Екатерина Шерив
У любви есть время
Сев в нужный автобус, она направилась к дому, в котором жил Максим. Павел прислал его адрес на её мобильный в сообщении, когда она ехала в поезде.
Оказавшись перед обычным пятиэтажным домом, Аэлита решила спрятаться за желтовато-зелёными деревьями, которые находились рядом с детской площадкой. Она будет ждать до тех пор, пока не увидит Максима в независимости от того, сколько это займёт времени.
Сидя в своём «тайнике из деревьев» с маленькой сумкой, в которой было несколько бутербродов и бутылка воды, Аэлита чувствовала себя так нелепо и при этом ощущала какой-то азарт. Да, ей было безумно интересно узнать, как живёт Максим! Теперь, когда она была так близка к нему, её беспокойство о нём почти исчезло. Интуиция подсказывала ей, что с ним всё в порядке. Но она приехала сюда, чтобы увидеть это собственными глазами.
Она просидела в кустах почти восемь часов, не представляя, как ей удалось столько вытерпеть. И вот, наконец, Аэлита увидела, как «синяя десятка» Максима подъехала к подъезду. Внутри у неё всё замерло. Она притаилась. Казалось, что даже её сердце на тот момент перестало биться.
Потом она увидела, как Максим вышел из машины и направился в подъезд. Его походка была не быстрой, но и не медленной, движения чёткими, а выглядел он опрятно и свежо.
На тот момент было шесть часов вечера. Наверняка он вернулся с работы.
Любимая работа… Толька она способна была заставить его забыться. Его призвание…
От этих мыслей Аэлита сидела и улыбалась в своём убежище.
Она обратила внимание, что Максим с кем-то говорил по телефону. Аэлита расслышала только слова «… мы скоро поедем…». Значит, он куда-то собирался. Что ж, она посидит здесь ещё и узнает.
Через минут сорок Максим вышел из подъезда, держа за руку маленького мальчика.
– О боже… Это же его сын, – произнесла Аэлита вслух.
Она наблюдала за ними пока они садились в машину. Благодаря острому зрению Аэлита смогла хорошенько разглядеть мальчика. На вид ему было около десяти лет, и он был очень похож на отца. Максим говорил, что его сын страдает каким-то психическим заболеванием, но Аэлита не заметила в нём внешних отклонений. Только цвет его кожи, возможно, был немного бледнее, чем должен быть. Аэлита не могла насмотреться на них: они улыбались друг другу и что-то говорили. Звонкий смех мальчика разносился по всему двору.
Аэлита готова была кричать от радости. Она правильно сделала, что приехала. Да даже если бы ей пришлось просидеть здесь двадцать часов! Всё равно! Это того стоило!
Когда они уехали, Аэлита решила, что ей, наверное, пора отправляться на железнодорожный вокзал. Но ей захотелось подождать того момента, когда они вернутся. Что-то подсказывало ей, что она может узнать ещё что-то важное.
Они вернулись меньше, чем через полчаса. Когда Максим и мальчик вышли из машины, они отравились на детскую площадку. Аэлита постаралась ещё лучше спрятаться. Потом она заметила у мальчика чёрно-белый футбольный мяч. Наверное, они ездили за ним.
Аэлита с улыбкой наблюдала за тем, как отец с сыном играли на зелёной лужайке, перемешанной с жёлтой листвой, перекидывая друг другу мяч. У Аэлиты от этой картины на глазах выступили слёзы.
Через несколько минут Аэлита заметила, как к дому подъехал ещё один автомобиль, тёмно-красная Лада Калина. Она не обратила бы на это внимания, если бы мальчик сразу же не бросился к этому автомобилю. Из машины вышла молодая женщина тридцати-тридцати пяти лет. Сентябрьский ветер, казалось, играл с ней, раздувая её расстёгнутую ветровку и растрёпывая русые непослушные кудри волос.
Мальчик сразу же потащил её за руку к Максиму и стал показывать свой мяч. Аэлита не могла расслышать о чём, они говорили, но предположила, что эта женщина была, скорее всего, няней мальчика. Но ведь она могла быть не только няней… Аэлита стала внимательнее наблюдать за её разговором с Максимом: деловая вежливость, время от времени мелькали лёгкие улыбки… Кто знает?..
Она была очень рада за Максима. Пусть Павел, мама, Настя – да кто угодно думают, что хотят, но этот человек навсегда останется в её памяти. Да, на два фронта жить она не могла. Увы, но слово «мужья» редко употребляется во множественном числе. Это всё-таки не подруги, которых может быть сколько угодно… Боже, о чём она только думает? Ведь она любит своего мужа, а Максима, свою первую любовь, она будет вспоминать с теплотой и улыбкой.
