Елена Ильшатовна Ахметова
Фамильное древо
А еще Павелла, при всем ее техническом превосходстве, бедна на полезные ископаемые. В то время как Ирейя, богатая на гористую местность, вулканы, моря и погодные сюрпризы, добычу вела в масштабах, в разы превышающих ее собственные нужды.
Даже десяти грамм валенты достаточно, чтобы окупить космический перелет. А если добавить к ним драгоценные металлы? Знаменитые ирейские сапфиры? Природный газ, который никак не использовался на самой Ирейе, но экспортировался в пять суверенных государств, включая Павеллу?
А главное – путь займет около двух недель даже на самых современных кораблях. Кого удивят плюс-минус два дня?
Я поспешила активировать сенсоры и поделиться догадками с начальством, но Рино отреагировал без ожидаемого энтузиазма.
– Леди Альгринн, при всем уважении, только за сегодня вы – третья, кто сообщает мне возможный маршрут, используемый контрабандистами, – устало сознался лорд асессор. – Разумеется, я проверю их все. Но это не отменяет ни необходимость проверки космического пространства вокруг Ирейи и Хеллы, ни необходимость прочесать таможенные декларации.
Недюжинным усилием воли я все-таки придержала при себе догадки на тему столь неожиданной смены сферы деятельности – с полевого агента на тыловика. И без того было ясно, кто стоит за этим решением. Да и спорить после недавних событий что-то не хотелось.
Безусловно, это занятие надоест мне весьма быстро. Но к тому моменту, смею надеяться, Его Высочество успокоится на мой счет.
– Как скажете, лорд асессор, – сдержанно согласилась я и, отключившись, тоскливо обозрела разложенные на столе бумаги.
Стопка тоньше не стала.
Я просидела над документами до самой ночи, отлучившись лишь на ужин. Толковых результатов, как и ожидалось, не было. Единственной нестыковкой, привлекшей мое внимание, оказалась скорость нескольких кораблей: в таможенных документах значилось время старта с поверхности и время ухода с орбиты. У четырех хелльских «ласточек» на столь короткий путь ушло целых два часа при норме в полтора для данного класса судов. Но, по совести, это могло быть следствием не столько незаконного перегруза, сколько плачевного технического состояния кораблей – хотя пометку для Рино я все-таки сделала.
Ближе к полуночи строки начали расплываться перед глазами. Я аккуратно сложила документы обратно в папку, спрятала туда же свои записи и стала готовиться ко сну.
И даже успела улечься в постель, печально глядя на незаконченный витраж в полукруглом окне, когда прямо посреди комнаты рывком расширился дымный овал портала и оттуда уверенно, будто имел на то полное право, шагнул мужской силуэт с бутылкой в одной руке и двумя бокалами – в другой.
Сначала я испугалась, но потом сообразила, что похитители вряд ли озаботятся вином для своей жертвы. А затем все-таки рассмотрела в полумраке спальни, кто пришел, и расплылась в глупой улыбке.
– У тетушки слух тоньше, чем у охотничьей собаки, – сразу предупредила я.
Его Высочество незамедлительно запнулся о ковер и звякнул одним бокалом о другой.
– Осмелюсь предположить, что она не станет возражать против моего присутствия здесь, – с нервным смешком сказал он, выровнявшись. – Надеюсь, что и Вы – тоже. Я позволил себе разорить личные запасы Рино, поскольку все приличное вино из своих уже проспорил ему же. «Каруна» двенадцатого года.
– Аргумент, – согласилась я.
Сидеть на кровати, кутаясь в одно одеяло на двоих, замирая при каждом постороннем звуке и шорохе – а древний особняк на них был щедр, как никогда, – хихикая, как парочка дебютантов, и распивая утащенное у старшего брата вино…
За мной ухаживало не так много людей, нужно признать, но все же их внимание казалось каким-то однотипным, одинаковым, хоть и приятным, – как алые розы, привезенные по приказу одержимого Аидана. А Третий был точь-в-точь как его букеты. Неожиданным, экзотичным на грани эксцентричности, и вместе с тем – вполне уместным.
