Елена Ильшатовна Ахметова
Фамильное древо
– Знаете, что случилось с кораблями, на которых их установили? – не выдержал Рино, отвлекаясь от отбивной. У меня создалось впечатление, что он не столько ел, сколько размазывал ее по тарелке.
– Не имею ни малейшего представления, – заверила я. – Надеюсь, вы меня просветите?
– Нет, вы догадайтесь, – коварно предложило начальство, повелительно взмахнув вилкой.
Я перевела взгляд с одного лица – смуглого, живого, азартно-выжидающего – на второе, узковатое и бледное, невыразительно-постное, как и требовали правила хорошего тона.
Не похожи ни капли, что ни говори, будто и не братья вовсе. Но наверняка снова побились об заклад, угадаю ли я.
И если Рино, благодаря своему происхождению и громкой славе, вполне мог свой азарт демонстрировать, то Его Высочеству такая роскошь дозволена не была; но это еще не означало, что он ожидал моего ответа с меньшим нетерпением.
– Поскольку вы заманили меня, обещая рассказать подробности расследования, в котором замешан некий амулет и рыжий сэр, чье имя я не смогла запомнить, будто он проклят, как и все Ариэни, – начала я, холодно улыбаясь, – предположу, что свое слово вы намерены сдержать, как и подобает отпрыскам королевской фамилии, и корабли с артефактами попросту стерлись из памяти диспетчеров. Я права?
Лорд Рино сначала заулыбался, но к концу речи нахмурился. Его Высочество неаристократично ухмыльнулся ему, но, когда повернулся обратно, снова удерживал на лице подобающую мину.
– Не сами корабли, леди Альгринн, – прояснил он итоги спора. – Диспетчеры не могли вспомнить ни их названий, ни позывных, ни имен членов экипажа. Позже я консультировался с практикующим магом, – с мечтательной ностальгией улыбнулся Третий, – и он пояснил, что дело не в заготовке и не в разовой ошибке, а в том, кто и для кого разрабатывал фактическое плетение.
– Простите? Разве личность мага влияет на что-либо, кроме запаха заклинания? – уточнила я, машинально перебирая в памяти последние дела Ордена, и невоспитанно нахмурилась. – Погодите… так это образцы украли из банковской ячейки?
Рино громко щелкнул пальцами и нацелил на Его Высочество вилку, будто собирался ею ткнуть.
– Все-таки продул! – жизнерадостно объявил лорд асессор и повернулся ко мне. – Нет, не ждите, извиняться не буду, вы и так все прекрасно поняли. И да, вы правы, из банка украли образец. Сначала мы собирались хранить его в личной сокровищнице Его Высочества, вместе с документацией, но выяснилось, что в таком случае все забывают, как зовут охрану при входе. Слухи о непризнанных бастардах Его Величество изрядно расстроили, и по его приказу образец переместили.
Я спрятала смешок за веером. Третий наградил брата угрюмым взглядом, дождался, пока тот опустит вилку, и продолжил как ни в чем не бывало:
– Помимо прочих странностей, плетение с данным эффектом ложится только на носители из черной валенты. Вам, должно быть, известно, насколько это редкий камень. На настоящий момент на Ирейе есть только один рудник, а украшениями из валенты владеют всего четыре семьи.
– Вайенн, Ариэни, Джинринн и Альгринн, – уже начиная что-то понимать, кивнула я. – Поэтому вы так пристально следили за герцогским браслетом?
– Именно так, – подтвердил принц. – Леди Альгринн, я решился рассказать Вам это, поскольку есть основания опасаться, что Ваши серьги похитят.
Я машинально потянулась к правому уху, хотя памятный подарок маркиза Альгринна в настоящий момент хранился в особняке Джейгор, в потайном отделении шкатулки, но тут же сердито встряхнулась. Настолько длинное предисловие вряд ли могло сводиться к простому беспокойству за драгоценности.
– Благодарю вас за предупреждение, Ваше Высочество, я прослежу за охраной серег. Но ведь весь смысл проекта в том, чтобы артефактом можно было оснастить каждый корабль! Даже если я пожертвую серьги, а собственник рудника отправит все добытые камни на переработку Короне, это не решит проблему.
