Кира Тигрис
Академия Меча и Чар 1
Глава 10. Правила Академии Магиров (Андреа)
– Первое и самое главное правило Светлой Академии – это у каждого смертного подростка с большой земли должен быть бессмертный Наставник-магир, именуемый Мастер, который ручается за него своей головой и жизнью. Смертный же обязан всегда и во всем подчиняться своему Мастеру. Наставник сам выбирает себе подопечного из числа смертных подростков. Но его ученик должен дать однозначное согласие на обучение в Академии под кураторством своего Наставника-магира.
Мастер даётся смертному один раз и навсегда. Подопечный может отказаться от своего Куратора, но тогда он будет возвращен на большую землю в мир людей. Все воспоминания о Академии и Мире Магиров будут навсегда стёрты из его памяти.
В светлом просторном зале с колоннами раздавался громкий, но приятный бархатный бас. Говорил большой белоснежный кентавр с яркими изумрудными глазами, горящими, как у кошки, от переполнявшей его магической энергии. Новенький светло-коричневый пиджак хоть и большого размера, сидел на нем в обтяжку – из-за широкого торса и сильных накачанных плеч. За ними блестела золотая мантия ремесленника Голдстона, через которую с правой стороны сверху до низу проходила широкая молочно-белая полоса. Как позже выяснилось, это был знак того, что кентавр занимал высокий управленческий пост – являлся самим ректором Академии Магиров. Густые длинные волосы молочно-белого цвета были собраны на затылке в тугой конский хвост, переплетенный золотыми лентами. Недлинная, но густая и белоснежная борода и остроконечные уши отлично дополняли его и без того загадочно-сказочный образ волшебника. В огромном зале, полном народу, стояла абсолютная тишина. Все внимательно слушали Флавиана – самого мудрого кентавра в Люксарде.
– Смертный принадлежит к той же семье Магиров, из числа которой избран его наставник. Правители Хайтроны, мастера Голдстоны или алхимики Айронвиллы. Лишь две семьи не участвуют в наборе смертных учеников – это маги Драгонвуды и легионеры Файерстилы. Их ремесла – война и магия – слишком опасны для земных подростков.
Королевский Маг Амадеус Драгонвуд, что сидел за широким столом по правую сторону от кентавра Флавиана, одобрительно закивал рыжей головой и заулыбался. Он и близко не подойдёт к этим никчёмным смертным! Капитан Арест, молчаливо стоящий прямо за Магом и как обычно не сводивший своих серо-голубых глаз с Принцессы Габриэль, молчаливо кивнул. И среди солдат простым смертным не место. Одно только их название «смертные» подорвет боевой дух всего Светлого Легиона.
Все новобранцы Академию Магиров, прибывшие с большой земли голодные и усталые, но заинтригованные и взбудораженные, сидели за длинными широченными столами, заваленными всякой всячиной. Среди них был и я, Андреа Лепренто.
Нас одели в одинаковую форму – белые наглаженные рубашки и стандартные темно-серые костюмы, разумеется, безо всяких разноцветных мантий, пока мы не выбрали себе наставников.
Это был званный Королевский обед во всех смыслах этого слова. Над столами постоянно кружились маленькие проворные эльфы-официанты, то и дело гоняя на кухню, чтобы поторопить поваров новыми заказами. Их доставляли забавные ушастые тролли в золотых смокингах и белых напудренных париках, ловко балансируя сразу двумя, а то и тремя подносами – прямо как в лучших традициях роскошных европейских дворцов.
– Ого, поверить не могу, – негромко пролепетал миловидный кудрявый парнишка с рыжими волосами цвета спелого каштана и большими серыми глазами, в которых отражался весь наш богатый стол, за которым пировали новички с земли. Нас было человек сто – не меньше.
