Олег Викторович Попов
Муха на стекле 1
Глава двадцать пятая. Тридцать три пупырышка
Наш дракон поднялся под самые облака. Исчез из поля зрения постоялый двор внизу, остались позади недовольные монстры… Под нами, насколько хватало глаз, простирался теперь лишь бескрайний лес.
И тут опять заговорил светящийся набалдашник на посохе модератора. Уже знакомый нам бас Патрика бодро доложил:
– Набор высоты закончил… Куда дальше, шеф?
– Курс – на "Тридцать три пупырышка"!
Я удивился словам чародея… Что это ещё за пупырышки? Заинтригована была и Алина, судя по её округлившимся глазам. Несмотря на свой солидный стаж в этой игре, прозвучавшее, видимо, и для «Эльфочки» явилось загадкой. Мы с девушкой молчали, пребывая в глубокой задумчивости…
– Понял, командир! Выполняю… Конец связи.
Я невольно напрягся. Это куда нас с девушкой везут?! А не поторопились ли мы, так опрометчиво доверившись незнакомому англичанину? Что у него на уме?
– Йорик, а почему вы решили нам помочь? – подозрительно спросил я у модератора. – Отвлекаетесь от своих обязанностей в игре… Тратите на нас своё драгоценное рабочее время?
Маг прикрыл глаза и задумался… Чародей так долго молчал, прежде чем ответить, что мне показалось, будто бы он вообще проигнорировал мой вопрос.
Задавать его повторно я не стал. Пожав плечами, с недоумением отвернулся к своему окошку… Но тут Йорик вдруг заговорил. На этот раз – каким-то глухим и бесцветным голосом, уставившись в одну точку перед собой:
– Давным-давно, у меня наяву тоже была подруга – Бетти… Элизабет. Красивая очень. Любили мы друг друга. Даже пожениться собирались.
Я жил тогда вдвоём с мамой. Папу своего никогда не знал… Даже на фотографиях не видел. Мама их все уничтожила.
С Бетти же я познакомился в университете. Мы с ней учились программированию на одном факультете. А мама, наверное, испугалась остаться совсем одна… Она возненавидела Элизабет всеми фибрами души, когда почувствовала мою сильную влюблённость в незнакомую ей девчонку. Ну, а я, в своей эйфории тогда, ничего не замечал вокруг.
Это была тихая, бескомпромиссная схватка двух, по-своему любящих меня, и обожаемых мной, женщин. За моё глупое сердце. Яростный и неравный бой.
Мама, в конце концов, поставила мне жёсткий ультиматум. Или она, или Бетти. И я, естественно, выбрал маму. Возможно, это было моей роковой ошибкой в жизни… Но я так и не решился причинить боль родному человеку, посвятившему мне всю себя.
А Бетти через два года вышла замуж… Сейчас у неё уже трое взрослых детей. И очень ревнивый муж. Поэтому мы с Элизабет не общаемся даже в интернете… Хотя я её вспоминаю каждый день.
А у меня девушек после неё так и не было. Ни одной. Я вообще-то никогда не пользовался у них особой популярностью. Толстый и робкий, некрасивый очкарик… Всегда удивлялся – и что только Бетти во мне нашла?
Мама пять лет тому назад умерла от рака. И вся моя семья теперь – это чирикающая без умолку канарейка в клетке, да шесть аквариумных рыбок. Вот такая грустная история…
Алина тяжело вздохнула за моей спиной. И, кажется, даже зашмыгала носом.
А я молчал, уставившись в крохотное оконце-иллюминатор… Ну почему большинству нормальных людей так не везёт в жизни? Складывается впечатление, что вся наша реальность склеена из маленьких и больших человеческих катастроф.
Взять любого прохожего на улице – у каждого ведь отыщется своя личная беда! Очень редко мы ощущаем себя счастливыми и полностью довольными собственной жизнью… Отчего так?
***
Лес под нами, между тем, закончился. Потянулись бескрайние, холмистые степи. Мы летели куда-то на жаркий юг, судя по меняющемуся пейзажу внизу.
Через какое-то время, степные травы сменились каменистыми проплешинами и песками. Не успели мы оглянуться, как уже одни жёлтые барханы набегали под нами друг на друга… И уходили бесконечными волнами за горизонт.
Пассажирская кабинка на драконьей спине плавно покачивалась и поскрипывала… В такт размеренным взмахам могучих крыльев.
