Аркадий Анатольевич Марьин
Зодиак Улитки
Методом Аии Муругана осталась крайне довольна. Пусть это будет бонусом к её плотским утехам на Земле.
– Бонус от Нивелепова, – не открывая глаз, шёпотом сказала Муругана.
Водитель, поворачивая к входу в клинику, сделал вид, что ничего не расслышал. Своё место он знал и отведённую роль играл на отлично. Даже когда машина остановилась, продолжал молча сидеть за рулём, не пытаясь разглядеть через зеркало, что происходит за его спиной.
Муругана поняла, что они на месте, но глаз не открыла. Не хотелось лишний раз выходить под лучи летнего солнца, пусть даже утреннего. Она послала мысленное приказание помощникам в клинике, чтобы они вывели Ваню и довели до машины.
Через пару минут двери клиники распахнулись и появился Ваня в сопровождении помощников в белых длинных халатах, в белых шапочках, надвинутых на самые глаза и широких масках, скрывающих практически всё лицо и шею. Сопровождающие больше походили на работников какой-нибудь химической лаборатории, чем на медбратьев.
Они удерживали Ваню под локти и плавно, не спеша, вели к автомобилю. Ваня словно ребёнок, научившийся ходит пару дней назад, переставлял ноги, глядя перед собой. Изредка поднимал взгляд к цели своего путешествия и щурился от яркого солнечного света. Ультрафиолет ещё не был опасен, но уже раздражал. Процесс неминуемой трансформации после коррекции организма начался. И совсем скоро придётся принять все плюсы и минусы существования в новой оболочке.
Почувствовав приближение Вани, Муругана наконец открыла глаза, наклонилась к дверце и открыла, приглашая вовнутрь, на заднее сиденье рядом с собой.
– Разве мне не на переднее? – удивлённо спросил Ваня.
– Теперь ты будешь ездить здесь, рядом со мной, – ответила Муругана.
– А Аскольд? – зачем-то решил уточнить Ваня.
– Разжалован, – усмехнулась Муругана. – Есть возражения?
– Никак нет, – ответил Ваня, но как-то вяло. Видимо, паренёк не совсем окреп после ночной операции и набирался сил.
– Садись, – Муругана похлопала по сиденью, отодвигаясь к противоположенной дверце. – Через час будешь чувствовать себя на все сто. Поверь, это будет приятно. Мужчинам нравится. Богатырь, супермен, чудочеловек. Почувствуешь сам.
Ваня забрался в салон, устало выдохнул и захлопнул дверцу.
– Очень хочется, чтобы полегче стало. Сильно устал.
Муругана расхохоталась. Водитель по-прежнему сидел неподвижно.
– Устал он. Вчера чуть кони не двинул. Тебя девка подстрелила, помнишь?
– Да, я всё помню, – стиснул зубы Ваня. – Спасибо, Муругана, что подарила мне второй шанс.
– Ванечка, милый, уточни, пожалуйста, а для чего тебе второй шанс? – мягко спросила Муругана.
Парень сжал пальцы в кулаки, прищурил глаза и, с неожиданно появившимися металлическими нотками в голосе, сказал:
– Чтобы мстить. Чтобы мстить всем, кто оказался на моём пути.
– Прекрасно, Ваня. Уверена, что буду гордиться тобой. – И прикоснулась ладонью к плечу водителя.
В ту же секунду машина тронулась с места.
Муругана мысленно набрала номер сотового Аскольда. Он ответил сразу же.
– В городе?
– Гуляю.
– Да, вижу, где ты находишься. Едем с Ваней к тебе. Встречай.
Связь разъединилась.
= 4 =
На этот раз Серёга и Саня сами отпросились у бригадира по каким-то важным делам, сказав, что пропадут на час. При этом Лопатыч не потребовал от них никаких дополнительных разъяснений и не предложил никакой финансовой компенсации. И всё же у Феликса возникло подозрение, что ребят на это настойчиво подтолкнули. Зачем-то бригадиру снова потребовалось остаться с ним один на один.
Сидели у того же клеёнчатого стола, а сверху глухо доносились шаги актёров вперемешку со страстными диалогами. Сегодня репетировали финал, в котором большинство действующих лиц умирали одно за другим.
