Олег Викторович Попов
Муха на стекле 1
Хотя старик и предвидел всё произошедшее, но он, отчего-то, не посчитал нужным раскрывать подробно ближайшее будущее перед внуком. А может быть, дед специально предоставил мне самому решать, как поступить на ключевом жизненном перекрёстке?
Я ведь был абсолютно свободен в своём выборе. Вполне мог и не принять во внимание голос собственной совести. И спокойно уехать себе на маршрутке с дамами. Дело сделано, родная бабушка спасена… А дальше – будь, что будет! Ведь каждой старушке на планете не поможешь. Об ожидающей меня дилемме в это утро, дед в нашем сне даже не заикнулся!
Морщась от боли в ушибленном боку и осторожно облизывая языком разбитые в кровь губы, я поднял глаза к небу. И устремил к облакам свой безмолвный вопрос:
– Где ты там, дед? Небось, внимательно наблюдаешь сейчас за происходящим… Ну и как? Надеюсь, я тебя не разочаровал, всё сделал правильно?
Но небо равнодушно молчало… А старушка, опустившись без сил прямо на каменные ступеньки, вдруг тонко и жалобно заголосила:
– А-а… Обокрали! Как же я теперь без денег? Бандиты проклятые! Моя сумочка… Там пенсия и все документы!
Женщина наверху лестницы с мобильным телефоном в руке, по-прежнему прижатым к уху, открыв в потрясении рот, остановившимся взглядом смотрела на меня и горестно причитающую бабушку. Наверное, всё произошедшее показалось случайной свидетельнице ограбления каким-то жутким сном. Мой голос вернул её к реальности:
– Позвоните в полицию! И помогите бабушке… А я попробую отследить, куда направился этот урод!
Шевелить разбитыми губами было больно. Но дама в розовом кардигане сразу очнулась от оцепенения, судорожно кивнула мне… И принялась тыкать дрожащим пальцем в кнопки мобильника. Я же, поднял с тротуара свой брошенный кофр и, прихрамывая, поспешил вслед за грабителем.
Первые несколько шагов дались мне с большим трудом. Травмированное тело каждой своей клеточкой вопило от нестерпимой боли. Пожалуй, это я сильно погорячился, вознамерившись следовать в таком состоянии за преступником! Впрочем, молодой организм постепенно начинал уже приспосабливался к произошедшему с ним.
Я завернул за угол, за которым скрылся грабитель. Если не зацикливаться на собственных страданиях и не очень напрягать ушибленные мышцы при ходьбе, то ковылять мне потихоньку вперёд было вполне по силам.
Передо мной лежала сейчас почти безлюдная улица, прямая и чистая. Длинные, утренние тени от шеренги похожих друг на друга, приземистых частных домов, протянулись поперёк дороги, от одного цветочного палисадника к другому.
Глаза быстро отыскали улепётывающего грабителя… На малолюдной улице, в столь ранний час, трудно было затеряться. Знакомая худощавая фигура в потёртых джинсах и в толстовке с капюшоном, маячила уже далеко впереди.
Прошло не больше пары минут после ограбления, но торопливо шагающий преступник успел оставить за своей спиной почти целый квартал. Шустрый, гад… Как же мне его преследовать с такими ушибами и ссадинами?
Увидев, что немедленной погони за ним, вроде бы, нет, грабитель быстро сменил бег на энергичный шаг, здраво рассудив, что не стоит, всё-таки, привлекать к собственной персоне лишнее внимание редких прохожих. Парень, оглянувшись на ходу в очередной раз, упёрся взглядом в меня. Я только что вышел, хромая, из-за угла и остановился на миг в раздумье.
На секунду мы оба застыли, сверля друг друга глазами… Нас разделяло метров семьдесят. Это, конечно, был сущий пустяк, находись я в своей привычной физической форме. Регулярные пробежки с Вадимом вокруг озера не прошли для меня даром. Куда этому курилке было тягаться с тренированным воином «Дружины»! Двадцать минут от силы, и я бы его непременно догнал. Но только не сейчас…
Кроме нас с грабителем на улице в это солнечное утро находилась ещё молодая женщина, катившая перед собой детскую коляску, и какой-то седобородый старичок с палочкой. И всё. Мда… Даже не к кому было обратиться сейчас, крикнуть, чтобы помогли мне задержать преступника.