Его Высочество с заметным усилием подавил тяжелый вздох и отвел взгляд в сторону.
– Проблема, леди Альгринн, в настоящий момент не в невозможности реализовать проект так, как он виделся принцессе Кейли, а в том, что по Лидангу уже поползли слухи о потомке легендарной Побочной ветви. Семья Ариэни отлично знает, кто тот «рыжий сэр», как Вы выразились, и откуда он родом. Прочие же граждане Ирейи не могут похвастаться такой осведомленностью и делают выводы на основе одних лишь наблюдений.
Я предпочла промолчать о том, что повторила ошибку большинства, и поспешила отвлечь внимание собеседников:
– Если забрать артефакт, имя вспомнят?
– Названия кораблей вспомнили, – пожал плечами Рино. – Но я хотел бы попросить вас не торопиться с браслетом. Прежде необходимо выяснить, зачем герцог Вайенн передал свой браслет Рону и с какой целью он его носит.
Названное имя черной рыбкой выскользнуло из памяти, и я едва сдержалась, чтобы не поморщиться.
– Сэр желает поговорить со мной о ювелирном деле, просто еще не знает об этом? – предположила я с вежливой улыбкой.
– Мечтает, – с жаром заверил меня асессор. – А кроме того, он хочет пригласить Вас на прогулку по Кальдере сразу после торжественного служения.
– По Кальдере? – переспросила я в надежде на то, что лорд оговорился.
Но это как раз была часть, которая мне «не понравится».
– По Кальдере, – подтвердил Рино с хищной ухмылкой. – Не по самому Дну, разумеется, туда он леди не поведет. Меня вполне устроит Треснутая аллея. Там жарковато и почти никого не бывает, и мы сумеем схватить сэра без лишних свидетелей. Уверяю вас, со мной он хочет переговорить о ювелирном деле еще сильнее, чем с прекрасной леди. Я бы его и так сцапал, но нужно быть уверенным, что его арест не переполошит всех подельников прежде, чем я до них доберусь.
– Не могу сказать, что одобряю эту авантюру, – старательно глядя поверх моей головы, изрек Третий. – И потому считаю себя обязанным Вас предостеречь. Орден, разумеется, отправит за Вами охрану, умеющую не бросаться в глаза. Но мы не знаем, насколько искренен интерес сэра к Вам и не скрывается ли за ним что-либо менее благопристойное, нежели желание очаровать Вас. Если Вы согласитесь выполнить просьбу Рино – а я отчего-то уверен, что Вы согласитесь, – прошу, будьте осторожнее и не ходите на службу без оружия.
Я замешкалась с ответом, и асессор воспользовался моментом, чтобы одновременно сгустить краски – и разбудить мое любопытство, и без того, прямо скажем, не дремлющее.
– Этот «рыжий сэр», как вы выразились, был по уши влюблен в принцессу Кейли еще в те времена, когда она трудилась рядовым космодиспетчером на Иринее, – поведал он, и Его Высочество превзошел сам себя в искусстве постных мин. – Признаться так и не решился, но с радостью бросился за три парсека, стоило ей позвать. Может статься, что его вовлеченность в дело Безымянных артефактов объясняется чувством вины и личными счетами к Его Высочеству. Вы нужны мне, леди Альгринн, потому как до сих пор сэр не проявлял интереса ни к новым друзьям, ни к прекрасным дамам, и у меня нет других возможностей подобраться к нему. Его Величество весьма недоволен промедлением. На кону безопасность династии.
Безымянный принц опустил потемневшие глаза – должно быть, тоже подумал, что в последние годы безопасность династии слишком часто оказывается на кону именно из-за его амурных дел.
Рано или поздно Его Величеству это надоест, если еще не надоело. А значит, скоро Его Высочество женится снова, а на роль «щита» – лица династии, говорящего от лица короля – станут готовить другого принца. Но на это уйдут месяцы, если не годы; а до тех пор Третьему придется заботиться о своей репутации как никогда раньше.
