Аркадий Анатольевич Марьин
Зодиак Улитки
– Ну, пока тепло, можно и в летнем домике медитировать, а дожди начнутся, в большой дом переберёмся. Михаил, брат Семёна, до весны в экспедиции, так что всё хозяйство в нашем полном распоряжении.
– Главное – постоянно мониторить сигнал. Не прозевать появление.
– А для этого я вот что придумал. – Пётр показал на своей руке чёрный браслет с небольшим продолговатым экранчиком. – Синхронизировал с программой. – Тут же протянул Баоху точно такой же. – У меня запищит и у вас запищит. Не прозеваем.
Баоху довольно закачал головой.
– Да ты, Пётр, талантище. Приятно удивляешь. – Он взял браслет, надел на руку и повертел запястьем. – Нравится. Молодец.
Допив последний глоток чая, Баоху попросил добавки. Пётр повиновался.
Дальше обсуждали то, как оставаться менее заметными для жителей улицы данного села, как заказывать продукты и что-то ещё для гигиенических нужд. Переходили на полулегальную, партизанскую жизнь.
– Жалко здесь бани нет, – неожиданно заявил Пётр, – я бы с удовольствием попарился.
Баоху довольно хмыкнул.
– Я тебя потом попарю, когда закончится наше подполье. Обещаю. Можешь даже не напоминать.
= 13 =
Да, конечно, ему говорили, и он, вроде бы, был психологически подготовлен. Но, зайдя вслед за Аскольдом в будку и остановившись у него за спиной, Феликс оторопел. Внутреннее пространство никак не соответствовало внешнему виду этого строения.
Огромный, с округлым потолком коридор, словно туннель какого-нибудь научно-испытательного полигона, уходил вправо и влево. Насколько этот туннель велик, с первого взгляда предположить было сложно, так как и в одну, и в другую сторону коридор закруглялся вокруг воображаемого центра, наподобие подковы или круга, если предположить, что он замкнут. Но по словам Баоху у Улитки есть начало и конец. Значит, это спираль, подобно внутреннему устройству домика виноградной улитки или даже окаменелым останкам древнего аммонита.
Двери в левую сторону, если считать от той, в которую они вошли, уменьшались в размерах, в правую – увеличивались.
– Пойдём направо? – предложил Феликс Аскольду, говоря прямо в затылок.
– Направо? – как-то безучастно переспросил Аскольд, не поворачивая лица.
– Ну, да, направо, туда, – Феликс показал рукой.
Будто бы Аскольд краем глаза заметил жест и повернулся в ту сторону, куда звал его Феликс.
– Направо, – утвердительно, но также отрешённо сказал Аскольд и вялой походкой двинулся по коридору.
– Сколько всего порталов? – идя следом, спросил Феликс.
– Порталов много. Миры, цивилизации, содружества. Зодиак Улитки.
– Я понимаю, – терпеливо кивнул Феликс, выискивая взглядом нужную дверь. – Но сколько их всего?
За их спинами раздался щелчок закрывающейся двери, блокирующий портал на Землю. И если Феликс не сразу оценил положение, то на Аскольда звук произвёл по-настоящему отрезвляющий эффект. В одно мгновение с его сознания сошёл морок, навеянный Муруганой. Словно захлопнувшаяся дверь отрезала его мозг от гипнотического воздействия извне. Аскольд вздрогнул, оглянулся вокруг. Его глаза округлились и теперь в них начал разгораться неподдельный ужас.
– Что мы здесь делаем? – вертя головой, спросил Аскольд. – Это она нас сюда запихнула?
– Ты мой экскурсовод, – сказал Феликс. – Сам согласился меня провести по Улитке. Не помнишь?
– В том-то и дело! – крайне раздражённо ответил Аскольд. – Где дверь? Откуда мы сюда вошли?
– Оттуда, – Феликс вновь протянул руку, теперь уже в обратную сторону. – Только дверь, похоже, закрылась. Так должно быть?
– Ты идиот? – крикнул Аскольд и кинулся обратно к двери. – Эта? – теперь уже он сам указывал на дверь.
– Да, эта. Через неё мы зашли.