С ним я чувствовала себя так, будто мне снова шестнадцать. Только теперь не нужно было изображать покорность и смирение, чтобы понравиться маркизу – которому, как выяснилось позже, от меня не нужно было ни того, ни другого.
Словно мне шестнадцать – и я действительно свободна и никому ничего не должна.
***
Его Высочество ушел перед рассветом. Тихо, изо всех сил стараясь не разбудить меня окончательно, забрал опустевшую бутылку и шагнул в портал, с какой-то безнадежной улыбкой обернувшись на прощание. Когда заклинание развеялось, я вздохнула и поплотнее укуталась в одеяло. Без Третьего в постели было холодно, но я все же смогла проспать еще пару часов, как только отделалась от мысли, что принцу стоило бы скооперироваться с Эрданом, чтобы незаметно покидать особняк под утро.
А за завтраком леди Джейгор (кто бы сомневался!), хитро поглядывая в мою сторону, изрекла:
– Я так плохо спала ночью! Мне все чудился какой-то шум…
Спала я тоже плохо и мало, но признаваться в этом, разумеется, не собиралась. Впрочем, моя дорогая кузина очень своевременно запунцовела и потупилась, перетянув внимание на себя, и тетушка тотчас посуровела.
– Джоана, смею надеяться, шумел не твой возмутительный мальчишка, порочащий собственную невесту?!
– Нет, мама, просто мне тоже не спалось, – пролепетала кузина, пряча глаза.
Я с трудом удержалась от того, чтобы иронически заломить бровь. А потом внезапно вспомнила, у кого до сих пор видела эту привычку – и покраснела гуще Джоаны, что, конечно же, не ускользнуло от всевидящего ока тетушки Джейгор.
Конец моим жалким попыткам сохранить в тайне ночные визиты Его Высочества положила экономка, неловко замявшаяся в дверях. В руках она держала два бокала, которые не подходили ни к одному набору в особняке и не могли не вызвать вопросов.
Правда, тактичная женщина предположила, что бокалы принесла с собой охрана, регулярно обходившая дом. Но меня это не спасло.
– Вега?! – с нажимом окликнула леди Джейгор, выслушав экономку. – Это Аидан ри Джинринн?! Поэтому ты молчишь?
Я помянула добрым словом сонного принца, почему-то вспомнившего только о бутылке, и одну витающую в облаках леди, вообще не осмотревшую спальню поутру, и обреченно вздохнула.
– Тетушка, все сложно. Я не могу пока говорить об этом. Но обещаю, – быстро сказала я, видя ее недовольство, – ты останешься довольна моим выбором.
– Очень на это рассчитываю, – сухо сказала леди Джейгор и поджала губы.
Вопрос она больше не поднимала, но над особняком нависли тучи. Неудовлетворенное любопытство испортило тетушке настроение, и все родные, не сговариваясь, разбежались по своим делам. По странному совпадению, дела эти оказались подальше от дома: Джоана с компаньонкой отправились с визитом к баронетам Сайерзам, дядюшка вылетел в загородное поместье, чтобы решить вопрос с ремонтом гостиной, и даже верная экономка, столь неудачно привлекшая внимание к бокалам, смиренно попросила выходной – и тотчас ушла. В особняке остались только мы с тетушкой да прислуга, внезапно ставшая совершенно незаметной.
Идея просидеть еще один день над документами с таможни резко обрела небывалую привлекательность, и я поспешно дезертировала в свой кабинет.
Толщина папки несколько охладила мой энтузиазм. Но, к счастью, у любой настоящей леди есть то, что способно скрасить даже анализ стопки таможенных деклараций.
Подруги.
Сестра и леди Хикари нанесли визит ближе к полудню, совершенно незапланированно, переглядываясь с таинственными улыбками, как две заговорщицы. С собой обе принесли по толстой папке с хорошо знакомой мне эмблемой Ордена Королевы.