Тайная встреча с братом и незамужней женщиной в запертой кабинке ресторана вряд ли подходила под правильный сценарий, если вспомнить, какие вздорные слухи ходили об асессоре, принце и незамужних дамах при дворе.
«Он ведь это тоже понимает, – подумала я, чувствуя, что краснею, как дебютантка, и принялась яростно обмахиваться веером. – А Рино вполне мог пригласить в ресторан Сестру, но не стал».
Тут я осознала, что королевский асессор пристально смотрит на мелькающий веер и начинает неприятно улыбаться.
– Пари было два, не так ли? – обреченно уточнила я.
Его Высочество застыл, как статуя, и мне невольно подумалось, что расслабленным и спокойным я видела его только рядом с дочерью.
– Кто бы мог подумать, что несбыточная мечта половины красавиц Альянса так плохо понимает женщин, а? – нахально подмигнул Рино. – Он проспорил две бутылки «Циринаты», представляете?
– И всего за одну беседу, – ровным голосом добавил Третий. – Леди Альгринн, Вы очаровательно непредсказуемая разорительница. Кажется, я должен принести свои извинения. В качестве оправдания могу сказать, что благодаря особенностям погоды Вас не могли опознать.
– Не стоит, – я с хлопком сложила веер и поднялась, вынуждая их последовать моему примеру. – Что может значить мнение одного человека, когда на кону государственные дела? Лорд Рино, я выполню вашу просьбу. Хорошего дня.
Я сама закрыла за собой дверь кабинки, но задержалась, чтобы поправить наспех завязанную маску, и оттого еще успела услышать, как прохладный, хорошо поставленный баритон принца за стеной насмешливо произнес:
– Ну, вот и ты продул…
***
Леди не пристало закатывать истерики.
Если кто-то пытается использовать леди в своей интриге, на первый раз леди делает замечание; на второй раз леди обзаводится новыми друзьями, а интриган внезапно исчезает.
Учитывая, какой по счету это был раз, Рино должен был исчезнуть особо загадочным способом.
Но я слишком хорошо знала, что ничего не сделаю ни ему, ни Его Высочеству, и оттого клокотала от гнева. Омерзительная погода только усугубляла положение. Из-за повисшего в воздухе пепла я не видела ничего в десяти шагах от себя; вдобавок поднялся ветер, и клубы пыли на дороге принимали пугающие формы, а водителей наемных автофлаксов как сдуло.
В другой ситуации я, наверное, вернулась бы в «Хвою». До прогнозируемого извержения оставались считанные часы; солнце не выглядывало со вчерашнего дня, и темная пепельная ночь действовала на нервы – но никак не могла сравниться в раздражающем действии с третьим наследником престола. Поэтому я сердито встряхнулась и пошла вдоль обочины.
Ничего, до «Святого источника» всего полчаса хода.
Впрочем, о своей горячности я пожалела гораздо раньше. Ветер хватался за юбку, как попрошайка на базарной площади. От пепла горело лицо, а очки приходилось протирать едва ли не поминутно. В противном случае их залепляло пылью так, что я переставала видеть вовсе. Поскольку доставать каждый раз платок мне надоело почти сразу, перчатки быстро пришли в негодность, и я обреченно разглядывала серо-коричневые разводы на плотной черной ткани, прикидывая, не стоит ли оставить их до отъезда. Вряд ли это последний раз, когда лорд асессор ставит меня в такое положение…
Я резко остановилась.
А не ждал ли он, что этот раз действительно станет последним? Впрочем, нет, скорее на подобный исход надеялся Его Высочество. Рино, при всех его недостатках, всегда ставил на мое здравомыслие и благополучный исход.
Я оглядела крошечный кружок пространства, просматривающийся из-за взвеси пепла и пыли, и пришла к выводу, что вот на этот раз начальство однозначно продуло. Но возвращаться не стала: до «Святого источника» теперь было ближе.