Аскольд в ту же секунду хлопнул по двери ладонью и громко прокричал:
– Муругана! Открой! Я согласен на все твои условия. Сделай меня таким же, как Ваня. Если хочешь, буду твоим самым верным псом.
Наблюдая со стороны за разрастающейся истерикой, Феликс быстро сообразил, что Аскольду не следовало так бездумно лупить по люку. Он запустил процесс, о котором предупреждал Баоху. Нужно было как можно скорее принимать меры по спасению собственной жизни. Что станется с его личным экскурсоводом, Феликсу не хотелось даже думать.
Стены коридора предупредительно мигали, переходя от белого к жёлтому, затем оранжевому, наконец к красному. Аскольд без устали лупил по люку, умоляя незримую Муругану о пощаде, видимо, не подозревая, что та его не слышит. Да и процесс не имел обратного хода. Трагический финал для находящихся в Улитке должен был произойти со стопроцентной неизбежностью.
Но только не для того, у кого имелась защита.
Пока стены меняли цвета, Феликс успел сорвать с себя бейсболку, отогнул внутреннюю полоску подкладки и вытащил сетку-шапочку Баоху – защиту Проводника. Бросил под ноги уже ненужную бейсболку, аккуратно надел на голову защиту и в тот самый момент, когда стены в третий раз мигнули красным, сделал глубокий вдох и нажал на кнопку активации на макушке.
В ту же секунду его тело, – и голова, и руки, и ноги в том числе, – облачилось в плотную, сковывающую сеть. Феликс чувствовал, оказавшись в своеобразном коконе, что не смог бы сейчас набрать в лёгкие воздуха, даже если бы очень захотел. Просто стоял на одном месте, не в силах пошевелиться.
Заметив, что с Феликсом происходит что-то странное, Аскольд повернулся к нему лицом и протянул руку со скрюченными пальцами. Понимал ли он, что происходит, или в нём просто бушевали чувства, Феликс не знал. Во взгляде читалась смесь ужаса и ненависти.
– Ублюдок, – расслышал Феликс.
Последнее слово Аскольда буквально растворилось в ослепительной вспышке. Там, где мгновение назад стоял испуганный человек, теперь парил его дымчатый, серо-розовый силуэт. Даже вытянутая вперёд рука ещё угадывалась секунду-две, пока не заработала система восстановления воздуха, а стены вновь начали излучать мягкий голубоватый свет.
Над головой Феликса пропищало, и стягивающая хватка защиты пропала. Уже очень хотелось выдохнуть отработанный воздух и вдохнуть глоток свежего. Но Феликс решил не торопиться. Только после того, как облачко, расщеплённого до уровня молекул, Аскольда пролетело куда-то мимо и вверх, он резко выдохнул и медленно, с удовольствием вдохнул.
Защиту пока решил не снимать, так как не был до конца уверен, что атака испепеляющей вспышки не повториться.
Нужно было идти дальше по коридору. Переходя от портала к порталу, он сразу же заметил происходящие странности внутри Улитки: двери, мимо которых он шёл, плавно менялись в размерах, а то есть, заметно становились меньше. То ли Улитка трансформировалась под него, то ли он каким-то образом трансформировался под Улитку. Как это было возможно, он не понимал. Но, в принципе, сейчас это не так важно. Феликс лишь удивился эффекту игры пространства и формы, объясняя его техническими возможностями внеземной цивилизации, и двинулся дальше.
Из-за поворота показался тупик. Феликс уже был близок к самому первому порталу Улитки, за дверью которого находился мир Прозрачных. Сердце в груди застучало сильнее.
Вдруг за спиной раздался хоть и далёкий, но вполне различимый звук щелчка. Именно с таким звуком открывалась дверь белой будки с цифрой «пять». В голове мелькнула догадка: Муругана желает убедиться, что уничтожение неугодных прошло успешно.