Грабитель, к счастью, не видел, как я пострадал на лестнице и не догадывался сейчас, в каком плачевном состоянии пребывает его преследователь. Маячить же на глазах у меня, негодяю было как-то неуютно… Да и опасно.
Преступник прекрасно понимал, что с минуты на минуту должен появиться полицейский наряд, наверняка уже вызванный жертвой ограбления. И я обязательно укажу ментам на него пальцем. А от патрульной машины с мигалкой – уже не убежишь…
Парень, зло сплюнув себе под ноги, отвернулся от меня, и с удвоенной энергией поспешил прочь. Мой пристальный взгляд жёг ему спину. Вероятно, поэтому преступник вскоре и юркнул с прямой улицы в первый попавшийся боковой проулок, мечтая побыстрее затеряться в городском лабиринте частных домовладений. Я же, скрипя зубами, захромал вслед за внезапно скрывшемся с моих глаз грабителем.
На что надеялся ковыляя за преступником – даже не знаю… Догнать мне его в таком состоянии было сейчас, конечно же, абсолютно невозможно. Но я подумал, что если в ближайшие минуты к банку подъедет вызванный свидетельницей ограбления полицейский наряд, то оперативники, без сомнения, кинутся в погоню за грабителем по горячим следам.
Вот тут-то моя посильная помощь и будет кстати. Кто ещё полицейским сможет указать, куда скрылся преступник, в какой именно проулок нырнул? И подробно описать внешний вид негодяя.
Только бы этот закуток не перепутать, в который грабитель юркнул… Надо хоть название посмотреть и запомнить.
Я доковылял, кое-как, до поворота в узкий проулок и прочитал на синей, жестяной табличке, прибитой к кирпичной стене углового частного дома – "Пионерский тупик". Глаза мои округлились… Вот это неожиданность!
Глава тридцать вторая. Фиаско Валета
Нет, всё-таки, кому-то в этот сентябрьский понедельник – крупно не повезло! И поделом… Хорошо, что в невнимательных неудачниках оказался именно преступник, обидчик беспомощных стариков-пенсионеров. Похоже, негодяй был плохо знаком с центром Моздока. Да и названия улиц на стенах домов не привык читать. Выходит, есть, всё-таки, справедливость на белом свете!
Теперь, только бы хватило у меня силёнок не выпустить грабителя из ловушки, в которую он сам себя и загнал. Пока полиция не подоспеет… Надо же поставить закономерную точку во всей этой криминальной истории.
"Пионерский тупик"(нет, умеют, всё-таки, во властных коридорах придумывать удивительные названия улицам!) представлял из себя короткую и кривую узкую дорожку, между одноэтажными, приземистыми домишками старой постройки. Без тротуаров и палисадников. Для этого места в столь стеснённом пространстве уже не нашлось.
Старый асфальт в выбоинах покрывали глубокие трещины, поросшие короткой и жёсткой травой. Судя по всему, пешеходы и автомобилисты использовали эту тупиковую дорогу нечасто. И ремонта она уже точно не видела много лет.
Частные постройки и глухие, двухметровые заборы, из почерневших от времени досок с облезшей краской, окружали её с двух сторон. Кое-где над оградой была натянута ржавая колючая проволока.
Две встречные легковушки разъехаться в таком тесном пространстве могли бы едва ли… Этот узкий кривой проулок, с тремя десятками старых домовладений, в самом центре Моздока, являлся, своего рода, архитектурным атавизмом, остатком первоначальной городской застройки.
По моим прикидкам, грабитель уже успел добраться до конца тупика, заканчивавшегося, насколько я помнил, глухой кирпичной стеной банно-прачечного комбината. И сейчас парень, осознав собственную роковую ошибку, видимо, раздумывал, что делать дальше.