Вслед за пустыней внизу промелькнула полоса белопенного прибоя. И моему взору открылся бескрайний морской простор. По сверкающей на солнце сине-зелёной ряби волн скользили маленькие, словно игрушечные, с такой высоты, парусники… И совсем крохотные рыбачьи лодки.
…Трудно сказать, сколько продолжался наш перелёт в этом застывшем во времени нарисованном мире. Но внезапно вновь ожил, замерцал внутренними молниями, светящийся набалдашник на посохе мага. Всё такой же бодрый голос Патрика доложил сквозь посвисты ветра:
– Командир, подлетаем к цели… Какие будут дальнейшие указания?
– Приземляйся на самый крупный остров, – приказал модератор. – Там, где пальмовая рощица… Только перед посадкой сделай круг на самой малой высоте. Над всем архипелагом. Осмотрим местность, на всякий случай.
– Слушаюсь, шеф! Начинаю снижение…
Я с облегчением выдохнул. Так вон оно что! "Тридцать три пупырышка" – это, видимо, название архипелага, затерянного где-то на морских просторах огромного игрового мира.
Ну, тогда, пожалуй, можно слегка расслабиться… И я, с удвоенным интересом и любопытством, принялся рассматривать картинку внизу, за своим окошком. Но пока ничего особенного там не наблюдалось.
Под нами расстилалась ровная, однообразная водная пустыня, без конца и края. Глазу не за что было зацепиться. Парусники давно уже исчезли, а обещанных островов я тоже пока не видел… И как только наш дракон тут ориентируется?
Наконец, на сине-зелёной глади, у самого горизонта, показалось крохотное, бледное пятнышко мелководья. Оно стремительно приближалось…
Песчаные отмели и клочки суши, покрытые травой и редкими пальмами, быстро заняли почти всё обозримое пространство внизу. Это и были "Тридцать три пупырышка". Конечная цель нашего воздушного путешествия.
Я прикрыл глаза и сосредоточился мысленно на развернувшейся перед моим внутренним взором локальной карте… Не знаю, было ли этих, едва выступавших над водой, песчаных островков, ровно тридцать три. Не считал.
Однако, необитаемые клочки суши с редкой растительностью, на самых крупных из них, и правда напоминали сверху россыпь бледно-жёлтых пупырышков… Каждый – в белоснежном колечке пенного прибоя. Они выскочили здесь, посреди морской глади, непонятно для чего и для кого. Вдали от всех игровых персонажей и событий.
Пока дракон неторопливо облетал архипелаг, осматривая местность и выбирая площадку для посадки, Йорик обратился к нам с Алиной:
– Ну, вот мы и добрались! Это самое тихое местечко на всей игровой карте. Оно далеко от торговых путей, интересов геймеров, точек обитания разных агрессивных монстров… Можете тут спокойно загорать, купаться, наслаждаться в полной мере жизнью.
Акулы здесь не водятся вообще, никаких ядовитых гадов и растений на суше тоже нет. Никто вас не потревожит. Да и мне, как модератору, следящему за порядком в игре, будет так намного спокойнее…
Все острова архипелага связаны между собою легко преодолеваемыми пешком, по мелководью, отмелями. Но я советую вам обосноваться на самом большом и комфортном из них. Патрик сейчас как раз к нему подлетает. Здесь имеется тенистая, пальмовая рощица с кокосами и финиками, родник с прохладной, пресной водой, великолепный пляж…
Пока модератор это говорил, дракон, плавно спикировав, плюхнулся на жёлтый песок. Наша кабинка покачнулась и замерла. Приехали… То ли на сказочную зону отдыха, то ли в изолированную от всех остальных персонажей игры тюрьму. С которой, в этом нарисованном мире, уже точно никуда не сбежишь!
Мы распахнули дверцу кабинки и выбросили наружу верёвочную лестницу. А потом спустились по ней, по очереди, на песчаную твердь. Огляделись с любопытством по сторонам…
Самый большой остров архипелага представлял собой неровный овал суши, метров сто в длину и, примерно, семьдесят – в ширину. На мелкозернистый песок с шипением набегали волны… Никаких штормов и бурь это спокойное, ласковое море не знало.
Соседние островки располагались неподалёку, в приделах видимости. Эти, едва возвышающиеся над волнами песчаные пупырышки, с растительностью и без, составляли целый архипелаг. И все их легко можно было обойти пешком, перебираясь по мелководью с одного пляжа на другой.
