Андрей Арсланович Мансуров
Да здравствует Герберт Уэллс!
12. Охотники за разумом
Возможно и есть. А возможно, что Хранилище расположено и, например, на орбите: думаю, в Мире с океаном из кислоты так оно скорее всего и обстоит. Но как же тогда доставляют мои, да и ребят, клоны – туда, где мы приходим в себя? И как подгадывают тот момент, когда тело приходит в «сознание»?
Или эти гады научились и временем управлять?!
Так задумался, что чуть было свою станцию не проехал. Но успел среагировать на голос дикторши. Вышел.
Дома всё благополучно. Мать, слышу, напевает что-то на кухне. Вау!!!
Как же это она даже никакой сериал не смотрит?! Небывальщина какая-то…
Захожу к ней туда.
– А-а, привет Ривкат! Как дела? Кушать будешь?
– Привет, ма. Нормально. Буду. А что сегодня на ужин?
– Тефтели. Вот: успела приготовить. – вижу, что она и правда, уже моет целую кучу «вспомогательной» посуды, которая всегда образуется при готовке: ковшики, миски, чашки, разделочную доску, мясорубку, ложки-поварёшки. На плите на слабом огне побулькивает наш самый большой, на семь литров, казан. Ого!
Если там и правда – тефтели, как вижу по их выступающим из бульона всплывшим фрагментикам шаровидных тел, так хватит нам тут на три-четыре дня! Если не больше.
– Ух ты, супер! Давненько не едал! – вру, конечно. Не далее как на позапрошлой неделе Раиса Халиловна как раз их и готовила. Но – не суть. – Пахнут обалденно.
– Ага, спасибо. Да, кстати. Помоешь руки – примерь майки и трусы. Я сегодня прикупила. В военторге. Размерчик взяла побольше.
– Спасибо! В обеденный перерыв, что ли, ходила?
– Нет. Это Сергей Николаевич меня сегодня пораньше отпустил. Я ему как-то случайно сказала, что ты у меня пообносился, вырос из нижнего. Ну, он и отправил меня за покупками. Предложил и себе что нужно, если нужно, приглядеть. И даже денег предлагал.
– А ты?..
– А я пока отказалась. – мать приподнимает плечико, но на меня не смотрит. Мысль, впрочем, и так понятна. Пока ещё не хочет «зависеть», но уже показывает завскладу своё расположение. – Сказала, что ты мне отдаёшь зарплату.
– Да, вот! Кстати! Чуть не забыл. – достаю из рюкзака деньги, (Конверт догадался выбросить!) и кладу на тумбочку у двери, – Вечером в руки – нельзя, но вот они и деньги!
Мать заламывает бровь, как всегда делает, когда чем-то поражена, срочно кладёт в сушилку последнюю домытую чашку, и вытирает руки о наше застиранное кухонное полотенце. Не без явного подозрения берёт пачечку, считает. Глаза её расширяются:
– Ривкат! Почему так много? И не вовремя? Это – не зарплата?
– Нет. – ответы продумал заранее, – Это – премия. Мы в марте участвовали в соревнованиях. Вот, наконец, бюрократы всё начислили. Это – за первое место. Командное. Или… Тебе больше понравилось бы, если бы я притащил какой-нибудь дурацкий кубок?
– Ха! Нет, конечно. Надо же, никогда бы не подумала… Но приятно. Не совсем, значит, зря ты ходил первые два года весь в синяках и ссадинах. А молодцы ваше начальство. Просекают реалии нашего времени.
– Точно. Просекают. Ну ладно, я – помою руки, и примерю.
Так и делаю, оставив мать переваривать мою, как мне кажется, вполне убедительную брехню, и наслаждаться ощущением того, что с финансами у нас теперь полный порядок. Впрочем, сейчас и правда: почти никогда никому не дарят – призов, а организаторы любых Конкурсов и соревнований дают, вот именно – премии, и прочие материальные блага. Стимулирующие соревнующихся, как показала практика, куда лучше каких-нибудь эмалированных фигнюшечек. Пусть и с памятной выгравированной надписью.
