Екатерина Шерив
У любви есть время
Она отошла от него. Ей стал необходим более широкий обзор, чтобы оставаться с ним на равных.
– Я не понимаю… Почему тебе не достаточно моих слов? Почему я тебе что-то должна доказывать? Тратить своё время? Ты своей настойчивостью выжимаешь из меня все силы. Я так устала.
– Знаю. Это происходит, потому что ты изо всех сил пытаешься со мной бороться. Но этого не нужно делать. Я по-моему уже доказал тебе, что могу себя контролировать, когда ты рядом. Чего тебе бояться?
– Хватит… – выдохнула Аэлита и отошла от него ещё дальше.
Всего несколько минут назад она была полна энергии, но сейчас чувствовала, что Павел её будто выкачивал из неё капля за каплей.
Аэлита посмотрела ему в глаза и поняла, что если не поедет с ним сегодня, то он приедет за ней завтра, потом послезавтра и так далее. И будет мучить, и мучить её. Она должна положить конец этой истории. Если ему нужны доказательства, пусть он их получит. Она не подпустит его к себе и на сантиметр.
– Я поеду, – сказала она, не глядя на него. – Но у меня есть условие, – чтобы произнести следующие слова, ей всё-таки пришлось посмотреть на него. – Я буду спать одна.
– Аэлита, ты опять за своё… – поморщился он. – Может ещё запрёшься в отдельной комнате и будешь завтракать, обедать и ужинать передо мной или после меня? Я и так целыми днями на работе. Как я пойму, что ты ничего ко мне не чувствуешь, если ты будешь жить в другой комнате?
– А тот факт, что я хочу жить в другой комнате, тебе ни о чём не говорит? – спросила она, придав своему голосу высокомерия, и подошла к нему поближе.
– Говорит. Но о двух вещах, – в его голосе появилась интрига. – Первая – это то, что я тебе не нравлюсь. Вторая – наоборот, что ты боишься, что не сможешь мне противостоять. И чтобы понять ответ на этот вопрос, ты должна быть рядом. Иначе я ничего не пойму.
Он смотрел на неё такими глазами, как будто говорил о таких вещах, которые, по его мнению, были очевидны, и он удивлялся, как это она этого сама не понимает.
– Чёрт… – она отошла о него и упёрлась руками в подоконник. – Уходи отсюда и жди, пока я соберу вещи. Сил уже нет с тобой продолжать этот разговор!
– Аэлита, я рад, что ты…
Она развернулась и кинула на него яростный взгляд.
– Уходи отсюда. Ты мне надоел. Уходи!
Ей пришлось силой вытолкнуть его из своей комнаты.
Захлопнув за ним дверь, Аэлита почувствовала одновременно и злость и бессилие. Слёзы выступили на её глазах и она, шмыгая носом, стала собирать свои вещи.
***
Когда Аэлита собралась и переоделась в белую футболку и бежевые брюки, они с Павлом уехали.
Поездка в машине прошла в молчании. Аэлита где-то чувствовала, что Павел действительно не перегнёт палку и ей не стоит беспокоиться, что он может что-то сделать против её воли. Но она всё равно испытывала тревогу.
Оказавшись дома, Павел взял сумку Аэлиты и помог занести её в спальню. Когда Аэлита подумала о том, что пора было ложиться спать, то тревоги внутри неё стало больше. Как ей спать рядом с ним? Ведь она не сможет теперь сомкнуть глаз, когда он рядом.
– Аэлита, я проголодался, – потянувшись, произнёс он. – Может спустимся вниз и поедим?
– Нет, я не хочу есть, – сказала она, расстегнув молнию на своей сумке.
– Жаль. Но я всё-таки спущусь, хорошо?
Она в ответ только растерянно кивнула ему.
Аэлита разложила свои вещи в шкафу, а потом присела на кровать. Она не знала, что дальше делать.
Прошёл целый час, а Павла всё не было. Аэлита вся извелась. Он что решил наесться на неделю вперёд?
Два часа… Аэлита чувствовала себя измученной. Ей хотелось спать. Но если она уснёт, Павел может попытаться застать её врасплох.
Два с половиной часа…
Половина второго ночи. Аэлита уже не знала, что думать.