Рыжий быстро жевал пиццу «Морское ассорти» с рыбой и креветками, запивая ее горячим свежесваренным кофе. То ли этот ароматный напиток был слишком горячим, толи еще что-то, но на серые глаза парня то и дело наворачивались предательские слезы, которые он тут же глотал вместе с кофе. Никто не знал, но еще сегодня утром этого мальчишку звали Кира, и она работала обычным доставщиком пиццы. И этот ранний ужин, принесенный ей на серебряном подносе забавным ушастым троллем, состоял точь-в-точь из той же самой пиццы и кофе, что и ее сегодняшний завтрак. Только вот утром она разделила его с босоногим загорелым мальчишкой, который осмелился в нее влюбиться и пожертвовать ради нее своей жизнью. Рыжий снова глотнул кофе и быстро протер рукавом пиджака свои большие серые глаза с густыми темными ресницами. – Блин! И почему мальчишки такие глупые?
– Что? Кто это тут глупый? Какие мальчишки? – быстро переспросил я, не поверив своим ушам. Честно, я тоже не мог разделить всеобщего восторга и энтузиазма новичков с большой земли. Мне достался мой последний ужин в ресторане, когда мы с Лианой отмечали нашу помолвку. Идеальные ризотто, паста, лазанья. Да за что мне все это?!
– Ой… я говорю… и… э-э-э, что мои нервишки такие слабые…, – быстро нашелся рыжий мальчишка, чтобы быстрее выйти из подозрения, ему пришлось тут же сменить тему. – Пицца вкусная. Хочешь?
Внезапно я сообразил, что это он мне предлагает.
– Нет, спасибо, – быстро ответил я, попытавшись вежливо улыбнуться. – Мне свое деть некуда. Хочешь ризотто? Или хотя бы лазанью?
– Не, не хочу, – завертел он головой, а затем быстро кивнул в противоположную сторону. Прямо напротив нас сидел стройный темноволосый парень с загорелым лицом и узкими азиатскими глазами. Вокруг него на деревянных дощечках стояли суши и роллы, которые он ловко и быстро уплетал палочками. – Может он будет?
Парень, очевидно обладая идеальным слухом и зрением, тут же заметил, что мы на него таращимся и о нем говорим. Он отложил палочки, резко выпрямился, демонстрируя свою идеальную осанку, и приветливо кивнул нам:
– Таро, меня зовут Таро Мори.
– Японец? – улыбнулся я, отчего-то удивленно.
– Токио, – кивнул Таро и улыбнулся мне ровными белоснежными, словно жемчуг, зубами. – Итальянец?
– Да, Андреа Лепренто, – представился я, очень надеясь, что он не слышал мою скрипку и потому сейчас не спросит, где же моя Лиана.
– Скрипач Лепренто? – все-таки переспросил меня Таро, рассматривая меня своими большими темно-карими глазами. – Да, тот самый Андреа. И Лиана тоже тут?
Я кивнул, и, чтобы не рассказывать подробности, набил свой рот лазаньей. Очень вкусно, но слишком много. Я тут же потянулся к высокому хрустальному кубку на изящной серебряной ножке в виде дракона и практически уже поднес его к своим губам. Тонкий аромат дорогого красного вина коснулся моего носа, и кубок едва не полетел на пол из моих рук.
Они что, издеваются?! Это было то же самое вино, что подавали в ресторане во время нашей с Лианой помолвки! Я с грохотом поставил кубок на чистую белую скатерть и закрыл глаза.
– Там нет алкоголя, – уверенно сказал высокий светловолосый парень с синими, как небо, глазами. – Если это вино, то оно безалкогольное. Они не знают, чем кормить смертных, и потому каждому приготовили его последний обед с большой земли. Ну, чтобы быть уверенными, что с нами точно ничего не случится. Вот у меня сосиски и штрудель, и пиво безалкогольное, естественно. Не знаю, как они это сделали, но вкусно, как дома. И да, кстати, я – Ганс Майер, Берлин.
Я кивнул, но так и не притронулся к своему кубку, а попросил порхавшего над столом эльфа-официанта принести мне обычной воды.
– А заодно и позовите с кухни мою фею Бзика, – добавил я, – точнее эльфа Базилика. Что-то он там засиделся. Обожрется и летать не сможет!
Внезапно все сидящие вокруг нас за столом, стали представляться. И кого здесь только не было – близнецы Джи и Тао Лао из Шанхая, Клаудио из Латинской Америки, Стефани из Парижа, Даниэль из Испании. И еще немало кого из много откуда. Но вот из моей родной Италии, к сожалению, был только я один.