– Всевышний, ты слышишь меня? – произнесла Аэлита вслух. – Я благодарна тебе за то, что этот человек был в моей жизни. Он замечательный и заслуживает счастья даже больше, чем я.
Аэлита заметила, что Максим и эта женщина так увлеклись своим разговором, что мальчику пришлось играть в мяч одному. И в какой-то момент он далеко закинул его. Мяч полетел в сторону Аэлиты и подкатился к ней. Она подняла его.
Мальчик вприпрыжку подбежал к ней и стал ждать, когда она отдаст ему мяч. Аэлита смотрела на него и не могла налюбоваться. Перед ней стояла уменьшенная копия Максима.
– Как тебя зовут? – спросила она.
– Меня зовут Павлик, – чётко произнёс мальчик.
Аэлита даже не знала, как ей реагировать на это. Поэтому она просто улыбнулась и, бросив ему мяч, сказала:
– Будь счастлив, Павлик.
Мальчик поймал мяч и, поджав губы, быстро произнёс:
– Спасибо. А вы очень красивая, – а потом сразу побежал ко взрослым.
***
Павлик нёсся к отцу и няни со всей скорости. Он ещё никогда не видел такой красивой девушки. Надо побыстрее всё рассказать папе!
– Ты почему так далеко убегаешь, Павлик? – спросил его отец, пытаясь в который раз показаться строгим, но у него это опять не получилось. – Мы со Светланой Ивановной тебя потеряли. Между прочим, твоей няне через полчаса нужно уезжать. А ты пригласил её в гости на чай, который кстати сам собирался заварить.
– Просто мой мячик улетел к деревьям, – старательно выговаривая слова, сказал Павлик. – А ещё там была девушка, которая мне его кинула.
– Какая девушка? – спросил отец, а потом посмотрел в сторону деревьев.
– Наверное, она уже ушла, – предположил Павлик, не заметив никого в деревьях. – Она спросила, как меня зовут, а потом сказала, чтобы я был счастлив. Ну, пойдёмте пить чай! – Павлик от удовольствия запрыгал на месте. Ведь кроме чая дома его ждали любимые булочки со сгущёнкой.
– Павлик, я же тебя столько раз предупреждала, чтобы ты не разговаривал с незнакомцами, – нотки строгости и заботы переплелись в голосе Светланы Ивановны.
– Постой, сынок, – вдруг отец присел на колени и посмотрел на него огромными глазами. – Как выглядела эта девушка?
– Она была очень красивой, – улыбаясь, произнёс Павлик. – С такими длинными чёрными волосами.
Папа улыбнулся ему такой широкой улыбкой, которую он ни разу в жизни у него не видел, а потом похлопал его по плечу и крепко прижал к себе.
– Я так люблю тебя, сынок.
Павлику было приятно, когда папа обнимал его и говорил таким ласковым голосом.
Когда он отстранился от него и снова посмотрел в глаза, то ещё добавил:
– И знаешь, эта девушка права. Ты обязательно будешь счастлив.
***
Когда Аэлита ехала домой, то вдруг почувствовала себя абсолютно свободной: её душа, ум и тело – наконец ворвались в ячейку «её настоящей». Теперь она могла спокойно воспитывать дочь, общаться с мужем, мамой и друзьями. Да, проблемы будут, ведь они неизбежны. Но она была уверена, что решать их теперь ей будет проще.
Страницу с Максимом она перевернула. Но, боже, его сына зовут Павел! Аэлита не смогла сдержать лёгкий смех и заметила, что на неё сразу обратили внимание другие пассажиры. От их взглядов ей стало ещё смешнее и ей еле-еле удалось сдержаться, чтобы не расхохотаться.
Находясь в поезде, она написала Павлу сообщение на мобильный о времени её приезда в Москву. Может быть, он встретит её… Ей так хотелось его обнять.
Когда Аэлита сошла с поезда и оказалась на вокзале, то решила, что ей нужно быть готовой к тому, что Павел может не встретить её.
Покинув помещения вокзала и оказавшись на улице, она стала оглядываться по сторонам. Было уже два часа ночи, и рассмотреть окружающих людей было проблематично.
Она улыбнулась, заметив его, в метрах десяти от себя. У неё возникло сильное, просто безумное желание подбежать к нему и обнять. И у неё не было никаких причин, чтобы отказать себе в этом. Она бросила свою сумку на дороге и бросилась к нему со всех ног.
