Кира Тигрис
Академия Меча и Чар 1
– И мою тоже! – пискнул Тони, слегка приподняв свою разбитую каштановую голову, он не сводил глаз с черной лакированной туфли Марка, что стояла у него на груди. Я узнал свою собственную дорогую обувь. Марк взял ее там же, где и малиновый костюм – в моем гардеробе. – Если что, мой отец выкупит все обратно… Мой отец… он…
Но Марк, казалось, ничего не слышал, он смеялся так же громко, как и запоздалый гром ворчал над его седой головой.
– Кто это? – снова спросил я кота, – чего за демон?
– Мне нельзя произносить его имя, – снова ответил тот, грустно опуская длинные усы, – а тебе нельзя его слышать!
– Вот блин! Тогда что он делает? – прошептал я, краем глаза заметив, как у моего правого плеча мелькнуло что-то рыжее – Юлик незаметно очутился на соседнем сидении рядом со мной. – Что ему нужно… от людей?
– Собирает души смертных, как грибы после дождя, – тихо объяснил кот и подвинул пушистой лапой осколок зеркала, что валялся на панели управления. – Внутри демона концентрируется сильнейшая отрицательная энергия – силы первородного хаоса и разрушения. Он вынужден постоянно ее подпитывать чужой болью, страхом, ненавистью. Он вечен, как само время и бесконечен, как целая вселенная. Скупая бессмертные души смертных, он навсегда их делает своими рабами. Или «гномами», как он их называет. Смотри.
Я послушно взглянул в осколок зеркала. Кроме хмурого серого неба там отражались грязные, мокрые и искалеченные Дэн и Тони – они уже встали и направились к Марку. Тот встречал их приветливой широкой улыбкой, сжимая в правой руке нечто похожее на еле видимые, но светящиеся серебристые цепи. Одна из них тянулась к широкой груди Спартина, вторая – к модной рубашке Барсых, исчезая прямо в том самом месте, где на ткани пестрел мокрый отпечаток грязной туфли.
– Да что за?! – неожиданно я заметил третью, самую длинную и толстую цепь, которая тянулась прямиком… к тому самому месту, где у меня было сердце.
– Так, значит, это правда, – грустно заметил кот, поворачивая мягкой лапой осколок до тех пор, пока я не увидел в нем свое бледное отражение с разбитыми губой и носом. – Алексей, сын Виктора Златоновского, самого влиятельного человека в городе, наконец-то совершил свою первую сделку. Он продал свою бессмертную душу за красоту и вечную молодость…
– Брысь, усатый! – грубо оборвал я, вспоминая, как же все было на самом деле, – да, я ее продал, потому что умирал… Ник Колтин, будь он проклят, насквозь проткнул меня зеркалом. Это все из-за него! И… ценой за душу была жизнь моей матери. Она умирала после аварии в больнице. За ее жизнь я бы снова продал свою душу, не раздумывая.
– Наверное, тебе интересно, кто устроил эту аварию? – вкрадчиво спросил кот. – По чьей вине она попала в больницу?
– Кто? – прошипел я сквозь крепко стиснутые зубы, готовый снова продать душу за то, лишь бы отомстить этому гаду. – Кто это сделал?
Юлик ничего не ответил, потому что в этот момент передняя дверь в машину открылась и на сидение рядом со мной плюхнулся мокрый, но довольный собой Марк. Кот еле успел освободить ему место, вовремя прыгнув на мои колени и поджав свой рыжий пушистый хвост.
И тут я понял, кто это сделал, кто устроил аварию, которая чуть не стоила моим родителями жизни. Он сейчас сидел рядом со мной и самодовольно ухмылялся, сжимая в ладони три новеньких цепи. Я сжал зубы так крепко, что на глазах выступили слезы.
«Клянусь всем, что имею… и даже тем, что потерял, – на панели управления в маленьком, но остром осколке зеркала, я видел свои серые глаза, – я верну себе душу! Слышите, все? Я ее верну! И отомщу за все!»