Вероятно, Магиры брали в свою Академию всего по одному представителю от каждой страны, да и то самого талантливого. Интересно, что же они умеют делать все эти зачарованные земные подростки с блестящими глазами и в идентичной серой форме? Языковой барьер был разрушен сильнейшей магией, и теперь все они – высокие и низкие, толстые и худые, бледные и смуглые – оживленно болтали друг с другом, обмениваясь именами, своими историями и, конечно же, блюдами своей национальной кухни.
– Да это же настоящее вино! – раздалось над моим ухом, заставив меня прекратить рассматривать толпу и резко обернуться в противоположную сторону. – Очуметь, парни!
– Оно безалкогольное. Здесь все безалкогольное, – принялся объяснять Ганс. – Мы же смертные, а, значит, очень хрупкие для них.
– Да мы просто хрустальные для этих кудесников! – громко продолжал крупный мускулистый парень, его смуглое лицо кое-где пестрело от шрамов, а густые темные волосы всевозможных смешанных оттенков были собраны в дреды. Он где-то оставил свой серый пиджак и сидел в одной белоснежной рубашке, под которой «играли» его каменные мышцы. – Я слыхал, амиго, нас будут кормить пять раз в день по расписанию и устраивать обязательный тихий час! Ха! Вино и правда компот!
– Нам нельзя алкоголь, потому что мы еще несовершеннолетние, – терпеливо объяснил Ганс, его голубые глаза пристально разглядывали эмоционального парня. И, поверьте мне, там было на что посмотреть. Через его левую бровь и щеку, едва оставив целым его карий глаз, проходил внушительный шрам, в обоих ушах парня сверкали дорогие камни-серьги, а на загорелых мускулистых руках среди шрамов пестрели татуировки. – И кто же ты?
– Я – Хьюго, Хью для друзей, – быстро представился смуглый, а затем рассмеялся, демонстрируя всем свои крепкие белые зубы. – Для полиции я – Карлос, а для босса – Кларк. И – да, амиго! Мне уже есть восемнадцать, а точнее – девятнадцать. Вот уже четыре года как мне девятнадцать, парни. Еще годок и будет двадцать.
Ганс слегка растерялся от такой противоречивой информации, а я стал подозревать, что вино, кажется, все-таки оказалось настоящим.
– Ума не приложу, парни, зачем этим кудесникам столько хиленьких и никчемных смертных? – продолжал Хью, угощаясь теперь уже огромными креветками, которые он хватал прямо руками из чьего-то чужого салата. Самому же Хьюго не щедро досталось от Королевской кухни, его последним обедом на большой земле оказался обычный гамбургер и стакан колы. – Я лично готов выучить их штучки-трючки, чтобы потом работать на них в мире смертных, ну или как они там говорят – на большой земле. Вот будет кайф бегать по офису в мантии-невидимке и телепортироваться в дамскую комнату! Сечешь, амиго?
Он снова сверкнул свой беззаботной белозубой улыбкой, на этот раз подарив ее худощавому лысому парню, из тарелки которого он так щедро угощался креветками. Все молча переглянулись, и потому Хью продолжил болтать, вполне довольным тем, что его не останавливают.
– Оу, какая красотка! – он даже прицокнул, улыбаясь теперь… забавной черноглазой обезьянке с белоснежной шерсткой. Зверек был одет в миниатюрный малиновый костюмчик и уплетал желтый спелый банан, держа его сразу в обеих лапках. – Чита? Дрита? Абу?
– Его зовут Марк! – серьезно ответил худощавый абсолютно лысый парень с пронзительными медово-карими глазами. Невозможно было прочитать выражение его бронзового от свежего загара лица. А все потому, что у него не было ни ресниц, ни бровей! Тем не менее, он выглядел весьма внушительно и был настроен крайне серьезно.
Внутреннее чутье подсказывало не только мне, но и остальным, что с ним шутки плохи. Особенно после того, как лысый парень осторожно поставил на край стола изящную золотую лампу, древнюю и дорогую, прямо как у Алладина и пояснил довольно низким голосом, кивая в сторону своей обезьянки:
– Марк, сокращённо от Маркус, он – Ифрид четвертого уровня! Это самый могущественный джинн!
