Лэгэн Алумдор
Пробуждение Чёрного Дракона
Глава 39. Новобранцы
Эпоха Свободной Земли длилась тысячу лет. Эпоха мира и познания.
Первые из людей исследовали Хотартэйю и законы мироздания, жили созидая.
Закончилась эпоха Свободной Земли, когда в сердцах людей проросли пороки, посеянные Свартой. Людей поразила жажда власти. Ради власти они стали проливать кровь друг друга. Ради власти предали Энга'арта.
– «О бескрайних землях Хотартэйи», том 1, Ипюр Шоробис
Империя Этват, предгорье Дайяринн, тракт Омакпайя – Риар Дайядор
~ Имард Шамрис ~
Конь сбивчиво шагал по извилистой горной дороге. Имард шёл рядом, давая животному возможность отдохнуть. Время неумолимо бежало вперёд. Он был в пути уже около трёх часов. Час и покажутся крепостные стены Риар Дайядора.
Имард давно там не появлялся. Изредка заносил часть заработанных охотой денег, привозил редкие благовония из Вируана, пополнял свои запасы целебных снадобий, оставался на пару дней и уходил.
Год за годом в Риар Дайядоре ничего не менялось. Омпаты, ученики, кандидаты. Поклонение основательнице, словно какому-то божеству. Незыблемый глава клана – Сэур Гзоудор.
При воспоминании о старике Сэуре на душе потеплело. Он был наставником Имарда. Почти отцом. Единственный, кто принял желание Имарда отказаться от обязанностей омпата и стать охотником за головами.
Риар Дайядор. Имард надеялся, что увидит его прежним.
Дорога извивалась, уводя выше в горы. Охотник читал следы, пытаясь вспомнить: насколько глубже колея военных обозов? Как часто отряды останавливаются на привал? Где должны были остаться дозорные, чтобы предупредить о приближении к клану подкрепления?
Признаков войск, выдвинувшихся на Риар Дайядор, он так и не обнаружил. Следов, что тянулись в сторону клана, было больше, чем тех, что вели из него. Но сейчас начался набор кандидатов. В клан шли многие, мечтая стать его частью.
Может зря он сорвался из Омакпайи, бросил расследование, племянницу и умчался на зов дурного предчувствия? Нет. Нужно убедиться. Пару деньков без него переживут.
Облачная дымка рассеялась, открывая хрустальную голубизну горного неба. Солнце начало припекать макушку.
Огромный поросший мхом валун заставлял дорогу резко вильнуть. Из-за поворота доносилось журчание ручья. Имард знал это место. Чистая ледяная вода, плакучие ивы, склонившиеся над берегом. Обустроенное кострище. Можно было сделать там привал, дать ногам отдохнуть.
Конь беспокойно фыркнул и заартачился, не желая идти дальше. Имард натянул поводья, похлопал коня по мокрой от пота шее, успокаивая. Тот нехотя согласился увести себя за поворот.
Запах крови. Вот что встревожило животное. Алые капли блестели на листьях ежевики, пропитали мох на валуне. Кровь была свежей. Имард ослабил крепление боевой цепи, намотал конец на руку.
Смех прорезался сквозь шелест листвы и шум воды.
Имард перевёл дыхание. Смех был спокойным, словно в ответ на лёгкую шутку. Доносился из тени повисших до самой земли ветвей ивы.
Конь заржал и взбрыкнул. Дёрнул поводья, вырывая их из руки Имарда. Копыта взметнулись над головой охотника, он отскочил. Конь ударил передними ногами в землю и, вздымая клубы пыли, унёсся в сторону Риар Дайядора.
Выругавшись про себя на трусливое животное, Имард краем глаза заметил движение ветвей ивы, росшей у ручья. Кто-то наблюдал за ним.
Второй человек раздвинул густой полог листвы, вышел на солнечный свет.