Сонная и уставшая, но одновременно натянутая как струна, она решила выйти из комнаты. Пока Аэлита шла по коридору, было тихо. Но как только она собралась завернуть за угол, на её пути возник Павел. Она тут же вздрогнула. У неё создалось впечатление, что всё это время он ждал её именно здесь.
– Где ты был столько времени? – сморщившись, спросила она.
Он не ответил на её вопрос, а вместо этого сказал:
– Аэлита, я на тебя не давлю. Не хочу, чтобы ты заработала бессонницу, пытаясь быть настороже, когда я рядом.
– С чего ты взял, что это может случиться?
– Тогда почему ты до сих пор не спишь?
Она ничего не понимала. Два с половиной часа его не было, потом он как чёртик из табакерки появился из-за угла в коридоре и снова пытался её успокоить. Он точно что-то задумал, но ясно мыслить она не могла: сказывалась усталость и долгое время, проведённое в напряжении.
– Я… я хотела выпить воды.
– Иди конечно.
Он открыл ей путь, и Аэлита пошла вперёд.
Оказавшись на кухне, она налила в стакан воды и стала делать частые глотки. Осушив стакан, Аэлита подумала о том, что может быть ей тоже стоит задержаться здесь на пару часиков? Но усталость всё-таки взяла верх. Она испытывала острое желание прилечь.
Когда Аэлита вернулась в спальню, то увидела, что Павел расстилает постель.
– Иди, сходи в душ. Я только что оттуда, – сказал он.
Аэлита так и собиралась поступить. Она подошла к двери ванной и обнаружила, что замок на ней был сломан. Странно… Она столько времени здесь просидела, и вроде бы с замком всё было в порядке. Или нет?
В её сознание начали прокрадываться разные мысли. Она смотрела на Павла, сосредоточенного на расстилании постели, а потом переводила взгляд на сломанную ручку. Наконец Павел заметил её замешательство:
– Что-то не так?
– Нет. Просто… ручка сломана.
– А… Ну ничего страшного! Завтра я всё исправлю. Иди купайся.
Аэлита вошла в ванную на деревянных ногах. Оказавшись за её дверью, она почувствовала, что её затрясло. Она не могла двинуться и, как будто приросла к месту, где стояла.
В её голове пронеслись совсем недавно услышанные от Павла слова:
«Аэлита, я на тебя не давлю. Не хочу, чтобы ты заработала бессонницу, пытаясь быть настороже, когда я рядом».
Потом перед её глазами возникла картинка со сломанной дверной ручкой…
А чуть позже она вспомнила ещё кое-что.
«… неужели ты собираешься использовать силу?
– Кроме силы, Аэлита, есть ещё и хитрость.
– Хитрость?.. Я не понимаю…
– Совсем скоро поймёшь…»
Прошло, наверное, минут десять, а она ещё даже не включила воду. Её сердце колотилось словно… она даже не знала, с чем это сравнить. Трясущимися руками она начала снимать с себя одежду и не могла оторвать глаз от двери.
Чувствуя себя глупее некуда, она бросила в сторону свою одежду и подошла к шкафчику, чтобы достать полотенце, но не успела. Она громко вскрикнула, но одновременно испытала облегчение, когда Павел ворвался в ванную. Но её крик растворился в его поцелуе. Он застал её врасплох, и в тоже время она прекрасно знала о его вторжении. Он просто не оставил ей времени на то, чтобы чего-то бояться, о чём-то думать, чувствовать себя неловко или ещё на что-то. Он обращался с ней так, как будто на некоторое время поселился в её голове и вытеснил её «правильно» на своё «правильно». И ей ничего не оставалось, как только следовать за этим.
***
Аэлита проснулась от того, что яркий свет резал ей глаза. Она подскочила и зажмурилась. Вокруг было светло до слепоты.
Приподнявшись в кровати, она стала кидать панические взгляды вокруг, а потом взглянула на часы. Десять часов утра. Она замерла и прислушалась. Было тихо. После этого Аэлита снова рухнула в кровать, а потом схватилась за голову. Какая-то непонятная пульсация била её в лоб. Кажется, её разум отказывался верить в то, что происходило в её жизни.
Аэлита снова приподнялась и окинула взглядом кровать, на которой лежала. Теперь она ассоциировалась у неё не только со сном.
