Олег Викторович Попов
Муха на стекле 1
Глава тридцатая. Охотник и жертва
Разбудила меня бабушка в первый день недели ни свет, ни заря. Как и обещала.
Существовала у старушки одна нехорошая черта. Готовясь к намеченному событию бабушка начинала суетиться, нервничать, заводить себя и окружающих задолго до заветного часа. И если она надумала, по какой-то своей причине, непременно успеть в понедельник к самому открытию сберегательного банка, то уже чуть ли не с первыми лучами солнца в квартире царила напряжённая, беспокойная атмосфера.
И начихать было бабушке, что от нашей пятиэтажки до нужного финансового учреждения предстояло добираться, максимум минут двадцать! Неспешным прогулочным шагом. Даже ей, с больными коленями.
Тем более, что никто нас за опоздание к открытию банка не накажет. Но бабушка сама не спала, в это раннее утро… И другим не давала.
Я же, помня слова деда о том, что надо, как можно меньше вмешиваться в её планы и действия сегодня, решил вообще отдать инициативу в старушкины руки. И тихо плыть по течению. Пусть делает, что хочет… В это утро я буду, с максимальным терпением внимать всем бабушкиным указаниям. И ни в чём ей не перечить.
А моя неугомонная сожительница, между тем, бродила по квартире, словно кентервильское приведение. Начиная уже часов с шести.
Она хлопала дверцами серванта, шаркала домашними тапками по полу, шуршала какими-то пакетами и бумагами, покашливала и вздыхала в тишине… Попробуй-ка тут не проснуться спозаранку!
Короче, специально будить бабушке внука в начавшемся понедельнике даже не потребовалось. Я и сам уже давно не спал, когда она, наконец, осторожно заглянула в мою комнату, скрипнув дверью, собираясь поднимать меня с постели… Просто лежал под одеялом с закрытыми глазами.
Поскольку я с вечера не утруждал свой мозг настройкой на управляемое видение, то и получил в результате ночью обычный сон, предложенный мне подсознанием по его собственному выбору. Это была малопонятная, хаотичная и неконтролируемая мной иллюзия… Да к тому же, внезапно прерванная старушкиной вознёй, ни свет ни заря, за тонкой межкомнатной перегородкой.
– Встаю, бабуль, – зевнул я протяжно, садясь на кровати и нащупывая босыми ногами свои тапочки. – Поспишь тут с тобой…
Завтракать в такую рань совсем не хотелось. И, поэтому, выпив наскоро по кружке горячего чая с бутербродами, мы со старушкой сразу же двинулись в путь.
Я прихватил с собой гитарный кофр со спрятанным мечом внутри. И нацепил на плечи непременный рюкзак с доспехами, завёрнутыми в ткань, чтобы железки не громыхали при ходьбе. В спортивном костюме и в кроссовках, я со стороны, наверное, напоминал самодеятельного туриста-одиночку, собравшегося на Грушинский фестиваль.
Вся эта экипировка была, конечно же, не для делового похода в банк. Зато она позволяла мне, сразу после спасения бабушки, отправиться в парк Победы, на важную образцово-показательную тренировку. Уже не заходя домой за оружием и не тратя время на переодевание.
***
Как я и предполагал, получаса нам с бабушкой вполне хватило, чтобы неспешным шагом, мило беседуя о всяких пустяках, добраться до сберегательного банка, располагавшегося в самом центре города. Несмотря на свои больные колени, старушка категорически отказалась облегчить себе путь и проехать пару остановок на маршрутном такси. Она мужественно ковыляла всю дорогу рядом, крепко уцепившись за мою руку.
Подозреваю, что на этот самоотверженный поступок её подтолкнуло вполне понятное желание покрасоваться перед знакомыми, в компании со взрослым внуком. Бабушка надела сегодня свою самую нарядную кофту с блёстками, повязала длинный газовый шарф на шею, по моде давно ушедшей молодости, накрасила ярко губы…
За долгую жизнь на одном месте и благодаря востребованной профессии (моя старушка более полувека проработала учительницей начальных классов в школе!), она была знакома с доброй половиной населения нашего городка. Многих, уважаемых ныне, степенных людей, бабуля помнила ещё сопливыми первоклассниками и непослушными сорвиголовами.