– Саор Имард! – позвал мужчина. – Вас освободили, или вы опять сбежали?
– Господин Кэнар, господин Маст, иварсо дарэ'эш! – Имард кивнул, узнав близнецов из рода Иллодисов. – К счастью, освободили.
– Прекрасная новость! Присоединитесь к нашему отдыху? – спросил Маст, приглашающим жестом указывая на ветви ивы.
Маст и Кэнар были очень похожи. Небольшой рост, худощавое телосложение, бархатистый голос. Но в отличие от белокурого Маста у Кэнара были иссиня-чёрные волосы.
– Что здесь произошло? – Охотник всё ещё сжимал цепь.
– Разбойники, – ответил Кэнар, кивнув в сторону. Имард проследил за его взглядом, сделал несколько шагов вперёд и заметил два неподвижных тела, прислонённых к стволу дерева. Юноши. На вид им было не больше восемнадцати. У обоих перерезано горло. Два простеньких меча лежали в траве неподалёку.
– Думали, что мы лёгкая добыча, – презрительно сказал Маст.
– Рад, что это не так, – ответил Имард, закрепляя боевую цепь на поясе. – Вы тоже собираетесь стать кандидатами? Ваша боевая подготовка будет несомненным преимуществом.
– Возьмёте нас в новобранцы, омпат Имард? – елейным голосом поинтересовался Кэнар.
Сердце тоскливо заныло. Десять лет назад Имард исполнил мечту – прошёл инициацию в омпаты, но так и не стал ни для кого наставником. Между семьёй и кланом он выбрал семью. Точнее – взбалмошную девчонку, о которой пообещал брату позаботиться.
– Я не ищу себе учеников, – отрезал Имард, внутри тлело раздражение. На этот вопрос ему предстояло ответить ещё десятки раз. Набор кандидатов – не самое лучшее время для возвращения в клан.
Имард достал флягу, сделал несколько глотков медовухи. Пряный вкус обволакивал. Приятное тепло разлилось по гортани, дотянулось до желудка.
Когда Имард оторвался от горлышка, Кэнар оказался совсем близко, на расстоянии вытянутой руки. Чернота его расширенных зрачков завораживала, затягивала в бездонный омут. Алым блеснула узкая кайма радужки.
– Передашь от меня кое-что Сэуру? – проникновенно сказал Кэнар.
Глава 40. Последствия
Эпоха Красного Металла длилась семь сотен лет. Войны окутали и разделили Хотартэйю. Человеческая кровь лилась рекой. Завершилась она, когда появились те, кто сумел превратить кровь в оружие.
– «О бескрайних землях Хотартэйи», том 1, Ипюр Шоробис
Империя Этват, предгорье Дайяринн, клан Риар Дайядор
~ Айя Сарэтис ~
Трава блестела от росы, синие и белые островки первоцветов, лежащие за пределами тренировочной площадки, пленяли взгляд.
Солнце отвоёвывало небо у туч. Золотистые лучи тонкими пиками проникали сквозь прорехи, широкими лезвиями полосовали тёмно-серую массу, освобождая синеву.
Айя улыбнулась краешком губ и отвязала от пояса меч-полумесяц, чтобы тренироваться, другой поплотнее закрепила. Рана на правой руке после ночного лазанья по стене сильно разболелась.
Оружие придавало ощущение силы. Лёгкое, удобное, но непривычное.
Обострилось внимание, Айя сосредоточенно выставляла полумесяц, имитируя атаку. Два заточенных острия вспарывали воздух. От созерцания смертоносной красоты вдоль хребта пробежали мурашки.
Глаза слипались после бессонной ночи. Голова гудела. Тело едва двигалось. Но тренируясь с полумесяцем, Айя перестала замечать усталость.