Ну, ничего, рассудил я. Покрутись там, почертыхайся… Куда ты денешься с подводной лодки, приятель! Выход из этой западни, там же, где и вход. А мы тебя лучше здесь подождём.
Я вышел на середину проулка, положил у ног кофр и сбросил с плеч рюкзак. Нужно было настроиться и подготовиться к вероятной драке. В моём положении – задача не из лёгких… Сильно ныл ушибленный бок и бедро. Хотя болезненные царапины на руках уже перестали кровоточить, разбитые губы и щека окончательно распухли, перекосив всё моё лицо. Модный спортивный костюм был испачкан и местами порван. Ну и видок у меня сейчас со стороны, должно быть!
Пока я обдумывал ситуацию и собирался с силами, с противоположного конца проулка, из-за поворота, быстрым шагом вышел обескураженный грабитель. Судя по выражению лица, был он крайне раздосадован своей невнимательностью и спешкой… Так глупо загнавшими его в дурацкую западню!
Мой противник начинал уже заметно паниковать. Он торопился поскорее выбраться обратно на проходную улицу. Парень и так уже потерял кучу драгоценного времени в этом проклятом закутке.
Сейчас ему срочно требовалось, как можно подальше удалиться от места своего преступления. Затеряться поскорее в городском лабиринте домов и улиц.
Грабитель уже почти бежал… Сбросив с вспотевшей, коротко стриженной головы свой тёмный капюшон.
Вдруг он споткнулся, замер на месте… Словно врезался с ходу в невидимую преграду.
Парень молча, с ненавистью, уставился на меня. За высокими заборами заходились в остервенелом лае собаки, учуявшие чужих в этом тихом местечке. Перекликались друг с другом где-то рядом невидимые нам петухи и индюки. Неожиданно замычала испуганно корова в хлеву, нервно реагируя на этот внезапный переполох. Патриархальный осколок городской застройки, в самом центре Моздока, был густо населён всевозможной домашней живностью.
Я тоже мрачно молчал, разглядывая насторожённого грабителя, застывшего столбом в метрах сорока от меня. Томительная пауза затягивалась.
Время работало исключительно на меня. И положение для парня складывалось безвыходное. Тянуть резину дальше было ему никак нельзя… И он, наконец, решился.
Преступник двинулся вперёд мягкой, крадущейся походкой… Не сводя с меня своих злых, колючих глаз.
Когда между нами оставалось метров пятнадцать, парень остановился и, не вынимая рук из карманов толстовки, раздражённо произнёс:
– Кто ты такой? Чего прилип ко мне, как банный лист к заднице?
Но в полном ненависти взгляде читался и ещё один, безмолвный вопрос. Как это у тебя получается, фрайер, предвидеть заранее все мои действия? Что за чертовщина?!
Шевелить разбитыми губами мне было нелегко… Однако я ответил грабителю, кривясь от боли:
– Всё… Отбегался ты, парень! И сумочку с бабушкиной пенсией придётся вернуть.
– Да откуда ты взялся, такой красивый?! – процедил злобно грабитель сквозь зубы. – Уйди лучше с моей дороги, пока не пришлось пожалеть…
Вдалеке, со стороны сбербанка, послышалось приглушённое завывание полицейской сирены, а потом и кашель громкоговорителя стражей правопорядка. Я с облегчением выдохнул… Ну, наконец-то! Вот и наши доблестные органы подтянулись к месту преступления. А не прекращающийся яростный лай собак за забором подскажет сейчас полицейским, наверняка направляющимися по следам сбежавшего грабителя, где мы находимся…
Парень резко изменился в лице при первых звуках сирены. Глаза у преступника забегали. По перекошенной от досады физиономии пронеслась целая гамма чувств – растерянность, бешенство, обида… Он переместил левую руку из кармана толстовки за пазуху и достал оттуда небольшую дамскую сумочку. Грабитель торопливо произнёс:
– Чёрт с тобой! Можешь забирать старухины бабки себе… Только дай мне от ментов уйти! Разбежимся мирно в разные стороны, а?
– Нет, – сказал я твёрдо. – В тюрьме твоё место. Тебя там давно заждались.