Тетушка обожала Сестру до такой степени, что готова была простить ей не только пренебрежение этикетом, но и приведенную за компанию баронессу ри Илия, поэтому мы беспрепятственно заперлись в моем кабинете, утащив туда сервировочный столик со снедью и всенепременным чайником. Наученная горьким опытом, горничная сразу поставила самый большой, какой только был в особняке, и обреченно пошла греть еще один.
– Ходят слухи, что ты прославилась как Матерь Равновесия, – хмыкнула Хикари, немедленно принявшись разливать чай.
Я умудрилась удержать правильное выражение лица. Сестра такими мелочами не заморачивалась и запросто скривилась.
– Хикари, прости, но это даже звучит кощунственно, – заметила я. – Кристор все-таки вскрыл сознание лорда Аидана?
Блистательная баронесса, ничуть не смутившись, кивнула и раскрыла свою папку, не выпуская из руки полную чашку.
– Вскрыл, когда ему по большому секрету сообщили, где Его Высочество провел последнюю ночь, – проинформировала меня леди Хикари и сделала вид, что вовсе не заметила, как я вспыхнула. – На подобных новостях Аидана все-таки прорвало. Кристор сказал, что теперь точно знает, что такое «кощунство» и почему оно всех так раздражает. Правда, было довольно специфично получить подобные сведения от сектанта, твердо уверенного, что переспать ты должна именно с Мастером и ни с кем другим.
– Хикари, – предостерегающе вставила Сестра.
Каким-то чудом заставив себя спокойно положить ручку на стол и не вертеть ее в руках, я достала из папки свои вчерашние заметки и пластинку голографа, глубоко вздохнула и спросила:
– Что-нибудь полезное выяснили?
– Аидану обещали встречу с отцом, – пожала плечами Сестра. – Но барон – тоже всего лишь исполнитель. Он не знает ничего об истинном назначении секты и космических перелетах. О них, увы, придется выяснять объединенному флоту и всем агентам, кто невовремя подвернулся Рино под руку… да и не только агентам.
– Мне даже гражданство пообещали, – весело похвасталась баронесса. – Третье по счету. И это при том, что Рино ведь отлично знает, с кем еще я поделюсь отчетом!..
За болтовней и подколками время летело незаметно, и к вечеру я с приятным удивлением обнаружила, что стопка уменьшилась вполовину, а у нас троих появились зацепки. Четыре хелльские «ласточки» с критически низкой скоростью взлета (еще немного – и вообще не сумели бы вырваться из поля притяжения планеты!) периодически мелькали то в одном, то в другом отчете, и время, необходимое для выхода на орбиту, разнилось отчего-то в зависимости от выбранного космопорта.
– Кейли говорила, что у «ласточек» маленький грузовой отсек, но хелльцы часто демонтируют один из ходовых двигателей, заменяя его равным по тяге заклинанием, – вспомнила Сестра. – А освободившееся место используют как дополнительный «багажник».
– Но двигатель весит очень много, – заметила леди Хикари, подавшись вперед и даже позабыв о чае от охватившего ее азарта. – Если «ласточка» стартует медленнее из-за перегруза, а не барахлящего заклинания, то контрабанда должна быть достаточно компактной и невероятно тяжелой одновременно!
– Не совсем так, – задумчиво покачала головой Сестра. – Вес двигателя «ласточки» – что-то около трехсот-четырехсот килограмм. Учитывая стоимость космических перевозок… Вега, у тебя случайно нет справочника по импортным космическим кораблям? Было бы неплохо уточнить габариты отсека ходового двигателя и его вес.
Я заверила подруг, что библиотека в особняке собрана отменная, и через полчаса мы стали счастливыми обладателями всех сведений, волнующих умы и сердца современных леди.
Ходовой двигатель «ласточки» вместе с системой крепежа занимал отсек всего-навсего два с половиной метра на метр и весил триста семьдесят пять килограмм. Мы несколько приуныли: возить в таком отсеке – даже с учетом габаритов тягового артефакта – можно было что угодно, начиная от банальной меди и заканчивая оружейным плутонием. И то, и другое имело все шансы при равных размерах перегрузить «ласточку» до снижения скорости старта.