Пару часов назад, когда Лин привёл её в казармы, Айя до ужаса боялась изгнания из Риар Дайядора. Сердце стучало в висках от каждой тени в коридоре. Сарэтис ждала конвоя, который вышвырнет за стены крепости, как плешивую собаку. Каждую минуту молилась Тхаймоне. Ощущала себя тростинкой, слабой, гнущейся на ветру. Время шло, но никто не приходил. После завтрака Айя вместе с остальными кандидатами отправилась упражняться.
Тренировочная площадка располагалась на плато. Другие кандидаты перемещались, приходилось маневрировать между мелькающими мечами.
Одни устраивали поединки, другие били чучела, упражнялись с оружием. Айя увидела Кариону, Траана, Осдара и многих, кого не знала по именам. Но среди них почему-то не было неугомонной Актамы Нарис, не пропустившей ни одной возможности потренироваться и показать: насколько она сильна. Зато её верный спутник Крун то и дело звал кандидатов на поединок.
Сарэтис продолжала вращать полумесяц, стараясь прочувствовать его баланс. Оружие было незнакомым, прежде она его видела лишь на фресках в Саанэпе. Айе показалось, что если крутить полумесяц перед собой, можно создать заслон от атак. Получалось неуклюже, она сбивалась, но не останавливалась.
– Ого, какая редкость! – раздался из-за спины заинтересованный голос Осдара. – У тебя необычное оружие.
Этот кандидат, как воды саанэпского озера, спокойный, но неуступчивый. Его вежливая назойливость раздражала. Сарэтис вздохнула, повернулась и рассекла воздух длинным остриём перед лицом незваного гостя. Он поднял руки.
– Не хотел мешать. Как насчёт поединка? – спросил Осдар, не обратив внимания на то, что Айя оставила его первую реплику без ответа.
Драться с ним не было желания, но хотелось попробовать мечи-полумесяцы в деле.
– А вас не смущает, что моё оружие боевое? – Сарэтис покрутила полумесяцем. – Вы можете пораниться.
– Этого не случится. – В глазах блеснула сталь.
– Так, голубки. – Подошла Кариона, отмотала кусок кожи со своего меча и бросила Айе.
Сарэтис неловко поймала кожаную ленту, внимательно посмотрела на девушку. Тёмные глаза Карионы с полуострова Нэвэй смеялись и кололи укоризной одновременно.
– Замотай хотя бы остриё, – сказала она. – Я всегда заматываю в тренировочных боях.
Айе не понравилось, что Кариона вмешалась так бестактно, но большее раздражение вызвало то, что нэвэйка права. Жёсткая кожа обернулась вокруг длинного острия и скрыла его смертоносный кончик. Сарэтис удобнее взяла полумесяц в левую руку.
– У тебя коровьи рога? – засмеялся Крун.
Айя ощутила на себе десятки взглядов.
– Что это? – спросил Траан, брат Карионы.
– Мечи-полумесяцы, – ответила Айя, отводя взгляд. – Родовое оружие.
Врать было неприятно, мерещилось, что сейчас кто-то уличит во лжи. Но и открывать правду слишком опасно.
– Ну что стоите? Начинайте, – выкрикнул Крун.
Полумесяц в руке потяжелел, Айя опустила взгляд на деревянный клинок Осдара, соображая, как работать с таким коротким оружием против меча. Как парировать удар понятно – принять местом, где пересекаются лезвия. А как нападать?
Осдар замахнулся сверху, Сарэтис отскочила в сторону. Выставлять полумесяц для защиты казалось опасным. Стоило изменить наклон, меч мог соскочить на пальцы.
– Даже не знаю за кого болеть, за Тихоню или за Позолоченную? – врезался в уши голос Траана.
Сарэтис приняла боевую стойку. Нужно было попробовать поставить блок. Не испугаться. Она подняла повыше полумесяц. Солнце ослепительно вспыхнуло на незамотанной части клинка, подчёркивая гладкость стали. Айя чувствовала прикованные взоры. Казалось, все кандидаты остановились и оценивающе разглядывали её.