– Всё знаю, парень, – начал разговор Лопатыч. – Взяли тебя в оборот. Готов поспорить, что ощущения у тебя непривычные. Теперь ты у нас что-то вроде двойного агента, а?
Феликс не спешил с ответом. Внимательно посмотрел на Леонида Палыча. На долю секунды показалось, что бригадир ищет ту самую заветную трещинку, через которую можно заглянуть прямиком в душу. Феликс поёжился, словно от случайного прикосновения чьей-то ледяной руки.
– Да, похоже на то. Как Фигаро – слуга двух господ.
– Ух, ты, точно, – Лопатыч щёлкнул пальцами. – Вы оба на «эф». Совпадение, однако.
– Ага, совпадение, – кивнул парень, – только там комедия, а мне в этой ситуации вообще не до смеха.
– И это правильно, – хмыкнул Лопатыч. – Дело совершенно серьёзное, Феликс, юмор тут отсутствует напрочь.
Сверху, со сцены, раздался глухой звук падающего предмета. За ним последовала сдавленная, еле различимая речь кого-то из актёров. В общей тираде отчётливо прозвучали несколько нецензурных слов. И за ними негодующий голос режиссёра:
– Нет, нет и ещё раз нет! Что бы не случилось на сцене, нужно продолжать играть. Ведь вы закончили театральный ВУЗ, не первый год служите в театре, а ведёте себя, как выпускник строительно-монтажного техникума на сцене ДК в новогоднюю ночь.
В ответ кто-то что-то буркнул.
– Вот именно, и если он не принял перед этим на грудь для храбрости полкило пшеничной.
Снова бурчание, но на этот раз раздражённое, со злобой.
– Ну, прекращайте, никто не хотел вас обидеть. И вообще, давайте немного остынем и успокоимся. Перерыв десять минут.
По сцене затопали, разбредаясь в разные стороны.
– Вот и замечательно, – опуская взгляд на Феликса, продолжил Лопатыч. – Договорим спокойно.
Феликс пожал плечами, давая понять, что звуки репетиции ему лично никак не мешали.
– Так вот, Феликс, мой тебе совет: нужно отбросить любые сомнения и выбрать правильную сторону, на которой не будет терзать совесть, а сердце будет спокойно.
– Если бы всё так можно просто…
Лопатыч не дал договорить фразу.
– Ты усложняешь, парень. Сравни сам, включи логику. Предводитель банды мотоциклистов, пугающих ночных прохожих, или женщина, спасшая жизнь твоей девушки и ещё сотням людей этого города. Ну, ведь очевидная картина, понятно, куда весы перевешивают.
Молчаливым кивком Феликс согласился со всем сказанным.
Лопатыч несколько секунд глядел на Феликса, давая ему подумать. Наконец, сказал:
– Либо мы будем жить дальше, либо сгинем в радиационном аду. Это же понятно, сынок.
Феликс всё-таки не выдержал прямого взгляда бригадира и опустил голову, уставившись в пол. Лопатыч протянул руку, положил Феликсу на плечо и добавил:
– Да, ты спокойно всё взвесь. Не торопись. Муругана – наша спасительница. И за ней цивилизация, с которой нам дальше жить на Земле. Наше руководство, прямо говоря, лоханулось и готово выстрелить всему человечеству в висок. А цивилизация Муруганы принимает на себя весь груз ответственности за наше будущее. Ты это пойми.
Феликс молчал.
– Ладно, на сегодня я тебя отпускаю. Иди, отдыхай. Но обещай как следует подумать.
– Хорошо, – наконец ответил Феликс, поднимаясь со стула.
– И вот ещё что, – прищурив глаза, сказал Лопатыч. – Муругана предательства не прощает. Не мне тебе объяснять. – Феликс кивнул. – Дополнительный аргумент в её пользу. – Лопатыч с улыбкой неожиданно откинулся на спинку. – Это всё. До завтра, гений.
И Феликс не спеша начал подниматься по лестнице в закулисное тёмное пространство сцены.
Пока он не знал, куда пойдёт и чем займётся до встречи в кафе. Теперь ему казалось, что он вообще ничего не знает. Да и знал ли раньше?
