Кира Тигрис
Академия Меча и Чар 1
Эпилог (конец первой части)
Марк
Пока по залу бегала полиция вместе с рыжим старшим менеджером ресторана, Демон уже успел починить своего «смертного». Правда, когда Лекс очнулся лежащим на холодном кафельном полу туалета возле раковин – ему везло сегодня на туалеты, Марка не было рядом. Он оставил внушительную записку кровью на зеркале:
«Я скоро вернусь. Жди. Хозяин.»
Златоновский оглядел себя: на нем не было ни царапинки, кровь исчезла, рубашка и костюм снова стали целыми и чистыми. Лекс вскочил на ноги, кое-как вылез в узкое окошко туалета – благо он был для этого достаточно худ, и в холодном поту бросился бежать, сломя голову и бормоча себе под нос:
– Марк. Этот тип какой-то мутный. Но ничего! Он никогда меня не догонит. И никогда больше не найдет.
Лекс летел через клумбы и газоны, он хорошо знал эту местность, где стояли роскошные особняки с бассейнами, и жила городская элита. Не зря же именно здесь стояла «Золотая устрица» – дорогой ресторан был построен рядом со своими главными клиентами. Еще чуть-чуть, пару парковок и бассейнов, и Лекс будет дома в полной безопасности.
– Слепая горгулья! Ну ладно, беги! – с досадой подумал Демон, видя, как его запыхавшийся смертный перелезает через очередной забор. – Главное, не сломай себе шею, иначе тебя опять придется чинить!
Лекс, благополучно преодолев все изгороди и собак, очутился рядом с родной калиткой. Красный и потный от бега, в мокрой рубашке и изодранном о живую изгородь костюме, он наконец-то нажал кнопку уличного звонка. Резную металлическую дверь ему открыл сам отец, сверкая своей мокрой лысиной и острыми серыми глазами.
– Где ты шлялся? – задал Виктор первый вопрос своему сыну. – Ты только посмотри на себя, позор семьи! Живо в свою комнату переодеваться! У нас гости!
– Хорошо, отец, – покорно ответил Лекс, поднимаясь по лестнице к себе. «Батя что правда ничего не слышал о стрельбе в ресторане? А если бы даже и слышал, то вряд ли встретил бы своего выжившего сына по-другому! Интересно, кто это к нам заявился? Надеюсь, не итальянцы?!»
– Привет, Алексей! – услышал Лекс приятный знакомый голос и чуть не упал с лестницы. Перед ним стоял, блестя черными глазами и улыбаясь, Марк. Правда он теперь был одет не в парадный фрак официанта, а в обычный темный костюм.
– Блин! – невольно вырвалось у Златоновского, – так тебя же подстрелил Ник?!
– Тебя тоже! – насмешливо подмигнул Марк.
– Алексей! Веди себя поскромнее! – одернул сына Виктор, совершенно не придав никакого значения их подростковой перепалке, – это твой двоюродный кузен Максим. Он прямиком из Лондона, уже успешно поступил на первый курс в Королевский колледж, имеет свой бизнес и получает стабильный доход. Гениальный подросток! Бери с него пример!
– Вообще-то, папа, это Марк, которого мы поливали грязью из твоего кожаного портфеля, а потом его подстрелили в ресторане, – хотел ответить Лекс, но вместо этого буркнул покорное «Обязательно!» и захлопнул дверь в свою комнату.
– Чего из туалета-то сбежал? – спросил Марк, он сидел на кровати Лекса и игрался ключами от машины его отца.
– Кто. Ты. Такой? – последовал ответ вопросом на вопрос. Лекс делал паузу после каждого слова. – Что тебе надо в моей жизни?! Что вообще тут происходит?!
– Я твой хозяин, – спокойно ответил Марк, уже десятый раз за этот день. Он вскочил с кровати и подвел побледневшего Лекса к ростовому зеркалу – это была раздвижная дверца огромного шкафа.
– Что? – не узнал себя парень, хватаясь то за живот, то за грудь – на него из зеркала смотрел живой мертвец, вся рубашка была снова залита кровью. Внизу из огромной прорехи торчало острое окровавленное стекло, точнее – большой осколок зеркала. Чуть выше, на груди виднелись следы от двух пуль. Лицо отражения было мертвецки бледным, и на нем, словно на снежном полотне, сияло два глубоких черных колодца – мутные серые глаза, окруженные огромными синяками. – Кто это?