На самом деле, кроме этой, она преследовала ещё одну цель. Перед тем, как открыть портал и войти в Улитку, мысленно объяснила спутнику в тёмно-синем костюме, что необходимо не столько удостовериться в успешной казни, сколько проверить, не осталось ли от Феликса ещё что-то, кроме серо-розового облачка. Например, мастер-ключ Проводника. Ничего нельзя исключать. Вдруг паренёк каким-то образом смог протащить в коридор универсальное устройство, чтобы попытаться открыть портал в мир Прозрачных. И, возможно, он бы успел, если бы Аскольд не спутал подобные планы. Когда работает испепеляющая защита Улитки, никакими ключами порталы не откроешь.
Муругана шла по коридору спокойно, не торопясь, ведь насколько она знала, защита Улитки сбоев не даёт.
На какие-то мгновения Феликс замер, усиленно соображая, что делать и как спасаться. Но как? Где? Заскочить в любой из порталов? А может, не в любой, а сразу к Прозрачным?
Он побежал к тупику. Подошвы не издавали никаких звуков, словно Феликс бежал по покрытию из вспененной резины. И это казалось большой удачей. Там, под стелькой его недешёвых, но удобных кроссовок мирно покоилась сим-карта, выданная ему Баоху.
Сердце стучало так часто и гулко, что, казалось, готово было вырваться через горло.
Оказавшись в тупике коридора, Феликс обернулся. Никого. Видела ли Муругана, в какую сторону они пошли с Аскольдом, он не знал. Но что-то подсказывало Феликсу, что она точно знала, куда нужно идти.
Вот он, люк портала с символом спирали. За ним цивилизация Прозрачных. Рядом повёрнутый горизонтально блокиратор, о котором говорил Баоху. Феликс даже увидел мерцающий огонёк, который при прикосновении должен позеленеть.
Неожиданная и печальная мысль посетила голову Феликса перед тем, как он уже собирался положить ладонь на середину двери. Портал не откроется, даже если он сейчас снимет блокировку. Открыта дверь в мир Земли, а значит в другой мир проход закрыт. Всё кончено, сейчас Муругана обнаружит его здесь в тупике и, возможно, прикончит прямо на этом самом месте.
От напряжения и нахлынувшей безысходности у Феликса слегка закружилась голова. Возникло такое чувство, словно неожиданно оказался на краю тёмной и холодной бездны.
Он протянул руку к стене тупика, ища опоры на твёрдой поверхности. Неожиданно для Феликса стена подалась вовнутрь и он, запнувшись об невысокий порог незамеченного ранее люка, повалился на пол тёмного помещения. Краем глаза заметил, как люк бесшумно вернулся на прежнее место, закрывая собой мягко-голубое свечение коридора Улитки.
<¤¤¤>
На столе стояли две кружки с чаем, а на блюдце рядом дымились только что вынутые пакетики с ярлычками. Узкая вытянутая кухня вряд ли поместила бы в себе многочисленную семью. Но двое, немного отодвинувшись от обеденного стола и друг от друга, сидели свободно.
Отец и сын. Оба седые, оба повидавшие жизнь, оба военные. Но отец уже в отставке, а сын и сейчас верно нёс службу на благо Родины. Ещё одно существенное различие незримо присутствовало между ними на данный момент: отец знал и понимал, зачем он здесь и что должен сказать сыну, а вот сын находился в замешательстве. Реальность словно бы ускользала от него. Каждый час, каждую минуту он пытался убедить себя в том, что порученное – крайне важно. Что это необходимо выполнить, пусть даже его заподозрят в измене.
Генерал-майор приехал утром к отцу, в его новую квартиру, искать поддержки и объяснений. Отец улыбался доброй улыбкой, но у Григория Петровича на душе скребли кошки.
– Отец, – глядя чуть исподлобья, начал Григорий Петрович, – ты не подумай, я ведь не трус.
– Я знаю.
– Но в любом случае, должна быть серьёзная мотивация. Скажи, оно того стоит?
Пётр Ильич, пригладив седую шевелюру, с ответом не спешил.
– Ты чем взрослее, тем больше похож на маму. Всматриваюсь в лицо и вспоминаю её черты.
Григорий Петрович слегка смутился, отвёл взгляд, отхлебнул обжигающего чая.