Многие из островков, вообще не превышали размером комнату средней величины… Я усмехнулся в душе, отдавая должное чувству юмора разработчиков игры, придумавших столь оригинальное и запоминающееся название для архипелага.
Недалеко от островов резвилась в волнах стайка дельфинов. Игривые животные, гоняясь друг за дружкой, то и дело выпрыгивали из воды, сверкая на солнце влажными, тёмными спинами и плавниками.
– Здорово-то как! – восхитилась Алина.
– Будьте счастливы! – сказал нам Йорик и грустно улыбнулся. – Это даже к лучшему, что я забуду сегодняшний сон, когда проснусь в своём японском кресле… Мне от подобных ночных видений – одно только расстройство.
Почему я не могу, так же, как и вы жить счастливо в своих иллюзиях? Осознавать их во сне и вспоминать потом… Многое бы отдал за это ваше умение! Не хочу возвращаться в опостылевшую реальность, к своим рыбкам и канарейке… Кто бы знал!
Если наутро в моей памяти останется этот невероятный сон, во всех его подробностях, – мне, наверняка, захочется ещё раз пережить нечто подобное… Я буду пытаться снова и снова погрузиться в управляемую нереальность. И однажды сойду с ума… Или сопьюсь. Или подсяду на наркотики.
Нет, это всё-таки к лучшему, что я забуду про нашу встречу навсегда! Как говорили древние: "Ubi nihil vales, ibi nihil velis". Там, где ты ни на что не способен, ты не должен ничего хотеть!
И всё-таки… Вы, случайно, не в курсе – можно ли самостоятельно научиться управлять своими снами в моём, сорокалетнем возрасте? И как?
Я тяжело вздохнул, чувствуя себя почему-то очень виноватым перед Йориком. И понимающе, с сочувствием, произнёс:
– Если вдруг утром вы всё-таки вспомните про нас с Алиной – запишите сразу же, после пробуждения, номер моего мобильного телефона. Звоните без стеснения! Я попробую вам помочь, чем смогу. Расскажу о собственном опыте, посоветую необходимую литературу… Хотя ума не приложу, как мы будем с вами общаться по телефону в реале на разных языках!
Я продиктовал Йорику номер своего мобильника. И добавил:
– Попробовать научиться управлять собственными сновидениями в сорок лет, конечно же, можно… Было бы желание и воля. Мы с Алиной тоже ведь не родились слиперами!
Почитайте специальные книжки, поэкспериментируйте с собственным сознанием… Мы с моей девушкой постигали эту науку долго, методом проб и ошибок. У каждого слипера – свой путь. В соответствии со способностями и вкладываемыми усилиями.
Я не стал говорить Йорику, как в той же, специальной литературе вычитал, что после двадцати пяти-тридцати лет научиться управлять сновидениями, увы, почти невозможно… Какие-то необратимые изменения происходят в человеческом мозге. Они делают освоение этой сложной, психической практики крайне затруднительным.
Хотя и бывают исключения. А вообще-то самый идеальный возраст для начала изучения техник погружения в осознанные сны – период с двенадцати до семнадцати лет.
Мне повезло, что, примерно, в это время я и увлёкся серьёзно управляемыми иллюзиями. Как и Алина. А вот в сорок лет и старше стать слипером уже очень сложно… Увы! Ну, если только в результате, какого-нибудь, жизненного катаклизма. Испытания на грани смерти, активизирующего скрытые возможности организма и личности. Как в случае со "Сбитым лётчиком".
Но зачем же лишать человека надежды? Обо всём этом Йорик прочтёт и сам. Если, конечно, вспомнит утром про наш разговор и попробует всерьёз стать слипером.
– А я видела по телевизору,– робко подала голос Алина, – что новосибирские учёные придумали прибор, помогающий любому человеку управлять своими снами. В репортаже показывали, как испытуемый дремал под наблюдением медиков, весь облепленный датчиками… А когда учёные, по слабому движению глазных яблок, определяли, что наступила быстрая фаза сна, и доброволец переживает видение, – в головной мозг подопытного подавался лёгкий электрический импульс.
Очень слабенький разряд тока. И в точно определённую область мозга, отвечающую за наши сны.
Человек, как бы возвращался в реальность… Но переживаемая им иллюзия, при этом, не прерывалась.
Доброволец, в своём продолжающемся видении, вспоминал про идущий эксперимент, про собственную роль в нём. И начинал уже осознанно действовать в призрачном мире.