<¤¤¤>
Аскольда не оказалось возле фирменного спортивного магазина на проспекте, откуда он говорил по сотовому с Муруганой. Он уже успел переместиться на приличное расстояние и сейчас неспешно прогуливался вокруг фонтана, кусая мороженое в вафельном стаканчике. Поедание лакомства происходило достаточно механически, без удовольствия, что читалось по выражению лица Аскольда. Он просто кусал и проглатывал, кусал и проглатывал, продолжая мысленно блуждать в лабиринтах своего сознания.
Остановив автомобиль напротив фонтана, водитель коротко нажал на клаксон. Аскольд не отреагировал.
Тогда Ваня приоткрыл дверцу, собираясь до него дойти. Муругана перехватила его за руку.
– Не надо. – Ваня обернулся к Муругане с немым вопросом. – Пусть сам придёт. – Тут же слегка коснулась плеча водителя. – Не сигналь больше. Посидим. А он пусть доест свою детскую радость. – Скривилась в брезгливой улыбке.
– Мы здесь можем долго просидеть, – неуверенно заметил Ваня, захлопывая дверцу.
– Не уверена, – ответила Муругана и прикрыла глаза. – Отдыхаем.
Ни Ване, ни тем более водителю не обязательно было знать, что в это время она получила ссылку на видеопоток изображения с камеры беспилотника. Начальник Областного ГИБДД оказался молодцом – выполнил обещание чётко.
За опущенными веками Муругана наблюдала картинку автомобильной трассы с несущимися по ней потоками транспорта. Первые несколько минут беспилотник парил вдоль транспортной артерии, двигаясь в направлении поворота к коттеджному посёлку.
А вот и съезд к интересующему Муругану населённому пункту. Беспилотник летел, копируя траекторию дороги, и несколько угловато повернул к Маковкам. Неожиданно Муругана увидела группу мотоциклистов, двигающуюся к трассе. Судя по их мотоциклам, кожаной экипировке и разномастным шлемам, это были байкеры. Целая банда, численностью больше десятка.
Точно определить, кто сидит на каком мотоцикле, было затруднительно. Но Василису Муругана угадала по чёрным волосам, выбивающимся из-под ярко-оранжевого шлема. Куда, интересно, они собрались такой оравой?
Беспилотник летел дальше. А вот и Маковки.
На крыльце одного из коттеджей стояла одинокая фигура мужчины. Приложив ладошку ко лбу, он смотрел в сторону трассы, вслед укатившим байкерам. Муругана переключила управление камерой на себя, увеличила зум и сразу же узнала в человеке Семёна. Значит, его с собой не взяли. Хорошо Ваня зацепил главаря, – пришлось остаться зализывать рану.
Семён поднял взгляд и посмотрел прямо на беспилотник. Он заметил парящий над коттеджным посёлком аппарат. Но это уже было не важно. Главное, что Муругана теперь точно знала, где находится Семён, а значит, скорее всего, и скрывается Баоху.
Настроение значительно поднялось. Она располагала необходимой информацией. Всё шло по её плану. Муругана улыбнулась и открыла глаза, отпуская управление и отключаясь от потока.
– Сегодня вечером возьмём их тёпленькими, – сказала Муругана в пространство салона.
– Кого? – оторвавшись от окошка, за которым Аскольд продолжал задумчиво кружить вокруг фонтана, спросил Ваня.
– Того, с кем ты с удовольствием повстречался бы ещё раз, – Муругана повернулась к Ване, обнажив свои белоснежные зубы. – Ты нашёл бы, что им сказать, и главное – сообразил бы, как более эффективно донести свою мысль.
Ване не нужно было дополнительно объяснять, о ком идёт речь. Он понял. И да, он хотел бы «поговорить» самыми разнообразными способами.
– Значит, мы знаем, где они находятся? – улыбка медленно проступала на Ваниных губах.
– Да, – кивнула Муругана. – Теперь знаем. Готовься, дружок, с заходом солнца брать развёрнутое интервью.
– Готов со вчерашнего вечера, – и Ваня инстинктивно потрогал кадык. – Мой вопрос будет таким: почему они до сих пор живы? – Он сдавленно засмеялся, словно боясь спугнуть молчаливого водителя.