Моя спутница, то и дело, здоровалась со встречными прохожими, отвечала, сияя, на чьи-то тёплые приветствия… Я тоже вежливо кивал головой, абсолютно незнакомым мне, но радостно улыбавшимся нам ещё издалека, людям.
С деревьев уже начинала облетать первая пожелтевшая листва. Однако было ещё довольно тепло. Стояли последние солнечные деньки перед стремительным осенним похолоданием.
Люди с озабоченными, в большинстве своём, лицами торопились, с утра пораньше, в цеха, конторы и кабинеты, боясь опоздать к началу рабочего дня. Детвора, с тяжёлыми школьными ранцами за плечами, спешила, поодиночке и группками, к первому уроку…
Все были при деле, сосредоточенны и целеустремлены. Только мы с бабушкой, с нашим неторопливым променадом под ручку, и разговорами ни о чём, несколько нарушали всеобщую картину начала трудовой недели.
…Ещё на подходе к трёхэтажному зданию сбербанка, возвышающемуся каменной громадой на перекрёстке, я, продолжая поддерживать лёгкую беседу со старушкой, принялся напряжённо осматривать окрестности. Взгляд искал запомнившуюся по сновидению фигуру злоумышленника в капюшоне… Обнаружить мне её, впрочем, не составило особого труда.
Я увидел его издалека… Этого худощавого парня из моего страшного сна. Облачённого в потёртые, грязноватые джинсы и тёмную толстовку. С надвинутым на самые глаза капюшоном.
Это был, примерно, мой ровесник, возможно, – чуть постарше… Немного пониже ростом, но широкоплечий и крепкий.
Он стоял на тротуаре, спрятав руки в карманах толстовки, недалеко от парадной, мраморной лестницы банка, прислонившись спиной к уличному фонарю. Парень нервно жевал погасшую сигарету в зубах… А его бегающие, неприятные глазки так и шарили по массивной, входной двери только что открывшегося финансового учреждения, с горящими на солнце, отполированными бронзовыми ручками. И по лицам входящих и выходящих из банка людей.
На мой взгляд, это был очень даже подозрительный субъект… Зачем-то торчащий здесь в столь ранний час. Но я-то уже знал, что ему надо!
А для спешащих по своим делам людей, и даже для здоровенного банковского охранника в чёрной униформе, с дубинкой на поясе, вышедшего из здания покурить на свежем воздухе, этот тип не представлял из себя ничего особенного. Стоит себе тихо, никого не трогает… Пялится упорно в сторону банка? Ну и что из того? Ждёт, наверное, кого-то знакомого. В общем, внимания на парня никто не обращал.
Мы с бабушкой подошли к сбербанку и поднялись по мраморной лестнице. Два десятка ступенек без перил, вдвоём, опираясь друг на друга, преодолеть было не так уж и сложно… Я отворил тяжёлую входную дверь из красного дерева, пропуская старушку вперёд. Почувствовал кожей, как скользнул по затылку, спине и по моей спутнице холодный, цепкий взгляд парня…
Миновав небольшой тамбур и ещё одну, на этот раз стеклянную дверь, мы очутились в просторном, операционном зале. Банк только что начал свою обычную деятельность и, поэтому, людей тут было совсем немного. По два-три человека в очереди к каждому из пяти работающих окон.
В основном, это были старики, вроде моей бабушки, явившиеся спозаранку, чтобы получить пенсию «живыми» деньгами, или обналичить её, начисленную на банковскую карточку. Приглушённые голоса отдавались эхом в полупустом помещении с высоким потолком…
– Ангелина! А мы с Оксаночкой уже здесь! – донёсся до моих ушей радостный возглас со стороны одной из мини-очередей. Мда… Неожиданно. Теперь понятно, почему нам со старушкой нужно было непременно успеть к открытию банка.
Я укоризненно посмотрел на свою спутницу. Бабушка же, старательно изображала передо мной удивление:
– Зоя? Вот это сюрприз! Не ожидала вас встретить тут…
Потом, старушка всё-таки подняла на меня свои честные глаза и простодушно полюбопытствовала:
– А что, разве не могло совпасть?