Одновременно открылись обе задние двери автомобиля. В салон просунулась каштановая голова Тони – вся грязная и мокрая.
– Можно? – вежливо спросил он, указывая робким взглядом изумрудно-зеленых глаз на чистое заднее кресло. Я кивнул больше от удивления, чем от согласия.
Дэн же, не спрашивая разрешения, ввалился в салон и плюхнулся на дорогое кожаное сидение. Ну и видок же у него был – большая бритая голова свернута на бок, одно плечо выше другого, правая рука в локте была согнута в противоположную сторону, левая вообще повисла плетью. Настоящий, искупанный в луже Франкенштейн, побитый и искореженный.
– Хватит глазеть, потом подлатаем твоих гномов, – недовольно буркнул Марк в мою сторону, – заводи повозку! Мы опаздываем!
Минуту спустя, когда мой покоцанный, но еще живой автомобиль, мчался из последних сил по мокрой, петляющей среди холмов дороге.
–К-к-уда мы так несемся? – робко спросил Тони, косясь на меня краем зеленого глаза – он все еще думал, что я здесь главный, а, значит, все идет по моему плану. – На тот свет?! Мне еще завтра в школу!
Барсых явно недоумевал, почему он такой грязный и мокрый, а Дэн – побитый и поломанный.
– Нет, точно еще не на тот, но уже с этого, – ответил Марк, затем он резко дернул Спартина за руку, раздался хруст, тихий стон парня – и его плечи снова оказались на одном уровне. Дальше оставалось вправить челюсть и повернуть голову в нужном направлении. Поправив свою растрепанную серебристую челку, Марк принялся исправлять одно за другим. – Вы больше не вернетесь в мир смертных, и уж тем более – в этот маленький приморский городок. А что касается вашей школы то… для вас сойдет та, что в затерянном городе магиров Люксарде, древнейшая Академия Меча и Чар, где учат магов, воинов и мастеров. Только вот туда не ступала нога ни одного смертного. А ее седовласые учителя, ровесники времени, охраняют великие тайны магии ценой собственной жизни. Там тролли и гоблины, кентавры и орки, драконы и призраки, джинны и демоны…
На последнем слове меня что-то больно кольнуло в груди, в голове пронеслись последние слова моего рыжего кота «Старший Демон или Властелин Тьмы, самый древний и могущественный из всех темных сил…». Шекспир был прав «Все демоны сюда слетелись!»
Между тем Марк быстро открыл своими ловкими музыкальными пальцами бардачок и достал оттуда раритетный золотой компас, украшенный потускневшими от времени, но все еще дорогими камнями.
– Не открывай! – только и успел выпалить я, как из-под откинутой золотой крышки навстречу пальцам Марка вырвалось стройное желтое пламя. Это была именная отцовская зажигалка, дорогая и стилизованная под старинный компас. Насколько я помнил, она постоянно валялась в бардачке – не для отца, он не курил, а для того, чтобы впечатлять своей оригинальностью и стоимостью курящих партнеров по бизнесу.
– Хм, неплохая гоблинская подделка, – нахмурился Марк, проводя указательным пальцем по тонким выгравированным буквам «Виктор Златоновский». Под пристальным взглядом его черных глаз, пламя выросло в три раза и стало ярко-голубого цвета.
– Эй, ты чего? – вскрикнули мы одновременно с Тони, но было поздно – Марк на полном ходу автомобиля быстро открыл дверь и швырнул горящую зажигалку что было силы в темноту. На фоне серого неба она скользнула яркой голубой искоркой далеко-далеко, словно падающая звезда. Марк захлопнул дверь.
– Не вы одни этим вечером спешите на корабль. Не вас одних в мире смертных больше ничего не держит…
Глава 2. Монетка удачи (Ник)
Я остановился и прислушался, в основном к собственному пульсу, бешено колотящему в висках. Наверное, это какая-то очередная ошибка в моей жизни. Дрожащими руками я развернул маленький клочок тончащей бумаги и буквально зажмурился от его белизны.
