Елена Ильшатовна Ахметова
Фамильное древо
Часть
II
. Радужная волна
На прощальный бал мы прибыли загодя, согласно местной традиции, но комнаты, выделенные для гостий, уже практически пустовали: в гостиной сидела, с аристократичной флегматичностью попивая чай, ослепительная леди Хикари в компании горничной. Стоило нам с Джоаной войти, служанка испуганно подскочила и бросилась исполнять свои обязанности, но мы быстро усадили ее обратно. Сколько бы она ни старалась, на нас все равно лица не было, и макияж вряд ли мог это скрыть.
– Слышала последние новости, – изрекла леди Хикари, беззвучно помешивая ложечкой чай. Я замерла над своей чашкой и быстро указала баронессе взглядом на горничную: стоит ли прислуге знать те последние новости, которыми имеют обыкновение делиться агенты под прикрытием и двойные шпионки? Но леди Хикари только опустила густые ресницы и продолжила: – Говорят, барон Аидан ри Джинринн пошел на поправку, когда отказал от дома лекарю герцога Вайенн.
Понятно: горничной предлагалось выслушать общепринятый вариант «последних новостей», который она разнесет прислуге по всему дворцу. А поскольку многие прибудут с личными камергерами и камеристками, слухи быстро доберутся до столицы и достигнут нужных ушей.
Оперативность на грани фантастики.
– Да, я навещала его утром, – рассеянно кивнула я и «спохватилась». – Герцог Вайенн, должно быть, очень расстроен. Он выписывал лекаря с Павеллы, и до сих пор тот работал без нареканий.
Помимо ошеломительного происхождения – маг-целитель на Павелле, кому бы вообще такое в голову пришло?! – у «лекаря» обнаружился пузырек с любопытным ядом, а лорд Аидан, по словам Кристора, был отравлен повторно. Но с этим одержимый обещал справиться, посоветовав обеспокоиться дезинформацией потенциального противника, чем, по всей видимости, немедленно и озаботился Рино.
Горничная – держу пари, не случайно здесь оказалась девушка с таким любопытным взглядом! – стрельнула глазами в мою сторону и мудро запила свои наблюдения чаем. Сплетничать она будет позже, в подобающей компании, не рискуя нарваться на выговор от высокородной леди.
Хикари чуть приподняла бровь и сделала вид, что предпочла не замечать опасную оговорку.
– Я слышала, герцог Лиданг рискнул выслать семье Джинриннов приглашение на сегодняшний бал, – сказала она. – Это, безусловно, неуважение к памяти лорда Шаридана, но, по крайней мере, у барона Аидана ри Джинринн будет шанс наладить отношения с герцогом Вайенн.
– Надеюсь, он использует его с умом, – с сомнением покачала головой я и поспешила спрятать лицо за чашкой.
Что думала о скорости развития событий Хикари, так и осталось тайной за семью печатями.
Мне же казалось, что она близка ко второй космической – в то время как я была готова разве что к черепашьей.
В зале Джоана немедленно привстала на цыпочки и, высмотрев в море голов Сайерза-младшего, присела в реверансе, извиняясь передо мной и Хикари, и мастерски ввинтилась в толпу. Через полминуты я уже безнадежно упустила из виду ее нежно-салатовую юбку и невольно остановилась.
– Не бойся, – шепнула Хикари и ободряюще сжала пальцы на моем предплечье.
– Я все сделала правильно, – упрямо отозвалась я. – Мне нечего бояться.
«Убедить бы только себя в этом…»
Баронесса повернулась ко мне, будто услышала эту предательскую мысль, но сказать ничего не успела: перед нами будто из-под земли вырос лорд Констант ди Эмбер и тотчас почтительно поклонился. При виде его массивной фигуры, привычно закованной в черный мундир приближенной особы, мне вспомнился подвал Сыскного участка и избитый до полусмерти пленник в цепях, и от внезапно подкатившей дурноты я едва не повисла на Хикари.