Поморщившись, Аэлита отвернулась в сторону и, укутавшись в одеяло, вся съёжилась. Она не видела смысла в том, чтобы вставать. Для чего?
Она ощущала себя такой потерянной. Где она сейчас была? Вроде бы в этой ослеплённой солнцем комнате, но одновременно и не здесь. Мама и Павел просто взяли её как куклу и поставили в то место, в котором им захотелось, чтобы она стояла. Но зачем? Разве она не человек? Почему они решили, что с её жизнью можно делать всё, что им вздумается? Как будто она их собственность. Но это же было не так.
Аэлита чувствовала, что у неё больше не осталось сил на то, чтобы бороться. Но это не значит, что она позволит так с собой обращаться до конца своей жизни. Нет, она затаится. Когда-нибудь удача будет на её стороне и вот тогда она сделает так, что мама и Павел пожалеют, что так с ней поступили.
Она пока не знала, как точно это сделает, но время ей обязательно подскажет. Ей нужно просто дождаться нужного момента и тогда она собственноручно свершит справедливость.
***
Следующие несколько недель Аэлите показались длинной вереницей однотипных событий.
Она не жила, а существовала. Плохой аппетит, тревожный сон, потеря умения испытывать радость. А ещё Аэлита перестала следить за календарём; дни и ночи для неё слились воедино. Она не представляла, сколько ещё продлится это состояние…
Но о Павле такого сказать было нельзя. Он весь сиял, а улыбка с его лица практически не сходила.
Он по-прежнему ограждал Аэлиту от любой домашней работы. Вместо этого он много раз предлагал ей отправиться по магазинам, чтобы купить для себя то, что ей захочется. Он готов был выполнить любой её каприз, но она от всего отказывалась.
А ещё Павел иногда брал Аэлиту с собой на деловые вечеринки. На этих тусовках собирались одни из лучших специалистов столицы, работающие в юридической сфере. Аэлита ненавидела эти мероприятия. Павел хвалился ею всем и каждому, а она чувствовала себя одним из его скандальных дел, которое ему удалось выиграть.
Мужчины, которые приходили на эти вечеринки, глаз не сводили с Аэлиты. Ей казалось, что Павлу это нравилось. Одним взглядом он как будто говорил им: «Видели? Она у меня есть, а у вас её нет. Завидуйте мне!» Аэлите же хотелось одного – провалиться сквозь землю.
Изабелл иногда звонила молодожёнам, но Аэлита разговаривала с ней крайне редко. Она никогда не снимала телефонную трубку в доме, а когда кто-то из слуг звал её к телефону, она отказывалась подходить. Да и те нечастые телефонные разговоры матери и дочери не были содержательны. Аэлита всегда говорила только одно: «У меня всё нормально». Большего от неё Изабелл добиться не могла.
Однажды Аэлита подумала, что тоска и меланхолия могут свести её с ума. Но слабенький огонёк надежды всё ещё теплился в глубинах её души. Максим… Он найдёт её! Мысли о любимом немного растапливали её замёрзшее сердце. Она вспоминала их встречи и то, как они были счастливы вдвоём. И тогда ей казалось, что у неё ещё есть шанс изменить свою жизнь.
В такие минуты сладких воспоминаний у Аэлиты просыпалось страстное желание заняться делом. Она могла бы попробовать стать переводчиком, несмотря на то, что не успела окончить институт из-за своей резко переменившейся жизни. Ей хотелось переводить, хотелось работать, хотелось делать что-то полезное.
Как-то раз во время ужина Аэлита попросила Павла принести ей англоязычные художественные книги, написанные в оригинале. На её просьбу Павел ответил:
– Зачем тебе с этим связываться? – он оторвал взгляд от какого-то документа, который читал одновременно с приёмом пищи. – Со мной ты можешь позволить себе вообще не работать. Оставь эти глупости и просто наслаждайся беззаботной жизнью.
Аэлита поморщилась, ткнув вилку в отбивную.
– Как ты не понимаешь, мне нужно чем-то заниматься. Я живу как растение.
– Что за глупости? – улыбнулся Павел. – Не волнуйся, я позабочусь о том, чтобы тебе не приходилось делать ничего, кроме приятного.
