Олег Викторович Попов
Муха на стекле 1
Над поляной зазвенели клинки, застучали глухо щиты и копья… А азартные, яростные крики бойцов окончательно разрушили мирную тишину парка.
В спарринг-партнёры Вадим мне в это утро определил здоровяка Семёна Немцова. Мой соперник занимался в «Дружине» ещё меньше по времени, чем я… Он осваивал двуручный меч и был чуть повыше ростом, поплотнее телом и пошире меня в кости. А, следовательно, и весил Сёма килограммов на пятнадцать больше… Мы с ним часто спарринговали.
Фехтовали, примерно, на одном уровне, безо всяких затей… Старательно оттачивали друг на друге медленно растущее воинское мастерство.
Как это было не досадно мне признавать, но в поединках один на один малоопытный новичок Семён выглядел явно сильнее… Возможно, сказывалось его преимущество в весе и росте. Да и клинок у соперника был заметно длиннее!
Почти всегда Сёма меня побеждал… Этот черноволосый крепыш, потомок терских казаков, не очень-то верил во всякие там хитрые финты и приёмы. Главное в любом поединке, считал он, – сила, атакующая тактика и яростный напор!
Вот и теперь, пофехтовав немного для прохаживающегося Королькова, наблюдавшего за кружащими по поляне парами бойцов, раззадорившийся и раскрасневшийся Семён предложил мне не тратить время на танцы, а перейти сразу к настоящим схваткам. Кто кого… Эти сшибки вооружённых дружинников традиционно завершали тренировку. И мой соперник чувствовал сегодня своё явное превосходство. Семён, похоже, не сомневался, что в наших поединках один на один он опять окажется на коне.
Приятно, конечно, лишний раз ощутить себя победителем… Крутым, сокрушающим всё и всех воином. Вот только мне было обидно, раз за разом, выступать в роли мальчика для битья.
Но Корольков сам назначал поединщиков в пары, исходя из одних, только ему понятных, соображений… И следил за бойцами, и тасовал их на тренировках, как хотел, по мере роста мастерства обучающихся.
Видно, по мнению нашего командира, Семён для меня сейчас подходил более всего… А попросить Вадима поменять спарринг-партнёра на бойца послабее, мне не позволяла проклятая гордыня! И я, вздохнув, согласился с лукавым предложением соперника.
Мы разошлись с Семёном в противоположные стороны. Отдышались, настроились… И с яростными криками бросились друг на друга.
Обычно, сил наших с Семёном за одну тренировку хватало, максимум, на три – четыре подобных сшибки… С небольшими передышками между схватками.
Мой противник, как всегда, ринулся в атаку, с несокрушимостью носорога, полагаясь лишь на собственную массу и бешеный напор. Раньше это, обычно, срабатывало… Так чего ещё было придумывать?
Что бы избежать ссадин в подобной сшибке и болезненных синяков, мне приходилось постоянно отступать, пятиться, чуть ли не к краю поляны… Наглую, грубую силу моего нахального противника могло остановить и сломить только мастерство, которым я в реальности не обладал.
Но в этот раз, глядя на уверенного в себе Семёна, мне вспомнились вдруг недавние уроки Августина из ночного сна. Будто кто-то невидимый шепнул ехидно на ухо:
– И долго ещё будешь бегать по поляне от этого героя, словно мышь от кота? Для чего ты брал уроки фехтовального искусства у средневекового мастера? Пора бы уже воспользоваться наяву полученными во сне навыками!
Я почувствовал, как обида и нешуточная ярость закипают во мне… Это ж сколько подобное безобразие будет продолжаться?!
Так… Как там учил Августин? Не поддавайся чрезмерному гневу и страху в бою, наблюдай всегда внимательно за противником… Если твой враг слабо сжимает меч в руках, – лови момент! Быстро сцепляйся клинком с его оружием… И энергично закручивай с максимальной силой бастард вокруг лезвия соперника.
Я словно бы снова перенёсся в своё сновидение, в призрачное средневековье… Иллюзорные воспоминания и пережитые минувшей ночью яркие ощущения ещё не успели забыться.
Фигуры реконструкторов, осенняя поляна, звуки поединков – всё это внезапно отошло для меня на второй план… Я вновь почувствовал себя во дворе деревенского дома Августина. Только вместо хладнокровного ловкого мастера, вслух комментирующего для меня демонстрируемые приёмы и хитрые финты, напротив размахивал двуручным мечом неуклюжий, самонадеянный Семён.
