Андрей Арсланович Мансуров
Да здравствует Герберт Уэллс!
Часть 1. Меч во тьме
1. Будни: война и учёба
Появилась возможность – бей уродов!
Девиз Братства.
Все имена, названия и события вымышлены. Любые совпадения случайны.
Его правый боковой в челюсть я встретил, не сделав ни малейшей попытки уклониться.
От удара меня, понятное дело, отбросило на полшага в сторону, (Масса тела, стало быть, ещё мала!) но голова к плечу не откинулась, и тело в нокаут не уехало.
Ещё бы! Мышцы шеи у меня – что твои канаты. А каппу-то я заранее засунул, едва его завидев.Да и челюсть у меня…Повидавшая, как говорится, виды.
Хотя по мне этого наверняка не скажешь.Чем и пользуюсь. Нагло. Вот как сейчас.
Так что когда этот гад вылупился удивлённо, не понимая, почему я не падаю, отрубившись, или не скрючиваюсь в три погибели, схватившись за рот и сожалея о выбитых зубах, или просто не вою от боли, пришёл и мой черёд.
Так, сместиться чуть влево, сделав обманное движение ногой, будто наношу хайкик в голову. А теперь – пригнуться, напрячь ноги, и правой рукой, вставая, – в печень!
И пусть мои ручки-дрючки и выглядят тощенькими, особенно в старенькой застиранной футболке, обнажающей их до локтя, и похожи, скорее, на рычаги, обтянутые кожей, поставленного удара это отменить не может! Мышцы в них – будь здоров!
Собственно, суть любого движения кикбоксёра очень проста: дело не в силе мышц, а в скорости движения конечностей! Молодец Эйнштейн: это именно он доказал, что «Е» равно эм вэ квадрат. Пусть и пополам. Да и вообще: бьют – не рукой, а – телом! Всем!
Ну а сложить кулак кистевым хватом я не забыл.
Жирный тварь сложился буквально пополам, изо рта донёсся хрип, затем – стон. Рот стал делать судорожные движения, словно его обладателю не хватает воздуха… И вот уже оскорблявшее меня д…мо, свято верящее в свою силу и неуязвимость, (Видать, привык, что люлей за него огребает виртуальный герой!) сморщился, оскалившисьсловно крыса, которой наступили на хвост. Упал на колени. Затем и наземь повалился.И стошнило его.
Ну что могу сказать: даже проклятые гамбургеры надо бы разжёвывать получше.
Ничего, пусть скажет спасибо, что я не позволил очередной порции жира отложиться в его спасательных кругах. И ещё поблагодарит, чтоя целился не совсем в печень, а всё-таки ближе к середине живота – неохота отвечать перед судом за его разорванный самый важный для пищеварения, и всего остального, орган. Так что эффекта я достиг двойного: он и от боли и обиды выл, и действительно задыхался от нехватки воздуха.
Солнечное сплетение где-то там, рядом, и тоже попало в зону удара.
Стоя над корчащимся и всё ещё разевающим рот, точно чёртова выброшенная на берег рыба, скотом, я невольно вернулся памятью к тому моменту, когда впервые увидел его нескладную фигуру в конце переулка. Проверить надо: всё ли я сделал, как надо.
Намётанным взглядом я тогда сразу понял: мой клиент!
Очень толстый, прямо гора. Этакий овоид на ножках. Вернее – на ножищах. Бёдра потому что – как туши свиней, да ещё и коленки утоплены как бы внутрь – свойственно всем, кто вынужден таскать свой вес, не утруждая себя спортом. Наверняка лентяй. И любитель фаст-фуда.Головка гротескно маленькая относительно торса. И располагается заметно позади торчащего вперёд брюха. Походка – словно у перекормленной утки.Ну, или выглядит всё так, словно ему его круглые штуковины, которые обычно мешают плохому танцору – натирают. Уж больно большие! Выражение на лоснящейся роже – как у самовлюблённого и самоуглублённого верблюда: вы все – ничто, а я – пуп земли!
Ага, два раза! Может, и пуп, но только – в своём воображении. Ну, или для более мелких, и дохленьких одноклассников, которых легко может локализовать в тесноте класса, и задавить одной только массой. Таких как он мне как раз и приятней всего…
Учить уму-разуму.
И доказывать, что играя в виртуальные игры мышц не накачаешь. Как, впрочем, не обретёшь имгновенной реакции. И выносливости. И много чего ещё – в Братстве мы отлично знаем, чего!
