного поединка, то в голове у тебя пульсируют лишь две лихорадочные мысли – убей и выживи! Любой ценой. Главное не красивый приём, выполненный по всем правилам, а результат.
…Как я не уворачивался и не отмахивался своим бастардом от наседающих врагов, несколько скользящих ударов мечом и копьём по плечам и в бока, в скоротечной горячке боя, мне всё же достались. И хотя от серьёзных ранений бог меня пока миловал, верхняя одежда уже вся была разодрана вражеской сталью в лоскуты… А кое-где даже и кровью окрасилась – своей и противников.
Алинины стрелы в ночи посвистывали из-за моей спины, словно птицы… И, похоже, не кончались – спасибо магическому мастерству "Васи ШАМАНА!" Только рыцари, пострадав от лучницы в начале боя, вспомнили про свои щиты… И теперь нападающие вели себя максимально осторожно. Без спешки и излишней суеты.
Стрелы хоть и продолжали сыпаться на атакующих, но заметного ущерба тяжело вооружённым воинам, да ещё и прикрывавшим себя щитами, уже почти не наносили… Мне же, приходилось вспоминать самые хитрые и коварные финты Августина, чтобы умудряться отстаивать баррикаду от стольких врагов.
Я приседал, использовал подсечки, бил, неожиданно для приблизившегося вплотную противника кулаком ему в лицо, под поднятое забрало… Ловил тот самый удачный момент, как учил Августин, когда самонадеянные рыцари, увлечённые боем, переставали следить за моими руками. И лишь водили глазами за мелькающим клинком бастарда.
Вот тут-то мой левый кулак в предусмотрительно надетой кожаной перчатке с металлическими накладками на пальцах, соскользнув с рукояти меча, наносил свой неожиданный, нокаутирующий удар в нос латнику. Отсутствие щита и тяжёлых доспехов давало мне явное преимущество перед неповоротливыми рыцарями.
Но всё равно, врагов было слишком много… Кое-кто из них, глядя на такое моё коварство, поспешил опустить себе забрало на лицо, чтобы не схлопотать кулаком по физиономии.
Однако, этот шаг совсем лишил часть атакующих обзора в условиях ночного боя… И вскоре они, как огромные, блестящие жуки, с треском ломая ветви, полетели вниз под ударами моего меча, потеряв всякую ориентацию в пространстве. Впрочем, самые упрямые и менее пострадавшие после падения, едва очухавшись, вновь упорно лезли на баррикаду…
Увы, воинская удача – переменчива. И в какой-то момент атакующие стали одолевать меня… Взяв в полукольцо и тесня плотной, бронированной группой.
Наступил решающий момент боя. Рыцари почти уже спихнули меня с вершины завала… Где-то за спиной, внизу, верещала Алина, прыгая влево и вправо, натянув тетиву лука:
– Захар! Я не могу стрелять! Вы слишком близко друг к другу… И ты мне постоянно обзор перекрываешь! Я в тебя попаду!
Мне уже показалось, что пришло время нам с Алиной покидать этот, ставший слишком опасным сон… Не стоило дальше усугублять рискованную ситуацию. А уж сбежать от неуклюжих, пеших рыцарей нам с девушкой в ночном лесу труда не составило бы! И без проблем вернуться в свой первый сон, в подземелье замка-музея…
Решение ещё не успело окончательно сформироваться в мозгу, как случилось нечто неожиданное. Отбиваясь от наседающих латников, я увидел боковым зрением стремительную тень, мелькнувшую из-за моего плеча… Она исполнила головокружительное сальто над сражающимися рыцарями и бесшумно исчезла в темноте, за их спинами.
Это было так непонятно и пугающе для врагов, что успешно развивавшаяся атака тут же захлебнулась. Нападающие отшатнулись от меня в страхе, озираясь ошеломлённо по сторонам… А спустя ещё мгновенье, в темноте, за спинами врагов, послышались глухие удары.
Двое воинов из заднего ряда атакующих, коротко вскрикнув, разлетелись в противоположные стороны, как кегли… С треском ломая ветки и громыхая доспехами, рыцари тяжело рухнули к подножью баррикады, получив точные удары тренированными пятками в незащищённые щитами спины и головы. Лесной мрак отчаянно прорезало звонкое девичье:
– Кия!
Это был оглушительный и абсолютно загадочный боевой клич для европейца самого начала пятнадцатого века… Даже я, понимая уже, что происходит, и то вздрогнул невольно, услышав пронзительный крик Алины. И надо отдать ей должное – внезапная контратака у девушки получилась весьма своевременной! Для меня – просто спасительной.
Что же касается ошарашенных рыцарей… Наверное, очередь из автомата "Калашникова", произвела бы на них куда меньший эффект! Бесстрашная Алина мастерски демонстрировала врагам своё владение карате киокушинкай…
Пока девушка стояла во мраке за моей спиной, пуская стрелы, латников лучница интересовала во вторую очередь. После нескольких удачных выстрелов «Эльфочки», выведших из боя троих самонадеянных рыцарей, нападающие сделались более осторожными… И больше ей не подставлялись. Так что урон латникам от лучницы в ночной схватке был невелик.
От её многочисленных стрел бронированные воины отмахивались, прикрываясь щитами, как от назойливых мух… Однако, теперь, в один миг, всё внимание нападавших целиком переключилось с меня на таинственную девушку.
Особенно рыцарей потряс внешний вид Алины, вылетевшей из темноты, словно фурия! И оказавшейся вдруг совсем рядом, в тылу бронированного отряда… Во всей своей красе и в экстравагантном наряде.