Лесная чаща постепенно расступалась. В ясный день уже показались бы крутые склоны Кальдеры, но пока я видела только занесенную пеплом дорогу и островки припорошенного стланика. Я упрямо шла наверх. Из-за слепоты казалось, что за мной кто-то крадется, но, когда я оборачивалась, картина не менялась совершенно – до последнего самого дорожного указателя на вершине склона.
Ни одна леди не произнесла бы тех слов, что сказала я, обнаружив у себя за спиной темный силуэт, слишком рослый и угловатый для женщины. Настоящий кальдерец после подобной тирады немедля принял бы меня за свою; путник же покачнулся, как оглушенный, и слабым, но вполне узнаваемым голосом уточнил:
– Подкрадываюсь – как кто?
Я любезно повторила подслушанный у начальства пассаж, вздохнула, успокаиваясь, и добавила:
– Добрый день, лорд Аидан. Вы меня напугали. Из-за бурана совершенно не видно, что происходит вокруг.
– Простите, миледи, – уже нормальным голосом повинился лорд Аидан ри Джинринн. – Мы были представлены? На Лиданге каждый день, что маскарад…
– Да, – подтвердила я. – Жаль только, что праздничную музыку не играют на каждом перекрестке. Я леди Вега ди Альгринн, лорд Аидан.
И, глядя, как он, встрепенувшись, распрямляет и без того напряженные плечи, почувствовала воистину охотничий азарт.
– Воистину неожиданная встреча, – с чувством сказал лорд и, кажется, глухо фыркнул, но свист ветра успешно прикрыл это отступление от этикета. – Но очень своевременная. Признаться, я не знал, как с вами связаться. Похороны Шаридана назначены на завтрашнее утро, церемонию прощания любезно согласились отслужить в главном зале Храма… я подумал, что вы захотите попрощаться.
– Да… – голос у меня внезапно (но очень кстати) сел так, что я запнулась. – Да, благодарю.
Раз похороны уже назначены, значит, экспертиза тела завершена. Но Рино и Третий и словом не обмолвились о результатах. И если молчание принца я еще могла объяснить и даже отчасти понять, то асессора – никак. Неужели решил, что от меня не будет толку?
От обиды у меня земля ушла из-под ног, и понадобилось еще с полминуты – до следующего толчка – чтобы я поняла, что это было несколько более буквально, чем хотелось бы.
Лорд Аидан застыл столбом. До него, похоже, доходило и того дольше.
– Что это?
– Сердитая Русалочка. Вулкан, – обреченно пояснила я. Тряска внезапно прекратилась, из-за пепельной бури не было видно, что происходит в заливе, и от этого становилось еще страшнее. – Похоже, со временем извержения маги ошиблись… вы знаете, где ближайшее убежище?
Старший из Джинриннов встряхнулся и наконец-то начал соображать, как и положено, – за себя и за леди.
– Если бы маги ошиблись со временем извержения, я вряд ли успел бы сообщить вам о похоронах, – заметил он и вежливо предложил опереться на его локоть, сглаживая впечатление от излишне резкого ответа. – Это всего лишь эхо подземных толчков. Склоны зачарованы от обрушения, и здесь нам ничего не грозит. Впрочем, в убежище действительно стоит поспешить, до извержения осталось очень мало времени. Позволите проводить вас, леди Альгринн?
В тот момент я бы еще и не то позволила, но предпочла сдержанно согласиться и опереться о предложенную руку.
Лорд Аидан кивнул и решительно свернул вниз, к заливу. Рука не была простым жестом вежливости, он действительно поддерживал меня, но от выбранного направления меня замутило. Я тоже помнила, что за санаторием на берегу есть подземный бункер, зачарованный от жара и давления не хуже Храма, только спокойнее от этого не становилось.
Сердитая Русалочка располагалась всего лишь в полукилометре от берега на глубине пятидесяти метров. Вздумай она «рассердиться» раньше названного в прогнозе срока, ни расстояние, ни толща воды не станут достаточной преградой, чтобы защитить двух самоуверенных идиотов, вздумавших прогуляться по Кальдере накануне извержения.
Минуточку. Это я – просто идиотка, у которой в жизни не осталось ничего, кроме работы, но он-то что делал в Кальдере?