Маек и трусов мать прикупила аж по три комплекта. И ещё пять пар носок. Чёрных, хэбэшных – как я люблю. Примеряю. Чётко – в мой теперешний размер!
Возвращаюсь в кухню, касушки с тефтелями и бульоном уже на столе. Ставлю свою сразу в миску с холодной водой, я привык есть не обжигающе-горячее, как любит мать, а тёплое. Мешаю, жду. Тефтели удались. Из чего делаю немудрёный вывод. Что всё в порядке у матери с Сергеем Николаевичем. Да и слава Богу. Я рад.
Собственно, понял бы это и без тефтелей – по материнскому вполне довольному и улыбчивому лицу. Расслабленному. Без хронической складки на лбу. Такой она почти не бывала со смерти отца… Похож, значит, чем-то доблестный завсклад на моего родителя. Женщины, они же – консервативней раков: упорно и последовательно выбирают то, что, как им кажется, отвечает их запросам и требованиям… Да и на здоровье. Как уже говорил – судя по описаниям, этот завсклад и мне подойдёт. Поскольку вряд ли начнёт выделываться, лезть со своим уставом в чужой монастырь, и учить меня, как жить.
Уже в постели долго моргаю в потолок, слабо сереющий в свете ночника.
Вот это задачку мне сегодня Машина поставила.
Вернее – это я сам на неё напросился. Решив не завершать Задание сразу по выполнении, а поддаться на вредный голосок подсознания, и посмотреть, «что там и как».
Ну вот и посмотрел.
Полегчало мне? Вот именно: чёрта с два!..
Другое дело, что как нам быть, когда я завтра сообщу обо всём увиденном Владу и Цезарю. И что делать.
Да и можно ли, и – главное! – нужно ли что-нибудь тут делать?!
Я же не совсем дурак: понимаю, что такие клоны можно как нефиг делать доставлять не только в тот Мир. И остальные Миры. Но и сюда. При необходимости у нашего, «Братского», руководства запросто наберётся несколько сотен (Если не тысяч!) супер-подготовленных и безотказно работающих биороботов, готовых буквально на всё! На всё!
Например, на небольшой такой закрытый путч. В результате которого мы запросто свергнем старого, и посадим на трон нового Президента. Из тех, на кого нам укажут. Что в нашей стране, что в любой другой. Или, к примеру, нападём на чьё-нибудь Посольство, с гарантией перестреляв и вырезав всех, кто там найдётся. Взорвём чью-нибудь военную базу. Перестреляем или даже перережем контингент ударного авианосца. Или…
Вариантов использования такой армии можно придумать хоть тысячу. И ведь никаких проблем не будет, если тренер и серый костюм объяснят ребятам, что для лучшего выполнения того-то и того-то нам в помощь придадут отряд из нас же самих!..
А что самое страшное – если кого-то из клонов и убьют, моё, в-смысле – моё! – сознание не пострадает, поскольку можно его тут же вселить в следующего дежурного клона! А я и не замечу. Да и вообще: моё ли сознание сейчас во мне самом?!!!
Или настоящий «я» так и погибал каждый раз, когда его убивали, а в моё здешнее тело «вселяли» просто подправленную полученным опытом матрицу моего сознания?!
Жуть.
Или я сгущаю краски? И на самом деле наши боссы просто хотят подстраховаться? Чтоб всегда был запас. Тел. Для тренировки. И если там, в Мирах, убьют чьего-нибудь клона во время очередной учебной Миссии, чтоб в следующего можно было бы вселиться без проблем, старого, убитого – просто выкинув. Ну, или «утилизировав».
Рано я, похоже, расхвастался своим «расширившимся кругозором». И способностью к «аналитическому мышлению». Вариантов много, но что из них – правда? Или…
Или я пока к правде даже не подобрался?!