Подопытный мог потом, пробудившись, рассказать учёным о пережитом в нереале, в мельчайших подробностях… Тележурналист, снявший репортаж, утверждал, что не за горами время, когда каждый из нас, с помощью портативных технических приспособлений, сможет без проблем управлять своими снами. Прямо на дому, в собственной кровати!
– Только я до этого уже, боюсь, не доживу, – махнул рукою Йорик. – Ладно, хватит о грустном! Пора прощаться. У меня ещё куча дел в этой игре. Наших непредсказуемых геймеров и буйных монстров нельзя надолго оставлять без присмотра…
Модератор обернулся к смирно стоящему дракону у кромки прибоя и, с неожиданной теплотой в голосе, вдруг произнёс:
– Ну, как ты, дружище? Сил на обратную дорогу, до Дикого леса, хватит?
Патрик растянул зубастую пасть в широкой улыбке:
– Дотянем, шеф! Не впервой. Хотя, подкрепиться немного перед возвращением на большую землю мне, конечно бы, не помешало… Может, я съем одного из наших пассажиров? Чтобы не рисковать, а? Гы-ы!
Алина сделала большие глаза. А Йорик поспешил успокоить напрягшуюся девушку:
– Не волнуйтесь… Это Патрик у нас так шутит. Он, вообще-то, вегетарианец по жизни.
Чародей полез обратно в кабинку по верёвочной лестнице, волоча за собой свой магический посох и громко ворча на крылатого юмориста:
– А с тобой, морда драконья, мы ещё поговорим по поводу хороших манер… Только и делаешь, что позоришь меня постоянно перед игроками своей болтовнёй! Вот превращу твой поганый язык в змею… Пусть она кусает тебя беспрерывно изнутри!
Дверь кабинки закрылась. Патрик расправил большие, кожистые крылья… Затем коротко разбежался вдоль берега, оттолкнулся мощными, когтистыми лапами от песчаного пляжа. И тяжело полетел над морской гладью к горизонту.
– Ну что, пошли осматривать наши владения? – проводив глазами быстро превратившуюся в точку тёмную тушу дракона, сказал я Алине.
– Пошли, – кивнула подруга. – Только давай сначала сбросим с плеч наши доспехи и оружие. Воевать в этом раю не с кем, как я поняла. А таскать всю защиту на себе – неудобно и жарко!
Мы разоблачились с девушкой в маленькой рощице, в самом центре острова. Зелёная, тенистая зона здесь состояла из трёх десятков пальм, обступивших малый родник, бьющий прямо из земли. Единственный источник пресной воды на весь архипелаг, был кем-то заботливо обложен камнями и ракушками.
Вот сюда, на травянистый пятачок, рядом с чистым ключом, и полетели наши железные латы, кожаные ремни, боевое оружие… А следом – и почти вся остальная одежда.
В итоге, Алина оказалась в вишнёвом раздельном купальнике, а я – в одних чёрных плавках. При этом, на наших шеях остались висеть два скромных медальона. Спрятанное, до поры до времени, грозное оружие. Оно теперь было всегда при нас в сновидениях.
Раздевшись, и вмиг забыв обо всём на свете, мы побежали к тёплому морю. Разгорячённую кожу обдувал ласково приятный ветерок…
Прошлёпав по мелководью, мы забежали в прозрачные волны сразу по пояс. А потом, дружно бросились в море и с головой… Наслаждаясь невесомым подводным полётом.
Наши глаза, при этом, оставались широко открытыми. И не испытывали в чистейшей солёной воде никакого дискомфорта. Ни рези, ни жжения…
Наплававшись и нанырявшись в море до полного душевного изнеможения, мы выползли на горячий песок, как две большие, обессиленные рыбы. Пенистый прибой ритмично накатывал и слабо шевелил наши неподвижные тела на границе трёх иллюзорных сред – водной, земной и воздушной. Бурлящие волны щекотали голые пятки…
Лёжа на животе и уткнувшись лицом в сплетённые перед собой руки, я ещё раз обшарил территорию архипелага своим мысленным локатором. Рай, конечно, раем… Но в этом иллюзорном сказочном мире всё же лучше оставаться начеку.
Многочисленные островки лежали перед моим внутренним взором, как на ладони. А на самом большом участке суши, посреди этого архипелага, ярко светились на локаторе рядышком две зелёные звёздочки – моя и Алины.