– Ты должен вот о чём помнить, сынок, – наконец серьёзно заговорил отец, – война всё равно будет. А с нашим современным вооружением, ты должен понимать, чем она закончится. Как было сказано в одном отечественном фильме: «Весь мир в труху!». Я знаю, о чём ты больше всего переживаешь, – не сочтут ли это предательством? Но думать нужно не об этом, сынок. Подумай о своих родных, о внуках и внучке. Разве они не достойны жить, несмотря ни на что? Люди, которые излечили меня, прислали сюда и просят оказать им услугу, могут обеспечить для нашей семьи выживание после приближающегося, неминуемого апокалипсиса. Вот, что самое главное. Помоги им, и они помогут тебе. Всем нам.
Григорий Петрович молчал.
– Ты услышал меня, сынок? – голос отца оставался спокоен.
– Да, папа, конечно, я услышал, – кивнул генерал-майор.
– Чего они хотят от тебя, если не секрет?
– Для тебя – не секрет. Хотят изменить координаты точек нанесения ударов примерно сотне стратегических ядерных ракет.
– Хм, —Пётр Ильич на секунду задумался, – а это возможно?
– Уверяют, что возможно. Мне нужно всего лишь передать флэш-накопитель условному лицу, который служит оператором в центре управления. Всё самое главное должен сделать он.
– А почему они не передадут сразу ему этот флэш-накопитель? Непонимание отца вполне понятно, ведь в годы его службы техническое оснащение было проще.
– Военизированный персонал центра управления, как и подразделения, обслуживающие все бытовые вопросы, проходят жёсткую проверку. Даже в себе не пронесёшь. – Генерал-майор чуть усмехнулся. – Командный состав в этом плане на особом положении. Но ведь это и не удивительно.
– Не удивительно, – согласился Пётр Ильич. – Сделай, как запланировали. Не сомневайся. Помни мои слова о семье и всех нас.
Григорий Петрович пошарил во внутреннем кармане кителя и достал ручку-фонарик, который ему дал Нивелепов при последней встрече. Генерал-майор вертел фонарик в руке, не решаясь включить.
– Это тот самый накопитель? – поинтересовался Пётр Ильич.
Была не была, отец, наверняка, даже ничего не почувствует. Григорий Петрович щёлкнул кнопкой.
– Нет, это не он.
– Ха, просто фонарик, – ещё больше удивился отец. – На всякий случай носишь или конкретно для чего-то?
Старик с интересом смотрел на включённый фонарик, не замечая луча, который блуждал по открытым участкам его тела, – шее, кистям рук. Посветить прямо в лицо смелости не хватало. И кожа Петра Ильича искрилась в этом свете, выдавая в отце человека, прошедшего коррекцию. Он уже стал иным и, судя по всему, был готов к встрече конца света.
– На всякий случай, – печально улыбнувшись, ответил Григорий Петрович. Снова щёлкнул кнопкой и убрал фонарик обратно. – Я пойду. – Он встал, и отец поднялся вместе с ним. – Дел на сегодня невпроворот.
– Конечно, конечно, – запричитал отец. – Понимаю – служба.
Генерал-майор дошёл до прихожей, снял с вешалки фуражку и, перед как уйти, спросил:
– Папа, тебе что-нибудь надо?
– Слушай, – обрадовался Пётр Ильич, – а почему бы и нет. Привези-ка мне вечерком летний плащ подлиннее, шляпу с широкими полями и солнцезащитные очки. Деньги я тебе на карточку переведу.
– Да ладно, – махнул рукой Григорий Петрович. – Перчатки надо?
– Матерчатые какие-нибудь. На всякий случай. И солнцезащитный крем с самой большой цифрой на тюбике.
– Хорошо. Всё привезу.
Генерал-майор самостоятельно отпер замок и вышел за дверь.
Проводив сына, старик вернулся на кухню, сел за стол и, глядя на недопитую кружку гостя, сказал:
– Он всё сделает правильно. Ради семьи можно пойти на многое.
<¤¤¤>
Идеальная, стерильная чистота. Как же нравился ей этот простой, лаконичный вид внутреннего пространства Улитки. И как это было символично, что от люка, принадлежащего миру Земли, путь к порталу цивилизации Цъёйфи вёл налево, а к порталу цивилизации Прозрачных – направо.