– Это ты, Алексей! Кто же еще? – удивленно переспросил Марк, – все это сделал с тобой Ник Колтин. Но я спас твою жизнь вот уже во второй раз. Я твой хозяин. Твоя душа навечно принадлежит мне.
Алексей судорожно вздохнул, все еще не веря своим глазам. В его памяти один за другим всплывали самые жуткие моменты бесконечного сегодняшнего дня. Ник заплатит за все, что с ним сделал!
– Что ты от меня хочешь? – со вздохом спросил Лекс и тут же добавил даже с некоторым уважением, – мой хозяин…
– Ты возьмешь повозку отца и отвезешь меня к морю, – проинструктировал Марк, крутя в руках ключи от семейной машины Златоновского, – там мы сядем на корабль из Люксарда.
– Но как я узнаю, куда ехать? – обреченно спросил Лекс, печальным взглядом окидывая свою комнату – письменный стол с новеньким сверхпродуктивным ноутбуком, кровать, книжный шкаф – все было не роскошное, но новое и качественное. Что-то ему подсказывало, что он сюда больше никогда не вернется…
– Вот, читай! – ответил Марк, разворачивая на ладони знакомый клочок белоснежной эльфийской бумаги, – приглашение может получить только смертный подросток не старше семнадцати лет. И прочитать его тоже, соответственно.
– А ты чего? – машинально переспросил Лекс, глядя, как на чистом листке проступают красивые замысловатые буквы.
– А мне… мне почти восемнадцать, – соврал Марк, тряхнув своей «седой» головой, и про себя добавил «восемнадцать тысяч лет».
– Нам надо бежать, – взволнованно произнес Лекс, оборачиваясь на открытое окно – туда где за густым сосновым лесом раскинулось безбрежное синее море. Туда, где у голых отвесных скал постепенно собирались все подростки этого маленького городка, что по воле судьбы и случая получили свои эльфийские приглашения. Ник, Кира, Маргарита и Андреа были уже на месте.
– У нас остался всего час!
Далее следует вторая часть данного произведения. Приятного прочтения!
Глава 1. Побег (Лекс)
Говорят, от судьбы не уйдешь. Говорят, от себя не убежать. Вспоминая и проклиная все, что там еще «говорят», я все сильнее давил педаль газа, выжимая ее в пол и получая от нового дорогого автомобиля сумасшедшую скорость. На мое счастье дорога была прямой, а асфальт – новеньким и гладким. Естественно, ведь это был самый дорогой район нашего маленького приморского городка. Роскошные многоэтажные виллы, ухоженные газоны, лазурные бассейны и дорогие авто. Скоро, я их больше не увижу. Никогда!
На выезде я резко затормозил на повороте и очутился перед мощными воротами – главным въездом на территорию вилл и особняков, чуть не сбив шлагбаум и пару охранников. Однако, их громкие крики и отборная брань тут же сменились почтительными белозубыми улыбками, едва они узнали машину моего отца. Да-да, иногда это очень удобно быть единственным сыном самого богатого и влиятельного человека в городе. Человека, который растоптал мое сердце и заменил его на камень – он заставил меня вызубрить мировую историю и политику, заучить психологию масс и законы рынка. В то время, как мои сверстники наслаждались детством и школьными годами, я горбился и бледнел за книгами, изучал экономические модели, решал придуманные отцом задачи. Нет, он меня не бил… почти, он наказывал меня психологически – болью и унижением, лишая мою и без того серую жизнь всякой радости. Однажды, он даже заставил меня застрелить моего же пса. О, если бы хоть кто-то знал, сколько боли скрывается за моей фальшивой улыбкой, и что на свете нет сильнее проклятья, чем быть единственным сыном и наследником миллионера Виктора Златоновского. Однако, сгорая от зависти, на моем месте хотела бы оказаться добрая половина всех моих знакомых. Взаимно! Я бы с удовольствием проснулся бы кем-нибудь другим. Да кем угодно! Лишь бы не Никиткой Колтиным, и, пожалуй, ни Дэном Спартиным. Первого я презираю – мерзкий неотесанный оборванец, а второй – просто невыносимо тупой.