Неожиданно в стекло постучали. Ваня обернулся на звук. Возле машины стоял Аскольд. Выглядел он раздражённым и каким-то неуверенным, то и дело проводя пальцами по губам, будто вытирая остатки мороженого.
– Пусть садится спереди, – тут же напомнила Муругана.
Ваня опустил стекло и достаточно уверенно сказал:
– Привет, садись спереди, новая расстановка.
– Чьё распоряжение? – решил уточнить Аскольд.
– Моё, – громко сказала Муругана, чтобы тот услышал в открытое окошко.
Наклонившись и разглядев в темноте салона Муругану, Аскольд сказал:
– Доброе утро. Это наказание?
– Это моё решение. Садись.
– Так точно, мэм, – Аскольд приложил ладонь пальцами ко лбу.
Не добавив больше ни слова, занял переднее пассажирское место.
– Слушаем внимательно, – заговорила Муругана в тишине салона, на фоне едва слышно работающего двигателя и потоков воздуха, вырывающихся из пластиковых решёточек обдува. – Пока есть время до вечера, набираем как можно больше «факелов» и занимаемся извлечением контейнеров из Улитки. Вечером, когда сядет солнце, берём моих помощников-здоровяков и едем в загородный коттеджный посёлок Маковки разговаривать по душам с Семёном, Василисой и кто там ещё будет. – От этих слов Ваня медленно и тщательно потёр ладони от предвкушения. – Забираем Баоху и спокойно выдыхаем. С той самой минуты можно будет не собирать по улицам города огненных добровольцев, а спокойно и безопасно заниматься транспортировкой неограниченного количества контейнеров. Если Баоху и сейчас не захочет с нами сотрудничать, то мы просто заберём у него защиту Проводника. В принципе, он нам не нужен. Пользоваться защитой не так уж и сложно.
– Я о ней только слышал, – Ваня решился вставить слово, – вот бы увидеть наконец.
– Сегодня увидишь, – глаза Муруганы блестели, – и даже сможешь примерить.
– Так вы узнали, где они скрываются? – удивлённо спросил Аскольд.
– Знаем, – с довольным видом, за Муругану и за себя, ответил Ваня.
Муругана же спокойно сказала:
– Поехали.
Водитель снял машину с ручника и плавно нажал на педаль газа.
= 5 =
К воротам коттеджа подъехало около двадцати байкеров. Кожа, джинса, сапоги, необычные шлемы, заклёпки и цепи, – всё имелось в наличии.
Нажав на кнопку дистанционного управления, Василиса открыла ворота, и пять мотоциклов проехали по вымощенной булыжником дорожке через травяную лужайку к дому, остальные свернули к брезентовому навесу и гаражу. Как только байкеры остановились возле входа, тут же из-за двери появилась Василиса и, подняв обе руки вверх, громко поздоровалась:
– Ребята, привет!
В ответ ото всех по очереди раздалось:
– Привет, Вася! Как сама? Здорóво! Семён-то как? Где подранок?
– В гостиной. Заходите, он вас давно ждёт.
Семён встретил друзей встав с дивана, широко раскинув руки, никак не подавая виду, что чувствует дискомфорт от заживающей ранены.
– Здорóво! – почти прокричал Семён и принялся каждому вошедшему крепко жать руку, при этом свободной рукой дружески похлопывая по плечу. – Подоспела гвардия. Теперь нам никакая нежить не страшна. Давайте, рассаживайтесь, надо объяснить план дальнейших действий.
Стали рассаживаться кто-куда.
– Вася нам по телефону вкратце объяснила, – сказал один из байкеров с седой бородой, усаживаясь вместе с Семёном на диван.
Двое других сели на стулья, ещё один на кресло, а последний прямо на пол рядом с креслом.
– Что-то о важной и решающей операции, – устраиваясь поудобнее на полу, откинувшись на дверцу шкафа и закинув одну ногу на другую, сказал обладатель чёрной бороды и низкого хрипловатого голоса. Такой голос могли подарить лишь встречные ветра бесконечных асфальтовых дорог. В отличие от сидевшего на диване седобородого рокера, этот выглядел моложе лет на пятьдесят.