Ладно, завтра вывалю ребятам сюрпризец. Пусть тоже головы поломают. А то им больно хорошо живётся. Ха-ха.
Африканская саванна мне сразу не понравилась. (Впрочем, мало припомню Миров, которые мне, вот именно – «сразу» нравились бы!)
С другой стороны разве может понравится почти лысая плоская равнина, поросшая низкой, сейчас абсолютно сухой травой, с редкими и колючими кустами, простирающаяся от горизонта до горизонта, и утыканная кое-где почти лысыми деревьями – с жиденькой листвой и огромными колючками на стволах? На такие при необходимости и не залезешь! А мало ли от кого здесь придётся спасаться – вон, вижу я в отдалении, в тени одного из более-менее приличных деревьев, целый прайд. Ну, в-смысле – семейку львов. Вернее, не так: вижу я штук десять львиц, с пяток вяло резвящихся львят примерно пары месяцев от роду, и одного нагло дрыхнущего самца с огромной свалявшейся до состояния старой растрёпанной половой тряпочки, гривой.
Заодно понимаю, что всё-таки не на Земле я. Потому что солнце тут не оранжевое, а блёкло-малиновое, а небо так и вообще сиреневое с оливковым отливом. Выглядит жутковато, да. Но – привыкнуть можно.
Для разнообразия никто на меня вот так, сходу, не нападает. Оглядываюсь повнимательней. Нет, не показалось – реально никого поблизости! Хорошо. Раз так – двинемся-ка вон туда: подальше от львов, которые, похоже, недавно поели, и мной поэтому не заинтересовались, и поближе к пологим холмикам, за которыми в дымке маячат где-то очень далеко нежно-нефритовые, с густо-изумрудными вставочками, горы. Которые, как понимаю, вызваны просто тенями.
Идти трудно. Чёртова жёсткая трава сильно колется. Высохла она явно давно, и если кто её тут и поедает, находится он вне пределов моей видимости. Никаких положенных саваннам огромных косяков, или, там, табунов, зебр, антилоп, или жирафов нет. Зато есть, как ни странно, весьма обширные и высокие термитники, и ещё чьи-то городища: круги из рыхлой земли с сотнями небольших норок. А, понял: цурикаты. Типа сурков, но тощие. И внимательно на меня смотрящие, выгнув поднятое на задние лапки тело. Стараюсь не приближаться: мало ли. Может, они здесь особо дикие и злые, и чуть что не по ним – нападают всей толпой!
Шутка.
Впрочем, шутить я могу сколько угодно, но поднять себе настроение не удаётся. Потому что воздух вокруг обжигающий, лёгкие протестуют против глубоких вдохов, а солнце немилосердно палит тело и голову. Воняет пылью, какой-то тухлятиной, и навозом.И идти больно: я уже несколько раз прилично накололся ступнями о сухие колючки, нападавшие явно с деревьев, и которых из-за невысокой но густой травы не видно, а ничего особо обнадёживающего глаз в плане оснащения, или попить-поесть, не попадается.
Вскоре однако приблизился я к холмам, оказавшимся куда ближе, чем показалось вначале: это, видать, странное освещение, от которого все тени лежат не так, и все предметы и достопримечательности ландшафта выглядят по дурацки, меня обмануло. На верхушке первого холма, возвышающегося над равниной аж на два моих роста, смог осмотреться получше.
Всё, как и предполагал: холмы идут чередой, постепенно становясь выше и круче, вдаль – туда, где зубчатые вершины гор замыкают видимый горизонт, и рельеф постепенно повышается. Впрочем, местность в холмах тоже выглядит весьма пустынной, пропылённой и унылой. Мне, однако, предаваться этому самому унынию недосуг – мне нужно найти, чем обороняться, и что поесть и попить. Ну, и где поспать. Не боясь проснуться в чьём-нибудь желудке. Значит – вперёд. Через холмы – к горам. Или как там это фильм какой-то старинный назывался: через тернии – к звёздам!