Хотя мои потные ладони практически прилипли к кожаному рулю, я смог ответить охранникам своей самой невозмутимой стандартной улыбкой. Словно непроницаемая маска, она всегда была у меня под рукой.
«Странно, что малый совсем один! – охранники переглянулись между собой. – Несется, как угорелый! Без личного водителя прет. Поехал катать девчонок в город!»
Я не слышал их слов. Едва шлагбаум поднялся на нужную высоту, я тут же дал по газам, краем глаза взглянув на светящуюся панель управления. Неоновые часы беспощадно отсчитывали минуты.
«16:32»
Я абсолютно точно неизбежно… опоздаю! Мне нужно быть уже на пристани, чтобы в пять оказаться на самом корабле.
«Сегодня. В 17:00. Корабль «Hermes». Мое последнее поручение, и ты – свободен, как птица. Жду. Виктор.»
Когда это отец стал оставлять мне записки на бумаге? Обычно это были короткие звонки по телефону. Да и откуда у него такой красивый почерк – весь в закорючках и завитках? Но больше всего меня насторожил материал – ослепительно-белый идеально-ровный клочок тончайшей бумаги на свете. Дико дорогой и странный. И где он только такой взял?
Я взглянул на дорогу, а точнее – на девчонку, перебегавшую ее, и резко ударил по тормозам. Вовремя! Еще бы пару секунд, и ее не спасли бы даже мои супер-навороченные автоматические тормоза. Девчонка, которая почему-то показалась мне слишком знакомой из-за своего мешковатого грязно-зеленого дождевика, взвизгнула и бросилась в кусты. Она тоже куда-то спешила. И, хотя в тот момент я и понятия не имел – но она летела именно на мой корабль!
– Дура! – буркнул я себе под нос, прибавляя газу, – кругом одни идиоты!
Из прямоугольного водительского зеркала мне неуверенно кивнул бледный паренек с темными кругами под усталыми серо-голубыми глазами. Однако, сейчас его белобрысые, длинные – почти до плеч, волосы были сильно растрепаны. Благодаря последним событиям, их не смог удержать на месте даже дорогой лак сверхсильной фиксации…
Тебе когда-нибудь казалось, будто все вокруг происходит не с тобой? Словно ты не живешь, а играешь роли, каждый раз надевая одни и те же надоевшие маски? Словно у судьбы кончилось «вдохновение» и теперь она списывает сценарий твоей жизни с какого-то давно забытого фильма? Того самого, который долго тянулся и никак не мог закончиться хорошо.
Я взглянул на дорогу, а затем улыбнулся своему отражению в зеркале. За это надо сказать отдельное спасибо моему отцу – я мог казаться спокойным, невозмутимым и даже улыбаться в любой ситуации.
«Запомни, Алексей, твое лицо – это либо твой враг, либо твой друг. Твои чувства и нытье не нужны никому. Они тут же будут использованы против тебя всеми, чьи «лица» ты не сможешь прочитать, – повторял отец размеренным тихим голосом – все это время я старательно улыбался от уха до уха. Он тут же ответил укором на все мои старания. – Слишком просто, Алексей! Не плачь – когда больно! Ни ной – когда тошно! Ни гнева – когда внутри все кипит!»
С последними словами он отвесил мне звонкую пощечину. Мою глупую улыбку как ветром сдуло, на глаза навернулись слезы. За них я тут же получил вторую, а затем третью… просто потому, что шмыгнул носом.
– А вот теперь – улыбайся, Алексей! – скомандовал отец, хмуря светлые, как у меня, брови над холодными серыми глазами. – Улыбайся, я сказал!
И сквозь слезы и боль я растянул свои тонкие губы в послушной улыбке. С годами она становилась все шире и радушнее, появляясь быстрее и чаще на моем бледном лице, надежно пряча боль, гнев и тоску.