– Да пойми же! Мне как раз было бы очень приятно переводить книги, а не бездельничать, сидя дома. И ещё, я бы не хотела бросать свою учёбу. Можно ведь что-то сделать, чтобы я продолжила учиться, но в Москве?
– Аэлита, я понял, в чём дело, – он протянул руку через стол и коснулся пальцев её левой руки. – В тебе сейчас говорит стремление к независимости. Но я обещаю, что позабочусь обо всём. Поверь, тебе не о чем волноваться. Ты просто не привыкла к такой жизни и ничего не понимаешь.
А потом он сразу вернулся к изучению документа.
***
Однажды вечером Аэлита сидела в комнате на самом краю кровати, обхватив колени руками, и как обычно ждала, когда с работы вернётся её муж. Она сидела в полной темноте и думала о том, как бы сделать так, чтобы Павел никогда не возвращался. Эти размышления посещали её настолько часто, что она время от времени посмеивалась над собой. Похоже, только воображение было способно спасти её от мужа.
Вдруг она услышала шаги за дверью. Через минуту в комнату вошли и озарили её ярким электрическим светом. Аэлита зажмурилась.
– Опять ты сидишь в темноте, – прокомментировал Павел, входя в комнату.
Потом он посмотрел на Аэлиту, и на его лице растянулась улыбка.
– Добрый вечер. Как прошёл твой день? – он подошёл к ней и коснулся её губ лёгким поцелуем.
– Нормально, – ответила Аэлита, а про себя подумала, что он даже не догадывался, что так она просидела почти весь день.
– Но этот день ещё не закончился. Поэтому собирайся! Сегодня мы с тобой идём в свет!
«О, нет, только не это! – пронеслось у неё в голове. – Опять эта вечеринка для богатеньких юристов. Как же она устала от этого! Просто уже не было сил это терпеть!»
Павел открыл шкаф и стал подбирать для неё платье.
– Иди лучше один. Я не хочу, – произнесла она, потирая колени.
– Аэлита, что с тобой? Ты никогда не отказывалась.
– Я терпеть не могу эти вечеринки. Там собираются одни лицемеры. Не понимаю, какой смысл там бывать?
Павел посмотрел на неё, раскрыв глаза от удивления.
Это заставило Аэлиту вздрогнуть. Голова начала лихорадочно соображать. Она как будто посмотрела на себя со стороны. В последнее время она соглашалась с ним во всём. Эта сверхпослушность позволяла Павлу продолжать относиться к ней как к вещи. Какой кошмар! По отношению к себе ей стало стыдно.
Аэлита встала с кровати и выпрямила спину.
– Я повторяю тебе, что сегодня я с тобой не пойду.
– Да что с тобой? На такие мероприятия нельзя приходить без женщины.
– Тогда не ходи.
– Ты в своём уме? Ты что хочешь, чтобы я стал изгоем?
– Честно говоря, дорогой, мне на это абсолютно наплевать, – ответила Аэлита и сложила руки на груди.
Она заметила, как выражение лица Павла стало меняться: его глаза начали метать молнии. Наверное, он отвык слышать от неё слово «нет».
– Ты всё равно пойдёшь на этот вечер, – настаивал он.
– Я сказала, что нет. Ты не сможешь меня заставить.
От его упорства Аэлиту затрясло. Она была слишком слаба для таких разговоров. В последнее время она почти ничего не ела.
– Почему же не смогу? – задержав на ней взгляд, произнёс Павел. А он потом выхватил из шкафа платье и бросил его на кровать. Затем он достал туфли и нижнее бельё и, взяв всё это, подошёл к Аэлите.
– Одевайся, – низким негромким голосом произнёс он и попытался вложить в руки Аэлиты эти вещи. Но она не сдвинулась с места и одежда с обувью упали на пол у её ног.
Павел приблизился к ней и устрашающим шёпотом произнёс:
– Если ты не станешь одеваться, я тебя одену сам.
Аэлита нервно усмехнулась:
– Что? А куда же делись твои адвокатские штучки? Неужели, кроме силы тебе вдруг стало больше нечем на меня воздействовать?