– Ну, козёл… Я хотел с тобой по-хорошему, – прошипел яростно парень. – Теперь, сука, молись!
Резким движением он выхватил правую руку из кармана толстовки. Раздался едва слышный щелчок. На утреннем солнышке блеснуло узкое лезвие кнопочного ножа. Грабитель пружинистым, кошачьим шагом осторожно двинулся вперёд.
Лёгкий холодок пробежал по моей спине. Лоб и ладони в один миг вспотели. А сердце в груди на секунду замерло.
Я почувствовал вдруг, как липкий, предательский страх сковывает мою волю и мышцы… Дело принимало самый серьёзный оборот.
Внезапно я с ужасом осознал, что нахожусь не в привычном, управляемом сне, а в суровой реальности. И из неё никуда не убежишь, когда станет совсем плохо. Почему-то теперь моя твёрдая уверенность в собственной полной безопасности, основанная на ночном разговоре с дедом, начала таять прямо на глазах…
Мелькнула малодушная мысль – а не погорячился ли я? Возможно лучше было бы согласиться на предложенную преступником сделку? Вернул бы бабушке украденную сумочку, со всеми деньгами и документами… И не подвергал бы сейчас собственную жизнь смертельной опасности.
А преступника пусть полиция ловит! Это – её обязанность. И зачем я только полез не в своё дело? С голыми руками идти сейчас против ножа?! Мало мне полученных на лестнице ушибов и ссадин… Кому нужно моё геройство?
Но внутренний голос ехидно напомнил – ты же, парень, вроде бы как по совести надумал теперь жить. Согласно рекомендациям покойного дедушки. А этот мерзкий тип с ножом только что едва не угробил ни в чём не повинного пожилого человека. И завтра преступник, возможно, опять выйдет на свою подлую охоту к парадной лестнице банка… Если, конечно, ты сейчас струсишь и позволишь ему безнаказанно улизнуть.
Или поступать по совести нужно только в тех случаях, когда ничего не угрожает собственному здоровью? Да и руки у тебя, парень, между прочим, совсем не голые… Забыл, что ли, про свой меч?
Мои глаза расширились… А ведь точно! И чего это я так растерялся? Запаниковал, словно баба. Проклятый страх совсем лишил меня способности трезво мыслить!
Я быстро присел на корточки, щёлкнул замками кофра… Откинув крышку, извлёк на свет начищенный до ослепительного блеска клинок бастарда.
У грабителя от неожиданности отвисла челюсть. Уж чего-чего, а увидеть меч у меня он никак не рассчитывал!
Я поднялся во весь рост, крепко сжимая ребристую рукоять бастарда обеими ладонями. Инстинкт самосохранения вбросил в кровь рекордную порцию адреналина. От близкого ощущения смертельной опасности, моё тело мгновенно мобилизовалось… Даже боль от ушибов и ссадин поутихла.
Как это не странно, но я сейчас чувствовал себя почти что в полном порядке. А оружие в руках придало уверенности моим дальнейшим словам и действиям.
– Стоять! У меня ножик подлиннее твоего будет, – с угрозой произнёс я, делая шаг вперёд и со свистом рассекая клинком воздух перед носом преступника. – Ещё один шаг – изрублю в капусту!
Струхнувший грабитель отпрыгнул назад. И замер в полной растерянности. Его нож, по сравнению с моим сверкающим на солнце бастардом, выглядел теперь совсем бледно.
Конечно, с не наточенным, тупым мечом лезть в опасную драку, всё равно, что обрезком арматуры перед вооружённым противником махать. Да ведь только преступник не знал про мой не заточенный клинок!
Надраенный до блеска меч выглядел со стороны очень даже грозно. И казался грабителю совсем не шуточным оружием. Противник был полностью деморализован его видом и моим весьма решительным поведением.
Сзади взвизгнули тормоза. Я бросил быстрый взгляд через плечо. Выход из проулка перегородил бело-синий полицейский "Уазик" с мигалкой на верху, пульсирующей разноцветными огнями.