Может быть, я не прав? Наверное, я – самый неблагодарный сын на свете! Он учил меня всему, чему его научила улица, делая из меня тоже самое, что из него сделала жизнь. На ночь я читал экономику, мировую историю, политику и психологию. Утро я начинал с биржевых котировок, акций, цифр и расчетов, поручений отца и, конечно же, – наказаний за мою тупость и провалы. Такое учение, кроме бессонницы и затяжной депрессии, давало свои плоды. Как мой отец был главой крупнейшего бизнеса в городе, я был «маленьким» хозяином местной средней школы. Все вздрагивали от одного моего имени, боязливо кидаясь в разные стороны и уступая дорогу, словно королю. Огромный верзила Дэн Спартин и богатый красавчик Антон Барсых были всегда у меня на побегушках, готовые исполнить любой мой приказ. И таковых было довольно много… Все ползали передо мной на коленях и лебезили, разумеется все, кроме бегемотообразной Мадам Танк – школьного завхоза и… Никитки Колтина. Грязный, в обносках, без рода и племени, он появлялся в школе лишь для того, чтобы испортить мне настроение, за что тут же сполна получал – тумаков от Дэна и издевок – от Тони.
Я снова резко затормозил, едва-едва вписавшись в крутой поворот. Дорогие и утомительные уроки вождения давали свои плоды. И я снова прошептал тихое «спасибо» своему отцу.
«Сегодня. В пять вчера. Корабль «Hermes». Мое последнее поручение, и ты – свободен, как птица. Жду. Виктор.»
Неужели это и правда его последнее поручение? И он так легко меня отпустит? Да отец скорее выгонит меня без гроша на улицу, чем отдаст часть своего бизнеса! «Власть не передают по наследству, а берут силой» – вот любимые слова моего отца. – «Прежде, чем занять мое кресло, ты должен будешь вытряхнуть оттуда мой труп!»
Хорошо, папа!
А, может, он просто хочет отдать меня учиться за границу? Это и есть моя долгожданная свобода?
Если да – то я не против! В знак согласия я поддал газу, снова ища свои глаза в зеркале. Нет, я не любовался на себя часами, как Тони, поправляя свою каштановую челку раз в пару минут. С давних пор отражение стало моим единственным другом и собеседником. Никогда не перебивает, никогда не предает, видит мои слезы и ничего не рассказывает отцу.
Я вздохнул и взглянул в зеркало – лишь для того, чтобы тихо ахнуть, едва удержав руль в мокрых руках. Мои волосы стали серебристо седыми, а глаза… огромные угольно-черные без зрачков, словно бездонные дыры.
– Марк.. – выдохнул я, стараясь контролировать свое дыхание и мысли. Первое было гораздо легче, второе – немыслимо тяжело. Нет, этого не может быть! Я уже почти забыл все произошедшее, как страшный сон. Я не верил сам себе, неустанно повторяя:
– Этот кошмар просто не может быть реальным. Против всех законов логики и физики. Против всех!
Это был просто вечер очередного тяжелого дня. В школе мы сильно поцапались с Ником Колтиным – обычно все мои неприятности начинались с его появления. Взаимные оскорбления, драки, унижения. Но сегодня случилось нечто. И откуда только взялся этот седой черноглазый мальчишка в поношенной синей форме? Естественно, он, как и полагается новичку нашей школы, тут же получил «самый теплый» прием. Дэн едва не скормил ему собственные кроссовки, а Тони надел на голову портфель, наполненный грязной и холодной водой из лужи. Он представился Марком, стал таскаться за мной повсюду – даже приперся в дорогой ресторан «на ланч», и постоянно повторял, что видите ли … я продал ему свою душу!
Белобрысый хам даже приперся ко мне домой, представился моим далеким кузеном, учащимся где-то в Оксфорде, и тем самым втерся в доверие моему отцу. Батя тут же стал ставить «фальшивого» самозванца мне в пример. Мол, какая целеустремленность, воля и успех! Бла-бла!
Благо, что этот концерт продолжался… не более двух часов. Отец быстро исчез на очередной деловой ужин, а я обнаружил на своем столе маленький ослепительно-белый клочок бумаги.
«Сегодня. В пять вчера. Корабль «Hermes». Мое последнее поручение, и ты – свободен, как птица. Жду. Виктор.»