Она направилась к выходу, но Павел быстро подбежал к двери и запер её на замок. Аэлита попыталась протянуть руки, чтобы открыть дверь, но он скрутил её руки и начал оттаскивать от выхода.
– Выпусти меня отсюда! – выкрикнула она.
– И не мечтай! Отсюда ты выйдешь только красиво одетая для выхода на вечеринку.
– Для тебя так важно быть там со мной, что ты готов силой меня туда потащить?
– Именно так, дорогая. Ты же знаешь, я всегда получаю то, что хочу.
Павел оттащил Аэлиту к тому месту, где на полу лежал её вечерний наряд. Это было рядом с кроватью. Аэлита сделала несколько шагов назад. Оказавшись от мужа на расстоянии, её ещё больше «прорвало на слова»:
– Нужно хоть иногда думать и о желаниях других людей! Нельзя всегда получать только то, что ты хочешь.
– Ещё как можно, Аэлита.
– Нет, на этот раз тебе меня не заставить пойти в этот… притон напыщенных снобов таких же, как ты!
– Не нужно оскорблений, Аэлита. Ведь ты замужем за таким.
– К сожалению, так оно и есть. И я тебя ненавижу!
– Верю и нисколько не сомневаюсь. А теперь живо одевайся! – и Павел поднял с пола вечернее платье и бросил его Аэлите в лицо.
– Я сказала, что никуда не пойду! – она бросила платье обратно в мужа. Павел откинул платье к туфлям и белью.
– В таком случае мне придётся одеть тебя самому, – и он стал медленно приближаться к Аэлите.
– Ты этого не сделаешь, – она начала делать робкие шаги назад.
– Сейчас ты убедишься в обратном.
Он быстро подошёл к ней и, уцепившись за верхнюю пуговицу её кофточки, сделал одно резкое движение вниз. Аэлита закричала, попытавшись вырваться, когда Павел обеими руками схватился за рукава её кофточки и стащил её с неё.
– Не передумала? – он посмотрел на неё исподлобья.
– Ты просто псих! Оставь меня! – она снова попыталась вырваться, но он, удержав её, бросил на кровать и стал стягивать с неё джинсы. В итоге Аэлита осталась в одном белом нижнем белье, которое никак не подходило под чёрное платье, выбранное для неё Павлом.
– Что теперь скажешь? – спросил он.
– Скажу, что ты ненормальный! Отпусти меня сейчас же! – запыхаясь, потребовала Аэлита.
– Я отпущу тебя, если ты возьмёшь то, что я для тебя выбрал и отправишься в ванную приводить себя в порядок. А если нет, тогда мне придётся снять с тебя остальное, а потом надеть другое. Ну и что ты скажешь?
После этих слов Аэлита посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Она стала представлять, как муж будем переодевать её как маленькую девочку. От этого ей стало противно, и она поморщилась. Видимо, Павел всё понял по её лицу, потому что он сразу же дал ей возможность высвободиться из его рук. Она взяла вещи и убежала в ванную.
***
Хлопнув дверью ванной комнаты со всей силы, Аэлита бросила то, что было у неё в руках куда-то в сторону. Потом она включила воду, и присев на корточки, стала бить руками по полу. Боже, ей хотелось убить своего мужа! Как он смеет так с ней обращаться?! Кто ему дал это право?! Ей хотелось выцарапать ему глаза! Довести его до слёз! Но она не представляла, чем его задеть. Казалось, что не существовало ничего, что бы могло вывести его из себя.
Аэлита начала снимать с себя бельё, но делала это так резко, что чуть было не порвала лямку на бюстгальтере. Она решила принять душ. Может быть вода поможет ей хоть немного успокоиться.
Встав под душ, она закрыла глаза. Вода медленно стекала по её телу, а она изо всех сил старалась унять бешеное сердцебиение.
Как только Аэлита заметила, что грудь начала вздыматься плавно и медленно, а дыхание стало нормальным, она взяла лавандовое мыло и стала намыливать им мочалку. Ей было плевать, если из-за этих процедур Павел опоздает на свою вечеринку. Прийти в себя ей было необходимо, а в том, что она сейчас на взводе, виноват был только он. Вот и пусть получает, что заслужил!
Закончив водные процедуры, Аэлита обтёрлась полотенцем и подсушила феном волосы. Потом она надела злополучное чёрное бельё.