– Вы остановились в «Хвое», лорд Аидан? – осторожно поинтересовалась я. Голос подрагивал.
– Нет, – механически откликнулся Джинринн-старший – и только потом сообразил, что ляпнул. Но менять показания было поздно, и оставалось только художественно врать. – Я… посещал «Хвою», чтобы поинтересоваться условиями поминального ужина, но, по всей видимости, будет гораздо удобнее провести его непосредственно в Храме.
Ну, или не особо художественно.
Хотя нужно признать: даже маркизе неоткуда знать, каково финансовое положение барона Джинринн. Это Рино мог бесцеремонно сунуть нос в налоговые ведомости и потом просветить подчиненную в порядке повседневного трепа о текущих делах. Если бы не он, я бы не знала ни о ссуде на ремонт особняка, ни о продаже аметистового комплекта покойной леди Джинринн и известие о возможной аренде ресторана «Хвои» восприняла спокойно.
Но с чего барону лично идти в Кальдеру, да еще за день до похорон – это отличный вопрос. Жаль только, что леди не должна интересоваться такими вещами.
Я чувствовала себя, как гончая, взявшая след, и была вынуждена признать, что привычка коренных жителей архипелага именовать сотрудников Сыска ищейками не лишена некоторой обывательски-цепкой наблюдательности. Азарт почти заглушал чувство страха, наступающее на пятки, и я постаралась сконцентрироваться на разговоре.
– Должно быть, вам очень тяжело, – я опустила глаза. – Похороны пришлось организовывать в такой ужасной спешке… Но вы справляетесь, как и подобает наследнику героев Последнего Переворота. Ваши предки гордились бы вами.
Дорогу под ногами засыпал черный вулканический песок. Мысли в моей голове роились, будто пыльные воронки вдоль обочины, такие же темные и беспорядочные.
До сих пор я была уверена, что чувства Шаридана ко мне – великолепно отточенная актерская игра, и, если он получил благословение старшего брата, значит, Аидан попросту одурачен. Как, впрочем, и половина высшего общества, твердо уверенная в скорой помолвке. Но барон Джинринн действительно хотел со мной связаться – и вовсе не ради похорон. Никто не пытается улыбнуться под маской и встать так, чтобы выгоднее выглядеть, когда нужно сообщить о погребении близкого родственника. В такие моменты хорошее впечатление – последнее, о чем беспокоятся.
А Аидан старательно втягивал живот и расправлял плечи, хотя сама я, закутанная в пыльный тюрбан и маску, вряд ли могла претендовать на звание светской – да и какой-либо вообще – красавицы.
Что ему нужно от меня?
– Надеюсь на это, – глухо сказал барон и чуть напряг руку, вынудив меня держаться ближе. – Леди Альгринн, сейчас, наверное, не лучший момент, но я…
Что «но он», я уже не услышала. Сердитая Русалочка определенно не была согласна с бароном касательно лучшего момента.
От грохота заложило уши. Земля задрожала, как будто хотела убраться подальше едва ли не больше, чем я сама. Пыльные воронки вдоль обочины вытянулись в размытые черные полосы, хватающиеся за платье и больно бьющие в лицо, а потом мне окончательно залепило очки, и дорога опрокинулась под ноги.
Кажется, маги все-таки облажались с прогнозом – хоть и не так сильно, как я предполагала поначалу.
– …житесь!..
– Держусь, – неохотно призналась я и наконец-то рискнула вздохнуть.
Воздух был неприятно горячим; он обжигал нос и царапался в легких, как раскаленная стеклянная пыль. Перед глазами царила пугающая серо-коричневая темнота, а земля под спиной мелко дрожала.
С нездоровой тишиной вокруг это вязалось мало.
– Лорд Аидан?..
– Я здесь, – отозвался он и чуть сжал пальцы на моем запястье.
Наплевав на приличия, я протерла очки перчаткой, и за мутной пепельной пеленой проступило неожиданно яркое серебряное сияние. Мужской профиль на его фоне был будто нарисован углем на плотной бумаге для акварели.