Извилистая дорога все сильнее уходила под откос. Осталось совсем немного. Еще чуть-чуть, и за деревьями замелькает бескрайнее лазурное море.
Я взглянул в зеркало и облегченно вздохнул, узнав в отражении свои серо-голубые глаза привычные синяки под ними.
– Марк, должно быть, уже порван на ремни соседским питбулем, – пробурчал я себе под нос, пытаясь заглушить в груди настойчивые уколы совести. – И мне за это ничего не будет! Седой сам виноват! Так и скажу отцу! Наш дорогой кузен, должно быть, плохо изучил право частной собственности в своем Оксфорде! Отец будет знать, как ставить всяких самозванцев мне в пример! Ха!
– Частная собственность? Что это? – спросил спокойный подростковый голос у меня над ухом. Хоть тихий и размеренный, он оглушил меня, словно выстрел пушки в ночи.
Я, еле удерживая руль в руках, запетлял по дороге, съехал на обочину и врезался в первый же фонарный столб. На удачу, автомобиль уже успел на автомате снизить скорость. Раздался громкий треск, погнулся передний бампер и мне в лицо тут же ударила подушка безопасности.
– Как? Почему ты… еще жив? – выпалил я громким шепотом, слизывая с нижней разбитой губы соленую кровь. – Что ты здесь делаешь?
– Еду с тобой на корабль! – раздражающе спокойно ответил Марк – бледный худощавый мальчишка с серебристо-белыми растрепанными волосами. Именно его угольно-черные глаза я только что видел в зеркале вместо своего усталого отражения. – Разве отец не велел тебе взять меня с собой?
– Но соседский питбуль… – начал неуверенно я, позабыв уроки отца о необходимости прятать свои чувства, особенно неуместные шоковые состояния, поглубже, и ошарашенно таращась на Марка, – он разве не…
– Нет, он не порвал меня на ремни, – заверил меня седой мальчишка, целый и совершенно невредимый. Между прочем, я узнал на нем свой собственный новенький малиновый костюм. Я так его ни разу и не одел – и все из-за этого яркого, слишком праздничного и торжественного цвета.
Я попытался открыть дверь и удрать из машины – не тут-то было! Словно по чьей-то невидимой команде одновременно щелкнули замки, быстро отрезав мой путь к отступлению.
– Чего ты на меня уставился? Поехали! – недовольно скомандовал Марк, вертя в длинных ловких пальцах что-то маленькое, блестящее и в то же время очень похожее на стеклянную побрякушку.
– Красный алмаз! – поймал мои мысли собеседник, его черные-пречерные глаза блестели, – самый дорогой камень в мире! Оригинал! Ваш сосед, как его там, дядя Паша – не дурак! Прятать свое главное сокровище не в сейфе, а …
– На ошейнике тренированного питбуля! – догадался вслух.
– Поехали! – снова скомандовал Марк, дорогой камень быстро исчез между его ловкими пальцами, – спрошу старого гоблина о ценности этого осколка!
От волнения я выпалил все вопросы разом. Ну, почти все…
– Ты тоже туда? Но зачем? И как ты узнал, что…
– Алексей! Что там написано на белом свитке? – резко поменял тему мой черноглазый пассажир, щурясь в направлении отцовской записки, – эти эльфы пишут, как пьяный тролль копытом! Время?!
– Пять вечера! – послушно ответил я – каждое слово записки было выучено наизусть. – Что ты-то там забыл?
– Лучше не задавай лишних вопросов, хозяин! – обреченно промурлыкал с заднего сидения… мой собственный рыжий персидский кот, – заводи повозку!
– Юлик?! – едва не выпрыгнул я из сидения, – ты что тут… ты разговариваешь?
– Мы опаздываем, господа! – раздраженно повторил Марк. Сразу же после его слов машина послушно завелась.
Тряся головой и судорожно моргая, я уже совершенно раздумал ехать на корабль. Зачем моему отцу нужен такой сын? Ведь я, кажется, только что абсолютно свихнулся!
– Юлик! Прекрати вылизывать себя под хвостом! – мой седой приятель схватил пачку влажных салфеток, достал одну, очевидно, самую влажную, и принялся вытирать удивленную плоскую морду кота. – Фу! Как негигиенично!