Она сделала быстрый выпад. Осдар успел отшагнуть. Ветер взъерошил его чёрные волосы, коснулся прохладой лица Сарэтис.
Все смотрят, нельзя проиграть.
Осдар атаковал, Айя превозмогла страх и вывела руку перед собой, чтобы отвести клинок в сторону. Обмотанная кожей сталь брякнула от столкновения с деревом. Сарэтис провернула полумесяц так, что меч вылетел из рук Осдара. Резко выступила вперёд и приложила дугу клинка к горлу юноши. Он недоумённо хлопнул длинными ресницами и поднял руки.
Победила. Айя чувствовала, что пренебрежение во взглядах кандидатов таяло.
– С этим оружием ты даже немного похожа на воина, – задорно сказала Кариона.
Победила. С невероятным мечом-полумесяцем, подарком Великой Тхаймоны. Сарэтис стояла и смотрела на руку, в которой держала самую изысканную смерть. На миг представилась мечта: что она через десять лет стоит на этом месте и показывает ученикам, как управляться полумесяцами.
– Поздравляю с победой! – сказал Осдар и бросил взгляд на клинок Айи. – Отличное оружие! Оно было создано Жрецами Лун, как символ окончания Свартова времени.
Сарэтис почувствовала раздражение.
– Что? – Недоумение наполняло её голос. – Какие ещё Жрецы Лун?
– Ты не знала, – улыбнулся Осдар. – Что в эпоху Свободной Земли Жрецы Лун заклинали небо, чтобы разогнать ночную тьму?
– Это какие-то выдумки? – нахмурилась Айя. – Никогда о таком не слышала. К тому же это – магия! Магия всегда была под запретом!
Осдар сконфуженно на неё посмотрел и не ответил.
– У вас у пастухов, наверное, много времени придумывать всякие истории, – сказала Айя. – Понимаю, что вы хотите произвести на меня впечатление, но…
Короткий смешок слетел с губ Осдара.
– Где вы – аристократка, и где я – пастух, – негромко произнёс он, поднимая с земли деревянный меч.
~ Пард Сэмтис ~
В дом Панэха через окно вливались искристые солнечные лучи. Они обтекали бесчувственное тело младшего омпата, лежащее на кровати, врезались в большой шкаф, в котором хранились свитки. Воздух наводняла приторно-сладкая взвесь ванили.
Дым-трава. Пард почувствовал этот запах, ещё когда стоял на ветке своего древа, ожидая пока Айя выберется из тоннеля.
– Что с ним произошло? – Подошедший к койке Хаск Хэнадор скривил челюсти, будто пережёвывал что-то неприятное.
– Сам толком не понимаю. – Пард испытывал желание проворчать про дым-траву, но увидев скорбный взгляд старого лиса, выдохнул. – Он пытался спрыгнуть с обрыва. Мне пришлось его остановить. Он сильно приложился головой.
– Спасибо, что спас его, – тихо сказал Хаск.
Между Пардом и Хаском всегда было лёгкое холодное пренебрежение, как между стариком, цепляющимся за устаревшие догмы, и юнцом, который лучше подготовлен к новому миру. По крайней мере, Пард так считал.
Хаск родился и вырос во времена самого длинного перемирия с Вируаном. Всегда Хэнадор опирался на то, что любая война – это чьи-то глупые амбиции, которые ведут к краху. Всячески нужно избегать войны. Вот была его догма.
Пард был с ним согласен. Пока вируанцы не разорили Артэравэй, и не убили его семью. Тогда он укрепился в мысли, что война необходима, чтобы отстоять своё право на существование, а Хаск стал казаться мелочным трусом, живущим прошлым.
Сейчас неприязнь исчезла. Сэмтис видел не брюзжащего старика, а омпата, который едва не потерял ученика.
– Зачем Панэх мог…? – вкрадчиво спросил Пард.