Уворачиваясь в очередной раз от чужого клинка, я постарался сосредоточиться на движениях своего противника… Злость меня просто переполняла! И в первую очередь – на самого себя.
Ещё несколько часов назад, пусть во сне, но я, чуть ли не на равных, фехтовал с самим Августином! А тут, этому неповоротливому увальню, никакого эффективного сопротивления оказать не в силах.
Конечно, бой на мечах во сне, и поединок наяву – две большие разницы… Но я ведь так лихо действовал бастардом в иллюзорном мире после нескольких занятий с Августином!
Как это ни странно звучит – наяву моё тело только мешало мне одолеть Семёна. Оно сковывало свободный полёт сознания, замедляло до невозможности заученные во сне безукоризненные движения.
В мыслях своих, я давно уже разделался с противником. Все его промахи, неловкие замахи меча, грубые ошибки в атаке, прямо-таки бросались в глаза! Вот только воспользоваться чужими просчётами, находясь в реальном теле, я явно не успевал…
Мышцам и связкам не хватало силы, скорости, гибкости и реакции. Тяжёлый бастард в моих руках вдруг сделался просто неподъёмным! Отточенные, безошибочные движения не поспевали за ходом мыслей… Причём, тело моё действовало сейчас на пределе своих физических возможностей. Наяву я дышал, словно загнанная наездником скаковая лошадь, с трудом отбиваясь от наседающего противника. Мне пока было не до контратак и применения хитрых финтов из сна…
Немного утешало, что и Семён выглядел не лучшим образом. Краснолицый, потный, хрипло дышащий после десяти минут жаркого поединка… Но продолжающий упрямо атаковать. Противник привык побеждать в наших схватках и не собирался нарушать традицию.
Правда, Семён был несколько удивлён моим сегодняшним, явно затянувшимся, сопротивлением… К исходу первого поединка наши силы, неожиданно для соперника, почти сравнялись. Я уже не пятился, как обычно, под ударами его меча и крепко держал позицию…
Хоть мой противник уже тоже изрядно подустал, однако он и не думал ослаблять натиск. Да только запала на решающую, победную атаку у Семёна явно не оставалось… Выдохся!
Сохраняя последние силы, мой противник перестал, наконец, безрезультатно бросаться вперёд… Понимая, что действия нахрапом не привели, на сей раз, к желаемому итогу, хитрец решил поменять тактику. Теперь соперник, обливаясь потом, кружил вблизи меня коршуном, выжидая, когда я и так сам рухну в полном изнеможении на траву… И первый заговорю о невозможности продолжать схватку, признавая своё поражение.
А уж у Семёна-то здоровья хватит потянуть резину ещё чуть-чуть! Пугая атакующими выпадами и замахами меча ослабшего противника… Естественно, мой хитрый соперник уже считал себя победителем! И вот тут-то мне удалось его поймать.
Собрав последние силы, я выбросил навстречу Семёну правую руку с тяжёлым бастардом. Не очень ловко оплёл своим клинком чужой меч, крепко сжав эфес ещё и левой ладонью… Затем резко рванул бастард на себя и в сторону. Как учил во сне Августин.
Наяву получилось несколько коряво. Такое исполнение приёма средневековый мастер наверняка бы раскритиковал… Однако цели своей я добился.
Опешивший Семён даже не понял, что произошло. Он забыл главное правило мечника – крепко держать в руках своё оружие во время боя. И не расслабляться, пока призрачная победа балансирует на весах удачи…
Мало того, в момент моей внезапной и отчаянной контратаки, самонадеянный противник сжимал свой двуручный меч всего одной правой! Силы сопернику было не занимать… И со стороны, наверное, Семён, в этот миг, выглядел эффектно. Здоровенный брюнет с аккуратной шкиперской бородкой и простым, но мужественным лицом… Не каждый ведь боец сможет вот так, одной правой, крутить над головой тяжёлым двуручником! Да только реальная схватка на мечах – это не совсем про грубую силу и зрелищные позы на публику…
Оружие противника, опасно кувыркаясь для соседей по ристалищу, полетело в траву. А ошеломлённый Семён, внезапно лишившись тяжёлого двуручника, потерял на несколько секунд равновесие и опору в пространстве. Стараясь удержаться на ногах, здоровяк попятился от меня… И, всё же не устояв, сел на землю, вытаращив дико глаза. Нижняя челюсть у него смешно отвисла от крайнего удивления.
А ещё через мгновение парень скривился от боли, энергично тряся ушибленной правой кистью… Он недоумённо переводил взгляд с меня на свой меч, поблёскивавший в невысокой утоптанной траве.