– Что ж, по крайней мере, отпадает ценная древесина и природный газ, – я честно постаралась сохранить оптимистичный настрой. – Первая не вызовет перевеса, а баллоны с газом в таких условиях перевозить станет разве что самоубийца. Кроме того, с учетом затрат на перевозку, я бы вычеркнула из списка все, что дешевле серебра.
– Да и само по себе серебро… – Сестра прикусила губу. – Перевозка-то окупится, но все же оно недостаточно редкое и дорогое, чтобы городить ради него такую аферу. Пожалуй, нужно прикинуть, что находится возле космопортов, где появляются «ласточки».
– Все, что душе угодно, – уныло прокомментировала леди Хикари, исследовав карту возле первого космопорта, и ввернула непереводимую фразу на родном языке в адрес численности ирейских рудников. – Сплошные шахты и лаборатории!
– Зато тут ничего нет, – с недоумением сообщила я, разглядывая участок карты возле второго космопорта, где «ласточки» стартовали почти с нормальной скоростью. – Это – вспомогательный транспортный узел архипелага Лиданг, но там, если память не изменяет мне, и основной-то не загружен полностью!
– Тогда отчего им понадобилось приземляться на изолированном острове? – логично нахмурилась леди Хикари. – Здесь ведь, кроме космопорта, только пирс и есть, чтобы добраться до более крупных островов!
Жрица, знавшая архипелаг как свои пять пальцев, сосредоточенно хмурилась и молчала.
– Сестра? – неуверенно окликнула я. – Там что-то есть, но у нас нет допуска?
– У меня тоже нет, – призналась она. – Но однажды, очень давно, еще до встречи с Рино, я приезжала на остров, чтобы помочь диспетчеру, которому стало плохо на посту. А когда собиралась обратно, что-то почувствовала. Где-то на северной оконечности острова много людей, железа и пластика. Но на картах ничего не отмечено.
– На такой маленькой площади нереально скрыть что-то от работников космопорта, – задумчиво сказала я. – Это должно быть что-то законное, но засекреченное. Если наши предположения верны, там завелся предатель, продающий на сторону конечный продукт. Нужно рассказать лорду асессору. Он сможет выяснить, о каком товаре идет речь, и тогда, возможно, мы узнаем и маршрут.
Сестра кивнула и откинулась на спинку кресла, активировав сенсоры. Я ждала, затаив дыхание. Леди Хикари невозмутимо допивала второй чайник.
Судя по тому, как обиженно насупилась жрица в процессе переговоров, наша теория лорду асессору понравилась не больше, чем мне – папка с таможенными документами.
– Ничего не поняла, – пожаловалась она, отключив сенсоры. – Если кратко, то Рино сказал, что ты, Вега, ясновидящая, а на острове расположена лаборатория по получению тяжелой воды.
Я перевела взгляд на объемную голограмму звездного неба, приближая нужный участок. Черный шарик Павеллы кокетливо повел кругленьким бочком, демонстрируя самый крупный материк планеты – напрочь лишенный лесов и нефтяных залежей, с мелкими, совсем не видными с орбиты речушками и водоемами.
Но материк сиял крупными пятнами ярко освещенных городов. Круглосуточно работали фабрики и заводы, блистали витринами торговые центры, уютно мерцали окна жилых домов, а люди изо дня в день изобретали все новые и новые способы обходиться без магии.
Энергопотребление на этой планете, должно быть, превышает все разумные пределы.
– Полагаю, он назвал меня долбаной ясновидящей, не так ли? – уточнила я, рассматривая гирлянды огней, украшающих проекцию Павеллы.
– Рино не стесняется в выражениях, – смущенно пожала плечами Сестра, даже не попытавшись меня переубедить. – А что, ты уже делилась с ним теориями?
– Делилась, – призналась я и осторожно уточнила: – Рядом с первым космопортом добывают уран?
Подруги заглянули в карту – и так же зачарованно уставились на проекцию Павеллы над столом.