– И это правда, – раздался голос Баоху, заходящего в гостиную. Он остановился в центре комнаты, обвёл всех взглядом. За его спиной появился Пётр, который с улыбкой всем приветливо махнул рукой. Баоху продолжил. – Я объясню лучше, потому что план мой.
На эти слова Семён молча кивнул. Василиса, прислонившись плечом к арке входа в гостиную, сложила руки на груди и приготовилась слушать подробности предстоящей операции. Пётр отправился обратно в цоколь, чтобы следить за периметром по камерам видеонаблюдения.
Все взгляды были обращены на Баоху. И тот неторопливо начал.
– Итак. Ситуация такая: времени становится всё меньше и меньше. Муругана, используя единственную в её распоряжении Улитку, при помощи смертников, которые вылавливаются по всей области, усилено заполняет Землю всё новыми и новыми переселенцами Цъёйфи. Муругана даёт каждому новое тело, что-то вроде биоскафандра. Ну, это вы знаете, так было практически во все предыдущие времена.
– Да, знаем, сталкивались, – подтвердил сидящий рядом с Семёном байкер.
– Но это уже совсем не та искусственная оболочка, какой они пользовались сто, пятьдесят или даже двадцать лет тому назад. – Баоху пристально посмотрел в удивлённые глаза седобородого. А Семён всё так же молча кивнул. – Они смогли совместить оболочку с земными цифровыми технологиями. И теперь передвигаются среди людей в этом скафандре, который больше напоминает не простой экзоскелет, способный на невероятные, сверхчеловеческие усилия, молниеносную реакцию и быстрое восстановление тканей, но теперь и передвижной информационный центр управления. Внутри своего цифрового костюма, или тела, хоть теперь это и странно звучит, они способны получать и отправлять информацию как любой переносной компьютер или сверхнавороченный гаджет. Перехватывать и расшифровывать сигналы других устройств, работающих в информационной сети. Подчинять их себе, используя в собственных целях. Подключаться к камерам наблюдения, влиять на управление транспортом, контролировать работу предприятий, научных лабораторий и так далее, и так далее.
– Значит, они готовят диверсию, – даже не спросил, а вполне уверенно сказал седобородый.
– К этому всё шло, – откликнулся тот, что сидел в кресле. – Зачем-то же они пытались захватить Улитки.
– Удалось только одну, – согласился Баоху. – Готовят диверсию – это очень мягко сказано. Раньше мы могли лишь гадать, почему они перекрыли порталы всем другим цивилизациям на Землю. Особенно Прозрачным. Теперь их планы постепенно проясняются, всё встаёт на свои места. Главная задача – развязывание ядерного конфликта.
Седобородый насупился, недовольно засопел. Все остальные тоже заёрзали на местах, выдавая искреннее непонимание.
– А смысл? – за всех спросил байкер в кресле. – Всё живое погибнет, люди погибнут. Чем же они питаться будут?
– Да, верно, – Баоху сделал успокаивающий жест рукой. – Но если брать в расчёт, что человеческая цивилизация уже переживала что-то подобное, то можно с большой долей вероятности предположить, что погибнет не всё и не все. Постепенно планета восстановится.
– Но ведь теперь мы знаем, что переселяются сюда массово, – заговорил сидящий рядом с креслом. – Значит, надеются на какие-то резервы, которые сохранятся и будут доступны после планетарной катастрофы. Кто же тогда будет кормить их своим страхом – крысы и кролики?
– Они приступили к массовой коррекции людей. У них это так называется, – продолжил Баоху. – Цъёйфи перестраивают человеческое тело, меняют его биологическую структуру. После этого, прошедший такую коррекцию человек, становится более выносливым, сильным, здоровым, а самое главное – его организм не восприимчив к радиационному излучению.
– Делают из людей консервы, – зло усмехнулся байкер в кресле.
– Можно и так выразиться, – кивнул Баоху. – Выбирают людей эмоциональных, психически нестабильных, склонных к проявлению спонтанных эмоций, так называемых чувственных и чувствительных. После прохождения коррекции эмоциональные способности этих людей сохраняются, у некоторых даже усиливаются. Особенно чувство страха.
– То, чем они питаются, – задумчиво сказал седобородый.
– То, что им больше всего нравится, – поправил Баоху.
– Но чувство ужаса для них ещё больший деликатес, – продолжил седобородый.