– Легко, – сказал я. – Один шанс на миллион.
***
Мы с бабушкой подошли к хитро улыбающейся Зое Сергеевне. Две старые заговорщицы, блин… Не иначе, как договорились накануне породниться между собой, надышавшись над кастрюльками паров от своих булькающих отваров с успокоительными аптечными травками!
Рядом с бабушкиной подружкой стояла симпатичная, юная шатенка. Худенькая девушка в тёмно-синей юбке и светлой вязанной кофточке… Она мне, почему-то, с первого взгляда напомнила робкую лань. Незнакомка смотрела на меня заинтересованно-испуганным, влажным взором. Тоненькие пальчики красавицы нервно перебирали пуговицы на кофточке, а девичьи щеки покрылись смущённым румянцем.
– Доброе утро! – поздоровался я вежливо с обеими дамами.
– Знакомься, Оксаночка… Это – Захар, внук Ангелины Степановны! – представила меня племяннице Зоя Сергеевна. – Хорошо, что мы случайно встретились. А то моя девочка совсем тут заскучала, среди стариков! Давайте, молодёжь, пообщайтесь пока между собой в сторонке… А мы с Ангелиной своими пенсионными делами займёмся.
– Захару студенческую банковскую карту открыть надо, – вспомнила вдруг бабушка. – Ты ведь поможешь ему с этим, Оксана?
– Конечно! – отозвалась с готовностью девушка, густо покраснев. – Ничего сложного… У меня уже такая карточка есть.
Но тут подошла очередь Зои Сергеевны получать пенсию. Старушки тотчас забыли о нашем с Оксаной существовании. Они засуетились перед окошком, распахнули свои дамские сумочки, готовясь предъявить строгой банковской служащей за стеклом, все требуемые документы… А мы с девушкой, тем временем, отошли в сторонку.
Оксана, оправившись от смущения, быстренько взяла ситуацию в свои руки. Осмотревшись вокруг, девушка уверенно повела меня к нужному окошку, через которое, судя по объявлению на стекле, и осуществлялась выдача пластиковых карт. Очереди здесь никакой не было.
Доброжелательная сотрудница банка, сидевшая за компьютером, побарабанив несколько минут по клавиатуре, заполнила стандартную форму заявления, постоянно сверяясь с данными моего паспорта. Потом я ответил ещё на несколько дежурных вопросов… Поставил свою подпись под распечатанным тут же, на принтере, двухстраничном документе.
– Мы вам позвоним на мобильный телефон, когда карта будет готова, – профессионально улыбнулась мне сотрудница банка, возвращая паспорт. – Ждите нашего звонка. Необходимые формальности займут не больше двух недель.
…Мы с Оксаной вернулись к нашим старушкам. Они уже получили свои пенсии и теперь, переговариваясь, тщательно пересчитывали новенькие, хрустящие купюры. Бабушкам опять было не до нас.
Внучатая племянница Зои Сергеевны кивнула на мой чёрный кофр:
– А вы что, играете на гитаре?
– Бренчу немного, – сказал я. – Но в футляре сейчас не инструмент. Потом покажу, как-нибудь, что там прячу. И вообще, давай перейдём на "ты", если не возражаешь.
– Хорошо, – охотно согласилась девушка. Мой ответ, насчёт содержимого кофра, её явно заинтриговал… Но уточнять, что же я скрываю в жёстком гитарном чехле, она так и не решилась.
Старушки, распихав деньги по своим сумочкам, наконец, вспомнили и о молодом поколении. Обе с любопытством уставились на нас.
– Ну как, получил свою студенческую карточку? – поинтересовалась у меня бабушка.
– Пока нет, – ответил я. – Только оформил заявление. Теперь необходимо подождать пару недель, пока карта будет готова… Они сами позвонят, когда за ней явиться.
***
Мы вышли из банка обратно, на залитую утренним солнцем мраморную лестницу. Старушки шествовали чуть впереди, без умолку болтая о чём-то о своём… А я с Оксаной следовал, в задумчивом молчании, на пару шагов позади бабушек.