– Возможно, из-за чувства вины. – Хаск пожал плечами.
– Не знаешь, зачем Панэх ночью ходил в Алтарную? – спросил Сэмтис. – Караульные у двери сказали, что он был там.
– Не знаю… Смотрел на Реликвию? Взывал к Тхаймоне? – Хаск сделал паузу, задумавшись. – Чистил трофейные мечи?
– Наверное, – согласился Пард, потому что сам временами заходил в Алтарную, чтобы полюбоваться трофейным оружием. – А что мы будем делать с Айей Сарэтис? Она нарушила правила.
– Прямо сейчас мы не можем изгнать её. Это будет оскорблением для саора Эллора Батиса, – хрипло сказал Хаск. – Можно посадить Сарэтис на пару дней в молитвенную комнату. Под охрану.
– А может в позорную яму дня на три? Она нарушила режим, прошла на запретную территорию.
– Давай один день ямы, – сказал Хаск. – Но пусть кто-то из старших учеников обязательно за ней наблюдает. С этой кандидаткой одни проблемы.
– Два дня. Мы должны следить за дисциплиной. Если наказание будет слишком мягким, другие кандидаты тоже наплюют на запреты.
– Согласен.
Дверь открылась, в комнату вошёл Вайлум. Почтенный старец нёс в руке мёртвую тушку. Лицо его было такое, словно вируанцы взяли Саанэп.
– Вы знаете, что это за птица? – спросил он.
Золотисто-жёлтое оперение брюшка, чёрные крылья и чёрный хвост.
– Это же твоя иволга? – настороженно задал вопрос Хаск.
– Мёртвая, – печально проронил Вайлум. – Не знаю, как она оказалась в Тотемном саду. Как выбралась из клетки в моей хижине.
Лекарь подошёл к изголовью кровати Панэха, взглянул на царапины на его лице, потом посмотрел на жёлтогрудую птицу, бережно положил её на тумбу рядом с кроватью.
– Чего уставились? Отправляйтесь к Са'Омэпаду, он вас ждёт. – Вайлум наклонился, открыл младшему омпату веко. – Тут вы ничем не поможете.
~ Айя Сарэтис ~
Деревянный меч взлетал и опускался, ударяясь в место сопряжения дуг меча-полумесяца. Гипнотическое повторение. Айя каждый раз пыталась провернуть меч так, чтобы обезоружить Кариону, но с ней было сложнее, чем с Осдаром. Нэвэйка задорно скалилась, обнажая клыки.
За три десятка попыток у Сарэтис ни разу не получилось выдернуть меч из рук Карионы. Остальные кандидаты занимались в парах и иногда поглядывали на них. Осдар тренировался один, поодаль ото всех.
– Прости, но тебе и с сотой попытки не удастся, – улыбнулась противница.
– Удастся, – упрямо отозвалась Сарэтис.
– А ты действительно сражалась с Лезвиями Оситши? – вдруг спросила Кариона, в очередной раз ударив мечом по полумесяцу.
– Сражалась, слишком сильно сказано… Меня спас омпат Пард Сэмтис, – ответила Айя, выдержав паузу.
– Ого, сам Пард… – Нэвэйка собиралась что-то добавить, но не успела.
– Окажете честь потренироваться с вами? – мягко разлился за спиной участливый баритон.
Айя обернулась. Позади стоял приятный мужчина, он был похож на Энга'арта, как его изображали в старых книгах. Высокий, атлетично сложенный. Вьющиеся золотистые волосы, светлые глаза, прямой аристократичный нос. А самое главное – улыбка. Такая, которая может расположить человека к себе за пару мгновений.
– Кхм… – Кариона привлекла внимание. – Не отвлекайся, он красивый, но глупый. Как лошадь.
– Лошади умные, – незнакомец улыбнулся.
Айя не видела его раньше на тренировках. Наверно, недавно прибыл.