– Конечно.
– А теперь представьте, какой пир ожидает этих ублюдков сразу же после ядерных ударов по городам. Мне неприятно об этом говорить, но неужели нас, всех Землян, ожидает такая участь: стать энергетическим кормом для другой цивилизации?
Семён повернул голову, дружески похлопал седобородого по плечу.
– Не всё ещё потеряно. У Баоху есть план, как всё вернуть в прежнее русло.
– Потребуется помощь каждого, – тут же продолжил Баоху. – Только вместе мы сможем выстоять и вернуть контроль над Улиткой и разблокировать портал для Прозрачного, хотя бы для одного. Оказавшись в нашем мире, он ударит по рукам Муругане и остановит экспансию Цъёйфи.
Воцарилось молчание. Обдумывали услышанное.
За большим окном гостиной слышался громкий разговор байкеров, оставшихся возле гаража, непринуждённый смех и приглушённый гул урчащих, не заглушенных моторов.
– Нам придётся разыскать Улитку и взять её штурмом? – с промелькнувшей в глазах искрой, спросил сидящий в кресле.
– Подозреваю, – громко сказал Семён, – что это самый крайний способ изменить ситуацию. При неблагоприятном развитии штурма мы все, – защитники Баоху, – можем погибнуть. И тогда точно со всем будет покончено. А пока мы у них как кость в горле. И только мы на данный момент реально тормозим их планы.
– Ключ по-прежнему у меня, – кивнул Баоху. – Защита Проводника тоже. Я, как видите, тоже здесь, – он широко улыбнулся и ударил себя ладошкой в грудь. – Не будем торопиться и ставить на кон сразу всё. У нас есть другой план. Нам поможет человек, которому доверяет Муругана. Он проникнет в коридор Улитки и откроет портал в мир Прозрачных.
– А у нас есть такой человек? – спросил седобородый.
– Сегодня мы должны это выяснить, – ответил Баоху. – Для этого Семёном назначена встреча, где я смогу оценить возможности нашего потенциального спасителя.
– Он может не подойти? – спросил байкер из кресла.
– Неплохой парень, – прищурившись, сказал Семён.
– Я разберусь, – ответил Баоху. – Я увижу.
– Ну, хорошо. – Байкер поднялся из кресла. – Когда едем?
– У нашего Егорки забот выше горки, – со смехом заметила Василиса, – пойдёмте, я всех чаем хоть напою.
– А ребятам? – сразу же спросил, махнув головой в сторону окна, тот, который секунду назад сидел возле книжного шкафа.
– Придётся по очереди, – ответила Василиса. – Но вам первым.
Всю армию байкеров удалось напоить в три захода. Кому-то перепали сушки, кому-то даже батон с варёной сгущёнкой. Нашлись и те, кто предпочёл чаю заморский молотый и сваренный напиток. Пришлось Василисе заморочиться, так как на кухне имелась лишь одна турка.
Не забыли даже Петю. Отнесли ему в цоколь чашку сладкого чая.
Закончив с массовым водопоем, приняли решение разделиться на две группы: на тех, кто будет сопровождать Баоху до места встречи, и тех, кому необходимо остаться для присмотра за коттеджем, а важнее всего, за раненым Семёном и аппаратурой под неусыпным оком Петра. С этого момента коттедж Василисы на время превращался в штаб проведения операции. Сюда в скором времени вернётся Баоху и будет ждать её удачного или провального итога. Другие варианты отсутствовали.
Во двор вывалили все без исключения. Последним коттедж покинул Пётр.
– Всё спокойно, в округе ничего подозрительного не перемещается, – доложил он.
Пожав руки всем бойцам мотогвардии, каким выпала задача сопровождать Баоху, Семён поднялся по лесенке и встал возле двери в коттедж. Держался ровно, стараясь не показывать, как его беспокоит тянущая боль в боку. Заметив его старания, Василиса подмигнула ему и показала поднятый вверх большой палец. Семён улыбнулся в ответ. Но с какой-то лёгкой печалью во взгляде. Как он жалел, что не может быть с ней рядом.
Баоху подошёл к Василисе и задал странный, как ей показалось, вопрос:
– У тебя есть длинный плащ?
Пару секунд Василиса раздумывала.