Девушка явно была не прочь поговорить со мной, но всё стеснялась первой затевать беседу. Ну, а я безмолвствовал, потому что боялся пропустить наступающий важный момент.
Мне сейчас было совсем не до флирта с симпатичной Оксаной. Роковая минута неумолимо приближалась… И отвлекаться было никак нельзя!
Едва мы появились наверху парадной лестницы, я тут же оставил девушку, и вплотную приблизился к своей беспечной бабушке. Свежий ветерок обдал холодком моё разгорячённое от нервного ожидания лицо. На улице было, по-прежнему, малолюдно.
Мой насторожённый взгляд быстро отыскал знакомую фигуру парня в джинсах. Он уже успел покинуть свой наблюдательный пост под уличным фонарём. Злоумышленник пересёк проезжую часть и остановился на углу, всего в метрах двадцати от нас.
Хищник явно готовился к броску… Парень, с напускным безразличием, незаметно, но внимательно высматривал будущую жертву среди покидающих банк одиноких, пожилых людей.
– Осторожно, бабушки, – проговорил я с тревогой. – Здесь очень крутой спуск. А ну-ка, давайте обопритесь-ка на меня… С двух сторон.
– Ой, Ангелина, а внук у тебя – прямо настоящий джентльмен! – улыбнулась кокетливо Зоя Сергеевна, цепляясь за мою левую руку с кофром. Свободной же правой ладонью, я крепко подхватил под мышкой, прижал к себе родную старушку, не позволяя ей выйти вперёд.
Так мы и начали наш спуск по опасной лестнице… Все вместе, медленно и осторожно. Долговязый парень с гитарным кофром, подпираемый с двух сторон оживлённо болтающими бабушками, и молчаливая, черноглазая Оксана, одиноко ступающая сзади.
При всём при этом, я не спускал настороженного взора со злоумышленника, отслеживая малейшие его поползновения. А тот продолжал торчать на своём месте… Кидая на нас исподлобья якобы равнодушные взгляды.
Пока мне удавалось изменять реальность в свою пользу. Бабушка сейчас была не одна… И уже не представляла лёгкую добычу для этого выродка.
В какой-то момент, наши взгляды с парнем в капюшоне встретились. Я пристально посмотрел в недобрые глаза негодяя. Тот не испугался, не отвёл наглого взора… И несколько секунд мы с открытой неприязнью рассматривали друг друга. Это напоминало какую-то безмолвную, психологическую дуэль.
Даже не думай, говорил мой, всё понимающий, взгляд. Я вижу тебя и твои подлые замыслы насквозь. Догоню и порву! Лучше сейчас стой тихо, не дёргайся…
В глазах же парня читалась, спрятанная за нахальным вызовом, досада и недоумение. Чего это я уставился на мирного человека? Словно знаю заранее о всех его тайных намерениях.
Наконец, что-то на явно обескураженном лице злоумышленника в одну секунду изменилось. Он принял для себя какое-то важное решение… И тут же поспешил расслабился.
Парень в капюшоне опустил напрягшиеся было плечи. Мы перестали интересовать хищника, как добыча. Он отвёл потухший вмиг взгляд от нашей компании… И даже повернулся к нам боком, демонстрируя полное безразличие.
Меня же, от мощного прилива адреналина била мелкая, нервная дрожь. Бабушка это почувствовала телом, через мою руку у себя под мышкой и, прервав внезапно болтовню с Зоей Сергеевной, заботливо поинтересовалась:
– Ты что, замёрз? Вон как трясёшься весь… Ещё не хватало заболеть. Говорила я тебе, надо было свитер под спортивный костюм надевать!
…Мы благополучно спустились по каменным ступенькам и поспешили к пешеходному переходу через главную городскую улицу. Прочь от неприятного типа в потёртых джинсах. А он, уже забыв про наше существование, вновь вперил свой алчный, полный жадного ожидания взгляд в тяжёлые парадные двери банка, наверху мраморной лестницы…
***
Я чувствовал, что бабушка сильно утомилась от продолжительной пешей прогулки по городу. Более часа на ногах провела всё-таки, ни разу не присев… С её-то больными коленными суставами!