Люк, в который Муругана только что шагнула, держа в руке сложенный зонт, словно разделительный Рубикон расположился между двумя такими разными мирами – миром, дающим равновесие и справедливость, как заносчиво считали сами Прозрачные, и другим миром, стоящим на грани исчезновения, пытающимся выжить на Земле, пусть и ценой её частичного уничтожения и трансформации.
Землю вырвали из Зодиака Улитки. Неважно, что вырвали без соблюдения каких-либо условий и договорённостей. Безусловно, Цъёйфи пошло на преступление. Если бы у Муруганы была человеческая совесть, то тогда, возможно, ей немного было бы стыдно. Она усмехнулась собственным мыслям.
Сразу же повернув направо, Муругана не спеша ступала по мягкому, бесшумному покрытию, глядя себе под ноги и немного вперёд, насколько хватало взгляда до поворота, из-за которого выплывали очередные люки порталов. Вот, наконец, она увидела правый тупик Улитки. Дойдя до стенки, развернулась к первому люку с изображением спирали. Повёрнутый горизонтально блокиратор не тронут, индикатор заторможено мерцает, словно замёрз от постоянного ожидания. Всё в порядке.
Мастер-ключа в этой части коридора она не обнаружила. Может, Феликс с Аскольдом по незнанию или по оплошности двинулись налево от земного портала? Аскольд посещал до этого Улитку один раз и не сильно разбирался в направлениях. Точно он знал лишь одно, что здесь сгорают «факела», открывающие портал в мир Муруганы.
Проходя мимо открытого портала Земли, она представила, как переживал Аскольд, осознав, где он. Злился? Ругался? Ужасался? Молил? – Она вполне была довольна тем, что просто стёрла его, как стирают неудавшийся рисунок обычным ластиком.
На полу в левой части коридора Улитки так же ничего не оказалось.
«Старик по-прежнему осторожничает, – уведомила мысленно своего спутника Муругана, – ещё один ушёл в небытие, не став героем».
Муругана, расправив под головой зонт, закрыла за собой люк, спустилась по ступенькам автоплатформы, и они с мужчиной в строгом синем костюме направились обратно к автомобилю.
<¤¤¤>
Некоторое время, пока глаза привыкали к полумраку помещения, Феликс вертел головой, пытаясь понять, насколько оно велико. И первое, что он заметил, это окно в форме вытянутого горизонтального овала. Его размер на глаз определить было сложно, так как Феликс не мог понять, какое до него расстояние.
Поднявшись, он сделал шаг, второй, начал двигаться более уверенно. Сделав примерно десять-двенадцать шагов, понял, что идёт не к окну, а, скорее, к огромному иллюминатору, через который уже сейчас были различимы сияющие скопления звёзд, закрученные в спираль.
И вот, наконец преодолев около двухсот метров, Феликс подошёл вплотную к стеклу или тому, что его сейчас отделяло от открытого космоса. Затаив дыхание, смотрел сквозь еле различимое собственное отражение и не мог побороть восхищения.
Он видел со стороны огромную галактику с её рукавами, скоплениями и туманностями. Огромный спрут, застывший в момент раскручивания звёздных щупалец. Гигантский космический аммонит доисторических времён, выпавший из складок времени, чтобы предстать перед взором случайного путника.
Картинка не двигалась, но Феликс понимал, что она живая. Глаза улавливали едва заметное поблёскивание в разных местах галактики. Особенно на краях её рукавов. Словно некоторые из бриллиантов, вплетённые в её ткань, хотели быть замеченными непременно.
Феликс был очарован. И в какой-то момент понял, что может стоять возле огромного иллюминатора бесконечно долго. Он приложил руку к прозрачной поверхности и медленно выдохнул:
– Охренеть…
Но нужно было идти. Здесь он оказался случайно. А перед ним стояла важная задача. Феликс развернулся и зашагал в обратном направлении.
Подойдя к тому месту, где он ввалился в это помещение, повернулся и ещё раз посмотрел на иллюминатор, мысленно давая себе слово, что обязательно узнает, где ему довелось побывать.