«Никитыч! Сегодня вечером жду тебя в порту»
Ни точного времени, ни места. Сомнений не было – записку написал мой отец. Только он мог назвать меня «Никитыч». Красивый почерк. Слишком идеальные ровные буквы. Ошибок нет. И когда только он так научился?
–…вечером жду тебя в порту, – пробурчал я себе под нос, недовольно поднимая вверх свою голову с косматой темной, но порядком выгоревшей на ярком свете, шевелюрой. Солнце было наглухо спрятано за сине-серыми тяжелеными тучами. Я даже не мог сказать, в какой оно стороне, не то что судить по его положению о времени суток. – И как я узнаю, когда, наконец, наступит вечер? Сдается мне, что отец специально так написал. Все для того, чтобы я быстрее бежал в порт! Десять раз! Сам он, поди, дрыхнет в теньке на нашей вилле с бассейном!
«Вилла» было кодовое слово для нашего скромного шалаша, спрятанного среди скал и набитого рыбацкими снастями, парой лодок, сетями и удочками. «Бассейном» для нас служило необъятное бездонное море.
Да, я был сыном простого рыбака, которого самого приходилось буквально «вылавливать» из моря. И из-за того, что он вечно где-то пропадал, а мать я не знал с рождения, то местными органами опеки я был отправлен жить с нашими ближайшими родственниками – Столбиными, с которыми жизнь была совершенно невозможна. Поэтому, недолго думая, я сбежал при первой же возможности, любезно ими предоставленной. И надо сказать – они ни разу еще по мне не соскучились!
Я был тем самым «мальчиком, у которого ничего нет» – ни родителей, ни дома, если, конечно, не считать ту хижину у моря, ни компьютера, ни планшета, ни интернета, ни телефона. А соответственно – ни страниц в соц. сетях, ни инстаграмма, ни подписчиков, ни друзей… Зато у меня была куча свободного времени, безграничное синее море, вечно голодный желудок, пара старых рубашек и протертые до дыр джинсы. В школе я почти не появлялся, и не только из-за своего внешнего вида. Алексей Златоновский или попросту Лекс, чтоб он перевернулся, сильно портил мне жизнь со своими дружками – избалованным смазливым красавчиком Тони и недалеким здоровяком Дэном. Первый не давал мне прохода со своими идиотскими шуточками, второй же при каждом удобном случае считал мои тощие ребра. И сегодня, первого сентября, естественно, послужило для этого отличным поводом. Да я вообще не пошел бы в школу, если не…
Итак, обо всем по порядку. Все началось с того, что сегодняшним утром прямо в нашей с отцом тайной хижине меня разбудил мальчишка-доставщик пиццы. Не знаю, каким таким неведомо-чудесным образом, паренек смог не только отыскать мою лачугу сред искал, но и принести с собой огромную пиццу, горячий кофе, свежие пирожные и кучу фруктов. Он твердо стоял на своем, что заказ полностью оплачен неизвестным мужчиной, который лично ему оставил хорошие чаевые. Я, естественно, не поверил, завязалась драка, в ходе которой я сдернул с мальчишки красную кепку с синим козырьком. Под ней скрывалась кудрявая рыжеволосая девчонка. Она представилась Кирой. В качестве извинения за скандал, я разделил с ней свой шикарный завтрак (все-равно он был оплачен не мной). Несмотря на все мои уговоры, не ходить сегодня в школу, Кира все-таки туда отправилась. Не хотя, я поплелся за ней. По дороге меня ждал второй сюрприз, еще более щедрый и грандиозный, чем первый. Кира повела меня в самый дорогой бутик модной одежды в нашем маленьком городке, к которому я и близко не подходил вот уже несколько лет. Она купила мне самую классную клетчатую рубашку, затертые джинсы и оригинальные кроссовки, которые мог позволить себе только Тони. Да и то после долгого клянченья у своего богатенького папаши-адвоката.