Старушка теперь постоянно опиралась на мою руку и продвигалась вперёд еле-еле… Да и Зоя Сергеевна, заботливо поддерживаемая под локоток услужливой Оксаной, тоже дышала уж как-то очень неровно и с хрипотцой. Бабушки постепенно прекратили всякие разговоры между собой. Да и с нами тоже.
Поэтому, от греха подальше, я повёл дам прямиком к ближайшей автобусной остановке, решительно отклонив робкое предложение Оксаны отдохнуть всем на лавочке в маленьком скверике… А потом ещё и погулять немного по центру Моздока. Успеется! Да и на показательную тренировку в парк Победы мне сегодня опаздывать никак нельзя.
…На безлюдной остановке мы ждали маршрутку минут семь. А я продолжал обдумывать и анализировать сложившуюся ситуацию.
Вроде бы всё у банка сегодня прошло отлично… И бабушка не пострадала, и у меня времени до начала тренировки остаётся с запасом. Теперь уж точно не опоздаю к реконструкторам! Но отчего на душе так мерзко?
Перед моим мысленным взором продолжало маячить недоброе лицо парня, оставшегося у входа в банк. Этот холодный, расчётливый взгляд затаившегося в засаде зверя не давал покоя… Я вдруг понял причину своей тревоги.
А ведь и правда, особо ликовать мне не стоило. Я, конечно же, вывел свою бабушку из-под удара, спас ей жизнь… Но саму трагедию так и не предотвратил!
Через пару минут мы благополучно уедем отсюда… И наша жизнь с бабушкой покатится вперёд, как ни в чём не бывало.
А ведь злоумышленник сейчас по-прежнему торчит у банка! И продолжает свою хладнокровную охоту на старушек с пенсиями. Ишь, гад, нашёл для себя золотую жилу!
И какая ему, в принципе, разница, кого именно ограбить сегодня? Мало, что ли в операционном зале сбербанка осталось других пенсионерок…
Я вдруг явственно осознал, что увиденноё мною во сне ужасное событие с бабушкиным падением на лестнице и растекающейся кровью на мраморных ступеньках, обязательно произойдёт в ближайшие минуты. Так уж, вероятно, кем-то предопределено. Вот только на месте жертвы будет теперь другая несчастная старушка. Возможно, она сейчас, как раз и выходит из дверей банка на роковую лестницу. Ничего не подозревая о сгущающихся тучах над её головой.
И эта трагедия, между прочим, будет уже на моей совести! Не вмешайся я в привычный ход событий, незнакомая старушка не оказалась бы сейчас в смертельной опасности.
Выходит, за спасение родного мне человека заплатит своею жизнью другая бабушка? Которую некому защитить. Нет у неё внука-слипера! Не повезло старушке.
Мда… Нехорошо всё это. Несправедливо. Подлость какая-то с моей стороны получается.
Мне бы следовало не жертву для грабителя подменять, а саму причину зла обезвредить! И если я собираюсь исправлять ситуацию, то сейчас каждая секунда дорога…
К остановке, тем временем, шурша шинами, подкатила полупустая пассажирская "Газель". Я подвёл мою бабушку к маршрутке, помог забраться внутрь ей и Зое Сергеевне с Оксаной.
Когда все мои дамы плюхнулись с радостными охами на мягкие кожаные сидения и водитель уже завёл мотор, я принял для себя окончательное решение. Вместо того, чтобы тоже залезть последним пассажиром в "Газель", торопливо бросил, обращаясь к бабушке, перед тем, как захлопнуть дверь маршрутки:
– Я, кажется, паспорт оставил в банке… Зоя Сергеевна с Оксаной проводят тебя до дома. А мне надо срочно вернуться!
Мягко хлопнула дверь салона… "Газель" с ошарашенными дамами, не успевшими вымолвить даже слово, в ответ на мою торопливую тираду, умчалась вдаль.
Я же, ускоренным шагом, едва ли не бегом, поспешил обратно к банку. По дороге, в памяти вдруг всплыло лицо деда из сна. И его совет: "Слушай свою совесть, Захар… И старайся всегда поступать так, как она велит".