– Тебе бы тоже не мешало вылизать свои крылья! – обиженно проворчал кот, обращаясь к Марку, – смотри, совсем черные стали!
Хлопая глазами, я дышал, как загнанный мамонт и усиленно тер свои виски с такой силой, что грозился их проломить. Это все просто сумасшедший сон! Совсем скоро зазвонит будильник и…
– Марк! – неожиданно для всех в салоне раздался мой голос. Я имел полное право разобраться в своем собственном сне. – Ты-то зачем едешь со мной на корабль? Отец тебя не звал! В записке – ни слова про тебя! И потом, у тебя же Кембридж!
– А, Оксфорд, – лениво поправил седой мальчишка. Я смотрел в его немигающие черные глаза причудливой миндальной формы, вот-вот ожидая, что он признается в своем вранье. Ни из какого он ни Оксфорда! Спорю, мальчишка даже никогда не был в Англии! Эти блестящие металлические волосы, белая фарфоровая кожа, глаза с огромными зрачками, странные речи и мой собственный малиновый костюм. Он… он вообще не из нашего мира! Марк – не человек, и уж точно не подросток, за которого он себя безуспешно выдает.
– Там прескверная погода! Дожди и туманы – как у троллей на болоте! Сам туда езжай! – оправдывался мой собеседник и неожиданно перевел свои жуткие глаза на белоснежный клочок бумаги – отцовскую записку. Он самодовольно ухмыльнулся и начал свой рассказ издалека, словно профессиональный сказочник. – Где-то далеко на краю земли, там, где море встречается с небом, день с ночью, а магия с вечностью под натиском темных сил терпит бедствие народ светлых магиров. Их мудрый король, не дожидаясь окончания великой войны, отправил в мир светлых своего гонца. Могущественная раса бессмертных магиров медленно погибает и вот-вот исчезнет с лица Земли. Единственная надежда – попросить помощи у смертных, открыть им портал в затерянный город Люксард, обучить искусству и волшебству в древнейшей Академии Меча и Чар. У гонца в кармане лежало пять эльфийских свитков – пять приглашений для самых достойных и талантливых смертных подростков. Те, кто наделен необычными способностями, уникальным мышлением и дарами от природы…
– Я знал это! Я знал, что я особенный! – закричал я на весь салон. «Одаренный» и «достойнейший» – таких слов мне не говорил даже собственный отец. – Так значит я…
– Нет, конечно, – резко оборвал меня Марк, словно я только что вообразил себя будущим президентом, – ты когда-нибудь видел, чтобы среди смертных лучшие места занимали самые достойные? Вот! И я о том же!
– Стой! Но записку мне оставил мой собственный отец! – оправдывался я, одновременно густо краснея. Ну, конечно же, никакой я не особенный и не суперталантливый. Даже в своем собственном дурацком сне. – При чем тут твои колдуны из Люкзада?
– Нет времени ничего объяснять! Просто разверни повозку и гони! – скомандовал Марк. Ему не очень хотелось объяснять магию эльфов допотопному смертному. О том, как в назначенный день и час, все пять белоснежных свитков превратятся в записки, написанные самыми близкими людьми подростков, и позовут их к порталу в магический город. Одна из таких эльфийских бумажек каким-то образом оказалась в моих руках. Видать, в волшебном мире тоже происходят волшебные ошибки.
– Поехали! Я опаздываю! – раздраженно повторил Марк, недовольно тряся своей серебряной шевелюрой. – Мне надо будет еще успеть зайти к гоблину с красным алмазом твоего соседа!
– И, простите, кто же ты такой будешь? – вкрадчиво спросил я. Если уж, вдруг, все происходящее окажется не сном, то на корабле мне придется попросить отца вызвать полицию и при этом поподробнее рассказать о моем фальшивом кузене. – Зачем тебе нужно в этот самый Люкзад? Хочешь стать феей?
Марк недовольно нахмурился, видимо осознав, что я над ним прикалываюсь. Но тут же по его лицу мелькнула хитрая улыбка.