– Меня зовут Наэм Сабидор, – представился мужчина, глядя Айе в глаза. – Я из Саанэпа, из рода распределителей ипподрома. А как вас зовут?
Ветер играл в паутине его пшеничных локонов, роняя их на лицо. Наэм дёрнул головой, смахивая пряди.
– А… Айя, – отозвалась она. – Сарэтис.
– Не видишь, мы тренируется. Не мешай, – улыбнулась Кариона.
– Вы не против потренироваться вместе? – спросил Наэм Айю, затем отвязал от пояса фляжку и протянул Карионе. – Угоститесь пока чаем?
– В тренировочном бою ты будешь лежать на лопатках. – Нэвэйка подмигнула Наэму, взяла его флягу и отошла в сторону.
Саанэпец занёс деревянный меч для удара.
– Отработаем выдёргивание оружия, как с вашей подругой?
Айя перехватила полумесяц:
– Давайте.
Казалось, что она больше не изгой здесь. Не чужая. Неужели, теперь всё будет получаться? Будет.
В подтверждение мыслей, Айе удалось провернуть полумесяц так, чтобы выдернуть меч из рук Наэма. Она посмотрела на саанэпца, сомневаясь, не поддался ли.
– Здорово, – сказал Сабидор, поднимая меч. – В следующий раз буду держать крепче.
Из десяти попыток, Сарэтис только трижды обезоружила Наэма. С ним оказалось проще стоять в паре, не потому что он поддавался или был не таким сильным противником, просто он не пытался давить превосходством.
– Эй, ты обещал потренироваться и со мной, – усмехнулась Кариона, кивая саанэпцу.
– Ещё пару минут, – негромко сказал он, замахиваясь деревянным мечом.
– Айя Сарэтис? – в уши врезался хриплый голос Лина.
Айя обернулась и замерла. Лин. Тот самый, что поймал её вчера. Кровь от испуга зашумела в висках. Все кандидаты отступили в сторону, освобождая пространство между Айей и Лином.
– Кандидатка Сарэтис, за нарушение режима, вход в запретную часть, неуважение к правилам Риар Дайядора, вы наказаны двумя днями в позорной яме, – холодно произнёс Лин, хотя этот тон контрастировал с мягким взглядом его глаз. – Сдайте оружие и следуйте за мной.
– Позорная яма. – Кариона брезгливо поморщилась. – В Нэвэйе туда сажают бродяг и куртизанок.
Многие засмеялись. Крун, друг Актамы, Траан и ещё с десяток тех, кто был на тренировочной поляне. Захотелось сбежать. Но Айя знала: это только умножило бы тот позор, что накрывал сейчас, как лавина.
– Ты нарушала режим? – сочувственно спросил Наэм.
Айя пристыженно кивнула, сняла с пояса оружие и отдала мечи-полумесяцы подошедшему Лину.
Глава 41. Барьер
Эпоха Тёмной Воды длилась чуть больше пяти сотен лет. Захватнические войны разгорались вновь и вновь. Магия становилась всё чудовищней.
Завершилась эпоха победой над Колдовским Мором, поразившим Хотартэйю и унёсшим сотни тясяч жизней. На магию наложили запрет. Патакэисы и их приспешники были уничтожены.
– «О бескрайних землях Хотартэйи», том 1, Ипюр Шоробис
~ Имард Шамрис ~
Свартова лошадь нашлась где-то через час, но так и не дала к себе подойти. Оставшуюся часть пути до Риар Дайядора пришлось проделать пешком. Благо идти осталось всего ничего.
Дорога петляла меж скал, Имард знал каждый поворот, каждое дерево, каждый валун. На вид все было как обычно. Никаких признаков нападения на клан. Но дурное предчувствие продолжало отравлять разум. Тревожные мысли тарабанили под черепной коробкой. Рушили стройные замки рассуждений.
Было ли нападение на Риар Дайядор? Поворот, и он об этом узнает наверняка.