Ну и главное условие: придурок прёт вперёд, уставясь в свой чёртов айпад восемьдесят-какой-то-там модели, воткнув в уши наушники модного тренда, и ещё и губами что-то лепечет – не иначе, как повторяет текст, который произносит очередной «крутой» герой дебильного шутера, перед тем, как въехать в челюсть очередному гоблину, или срубить башку очередному дракону. Ну, или разворотить из помповика череп очередному зомби.
И все эти детали я различаю отлично, поскольку вижу сквозь пустые глазницы своих очков – а точнее говоря, стальной оправы – не в пример лучше, чем большинство даже моих сверстников, любителей виртуала, астрала, и прочих зацикленных геймеров.
Вот за двадцать шагов до встречи я и засунул в рот каппу. Но уж постарался, чтоб на мою бортовую камеру это не попало. А сделать это несложно – у неё охват всего-то сто двадцать градусов.
Когда этот гад в меня врезался, уж я постарался мордочку скорчить обиженно-удивлённую, словно у суслика какого, и скривиться, отскочив от его торчащего пуза, будто от надувного матраца:
– Поосторожней можно? – писклявых ноток в тон подбавить не забыл.
Придурок остановился. Оторвался наконец от планшетника. Ткнул в «выкл». Виртуальная коробочка с ладони исчезла. Жиртрест окинул меня оценивающим взором крокодила, перед которым вдруг прямо с неба плюхнулась жирная курица. Прищурился. Даже вынул наушники из ушей. Презрения в голосе не заметил бы только полный идиот:
– Смотреть надо, куда прёшь, ты, недоумок-недомерок!
– Вот ты и смотри! Ты же – «большой и сильный»!
– Да, я сильный. И всякую мелюзгу прибабацанную замечать первым не обязан! Нужно было обойти меня. Да, кстати, дебил. Ну-ка, извинись! Ты сбил меня с настроя!
– С чего-чего? – делаю вид, что и напуган его грозно возвышающейся надо мной фигурой, и одновременно не хочу совсем уж потерять лицо, сразу отступив и задрав кверху лапки, – С настроя? А ходить не по центру дороги тебя мама с папой не учили? Или ты – пуп земли? И вообще – это ты на меня первым налетел. Вот и извиняйся!
– Ха-ха-ха! – Ржёт он, как в боевиках: презрительно и противно. Может, репетировал перед зеркалом?И вижу я, что никто ещё его не учил, как положено. Тем приятней. Значит, сегодняшний урок спеси-то с него посбивает… Вот и славно. – Будет мне ещё всякая моська указывать… Пошёл вон, козёл вонючий, и скажи спасибо, дятел недоделанный, что я сегодня добрый. А то проучил бы, как положено учить дебилов!
А туго у него со словарным запасом. Повторяться начал.
– Ой-ой-ой, как мы заговорили! Расхвастался тут, а у самого жир стекает тоннами из-под брюк прямо в носки. Небось, уже болеешь зеркальной болезнью? И жеребца своего в туалете достаёшь только на ощупь? И он – того? Всегда на полшестого?
Сразу увидел я, что эта стрела попала в цель. Потому что вспыхнуло, словно перезрелый помидор, лицо моего в миг разъярившегося голубчика, и рот перекосила гримаса:
– Ах ты, быдло вонючее, сопляк в рванье! Голытьба нищебродская, ещё прикалывать меня будешь? Ну так получай, что причитается!..
Вот тут он и выбросил мне в челюсть свою правую, логично полагая, что такой тощий, и действительно непритязательно одетый типчик лет тринадцати на вид увернуться от явно единственно отработанного движения не успеет.
Ну так я и не стал.
И вот он, «пуп земли», красавчик, богач, обладатель эксклюзивного продвинутого наладонника, и прочих навороченных примочек и прибамбасов, корчится у моих ног.
Всё, как и положено: так называемая грубая сила (Ну, и, понятное дело, справедливость!) снова торжествуют! Как в старые добрые времена первобытных людей! И всяких там богатырей-витязей. «Добро должно быть с кулаками!»
Почувствовал ли я удовлетворение?
Хм-м…
Пожалуй. Но – только на краткий миг.
А именно – в тот момент, когда мой кулак въехал в его дряблое тело, не встретив там, как и предполагалось, ни малейших следов мыщц пресса. И ещё – когда его вырвало. Чувствовать, что твой удар достиг цели, всегда приятно.