Сцепив руки у него за спиной, Аэлита почувствовала его крепкие объятия.
– Прости меня, пожалуйста, ещё раз, – проговорила она, уткнувшись в его плечо.
Он чуть отстранился от неё, и ей пришлось поднять голову с его плеча.
– Мне не за что прощать тебя, – он стал поправлять длинный шарф на её шее, который развевался от ветра во все стороны. – Ведь я люблю не только тебя, но и твоё своенравное сердце, которое, увы, шло вместе с тобой в комплекте.
Аэлита рассмеялась, удивляясь новым открытиям, которые продолжала обнаруживать в нём.
Они потянулись друг к другу одновременно и этот поцелуй стал очередным доказательством любви, которая объединяла их.
– Ты не хочешь забрать свою сумку? – услышала она его голос, пробивающийся сквозь гул толпы. – Смотри, сколько народа. Её могут украсть.
Она ещё крепче обняла его спину.
– Самое дорогое, что у меня есть, сейчас находится в моих руках.
***
Со сбором чемоданов тянуть было нельзя: уже через два дня у Аэлиты и Павла был самолёт до Испании. Аэлита упаковала ещё и вещи своей Эммы. Изабелл приехала в Москву в день их отъезда и забрала внучку к себе в гости. Проводив дочь, Аэлита и Павел отправились в аэропорт.
Перелёт прошёл отлично. Аэлита впервые летела на самолёте и ей понравились ощущения, когда ты находишься «в небе».
Ступив на землю своих предков, Аэлита испытала восторг. Впереди её ждали удивительные открытия. Ведь яркое солнце, воздух с новыми запахами, приятно щекочущие нос, чувственный испанский говор, который слышался чаще русской речи – это всё моментально дало ей понять, что она на неизведанной территории.
Чернокожий таксист довёз их до отеля. Дорога была удивительно прекрасной. Про кое-какие места Аэлита даже могла сказать, что это незнакомые улочки Москвы, если бы не возвышающие на каждом углу высокие пальмы.
Номер их отеля тоже привёл Аэлиту в восхищение. Его дизайн был выполнен в цветочном стиле: на стенах висели картины с полевыми цветами, на подоконниках стояли горшочки с фиалками, а покрывало на двуспальной резной кровати было разрисовано цветочными тёмно-бардовыми узорами. И всё было чистым и аккуратным.
Аэлита предложила Павлу отправиться в Монтихо на следующее утро, и он согласился. Поскольку они приехали в отель около шести вечера, то оставшееся время провели в номере, отдыхая от перелёта и массы впечатлений.
На новом месте Аэлите снились необычные цветные сны. Словно она гуляла по сказочной стране. Она не поняла ни смысла, ни сюжета своих сновидений, но проснулась в отличном настроении.
Они позавтракали в кафе при отеле. Аэлита съела вкуснейшие оладьи со сладкой подливкой и омлет, который показался ей необычным на вкус. Позже официант сказал ей, что это из-за того, что в состав омлета входит белый лук, который придавал блюду сладковатый и мягкий вкус.
Дорога до Монтихо была ещё богаче, чем от аэропорта до отеля. Аэлита почти не отводила глаз от окна машины: луговые пейзажи сменялись городскими, а городские – сельскими. Такое ощущение, что эта страна вобрала в себя все оттенки лета, искусно компоновала старину и современность, а исключала только снежные красоты. Хотя Аэлита могла увидеть и это, если они с Павлом вдруг решат совершить горную прогулку.
Чтобы отыскать дом по адресу на старом фото Аэлите и Павлу понадобилось несколько часов. Аэлита немного говорила по-испански, но её знаний оказалось недостаточно для того, чтобы без проблем сориентироваться в этой местности.
Но когда Аэлита оказалась напротив заветного дома, то замерла в предвкушении чего-то грандиозного. Сравнив фото и то, что сейчас было перед её глазами, она улыбнулась: дом белого цвета, на внешних подоконниках которого цвели красные и белые розы.
Тёплое солнце грело её своими лучиками, а песок проваливался под тонкой подошвой её сандалий. Павел стоял рядом, обнимая её за плечо и улыбался. Соломенная шляпа бросала клетчатую тень на его уже успевшее загореть лицо.
На этой чужеземной, но родной для неё земле была спрятана ещё одна её часть.
Аэлита сделала шаг вперёд, чтобы узнать о себе больше.