Ну, к звёздам, не к звёздам, а вскоре удаётся выйти к тощенькому ручейку, мирно пробирающемуся, чтоб через пару сотен шагов сгинуть в почве равнины, между двух гряд холмов. Подбираюсь к берегу, внимательно осматриваю глину по берегам. Ага – есть!
Вон там и там какие-то копытные подходили, и пили. А вот тут, где, казалось бы, самое удобное и ровное местечко, и воды поглубже и побольше – их следов нет. Берег ровный и не затоптанный.
Понятней некуда. Кто-то хищный здесь, значица, поджидает. В омуте. Зазевавшихся жаждущих путников. Крокодил? Возможно. Но я сейчас не в форме, чтоб его адекватно встретить. Не говоря уж о – уделать.
Двигаюсь вдоль берега, подбираюсь туда, где видны следы от копыт. Бегом преодолеваю пять шагов, кидаюсь на колени. Пью, зачёрпывая ладонями, воду почище. И так же бегом отскакиваю от берега подальше, и – сразу повыше на склон холма.
А хорошо, что так сделал. Потому что заходила, забурлила вдруг вода на том месте, напротив которого пил. И выплывает на берег этакая… Монстра. Очередная.
Ну да – крокодил, конечно. Только в длину – метров десяти, и в ширину – метра два! Но – плоский, какой-то приплюснутый, словно по нему дорожный каток проехал – не выше, чем мне по колено. Камбалообразный, короче, крокодил…
Ну, мысль в целом понятна: чтоб можно было коварно прятаться даже в самых мелких речушках и ручейках. «Естественный отбор», мать его! Преследовать меня чудище, впрочем, не спешит, поскольку явно понимает, что его сравнительно коротенькие и кривенькие лапки не смогут нести его быстрее, чем я только что двигался. Поэтому рептилия, вероятно, чтоб похвастаться передо мною, широко разинув и сразу закрыв ротик с великолепным набором столовых приборов, медленно упячивается назад – в воду. И скрывается под её поверхностью. Бегу туда, где у неё задняя часть. Отбежав с сотню шагов по берегу, вброд перебегаю неширокое, всего с десяток шагов, русло. Странно, но никто не попытался попрепятствовать. Ну и ладно. Я не в обиде, что мной как обедом, побрезговали. Или не посчитали достойным королевской глотки. Ну, или, что вернее, просто не успели развернуться и доплыть. Направляюсь себе дальше – куда шёл.
За девятой или десятой грядой холмов обнаружилось вполне приличное озеро. Даже с не то утками, не то – гусями. (Надо было лучше слушать Вадима Петровича!) Но раз они тут спокойненько плавают, можно, вроде, не бояться. Хе-хе. Не на такого напали. Знаем мы эти штучки. Подбегаю, чтоб напиться, точно таким же манером: быстро, чётко, отбегаю назад ещё быстрей. Нет. На этот раз и правда – никого. Ну и ладно. Двигаюсь вдоль берега, туда, где холмы повыше, и где вижу русло впадающей в озерко реки.
Через десяток минут я там. Дно видать отлично, мелко, вода чиста… Какого же …рена я не могу заставить себя перейти это дело тоже – вброд?!
Чешу напечённый затылок. Вздыхаю. И направляюсь вверх по течению ручейка в каких-то пять шагов шириной. А ведь только недавно перебрался через ручей вдвое шире! И – с крокодилом! Что за дела?
Что за дела понимаю через минут пять. Заодно убеждаюсь лишний раз, что «барометр» у меня – будь здоров! Развился, кажется, до такой степени, что будь у моих врагов мозг – запросто читал бы я их мысли!
Но пока что обнаруживаю, что некий волнообразный плавник, очень тонкий и длинный, следует чуть пониже поверхности ручья за мной: теперь, когда ему приходится держать высокую скорость, вижу его чётко. А вот его обладателя – нет. Странно. Впрочем, с невидимыми угрями я только недавно встречался – не удивите!