Наконец, каменная стена в три человеческих роста показалась меж высоких кедров.
Несколько десятков палаток прятались под кронами. Имард перевёл дух. Никто не осаждал крепость. Это не военный лагерь, а всего лишь желающие вступить в клан.
Перед закрытыми воротами толпились юноши и девушки, которые не смогли получить рекомендаций от тэпатов или омпатов в своих поселениях. Они надеялись, что их впустят, разрешат стать кандидатами.
Кого-то из них и правда впустят. Того, кто пройдёт отбор Хаска Хэнадора, безошибочно определяющего намерения людей. Остальным придётся смириться, что дорога в Риар Дайядор открыта не для всех.
Стены. Земли Риар Дайядора опутаны стенами, словно паутиной. На вершине холма громоздилась крепость. Станами окружены Тотемный сад, жилища омпатов, главные тренировочные площадки. Но существовала ещё одна стена. Особенная. Незримая.
Имард заметил её, когда стал омпатом и тренировал Свет Дэйи в Тотемном саду.
Потоки жизни танцевали вокруг, искрились в свете солнца. Белесая нить тянулась от сердца Имарда к корням ясеня – его тотемного древа. Растения, насекомые, птицы были пронизаны едва заметным светом. Аурой. Потоки энергии вихрились в воздухе. Необычное плотное сияние Имард заметил на краю обрыва. Перламутровая пелена устремлялась ввысь, повторяя контур парапета.
Имард подошёл, сохраняя концентрацию. Протянул руку в потоки переливчатого света. Почувствовал лёгкое тревожное покалывание, а затем словно узнавание и принятие. Благодать разлилась по телу, словно сияющая пелена приветствовала его.
Исследовав весь Риар Дайядор, Имард понял, что это некий барьер, окружающий территорию клана. Где-то он проходил по краю обрыва, где-то по крепостным стенам или немного выходя за них. Пелена образовывала замкнутый неровный контур вокруг Риар Дайядора.
Долгое время Имард наблюдал за барьером, пытался выяснить его предназначение. Но он никак себя не проявлял. Пропускал всё и всех. Расспросы ничего не дали. Поиски в библиотеке не увенчались успехом. В конце концов, Имард решил, что это просто Свет Дэйи дружелюбным щенком приветствовал каждого входящего в Риар Дайядор.
Щенок вырос и оскалил клыки на хозяина.
Словно сотня иголок разом воткнулось в Имарда, пригвоздила к земле. Не шагнуть, не вздохнуть. Не вырваться. Кровь вскипала в жилах. Сияние слепило. Неистовый визг пронзил уши. Рот наполнился кровью. Смерть сдавила горло каменной хваткой.
Удар сердца такой силы, словно оно пыталось разорвать грудь. Ещё один.
Что-то потянуло назад. Имард почувствовал падение и последовавшее за ним облегчение.
– Омпат Имард? – услышал он сквозь стихающий визг. – Омпат Имард, что с вами?
Глаза стали различать краски. Имард узнал в склонившемся над ним светловолосом мужчине тэпата Тала.
Имард поднял руку, желая убедиться, что она слушается, пошевелил пальцами. Отзвуки боли стихали. Собрался с силами, сел, выплюнул скопившуюся во рту кровь.
– Спасибо, Тал. – Голос скрежетал, как ржавая цепь.
– Воды? – тэпат протянул флягу.
Имард приложился к горлышку, выхлебал всю воду. Стало легче. Вокруг собирались зеваки. Они свободно, ничего не замечая, пересекали то место, где пролегал барьер, и где не смог пройти Имард.
– Омпат Имард, позвать лекаря?
– Не надо. Мне уже лучше. И не называй меня омпатом, Тал. Я не смог им для тебя стать.