Луна ярко освещала необычную картину… У молодых рыцарей даже челюсти отвисли от увиденного. От обрезанных по плечи, светлых и взлохмаченных волос девушки, не спрятанных теперь под платком, по строгим средневековым канонам, от её свободной нижней рубашки с глубоким декольте… И, конечно же, – от бесстыжей, многослойной мини-юбки, едва прикрывавшей голые женские ножки!
Но больше всего рыцарей поразило то, как легко Алина этими ножками и тоненькими ручками, в одну секунду, без всякого оружия, вывела из строя двух здоровенных латников! Кубарем скатившиеся с вершины баррикады воины продолжали беспомощно копошиться где-то внизу завала, со стонами и сдавленными проклятьями… Такого чуда рыцари на своём веку ещё не видели.
– Летающая ведьма! – с ужасом забормотали вмиг деморализованные воины, опустив мечи и копья. – Голая бестия… Всё! Наши души пропали…
Они готовы были бесстрашно сражаться с такими же смертными противниками, из плоти и крови, как и сами рыцари. И даже с честью умереть в бою, если будет на то божья воля… Но биться с летающей нечистой силой, использующей явное колдовство?! Рисковать в этом неравном противоборстве своими бессмертными душами и царствием небесным, в случае гибели? Ведь всем известно, что нечистая сила превращает павших противников из благочестивых христиан в вечных слуг себе и самому дьяволу… Нет уж, увольте!
Пусть монахи и священники воюют с нечистью… Это – их дело! В конце концов, именно инквизиторы не сумели своими молитвами удержать в темнице и в оковах выявленную ведьму. Позволили ей колдовским образом исчезнуть из запертого замка! Вот пусть теперь сами и ловят её в этом проклятом лесу…
Успокоив, таким образом, свою совесть, рыцари продолжили обмениваться тревожными репликами. Молодые аристократы нашли сложившуюся ситуацию для себя крайне невыгодной… Им, похоже, противостояла сейчас та самая, сбежавшая из крепости бестия. Умеющая не только летать, как убедились рыцари минуту назад, но и легко меняющая собственную внешность! Со знакомой им черноволосой деревенской девушки-травницы, прикидывавшейся христианкой и скромницей, на эту вот бесстыжую, зеленоглазую блондинку… Против людей сражаются совсем не лесные разбойники!
Кто, кроме нечистой силы, может летать без крыльев в ночной чаще? И поражать вооружённых воинов в доспехах голыми руками и ногами?! Ещё неизвестно, сколько приспешников ведьмы, не считая её бешенного, не боящегося смерти слуги с мечом, скрывается здесь за деревьями… Победить смертным людям такое могущественное зло столь ничтожными силами – нереально!
Рыцари спустились с баррикады, сбившись в тесную группку… Пятясь и прикрываясь щитами, выставив во все стороны мечи и копья, латники начали отступать к своим лошадям. Похоже, перетрусившие воины уже и собственной тени боялись в столь жутком месте…
Я их не преследовал. Грудь моя часто вздымалась под изрезанным и испачканным кровью балахоном паломника… Опёршись на свой меч, я с облегчением наблюдал сверху за отходом противника, восстанавливая дыхание и силы.
Алина, лёгкая и спортивная, отпрянула в сторону от пятящихся рыцарей… В несколько прыжков она взлетела по изломанным и изрубленным веткам завала на самую вершину баррикады. И молча встала рядом со мной.
– Господа! – обратился я к отступающим рыцарям. – Не забудьте забрать всех своих раненных… Мне очень жаль, что всё так вышло. Запомните и передайте всем… Эта дорога будет закрыта для проезда любому жителю крепости и деревни ещё три дня! Потом мы навсегда исчезнем из ваших чудесных мест. Не надо больше проливать кровь и рисковать жизнями, поверьте мне… Всего лишь три дня!
Рыцари, что-то зло бормоча, положили на сёдла тела двоих тяжелораненых. Помогли взобраться на коней товарищам, получившим лёгкие травмы… Я, при свете луны и звёзд, пересчитал про себя противников. Все десять – в наличии…
Слава богу, убитых среди латников не было. Даже наиболее пострадавшие в схватке рыцари подавали слабые признаки жизни, шевелили конечностями и тихо постанывали…
Бесславная кавалькада двинулась медленным шагом прочь из негостеприимного, опасного леса. Молодые аристократы продолжали, то и дело, оглядываться на баррикаду… И бросали в нашу с девушкой сторону ненавидящие взгляды. Мы с Алиной безмолвно следили за рыцарями.
Потрёпанный отряд латников скрылся за поворотом лесной дороги. Затихли вскоре в ночи топот копыт и человеческие голоса… Над вековыми деревьями вновь воцарились тишина и покой.
***
После этого столкновения нас с девушкой долго никто не беспокоил… Используя удивительные способности слипера видеть переживаемый сон одновременно с разных ракурсов и точек обзора, я, мысленно сосредоточившись, отслеживал со своего места у баррикады всё происходящее вокруг на несколько километров. Моё свободно парящее над дубравой сознание наблюдало, при этом, и собственное неподвижное тело, отдыхающее на траве после ночного боя, и отряд приближающихся к замку молодых рыцарей… И даже суетящихся людей в крепости на холме.
Несмотря на поздний час, цитадель продолжала жить по своему распорядку – менялись часовые, спешили куда-то слуги с горящими факелами… Мне сверху было видно всё. Даже то, что скрывалось под густыми кронами деревьев и за стенами замка.