Наконец начал внимательно разглядывать стену, где предполагалась дверь или люк, или что-то ещё, через что он сюда попал. Усиленно всматриваясь, насколько это позволяла полутьма огромного зала, Феликс заметил малюсенький, едва различимый мерцающий красным огонёк. Он явно мигал, но не с определённой частотой, как индикатор какого-нибудь стабильного процесса, а словно какой-то ребёнок без разбору нажимал на ключ азбуки Морзе.
Протянув руку, Феликс прикоснулся к огоньку указательным пальцем и тут же открылось прямоугольное отверстие, ведущее обратно в коридор Улитки.
Мысленно пообещав, что если будет возможность, то обязательно вернётся ещё раз насладиться фантастическим зрелищем космического масштаба, Феликс шагнул в мягко-голубой свет. Люк бесшумно закрылся.
Глядя на стенку тупика, невозможно было догадаться, что за ней что-то ещё есть. Ни стыков, ни полосочек, ни маломальского намёка. Идеальная подгонка, возможно, на каком-то микронном уровне.
Прислушавшись, Феликс убедился, что вокруг полная тишина. Повернулся лицом к порталу с изображением спирали.
Для начала он ещё раз проверил прикосновением ладони, что защита с его головы никуда не делась. Только после этого слегка наклонился вперёд и, протянув руку, перевёл блокиратор в вертикальное положение. Затем прикоснулся к центру люка. Всё, как учил Баоху.
Последовательность изменения освещения повторилась. Дождавшись, когда красный мигнёт в третий раз, Феликс глубоко вдохнул и активировал защиту нажатием пуговки на макушке.
Яркая вспышка. Вслед за ней замена воздушной смеси. Хватка защиты Проводника пропала, можно было двигаться.
Прошло секунд десять. Ничего не происходило, и Феликс начал нервничать. Наконец, освещение Улитки изменилось на необычное тёпло-ментоловое, раздался уже знакомый характерный щелчок. Люк портала приоткрылся, образовав небольшую щель.
Теперь необходимо было набраться элементарной решительности, подтолкнуть люк рукой и шагнуть за порог. Медленно выдохнул, как это обычно делает спортсмен перед прыжком.
Одновременно с тем, как Феликс переступил порог портала, он испытал ещё одно потрясение. Возможно, даже большее, чем в полутёмном зале от вида галактики. Если галактику, – её примерный вид со стороны, рисунки, анимацию, – он видел раньше в учебнике по астрономии или в интернете, то картину, представшую перед его глазами, он не мог увидеть раньше даже во сне. Ничего подобного. Даже приблизительно.
Мир из огромных кристаллов, растущих из поверхности как по одиночке, так и группами. Некоторые из них были такой высоты, что уходили своими заострёнными концами высоко в небо. Хотя, небо ли это было?
Смешение стремительных дымчатых потоков разных цветов, поблёскивающее золотыми пылинками. Или алмазной пылью. Но настолько яркой, что создавалось впечатление беспрерывно происходящих где-то там вверху разрядов статического электричества.
Через кристаллы пробивался какой-то плотный, почти осязаемый ярко-жёлтый свет. При этом не покидало ощущение, что он вовсе не светит, а именно медленно течёт, достигая своими потоками огромного прозрачного купола, отделяющего пространство, в которое вышел из портала Феликс, от всего внешнего мира – мира Прозрачных.
Купол Феликс заметил не сразу. Он обернулся, чтобы посмотреть, каких размеров это защитное приспособление, и увидел за спиной огромной высоты серую стену. Портал, из которого он вышел несколько секунд назад, по-прежнему был открыт. Купол своими краями упирался в поверхность стены, образуя четвёртую часть сферы, по форме напоминающую суфлёрскую будку гигантских размеров. Но, судя по всему, свою совсем не театральную функцию она выполняла превосходно.
– Купол защищает гостей нашего мира, приходящих из Зодиака Улитки, – раздался низкий мужской голос.
Феликс повертел головой, но рядом никого не было. Однако, сомнений не возникало – с ним говорит Прозрачный. Встреча состоялась и это взволновало и заставило максимально собраться. Он всё-таки смог это сделать, он в их мире.