Лорд Аидан снял маску и размотал тюрбан, и его слегка взъерошенный затылок в серебряных отблесках защитного заклинания выглядел так по-домашнему, что творящийся вокруг сюр казался неуместным.
– Где мы? – я осторожно села, прислушиваясь к своим ощущениям, и мысленно возблагодарила пышные юбки и жесткий корсет: похоже, я почти не пострадала – в основном из-за того, что была одета по последней моде.
– Скатились в кювет, – несколько неуверенно отозвался лорд Аидан. – Я сплел что-то вроде того заклинания, что обычно возводила вокруг себя леди Адриана, чтобы защититься от пыли, но, признаться… леди Альгринн, вы не сочтете оскорбительной просьбу сесть ближе ко мне? Я не уверен, что сумею долго держать щит большого радиуса. Это… выматывает.
Я неуверенно изучила сантиметров десять свободного пространства между нами и подавила смешок. Сама леди Адриана, наверное, в такой момент ввернула бы что-нибудь о пережитках ирейского воспитания и их совместимостью с принципами выживания. Впрочем, у нее-то не возникло бы проблем с подпиткой щита…
Чистокровная хеллька, сформировавшая первое заклинание прежде, чем сказала первое слово. Их планета всегда могла похвастаться одаренными магами, а уж кому, как не единственной принцессе, бить все возможные рекорды по силе?..
Ирейцам приходилось обходиться малым, и оттого – быть куда изощреннее.
– Вы сможете двигать заклинание? – спросила я, пододвигаясь вплотную и притягивая колени к груди. Аидан с облегчением сжал защитную сферу так, что свечение подступало к его ботинкам. – Неизвестно, сколько продлится извержение. Нужно добраться до убежища.
– Это будет несколько затруднительно, – скованно сознался барон. – То есть… не двигать заклинание, а добраться до убежища.
Я выглянула из-за его плеча, но ничего толком рассмотреть не смогла.
– Почему?
– Пирокластический поток изволил цивилизованно пройтись по дороге, – сказал Аидан и нервно расхохотался. Я тоже невольно фыркнула, хотя ситуация к веселью явно не располагала. Но если он смеется – значит, все не так уж плохо? – Мы… мы живы потому, что ему предшествовал сильный толчок. Вас сбило с ног, а меня… – он снова расхохотался и спрятал лицо в ладонях. – А меня зацепил каркас вашей юбки, когда вы уже летели в кювет. Кажется, я обязан жизнью вашему чувству стиля, леди Альгринн.
– Что ж, а я обязана жизнью вашей скорости реакции и магическому дару, лорд Аидан, – признала я. – Но, боюсь, все три фактора не будут иметь никакого значения, если мы немедленно не отправимся в убежище.
– Да, конечно… – он поднял голову – и вдруг схватил меня за запястья, уткнулся лицом в чашу моих ладоней, мгновенно наполнив ее теплым дыханием, и снова заговорил, сбивчиво и быстро. – Только позвольте мне сказать, леди Альгринн. Клянусь, я ни за что не заговорил бы, хотя бы из уважения к покойному брату. Но сегодня… мы встретились на пустой дороге, и вы… вы ведь спасли меня, Вега. Может, это знак, что я не должен молчать?
– Молчать… о чем, лорд Аидан? – спросила я и затаила дыхание, охваченная азартом, как пепельным бураном, и столь же ослепленная.
Барон жарко прижался губами к моим ладоням – сначала к левой, затем к правой – и повернул голову, касаясь их щекой, умиротворенно закрыв глаза. Вокруг нас бушевала пепельная буря, в километре извергался подводный вулкан, а пирокластический поток прошел так близко, что не верилось, что мы до сих пор живы. А мы – сидели в крошечной серебряной сфере, в невозможном, противоестественном островке спокойствия, в невозможной, противоестественной тишине, которую нарушал только его голос.