Минуту я спокойно стоял над ним, правда, отодвинувшись чуть в сторону – чтоб не провоцировать гада попытаться зацепить меня ногой или клешнёй. Снимал всё.
Наконец сволочь немного отдышался и смог встать снова на колени. Хрипеть словно грузовик, везущий в гору пятнадцать тонн кирпича, перестал. Слышу в тоне вовсе не доброжелательность и теплоту:
– Ах ты ж!.. Твою же …! Ну погоди. Сейчас я встану, и тебе – каюк!
Отвечаю подчёркнуто спокойным тоном. Уже без писклявых ноток:
– Себе же хуже сделаешь. Лучше, когда встанешь, и доковыляешь до дому, подай на меня в суд. А я тогда подам встречный иск. И отсужу у тебя нехилую сумму. Как компенсацию за моральный ущерб. Потому что ты первый начал меня оскорблять. И ударил тоже первым. Вот она, камера – у меня в пуговице. – показываю пальцем, – Так что запись с бортового самописца я суду предоставлю с удовольствием. А то и в ютиюб выложу. Пусть вся Москва увидит, как супермену и пупу земли навалял тощий сопляк-очкарик.
– А, так вот почему ты… – вижу, до его тупорылого и заплывшего жиром мозга начало доходить, – Сознательно, значит, провоцировал?!Подстава?! Хотел на бабки моих предков раскрутить?!
– Нет. Мне от тебя ничего не надо. Кроме того, чтоб ходил как положено. И уважал права других пешеходов. А в суд я подам только встречный иск. Если ты сдуру подашь на меня. Это дошло?
Вижу, молчит. И сопит усиленно. Соображает, стало быть, как бы меня уделать, не подавая в суд. А чего тут гадать – будто я не знаю, что додумается только до одного варианта: нанять за деньги тех же мамы и папы каких-нибудь громил, чтоб уже они уделали меня в этом же переулке. Ну, флаг тебе в руки, наивный идиот. Однако говорю другое:
– Раз инцидент исчерпан, прощай.
Обхожу его всё ещё стоящую на четвереньках фигуру, и иду себе дальше. Впрочем, боковым зрением посматриваю. А то бывают сюрпризы. Однажды меня попробовали достать шокером в спину. А в другой раз – увесистым булыжником.
Но тут всё прошло гладко. Гад всё ещё «осмысливает»!
Но вот и поворот.
Заворачиваю, бегу со всей возможной прытью к перекрёстку. Перед выходом на проспект сбавляю ход – я даже не запыхался. Вливаюсь в безликий поток озабоченно-сосредоточенных граждан, с лицами, как у сердитых овец. Всё верно – вы все тут, в большом городе – овцы! Которых стригут, на которых пашут, и которых рано или поздно пускают на мясо. Или субпродукты – это уж с кого как.
Но пока – пусть безликий поток несёт меня. До ближайшей мёртвой зоны видеокамер. Я хорошо знаю, где она. Я снова – самый обычный подросток, каких по улицам столицы тоже ходят несметные тыщи. Правда, не все могут, как я, завернуть в тёмную подворотню, и, пока никто не видит, снять «очки», стянуть с лица пластимаску, которую вместе с очками и каппой быстро прячу в маленький рюкзак за спиной, и натянуть на футболку клетчатую рубаху, которую на ощупь достаю оттуда же.
Теперь – в метро, и доехать до рабочего места.
Спустя пятнадцать минут я на месте. Тут всё в порядке – как и всегда.
Пробка на Кутузовском не рассосётся, по-моему, и к третьему пришествию. Не говоря уж о втором. Достаю оттуда же, из рюкзачка, перчатки, оборудование. Держу барахлишко в руках, показывая всем водилам. Начинаю свой привычный марафон вдоль рядов машин. Ага, есть! Вон и первый желающий – машет.
Из баклажки с раствором моющего обливаю всё лобовое его потрёпанного Вольво.От души тру губкой из хорошего мягкого поролона – главное, не поцарапать его драгоценное стекло!.. Так. Теперь – резиновый скребок. Пройтись. Отереть его чистой тряпкой. И ещё раз пройтись по гладкой поверхности стекла. Порядок – потёков не будет: гарантия! Но всё равно жестом предлагаю ему побрызгать из омывателя. Он так и делает. Я убираю скребком все брызги, всё чисто. Он доволен, кивает. Отлично. Теперь он приоткрывает боковое, суёт купюру. Говорю:
– Спасибо!