– Ни фига себе… Как это? Ты чего, сука?! – заорал, наконец, Семён, продолжая сидеть на земле, голосом, полным обиды, злости и растерянности. – Больно же ведь!
А я ткнул дрожащим затупленным остриём бастарда в грудь поверженного противника и, тяжело дыша, произнёс:
– Всё… Ты убит.
И добавил с удовлетворением:
– Первый поединок – моя чистая победа! Один – ноль…
– Тихо, Сёма, тихо! – раздался у меня за спиной спокойный голос Вадима. – Всё было по-честному. Мало, что ли ты Захару синяков понаставил? А сам получил раз серьёзную ответку и уже запричитал… Никто тебе не виноват – меч надо держать в бою крепко! Ступай, охлади руку в озере… Потом подойдёшь к нашим девочкам, они тебе обработают ссадины и повязку наложат, если надо. Привыкай… У нас тут не шахматный кружок!
Семён что-то зло ворча, поднялся, подобрал левой, не пострадавшей в учебном бою рукой, своё оружие с земли и направился к воде… Я вздрогнул, ощутив, как тяжёлая ладонь Королькова опустилась на моё плечо.
– А ты меня сегодня опять удивил, – задумчивым голосом произнёс Вадим. – То мечу своему какое-то странное имя придумал, то, вот, теперь… Я ведь тебя этому приёму пока не учил. Для него сила нужна особенная в руках и ловкость опытного фехтовальщика. Ты же исполнил финт грубо, опасно… Чуть травму серьёзную товарищу не нанёс!
Однако прогресс в фехтовании ты демонстрируешь потрясающий… Где-то ещё уроки владения бастардом берёшь?
– Самостоятельно осваиваю… По видеороликам из интернета, – соврал я. – Там сейчас, что хочешь найти можно! С самыми подробными комментариями…
Вадик недоверчиво, скептически хмыкнул в рыжеватые усы, но промолчал. А я вдруг подумал – интересная штука получается.
Фехтованием на мечах в реальной жизни мне посоветовала заняться Алина… Главным образом, для того, чтобы стать непобедимым воином в своих снах. Ради обретения мышечной памяти в иллюзорном мире… И точных, осознанных движений тела там, где оно – одна лишь видимость.
Плюс поддержание хорошей физической формы наяву, конечно. Любому слиперу крепкие настоящие мышцы – только на пользу… Но сегодня напротив – именно сон помог мне в реальной жизни!
Благодаря ночной иллюзии, я вышел победителем из, казалось бы, безнадёжной ситуации, в которую попал наяву. Шансов в этом поединке одолеть Семёна у меня, ведь, почти не осталось… Приём, выученный во сне, возможно, спас бы мне жизнь, окажись я в средневековье, против реального врага с боевым оружием. А противника моего – убил бы… По-настоящему!
Получается, иллюзия может вполне себе серьёзно воздействовать на реальность… Даже в таких важнейших вопросах, как жизнь и смерть! Вот это да…
***
Фёкла и Наташа, тем временем, развели костёр и повесили над огнём сразу три вместительных котла. И вскоре в них забулькало, заклубилось густым паром аппетитное варево… Традиционный обед на всю нашу сражающуюся на поляне друг с другом шумную ораву.
Девушки у огня, в своих длинных, почти до пят, расшитых по старинной моде сарафанах, выглядели на фоне дружинников настоящими средневековыми красавицами… У обеих за плечами волосы заплетены в косы, почти до пояса. Только у синеокой Фёклы она была светло-русая, а у Наташи – тёмно-коричневая, под цвет её озорных, с вечной смешинкой, карих глаз.
…Спустя часа полтора, закончив прыгать по поляне и наскакивать друг на друга, размахивая оружием, реконструкторы по команде Королькова, уставшие и разгорячённые, потянулись к костру. Бойцы сбрасывали на траву свои тяжёлые кольчуги и шлемы, отстёгивали поножи и наплечники, снимали грудные панцири… Кое-кто вообще поспешил обнажиться опять по пояс. И сидел теперь расслабленно с голым торсом на зелёном ковре, уже слегка припорошенном слетевшими с ближайших деревьев жёлтыми листьями… Щурясь под лучами полуденного, осеннего солнышка. Погода стояла великолепная!