– Плащей сроду не носила, – ответила она. – Но есть плащ-палатка. Отец привозил. Мужчины всё уговаривают вместе на рыбалку махнуть. Только я не понимаю этого околоводного сидения. Прибрала, на всякий случай, вдруг когда-нибудь надумаю, кто знает.
– Ещё лучше, тащи, – кивнул Баоху.
Пожав плечами, – дождя сегодня, вроде бы, не обещали, – Василиса принесла плащ-палатку.
– Вот она. Что дальше?
– Я сяду сзади, – принялся объяснять Баоху, – прижмусь вплотную и буду держаться. А ты наденешь плащ-палатку и укроешь меня с головой.
– Ты поедешь под плащ-палаткой?
– Точно.
– Зачем?
– На всякий случай, – в глазах Баоху блестела хитринка.
– Ну, хорошо. Не буду спорить. – Она заговорила громко, обращаясь к тем, кто собирался ехать эскортом: – Мы поедем с Баоху на моём мотоцикле в середине группы. Едем гурьбой, хаотичным порядком, но нас с Баоху удерживаем в середине. Всем ясна задача?
Послышались уверенные «да». Все были готовы.
Баоху уселся на мотоцикл за спину Василисы, обнял её обеими руками. Накинутая сверху плащ-палатка укрыла его полностью и теперь они казались одним целым.
– Рванули! – крикнула Василиса и мото-кавалькада из примерно дюжины седоков шумно, в клубах пыли отъехала от ворот коттеджа.
Первым, в цоколь к мониторам слежения, ушёл Пётр. Оставшиеся для охраны байкеры немого тяжеловесно шагали мимо Семёна в дом. Один из них уже агитировал остальных смотреть по телевизору какой-то матч. Самый последний, остановившись возле Семёна, обратился к нему.
– Пойдём, старик. Часа три у нас есть, можем расслабиться.
– Ага, – кинул в ответ Семён. – Глянь там в холодильнике. У Василисы должна быть упаковка пенного в загашнике. Иди, иди, – по-дружески поторопил он, – в отделении для овощей обычно держит. И на меня прихвати. Сейчас приду.
Прикрыв входную дверь, Семён какое-то время прислушивался к удаляющемуся звуку рокочущих двигателей. Приложив козырьком ладонь ко лбу, разглядел витающие в воздухе, на краю посёлка, клубы пыли, поднятые мотоциклетными шинами. Да, сердце было не спокойно, но он верил в Василису, знал, что она сильный боец, и давно доказала силу своего характера. Всё будет в порядке.
Из раздумий Семёна вывел еле различимый звук крутящегося пропеллера. Будь это в городе или на трассе, да хотя бы рядом с тарахтящими двигателями мотоциклов, которые пять минут назад стояли здесь, то он вряд ли уловил бы этот воздушный стрекот. Но на фоне полуденной поселковой тишины – вполне.
Семён поднял голову и, слегка прищурившись, посмотрел в небо. Острое зрение тут же различило движущуюся в синеве точку. Трудно было разобрать, каких размеров аппарат и на какой высоте летит, но то, что звук доносился от него, сомнений не было.
И тут до Семёна кое-что дошло. Он настолько удивился пришедшей к нему мысли, что, будто бы обращаясь к летательному аппарату, с лёгким восхищением сказал:
– Ну, Баоху, ну и хитрец. Неужели знал, что с неба за ним охотиться будут. – Развернулся, толкнул рукой дверь и, заходя в коттедж, прямо с порога, громко крикнул: – Похоже, нас засекли! Держим ухо в остро, братва!
= 6 =
Не понимая, в каком направлении движется, блуждая где-то очень глубоко в собственных мыслях, Феликс шёл, всё дальше и дальше удаляясь от центра города.
Неожиданно для себя оказался возле какого-то небольшого фонтана. Приближалось время полдня, прогуливающихся горожан становилось меньше, постепенно накатывала привычная жара.
Внимание Феликса привлёк задумчивый мужчина, пристально вглядывающийся в кипящую под падающими струями поверхность воды. Он держал в руке вафельный стаканчик с мороженым, от которого методично откусывал небольшими кусочками, тщательно жевал и затем проглатывал с аскетическим безразличием. Личность показалась Феликсу знакомой, где-то он её уже видел.