Захлопали двери автомобиля и из него на дорогу высыпали вооружённые люди в камуфляжной форме. Грозно гавкнула на меня служебная овчарка на коротком поводке… А по ушам ударили усиленные динамиками громкоговорителя, короткие команды:
– Никому не двигаться! Оружие на землю!
До меня вдруг дошло, что эти приказы адресованы отнюдь не грабителю, который и так смирно стоял у всех на виду, послушно демонстрируя полицейским растопыренные, пустые ладони. И когда это он только умудрился избавиться от ножа и сумочки? Я даже заметить не успел… Через забор перебросил, наверное, пользуясь суматохой.
Вновь за спиной завизжали тормоза… Ко входу в проулок подъехала ещё одна полицейская легковушка с работающей мигалкой.
Судя по всему, жёсткие команды из громкоговорителя «Уазика» касались именно меня. Я медленно положил меч сверху на кофр и повернулся к людям в форме, присевшим у колёс полицейской машины. Двое стражей порядка целились в нас с грабителем из пистолетов. А третий крепко удерживал за ошейник здоровенного, рычащего пса, готового по первой команде рвануть вперёд и разорвать меня с преступником в клочья.
– Руки вытянул перед собой! – скомандовал главный из полицейской троицы лично мне, пряча торопливо ствол в кобуру. – Оба стоим тихо, не дёргаясь… Цезаря нервировать никому не советую!
И пока второй полицейский продолжал держать нас с преступником на мушке, страж порядка, выдавший эту тираду, с погонами старшего лейтенанта на плечах, подошёл ко мне и ловко защёлкнул на запястьях наручники.
– Ну, а ты чего замер там, как неродной? – обратился он повеселевшим голосом к застывшему в нескольких метрах грабителю. – Двигай, давай, поближе к своему приятелю… Не стесняйся! И для тебя у меня браслеты имеются…
– Не приятель он мне, – буркнул, осторожно приближаясь к нам вплотную преступник, протягивая руки полицейскому. – Маньяк какой-то придурошный. Первый раз его вижу. Изрубить меня мечом в капусту угрожал, между прочим! Развелось в Моздоке психов ненормальных… Уже на улицу выходить небезопасно.
– Ну, эти легенды вы с подельником следователю рассказывать будете, – усмехнулся понимающе старший лейтенант, защёлкивая вторую пару наручников на запястьях грабителя. – А где похищенная у гражданки сумочка?
– Какая ещё сумочка?! Ничего не знаю! – искренне возмутился парень.
– За забором поищите… Вон за этим, – сказал я, кивнув головой в сторону предполагаемого места. – Он её туда, скорее всего, закинул под шумок… Вместе с ножом своим.
– Падла! – процедил грабитель.
А старлей, испытующе посмотрев мне в глаза, повернулся к своим товарищам. И негромко скомандовал:
– Старшина Байтуганов! Поищи понятых… И пошарьте-ка хорошенько с Цезарем за забором.
Из второй подъехавшей полицейской машины, тем временем, выбрались полноватый мужчина в форме майора и женщина. В последней я сразу же узнал даму в розовом кардигане. Ту самую бизнес-вумен, вызвавшую по мобильному телефону полицию к банку. Майор и женщина тут же устремились к нам.
– Вот он сумочку у бабушки украл! Я его, бандюгана, хорошо запомнила, – указала пальцем на грабителя возбуждённая женщина в дымчатых очках. – А вот этот парень хотел помешать преступнику… Да только чуть-чуть не успел!
Она увидела вдруг наручники на моих запястьях и вытаращила глаза:
– За что вы его арестовали? Он же спас бабушку, не позволил ей покалечиться на лестнице! Ворюга так толкнул бедняжку, что если бы она упала на каменные ступеньки – костей бы не собрала… А парень молодец, настоящий герой! Сам, вон, в кровь расшибся, а старушке пострадать не дал. Это я вам, как очевидец преступления официально заявляю!
– Разберёмся, – буркнул майор. И уже обращаясь к старшему лейтенанту, сухо произнёс:
– Что тут у вас происходит, командир?