Девушки раздали всем деревянные ложки и ломти ржаного хлеба… Разнесли закопчённые на открытом костерке котелки с дымящейся похлёбкой по нескольким, уже объединившимся для традиционной трапезы на свежем воздухе, группам реконструкторов. Сегодня на обед в клубе была уха… Сваренная, естественно, по старинному рецепту. Так, по крайней мере, уверяли всех наши стряпухи.
– Правда, – уточнила Наташа, разведя виновато руками, – вместо положенной стерляди и осетрины мы приготовили уху с чернобрюшкой и плотвой… Уж чем богаты! Рыбка невелика размером, но зато её много в каждом котелке. И она – свежайшая, выловлена нами с Фёклой сетью этим утром из терской протоки… А все остальное в нашей старинной рыбной похлёбке, включая сушёные приправы, разные ароматные травки и корешки – как у предков!
Впрочем, придираться к поварихам «Дружины» причин сегодня у парней не было. Уха у девушек, действительно, получилась наваристая и вкусная… Или это я, подобно остальным реконструкторам, настолько сильно проголодался к концу тренировки?
Наверное, дружный стук деревянных ложек по железным бокам и дну быстро пустеющей посуды, звучал для Фёклы и Наташи приятной музыкой… На некоторое время над поляной воцарилась сосредоточенная тишина, нарушаемая лишь этим глухим, дробным звуком.
Так уж вышло, что я черпал ароматную рыбную похлёбку из одного котла с Семёном… С нами вместе дружно поглощали наваристую уху ещё четверо реконструкторов. Сидя на траве вокруг закопчённой посудины, мы наперегонки запускали свои ложки в горячее варево, жадно вгрызаясь в выданный ломоть хлеба. И не отвлекаясь на разговоры…
Мельком я заметил, что свою ложку, мой сегодняшний спарринг-партнёр, крепко держит в правой, вроде бы, пострадавшей в ходе поединка руке. Причём, все пальцы и тыльная сторона кисти у парня были щедро измазаны йодом и зелёнкой. Девчонки с лечением раненого явно переусердствовали… Не так уж он и покалечился в тренировочном бою, сколько Фёкла с Наташей извели на парня медикаментов.
Семён ел с огромным аппетитом… И совсем не был похож на воина, недавно пострадавшего в схватке. Он изредка бросал сердитые взгляды в мою сторону.
Из-за ушиба Семёном правой кисти, наши с ним дальнейшие поединки на сегодня пришлось прервать… И пока девушки возились с раненым в избушке, я, оставшись без противника, выполнял указание Королькова – сражался ещё почти час с деревянной крестовиной, врытой в землю на краю поляны.
Предводитель клуба, анализируя наш бой с Семёном и мою травмоопасную самодеятельность в первом же поединке сегодня, не решился ставить против меня нового спарринг-партнёра. От греха подальше… Непонятно, чего ещё я нахватался по видеороликам в интернете! Осторожный Корольков всячески старался избегать на своих тренировках любых несчастных случаев.
Сейчас же, жующий свою горбушку хлеба и демонстративно отворачивающийся от меня Семён был похож на большого обиженного ребёнка, который не желает разговаривать со взрослым, сделавшим ему больно. Я виновато спросил у здоровяка:
– Как рука? Извини, не хотел… Так получилось.
Сёма зачерпнул разварившуюся рыбку, в стремительно пустеющем котелке, прямо у меня из-под носа, отпихнув бесцеремонно мою ложку (я смиренно промолчал!) и отрывисто бросил с раздражением:
– Если новый приём выучил – предупреждать надо! Я бы ждал эту контратаку… И так просто победу не отдал бы!
Я сокрушённо кивнул головой, соглашаясь с неоспоримым доводом и своим косяком… Вообще-то, Семён был парень по натуре добрый и незлопамятный. Вот и теперь, видя моё искреннее раскаяние, он быстро сменил гнев на милость.
Опустошив полный котёл ухи (а шесть проголодавшихся едоков в нашей тесной компании, сделали это за считанные минуты!) и облизывая свою ложку, подобревший Семён с уважением произнёс:
– А здорово у тебя с новым приёмчиком-то получилось! Я даже не сразу понял, как ты это сделал… Мне Вадим потом показал твой финт в замедленном темпе, по деталям. Классная штука! Только я и после объяснения командира мало что запомнил… Научишь?
– О чём разговор! – заверил я. – Конечно.
И криво улыбнувшись Семёну, тяжело вздохнул, живо представив, как фанатично и упорно будет отрабатывать на мне эффектный финт в наших будущих поединках этот упрямый потомок терских казаков… Нет, надо бы ещё что-нибудь вспомнить из хитростей Августина!