Подбираю с земли длинную палку, кажется, ветка от любимой колючей акации – по берегам иногда до сих пор попадаются, что сухостойные, что – ещё живые. На то, чтоб привязать к её концу здоровенный шип от той же акации уходит минуты три: попался мне очень кстати какой-то пук особо прочной и длинной водной не то травы, не то – куста, вроде рогоза. Вот из его перекрученного стебля и сделал что-то вроде верёвки.
Подхожу к берегу, вижу, что теперь мой обладатель гребня замер напротив того места, где я задержался для изготовления импровизированной остроги. И ждёт. Ну-ну, наивная скотина. Жди. Вот прям щас буду тебя кормить. Собой.
Чтоб выманить моего врага из ручья и заставить показать себя во всей красе, похлопываю по воде другой палкой – просто иссохшим сучком. Не проходит и пяти секунд, как оказывается он схвачен, и его с остервенением тянут в глубину! Ага, размечтались!
Выдёргиваю что было сил, напружинив спину, скотину, намертво впившуюся в побелевшую от солнца древесину, на себя!
Ох я и идиот! Ну, или просто – наглец.
Если крокодил показался мне гигантом, так эта тварь ничуть ему в длину не уступает! Правда, в ширину куда как хилее: всего с мою руку. На вид – скользкая, чешуйчатая, густо-зелёного сейчас, на берегу, цвета, и вдоль всей спины поверху проходит этот самый гребень – как у какой морской змеи. И пасть хлопает очень устрашающе, хоть открывается всего на пару ладоней, но уж зубками оснащена – будь здоров! И настроена скотина весьма сердито: ещё бы! Кто-то посмел её мало того, что надурить, так и из родной стихии выдернуть! Но пока она свёртывается и развёртывается в спирали и кольца, покрываясь пылью, шурша по островкам жёлтой травы, и пытаясь вернуться туда, где осталась её хвостовая часть, я вполне спокойно луплю её палкой, с помощью которой и выдернул, по голове! А когда она от такой наглости на долю секунды замирает, разинув пасть и выпучив глазёнки – протыкаю её голову в основании черепа своей острогой!
А здорово я навострился (Тьфу-тьфу!) определять уязвимые места всяких там пресмыкающихся: змей да варанов. Перебил, похоже, главную нервную магистраль от мозга к туловищу. Потому что замерла сразу моя монстра, и грохнулся на песок бугор из пары свитых колец. Жду пару минут. Но тварь не шевелится.
Ну вот я и при мясе.
Разделать бы только чем…
Разделать нечем. Вот и пришлось закинуть скотину, скользкую, грязную и колючую, себе на плечо, да и тащить туда, куда направляюсь – то есть через гребень очередного холма-увала. Тащить и тяжело и неудобно: словно грузовик за собой на канате пру, поскольку большая часть добычи волочится за мной по земле. Да и тяжело: весит, наверное, как небольшой баран! Хорошо хоть – рыбой не воняет. А то бы точно – стошнило.
За гребнем очередного холма вижу то, что мне надо: выход так называемых «коренных пород». И целую россыпь камней внизу, под ним. А уж найти среди обломков подходящий мне, и придать ему другими камушками нужную форму – нетрудно. Говорю же: скоро я запросто сдам курс «молодого первобытного охотника и собирателя».
Змеюку разделал вдоль всей длины. Выгреб наружу омерзительно скользкие ярко-синие маслянисто-блестящие внутренности. И плёнку, устилающую брюшную полость изнутри, тоже выскоблил – мало ли. Не рыба, конечно, но подстраховаться не помешает. Ещё не хватало помереть от отравления!..