– Задержаны двое подозреваемых, товарищ майор! – бодро отрапортовал старлей. – Вот этот, в спортивном костюме, размахивал только что холодным оружием, в виде меча… А другой – полностью под описание свидетелей подходит. Джинсы, тёмная толстовка с капюшоном, возраст – всё, что нам очевидцы про главного фигуранта происшествия успели у банка сообщить.
– Меч? – удивился майор. Он подошёл к нашей группе, нагнулся и взял в руки бастард. Аккуратно так взял, профессионально… Кончиками пальцев. Чтобы оставить на улике, как можно меньше своих отпечатков.
Майор с интересом рассмотрел мой меч со всех сторон. Потом провёл подушечкой большого пальца по режущей кромке клинка и разочарованно протянул:
– Ну, таким лезвием даже буханку хлеба не распилить… Муляж для театра, а не холодное оружие!
– Так он этим предметом второму подозреваемому угрожал, – оправдываясь, произнёс старлей.
– А что мне, с голыми руками на нож лезть? – огрызнулся я…
– Есть! – раздался из-за высокого забора радостный голос старшины Байтуганова, сопровождаемый разномастным собачьим лаем со всех ближайших к нам дворов. Пока мы тут разговаривали, расторопный полицейский со служебным псом, уже успел проникнуть за ограду и обследовать частную территорию. И не безрезультатно, как видно.
– На земле, в присутствии двух понятых, обнаружена женская сумочка из светлой кожи, с деньгами и документами… – докладывал начальству через забор старшина. – А также, раскрытый самодельный нож рядом, с откидным лезвием…
– Что и требовалось доказать, – удовлетворённо констатировал старлей, посматривая сурово на грабителя, потерявшего резко всякий интерес к происходящему. И громко приказал продолжавшему шуршать опавшей листвой за высокой оградой невидимому подчинённому:
– Ты там улики сильно не лапай, Байтуганов… Запечатывай быстрее свои находки по пакетам и тащи их сюда!
– Откуда у тебя этот меч? – поинтересовался у меня майор. – И зачем по городу с ним разгуливаешь, людей пугаешь?
– Я в клубе исторической реконструкции занимаюсь, – в моём голосе смешалось всё – и обида за наручники, царапающие и без того болезненные свежие раны на запястьях, и возмущение от такого несправедливого поворота событий, и навалившаяся вдруг усталость от всего пережитого. – "Дружина" называется… Может слышали? У нас ещё штаб в городском парке Победы располагается. А меч по улицам ношу только в футляре от гитары. Сами видите – оружие это не боевое, клинок не заточен!
Я вообще-то на тренировку шёл, в парк… Мимо сбербанка, как раз. А тут – ограбление, прямо на моих глазах! Вот я и решил помочь бабушке, вернуть ей похищенную сумочку. Погнался за этим типом… А меч вытащил только для самообороны, когда грабитель свой нож достал.
– А-а… Знаю-знаю, про вашу "Дружину"! У меня племянник там занимается. Славик Нагорный… Знаком с ним?
– Конечно, – кивнул я. – Он же один из наших активистов. Рыжий такой, здоровый…
Майор усмехнулся и перевёл взгляд на угрюмо молчащего грабителя. Внимательно присмотрелся к парню и удивлённо хмыкнул:
– Да это никак ты, Валет? Вот так встреча! Эх, Валя – Валентин… Не гуляется тебе на воле, парень. И ведь полгода не прошло, как вышел из зоны! Теперь, вот, за грабёж загремишь… И надолго.
– Не пугай, начальник, – парировал спокойно Валет. – Мой гоп-стоп ещё доказать надо.
– Ну, на сей раз, это будет несложно! И свидетели имеются, и даже запись камеры наружного наблюдения сбербанка. Улики, как я понимаю, тоже уже нашлись… Подозреваю, что и пальчики на них твои имеются. Не отвертишься!
– Ну-ну… Флаг в руки, – равнодушно произнёс Валет.
Но полицейский начальник, положив меч на место, уже повернулся к старшему лейтенанту.