Лицо парня мне показалось слегка знакомым, хоть оно и было пунцово-красным от загара, словно его хозяин пересидел на солнце… ну или постоянно сильно тужился. Да и блеск угольно-черных глаз обезьянки, которые имели редкую миндальную форму, я тоже где-то видел и причем недавно. Только что-то никак не мог вспомнить где же именно?
Вот если бы я в тот момент посмотрел на тарелку этого желтоглазого парня, то непременно бы заметил, что и ее форма, и причудливый узор по краю, были совершенно такими же, как и у моей. Наши посуда и блюда подавались из одного и того же ресторана…
Первыми испугались эльфы-официанты, кружившиеся над столом. Сначала, они резко замерли в воздухе, а затем бросились в рассыпную, тревожно звеня, как маленькие колокольчики. Наверное, испугались, что джинн их сожрет…
При этом мартышка успела ловко схватить одного пестрокрылого человечка, но совершенно не стала есть, а что-то прошептав эльфу на ухо, вручила ему сложенную салфетку-записку и великодушно отпустила. Ее крохотный почтальон мигом упорхал к столу, за которым сидели Учителя-магиры и сам ректор Флавиан.
– Джинн? – переспросил Хьюго, дразня обезьянку нетронутым бананом из вазы, – значит, ручная? Не укусит, да? А блох много? Чи-чи-чи!
Лысый закатил свои янтарные глаза и предпочел оставить все вопросы без ответа. Ганса Майера волновало совершенно другое.
– Где ты взял такую игрушку? – быстро спросил немец, пристально разглядывая обезьянку, словно это был редкий и давно вымерший динозавр. – И кто ты вообще?
Но лысому парню не пришлось отвечать на эти вопросы. Он прижал тонкий палец к своим губам и слегка кивнул в сторону учительской кафедры. Туда, где белоснежный кентавр Флавиан все еще продолжал свою приветственную речь:
– Будьте осторожнее со своими настоящими именами и фамилиями в мире Магиров. Множество темных заклинаний основано на крови и на знании полного имени заклинаемого. Особенно, если при этом известно имя его отца.
– Проклятье! – брякнул Хьюго, негромко, но рассерженно. – С этого и нужно было начинать толкать свою речь, жеребчик!
– В любом случае ваши фамилии будут заменены на Айронвилл, Голстон или Хайтрон, в зависимости от того, к какой семье будет принадлежать ваш Наставник. – успокоил Флавиан, видя, какой переполох начался за длинным широким столом, что стоял в центре огромного зала с колоннами. Именно там и сидели вновь прибывшие с земли смертные подростки, большая часть которых уже успела перезнакомиться друг с другом и уже об этом искренне жалела.
– Вы можете сохраняется свои земные имена, а можете придумать себе новые, – продолжал раздаваться громкий бас кентавра. Мудрые зелёные глаза снова внимательно оглядели присутствующих. – Я же настоятельно советую последнее.
С разных сторон от нас находилось еще по паре длинных столов – Айронвиллы с Голдстонами сидели по правую мою руку, и Файерстиллы с Драгонвудами – по левую. Позади нас стоял недлинный, но весьма пышный стол факультета Голдстонов. Стройные красивые студенты Академии Магиров казались старше нас всего на пару лет. Все были в мантиях и галстуках, соответствующих цвету их факультета. У многих на груди ярко и гордо блестели значки Мастеров – это были студенты двух последних старших курсов, именно им разрешалось становиться наставниками вновь поступивших студентов.
– Ну, не парься, никто не превратит тебя в жабу, – быстро зашептал Хьюго, сверля своими карими глазами лысого парня, словно пытался прочитать его мысли. – Кто ты, чувак?
– Меня зовут Александро и…, – негромко и как-то неохотно представился лысый. У него не было никакого желания продолжать разговор. – … и, пожалуй, этого достаточно. А как тебя звать, рыжий?