***
Его Высочество пришел поздно, когда в небе уже заговорщически перемигивались первые звезды, и изволил принести с собой коробку. В темноте спальни я не сразу рассмотрела, что это, – но зато потом начала давиться смехом, рискуя вовсе лишить тетушку спокойного сна.
– Я подумал, что, если уж оставил здесь бокалы, нужно донести полный комплект, – невозмутимо пожал плечами принц и поставил коробку на прикроватный столик. – Нельзя же оставлять острый ум леди Джейгор без пищи?
– Ни в коем случае, – согласилась я, отдышавшись. – Вы нарочно оставили те два бокала, Ваше Высочество?
Он обезоруживающе улыбнулся, и я запустила в него подушкой – Третий без проблем поймал снаряд и, уставившись на что-то за моей спиной, скептически заломил бровь.
– А Вас это до такой степени разозлило? – уточнил он.
Я обернулась – и неподдельно смутилась.
Под подушкой по-прежнему лежал станнер, зачарованный от посторонних глаз и рук – но Его Высочеству хватало силы, чтобы видеть через подобные заклинания. Я до такой степени привыкла, что у меня в постели есть оружие, что совершенно не обращала на него внимание и, пожалуй, больше напряглась бы, если б его кто-то забрал. Но не признаваться же, что предыдущий брак наградил меня привычками, совершенно не подобающими леди?
– Вы не представляете, насколько сложным было объяснение с тетушкой, – сурово сообщила я вместо этого.
– Она посмотрела ножку бокала на просвет? – заинтересовался Его Высочество – похоже, благополучно догадавшийся о привычках и безо всяких пояснений.
– Нет, насколько мне известно, – удивилась я. – С ножкой что-то не так?
Вместо ответа принц сотворил заклинание-светлячок и достал из коробки бокал – брата-близнеца забытых у меня. Я выбралась из-под одеяла и подошла ближе, и мне тотчас охотно продемонстрировали тонкую стеклянную ножку.
В том месте, где она переходила непосредственно в бокал, едва заметно бликовала маленькая белая корона из крошечных пузырьков воздуха.
– В королевском дворце нет непромаркированной посуды, – пояснил Его Высочество, когда пауза начала затягиваться из-за того, что одна леди потеряла дар речи. – А леди Джейгор, готов биться о заклад, так или иначе приложит все усилия, чтобы выяснить, кто ходит к ее драгоценной племяннице по ночам и отчего она так задержалась на Кравианском побережье. Я убил двух зайцев одним выстрелом – и пометил территорию, и оставил уважаемой графине отличное успокоительное. Как только она догадается проверить бокалы, любые ее подозрения в адрес лорда Аидана ри Джинринна будут сняты. А бонусом, – он вдруг наклонился совсем близко, – я буду уверен, что леди Джейгор не попытается выдать Вас замуж за кого-либо еще. Вы не представляете, как это знание греет мне душу.
– То есть, чтобы пощекотать вам нервы, достаточно просто молчать о клейме? – сдержанно улыбнулась я.
В золотистом сиянии светлячка принц со своим ореолом над головой выглядел совершенно неземным. Тем интереснее было наблюдать, как его снедают вполне себе земные желания.
– Вы мне их уже щекочете, – признался Его Высочество, прицельно метнул подушку на место и тяжело вздохнул. – Вообще-то я пришел сообщить, что вынужден временно покинуть Ирейю. Ваша идея насчет доставки урана и тяжелой воды на Павеллу привела Рино в такой восторг, что он настоял на немедленном начале совместного облета прилегающих секторов и теперь всерьез подумывает о том, чтобы запереть Вас в Ордене Королевы и не выпускать, пока не раскроете ему все «висяки».
– С него станется, – согласилась я, стараясь ничем не выдать своего разочарования. – Но, по крайней мере, мне будет чем заняться, пока вы руководите объединенной армадой. Вы ведь не сможете открывать порталы на такое расстояние?
– Никогда не пробовал, – признался Его Высочество. – Расход силы становится критичен уже при переходе на тысячу километров. Открывать межпланетные порталы слишком рискованно. Я постараюсь что-нибудь придумать, но не могу ничего обещать.