– Глупый смертный, ты ни имеешь ни малейшего понятия ни о духах, ни о демонах, ни о призраках! Ты не способен отличить эльфа от тролля, дракона от грифона, а фокусы от магии! Запомни лишь одно – сегодня ты продал мне свою никчемную душу, и я теперь твой единственный и вечный хозяин! И ты, как маленький личный джинн, будешь исполнять все мои приказы. Сейчас ты доставишь меня корабль, а там я решу, что тебе делать дальше. Ясно?
– Угу, – пробурчал я, мысленно добавив. «А на корабле мы вызовем не только полицию, но и психушку!»
– Так ты…ээ… не фея, а джинн? – добавил я просто для того, чтобы поддержать наш странный разговор.
– Да, увы, не фея, – серьезно ответил Марк, и затем неожиданно продолжил, – считай, что я – джинн. Тебе так будет легче, о, самый пустоголовый из смертных. Маг, который меня разбудил и отправил в ваш мир, тоже думал, что я лишь сверхсильный джинн, которого можно сковать магией пентаграммы и заставить исполнять желания. Ха! Интересно, как сильно удивится старый добрый Амадеус Драгонвуд, когда узнает, кого именно он выпустил в хрупкий мир смертных.
Машина неожиданно поехала назад, мне ничего больше не оставалось, как выругаться, резко развернуться и положить руки на вращающийся сам по себе руль. Дорогой и еще недавно новенький автомобиль теперь уже с исковерканным капотом, из-под которого столбом валил пар, быстро набирал скорость по встречной полосе пустынной загородной дороги. Я мечтал лишь об одном – скорее проснуться и понять, что этот цветной кошмарный сон наконец-то закончился. И потому не оглядывался назад, стараясь сосредоточиться дороге. И у меня получилось! Правда всего на пару минут…
«Сегодня. В пять вчера. Корабль «Hermes». Мое последнее поручение, и ты – свободен, как птица. Жду. Виктор.»
Эти слова роем кружились в моей голове, заставляя сердце биться все чаще. Неужели их писал не мой отец, а какие-то эльфы? И это все было сделано лишь ради того, чтобы я попал к порталу и очутился в Академии Меча и Чар? Бред какой-то, если честно!
– Что это за болваны?! – рычал я себе под нос, не отрывая глаз от только что выскочившего на дорогу мотоцикла с двумя пассажирами. Даже не мотоцикла, а так, потрепанного скутера.
– Это твои гномы из школы, – ответил Марк с ленивым вздохом, – рыжий предложил тебя найти, твердолобый раздобыл этот драндулет. Недалекие, но верные, правда?
В дождливом сумраке я включил дальний свет и тут же узнал широкую спину и бритый затылок Спартина. Сзади, вцепившись в широкие плечи, к нему «приклеился» Тони, чья кудрявая каштановая шевелюра красиво, как в фильмах, развивалась по ветру. Действительно, мои «недалекие, но верные» дружки отправились на мои поиски, что было совершенно некстати, но весьма приятно.
– Отец не звал их, – тихо сообщил я, в панике наблюдая, как наш автомобиль набирает скорость. Перед моими глазами пронеслись все наши совместные школьные подвиги – издевки над Колтиным, приколы над школьным завхозом Мадам Танк, драки за школой, спрятанные портфели, оскорбления на досках, запугивание школоты. В горле отчего-то защипало, я быстро открыл и закрыл свои мокрые глаза. Все кончено, все это в прошлом. – Им нельзя на корабль.
– Ошибаешься, – все так же лениво ответил Марк, мне не понравилась кривая хитрая ухмылка, что скользнула по его фарфоровому лицу. – Еще как можно! Пора недалеких, но верных гномов всегда лучше, чем ничего.
– Куда мы так несемся? Мы же их заденем! – закричал я, сжимая руль и прыгая на педали тормоза.
Из-за сидения показалась недовольная перепуганная морда моего рыжего кота и тут же исчезла – животное, предчувствуя неладное, крепко вцепилось когтями в кожаную спинку заднего сидения.
– Тормози! Тормози же ты! – цедил я сквозь зубы, с ужасом смотря, как сокращается расстояние между кромкой помятого капота и широкой спиной Дэна Спартина. – Тормози-и-и!