– С этого хлопца наручники снять! – приказал майор, кивнув на меня. – Запишите все его данные… И пусть отправляется с богом на свою тренировку. Хотя, думаю, в таком виде, бойца сегодня до занятий никто не допустит. А вот второго – пакуйте. Это точно наш клиент!
Наручники с меня тут же сняли. И, после недолгих формальностей, оставили в покое. Старлей даже любезно предложил подбросить на полицейской машине до районной больницы, чтобы врачи без очереди обработали полученные мною ссадины и ушибы.
Но я вежливо отказался. Мои телесные повреждения были, конечно, весьма болезненны, но не настолько катастрофичны, чтобы срочно бежать к медикам.
Морщась от неприятных ощущений, я даже нацепил опять на плечи при полицейских свой рюкзак с железками, и посмотрел на наручные часы. Стекло на них треснуло от удара о каменные ступеньки, но секундная стрелка продолжала двигаться. Часы показывали без двух минут девять. А всё-таки на тренировку я сегодня опоздал…
И что мне теперь делать? Куда идти? Каким образом оправдываться перед Вадимом и ребятами? На меня ведь рассчитывали! А я подвёл клуб, как не крути…
Корольков уже, наверное, традиционную перекличку на берегу озера начинает, перед пробежкой. И важные проверяющие из Владикавказа, вероятно, стоят рядом с Вадимом, наблюдают за стартом тренировки. А я тут, топчусь в глухом тупике с разбитой мордой!
На моём опухшем и грустном лице читалась, видимо, такая вселенская печаль, что майор, раздававший неподалёку указания подчинённым, внезапно прервал рабочее совещание. Он вновь приблизился ко мне и поинтересоваться сочувственно:
– А ты чего это такой убитый стоишь, хлопец? И в клуб свой не торопишься…
Я махнул горестно рукой и неожиданно для себя разоткровенничался перед незнакомым человеком:
– Опоздал… Занятие в "Дружине" уже началось. А к нам сегодня важные проверяющие из Владикавказа должны были приехать. Тренировка ведь не простая ожидалась… Образцово-показательная. С участием лучших бойцов клуба.
Заявиться мне сейчас, перед столь важными гостями, в таком непотребном виде, да ещё и с серьёзным опозданием?! В каком свете я выставлю наш клуб? Про ограбление старушки проверяющим рассказывать? Вряд ли они этому поверят…
Нет уж, лучше мне сегодня вообще в парке не появляться! Не позорить "Дружину".
– Так, – сказал майор решительным тоном. – Отставить распускать сопли, боец! Тут мы уже почти закончили… А в райотдел мне, по любому, мимо парка ехать. Можно и заскочить на пять минут в ваш клуб!
Давай-ка, садись в мою машину, поедем твою репутацию спасать. Всё-таки, без тебя задержать нам столь оперативно грабителя вряд ли бы удалось. Вот и получается, что мы перед тобой, вроде как в должниках… А долги следует возвращать своевременно!
Мы быстренько залезли с майором в его служебную машину. Я устроился на заднем сидении, а он впереди, рядом с молчаливым шофёром, тоже полицейским в форме.
Теперь, когда всё закончилось, болезненные ощущения в моём теле с новой силой напомнили о себе. Особенно беспокоил ушибленный бок и рёбра. Может быть, зря я отказался от предложенной старлеем поездки в больницу?
Водитель с сержантскими погонами на плечах, завёл мотор и коротко поинтересовался у майора:
– В райотдел?
– Угу, – отозвался тот, захлопывая дверь легковушки и пристраивая фуражку на коленях. – Только сначала, Жора, давай заедем в парк Победы… В штаб клуба "Дружина". Знаешь, там у них ещё избушка такая красивая на берегу озера стоит.
– Это, где наша молодёжь в средневековье играет? – уточнил сержант.
– Да, – подтвердил майор. – Пустая забава то, или непонятное нам чудачество – Бог его знает… А всё это лучше, чем пиво сосать молодым в их возрасте, да анашой по подворотням баловаться!
Машина мягко тронулась с места, разворачиваясь на пустынной улице, между цветочными палисадниками. Мы резво выехали на главную городскую магистраль и помчались на всех парах в сторону парка…