Я грустно кивнула. Хотелось, конечно, попросить его все-таки попробовать ходить ко мне порталом – но в случае неудачи обескровленный труп принца посреди моей спальни мог вызвать слишком много неудобных вопросов, не говоря уж об испорченной ночи.
Кстати, об испорченном…
– Ваше Высочество, Сестра вчера обронила, что пробирку с моей яйцеклеткой все-таки смогли расколдовать, – вспомнила я и, заметив, как он напрягся, поспешила продолжить: – Я очень рада вашим визитам и ни в коем случае не считаю, что их необходимо прекратить. Я по-прежнему согласна выйти за вас замуж. Но мой прежний брак все же был не слишком плодотворен, а сейчас, после того… что случилось… вполне возможно, что вы будете вынуждены носить проклятие дольше необходимого. Уверена, ваш отец поддержит меня, если я предложу использовать инкубатор. Кроме того, я хотела бы как можно скорее… – закончить мне не дали, неблаговоспитанно, но очень приятно и своевременно заткнув поцелуем.
– Дальше необходимости продолжения ночных визитов я слушал плохо, – сознался Его Высочество, ненавязчиво тесня меня к постели. – Но сделаю все, что Вы посчитаете нужным.
Выбранное направление я категорически одобрила, но все-таки осторожно уточнила:
– А ваша поездка?
– Вот в звездолете и посплю, – угрожающе шепнул мне на ушко принц и, поскольку у меня мгновенно ослабели колени и темпы перемещения заметно снизились, подхватил на руки и целеустремленно потащил к кровати.
– А я? – уточнила я, прямо на ходу начав расшнуровывать его мундир, чтобы мои насмешливые вопросы уж точно никто не воспринял всерьез.
– Разве леди не подобает загадочная бледность? – поинтересовался Третий.
И приложил все усилия, чтобы днем я была загадочна донельзя.
А утром я проснулась в одиночестве и, хоть ни на что особо и не надеялась, приказала принести в мою спальню вазочку с шоколадными конфетами – просто на всякий случай. Попыталась вспомнить, что еще рекомендуется при кровопотере, но пришла к выводу, что полноценный ужин, как и простой чай, безнадежно остынет, а красное вино даже в небольших количествах вызовет слишком много вопросов. Но к вечеру выяснилось, что переживала я совершенно напрасно.
Еда так и не понадобилась. Его Высочество не сумел прийти.
***
Не пришел и на следующий. Курьер дисциплинированно носил безупречные букеты нежно-розовых камелий, с каждым днем – объемнее и объемнее.
«Тоскую по Вам все сильнее».
Судя по объему букета, присланного на третий день, Его Высочество, должно быть, скулил от тоски прямо на совещании. Я умилялась, но какая-то безмерно циничная частичка моей души радовалась, что камелии, в отличие от роз, лишены запаха – не то ими пропах бы весь особняк.
Букеты множились. Рино ничем не давал о себе знать. Сестра улетела вместе с ним, в лучших традициях бесцеремонных жриц прихватив с собой на борт боевого звездолета своего бессонного Крольчонка. Леди Хикари, вдоволь повозившись с таможенной документацией, умчалась сдавать отчет своим покровителям из Самаджа. Его Высочество пропадал на оперативках и переговорах. Я маялась от скуки – и почти каждый день телепортировалась во дворец, к непоседливой младшей принцессе.
К концу недели меня узнавали все собаки, а хелльская няня Ее Высочества выучила слово «готовальня». Джоана начала готовиться к скорой свадьбе, и тетушка, к счастью, не протестовала против моих частых отлучек. В особняке теперь царила госпожа Диар, и любое мое несвоевременное появление дома грозило обернуться новым платьем.
На второй обновке я стала задерживаться во дворце допоздна и под удивленным взглядом няни укладывать маленькую принцессу спать. Поэтому на восьмой день, возвращаясь в свой кабинет и еще из портала увидев чей-то силуэт в кресле, без единого сомнения выхватила станнер из потайной кобуры и прицелилась.