Когда она нагнулась, чтобы поднять с пола платье, то обратила внимание на себя в зеркале. Ей показалось, что на неё сейчас смотрела черноволосая незнакомка. Она так давно не рассматривала себя в зеркале, что начала забывать, как выглядела. Почему всё так? Ведь она молодая, здоровая и красивая девушка. Почему из-за какого-то парня, который всего три месяца зовётся её мужем, она должна замыкаться в себе? Но именно это сейчас происходило. Она должна положить этому конец!
Аэлита подняла с пола платье, которое успело сегодня «полетать» по комнате. Это было миленькое короткое чёрное платье из кружева с юбкой свободного кроя с фатиновым воланом. Ещё она обратила внимание, что Павел выбрал для неё чёрные туфли-лодочки. Ей сразу вспомнилась знаменитая Коко Шанель. Сегодня она должна быть не просто красивой, а очень красивой!
Аэлита надела платье и выбежала в комнату. Павла там не оказалось. Но Аэлита не стала заострять на этом внимание. Она взяла со своего ночного столика косметичку и шкатулку с украшениями, а потом вытащила из шкафа чёрную лаковую сумочку и опять убежала в ванную.
Подкрасив ресницы, Аэлита достала из косметички новую красную губную помаду и распаковала её. Щедро накрасив губы, она осталась довольна своим видом.
Когда Аэлита обувала туфли, то услышала шум в комнате. Наверное, это Павел вернулся.
Оглядев себя в зеркале, она подумала, что чего-то не хватает. Аэлита открыла шкатулку с украшениями и вынула оттуда белые жемчужные бусы и серьги из того же комплекта. Ещё раз посмотрев на себя в зеркало, она убедилась, что теперь была готова на сто процентов.
А может ещё стоит набросить на плечи накидку? Всё-таки за окном уже было начало сентября. Нет, они же поедут на машине. Она не замёрзнет!
Входя в комнату, Аэлита увидела, что Павел лежал на кровати и щёлкал каналы по телевизору. Заметив её, он на несколько секунд замер. Аэлита триумфально заулыбалась внутри себя. Нет, её настоящей улыбки ему не видать. Слишком много чести!
Павел продолжал её разглядывать. Его лицо выражало некое «обалдевание». Весь его вид как будто выражал вопрос: «Как такое может быть?» Именно этого Аэлита и добивалась.
Через несколько секунд ей надоело наблюдать за его недоумевающим лицом, и она вопросительно посмотрела на него.
Он проговорил:
– Я… сейчас… только, – Павел, не отрывая взгляда от Аэлиты, подошёл к шкафу, достал из него какую-ту одежду и направился в ванную.
– Теперь жди меня. Я через пару минут.
***
На вечеринке как всегда было очень шумно. На этот раз они оказались в шикарном ресторане, который полностью арендовали на этот вечер. Его дизайн был выполнен в аристократическо-английском стиле.
Присутствующие, разодетые в дорогущие платья и костюмы, разговаривали, танцевали и выпивали. Аэлита среди этого народа попыталась найти хотя бы одного человека, у которого был бы безрадостный вид. Ей это не удалось. Неужели она одна так несчастна во всем мире? Да, у Аэлиты получилось собраться с силами, пока она принимала душ, но внутреннее состояние у неё было гадким. Нет, однажды её муж за всё заплатит.
Павел привёл её к барной стойке и заказал для неё коктейль.
– Аэлита, надеюсь, ты простишь меня за моё грубоватое поведение? Пойми, каждый раз, когда я слышу от тебя нет, во мне будто что-то взрывается и мне трудно себя контролировать.
Аэлита ничего не ответила.
– Хорошо… Надеюсь, ты меня простила. Я отойду ненадолго, а потом вернусь за тобой.
Павел затерялся в толпе. Аэлита тяжело выдохнула и сделала глоток из украшенного фужера, который ей принёс бармен. Вкус ей не понравился. Она понятия не имела, что это было, но напиток обжёг ей грудь и частично снял напряжение.
Когда ей удалось немного отключиться от шумихи, она почувствовала, что кто-то сел на соседний стул и машинально обернулась. Она бы развернулась обратно, если бы молодой мужчина, которого она увидела, не уставился на неё не моргающим взглядом.