А ещё вспомнились слова старика о том, что это и есть голос бога в каждом человеке. И сейчас моя совесть требовала мне поторопиться.
Глава тридцать первая. Кровь на парадной лестнице
Я успел почти вовремя… Всё было, как и в той, живой картинке из сна, показанной мне дедом. Вот только наверху мраморной лестницы, на этот раз, стояла, сжимая небольшую дамскую сумочку двумя руками, совсем другая старушка.
Седую голову её покрывал светлый платок в мелкий цветочек. Она также, как и бабушка во сне, внимательно смотрела себе под ноги, собираясь начинать свой опасный спуск по крутым каменным ступенькам. Старушка, погружённая в собственные мысли, не замечала никого вокруг.
На мозаичном тротуаре, у парадного входа в банк, в эту минуту было ни души. Не считая, конечно, злоумышленника на своём наблюдательном посту… И сейчас парень в потёртых джинсах просто не сводил глаз с лёгкой добычи, внезапно появившейся в дверях банка.
Момент для нападения был самый, что ни на есть подходящий. И, похоже, хищник решился, наконец, на свою атаку. Оглянувшись воровато по сторонам, он неспешно двинулся к спускавшейся по каменной лестнице бабушке…
Три совершенно разных, незнакомых друг с другом человека, устремились сейчас к одной, сакральной точке пространства. Навстречу роковому событию, призванному круто изменить размеренное течение не одной жизни. Это был тот самый, невидимый перекрёсток человеческих судеб… Развилка, после которой одних участников разворачивающейся драмы ждала, возможно, больничная койка, других – тюрьма, а кого-то – и холодный бокс морга. Сколько таких перекрёстков присутствует в нашей реальности? Знать бы их все заранее!
Старушка спускалась к роковому месту не подозревая о беде. Преступник приближался к сакральной точке столкновения со своей жертвой не торопясь, заметно сдерживая шаг. А я нёсся через главную дорогу нашего городка уже бегом, сломя голову… Изо всех сил! Стиснув зубы, почти не обращая внимания на повизгивание тормозов и шофёрский мат за спиной. Я очень боялся не успеть.
В это время, опять распахнулась массивная дверь парадного входа в банк. И на сцене неожиданно появилось ещё одно действующее лицо, разворачивающейся прямо на моих глазах трагедии.
На лестничную площадку, вышла темноволосая дама в розовом кардигане, лет сорока. Чуть полноватая, с ухоженным лицом, в модных лабутенах на высоком каблуке. Типичная бизнес-вумен в стильных, дымчатых очках-хамелеонах. Она прижимала к уху мобильный телефон и оживлённо болтала на ходу о чём-то с невидимым собеседником.
Сверху лестницы у неё был наилучший обзор… И поэтому, дама в кардигане первая заметила, как я молча мчусь, на всех парах, к парадному входу в банк, размахивая своим чёрным кофром.
Судя по изменившемуся выражению лица женщины, что-то её насторожило во мне. И даже испугало. Забыв про свой телефонный разговор, пребывая в некоторой растерянности, дама молча смотрела на стремительно приближавшегося молодого человека в спортивном костюме, с прыгающим за спиной рюкзаком.
А затем, увидел меня и злоумышленник краем глаза… Когда уже расстояние между нами сократилось до метров тридцати.
К этой минуте старушка в платочке находилась уже на предпоследней ступеньке каменной лестницы. Парень в потёртых джинсах повернул голову и бросил раздражённый, удивлённо-недоумённый взгляд в мою сторону. Я мчался, чтобы предотвратить преступление, и он это сразу понял. Мои глаза, уставившиеся на него и перекошенное яростью лицо, не оставляли в том никаких сомнений…
Не знаю, о чём успел подумать гад в последнюю секунду перед своим броском. Наверное, о том – кто я вообще такой?! И откуда взялся на его голову, здесь и сейчас? В такое замечательное утро, обещавшее лёгкую и верную добычу. С чего это я столь упорно пытаюсь помешать ему? И веду себя так, словно умею читать чужие мысли…
Впрочем, времени, чтобы спокойно поразмыслить, оценить ситуацию и дать заднюю, у злоумышленника уже не оставалось. Парень был явно не робкого десятка. И совсем не собирался, из-за меня, отказываться от лёгких денег. Плывущих ему прямо в руки.