Нарезал монстру на четыре части: теперь под ногами не путается, хоть нести и потяжелей – на двух плечах. В очередном встретившемся ручейке, совсем уж крохотном, не шире метра, промыл свою добычу. И снаружи, и изнутри. Из сухого ствола, поваленного не то бурей, не то – временем, наломал дров. Пособирал сухой травы. Почиркал, раздул…
Жарить пришлось прямо с кожей, просто развернув, внутренней частью к костру, как папку скоросшивателя – никак чёртова шкура моим примитивным скребком не желала от мяса отделяться. Но усилия не пропали даром: через полчаса уплетал я импровизированное барбекю за обе щёки! Костей – минимум, да и то: после прожарки костяк хребта оказалось очень удобно вытащить, и выбросить вместе со словно намертво присобаченными рёбрами – повезло!
А вот зря ты, монстра чешуйчато-гребнистая, показала мне, что мясо у тебя очень вкусное! Почти – курятина! Так что если что – знаю, на кого охотиться, когда доем. Ну, или вынужден буду, как в предыдущем Мире, бросить добытый, как говорится, кровью и потом, запасец.
Подумав, и полежав у своего костерка, наломал я ещё дровишек, да и обжарил ещё пять кусков примерно с локоть длиной – запас не помешает. Кто знает, когда мне удастся ещё столь просто и удачно поохотиться! Жаль только, что завернуть всё запасённое и добытое не во что: ну вот не пожелала шкура сниматься!..
Встаю, вздыхаю, беру в руку свою импровизированную острогу, и сухую дрюковину – для разжигания нового костра. Взваливаю остальное добро на плечи: всё какая-никакая, а защита от солнца. А вот с солнцем, кстати, проблема. Замечаю я, что тень моя за эти явно – часы, не удлинилась, кажется, ни на палец. Значит – или застыло тут всё в одном положении, или очень медленно планета вращается вокруг светила.
Как ни странно, но оказался я неправ. Примерно через четыре часа пути тень моя удлинилась вдвое, а холмы-предгорья закончились довольно обширным каменистым плато. Выходящим уже прямо к подножию гор. И вот теперь чешу я традиционно репу, и думаю: а какого …я я сюда так рвался?!
С другой стороны, вроде, понятно. Задание: выжить. Стало быть, вот и надо найти убежище на ночь. Например, пещеру. Сухую травку и ещё дровишки – для костра. Оружие, или то, из чего его можно изготовить. Ну, и еду-воду.
С этим, вроде, полегче: напился я из последнего ручья, а, вернее – подхолмовского ключа, вволю. Вода попалась… Как бы это… Ну очень вкусная – наверное, потому, что без жёстких солей, и чистая. Вот именно – ключевая!
Змеюки моей нежареной мне хватит, теоретически, на неделю. А того, что нажарил, и недоел – на сегодня. Потому что на «полдник» сожрал я пару кусочков. Осталось три. Теперь бы какую пещеру…
Дотопал до конца плато и до голых скал уже на закате – по моим прикидкам, ещё два часа на это ушло. И вижу в скале очень даже подходящее тёмное отверстие. Кладу на землю своё «пропитание», кусок древесины, который пру тоже с собой, уже начиная потихоньку сатанеть, и начинаю его в очередной раз разжигать: благо, сухая трава имеется и на плато. Равно как и колючие сухие кусты.
Когда разгорелась моя самая толстая головня, иду я к зёву пещеры, и смело этак вступаю под её трёхметровые своды. Головню держу в правой, острогу – в левой.
Хорошо-то как!..
В-смысле, никого живого нет. Довольно высокая пещерка, типа, как прихожая.
Но на полу скелеты. Не то – зебр, не то – антилоп. Но уж точно – не змей и крокодилов. И старые, иссушенные временем, и новые. Свежие. И кем-то явно обглоданные. Совсем недавно. Потому что полно на них местных мух – как полно их, кстати, и вокруг моих сырых отрезков змеюки.
Н-да, озадачили!