За все снова заплатил таинственный незнакомец, он назвал себя «Мастером», все это время с ним по телефону разговаривала Кира. Мои эмоции не успевали сменять друг друга – изумление, шок, благодарность, радость, полнейшее ошеломление и бескрайнее любопытство. Кто же он такой, этой мастер? У меня никогда не было ни влиятельных друзей, ни родственников, кроме Столбиных. Начнем с того, что у меня вообще не было друзей, а вся родня меня попросту сторонилась, делая вид, что мое существование никак не связано с ними.
Неужели, мой отец вернулся? Да еще и смог заработать кучу денег? Тогда почему же он ничего не сказал мне? Даже не встретился!
Нет, это все невероятный цветной сон! Однако, мой сытый желудок, чистая рубашка и удобные кроссовки говорили об обратном. Это был самый лучший день в моей жизни, все спонтанно и идельно! Ну, почти все… В каждой бочке меда есть своя ложка дегтя – слово за слово, улыбка за улыбкой, и я влюбился в Киру, как чайка в море. И вот тут как раз и начались настоящие приключения. Не вытерпев унижения, я прикольнулся над Тони и даже вмазал Дэну, все закончилось жестокой дракой с самим Алексеем Златоновским. Мы разбили в дребезги огромное зеркало в школьном холле, Лекс оказался смертельно ранен, а я вылетел в окно на третьем этаже. Дальше что-то случилось, все перевернулось с ног на голову. Все это время мне реально нереально везло! Когда я, целый и невредимый, очнулся на школьных клумбах, среди колючих кустов роз, то время будто повернуло вспять. На Златоновском не были ни царапинки, огромное дорогущее зеркало, что было разбито нами в ходе драки, снова стояло целехонькое в центре школьного коридора.
В кустах роз меня нашел Тимофей – белобрысый загорелый мальчишка, крепкий и мускулистый. Тима был очередным новеньким в нашем 10 «Б» классе. Судя по его изумрудной, под цвет глаз, рубашке и по дорогому навороченному мотоциклу, припаркованному на школьном дворе, у парня никогда не было таких проблем, как у меня. Это был очередной халененький красавчик, подобный Тони, и судя по тому, что он доверился мне – парнишка, вероятно, был таким же недалеким, как и Дэн. Более того, он вел себя очень-очень странно. Все время разговаривал толи сам с собой, толи с незримым собеседником. Пацан называл себя «посланником магиров из затерянного города Люксарда». Там светлые маги терпели поражение от темных сил, и потому их славный Король решил отправить в мир смертных гонца, дабы попросить помощи. А точнее – пригласить пять самых достойных и одаренных земных подростков учиться в легендарной Академии Меча и Чар, чтобы постичь мудрость и магию бессмертных и помочь победить темные силы, которые проникли в этот мир из-за Огненных врат. Его слова были пропитаны отчаянием и искренностью, в них был смысл и надежда. Однако, я не воспринял их на свой счет. Уж кто-кто, а я-то точно не самый одаренный и талантливый парень в нашем городке.
Смелой, ловкой, опытной в таких делах, рукой, я достал из заднего кармана его модных узких джинсов толстый сверток новеньких купюр. И, поверьте мне, там было… несколько миллионов. Простофиля ничего не заметил, а я зажил, как король. Правда недолго, всего один день, точнее несколько счастливых безбашенных часов. Этот день был… сегодня, и мне казалось, что он никогда не закончится. Я пообедал в самом дорогом ресторане города, признался Кире в своих чувствах, даже поцеловал ее. Но на все мои вопросы, она ответила холодными «нет», покачала своей рыжей головой и исчезла из моей жизни, скрывшись за ближайшим поворотом.
Но почему? Теперь же, с миллионом в кармане и оригинальных найках, я наконец-то стал идеальным вариантом! Или же нет? Да что вообще нужно девчонкам? Как их можно понять?