Рано или поздно Семён усвоит новый приём… И больше я противника на эту уловку не поймаю! А вновь превращаться в мальчика для битья мне что-то совсем не хотелось.
…После обеда, опять же по традиции, заведённой Вадимом ещё с основания клуба, проигравшие в поединках, отправились к озеру, драить с песочком закопчённые котелки и мыть в холодной терской воде ложки всех едоков. Плохо сражался – помогай девушкам по кухне!
Много дней это было, увы, моей обязанностью… Теперь же, я наслаждался завоёванным в поединке бездельем в кругу таких же отдыхающих на травке победителей. И двух хлопочущих неподалёку красавиц… Хотя у меня с Семёном и состоялась всего одна схватка сегодня, он её проиграл. И отправился мыть грязную посуду. Всё было по-честному.
Полученная лёгкая травма руки отнюдь не избавляла моего недавнего противника от исполнения клубной традиции. Ложку за обедом держать мог? Мог… Значит, и посуду потом помыть – не переломишься! "Дружина" – полувоенное сообщество и сопли мужику, претендующему на звание бойца клуба, равноправного матёрым реконструкторам, никто вытирать тут не собирался.
Душу мою переполняло чувство глубокого удовлетворения… Забирая у меня деревянную ложку, Семён ядовито заметил:
– В следующий раз, сам пойдёшь её мыть… Вот увидишь! Больше я на твои финты не попадусь.
– Поживём-увидим! – философски заметил я, щурясь под лучами тёплого солнышка…
Не успели полтора десятка победителей поединков должным образом расслабиться на травке, пока другая половина реконструкторов тщательно драила посуду на мелководье, как девушки упорхнули от догорающего костра к штабу. Лениво наблюдая со своего места за Фёклой и Наташей, живо щебечущих меж собой на ходу, я подумал, что подружки, наверняка, вспомнили сейчас про Антона… Он, кстати, тоже сегодня был в числе тех, кому улыбнулась удача в поединках.
Антон – это наш клубный менестрель. Гитарист-самоучка и певец. Только в отличии от меня, у парня имелся и приятный, бархатистый голос, и тонкий музыкальный слух… Да и на шестиструнном инструменте Антон играл, на мой дилетантский взгляд, почти профессионально.
Своя старенькая гитара в клубе тоже имелась. Она висела в штабной избушке, на стене… И часто использовалась на наших посиделках у костра.
Я угадал… Фёкла с Наташей уже возвращались от штаба с гитарой в руках.
Антон никогда не заставлял себя долго упрашивать. Да ему и самому нравилось развлекать народ песнями! Парень только подкрутил по-быстрому колки у принесённого девушками инструмента, потренькал на струнах несколько секунд, подстраивая гитару… И вот уже над поляной зазвучали первые аккорды, а затем полились и негромкие, проникновенные слова такой знакомой песни:
– Сpедь оплывших свечей и вечеpних молитв,
Сpедь военных тpофеев и миpных костpов
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от мелких своих катастроф…
Эту потрясающую песню Высоцкого я и сам раньше любил исполнять на гитаре, запершись в своей комнате и подражая мужественной хрипотце знаменитого барда. Но, увы, так как Владимир Семёнович, мне не дано было не спеть и не сыграть… Даже близко! И подобные стихи никогда не сочинить… Столь пронзительные и точные, западающие прямо в душу. Обидно!
Дорогой шестиструнный инструмент тут горю не поможет… И старание моё неимоверное. Хоть расшибись я в лепёшку!
А вот гениальному Высоцкому, с его прокуренным, хриплым голосом и плохо настроенной, порой, гитарой – дано. Жечь глаголом сердца людей… И гонять стада мурашек по коже слушателей.
Даже наш менестрель Антон поёт и исполняет эту песню на гитаре – заслушаться можно! А ведь он, я точно знаю, нигде вокалу не учился, да и в нотах не разбирается…
Между тем, над поляной продолжал звучать сдержанный голос соратника по клубу :
…Только в гpёзы нельзя насовсем убежать:
Кpаткий век у забав – столько боли вокpуг!
Попытайся ладони у меpтвых pазжать
И оpужье пpинять из натpуженных pук.
Испытай, завладев еще теплым мечом
И доспехи надев, что почём, что почём!
Разбеpись, кто ты – тpус, иль избpанник судьбы,
И попpобуй на вкус настоящей боpьбы.