– Я влюбился в вас с первого мгновения, как только увидел. Вы пришли на премьеру «Семнадцатой строфы», все еще в трауре, печальная и молчаливая. Королева сожалений… Шаридан говорил, что вы согласились только потому, что маркиз Альгринн был дружен с хозяином театра. Шаридан… о, Равновесие, если бы вы только знали, как я завидовал ему в тот вечер!.. Это было низко и подло – мечтать о леди, которую сопровождал брат. Вы благоволили ему… и я молчал. И благословил его, когда он заговорил о помолвке… но если бы вы только знали, Вега!.. – он прижался щекой еще сильнее, будто хотел стать частью меня, и зажмурился. – Прошу, не отвечайте мне ничего сейчас. Над Шариданом еще даже не отслужили церемонию, я не должен даже думать… но разве можно не думать о вас? О, будьте милосердны, молчите. Я возьму себя в руки, мы пойдем к убежищу, и я буду вести себя, как подобает джентльмену. Клянусь.
Я молчала. О милосердии речи не шло.
Я просто не знала, что сказать.
***
К чести лорда Аидана, обещание он сдержал: взял себя в руки и дисциплинированно проводил меня до санаторского бункера, ни словом, ни жестом не напоминая о своем безумном признании. Мне это пошло на пользу: я, наконец, начала соображать и пришла к выводу, что либо в последние дни необычайно расцвела, либо всем троим – и покойному Шаридану, и временно безымянному рыжему сэру, и лорду Аидану что-то внезапно от меня понадобилось. В последний вариант, увы, отчего-то верилось больше.
О неожиданном интересе следовало доложить начальству. Рино виднее, как поступить. А я, пожалуй, исчерпала лимит горячих порывов на пару лет вперед.
Основной вход в бункер, к нашему бурному восторгу, оказался завален. Я с тоской оглядела остатки своего платья, уже не радуясь его конструкции: запасной вход был совмещен с водозаборной скважиной, защищенной надземной будкой высотой в половину человеческого роста. Как пролезть в люк для технического обслуживания, я представляла с трудом, но времени на размышления не оставалось. Защитное плетение сжалось так, что приходилось идти маленькими-маленькими шажками, а лорд Аидан потихоньку зеленел от перенапряжения. Сердитая Русалочка притихла, но подземные толчки все не прекращались, намекая, что самое страшное еще впереди.
«Кажется, Сестра неспроста так прохладно отнеслась к столичной моде», – осознала я.
Со времени моего последнего визита в санаторий люк ни разу не чинили, и открывался он с душераздирающим скрежетом; нам повезло, что его не заперли изнутри – не иначе, в расчете на самоуверенных растяп, разгуливающих по острову накануне извержения.
А лично мне не повезло, что люк так и не расширили.
– Юбка не пролезет, – севшим голосом сказала я, глядя в вожделенную темноту лаза.
Лорд Аидан, все еще готовый вежливо пропустить даму вперед, заметно пошатнулся. Земля, как по заказу, мелко затряслась, и откуда-то послышался слабый, но неуклонно, неумолимо усиливающийся гул.
Рино в таких случаях говорил что-то про закон подлости.
Мне тоже хотелось воспроизвести что-нибудь из его репертуара, но я ограничилась тем, что повернулась спиной к спутнику и, зажмурившись, скомандовала:
– Расшнуруйте платье.
Защитная сфера сжалась так, что серебристое марево висело перед самым носом, а край треклятой юбки и вовсе торчал наружу, постепенно превращаясь в полнейшее непотребство. Барон Джинринн держался уже на чистом упрямстве, и его мало интересовало то, что скрывалось под платьем; но со смущением я ничего поделать не могла.
К счастью, сил на разговоры у Аидана уже не осталось, а раздеть женщину он, кажется, мог и на автопилоте. По крайней мере, со шнуровкой верхнего платья проблем не возникло, несмотря на то, что руки у барона дрожали. С демоновым каркасом пришлось повозиться, потому как мой спутник не мог сообразить, где крепятся обручи, а я не дотягивалась до застежек.
Над заливом поднималось тяжелое облако пара, когда я, наконец, с иррациональной мстительностью отшвырнула каркас, схватила верхнее платье и сунулась в лаз, нащупывая ногой ступеньки приставной лестницы. Лорд Аидан еще сумел прикрыть за нами люк – а потом бесславно сверзился с середины лестницы прямиком на меня.