– Значит, вот ты какая… – произнёс незнакомец.
Она не знала этого человека. Во всяком случае, не могла вспомнить.
– Не понимаю… Кто вы?
– Я давно хотел с тобой познакомиться. Но не мог. Был в командировке. Хотя я в этом почти уверен, но ты всё равно скажи, – он сделал паузу, оглядев её с головы до ног, – это ты та самая знаменитая Аэлита?
– Насчёт знаменитой, не знаю, но меня действительно так зовут.
– И жена Казарина… – это был, скорее, не вопрос, а судя по его тону горькое заключение.
– Кого?..
– Ну, надо же! – он рассмеялся. – Впервые слышу, чтобы жена не знала фамилии своего мужа. Что бы это могло значить? – в голосе незнакомца чувствовалась издёвка.
– Да, я его жена. А вы кто?
– Меня зовут Александр Носик.
Аэлита широко раскрыла глаза. Ведь это был человек, о котором часто говорил Павел. Они работали в одной компании, но друг друга на дух не переносили. По словам мужа, этот Носик часто вставлял палки в колёса Павла. И виной этому была зависть. Павел был гораздо успешнее этого Носика.
– По твоему взгляду вижу, что тебе рассказали обо мне не самое лучшее. Догадываюсь даже, кто рассказал. Но это не должно тебя беспокоить. На самом деле, я совсем другой, – и Носик подмигнул ей.
– Меня это не беспокоит и мне абсолютно всё равно, какой ты.
– По этим словам я мог бы предположить, что разговор окончен, но… мне всё-таки хочется кое-что отметить…
Аэлита посмотрела на собеседника. До чего же неприятный тип! Хотя он мог кому-то даже показаться красивым. Он был высоким и худощавым брюнетом, но его блёкло-серые глаза были мутными и непроницаемыми. Павел был прав. Единственное, чего можно было ждать от этого человека – это подлости или обмана.
– Я сейчас не хочу ни с кем разговаривать. Оставь меня, пожалуйста, одну, – сказала Аэлита, крутя в руках фужер с коктейлем.
– В чём же дело? Поругалась что ли со своим муженьком?
– А какое тебе до этого дело?
– Самое прямое. Я же, можно сказать, «лучший враг» твоего мужа и должен знать про все его слабые места, – Носик сделал паузу, внимательно рассматривая её. – Что-то мне подсказывает, что ты жалеешь, что стала его женой, ведь так?
Аэлита ничего не ответила, а только резко опустошила остаточное содержимое фужера.
– Значит, я был прав, – сделал заключение Носик. – А скажи ещё, ты его просто не любишь или ненавидишь?
– Мы разве на допросе? – задала Аэлита вопрос в резкой форме.
– Не горячись, детка. Чёрт побери, и почему только такие красавицы достаются таким идиотам как твой муженёк? А ему, надо сказать, очень повезло… Жаль, что мы с ним не друзья. А то я бы уговорил его поделиться такой красотой…
– Как вы мне все надоели! – Аэлита встала со стула и хотела уйти, но собеседник остановил её, поймав за руку.
– Подожди минутку. У меня к тебе один вопрос.
Аэлита остановилась. Перед глазами у неё поплыло. Всё из-за дурацкого коктейля! Плюс к этому в последнее время она практически ничего не ела. Она почувствовала, что опьянела.
– Что тебе нужно? – Аэлита постаралась не показывать, что коктейль оказал на неё воздействие, но не была уверена, что у неё это получилось.
– Слушай, у меня уже просто сомнений нет, что ты ненавидишь своего мужа. У тебя это на лбу написано. И поэтому… не буду ходить вокруг да около… я предлагаю сделку.
– Сделку? Какую?
– Вижу, что тебя уже заинтересовало моё предложение… поэтому, спрошу прямо. Ты бы не хотела изменить своему мужу?
Глаза у Аэлиты округлились. Она, конечно, была бы рада отомстить Павлу, но ни разу в голову ей не приходило ничего подобного.
– Что?.. Что за бред ты несёшь? Я на это не соглашусь!
– Не будь такой категоричной, красавица. Это отличная возможность.