И когда pядом pухнет изpаненный дpуг,
И над пеpвой потеpей ты взвоешь, скоpбя,
И когда ты без кожи останешься вдpуг
Оттого, что убили его – не тебя…
…Если, путь пpоpубая отцовским мечом,
Ты соленые слезы на ус намотал,
Если в жаpком бою испытал, что почём, -
Значит, нужные книги ты в детстве читал!
…Потянулись от озера к открытому огню, с отдраенной, чистой посудой в руках, остальные члены клуба. Сдав котлы и ложки девушкам, парни рассаживались вокруг поющего у костра Антона.
Только что подошедшие, с наслаждением грели над дымящимися углями красные от холодной воды, замёрзшие ладони… Вся наша дружная компания опять была в сборе.
Тренировка на сегодня, в общем-то закончилась. Но никто не спешил расходиться по домам.
Антон в этот день закатил реконструкторам настоящий концерт. Песня следовала за песней… Наш менестрель был явно в ударе. Кто-то ему тихо подпевал, кто-то негромко переговаривался, слушая знакомые куплеты и аккорды вполуха…
Насладившись практически всем репертуаром Антона, разморенный припекающим солнцем народ, наконец-таки, начал потихоньку разбредаться от штабной избушки. Самые занятые, спохватившись, быстро собрали свои разбросанные по поляне манатки и, попрощавшись с соратниками, заторопились к выходу из парка, вспомнив про срочные насущные дела.
А несколько неугомонных бойцов, заручившись разрешением командира и нацепив на себя доспехи, вновь с азартом принялись выяснять отношения на поляне. Яростно бились затупленным оружием, словно и не было для этих парней изматывающей тренировки… Вот ведь фанатики чокнутые!
Дружинники, оставшиеся около погасшего к тому времени костра, занимались, кто чем… Парни чинили на свежем воздухе свои повреждённые в поединках доспехи, обменивались ценными советами и материалом для мелкого ремонта. А две наших красавицы, усевшись на завалинке в тени избушки, плели неспешно из тонких, кожаных полосок и цветных ленточек украшения к своим нарядам…
Я тоже перебрался поближе к потухшему костру. И, вороша прутиком сизые угли, вновь задумался о сегодняшнем поединке с Семёном… И о загадочной связи наших снов с реальностью.
В иллюзорном мире мне, как слиперу, по силам мысленно управлять волей и видениями других людей… И это – неоспоримый, проверенный мною уже не единожды, факт. А если предположить, что связь между сном и реальностью намного глубже, чем кажется (а сегодняшний поединок с Семёном – яркое тому подтверждение!), может быть, и наяву мне тоже доступна телепатия? Я ведь никогда раньше не пробовал отдавать мысленные приказания людям, находясь в бодрствующем состоянии…
Кто его знает – может быть, использование телепатии в осознанных снах, способно разбудить дремлющие ресурсы моего мозга и в реальности? Активизировать самые невероятные умения… Или открыть какой-нибудь третий глаз? А вдруг?!
Может быть, я и наяву уже давно обладаю даром телепата… Живу себе спокойненько и даже не догадываюсь об этом!
От внезапно открывшихся перспектив, у меня аж дух захватило… И в горле всё пересохло.
Так… Надо срочно проверить эту гипотезу на реальном человеке!
Я нетерпеливо огляделся по сторонам… На ком бы потренироваться? Вот, девушки, пожалуй, подойдут для моего эксперимента… Они увлечены своим делом и явно не собираются в ближайшее время переключаться на другие занятия.
Я вперил пристальный взгляд в Фёклу… Девушка сидела вполоборота ко мне на бревне, метрах в двадцати и слушала рассеянно тараторящую без умолку подругу. Я мысленно приказал:
– Встань, Фёкла! Тебе надо срочно зайти в избушку… Поднимайся! Тебя вызывают в штаб!
Никакой реакции… Ноль! Я сузил глаза и закусил до боли нижнюю губу. Мозги уже начали медленно плавиться от напряжения…
– Вставай, Фёкла! – повторял я исступлённо про себя вновь и вновь. – Вставай, чёрт возьми! Ну же… Тебя заждались в штабе!
Увы… Русоволосая красавица в сарафане не обращала ни малейшего внимания на все мои нечеловеческие усилия установить с нею телепатический контакт.
Через пару минут, я разочарованно откинул голову, уставившись в бездонную голубизну чистого осеннего неба… И с шумом выдохнул. Всё было без толку. Размечтался, словно пацан наивный! Это тебе не сон, детка… Здесь чудес не бывает.