Эти и многие другие безысходные вопросы я задавал себе в течение последних двух часов. Они пронеслись мимо, как пара минут. Незаметно наступил вечер, а значит – пора бежать.
«Никитыч! Сегодня вечером жду тебя в порту»
Я сложил записку и убрал ее обратно в задний карман джинсов, достав взамен увесистую золотую монету. Причудливым узором в тусклом свете на ней заплясали неизвестные иероглифы. Я нашел ее сегодня днем, сразу после того, как встретил Киру. Монета была явно заколдована – чего бы я не делал сегодня – подрался с Лексом, выпал из окна в школе, попал в перестрелку в ресторане – мне всегда сопутствовала удача. Везло во всем, кроме того, где мне действительно требовалась хоть капелька фортуны. В сердечных делах проклятая монета была совершенно бесполезна – как бы я ее не тер и не подбрасывал. Кира ушла, наградив меня напоследок смачной пощечиной.
– А может быть все это выдумки? Может, никакая ты не волшебная? – спрашивал я старый затертый кусок золота. – Думаешь, я не справлюсь без тебя?
Этот странный диалог, а точнее – мой глупый монолог, происходил в сердце соснового леса. Там, где подземные воды размыли в камнях не широкую, но довольно глубокую расщелину. Ее дно, по которому журчала горная река, было тяжело рассмотреть – так далеко внизу оно находилось. Одна из сосен, высокая и стройная, словно мачта, была сломана и перекинулась через пропасть, как тонкий шатающийся мостик, с одной стороны ущелья на другую. Именно в середине этой сосны и стоял я, балансируя без особого труда, и даже читая свою записку. И неужели это все благодаря какой-то старой монете? Сейчас проверим!
Я глубоко вздохнул и совершил самый глупый поступок в своей жизни – подкинул вверх свой драгоценный талисман. Тонкая сосна под моими дрожащими ногами тут же затрещала, и крепчайший до этого момента ствол с громким предательским хрустом раскололся надвое. Верхняя ее часть с сухими иголками на хрупких ветвях, со скрежетом полетела вниз. Не знаю, каким образом мне повезло в этот раз, но одной рукой я смог поймать свой талисман, а другой в нужный момент ухватиться за падающий ствол нижней части дерева. На мое счастье сосна была не до конца сломана, и по зависшему под пропастью дереву я смог вскарабкаться на противоположный скалистый край. Как только мои ноги уверенно встали на камни, снова раздался хруст – оставшийся ствол тут же полетел вниз. Успел! Я с ужасом проследил за его паданием, как, ударяясь о камни, он рассыпался на сотни кусков и опилок – а ведь пару секунд назад такая участь ждала и меня!
– Больше никогда тебя не потеряю, – шепотом пообещал я монете и убрал талисман в карман своих фирменных джинсов. Могла ли она оттуда выскочить? Думаю, нет, ведь монетка защищала меня от всего плохого, и, следовательно, не могла потеряться. Большей неудачи и представить тебе было нельзя! – И какая разница, откуда появилась эта монета, и кому она раньше принадлежала. Мы ведь не спрашиваем, откуда пришла наша удача. Главное – чтобы она никуда не уходила!
Подгоняемый такими мыслями, я, наконец, добрался до нашей с отцом «виллы с бассейном» – хижины, спрятанной в каменистых скалах у самой кромки моря. Наверняка он там дрыхнет после работы, дожидаясь, пока солнце закатится за горизонт.
«Никитыч! Сегодня вечером жду тебя в порту»
– Ха! У меня же нет и никогда не было часов. Так что сейчас я устрою тебе небольшой…
Но сюрприз ждал меня самого. И не маленький, а просто огромный и, конечно,… неприятный.
Наша скромная уютная хижина, потерянная среди камней, целиком и полностью была объята каким-то мистическим ярко-голубым пламенем. Дыма не было. Мне в лицо ударил жар, от сильнейшего треска заболела голова.