Сероглазый парнишка, тот, что дожевывал свою пиццу, от неожиданности чуть не выплюнул ее на стол. Он явно был на своей волне, то и дело косясь в сторону стола легионеров в красных мантиях.
– Кира, – выпалил он, но тут же густо покраснел и исправился. – Кирилл, а Кир или Кира – сокращенно. Так меня звали в школе.
– Принято, Кир, – кивнул своими дредами Хью, эпитчно поднимая вверх свою правую черную бровь. – Твоя фамилия, амиго? А твоя, лысый? Так парни, не молчите! Мы же вам про себя все выложили!
– Александро Драгонвуд, – громко произнес хозяин белой мартышки, пожимая худыми плечами.
– Это что за приколы? – не выдержал Хью, ударяя тяжёлым загорелым кулаком по столу. – Маги не берут учеников! Оглох что ли?
– Кирилл Файерстил! – улыбаясь добавил Кира.
– Ещё один олух! – нахмурился Хью. Странно, но его шоколадные глаза и кожа, кажется, темнели на глазах, словно молочная плитка становилась элитной горькой. А растрёпанные дреды так и вообще стали черными.
– Где ты взял джинна, Алек? – спокойно спросил Ганс, кивая в сторону обезьянки, которая с важным видом стояла в центре стола по стойке смирно, как суслик и… пересчитывала про себя смертных подростков. – Дорого такая стоит?
Но ответ на этот вопрос, как ни странно, прозвучал из уст самого Флавиана:
– Многие из вас, очутившись на корабле, оказались вблизи источников древнейшей магии и стали сильно меняться внешне. У кого-то появились заострённые уши, посветлел или потемнел цвет кожи и глаз, или зрачки стали вертикальными. Не пугайтесь! Вы – наследники самых древних природных сил, повелителей четырех стихий – огня, воды, земли и воздуха. Из-за разразившейся великой войны между Светом и Тьмой Волшебные народы, джинны, орки, русалки и эльвиры все чаще прячут своих младенцев на большой земле, подкидывая их в семьи простых смертных. Древнейшая магия защищает таких детей от посторонних глаз, скрывая их настоящую внешность под обычной человеческой при помощи волшебных предметов, оставленных на большой земле вместе вами вашими же родителями.
– Ну конечно же! Абсолютно логично! – воскликнул Ганс, буквально подскакивая на месте. – Простые смертные подростки не могут обладать всеми этими талантами – прыгать выше собственного роста, слышать мысли, видеть на километр. Естественно, что они собрали детей магов, которые когда-то давно были подкинуты смертным родителям.
Вокруг раздавались изумленные возгласы – почти у всех изменился цвет кожи, появились эльфийские уши и вертикальные змеиные зрачки, а у некоторых даже…
– Ни фига себе! – вскрикнул Хьюго, осматривая свои руки, которые теперь от чего-то светлели – кажется, они меняли цвет вместе с его настроением. Кончики его ушей, выглядывающие среди его шоколадных дредов, стали острыми, как у эльфа. – Да что б вас всех! У меня есть хвост, чуваки! Настоящий длинный хвост! Ой, что это за брюлики?
Хью бесцеремонно положил свой длинный, покрытый короткой темно-бежевой шерстью, обезьяний хвост на стол. Едва не угодив им в угощения на тарелках. На его кончике вместо кисточки блестел жутко дорогой огромный граненый алмаз.
– Я жил на улице! Я крал и дрался! Я голодал и мерз! – рычал Хью, разглядывая драгоценный камень. – И все это время к моей заднице было привязано целое состояние? Ну попадись мне эти родители, что подкинули меня к смертным!
И тут Флавиан громко продолжил, будто услышал слова разъяренного парня:
– Мы каждому поможем найти их родителей. Уверен, что вы их простите и поймете!
Но за столом смертных стояла такая суматоха, что Ректора Академии мало кто слышал. Я обернулся вокруг, с досадой заметив, что те, кто не изменился, например, Кирилл, Александро и Ганс, оказались в меньшинстве. Было немного досадно, что я, Андреа Лепренто – действительно, сын обычных смертных, и во мне нет ни капли магической крови. Интересно, а изменилась ли моя Лиана? Что если она тоже отрастила хвост?