От внимания Константа моя минутная слабость, несомненно, не ускользнула, но он был слишком хорошо воспитан, чтобы акцентировать на ней внимание, раз уж я не стала. Зачем, если вместо этого можно с излишней выразительностью улыбнуться блистательной леди Хикари и протянуть ей руку в традиционном приглашении на первый танец?..
– Леди Альгринн, – вдруг тихо сказал секретарь лорда асессора, – не уходите.
Я послушно остановилась, хотя мгновение назад готова была тактично раствориться в толпе.
А Хикари вдруг коснулась плеча в традиционном же жесте отказа и кокетливо указала взглядом куда-то за спину своему бессменному кавалеру, намекая, что сегодня он не такой уж и бессменный. Мгновение – и Констант, едва приняв отказ, снова протянул руку – уже мне.
Первые такты – еще не сама мелодия, но предупреждение о грядущем полонезе; будущий партнер заметно выше меня, и танцевать наверняка будет неудобно. Он массивнее даже Рино – шире в плечах, мощнее в талии: безнадежно далек от великосветских вкусов Альянса, где безраздельно властвовал совершенно другой тип красоты, ближе всего к которому был…
У меня закружилась голова, а затылок будто опустел – таким легким он мне показался.
В середине зала невозможно обаятельно улыбающийся третий принц Ирейи взял под руку ослепительную леди Хикари, и за ними начал выстраиваться хвост шествия.
– Сегодня Его Высочество будет в ударе и перетанцует с половиной двора, – гулким, неразборчивым шепотом сообщил Констант, ловко встраивая нас в середину человеческой реки. – С вами, леди Альгринн, в том числе. Два часа назад обнаружили валентовый браслет.
– У кого? – механически спросила я.
Голова не работала совершенно.
– Сэр Шонвилл сказал, что браслет у него забрал «разбойник», – сказал секретарь лорда асессора и уверенно повел меня в танце. – Рино предположил, что его сестренка, о которой он говорил с вами в пыточной, мертва, как и все люди, с которыми Мастер обещал организовать встречу. Ритуально шрамированный парень со Дна Кальдеры, потерявший сестру и винящий себя в ее смерти… в общем, сестра Нарин подняла всех своих девочек, и одна из них все-таки его вспомнила. Приходил исповедоваться после похорон и выспаться, но уснуть так и не смог. Жрица нашла имя его сестры, и по нему уже определили, где «разбойник» жил. Браслет был в тайнике в его доме.
– Почему его сразу не забрали сектанты? – забывшись, нахмурилась я.
– Не нашли, – коротко усмехнулся Констант. – В доме явно производился обыск, но тайник сумел найти только Его Высочество, и то при помощи заклинания.
Далеко впереди мелькнула золотистая макушка Его целеустремленного Высочества, и я с трудом удержалась, чтобы не прикусить губу. Привыкла, что под маской не видно…
Когда он все успел-то?..
За полонезом последовал хелльский вальс – по счастью, не «Марианна», – и меня перехватил лорд Аидан. То есть, по сути, Кристор в теле Аидана. От него еще немного попахивало, но в духоте бального зала это никого не удивляло – в отличие от присутствия здесь барона, которому вроде как полагалось горевать об ушедшем брате.
– Нам полагается произвести фурор, – деловито сообщил одержимый, склоняясь к моей руке.
Я призвала на помощь все свое самообладание, заставила себя вспомнить уроки леди Джейгор, благодаря которым когда-то сумела обаять самого маркиза Альгринн, – и улыбнулась. Чуть теплее, чем положено, чуть ласковее, чем следовало бы…
Кристор ответил мне обжигающим – и таким же наигранным взглядом.
Потом была мазурка, перерыв на прохлаждающие напитки (никогда еще не пробовала тейнарское вино!), виранийский «Хотто», тенерианская «Гаранм», иринейская «Лангуидолл», еще вино – кажется, уже ирейское…
Констант, Аидан, Сайерз-младший (пора, пора запомнить, как же его зовут!), Джошуа, Рейдж, изрядно растерянный Вердан ди Джинринн, снова Аидан…
Я порхала от партнера к партнеру, вежливо улыбалась, танцевала, вела светские беседы, отдыхала с дамами постарше в соседнем зале, снова возвращалась к танцам – должно быть, высший свет решил бы, что вдова склонна отыграться за долгий траур, но в центре всеобщего внимания оказалась вовсе не я.
Его Высочество сиял и блистал, затмив всех кавалеров. За его светлой, искренней улыбкой охотились все камеры и голографы, каждое слово – неизменно вежливое и уместное – ревностно конспектировали вездесущие журналисты, а за его спиной тянулся шлейф из восторженных вздохов и разбитых сердец.
Таким его помнили и любили, и таким он не был уже давно. Но много ли нужно публике, чтобы снова увериться в его превосходстве?
Где-то на пятой подхваченной в танце даме журналисты перестали обращать внимание на партнерш, отчаявшись выделить кого-то из потока выбранных леди, и девятой в списке Его Высочества оказалась я – и, по счастью, ирейский вальс с жесткой рамкой рук и минимумом точек соприкосновения. Но отчего-то даже это далось мне с трудом едва ли не большим, чем достопамятная «Марианна» с полузнакомым риттером.
– Благодарю вас за цветы, Ваше Высочество, – тихо сказала я, когда зазвучали первые ноты и принц легко, с неизменной обаятельной улыбкой на губах, повел меня в танце, благовоспитанно не замечая, как дрожат мои руки и как я стараюсь смотреть куда угодно, но не на него. – Они прекрасны.
– Рад, что сумел угодить Вам, – отозвался Третий, и я воровато мазнула по нему взглядом.
Он выше меня – не настолько, как Констант или Рино, но все же заметно; угольно-черный мундир с серебряной вышивкой заставлял его казаться изящнее и вместе с тем строже. Ему шло.
Но легче почему-то не становилось.
– О да, – коротко усмехнулась я. – Должна признать, давно у нас с Джоаной не было столь пространных бесед по душам.
– Она выбрала? – деловито уточнил принц, поняв, что я не склонна к пространным разговорам и за цветы поблагодарила только потому, что этого требовал этикет.
– Старший сын баронета Сайерза, – кивнула я и продолжила механически идти за ним в танце, не забывая, впрочем, про восторженно-влюбленную гримасу. Не выделяться же из толпы его партнерш из-за кислой мины?
Принц на мгновение прикрыл глаза и лихо крутанул меня вокруг своей оси – до полной потери ориентации – и снова подхватил в жесткую рамку, ведя за собой. А мне впервые пришло в голову, что в ирейских танцах есть что-то древнее, авторитарно-патриархальное, и именно они Его Высочеству даются лучше всего.
Пугающая мысль.
– Я переговорю с баронетом сегодня, – пообещал Третий. – Нужно, чтобы помолвка была заключена до возвращения в столицу. Сегодняшний бал вполне подойдет.
– Его Величество… уже? – разом позабыв все уроки красноречия, дикции и этикета, спросила я. – Он уже приказал вам?..
Его Высочество опустил ресницы и чуть сильнее, чем нужно, сжал мою руку.
– Вы – мудрая леди, Вега.
– Потому и согласилась на танец, – обреченно призналась я и удостоилась сочувствующей улыбки.
Приказ Его Величества придется выполнить, так или иначе. Но если принц сумеет приручить меня, заставить привыкнуть к себе… пожалуй, нам обоим будет проще.
– Ее Высочество уже почти поправилась, – сказал Третий. – Она будет рада, если Вы сочтете возможным навестить ее перед отъездом.
– О, я…
Возникла заминка: я сбилась с ритма, и соседняя пара едва не налетела на нас, но Третий успел вовремя среагировать и буквально выдернул меня у них из-под ног. Я мучительно покраснела. «Рамка» из рук вдруг стала казаться нестерпимо тесной – хотя Его Высочество ни сейчас, ни минутой ранее не позволял себе ничего лишнего.
– Вега, – подобающая гримаса – нейтрально-улыбчивая, дружелюбная, чуть снисходительная – в тот момент выглядела почти издевательски, но принц не позволил себе расстаться с ней ни на секунду. Впрочем, я поступила точно так же. – Мне действительно жаль, что Вы оказались в подобном положении. Признаться честно, я и сам в изрядной растерянности из-за сложившейся ситуации. Видит Равновесие, по приказу Его Величества я делал многое, чем не могу гордиться, но это… слишком. Что бы ни думал по этому поводу мой отец, клянусь, я не стану на Вас давить. Приглашение навестить мою дочь означает всего лишь приглашение навестить мою дочь. Ничего больше. Слово принца.
– Вот как? А если я сама стану настаивать?
Сказать я собиралась совершенно другое, и, когда с языка сорвался этот вопрос, едва справилась с порывом немедленно вывернуться из «рамки» и выскочить в окно. С чего меня вообще потянуло кокетничать, да еще в таком тоне?!
Но принц воспринял все именно так, как следовало: улыбка из вежливо-протокольной на мгновение стала естественной, насмешливой и язвительной, в глазах мелькнули хитрые ярко-зеленые искорки… и все тотчас вернулось на круги своя, будто никакой вспышки неожиданной искренности не было и в помине.
– Тогда я сильно пожалею, что дал Вам слово, – скорбно признался Третий.
– Не беспокойтесь, – вздохнула я. И все-таки не удержалась: – Клянусь, я не стану на вас давить.
Его Высочество поспешно задержал дыхание, давя смех, и на последних тактах почтительно склонился чуть ниже, чем должен был. А потом отомстил за весь мой юмор разом: просто поднес к губам мое запястье и вместо того, чтобы поцеловать воздух над рукой, жарко прикусил ткань перчатки.
Невозмутимо выпустил мою ладонь, выпрямился и добавил:
– Мы отбываем завтра вечерним порталом в Нальму. Моя дочь будет счастлива видеть Вас в любое время.
И оставил меня возле ряда кресел, растерянную, с армией колючих мурашек на спине и отчего-то горящим, как от слабого ожога, запястьем.
***
До «Хвои» я добралась, разумеется, только утром, с замирающим сердцем и ватными коленями, несмотря на данное мне слово; но открывшееся мне зрелище успешно скомпенсировало все затраченные нервы.
В гостиной номера горел камин. Огонь весело потрескивал, перепрыгивая с полена на полено. Рыжеватые отсветы зашли дальше, дотягиваясь до тяжелого ковра перед каминной решеткой. Их Высочества изволили расстелить на ковре большой лист акварельной бумаги и ползать вокруг него на карачках, о чем-то переговариваясь и перебирая цветные карандаши. Из-за освещения казалось, что принц тоже рыжий – да и улыбался он так же открыто и шкодно, как его дочь.
Няня – статная женщина в строгом форменном платье – с невозмутимым лицом застыла чуть в стороне. Похоже, для нее подобные зрелища не были чем-то из ряда вон выходящим.
Я же подавилась смешком, мигом позабыв о нервном напряжении, не отпускавшем меня с бала.
– Леди Альгринн! – мгновенно среагировала маленькая принцесса и вскочила на ноги.
– Вега… – секундой позже произнес Его Высочество и с привычной царственной грацией склонил голову в приветствии – так и не поднявшись с четверенек. Присутствие няни его явно не беспокоило.
Я ответила ему фирменным скрипучим реверансом, чем немедля привела в восторг младшую принцессу. Ее Высочество, в отличие от отца, еще не научилась своевременно задерживать дыхание и делать каменное лицо, и мы были вознаграждены звонким, заливистым смехом, способным порвать барабанные перепонки и связать узлом оставшиеся лоскуты.
– Настоящая леди должна быть ослепительной, а не оглушительной, – назидательно сообщила мне маленькая принцесса, и я с трудом удержалась, чтобы не переадресовать замечание ей самой.
– Если вы слышите словосочетание «настоящая леди», будьте уверены, что следующим словом будет «должна», – усмехнулась я вместо этого. – Сегодня я здесь не как леди Альгринн, а как курьер, Ваше Высочество. Для меня будет честью видеть вас на творческом вечере в особняке Джейгоров в Нальме, если вы не сочтете приглашение чрезмерной дерзостью с моей стороны, – сказала я и протянула Их Высочествам персональные приглашения.
Принцесса немедленно обернулась к отцу с безмолвной мольбой во взгляде.
– Буду ждать Вашего выступления с нетерпением, Вега, – вежливо улыбнулся Третий, пробежав глазами приглашение. – Не желаете присоединиться к нам сегодня?
– Мы хотим нарисовать извержение! – возвестила маленькая принцесса, мгновенно переключившись с приглашения на акварельную бумагу.
Я пробежала взглядом эскиз и отобранные цветные карандаши, но с сожалением покачала головой.
– Простите, Ваше Высочество, мой портал откроется через час.
– Вы можете воспользоваться нашим, – нетерпеливо отмахнулась девочка. – Его откроют вечером.
А принц недостойно промолчал, с улыбкой змея-искусителя добавив к выбранным карандашам еще два – темно-красный и черный. От камина ощутимо тянуло теплом, и в глазах Его Высочества плясали огненные отсветы.
Словом, ледяной ком у меня в животе объяснению не поддавался.
– Сожалею, Ваше Высочество, – собравшись с духом, сказала я. – Меня дожидается кузина, и я не могу оставить ее одну. Леди ее положения не пристало передвигаться по городу без сопровождения. Если вы желаете продолжить занятия, Ваше Высочество, мы сможем договориться о расписании, когда вы прибудете на творческий вечер.
– Как скажете, леди Альгринн, – принцесса, надувшись, посмотрела на эскиз. – Тогда отложим извержение. Мы с папой его все равно не видели.
– Посмотрим в записи, – ожил, наконец, Третий и внезапно перешел на хелльский: – Госпожа Риана, вас не затруднит помочь Ее Высочеству найти голозапись извержения Сердитой Русалочки?
Я представила себе голограмму пирокластического потока посреди детской и невольно содрогнулась, но няня невозмутимо проводила принцессу в соседнюю комнату и плотно прикрыла дверь.
– Госпожа Риана не знает ни слова по-ирейски, но некоторые детали ей все равно лучше не видеть, – рассеянно прокомментировал Третий и поднялся на ноги.
Я сделала шаг назад прежде, чем осознала, что вообще происходит. Его Высочество на мгновение застыл, но потом как ни в чем не бывало отошел к комоду в углу комнаты и зазвенел ключами.
– Вы позволите? – осведомился он полминуты спустя, когда я была готова провалиться сквозь землю, но опасалась, что не сумею сделать это бесшумно в своих неподражаемо скрипучих штанах. Его Высочество благородно не обратил внимания на мою растерянность и открыл ювелирную коробочку, продемонстрировав тонкий черный браслет: в переплетении валентовых водорослей безнадежно запуталась крошечная рыбка с вытаращенными, как у меня, глазами.
– Да, разумеется, – отозвалась я и протянула ему руку.
– Сопровождающие меня маги не смогли до конца разобраться в особенностях взаимодействия проклятия и его носителя, – сообщил Третий и неожиданно стянул с меня перчатку, отчего я покрылась мурашками так, будто он раздел меня догола, – но сошлись во мнении, что браслет должен соприкасаться с кожей. Надевайте его как можно чаще, леди Альгринн. Но предупреждаю Вас, – он защелкнул замочек, как капкан, и поднял на меня взгляд, – его не должны увидеть. Кроме того, пока он надет, Ваше имя может вспомнить только проклятый из династии Ариэни. Сам факт наличия у Вас браслета ставит Вашу жизнь под угрозу. С этого момента Вас будет сопровождать охрана. Рино отобрал наиболее опытных телохранителей. Они Вас не побеспокоят.
Его Высочество не отводил взгляда, и я почувствовала себя маленьким серым мышонком перед умудренным опытом змеем. Глаза оказались вовсе не однотонно темно-зелеными, как казалось издалека; от зрачка к краю радужки разбегались, беспорядочно множась, иссиня-черные линии – будто трещины в бутылочном стекле.
– Вы вся дрожите, – вздохнул принц и с профессиональной отцовской сноровкой натянул на меня перчатку, закрыв ею браслет. – Вега, что бы Вы себе ни вообразили, прошу Вас, не думайте так обо мне. Не надо меня демонизировать.
– И в мыслях не было, – я покачала головой и сделала вид, что и сама не собиралась убирать руку. – Я вполне отдаю себе отчет в том, что Его Величество мог отдать приказ еще и мне, и времени на привыкание и осмысление у меня не осталось бы. Я благодарна вам за терпение, Ваше Высочество, и за честность, правда. Мне просто нужно… – тут я, наконец, обратила внимание не только на глаза – вот же змей-гипнотизер, а! – а еще и на выражение его лица. И с подозрением прищурилась. – Ваше Высочество?
– К слову о честности, – ровным голосом сказал Третий и отвел взгляд. Мою руку он так и не выпустил, и я невольно ощутила, как холодеют мои пальцы на фоне его тепла. – Его Величество распорядился передать Вам его приказ в письменной форме лично в руки. Он не мог вызвать Вас на аудиенцию, поскольку не должен привлекать к Вам внимание, но все же счел, что обязан проконтролировать ситуацию. Письмо передадут Вам в Нальме, когда Вы вернетесь домой. Вега, – принц чуть сжал пальцы и снова поднял глаза, – я не стану брать назад свои слова. Клянусь.
Я глубоко вздохнула и медленно выдохнула.
Его Высочество может и не брать назад свои слова, но влияние короля на маркизу, да еще с такими птичьими правами, – несравненно выше, чем на него. Если Его Величество пожелал получить седьмого внука именно от меня, я не смогу отказать.
Потому что иначе под ударом окажется Джоана и ее избранник с откровенно слабыми связями и весьма непрочным положением в обществе.
– А сейчас Вы наверняка подумали что-то вроде: «Легко ему говорить», – обреченно хмыкнул Третий. – Его Величество лишил Вас выбора. Я… Вега, уделите мне четверть часа? – принц указал на кресло, и я покорно села и позволила угостить себя ромашковым чаем. Кажется, у него все было продумано – и близкая к истерике леди в том числе. – Я не могу спорить с отцом на равных. Он король, и ему отвечать за планету и все, что останется после него. Как бы я ни был недоволен его решением, я тоже скован его волей. Все, что я могу сделать, – это выторговать еще немного времени для Вас, и я это сделаю.
– Благодарю вас, Ваше Высочество, – сдержанно сказала я и отпила чай. Браслет под перчаткой отогревался медленнее, чем полагалось бы обычному украшению, и я воспользовалась моментом, чтобы незаметно прижать его к чашке.
Вежливость положение не спасла. Его Высочество наградил меня привычным нейтральным взглядом и чуть сильнее, чем следовало, сжал подлокотники своего кресла.
– Я женюсь на Вас, Вега, – ровным голосом напомнил он, – и мне хотелось бы, чтобы у Вас не было причин меня ненавидеть. Если есть что-то еще, что я могу сделать для Вас, скажите.
Я осторожно отставила чашку – по счастью, получилось беззвучно, как и следовало, – и тоже выпрямилась в кресле.
– Ваше Высочество, я уже заключала брак по расчету и, должна отметить, он был вполне удачным. Не нужно считать, что меня это травмирует и я вас возненавижу. Я думаю, мы с вами сумеем найти общий язык и без попыток подсластить пилюлю. Меня пугает не возможность оказаться замужем, а скорость развития событий и слухи. Я окажусь отрезана от приличного общества по меньшей мере на полгода, да и после моего возвращения репутация не восстановится по мановению волшебной палочки, но с этим я вполне способна справиться самостоятельно.
Его Высочество улыбнулся с плохо скрываемым облегчением.
– Тогда отчего Вы до сих пор дрожите?
Он сидел в кресле так, будто это был трон. Идеально ровная спина, правильный постанов головы, наконец-то расслабившиеся руки на подлокотниках, чуть расставленные ноги… я скользнула взглядом по развернутым плечам под плотной чернотой мундира и отвела глаза.
Принцам не говорят: «Не доверяю ни на грош», – даже если это истинная правда.
– Дайте мне немного времени, Ваше Высочество, – попросила я. – Будет лучше, если я обдумаю сложившуюся ситуацию и посоветуюсь с лордом асессором касательно вопросов безопасности. Мы сможем переговорить на вечере. Думаю, я вышлю приглашения лордам Аидану и Вердану Джинриннам, и Кристор даст достаточно поводов для сплетен, чтобы отвлечь внимание от вас с дочерью.
Его Высочество задумчиво склонил к голову к плечу и улыбнулся как-то совсем нехорошо. Слишком искренне и насмешливо, учителя этикета не одобрили бы…
– Знаете, Вега, – сказал он, – если бы не приказ Его Величества, я бы голову сломал, как заполучить Вас в жены. Но заполучил бы.
К счастью, он не двинулся с места и не позволил себе ни единого лишнего жеста, иначе я рисковала на собственном примере проверить верность утверждения тетушки Джейгор о том, что леди остается леди в любых обстоятельствах.
Вероятность того, что в определенных случаях настоящая леди вполне способна пищать, как перепуганная мышь, и пулей вылетать из гостиницы, показалась мне подозрительно большой, и я поспешила вежливо откланяться, пока дело не дошло до крайностей.
***
В Лиданге у меня оставалось всего одно незавершенное дело, и уговорить себя приступить к нему оказалось едва ли не сложнее, чем держать себя в руках при принце. Но воспитатели и учители четко вдолбили мне одну простенькую мысль: если берешься за задачу – неважно, по каким причинам, – будь добра выполнить ее как следует. А куда бы я делась, если задачу поставил лично Его Величество?
По уму, подготовку следовало начать гораздо раньше и у проверенного медика, но в моем случае все упиралось в то, что к проверенному идти ни в коем случае нельзя – пожилого, многоопытного господина Раугила мне посоветовала леди Джейгор, поддерживавшая с ним дружеские отношения. Бесцеремонный хеллец наверняка проболтался бы о моем визите тетушке, а что известно ей – известно всему двору.
В столице, конечно, легко найти другого мага-целителя, знакомого с общеукрепляющими заклинаниями, или, на худой конец, павеллийскую аптеку; но первый будет вынужден задокументировать визит, чтобы отчитаться перед Гильдией, а аптека попросту откажется продавать лекарства без рецепта от врача – даже если речь идет всего-навсего о подготовке к беременности для относительно здоровой женщины. А рецепт для персоны инкогнито, опять-таки, никто не выпишет.
Когда я обратилась с животрепещущим вопросом к Сестре, она только развела руками: в Храме к беременности могли подготовить разве что морально.
Словом, мне, как и большинству жительниц архипелага, оставались только ведьмы и их укрепляющие настои. Маркиза Альгринн, столичная штучка, никак не могла нанести визит в пыльную травяную лавку; а вот неизвестная девица в защитной маске и тюрбане по последней лидангской моде должна была вписаться вполне гармонично.
Поэтому из «Хвои» я отправилась не напрямую в «Святой источник», а с некоторым душевным содроганием свернула на кочковатую тропинку, ведущую на Дно Кальдеры, успокаивая себя тем, что на самом деле за мной незаметно следует охрана, одобренная лично принцем. Знала бы тетушка Джейгор, куда понесло ее племянницу, – голову бы открутила, не побоявшись запачкать перчатки.
Впрочем, конкретно сейчас я бы не отказалась от подобной услуги: в этой самой голове слишком навязчиво вертелись слова Третьего и его улыбка, и мне всерьез хотелось оказаться в числе ветреных фанаток принца, осаждающих гостиницу. Им-то что, наверняка бы в обморок попадали от счастья, вздумай Его Высочество им так улыбаться! Не говоря уж о желании заполучить в жены…
Увы, моя голова оставалась при мне, и я отлично понимала, что желания принца обусловлены выгодой. Из меня выйдет прекрасная жена: высокого положения, благородного воспитания, с приданым, хоть и небольшим, и профессией… кроме того, я могу снять проклятие династии и неплохо лажу с Ее Высочеством. Но на этом все. Я не любила и не хотела Третьего, да и он до визита в Лиданг всегда относился ко мне с вежливым равнодушием старшего коллеги.
Со словом «муж» у меня ассоциировались насмешливые морщинки в уголках глаз, благородная седина на висках, узкие губы и самые осторожные на свете руки; я не видела никого другого на месте Джеда ри Альгринна, хоть и понимала, что тетушка Джейгор даст мне самое лучшее несколько лет, чтобы прийти в себя, и начнет искать для меня второго супруга, несмотря на все обещания.
Принц, надо признать, сильно облегчил ей задачу. Вряд ли графиня рассчитывала на такую удачу для своей вдовой племянницы, мрачно подумала я и от души пнула подвернувшуюся под ноги шишку. Вековые ели угрюмо нависали над головой; тропинка вилась между стволов и порой терялась под толстым ковром иглицы. Голые нижние ветви перегораживали дорогу, будто пытаясь отговорить идти дальше, и на какой-то миг мне мучительно захотелось прислушаться – но я тут же одернула себя.
Слушать мертвые ветки – этак и до веры в мух-проводников недалеко.
Мало ли, кого я там не могу представить на месте мужа? Я урожденная леди, и я с пеленок знала, что должна выйти замуж за человека, которого мне укажет семья, и никогда не протестовала. Что вдруг изменилось, если приказ отдала семья, стоящая выше моей?
Я леди, и я справлюсь. Мой ребенок будет принадлежать к третьей линии наследования престола Ирейи. Разве мог виконт Альрави мечтать о таком родстве?
А что сейчас надлежит сделать – так это прекратить ныть и шарахаться от принца. И приступить к выполнению поставленной задачи – хотя бы постепенно, маленькими шажками. Подобрать нужный настой, продумать список условий и пожеланий, пустить слухи о романе с бароном Джинринн, организовать визит принца в особняк Джейгоров, подробно обо всем договориться и…
Я вздохнула и потерла запястье.
Что там «и», пока представлялось с трудом. Но это ведь пока?
На Дне Кальдеры лежало небольшое озерцо, выглядевшее достаточно неприглядно и в обычные дни, а уж после недавнего извержения вовсе превратившееся в грязную лужу, но вездесущую ребятню это, как и следовало ожидать, совершенно не отпугивало. На мелководье с визгом носились полуголые мальчишки, а заводила – худой пацан в ярко-красной защитной маске с нарисованным пламенем на носу и великоватых плавках, загвазданных пеплом – громко зазывал плыть наперегонки до противоположного берега (на вид еще хуже, чем ближайший).
Мне было прохладно даже в наглухо зашнурованной куртке, и смотреть без содрогания на детские развлечения не получалось, хоть от воды и валил пахучий пар.
– Слышь, ребятня, ведьму ищу, – подражая характерному лидангскому акценту, просветила я и выразительно подбросила мелкую монетку – и через четверть часа стояла перед серой хибаркой с характерным выводком черных змеек, нарисованных на двери. Мощный травяной дух от лавки перекрывал даже серную вонь Дна, так что сомневаться не приходилось: привели меня куда надо.
Провожатый – тот самый заводила в «огненной» маске – бодро поймал обещанную плату и тотчас скрылся в соседней подворотне, а я сняла очки и решительно постучала в дверь. Открыла мне сухощавая женщина средних лет, даже в помещении не рисковавшая расставаться с бурой защитной маской и тюрбаном в тон.
– Приворотами не торгую, – строго сообщила она, едва бросив на меня взгляд. – Ты молодая, глаза умные, не обаяешь этого – найдешь другого.
Я закашлялась, давя нездоровый смех. Принц и привороты, мифы и легенды для незнакомых с придворным магом…
– Госпожа, я уже обаяла этого. Меня интересуют укрепляющие настои для подготовки к беременности.
– Женатого обаяла, что ли? – бесцеремонно поинтересовалась ведьма, но все-таки посторонилась, пропуская меня в лавку, да и ответа дожидаться не стала. – Уколов боишься? Надо бы кровь проверить…