– Отец! – закричал я, кидаясь к огню и тут же отступая обратно на еле заметную тропинку среди камней. От жара затрещали мои волосы. – Отец! Папа! Да что тут происходит? Что это?
Едва не споткнувшись о какой-то небольшой металлический предмет, я остановился, присел на корточки и взял в руки старый компас из желтого металла, очень похожего на золото. Едва я его открыл, как на волю вырвалось то самое пресловутое ярко-голубое пламя. Это была дорогая подарочная зажигалка, которая могла принадлежать только одной семье…
– Да будь он проклят! – в сердцах выругался я, читая тонкую гравировку украшенную дорогими камнями «Виктор Златоновский». Я проклинал не сколько отца, сколько сына. – Этот гаденыш спалил мой единственный дом! Отнял все, что у меня было!
И, к сожалению, я был прав – горели не просто рыбацкие сети и лодки, горело мое прошлое, мое детство, моя единственная связь с этим городом. Теперь мне действительно было нечего терять. Единственное, что мне нужно сделать – найти своего отца и отыскать Киру.
– Сначала отец, – решил я, приказав непокорному сердцу, – семья на первом месте.
Не обращая внимания на пламя – все равно нашу хижину было уже не спасти, я пробрался сквозь камни на крошечный песчаный пляж. Там уже как неделю одиноко лежала на боку наша старенькая рыбацкая лодка. Меня тут же захлестнули далекие, но яркие воспоминания о том, как мы с отцом ходили на ней в море, где нас сопровождали дельфины, попутный соленый ветер и яркое летнее солнце. Внезапно, словно почувствовав чье-то присутствие, я поднял голову и так и замер, стоя с опущенными руками и открытым ртом.
Недалеко, всего метрах в ста от меня по морю бесшумно проплывал просто огромнейший из всех гигантских кораблей. Нет, не дорогая яхта, не круизный лайнер, а настоящий деревянный парусный корабль, на которых раньше плавали морские адмиралы и разбогатевшие пираты. Попутный ветер гордо раздувал четыре широких разноцветных паруса – синий, как небо, зеленый, как изумруд, желтый, как золото и алый, как кровь.
Сердцу быстрее забилось у меня в груди, дыхание перехватило от восторга. Каким-то невероятным образом я почувствовал, что именно этот корабль имел ввиду в своей записке мой отец и именно на него я должен попасть. С высокой многоэтажной кормой, вырезанными по бокам крылатыми деревянными фигурами, огромной ярко-щеленой головой дракона вместо носа корабля. Его широкие перепончатые крылья «обнимали» судно с обоих бортов, словно защищая палубу от волн и ветра. На зеленоватом боку корабля блестели огромные золотые буквы, больше похожие на замысловатые узоры. Не знаю каким образом, но я разглядел в написанном имя посланника греческих богов «Hermes».
Где-то высоко в сером небе старались перекричать друг друга чайки. С моря подул прохладный соленый ветерок, и голова дракона, которая украшала нос корабля, сначала еле заметно, а затем все сильнее и быстрее стала поворачиваться в мою сторону. Огромные огненно-желтые глаза моргнули, уставившись прямо на меня. Не помня себя от изумления и страха, я бросился вниз и припал животом к камням. Когда же сердце громкими ударами отсчитало пару минут, и охватившая меня паника утихла, я посмел приподнять голову.
Корабль успел проплыть мимо, показав мне многоэтажную корму с высокими светящимися окнами. Высокая волна, что бежала вслед за ним, с пеной обрушилась на камни, намочив прибрежный песок. Недолго думая, я перевернул валявшуюся на боку лодку и спустил ее на воду, найдя на дне, как обычно, пару коротких, но крепких весел.
«Никитыч! Сегодня вечером жду тебя в порту»
– Встретимся на палубе, папа! – бормотал я себе под нос, налегая на весла, – мы уезжаем из этого проклятого городка! Раз и навсегда!