…Бабушка ступила с лестницы на тротуар, облегчённо вздохнув. И, в тот же миг, негодяй стремительной тенью бросился к ней. В два прыжка он преодолел оставшееся расстояние до жертвы, сильным, резким движением вырвал сумочку из слабых рук, оттолкнул старушку… И метнулся за угол здания банка.
Мне не хватило каких-то нескольких секунд. И метров пяти, чтобы предотвратить ограбление. Я заорал на бегу нечто бессвязное и нечленораздельное, от крайней степени злости и досады.
Старушка же, потеряв равновесие после неожиданного толчка, зашаталась… И начала медленно заваливаться на спину, запрокинув голову в платочке назад. Бабушкин затылок, с ужасом понял я, непременно должен был через мгновение разбиться об острый угол каменной ступеньки. Старушка вытаращила испуганные глаза и беспомощно хваталась руками за воздух.
На долю секунды передо мной встал выбор – броситься сейчас в погоню за грабителем, или попытаться помочь падающей жертве преступления? В памяти тут же всплыла картинка из сна, с лежащей без сознания родной бабушкой на лестнице… И тёмное кровавое пятно, медленно растекающееся по светлому мрамору, из-под затылка старушки.
Всё обещало повториться. Только теперь не во сне – наяву.
Ну, уж нет! Пусть этот урод в капюшоне подавится похищенными деньгами, но незнакомая старушка пострадать из-за моей нерасторопности не должна. Я отбросил всякие мысли про погоню, и кинулся к падающей бабушке…
Однако, из-за разделявших нас с ней нескольких метров, спасти несчастную старушку мне уже было почти невозможно. Я просто физически не успевал добежать и ловко подхватить её падающее тело на руки… Но, видимо, мой отчаянный, полный злости на себя и преступника крик в эту секунду, словно солдатское "ура" в яростной атаке, прибавил мышцам недостающую силу, скорость и энергию.
Я всё-таки успел! В самый последний миг, когда между затылком старушки и мраморной гранью ступеньки оставалось не более метра. Времени на какие-то осмысленные, продуманные действия уже не оставалось. Все мои дальнейшие движения происходили практически неосознанно, на уровне животных рефлексов.
Я разжал на бегу правую ладонь и выпустил из пальцев ручку громоздкого кофра. Оттолкнувшись изо всех сил от земли, прыгнул "рыбкой" в стремительно сужающееся пространство между бабушкиным затылком и лестницей… Словно ныряльщик, вытянув перед собой обе руки и прижав подбородок к груди.
Тело моё рассекло утренний воздух, точно впереди меня ждала водная гладь, а не каменные ступеньки. В этом безумном прыжке я умудрился ещё и повернуться боком… Чтобы затылок падающей старушки ударился о моё мягкое плечо, а не о рюкзак, набитый железом, хоть и замотанным в тряпки. Я буквально вонзился всем телом в узкую щёлку между бабушкиной головой и мраморной лестницей.
Мы почти одновременно рухнули на каменную твердь. Только теперь старушка упала на меня, без катастрофических последствий для своего здоровья. Её затылок в платочке врезался не в твёрдый и холодный мрамор, а в мягкую человеческую плоть.
Это была, конечно, тоже далеко не лучшая подушка безопасности для бабушки, учитывая мою достаточно тонкую жировую прослойку изнурённого тренировками поджарого тела… Но от серьёзных травм она незнакомую старушку, всё-таки, уберегла.
Что же касается меня… Здесь дело оказалось намного хуже. Даже вспоминать о том безрассудном прыжке больно!
Ощущение от резкого удара рёбрами о мраморные ступеньки было ошеломительным… Плюс, я ещё и щекой умудрился пробороздить по камню.
Из глаз посыпались искры, дыхание на несколько секунд прервалось. А резкая боль обожгла тело так, как будто с меня содрали, в один миг, с живого всю кожу. В голове мелькнула запоздалая догадка – похоже, это я сейчас умру на злополучной лестнице, вместо предначертанной кем-то сакральной жертвы! Во рту моём явственно почувствовался солоноватый привкус крови.