– Здравствуйте, – Феликс постарался сказать приветствие как можно громче и увереннее. Но голос в самом конце предательски дал хрипловатого петушка. Слегка откашлявшись, добавил: – Я землянин. Послан Баоху для вызова помощи.
– На тебе защита Проводника Улитки, – словно не обращая внимания на сказанное Феликсом, спокойно рассуждал дальше невидимка. – Ты знаешь Баоху и говоришь, что пришёл от его имени.
– Да, – подтвердил Феликс.
Перед ним стал еле заметно колебаться воздух, словно марево над раскалённым предметом. Это был какой-то оптический эффект, так как жáра Феликс не ощущал. А вот голос исходил как раз из этого колебания.
– Природа моей сущности такова, – продолжил голос, и Феликс понял, что верно определил его источник, – что помимо своего естественного прозрачного состояния, я могу принимать любые видимые формы. Для комфорта дальнейшего общения предлагаю выбрать любой земной образ, в который я готов воплотиться. Просто назови мне имя личности из любой эпохи. Вся общая история человечества мне известна.
– Любой личности? – переспросил Феликс.
– Любой, – подтвердил Прозрачный.
Феликс серьёзно задумался, перебирая в памяти образы исторически значимых землян. С кем же ему будет комфортнее общаться?
Наконец остановил выбор на одном человеке, образ которого, как ему показалось, наиболее точно подходит в данной сложившейся ситуации. Ситуации, когда над всем человечество нависла страшная угроза.
– Джон Леннон, – чуть улыбнувшись, сказал Феликс.
Из вибрирующего марева тут же донеслось на прекрасном английском уже другим голосом, возможно, самого Леннона:
– Give peace a chance?
– Точно, – кивнул Феликс.
Тот же голос, но уже по-русски добавил:
– Хорошо.
И на месте колеблющегося воздуха стали проступать контуры человеческой фигуры. Казалось, что материализуется дух, или воскрешается из небытия один из легендарных битлов. Перед Феликсом стоял Джон Леннон.
Захотелось повторить слово, которое родилось от восхищения перед овальным иллюминатором несколько минут назад, но сдержался. Заметив удивлённое выражение лица гостя, Прозрачный поинтересовался:
– Всё в порядке? Что-то не так с образом?
– Всё отлично, – замотал головой Феликс.
– Тогда пойдём, – указал на люк портала Прозрачный в образе Джона Леннона.
Вернувшись к серой стене, Феликс шагнул через порог, оказался снова в Улитке, стены которой изнутри по-прежнему излучали тепло-ментоловый свет. Леннон зашёл следом и закрыл за собой люк до знакомого щелчка. Освещение тут же изменилось на стандартное голубое.
– А что там? – Феликс решил не откладывать в долгий ящик свой вопрос и показал на стенку тупика.
– Почему ты спрашиваешь? – задал встречный вопрос Леннон.
– Я там был, – с улыбкой сказал Феликс. – Я видел через большое окно галактику со стороны. Это офигенно!
– Это наша галактика, – голос звучал спокойно, – та, в которой мы сейчас находимся.
– Как такое возможно? – Феликс не переставал удивляться.
– Так же, как и соединить порталы в разные миры, разных цивилизаций в один Зодиак Улитки. Гравитационно-пространственные технологии. Наша цивилизация владеет ими.
– Так что же там?
– Там зал ожидания для меня и других представителей цивилизации Прозрачных.
– Ожидания чего? – Феликс продолжал задавать вопросы с широко раскрытыми глазами.
– Время в моём и других мирах течёт по-разному. Иногда, чтобы не столкнуться с самим собой в точке входа и выхода, необходимо немного подождать. Этот зал как раз для этого и предназначен. Сколько ты там пробыл?
– Ну, – Феликс потрогал свой подбородок, – пока глаза привыкли, пока к иллюминатору шёл – минуты три, пять. А вот сколько возле иллюминатора простоял и смотрел на галактику – этого точно не знаю. Словно во сне оказался.
– Понятно, – Леннон, как обычный человек, по-товарищески похлопал Феликса по плечу и двинулся в сторону портала на Землю. – Может быть, прошёл месяц, а может быть, и два. Сейчас выясним.