– В этот раз с большой земли в Академию Магиров мы набрали 214 учеников. – С гордостью продолжал белоснежный кентавр. В отличие от Мага Амадеуса, что гордо восседал рядом с ним и рассматривал новичков подозрительно прищуренными зелеными глазами, ректор Флавиан искренне улыбался. – Из них 36 тут же захотели вернуться домой – кто-то из-за страха перед неизведанным, кто-то – ради своей семьи, что осталась на большой земле. У нескольких подростков оказались тяжело больны родители или братья с сестрами. Мы отправили с ними в мир людей самых лучших наших целителей. Это их право и их выбор! Из оставшихся же на корабле подростков, обладающих особыми талантами, три четверти оказались потомками наших Волшебных народов. И только 44 подростка совсем не поменяли свой внешний вид, а это значит, что они – обычные дети простых смертных, ни имеющих и малейшего представления о магии.
Лицо мага Амадеуса становилось все серьезней и удивленнее, в то время как его зелёные глаза быстро пробежались по столу новичков, считая оставшихся чистокровных смертных по головам. Он пересчитал их уже в пятый раз, и снова получил ту же самую цифру – 45. Один новичок был лишним!
Одновременно с магом, смертных считали: Флавиан, Ганс, конечно же, я сам, а тщательнее всех – черноглазая обезьянка Алека.
Среди нас явно был один лишний самозванец. Но кто же это? И как он смог пробраться на корабль?
«Слепая химера! – тихонько ругалась про себя макака, почесывая свой маленький серебристый затылок. – Я же сделал все, чтобы мой смертный остался незамеченным на корабле. Под моим строжайшим контролем, Алексей втолкнул ту страшную девчонку в Королевскую драконью конюшню с живым голодным ящером. Эта никчемная девчонка точно была из мира людей. Где же ещё она могла взять такой жуткий огромный зелёный плащ? А ее уродливые толстенные очки? По моему приказу Лекс грубо толкнул ее в конюшню к дракону и крепко захлопнул дверь. Мы сами слышали ее испуганный предсмертный визг. Так что же это? Неужели девка оказалась такой уродиной, что даже дракон отказаться ее есть? Проклятье! Так… Но ведь же ее нет за нашим столом, а это значит… что среди нас действительно есть ещё один самозванец! О, кажется, этот рыжеволосый Шаман-Драгонвуд прочитал нашу записку. Хвала троллям! Наш выход, Александро! А нет, погоди!
Амадеус наклонился и что-то быстро зашептал на ухо Флавиану, тот лишь кивал, внимательно слушая. Наконец, кентавр снова оглядел взволнованных собравшихся горящими изумрудными глазами и продолжил:
– Но не только волшебные народы – тролли, русалки и гномы – прятали своих детей среди смертных. Чистокровные Магиры пяти великих семей – маги, мастера, алхимики, легионеры и правители – тоже уходили на войну с темными силами, и, хоть редко и в полнейшей тайне даже от нас, прятали своих младенцев среди смертных. Взрослея, эти дети видели, слышали и понимали гораздо больше обычных, чувствовали, что они не такие как все, и в итоге находили свой уникальный магический дар. И сегодня один из них, уникальный потомок семьи Магиров-правителей, незаметно и самовольно взошел на трап нашего корабля. Александро Хайтрон, сорок пятый новичок с большой земли, попрошу тебя встать и подойти к нашему столу для выбора своего Мастера-наставника.
Алек вскочил из-за стола, как ошпаренный, но двинулся вперед только после легкого «щелбана», который ему незаметно отвесила макака своим длинным хвостом.
– Почему Хайтроны? Мне же нужен Наставник из рода магов Драгонвудов! – чуть слышно шептал Алек одними губами. – Ты все напутал в своей тупой записке! Я не хочу быть местным чиновником. Мне нужно изучать магию!
– А мне нужно, чтобы ты поднялся с низов до самого Светлого Трона, ясно? Со временем ты будешь управлять этим кораблем, затем Люксардом и всем Миром Магиров. – отвечал Марк, серьезно и холодно. – Сначала тебе покорятся Светлые, потом и Темные. И все это время ты будешь подчиняться единственному и бессменному хозяину – мне. Вечно и беспрекословно.