В горячке, я тут же вскочил на ноги… Превозмогая боль, помог подняться шокированной, охающей и причитающей старушке.
Быстро оглядел бабушку. Внешне она, вроде бы, серьёзно не пострадала… Ушиблась, конечно. Ударившись, в основном, об меня.
Без синяков, это экстремальное происшествие для неё вряд ли обойдётся. Возможно даже и лёгкое сотрясение мозга врачи зафиксируют… Но главное – жить ей теперь долго! На радость своим внукам, которые у бабушки, наверняка, имеются. Всё, слава богу, обошлось сегодня на мраморной лестнице малой кровью. Причём моей.
Я прислушался к своим внутренним ощущениям… Чувствовалось, как разбитое лицо и губы распухают прямо на глазах. Содранная кожа на предплечье пульсировала нестерпимой болью. Глубокие, саднящие царапины на ладонях и запястьях быстро наполнялись кровью.
Одна крупная, алая капля, сбежав по тыльной стороне опущенной кисти, сорвалась с кончика среднего пальца и упала на мраморную ступеньку, разбившись на микроскопические брызги. Мда… Вот и пролилась на парадную лестницу предсказанная дедом кровинушка!
Дыхание моё, после сумасшедшего прыжка, всё ещё оставалось затруднённым. В груди покалывало, а сердце учащённо бухало, отдаваясь звоном в ушах. Но несмотря на все последствия жёсткого падения и обжигающую боль в стёсанных о мрамор щеке, боку и бедре, похоже, что короткий полёт обошлось для меня тоже без серьёзных травм. Как это не удивительно.
Переломов, вроде бы, не было… Рёбра, пальцы, зубы – целы. Пострадала только кожа и мягкие ткани. Даже сотрясения мозга не наблюдалось! Судя по чёткости взгляда и ясности сознания.
А незнакомая мне бабушка всё ещё пребывала в ступоре. Она стояла рядом, ощупывая себя и поправляя съехавший на сторону головной платок. Длинные пряди седых волос обескураженной старушки упали на её светло-голубые, растерянные глаза. Она всё никак не могла осознать случившейся с ней беды.
Итак… Как я не стремился повлиять на ход событий и изменить нежелательное будущее, кровь на мраморные ступеньки, всё-таки, пролилась. Правда, уже моя собственная. И всего лишь одна-единственная капля. Надеюсь, этой символической платы хватит, чтобы без тяжких последствий проскочить неизбежное, роковое событие нынешнего утра, всем его участникам…
И ещё. Я вдруг поймал себя на мысли, что очень уж легко решился на рискованный нырок под спину падающей бабушке. Впрочем, времени осмыслить последствия своего безрассудного поступка, у меня и не было.
Тем не менее, особого опасения за собственное здоровье, я в тот миг не испытывал. Вёл себя так, словно находился во сне, а не в реальности! Совсем, блин, страх потерял со своими ночными видениями… Неужели начинаю путать явь с иллюзией? Хотя тут, пожалуй, совсем другой случай.
Подсознательно я ведь почти не сомневался в благополучном исходе своего рискованного прыжка под падающую старушку! Он не мог меня серьёзно покалечить… А уж тем более – убить! Я это чувствовал и не боялся действовать. Но лишь теперь отчётливо осознал – почему.
Неужели бы мой родной дед отправил единственного внука на преждевременную смерть? Или допустил, чтобы его просьба защитить жену от грабителя привела в результате меня к тяжёлой травме? Конечно же, нет! Он ведь ясно говорил мне во сне – "нам здесь дано видеть прошлое, настоящее и будущее людей, живущих в земных телах".
Тяжело представить себе, как такое вообще возможно… Но ведь старик мне никогда не врал! Он всегда был честен и откровенен до безобразия. В детстве разговаривал со мной, как со взрослым, без всяческого лукавства и скидок на возраст. Даже, когда я его и не совсем понимал, по причине своего малолетства. Бабушка смеялась и говорила, что дед на своих бесконечных стройках, в окружении суровых работяг, абсолютно разучился сюсюкать и нормально общаться с детьми.