– Сам тормози! – буркнул Марк и безразлично отвернулся к окну. – Ты же у руля!
До столкновения оставалось менее трех секунд, я в панике лупил кулаком по кнопке на руле – ни звука, снова, теперь уже обеими ногами прыгнул на педаль тормоза… отчего-то машина резко рванула вперед. Раздался оглушительный треск, стук, жуткий срежет шин об асфальт. Последнее, что я видел это, как промелькнула перед лобовым стеклом белая футболка Спартина, а истошный визг Тони и удар о капот – последнее, что я услышал. Автомобиль встал, как вкопанный, я получил нехилый удар рулем в переносицу – из моих глаз полетели разноцветные искры. Единственная приятная неожиданность – мой демонический седовласый приятель в результате столкновения неслабо ударился зубами о спинку переднего сидения. Впрочем, судя по вмятине, кресло пострадало гораздо сильнее.
Через треснувшее водительское зеркало я наконец-то увидел их – два огромных крыла за его спиной, черных, как безлунная ночь.
– Я на пару минут. Жди меня. – предупредил Марк, быстро открыл дверь и вышел из автомобиля. Он замер на пару секунд, будто в раздумье, а затем его черные крылья, словно огромные осколки ночи, растворились в воздухе. Кажется, он снова решил притвориться человеком.
Кап…Кап… По дорогой выделанной коже руля стекали крупные капли крови. В результате удара у меня оказался разбитым нос. Я не обращал на него никакого внимания, так же, как и на разбитую губу, – у меня просто не было на подобные мелочи ни сил, ни времени.
– Блин! Да что здесь происходит? – спросил я шепотом сам себя, наблюдая, как Марк, теперь уже обычный худенький и бледный подросток, подошел к распластавшемуся на мокром асфальте Тони.
Парень не мог ни встать, ни пошевелись какой-либо конечностью – зато еще мог огрызаться.
– Че надо, седой? – пробурчал он, широко раскрыв свои красивые зеленые глаза, всего пару часов назад они излучали уверенность и насмешку, а сейчас же округлились от боли и страха. – Пшел вон!
Где-то недалеко сверкнули ослепительные молнии – сразу несколько, и тут же из скромного белобрысого мальчишки Марк превратился…
– Ни фига себе! – едва не закричал я, уставившись на его огромные черные крылья, горящие красные глаза и острые блестящие, словно вылитые из металла, клыки. Марк подошел к валявшемуся в луже парню и поставил свою правую ногу грязной подошвой прямо на грудь бедолаги. Я тут же вспомнил, как Тони много раз проделывал тоже самое – становился ботинками на избитых жертв Дэна Спартина. – Да кто же ты, Марк?
– Senior Daemonium или Tenebris Dominus, – ответил нараспев знакомый мурлыкающий голос с заднего сидения – между кожаными спинками авто просунулась рыжая приплюснутая морда, – Старший Демон или Властелин Тьмы, самый древний и могущественный из всех темных сил.
– Что? – невольно вырвался у меня не самый интеллектуальный, но животрепещущий вопрос.
– Демон, говорю, в твоей повозке катается! – мой собственный кот повысил на меня голос. Он задрал заднюю лапу вертикально вверх, намереваясь быстренько закончить прерванную вечернюю помывку, но быстро передумал и уставился туда же, куда и я – в лобовое стекло.
Мы оба прислушались. Среди мелкой дроби моросящего дождя отчетливо звучал резкий металлический голос Марка:
– … все закончился ровно через минуту! Я прошу слишком мало, чтобы сохранить и продлить твою никчемную земную жизнь! – белобрысая голова резко развернулась, черные глаза с пылающим красноватым огоньком внутри уставились на поломанные придорожные кусты. – И ты тоже дышишь последний раз! Через пару вздохов даже я не смогу…
– Я согласен! – раздался сдавленный голос Спартина из можжевельника, словно поросячий визг, такой жалкий и искаженный страхом и болью. Мне совершенно не верилось, что голос принадлежал огромному верзиле, железному качку и капитану футбольной команды – грозе школы, чьи кулаки регулярно пересчитывали ребра десяткам запуганных жертв. –Согласен! Забирай ее!