Красных же точек, указывающих на наличие враждебных существ поблизости, – ни в воде, ни на земле, ни в воздухе – не наблюдалось. Резвящихся в волнах дельфинов мой мысленный радар обозначал на открывшейся игровой карте нейтральным, жёлтым цветом.
Нам с подругой ничего не угрожало. Можно было расслабиться…
***
Насладившись в полной мере райским отдыхом, мы с Алиной решили обследовать необитаемый архипелаг. Азарт первооткрывателей не давал нам покоя. Полуобнявшись и болтая о всяких пустяках, мы, не торопясь, с остановками и поцелуями, обошли все островки… Перебираясь по мелководью, с одного клочка суши на другой.
В конце этого пути, ещё издалека, нам бросилась в глаза печальная картина. Почти в центре одного из крохотных островов лежал, весь облепленный песчинками, живой дельфин. Это было совсем молодое животное, менее метра в длину. Вероятно, бедолага заигрался на мелководье и случайно выпрыгнул на берег. И вот теперь, жизнь неосторожного создания висла на волоске.
Всё было понятно и без слов. Попав в беду, юный дельфин засуетился, запаниковал, пытаясь спастись… Но несколько энергичных телодвижений и прыжков на песке, в противоположную, увы, от воды сторону, только усугубили ситуацию. И стремительно свели шансы несчастного на выживание, практически, к нулю.
Окончательно выбившись из сил, молодое животное теперь тихо умирало, под жаркими лучами нарисованного солнца. Юный дельфин вяло шевелил плавниками, издавая, время от времени, тонкий, жалобный свист.
А рядом с местом трагедии нервно кружили в волнах сородичи погибающего. До нас долетали тревожные, щёлкающие звуки, с помощью которых морские создания переговаривались друг с другом и с умирающим соплеменником.
Когда мы с Алиной подбежали к несчастному животному, оно уже почти не подавало признаков жизни. Я поднял дельфина на руки и поспешил с ним к воде.
– Надо передать его сородичам поскорее! – взволнованно тараторила девушка, семеня рядом. – Уж они-то наверняка знают, как вернуть бедолагу к жизни… Надеюсь ещё не поздно ему помочь!
Мы зашли в море почти по шею, удерживая молодого дельфина на волнах. Животное продолжало пребывать в обморочном состоянии… И совсем не спешило возвращаться к жизни. Бедолага не шёл камнем на дно лишь благодаря нашим с Алиной ладоням, поддерживавшим его под гладким белым брюшком.
А неподалёку, на глубине, творилось нечто невообразимое! Дельфины пронзительно и беспрерывно щёлкали, свистели, выпрыгивали из воды, поднимая фонтаны брызг…
Стая заметно увеличилась. И число животных продолжало расти. Гладкие, обтекаемые тела, с высокими спинными плавниками, разрезали волны уже вблизи и вокруг нас. Едва не задевая меня и Алину.
Тем временем, немного очухался в родной стихии и сам виновник переполоха… Он, наконец, слабо шевельнул хвостом, подвигал грудными плавниками, раскрыл узкую пасть, усеянную полукружьем мелких, как сапожные гвоздики, зубов. И издал слабый, радостный писк.
– Ура-а! – запрыгала в воде, замахала руками Алина. – Ожил!
Услышав голос спасённого сородича, вся дельфинья стая окончательно сошла с ума. Морские создания подняли просто оглушительный гвалт и свист.
А некоторые, особо обнаглевшие особи, приблизились к нам настолько, что уже тыкались своими остроносыми мордами в робко попискивающего собрата. И касались плавниками людей. Похоже, эти ребята на радостях совсем забыли про инстинкт самосохранения и чувство страха!
Я осторожно выпустил ещё слабое животное из рук, и тихонько подтолкнул его к соплеменникам. Спасённый дельфин медленно поплыл вперёд, рассекая волны и заваливаясь неловко на одну сторону… Впрочем, он уже вполне самостоятельно держался на поверхности. И активно пересвистывался со всей остальной стаей.
Старшие сородичи встретили бедолагу с ликованием. Они окружили его плотным кольцом, поддерживая незадачливого юнца своими мощными грудными плавниками.
– Ну, всё! Теперь за этого везунчика можно не беспокоиться, – с облегчением заключила Алина. – Мы успели вовремя.
– Чёрт возьми, а дарить жизнь в этом нарисованном мире, оказывается, не менее приятно, чем героически отнимать её, у какого-нибудь кровожадного исчадия ада! – улыбаясь заметил я, провожая взглядом удаляющуюся дельфинью стаю.