– Прекрасно, – сказала я непроглядной темноте под потолком, когда снова смогла дышать.
Голова кружилась. В лазе было жарко; в незапертый люк поддувало, и вездесущий пепел оседал на влажных бетонных стенах, окрашивая их в коричневый и черный. Мое верхнее платье, смягчившее наше падение, наверняка отсырело; поразмыслив, я оставила лорда Аидана лежать на нем и отправилась стучаться в следующий люк: его, в отличие от наружного, заперли и не открывали – похоже, никак не могли поверить, что до лаза мог дойти кто-то живой.
Пришлось, отдуваясь и шипя себе под нос, тащить бессознательного барона поближе к внутреннему люку. Здесь, по крайней мере, не так сильно дуло и почти не чувствовались подземные толчки – и, что немаловажно, хлипкая будка, заменяющая выход, осталась в трех метрах южнее. Если и обрушится, то хоть не нам на головы.
«Надеюсь, землю вокруг бункера тоже зачаровали», – подумала я и прикусила губу. Непреодолимо тянуло испуганно заскулить и начать ломиться в люк – но, наверное, если бы внутри было слышно, что происходит в шахте, мне бы уже давно открыли…
Спокойно. Леди не пристало паниковать – особенно безрезультатно.
Начинать первой мысленное общение с посторонним мужчиной не пристало тем более, но этикет в принципе поражал скудостью сведений о ситуациях, когда дама оказывалась перед запертым убежищем посреди вулканического извержения. Я втянула в себя невыносимо горячий воздух и разблокировала сенсоры. Дражайшее начальство откликнулось мгновенно, будто только и ждало вызова.
– Вега! – мысли лорда Рино насквозь пропитало такое беспокойство, что я всхлипнула и до крови вцепилась зубами в собственную губу, чтобы не разреветься. – Я уж думал… где ты?
– Водозаборная скважина, – невпопад отозвалась я, но асессор, проживший на острове не один год, понял и так.
– Санаторий? Сейчас свяжусь с начальством, чтобы открыли люк. Ты цела? Звать врача?
Я покосилась на почти неразличимого в темноте барона Джинринн. Дышал он страшно, с хрипами и невыносимыми паузами, но снимать с него маску я побоялась: не сделать бы еще хуже.
– Я цела, но врача звать. Лорд Аидан ри Джинринн изволил обсудить со мной дальнейшие планы, и наша беседа несколько затянулась. Я расскажу подробности позже. У него магическое истощение и, кажется, легкое удушье.
Ответа не последовало, но через несколько бесконечно долгих минут люк за моей спиной натужно заскрипел засовами. Я безразлично подумала, что если не найду в себе сил встать, то рухну спиной назад, на пол тамбура, и тут же смирилась с таким вариантом развития событий.
Но не учла некоторых особенностей защиты убежищ на архипелаге.
Из-за открывшегося люка внезапно плеснуло таким упругим потоком восхитительно прохладного воздуха, что рухнула я вперед, точнехонько лицом лорду Аидану под дых. Несчастный барон дернулся, но так и не пришел в себя, а я не успела даже устыдиться: меня деловито подхватили поперек туловища и занесли в тамбур, аккуратно прислонили к стеночке и так и оставили. Удаляющиеся шаги подсказали, что старшего из Джинриннов притащили во второй заход.
К этому моменту я, наконец, сняла защитные очки и обнаружила, что в тамбуре светло, я одета в нижнюю сорочку и заляпанные пеплом и грязью сапоги в стиле младшей принцессы Ариэни, а мой спаситель с прежней молчаливой деловитостью герметизирует люк.
Как только раздался характерный щелчок, бешеный ветер мгновенно улегся. Прищурившись, я разглядела под потолком здоровенную вентиляционную решетку. «Подпор, – вяло сообразила я, – чтобы пепел в тамбур не надуло».
А потом моргнула – и проснулась уже от какого-то звериного, безнадежного, болезненного крика. Не знаю, что было страшнее – когда кричали или когда крик внезапно оборвался.