– Да, хозяин, – покорно прошептал Лекс, закрыв свои обожженные золотые глаза без ресниц, а про себя снова поклялся освободиться от Демона и выкупить свою душу даже ценой собственной жизни.
– Ишь ты! – усмехнулся про себя Марк. – Магию ему нужно изучать! Это чтобы от меня избавиться что ли? Да этот Амадеус раскусит парня, как тролль арахис!
Между тем высокий худенький Александро уже стоял в пространстве перед учительским столом, блестя в ярком свете факелов своей загорелой лысиной. На его правом плече торжественно восседала черноглазая мартышка и поправляла свой малиновый костюмчик. Все вокруг замерли в ожидании красочного представления. И не напрасно.
Все началось, как только Ректор Академии попросил парня доказать то, что он – потомок Хайтронов.
– Я попал на ваш корабль благодаря моему Ифриду, – громко заговорил Лекс, повторяя слово в слово речь, которую его заставил выучить Марк полчаса назад. – Я повелеваю сильнейшим джинном – духом огня.
– Повелеваешь? Вот так вот просто? Покажи свое кольцо! – тут же потребовал Амадеус, на его плече откуда-то появился белоснежный ворон с яркими лиловыми глазами. – Все мы знаем, что энергия Мага имеет выход в этот мир лишь только через его кольцо!
Но Алек лишь широко улыбнулся, хоть у него в этот момент на душе сильнее всего скребли кошки – а что если сейчас признаться во всем Магу? Что если не играть по сценарию Марка, а закричать на весь зал, что эта мартышка, сильнейший из всех самых темных Демонов, обманом выкупила у него душу? Нет, пожалуй, это была плохая идея. Начнется ужасная паника, и в конце переполоха его, Алексея Златоновского, казнят тут же на палубе, за то, что он принес на их корабль величайшее из всех зол.
И вместо крика о помощи Александро быстро вытащил из кармана своего серого пиджака старинную золотую лампу. Все вокруг громко ахнули и буквально вытянули свои шеи вдвое от любопытства, когда лысый мальчишка передал свой магический артефакт Амадеусу.
– Чистое золото громов, тонкая работа эльфов, – вздохнул Маг, по голосу было слышно, что он весьма впечатлен, однако, не до конца. Профессор Драговуд вертел лампу в своих длинных тонких пальцах, то открывая, то закрывая ее, словно игрушку. На левой руке у него была надета тонкая белая перчатка из мягкой выделанной кожи, а на пальцах правой сияли яркими отблесками массивные золотые кольца. – Хм, помнится мне, такие продают на ярмарках местные гоблины. Я чувствую бывшее присутствие магии, возможно сотни лет назад в лампе и был заточен Ифрид, тогда как сейчас… О! Слепая горгулья!
Пока Амадеус разглагольствовал, обезьянка спрыгнула с плеча Алека на пол и принялась быстро увеличиваться в размерах, одновременно покрываясь языками яркого синего пламени, словно сгорая внутри него.
– Воу! Воу! Полегче, Чита! – только и успел прокричать мне в ухо Хьюго.
Так на месте маленькой мартышки теперь стоял высоченный шестиметровый великан – столб ярко-голубого огня с руками, ногами, даже крыльями и хвостом. Только миндалевидные глаза на его рогатой голове оставались черными, как ночь, словно дыры в потусторонний мир.
– Не бойтесь, Маркус полностью подчиняется мне, – громко заверил Алек, видя, как все вокруг повскакивали со своих мест. Файерстилы обнажили мечи, Драгонвуды приготовили магические кольца, остальные схватились за вилки и ножи. – Только я знаю его полное имя и являюсь вечным и бессменным хозяином.