Неожиданно до слуха Феликса донёсся голос ди-джея какой-то коммерческой радиостанции, радостно сообщающий слушателям, что «наконец-то это случилось, о, счастье, в нашем городе двенадцать часов дня».
Феликс посмотрел вокруг и понял, как далеко он забрёл, а до встречи с Семёном остался ровно час.
Заметив неподалёку прокатные электросамокаты, решил, что на данный момент оптимальнее решения не найти. Денег на карточке теперь достаточно, но ехать в такси не хотелось. Даже с кондиционером.
Через минуту, после нехитрых манипуляций с регистрацией карты в приложении, Феликс мчался вдоль тротуара, обдуваемый встречным потоком воздуха. Его самокат запросто обгоняли всегда спешащие курьеры доставки с заплечными коробами самых разных расцветок. Но он решил всё-таки не спешить. Он успеет. Тем более, что всё обдумано и решение принято.
Оставив самокат на углу перекрёстка, рядом с такими же жёлтенькими, Феликс пешком отправился до «Трёх пончиков». Взглянув на смартфон, понял, что в запасе ещё есть двадцать минут. Так даже лучше, – закажет какого-нибудь ягодного чая с маффином. До прихода Семёна приведёт мозг в порядок, успокоит мысли.
Посетителей в кафе оказалось немного.
Молодая парочка сидела на высоких стульях возле пристенной стойки. Парнишка что-то негромко рассказывал своей спутнице, а та хихикала, зачем-то прикрывая улыбку ладошкой.
Седой пенсионер восседал почти по центру за круглым столиком, по-хозяйски разложив перед собой телефон, футляр для очков, ежедневник и внушительных размеров связку ключей. У края, рядом с ним стояла креманка с остатками мороженого и широкая чашка на блюдце с ложечкой. Пенсионер держал в руках развернутую газету, глядя на неё через узкие очки, сидевшие на самом кончике носа. Тонкие, франтоватые усики выглядели совершенно не современно. Не хватало только соломенной шляпы, трости и часов на цепочке. Пожилой посетитель, словно персонаж какого-нибудь полотна французского художника прошлого века, неожиданно решил заглянуть в современное кафе восточно-европейского города. Хотя, одет он был весьма обычно – брюки, пиджак, рубашка, матерчатые туфли.
И всё-таки большее внимание к себе привлекла девочка лет шести, сидящая за столиком возле окна. Она непринуждённо болтала ногами и не спеша поедала десертной ложкой мороженое. В креманке перед ней лежало четыре шарика разного цвета. По остаткам пятого, на самой верхушке сладкой горки, можно было без труда догадаться, что девочка пришла в кафе недавно. Родителей рядом не наблюдалось, и это выглядело несколько странно, ведь немногие рискнут оставить ребёнка одного в середине дня в центре города. Возможно, она жила где-то неподалёку и тайком сбежала от заснувшей старой няньки или бабушки, полакомиться любимым десертом.
Приглядевшись получше, Феликс заметил на ногах девочки белые резиновые сапожки, которые сначала принял за большие и толстые домашние тапки. Вот эти сапожки выглядели действительно очень странно. Так спешила, что надела в прихожей первую попавшуюся обувь? По-другому объяснить было трудно, ведь дождя сегодня по прогнозу не ожидалось.
Ну, да, ладно. Странные взрослые, загадочные дети, а бывает и наоборот. Устанешь удивляться.
Он подошёл к двум симпатичным девушкам, стоящим за стеклянной витриной с разными пирожными, выпечкой, кусками сладких пирогов и пиццы. Всего того, чем можно было быстро перекусить с чаем, кофе или другим напитком на выбор. За девушками, чуть выше их голов, на стене висела чёрная доска с выписанными из меню блюдами для полноценного обеда: салаты, гарниры, супы и так далее.
– Добрый день, – глядя то на одну, то на другую, с улыбкой поздоровался Феликс.
– Добрый, – сказала первая.
– Привет, – сказала вторая.
– Очень хочу горячего ягодного чая, – с ноткой мольбы в голосе человека, вернувшегося из затяжной арктической экспедиции, попросил Феликс. – Организуете?