Что же за гадина обитает здесь, что жрёт травоядных, которые, кстати, наверняка способны бегать весьма шустро?! А главное – где она их берёт, если я за время своего довольно долгого похода так и не встретил ни одной антилопы?! Ведь чтоб добыть такую тушу, наверняка приходится за ней достаточно далеко выбираться? Получается – в настоящую «экспедицию»!
Вглядываюсь в чёрное пространство, которое в каких-то двадцати шагах впереди вновь сужается, ведя в три невысоких коридора-прохода. Идущих куда-то вниз. Хоть и с небольшим уклоном. Размеры коридоров такие, что свободно вошёл бы какой пещерный медведь. А у меня – ни стальной остроги, ни сабли, ни даже приличного копья – не подходят для них местные кривые и колючие ветви акаций!
И что теперь прикажете делать?
Стою, думаю. На пределе слуха слышу приближающиеся из средней пещеры звуки. Кто-то словно коготками цокает по камням. Нехорошие предчувствия начинают в заднице свою непрошенную работу, а сознание так и вопит: «Беги отсюда! Да побыстрей!!!»
Однако не желает моя гордость и амбиции так просто оставлять поле боя. (Я же, мать их, «крутой» боец!) Свалить, если что, успею. (Надеюсь!) Но для начала хорошо бы просто посмотреть – кто это там цокает. Вряд ли он очень большой: иначе шаги не были бы столь частыми.
Но вот мой противник и показался.
Вначале ничего я не мог понять. Но потом присмотрелся, глаза привыкли к необычности вида выбравшегося на свет факела монстра. И задохнулся я. Буквально задохнулся. Потому что столь несуразной, но и омерзительно выглядящей твари пока не встречал!
Туловище – один в один – паук. Огромный. Примерно такой, как в старинном фильме про приключения Бильбо – «Хоббит», что ли. Но ни единого волоска на теле монстра нет. На концах членистых ног – этакие коготки. Толстые, широкие. Но явно – острые! А сверху… Нет, это не паучья головка. Вместо жвал с восемью глазками над туловищем возвышается, увенчивая его, настоящая…
Человеческая голова.
Ну, не совсем, конечно, человеческая – лысая, землистого цвета, глаз нет вообще, как и носа – только две ноздри на его месте. А когда это «нечто» открыло ротик, поразили меня огромные острые штыри зубов – как у акулы какой. Ну, или того же Ти-рекса! Да и ротик… Раскрылся почти до ушей – широченная пасть, а не «ротик»!
И совсем уж было я намылился развернуться, и задать дёру, как вдруг у меня в мозгу начинается как бы… Копошение! Словно кто-то пытается до моего сознания достучаться… Или открыть ко мне дверцу. Затем что-то словно проламывается через… Ну, не знаю, как сказать – границу моего сознания, что ли…
И вдруг я слышу голос. Спокойный и очень убедительный:
– Подойди. Не бойся. Подойди ближе. Ты испытаешь неземное блаженство!
Крохотный кусочек, который остался от моего «я» вопит мне где-то там, в глубине мозга, что бежать нужно скорее – напоролся я на тварь, которая может подавлять чужие мысли, волю…И гипнотизировать!!! Как земные змеи…
Но уже включилось что-то большое, сильное, непреодолимое. Заработало в полную силу то, к чему обращается этот голос… И как последний идиот, ну, или загипнотизированный воробушек, я сам понимаю, что моё тело уже не совсем как бы – моё.
Потому что делает оно вперёд крохотный шаг, стремясь выполнить мягкие и почему-то притягательные команды… И вожделею я, предчувствую, что сейчас и правда – тело и рассудок испытают – это самое.
Неземное Блаженство!
Но прожигающее из глубин, затмевающее всё остальное, возникает где-то в самых потаённых уголках мозга, желание: ВЫЖИТЬ!!!
Потому что глазами отлично вижу я на конце брюшка твари огромное жало, с которого капает наземь, вызывая лёгкие облачка дыма там, где они падают на дно пещеры!
Яд! Сейчас меня парализуют! И сожрут моё тело за милую душу!..
Однако если часть меня, отвечающая за рассудочную деятельность, ещё что-то соображает, и пытается сбросить путы гипноза, та, что отвечает за моторную реакцию мышц и остального тела, продолжает тащить меня, словно на невидимом аркане, к монстре!
Невольно опускаю взгляд вниз – точно! Осталось пройти не больше пяти шагов!!!
Но тут мне в поле зрения попадает и моя рука с факелом. Пытаюсь со всей возможной концентрацией сфокусировать мои мысли на ней! На руке! И вот она чуть поднимается! Факел оказывается ближе к монстре!
На секунду страшный гибрид видимо всё же отвлекается, испугавшись: огонь же!!!
Ослабевают на долю секунды тянущие меня вперёд невидимые вожжи!
Мне этого достаточно.
Не глядя на мерзкое создание, вспоминаю некстати легенду о Горгоне-медузе – там нельзя было смотреть ей в глаза. А мне и смотреть-то некуда: нету глаз! Зато есть псевдочеловеческое «лицо»!
Вот в него и тычу со всей возможной скоростью моим факелом!
Ф-фу…
Совсем пропали вожжи, тянущие и направлявшие меня в пасть и объятья жала! И мерзкий визг и верещание восхитительной музыкой наполняют мои уши!
Ур-ра!
Тварь шипит, откидывается, отскакивает назад! Всё ещё пытаясь передними лапами-члениками отгородиться от жгучей напасти. Но я времени не теряю: тычу и тычу пламенем прямо в безглазую зубастую морду!
Тварь отступает, отходит. Упячивается в то отверстие, по которому прибыла! И вдруг слышу я, как по левому и правому тоннелю тоже стучат коготки…
Ору дурным голосом, и отскакиваю, словно от кипятка! Бросаю факелом в монстру! Пробкой вылетаю наружу, и чешу со всей возможной скоростью назад – к холмам!
На бегу успел только подхватить свои поджаренные куски мяса с кожей, да самый большой камень.
Пока бегу, затылком чую: копошатся на границах сознания, настраиваются, настраиваются на мою «волну», а, вернее – на частоту моего мозга, новые подлые твари!
И вот – мысленный приказ. Вернуться назад!
Ага – нашли дурака!
Нетушки – теперь, когда я увидал, что за «неземное блаженство» уготовано мне, фига с два я вернусь – хоть орите там, у себя в мерзких головах, во всю глотку!!!
И только когда, наплевав на наколотые ступни, спустился с гребня плато в первый овраг-лощину, мыслефон ослаб. Но не пропал совсем. Нет: он остался где-то на уровне подсознания, словно тянущая боль где-то под рёбрами, в селезёнке: «Вернись! Вернись!»
Кидаюсь уже в почти полной темноте к своему родному ключику, пью, пью…
Ну вот и полегче стало. Скрылся я, похоже, из пределов «мыслевидения» моих телепатических монстров.
А неплохо я попался. Как самый распоследний лох!
И даже не заподозрил – что раз нету поблизости никаких копытно-травоядных, значит – поубегали они все!!! Скрылись «вне зоны доступа»! Наученные горьким опытом!
Потому что противиться приказам монстров, да ещё если они работают всей «семейкой», коллективно – нет никакой возможности!
Ну, для неразумных.
Или даже разумных. Но – неподготовленных.
И думаю я, что случись такое с обычным, нетренированным, и не слишком волевым и упёртым человеком – хана бы ему!..
Ох и тварюги мне попались… Страшно. Спасибо, что приучили меня последние Миры без адекватного оружия, или хотя бы, вот именно – факела, никуда не соваться!
Но всё хорошо, что хорошо кончается.
Теперь ноги – в руки, и чесать отсюда подальше! Пока чёртов шёпот где-то глубоко у меня в подкорке окончательно не затихнет!