Девять лет назад Тал был кандидатом Имарда вместе с Рэдой. В отличии от племянницы, он прошёл все Испытания. Нэта взяла его под своё крыло, когда Имард ушёл из клана. Он был благодарен за это, но до сих пор чувствовал укол вины, во время таких вот случайных встреч с несостоявшимся учеником.
– Помоги встать. – Опершись о руку Тала, Имард поднялся. Почва под ногами была твёрдой и вроде не собиралась вздыбливаться, чтобы опрокинуть обратно.
За спиной Тала мирно щипали траву две лошади. Тэпату как-то удалось усмирить коня Имарда и привести к воротам клана.
– Как тебя получилось поймать моего коня? – спросил Имард. – Думал уже его не увижу.
– Он вроде довольно спокойный, – ответил Тал, оглядываясь на лошадей, которые уничтожали зелень прямо на линии барьера.
«Если проскакать во всю прыть, может, барьер не успеет подействовать? – промелькнула мысль, – Или убьёт ещё быстрее».
Рисковать не хотелось.
Не привязанные лошади быстро нашли травку повкуснее по ту сторону барьера, поднялись почти к воротам.
– Расходитесь, вам тут не театр! – прикрикнул Тал на зевак и вступил на кусок земли, где пролегала невидимая простому глазу пелена. Прошёл насквозь, подзывая лошадей.
«Может, барьер не причём?» – закралась мысль у Имарда. Но соваться в него по прежнему не было никакого желания.
Сомкнул веки, сделал медленный вдох, ещё более медленный выдох, успокаивая эмоции, останавливая поток сознания, призывая Свет Дэйи. Тело наполнялось теплом. Напряжение уходило. Отзвуки боли гасли в потоках силы. Темнота под веками подёрнулась искрами.
Имард открыл глаза. Перед ним предстал мир, наполненный потоками жизненной силы. В шаге от него перламутровой пеленой сиял барьер.
Осторожно вытянул руку. Окунул пальцы в переливчатое сияние. Ничего не происходило. Сделал маленький шаг вперёд. Рука погрузилась по локоть. Тонкие завихрения струились вдоль кожи, проскальзывали внутрь, словно пробовали на вкус. Всё ещё ничего.
Шаг. Завихрения подёрнулись алым, длинными иглами вонзились в руку. От ошеломляющей боли Имард потерял концентрацию, отшатнулся назад.
Зеваки недоумённо перешёптывались, глядя на охотника. Они не могли видеть или чувствовать барьер и не понимали трудностей, что возникли у «странного омпата».
– Тал, позови кого-нибудь из омпатов! – крикнул Имард, растирая онемевшую руку. Тэпат как раз поймал свою лошадь.
«Наверно, это кто-то из омпатов, тэпатов или учеников сделали что-то с этим барьером», – подумал охотник. Если он мог его видеть, то кто-то мог его изменить.
– Я быстро. – Тал вскочил на лошадь и помчался к воротам.
Свет Дэйи унял боль и тревоги. На этот раз Имард сосредоточился на потоках струящихся рядом с барьером. Некоторые тонкими струнами пронизывали перламутровую пелену. Опустив взгляд, охотник увидел изумрудную нить, что шла от сердца к его тотемному древу. Сможет ли эта нить провести сквозь барьер? Попробовать стоило.
Имард протянул руку вдоль изумрудной нити, возвал к связи с тотемным древом. Почувствовал шершавую кору под пальцами, запах листвы, услышал их шелест. Представил, как наполняет связь силой, сливается с изумрудной нитью, укутывается её сиянием.
Шагнул вперёд. Перламутровые вихри заструились вдоль кожи. Дыхание участилось. Сердце гулко застучало от предчувствия боли. Усилить нить. Ещё маленький шаг. Изумрудное сияние, стеблями вьюнка, вплеталось в перламутр, наполнять зелёными переливами. Имард прошёл насквозь, не чувствуя сопротивления. Барьер признал его. Принял. Впустил в Риар Дайядор.