Последние слова Александро произнес со своей убедительной маской-улыбкой, которой только смог научить его отец. Ифрид повернулся к учительскому столу, внимательно разглядывая своими черными глазами сначала кентавра Флавиана, затем Кассандру Айронвил – высокую женщину средних лет в строгих очках и серебряным ершиком волос на голове, далее голубоглазую Принцессу Габлиэль и ее несносного младшего брата Принца Камилла, и, наконец, его взгляд остановился на Маге Амадеусе. Джинн быстро взглянул на белого ворона с лиловыми глазами, что безуспешно пытался спрятаться за высоким кубком своего хозяина. Это был не обычный «пернатый друг», а самый настоящий джинн четвертого уровня. Драгонвуды часто заводили себе таких питомцев, на людях маскируя их под кошек, собак, хорьков или, например, белых ворон.
– Зачем ты опять появился в Люксарде? – нахохлился ворон, пугливо выглядывая из-за золотого кубка. – Чего тебе надо?
– И тебе доброго времени суток, Фартил! – весело ответил Ифрид. Естественно, что данная беседа происходила только между джиннами, неслышимая и совершенно неосязаемая даже для чутких Магирских ушей. – Смотрю ты не забыл нашу первую встречу, и как летели в разные стороны твои белые перья, когда я открыл твоей же магией портал к темным. Так вот, Фартил! Не стоит сейчас прятать свою пучеглазую голову в кубок – она может застрять там на пару веков.
– Что тебе надо, Демон? – тихо спросила птица.
– Хвала троллям! Так-то гораздо лучше! – похвалил его Ифрид. Он быстро наклонился и схватил с края стола свою золотую лампу. Да так быстро и неожиданно, что Амадеуса едва не хватил инфаркт.
– Фартил? Фартил! – чуть слышно зашептал одними губами Маг. – Ответь мне, этот огненный дух и правда Ифрид? Откуда смертный смог достать такую лампу? Даже в Люксарде они есть только в подпольной лавочке Вельмада!
– Хозяин, это никакой не Ифрид, – быстро отвечал ворон, наблюдая, как огненный джинн протянул своей огромной рукой волшебную лампу Алеку и почтенно ему поклонился. Дальше птица послушно ответила так, как повелел ей Демон. – Это неплохо надрессированный полтергейст, хамоватый и вообразивший себя огненным джинном. Очевидно, Вельмад занималась контрабандой в мире смертных и сбагрила парню одну из своих безделушек. Старая калоша совсем спятила, заглянул к ней сегодня, а она без юбки по магазину скачет в одних розовых труселях, а ее голем так и вообще дрыхнет.
– Так-так… интересно тролли пляшут, – самодовольно улыбнулся Маг. – Так чего же ты спрятался, раз, говоришь, это простой дурновоспитанный полтергейст? Он же гораздо слабее тебя, джинна четвертого уровня, верно?
– Я не боюсь! Просто не хочу ему показываться, – объяснился Фартил, нахохлившись и расправив крылья. – Хочешь, я покажу всем его настоящий облик? Маленького сморчка-старикана в обносках?
Маг нахмурился, на секунду задумался, но тут же решил, взглянув на впечатленного голубоглазого мальчишку с золотыми кудрями – Принца Камилла Хайтрона:
– Нет, не надо. Пусть концерт продолжается. Сейчас нашему Наследнику престола, как никогда, нужна новая игрушка. Камилл уже давно переломал все свои старые, так что пусть хорошенько позабавится.
– Я хочу постигать тайны магии и готов к зеленой мантии волшебника! – с энтузиазмом воскликнул Лекс, сжимая в руках свою старинную лампу. – Возьмите меня на факультет Дровавудов!
– Но Профессор Драгонвуд не берет учеников, – неожиданно для всех заговорил миловидный мальчишка лет четырнадцати в белом костюме и золотой мантией – Принц Камилл. – Факультет Магов вообще отказался от учеников с большой земли. Но сегодня действительно твой самый счастливый день, смертный, потому что я готов стать твоим Мастером!
Вокруг раздались восхищенные и удивленные возгласы – это была огромная честь стать подопечным самого сына Короля, но Александро совсем не чувствовал себя счастливчиком. Он стоял перед столом учителей с опущенными от безысходности плечами, до тех пор, пока на одно из них не впрыгнула белобрысая макака в малиновом костюме. Она больно щелкнула его по лысому затылку, заставив вернуться в реальность и с почтением произнести:
