Елена Ильшатовна Ахметова
Фамильное древо
– Но как? – полюбопытствовала я, но вовремя спохватилась и не стала напоминать, что воровские навыки Его Высочества оставляют желать лучшего.
Ответить Его Высочество не успел. Одна из внутренних дверей распахнулась настежь, и на пороге предстала маленькая девочка. Хорошенькая, как куколка, с рыжевато-золотистыми волосами, уложенными в по-взрослому сложную прическу. Их необычный оттенок удачно подчеркивался темно-синим атласным платьем. Сходство со всеми классическими херувимами, вместе взятыми, оставалось невероятным и волшебным ровно до того момента, как маленькая красавица увидела папеньку и звонко поинтересовалась:
– А мы прямо сейчас пойдем искать сокровища?
Говорила она, несмотря на нежный возраст, четко и правильно, не оставляя сомнений в сказанном, и только семнадцать поколений дворян за спиной помогли мне удержать лицо и не сообщить Его Высочеству, что он с дуба рухнул – использовать собственную дочь в делах Ордена!
– Нет, милая, искать сокровища мы пойдем через час, – невозмутимо ответил ее неподражаемый папаша. – Нас пригласили к восьми. Если мы придем раньше, герцогская чета не успеет подготовиться, и им будет очень неловко. Такое поведение крайне невежливо. Не следует забывать, что любые хозяева относятся к нашим визитам с большой ответственностью.
Видимо, семнадцатое поколение подхалтурило, и на моем лице что-то отразилось, потому что, закончив объяснение, Его Высочество повернулся ко мне и спокойно добавил:
– Лорд Джошуа пригласил нас на небольшую ассамблею. В качестве главного развлечения – поиск сокровищ по подсказкам, разбросанным по всей гостинице. Сейчас как раз завершаются приготовления, поэтому в коридорах так пустынно.
Мне как раз пришло в голову, что лорд асессор велел разузнать об амулете именно потому, что был в курсе планов Его Высочества, и выровнять физиономию я не сумела.
– Не беспокойтесь, леди Альгринн, мы справимся, – невозмутимо сказал принц.
– Леди Альгринн, вы хотите с нами? – звонко спросила маленькая принцесса, ухитрившись сходу выговорить заковыристое имя рода моего покойного супруга.
– Хочу, Ваше Высочество, – честно призналась я и продолжила, пока великодушная властительница не начала уговаривать отца прихватить приблудную леди с собой. – Но, во-первых, моей кузине плохо, и я не могу ее оставить и пойти веселиться. Это было бы безответственно с моей стороны. Во-вторых, я не получала приглашения от герцога Вайенн, а значит, он не рассчитывает на мое присутствие, и, если я приду, сокровищ на всех гостей может не хватить. Мне очень не хотелось бы послужить причиной столь досадных недоразумений…
– А там одно лишнее будет, – жизнерадостно объявила принцесса.
Я потеряла дар речи. Счастливый отец – тоже, поскольку был вынужден задержать дыхание, чтобы не засмеяться.
– Проблему с леди Джоаной это не решает, – заметил он, успокоившись. – Почему бы тебе не пойти к няне и не подобрать туфельки к платью? На приеме леди должна быть ослепительной, а не оглушительной, помнишь?
Девочка недовольно надула губки, но без споров развернулась и скрылась в детской, напоследок мелькнув внушительными ботинками из-под подола роскошного платья.
Я поймала себя на идиотской улыбке. На лице принца сияла такая же, и, встретившись взглядами, мы поспешно придали своим лицам приличествующее выражение.
– У вас очень смышленая дочь, – только и сказала я.
– В мать, – вздохнул принц, несколько помрачнев. – Я оставлю Вас, леди Альгринн. Телохранители должны осмотреть территорию, прежде чем Ее Высочество выйдет из номера. Если Вас не затруднит, передайте леди Джоане, что я очень обеспокоен ее здоровьем.
Я покорно кивнула и снова сделала реверанс. После такого «беспокойства» леди Джоана уж точно станет обходить целебные горячие источники по широкой дуге. Принц наверняка понимал это не хуже меня – но, похоже, его вполне устраивало, когда потенциальные невесты шарахались от него, как от прокаженного.
Его можно было понять.
Но вся эта история, увы, означала, что я так и не узнаю, чем так важна черная рыбка, которую прячет герцог Вайенн…
***
На следующий день, едва проснувшись, Джоана изъявила желание немедленно отправиться в Храм. Мои уверения, что принц проявил обычную вежливость и никаких сомнительных планов не лелеет, успеха не возымели. Впрочем, я не слишком старалась. Нежданные религиозные порывы кузины означали, что я могу быть свободна, по крайней мере, до полудня. С обязанностями компаньонки вполне справятся почтенные сестры.
Поэтому я проводила Джоану до Храма, исподволь выяснила у дежурной жрицы, что никаких сообщений для меня не оставлял ни сам лорд асессор, ни его блистательная супруга, и уже собиралась со спокойной душой вернуться в гостиницу, когда узрела невероятное по местным меркам зрелище – молодую женщину без маски и даже тюрбана. Она тоже меня увидела и остановилась, приветственно махнув рукой. От движения светящийся ореол защитной магии вокруг ее головы слегка размазался и вытянулся – будто нимб не успевал за святой.
Впрочем, назвать леди Хикари святой язык не повернулся бы даже у меня, как бы я ее ни любила.
– Вот тебя-то мне и надо, – заявила блистательная баронесса, подхватывая меня под локоток. Мои юбки тяжело хлестнули ее по ногам, но она, привычная к куда более неудобной одежде, не обратила внимания. – Слышала последние новости?
– Нет, – с легким недоумением призналась я, чувствуя себя травинкой в бурном потоке: виранийка уверенно взяла курс на одну из центральных улиц, не слишком интересуясь, куда я собиралась до ее появления, и влекла меня за собой так, что я едва успевала переставлять ноги. – Только, умоляю тебя, не пересказывай мне сплетни про мой роман с герцогом Вайенн. Уверена, Сестра их передаст с особым пристрастием, а лорд Рино будет подкалывать меня еще не один месяц.
– Сплетни про пропавшие фамильные драгоценности рода Вайенн устроят? – деловито уточнила Хикари, сворачивая в какой-то темный проулок.
Я настороженно огляделась. Должно быть, солнце не заглядывало сюда даже в ясный сезон, а уж сейчас, в разгар пепельного, заходить в этот проулок поостереглись бы и кальдерцы. Разве что толпой, боязливо сгрудившись в кучку и вооружившись.
– Если ты завела меня сюда, поскольку решила, что они у меня, – осторожно сказала я, – то спешу тебя разочаровать: мой кошелек трагически пуст. Джоане захотелось сделать крупное пожертвование Храму. Поживиться тебе не удастся.
– Между тем, весь Лиданг уверен в обратном, – грозно сообщила Хикари и резко остановилась, брезгливо отфыркиваясь от паутины, в которую влетела лицом. – Ты ведь в курсе, что вчера Его Высочество изволил устроить небольшую диверсию в «Хвое»?
– Он собирался взять свою дочь на прием у герцога, – мигом припомнила я. – Это и была его диверсия?
Леди Хикари взглянула на меня со странной смесью зависти и сожаления.
– Ты еще и сомневаешься? Проведи хоть полчаса с его рыжим ангелочком, сама поймешь, что Ее Высочество – это диверсия во плоти!
Я рассеянно одернула юбку.
– Ее Высочество показалась мне весьма жизнерадостным и не по годам смышленым ребенком.
– Не показалась, – вздохнула леди Хикари и снова железной хваткой взяла меня под локоток. – Ее Высочество всегда находит поводы порадоваться жизни. А если не находит – то придумывает и осуществляет, благо… ну, про смышленость ты и сама заметила. В общем, вечером она должна была войти в покои герцогской четы и сплести заклинание на поиск магических предметов. Не спотыкайся, да, она вполне на это способна. Гений, чтоб ее. Смышленая девочка, вся в папу.
«В мать», – едва не поправила я, но все же смолчала, ожидая продолжения.
Леди Хикари меня не разочаровала.
– Заклинание обнаружило герцогскую корону, пропитанную приворотным зельем авторства собственно герцогини, кольцо-отмычку и одноразовый телепорт. Ее Высочество не растерялась и разворошила все найденные шкатулки. Прибежавшим на звон слугам обстоятельно рассказала, какие именно подсказки натолкнули ее на мысль о спальне, да так, что никто и поспорить-то не смог. Прислуга, разумеется, читать нотации принцессе и рыться в разбросанных драгоценностях поостереглась. Вызвали леди Вайенн, а она – представь себе ситуацию – заявила, что пропал фамильный браслет в виде черной рыбки в водорослях!
Я на мгновение потеряла дар речи. Ну, Рино! «Амулет», видите ли! Естественно, я ощупала все карманы и рубашку герцога, но проверять руки мне и в голову не приходило!
– Да, у принца было такое же выражение лица, – хихикнула баронесса. – Он, разумеется, немедля принес извинения за поведение дочери, герцог в ответ извинился за неясные подсказки и приказал слугам обыскать спальню – вдруг-де браслет закатился под кровать? А гостям предложил продолжить игру.
– Но не стал оповещать Сыск? – насторожилась я. То, что лорд Джошуа не приказал обыскать принцессу, вполне логично: кто бы рискнул? Но вот попытка замолчать пропажу вызывала подозрения.
– Не стал, – со вкусом подтвердила леди Хикари. – Сестра сделала предположение, что…
– Браслет у «разбойника»! – забывшись, перебила я.
Баронесса великодушно не обратила внимания на мою оплошность, но не упустила случая по-светски утонченно отомстить.
– Поэтому, – как ни в чем не бывало продолжила она, – я веду тебя в участок, чтобы ты могла подробно описать собеседника лорда Джошуа местным ищейкам. Возможно, они сумеют его опознать. Кроме того, его описание пожелал выслушать лично Его Высочество. Он тоже прибудет в участок.
«Не удивлюсь, если он прибудет с дочерью», – подумала я, но стоически смолчала.
***
Первое, что я увидела сразу за дверью черного входа в участок, – роскошная ростовая кукла в модном атласном платье, с пышностью которого могли поспорить разве что искусно завитые локоны, кокетливо прикрытые изящной шляпкой. На кукольных руках, механически сжимающих сумочку в тон платью, красовались слишком большие для них наручники. Кукла восседала на скамье для ожидания, хотя, надо признать, в камере предварительного задержания она смотрелась бы еще гармоничнее. Я только понадеялась, что эту идею Ее Высочеству никто не подбросит – или, по крайней мере, что в камеру ее никто не пустит даже с куклой.
Леди Хикари при виде этой картины резко остановилась и цветисто выразила свое мнение о педагогических способностях Третьего. Я сдержанно улыбнулась и оставила при себе наблюдение, что о педагогических и воспитательных методах более всего склонны рассуждать те, у кого детей нет. Справиться с желанием поспорить с баронессой было куда сложнее, но семнадцать поколений высокородных предков перевесили стремление порассуждать.
– Ой, леди Альгринн! – звонко раздалось на весь участок, избавляя меня от необходимости придумывать вежливый ответ. – Не подходите к Вивиан, она арестована!
– Разумеется. Могу я поинтересоваться причиной ареста? – не удержалась я.
С грохотом вылетевший из коридора золотисто-рыжий ангелок задумался было, но вовремя заметил леди Хикари и поздоровался. Притихшая баронесса ответила столь же чинно и сухо, явно теряясь в присутствии девочки. Заданный вопрос мигом вылетел у принцессы из головы – но ее, как и положено, спас принц.
– Леди Вивиан была поймана с поличным за кражей печенья, – невозмутимо сообщил Его Высочество, появляясь из того же коридора. – Добрый день, леди Альгринн, леди Хикари. Я приношу свои извинения за необходимость собраться в участке. Место не слишком подобает леди, но, уверяю вас, сотрудники подразделения приложили все усилия, чтобы сделать ваше пребывание максимально комфортным и, по возможности, недолгим. После разговора с капитаном вас телепортируют в Храм, чтобы ваш визит оставался в тайне.
– Благодарю Вас, Ваше Высочество, – я машинально сделала реверанс и невольно увлекла за собой леди Хикари, которая по-прежнему держала меня под руку. – Я могу позволить себе немного задержаться, если того требуют интересы дела.
– Я тоже хочу задержаться! – немедленно возвестила маленькая принцесса. – Вивиан должна отбыть срок, а я не могу ее оставить!
В лице принца не дрогнул ни единый мускул. Мне оставалось только вознести хвалу его самообладанию: сама я не сумела подавить недостойный леди смешок.
– Мы все задержимся, – ровным голосом пообещал дочери принц. – Почему бы тебе не объяснить леди Вивиан, в чем заключается неправильность ее поведения? Если она поймет и раскается, срок можно будет сократить. – Его Высочество жестом пригласил следовать за собой, одновременно кивая безмолвной няне, застывшей в коридоре. На лице женщины значилось, что она солидарна с леди Хикари, но семнадцати поколений титулованных предков у нее нет – и даже пяти, как у баронессы, не наберется.
Я направилась в коридор, когда за спиной зазвенело предсказуемое:
– А ты пока объяснишь леди Альгринн, в чем неправильность ее поведения?
Баронесса не выдержала и с приглушенным хохотом уткнулась мне в плечо. Я поспешно прикрылась веером.
– Прошу прощения, леди Альгринн, – невозмутимо сказал Третий и повернулся к своему ангелочку. – Нет, милая, маркиза вела себя безупречно. Она свидетель и дала согласие на разговор с капитаном. Но спросить об этом следовало ее саму. Обсуждать человека в его присутствии крайне невежливо.
– Простите, леди Альгринн, – без тени раскаяния откликнулась маленькая принцесса. – А Рино сказал, что…
– Догадываюсь, что, – простонала леди Хикари мне в плечо.
– Если бы он сказал то, о чем Вы подумали, моей дочери, то вряд ли бы сумел и дальше вести это дело, – поспешно вставил Его Высочество, передав, наконец, принцессу на попечение няни.
Мне пришлось в очередной раз подавить хоть и вполне естественное, но неподобающее любопытство и следовать за Третьим, ломая голову: что же такого мог сказать лорд асессор?..
Для беседы выделили небольшую комнату, надежно отгороженную от основного опенспейса дверью с внушительным засовом. Всю виднелись следы спешной и оттого не слишком тщательной уборки.
Капитан Кориус-младший был мрачен и вымотан так, будто драил полы лично. Лорд Рино, напротив, сиял, как начищенная монетка, привычно поправ все возможные правила приличия и вытянувшись на невероятно старом диване. Всем остальным предлагалось ютиться на стульях, и только для нас с леди Хикари изволили выделить пару потрепанных кресел. Принц, который имел полное право претендовать на любое из них (да и на диван тоже), молча занял колченогую табуретку, почти заслонив собой капитана.
Понятно: личность собеседника лорда Джошуа ему интересна, но мое участие в деле Его Высочество категорически не устраивает, и он настроен приложить все усилия, чтобы свести мое общение с агентами Ордена и ищейками к минимуму.
– Леди Альгринн, – благосклонно мурлыкнул с дивана лорд асессор, – если вас не затруднит, повторите свой рассказ о событиях на балу. Капитана и Его Высочество особенно волнует описание того «разбойника», с которым у герцога был тайный роман.
Ценой некоторых душевных страданий моим единственным выражением эмоций стала дернувшаяся бровь. Такая версия слухов до меня еще не доходила.
Стало ужасно интересно, не выдумал ли это сам Рино, но настоящая леди не станет обсуждать досужие сплетни. Поэтому я снова терпеливо изложила, как выставляла себя пьяной дурочкой. Но на этот раз, увы, при рассказе присутствовал Третий, и разговор предсказуемо растянулся.
Его интересовало все. Какая маска была на герцоге? Снимал ли он перчатки? Был ли на его лице пепел? В порядке ли были его манжеты? Какую куртку носил незнакомец? Не кожаную ли? Была ли кожа потрескавшейся? А на перчатках пальцы срезаны? Если попытаться мысленно продолжить его шрамы, не сложатся ли они в какой-нибудь рисунок?..
Казалось, вопросы извергаются из него, как лава из вулкана – внезапно, безжалостно и беспрерывно. Я представила себе холодный океан вокруг архипелага, где рано или поздно останавливалась любая магма, как бы раскалена она ни была, и невозмутимо отвечала по порядку.
Маска на герцоге была самая обычная, из тех, что продают на площади телепортации, относительно новая. Перчатки Его Светлость не снимал. Пепел на лице, разумеется, был, но меньше, чем у его собеседника. Манжеты помятыми не выглядели. «Разбойник» носил коричневую куртку, очень грязную. Может быть, кожа, может быть, заменитель. Трещин я не видела, но это еще ничего не значит: их могло забить пеплом, под его коркой невозможно было что-либо разглядеть. Перчатки, похоже, сразу были скроены беспалыми, зато вдоль костяшек шел рядок из металлических шипов. Несколько штук не хватало. Если господин капитан одолжит мне карандаш и бумагу, я попытаюсь изобразить шрамы, так выйдет нагляднее…
Я не рисовала уже два года, и портрет получился хоть и узнаваемым, но явно далеким от совершенства. Лорд Констант, несмотря на отсутствие соответствующего образования, наверняка справился бы лучше, но за отсутствием выбора пришлось предъявлять мое творчество.
Его Высочество повертел в руках рисунок, с сожалением признал, что «разбойник» никого ему не напоминает, и передал листок Рино. Лорд асессор в свою очередь хищно прищурился и забрал у меня карандаш, принявшись чиркать прямо на портрете.
А через минуту, когда все заинтересованно подались вперед, с отвращением выложил рисунок на шаткий столик в середине комнаты.
Сетка шрамов, чуть продленная за пределы полоски кожи, не прикрытой маской и очками, сложилась в беспорядочный узор. Жутковатый, неаккуратный, но чем-то все равно приковывающий взгляд.
– Это не случайные царапины, – уверенно предположил капитан Кориус, выбравшись из-за спины принца. Его Высочество отчего-то заметно напрягся, но встретил мой взгляд – и тотчас же с усилием опустил плечи. – Нанесены очень острым лезвием, своевременно и качественно пролечены, иначе были бы гораздо заметнее. Обычно к подобному шрамированию прибегают всякие милые котята со Дна Кальдеры. Но этот рисунок шрамов мне не знаком. Возможно, новая группировка?
– Либо маскировка под уже существующую, не выполненная с должным тщанием, – справедливости ради заметила я. – Но что общего может быть у кальдерца с герцогом Вайенн? Зачем Его Светлости передавать кому-то свой фамильный амулет?
Третий с Рино переглянулись – и дружно сделали вид, что не слышали моих вопросов.
Что ж, по крайней мере, это значило, что хотя бы часть ответов у них уже есть, и расследование не ведется вслепую. А в остальном… должно быть, им виднее, стоит ли посвящать меня в детали.
– Разошли ориентировку, – велел лорд асессор капитану Кориусу. – Кальдерцы его не выдадут, но жрицы могли видеть.
– Благодарю Вас за содействие, леди Альгринн, – сказал Его Высочество и встал, вновь закрывая собой капитана, и дальнейшие инструкции я уже не расслышала. – Дальнейшими поисками займется Сыск. Вы не возражаете, если я попрошу сохранить в тайне приметы собеседника герцога Вайенн и наш интерес к нему?
– Разумеется, Ваше Высочество, – вздохнула я и тоже поднялась.
– Вы бесценны, леди Альгринн, – серьезно объявил принц. – Я провожу Вас и леди Хикари к телепортисту.
Уже у самой двери он остановился, пропустив баронессу вперед, и вполголоса добавил:
– Смертный приговор Рандо Хловису был приведен в исполнение сегодня утром. Я подумал, что Вы захотите знать.
Я тоже застыла, с усилием сглотнув заворочавшийся в горле ком, и, забывшись, сухо и коротко кивнула. Его Высочество сдержанно склонил голову в ответ.
Слов сочувствия я от него так и не услышала, как и полтора года назад, когда маркиз Альгринн погиб при исполнении. Признаться, я была благодарна за это.
Должно быть, Третий понимал меня, как никто другой. Бессмысленные соболезнования – совершенно не то, что требуется, чтобы отвлечься от горя. Лучшее средство в этом случае – работа. Очень много работы. Если удастся совместить ее с местью, рецепт выйдет идеальным.
Я поймала себя на мысли, что, с какой целью бы Его Высочество ни разыскивал эту черную рыбку, я сделаю все от меня зависящее, чтобы помочь.
Хотя бы в благодарность за сегодняшние вести.
***
Я много раз мысленно рисовала себе этот момент.
Полтора года назад мне и в голову не пришло бы, что все, чему забавы ради научил меня маркиз Альгринн, действительно пригодится. Я не собиралась вступать в Орден Королевы; более того, я искренне считала, что леди не место в подобных организациях. А умение вскрывать замки шляпной шпилькой и лазать по карнизам… ну, что ж, я бы с удовольствием взглянула на учебник по этикету, который это запрещает. Маркизу, по крайней мере, было интересно учить меня. О чем еще можно поговорить с женой, которая младше на двадцать пять лет? Будь она хоть тысячу раз леди, навык светской болтовни никогда не заменит жизненного опыта и сформировавшихся взглядов на мир.
Мне тоже было просто интересно. Как много подарил мне маркиз – спокойствие, заботу, защиту и возможность не сидеть сложа руки – я поняла только тогда, когда его не стало.
И вдруг оказалось, что все то, чему я научилась забавы ради, можно использовать, чтобы помочь изловить убийцу моего мужа. Я предложила лорду Рино свои услуги сразу же, как только узнала о кончине маркиза, и полтора года делала все, что королевский асессор считал необходимым для дела, в надежде на этот день.
Вот и все. Того выродка, который исполосовал моего мужа ножом, по живому еще телу высекая послания Ордену, больше нет. Он не разрушит больше ни одной семьи, ни одной судьбы. А мне… наверное, мне пора найти новую цель в жизни.
Месть оказалась пресной. Пусть и воистину холодной.
Бесцельно пометавшись по телепортационному залу Храма, я не стала возвращаться в гостиницу. Вместо этого я пошла в приемный покой и выложила на весы фамильную печатку. На сей раз ритуальные весы не стали изобличать меня во лжи, но дежурная жрица, едва узнав мое имя, все равно увела меня прочь от медитационных залов.
– Рино так и сказал, что сегодня вы непременно заглянете, леди Альгринн, – жизнерадостно объявила почтенная сестра по дороге. – Просил сразу, как появитесь, отвести вас к нему.
Я нахмурилась. Мы виделись не далее десяти минут назад. Что помешало ему сразу поговорить со мной?
Неужели опять повздорил с братом и не захотел заводить беседу при нем?
– А Его Высочество? – осторожно спросила я.
У жрицы сделалось такое выражение лица, будто она, глядя на воздушное пирожное с нежнейшим кремом, съела лимон. Тщательно пережевывая.
– Рино принял некоторые меры, чтобы Его Высочество немедленно отправился в гостиницу.
«Подкупил маленькую принцессу», – мигом сообразила я, но промолчала. К счастью, идти оставалось недолго, и придумывать тему для беседы не пришлось. Жрица открыла передо мной хлипкую дверь кельи и, злорадно ухмыляясь, спихнула со столика медный таз. Грохот вышел невероятный.
Мирно дремавший на слишком короткой для него кровати лорд асессор, кажется, сам не понял, как оказался на ногах. Во всяком случае, глаза он открыл уже стоя, и они были полны укоризны.
– Ну что ж, спасибо, хоть мне на голову его не надела, – вздохнул он, найдя взглядом причину переполоха.
– Зато ты сразу свеж и бодр, – хмыкнула жрица. – Самое то для визита леди. Можешь не благодарить.
Рино продемонстрировал почтенной сестре неприличный жест – и, похоже, только тогда понял, о чем она говорила.
– О, леди Альгринн, – непритворно смутился грозный лорд асессор и жест спрятал. – Добрый день.
Жрица подобными условностями не страдала и выдала целую серию жестов, ничуть не стесняясь маркизы под боком, после чего с достоинством удалилась, пребывая в замечательном равновесии и гармонии со своими желаниями и стремлениями.
– Добрый, – согласилась я, с трудом сдерживая улыбку.
– Младшие жрицы все время меня будят всякими неординарными способами, – пожаловался лорд Рино, усаживаясь обратно на койку. Кажется, о свежести и бодрости еще и речи не шло, и он тянул время, чтобы собраться с мыслями. – Анджела еще ничего, Мира меня подушкой душила…
– Кто? – несколько удивилась я. Имя ускользнуло из памяти мгновенно и бесследно.
– Неважно, – еще больше смутился лорд асессор. – Я хотел поговорить с вами о сегодняшних новостях.
– Узнали группировку, к которой принадлежал разбойник? – охотно заинтересовалась я и, не удержавшись, убрала таз на место.
– Нет, – Рино показался мне озадаченным. – Не об этих новостях.
Я помедлила, села на единственный стул, колченогий и скрипучий, и с излишней тщательностью расправила юбки.
– О тех, что поведал мне Его Высочество?
Лорд асессор не удержался и вставил несколько выражений, за которые, надеюсь, ему все-таки было стыдно. Но общение с криминальными личностями, должно быть, не может не сказываться на манере речи. Если уж даже мне порой доводится получать нелестные замечания от леди Джейгор, что говорить о королевском асессоре, который якшается с ними не первый десяток лет?
– В частной беседе он выразил надежду, что вы вернетесь к мирной жизни, – взяв себя в руки (но не извинившись ни за одно ранее вылетевшее слово), сказал лорд Рино. – Мол, вы выполнили задачу, ради которой связались с Орденом, и теперь можете вести образ жизни, подобающий леди…
Я почувствовала насущную необходимость повторить пару выражений Рино, но сдержалась.
– Его Высочество не желает видеть меня среди коллег?
– Не в этом смысле, – поморщился лорд асессор. – Он просто считает, что это не для вас и настоящее счастье вы обретете, когда повторно выйдете замуж и вернетесь к светским обязанностям. У Третьего вообще специфическое отношение к леди. Он мне такими темпами весь Орден без женщин оставит, – вдруг пожаловался Рино.
– Вы описываете принца как отпетого женоненавистника, – заметила я.
Лорд асессор снова вставил пространную тираду, которую не следовало произносить в приличном обществе, а смысл можно было свести к тому, что описывает он человека, весьма скорбного умом.
Повздорили. А я еще и сомневалась!
– Если вы пытаетесь подвести к тому, что не желаете моего ухода, – вздохнула я, – то можете быть спокойны. Я не собиралась увольняться.
Это заявление вряд ли можно было назвать исполненным здравомыслия. Настоящая леди никогда не опустится до работы с преступниками, потому что они – как грязь: от общения их меньше не становится, а не запачкаться в процессе – практически невозможно. Его Высочество знал, о чем говорил, пусть его слова и вызывали желание немедля перебраться на Хеллу, где за подобные настроения даже член правящей семьи может получить огненным шаром в венценосное чело.
Но лорд асессор посветлел лицом – и тут же снова нахмурился.
– Я рад, леди Альгринн, – искренне сказал он. – И обеспокоен, поскольку доля истины в словах Его Высочества есть. Последние полтора года вы жили затворницей, выбираясь в свет лишь тогда, когда того требовала работа. Не будет ли лучше… – Рино запнулся. Кажется, обсуждать подобные темы с дамами для него было в новинку, и я вынужденно пришла на помощь, чтобы избежать даже намека на недопонимание:
– Я не настроена спешить с браком, лорд асессор, – сдержанно сообщила я, старательно избегая рассуждений на тему уместности работы высокородных леди в Ордене Королевы. – Разумеется, если я встречу достойного человека, я задумаюсь об этом. Но до тех пор можно позволить себе повременить. В конце концов, свой долг перед родом Альрави я выполнила, а перед родом Альгринн – уже не сумею, как бы мне ни хотелось.
– Отлично, – с облегчением кивнул Рино. – То есть… о, проклятье, готов поспорить, что вы все поняли правильно, а я тут распинаюсь, как идиот!
Я сдержанно согласилась по обоим пунктам, и начальство наконец-то рассмеялось.
– В таком случае, – мстительно сказал асессор, – поскольку Его Высочество особо настаивал на том, чтобы вас отстранили от расследования по делу герцога Вайенн, я намерен держать вас в курсе. Вы не возражаете насчет встречи завтра на балу? – и с неприкрытой нежностью покосился на помятую койку.
Я снова согласилась – и остаток дня все-таки провела в зале для медитаций бок о бок с Джоаной.
Нам обеим было о чем подумать, а делиться переживаниями не слишком хотелось, и оттого компания друг друга нас более чем устраивала.
***
Наутро кузина снова улыбалась – с едва заметным облегчением, как человек, принявший трудное, но верное решение. Каким бы ни был ее выбор, он самым положительным образом сказался на ее энтузиазме: Джоана порхала по гостиничному номеру, как весенняя бабочка, и старательно выбирала гарнитур к светло-голубому платью. Сегодня начинался следующий виток празднеств, на сей раз посвященных годовщине брака Их Величеств. По-настоящему пышный бал, разумеется, давали в столице, – но и здесь, в Лиданге, не могли обойти праздник стороной. Особенно когда выяснилось, что Его Высочество намерен задержаться на архипелаге.
У меня же попросту не оставалось выбора: помимо Третьего, в Лиданге остался лорд Рино со своей неповторимой супругой. Покинуть начальство, так и не выяснив, чем же важна черная рыбка герцога Вайенн, было выше моих сил.
Поэтому я обреченно заглянула в шкаф и велела приготовить темно-шоколадное платье с черной кружевной отделкой – и немало удивилась, когда Джоана, отвлекшись от своей трудновыполнимой задачи (аквамарины или морской жемчуг?), решительно оттеснила в сторону горничную, не дав ей приступить к своим обязанностям.
– Синее, – категорично заявила кузина и вытащила из шкафа другое платье, наглядно расправив верхнюю юбку.
– Это же твое, – несколько растерялась я.
– Мы одинакового роста, – заметила Джоана и протянула мне вешалку. – И фигуры у нас похожи. Ну же, примерь! Синее платье пойдет тебе больше.
Я покачала головой.
– Светлые платья на бал надлежит надевать юным девушкам, – напомнила я, – и свободным дамам. А темные тона подобают… – тут до меня, наконец, дошло, и я осеклась.
Я ведь тоже свободная дама. Срок траура, даже продленный втрое в знак огромного уважения к покойному мужу, истек. Я снова могу танцевать на балу, заводить поклонников и носить одежду светлых тонов.
Только вот как быть с тем, что мне всего этого совершенно не хотелось?..
– Именно, – бессовестно улыбнулась кузина. – Темные тона тебе уже не подобают и, если ты продолжишь убегать ото всех заинтересованных кавалеров, не будут подобать еще лет десять-пятнадцать. Смирись и живи дальше. Это все, что тебе остается.
Я перевела недоверчивый взгляд с серебряной отделки платья на нежное личико Джоаны. Последние слова прозвучали как-то чуждо – будто не ее.
«Не для меня ли ты просила совета на второй день в Храме?» – так и не спросила я. Кузина, отлично понимавшая, что все мольбы, адресованные Храму, остаются в Храме, с молчаливым торжеством протягивала мне платье акварельно-синего оттенка.
– Жемчуг, – безапелляционно сказала я ей и взяла платье.