А силуэт рассмеялся – бархатисто, тепло и весело.
– Вы так решительно настроены, потому что леди Джейгор догадалась рассмотреть бокалы повнимательнее?
Я смутилась и спрятала оружие.
Его Высочество, несомненно, отлично понимал, почему я так решительно настроена. После похищения станнер стал моим неизменным спутником. Если раньше я держала его в тайнике в спинке кровати, доставая только на ночь, то теперь всюду носила с собой – и не могла без него заснуть.
Но что еще оставалось, кроме как попытаться над этим посмеяться?
– Если бы тетушка увидела клеймо, вас встречал бы жрец со свадебными лентами, а не пустой кабинет, – усмехнулась я. – Вы все-таки смогли телепортироваться, Ваше Высочество?
– Нет, – невозмутимо отозвался он. – Взял на «слабо» придворного мага Его Величества Лаурила. Проспорил бутылку «Каруны», но оно того стоило, не так ли?
– Полагаю, вы не пришли раньше, потому что не желали разорять мини-бар лорда асессора? – невольно усмехнулась я.
– Нет, до сих пор всем, кого я пытался взять на «слабо», оказывалось действительно слабо, – поморщился Третий, провокационно распахивая объятия. – Признаться, я почти отчаялся. Вероятность того, что почтенный седой магистр Раугил пожелает ввязаться в детский спор, стремилась к нулю. А сегодня мне особенно хотелось быть рядом с Вами, Вега, поэтому я был красноречив, как никогда.
Я как раз привычно устраивалась у него на коленях, и последняя фраза заставила меня замереть в ожидании – не то чуда, не то подвоха.
– Именно сегодня?
Чудо и впрямь оказалось с подвохом: в последние дни во дворец я ходила в платьях старого покроя, со свободной летящей юбкой (псы Ее Высочества очень быстро продемонстрировали, что каркасы в их обществе неприемлемы), чем принц без промедления и воспользовался. Из относительно пристойного положения боком я вдруг оказалась на нем верхом, прижатой вплотную и очень прямолинейно осведомленной о настроении собеседника, и новости мне сообщили куда-то в область шеи, щекоча дыханием кожу и перемежая слова поцелуями.
– Инкубатор активировали сегодня в полдень, – изволил проговорить Его Высочество. – Мне показалось ужасно несправедливым, что ребенок зачат, а предшествующий процесс был исключен. В нем есть определенное очарование, от которого я решительно не готов отказаться.
Новости позволили вздохнуть с облегчением. Если мне не придется прятаться в глуши до самых родов и терпеть чужое осуждение, пусть и порожденное неведением и ханжеством, поставленная передо мной задача определенно имела больше плюсов, чем минусов. Но осознала я это далеко не сразу.
Пока что я была способна только всецело согласиться с принцем: несправедливость была вопиющая.
Пришлось исправлять.
Впрочем, уже под утро выяснилось: я рановато сочла, что с запуском инкубатора мои проблемы закончились.
Началось все с привычного щелчка сенсоров, вырвавшего меня из ленивой полудремы, и взволнованного вопроса незабвенного и бестактного лорда асессора:
– Леди Альгринн, Третий у вас?
Жертва несвоевременного братского интереса как раз завозилась во сне, пряча нос в моих волосах и прижимая к себе: к Нальме неспешной походкой сытого хищника подступала осень, и по ночам порой становилось зябко.
– Милорд, ваши вопросы ставят меня в неудобное положение, – сонно отозвалась я, устраиваясь удобнее. Запущенная под подушку рука наткнулась на теплую ладонь принца, машинально придерживающую станнер, и стало совсем лениво и уютно.
– Если он не у вас, я его нагну в неудобное положение, – мрачно пообещал Рино. – В изоляторе Ордена заключенные бунтуют, в комнате охраны мух больше, чем воздуха, а этого придурка почему-то нет в штабе, и сенсоры у него отключены!
– Он спит, – сдалась я.