– Когда выясним? – Феликс оторопел от услышанного и засеменил следом за Джоном.
– Когда выйдем на Землю, тогда и выясним. Вот прямо сейчас.
Они остановились возле люка с символом человечка в круге, и Леннон приложил свой ключ, который достал из бокового кармана военной куртки, в специальное углубление в самом центре.
Щелчок. И через образовавшуюся щель на Феликса и представителя цивилизации Прозрачных пахнуло холодным снежным воздухом.
= 14 =
Вечером температура воздуха опустилась ниже ноля, а под утро пошёл снег. Когда над горизонтом должно было появиться солнце, оно не смогло этого сделать из-за плотной пелены тяжёлых, низких облаков. Из них как раз и валило.
Примерно к девяти часам снег идти перестал, небо превратилось в светло-серое месиво, подсвечиваемое сверху, временно ограниченным в своих прямых обязанностях, солнцем. Ранний осенний снег постепенно таял на ещё тёплой, не промёрзшей земле.
Пётр и Баоху успели перебраться в дом Михаила, брата Семёна. С утра растапливали печку берёзовыми поленьями, кипятили потемневший алюминиевый чайник на чугунных кольцах печной плиты. И каждое утро пили каждый своё – Баоху традиционно зелёный чай, Пётр заваренный в френч-прессе молотый кофе.
Очередные сутки, с первой секунды пробуждения, наполнялись ожиданием появления точки на мониторе ноутбука и писка синхронизированных ручных браслетов. В один из дней, – может, неделю, может, две назад, – Баоху произнёс фразу, от которой Пётр напрягся, но не показал виду: «Если до конца месяца Феликс не проявится, значит, дела плохи». Не нужно объяснять, что она значила.
Дойдя с охапкой поленьев до печки, Пётр сложил их рядком, сдвинул в сторону кольца на плите и засунул вовнутрь кусок смятой бумаги для розжига.
– Снежком землю припорошило, – глядя в окошко из-за занавесок, сказал Баоху.
– К обеду растает, – ответил Пётр, укладывая на бумагу заготовленные для розжига лучинки.
Баоху повернулся на голос и заметил:
– Обувь надо было оббить на пороге. Так мы в доме влагу разведём.
Прервавшись, Пётр глянул вниз и увидел на носах ботинок тающие кучки снега. Насобирал. Тут же улыбнулся Баоху и сказал:
– Не вопрос, товарищ боцман. Не разводить влагу на палубе.
Оценив хорошее расположение духа Петра, Баоху улыбнулся в ответ. Затем уселся за стол и посмотрел на монитор ноутбука. Расширенная карта городского округа, вплоть до границ области. И привычная тишина. Тишина, которую так хотелось разрушить одним единственным сигналом от маячка Феликса.
– Главное, чтобы Улитку из области не утащили.
– Ну, это вряд ли, – скептически заметил Пётр, хотя сам не верил в только что сказанное. Он поджёг спичку и засунул в отверстие плиты.
И вдруг это произошло.
На мониторе ноутбука появилась ожидаемая уже два месяца точка локации Феликса, а браслеты на руках синхронно с мерцанием точки принялись пищать.
– Есть! – почти вскрикнул Баоху и ткнул пальцем в монитор.
Пётр выдернул руку из печки, кинул к пристенку дымохода потухшую спичку и кинулся к столу.
– Где он? Куда едем? – он говорил спокойным голосом, но глаза горели от нахлынувшего волнения.
– Машину вчера заводил? – задал встречный вопрос Баоху.
– Прогревал, как обычно. Она в порядке, – склоняясь над ноутбуком, ответил Пётр.
В деревянном сарае, оббитом листовым железом, стоял старенький, но рабочий ЛуАЗ. Легендарная машина огородников, грибников-ягодников и охотников. Компактный вездеход «четыре-на-четыре». И хоть сарай принадлежал Михаилу, машину купил, отремонтировал и довёл до ума внешний вид именно Семён. Летом, при удобном случае, гоняли на рыбалку. А когда Михаил мотался по экспедициям, ЛуАЗ простаивал, ожидая своего часа.