– Нет! Это всё ерунда! Это никакая не месть. Это будет просто унижение. Причём меня же самой.
– Да нет же, детка, ну подумай хорошенько… – продолжал настаивать Носик.
– Я даже думать об этом не хочу. Это просто глупо.
– Ну, хорошо… К моему несчастью, в тебе гордости и самоуважения через край… А что ты скажешь о поцелуе?
– Что?
– Не притворяйся, что не поняла. Смотри, я сейчас приглашу тебя на танец, и мы с тобой просто поцелуемся. Представляешь, какой позор накатит на твоего муженька? Всю жизнь не отмоется.
Аэлита хотела развернуться и уйти, чтобы больше не слышать бредни этого человека. Но что-то заставило её задуматься. Если она сделает так, как говорит этот Носик, то Павел действительно будет опозорен. Ещё бы! Жена целуется с другим мужчиной, да и ещё с его главным конкурентом и прямо на глазах людей, уважения которых он так долго добивался.
– Ну же, Аэлита, соглашайся! Я же вижу, тебе понравился этот вариант. Конечно, я бы предпочёл первый… но что ж поделать.
Она подумала, что у неё с этим Носиком разные причины, чтобы ненавидеть Павла, но относились они к нему одинаково. Поэтому она решила, что это продлится всего пару минут, а потом она сможет долго смаковать последствия своей мести. На её лице даже появилась ехидная улыбочка.
– Это просто невероятно! – воскликнул Носик. – Да по твоему лицу можно читать как по книге. Произнеси же, наконец, свои мысли вслух.
Аэлита хихикнула. Какой смысл был скрывать, что она чуть-чуть пьяна?
– Ладно, не будем терять время, – проговорил Носик, оглядываясь по сторонам. – Я всё и так понял. Давай начнём наш спектакль, пока играет медленная музыка.
Он взял её за руку и повёл к танцполу. Оказавшись там, Носик притянул её к себе и медленно повёл в танце. Аэлита еле сдерживала смех. Она чувствовала себя так глупо. Если бы не коктейль, она бы, наверное, не решилась на такой нелепый поступок.
– Значит, тебя зовут Саша… Саша Носик, – Аэлита расхохоталась.
– Слава богу! Я просто счастлив! – Носик задрал голову наверх. – Оказывается, у тебя есть чувство юмора. Я думал, ты будешь единственной, кто никак не отреагирует на моё имя.
Она засмеялась громче и обратила внимание, что люди стали посматривать на них.
– Ну что, милая, как только закончится песня, мы осуществим наш план. Только, смотри, не пытайся оттолкнуть меня от себя. А то народ подумает, что твой муж для тебя что-то значит.
– Договорились! Это будет весело! Он мне за всё заплатит! И мне плевать на то, что я сама окажусь в не лучшем положении.
– Насчёт этого не беспокойся. Я разделю с тобой это «не лучшее положение». Слушай, здорово же тебе досталось от твоего муженька. Что же он тебе сделал?
– Да он просто уничтожил всю мою жизнь. Но сегодня он наконец заплатит мне.
И тут стихла музыка. Аэлита почувствовала требовательный поцелуй на своих губах и ответила на него. Носик так сильно прижал её к себе, что ей казалось, что он вот-вот проглотит её. Ей ничего не оставалось, как тоже обнять его.
Разговоры вокруг них прекратились. Через несколько секунд она почувствовала, как кто-то силой заставил их оторваться друг от друга. А потом сильное головокружение отшатнуло Аэлиту назад, но ей удалось сохранить равновесие и не упасть. Вокруг неё всё поплыло, а когда картина перед глазами прояснилась, она увидела Александра Носика, сидящего на полу. Из его губы сочилась кровь и, сморщив лицо, он потирал челюсть. Рядом с ним, сжав кулаки, стоял Павел.
«Павел Казарин, – подумала Аэлита. – Так вот, значит, какая у него фамилия…»
Она ощутила слабость в коленях, а потом перед её глазами возникла темнота.
***
Когда Аэлита открыла глаза, то обнаружила себя в машине. Она то ли сидела, то ли лежала на переднем сиденье, а Павел был за рулём. Она попыталась чуть-чуть приподняться, но ей это не удалось. Голова всё ещё кружилась.