– Сделайте мне одолжение, леди Альгринн, – вкрадчиво попросило дражайшее начальство, – врежьте ему под дых, а как оклемается – выставьте в Нальмский филиал Ордена. Желательно, пинком, но это я готов оставить на ваше усмотрение. У нас здесь каждый маг на счету.
Просьба начальства мне, как обычно, не понравилась, и на сей раз я позволила себе отступление от традиций и не стала выполнять ее в точности.
– Ваше Высочество, – негромко позвала я, разворачиваясь в его объятиях. Третий недовольно нахмурился, не открывая глаз, и уткнулся носом мне в лоб. – Мне велено врезать вам под дых.
– А Вы вместо этого меня пнули, – проворчал принц, даже не поинтересовавшись, кто мог быть автором столь непочтительных инструкций.
– Ничего, это мне тоже разрешили сделать, – успокоила я его, немного смутившись, и вытянула ноги во избежание рецидивов. – Рино сказал, что заключенные в Ордене взбунтовались. Собирают всех магов.
Его Высочество предсказуемо назвал черным тот день, когда решился на вживление генератора, быстро поцеловал меня, куда получилось, и выскочил из постели, кажется, не проснувшись до конца. И тут же наглядно продемонстрировал, что вполне способен надеть полный дворянский мундир высшего сословия даже в темноте, ни разу не взглянув в зеркало и не запнувшись ни на одной шнуровке, кнопке и пуговице – и еще и выглядеть при этом так, будто собирал его прекрасно вышколенный камергер. На лице, правда, остался отпечаток кружева с моей ночной сорочки, – но выражение этого лица было столь невозмутимым, что отпечаток многодневного труда тейнарской мастерицы казался экзотическим, но довольно уместным завершением образа.
Старая аристократия. Выставь его полуголым на улицу – и спустя пару минут все будут твердо уверены, что так все и было задумано, а осенний мужской топлесс войдет в моду и продержится до первых морозов, если не дольше.
– Вернусь сразу же, как смогу, – пригрозил Третий, заметив мой заинтересованный взгляд, и аккуратно застегнул манжеты.
– Смилуйтесь, Ваше Высочество, – рассмеялась я. – Леди, несомненно, должна быть загадочно бледной, но клевать носом ей не пристало. Как, впрочем, и лорду.
– Ваше неприличное поведение я как-нибудь переживу, – пообещал принц. – А мое и вовсе будет непристойным. Когда Вы переберетесь во дворец, Вега?
От неожиданности я даже привстала, опираясь на локоть.
– Вы предлагаете мне место официальной фаворитки?
Его Высочество медленно покачал головой.
– Вы не из тех, кто на него согласится. Я бы предложил вернуться к этому разговору позже, когда разберусь с бунтом.
Я вежливо улыбнулась, получила свой поцелуй на прощание и обессилено упала на подушки, глядя, как в полумраке комнаты растворяется след от портала. Когда заклинание развеялось, отвернулась, невидяще рассматривая балдахин.
Кажется, Его Высочество был обо мне слишком хорошего мнения.
Ради того, чтобы быть с этим мужчиной, я бы согласилась еще и не на то, и дворянская честь отчего-то волновала меня меньше всего. К счастью, на страже семейной репутации по-прежнему стояла несгибаемая леди Джейгор – и только поэтому я до сих пор не совершила никаких опрометчивых поступков.
Подобные мысли не слишком способствовали спокойному сну, но бурное завершение вечера сыграло свою роль, и я снова задремала – так и не сумев, впрочем, выбросить из головы мысли о явном несоответствии высокому званию леди.
А вот следующее пробуждение вышло значительно менее приятным.
От ледяного ветра, ворвавшегося в комнату и растрепавшего чинные светлые занавеси. От звона разбитого фумигатора. От чужого голоса, дрожащего от переполняющих обладателя эмоций:
– Вставайте!
Спала я так мало, что даже не сразу поняла, что происходит.
Посторонний мужчина в моей спальне – это уже становилось традицией – был вооружен, решительно настроен и смотрел на меня с хорошо знакомым выражением сумасбродного благоговения, а вокруг него вилось плотное сизо-серое облако, при виде которого я проснулась окончательно.