Дело сделано. Следующий. Ага – вон и он. Видел, похоже, что я не халтурю.Ну вот и славно. Мне кажется, что пару десятков раз я уже встречал здесь своих «постоянных клиентов». Тоже, конечно, неплохо – иметь постоянных клиентов, но не получится. Через ещё месяц сезон закончится, а с началом нового я перейду в другое место. Чтоб не светиться. А то в последнее время менты уже пытались меня…
Ага, ещё с вами, гадами продажными, я не делился!
До Базы добрался к четырём. Благо, метро позволяет рассчитывать время – это вам не машина. У входа встретил Рыжего. Обнялись, жест, кивок. Он говорит:
– Похоже, придётся мне переходить на другое место. А то от чёртова реагента у меня началась типа аллергия, – и показывает руки возле локтей.
Всё верно. Покраснение, бардовые точки – типичная аллергия. Говорю:
– Могу с тобой поменяться. Ты же знаешь мою точку?
– Знаю. Но… Твоя же работёнка, вроде, полегче? Ты… Согласишься?
– Да. Чего не сделаешь для члена. Братства. Завтра давай тогда после начального – сразу к тебе.Представишь меня как своего младшего брата. Двоюродного. Ну а у меня работа представления начальству не требует. Заступай, когда тебе угодно. Только…
Поосторожней с полицией. Ко мне уже присматриваются.
– Понял. Ничего – не впервой.
Заходим внутрь, сдаём рюкзаки в гардероб, тёте Любе. Тётя Люба у нас – уникум. Такое впечатление, что она в этой гардеробной работает ещё со времён самого Сталина. Ну, или Хрущёва. Выглядит в точности, как в фильме «Карнавальная ночь»: синий застиранный халат, косынка на голове… Законсервирована. Иза пятьдесят лет нисколько не изменилась: всё такая же вечно всем недовольная и вредная. И придирается по всяким мелочам. Вот и сегодня:
– Ноги не вытерли!
– Вытерли, тётя Люба.
– Нет, не вытерли! Я не слепая – видела! Ну-ка, вернитесь, и вытрите.
Приходится вернуться ко входной двери, и пошаркать по сухой, словно летняя Сахара, тряпке, подошвами кроссовок. Смысла в этом особого нет, поскольку в столице днём теперь всегда – сушь, а чёртов «оздоровительный» дождик накрапывает, а затем и припускает от души, как из ведра, только по ночам – погодконтроль, туды его в качель!.. Нету теперь «непредсказуемой» погоды. Ну, по-крайней мере, в главном городе страны.
Идём в раздевалку. Суём добытое за день в общий ящик, переодеваемся в кимоно.
В зале уже собрались все наши. Нет только тренера, Санька и Кузьмича. Но вот появляются и они – волокут из подсобки огромный мат. Тренер говорит:
– Андрей, Владимир. Козла. – делает движение головой. Двое названных тут же бегом направляются к воротам подсобки, вытаскивают требуемое оборудование.
– Сюда!
Порядок. Всё готово. Тренер говорит:
– Показываю один раз. Затем – сами. По десять раз. Затем – перевороты. Тоже по десять. Начали!
Двадцать один член братства уже стоит в цепочке… Всё как всегда – быстро, без суеты и гомона. Молча. Сосредоточенно и без ненужных вопросов.
В стандартной расстановке я – одиннадцатый. С интересом наблюдаю, как живая цепь, словно этакая состоящая из отдельных кусочков живая змея, сама подбегает, складывает руки над головой, пролетает над козлом, и через кувырок снова оказывается на ногах.И бегом по периметру зала возвращается к началу цепочки…
Сам над козлом пролетаю не так легко, как обычно – не иначе, тренер поднял на очередное отверстие. Но преодолеваю, делаю кувырок по мату спиной, и снова бегу – винтик в отлично отлаженной боевой машине. Здесь мы отрабатываем навыки. И выносливость. И приёмы. И всё остальное. Чтоб не быть похожими на серых и с хронически делано-деловыми лицами, зашоренных,и озабоченных только вопросом, как бы полизать …опу начальству, чтоб не вылететь с тёплого места, и безмышцевых,овец-клерков.
Для которых вся работа сводится к просиживанию штанов в офисах, и тюканию пальцами по виртуальной клаве стационарного компа. А жизнь – к работе, и тюканью на клаве уже домашнего компа – для, так сказать, «собственного удовольствия». Бедняги.
Неучи.
Рабы.
А для того, чтоб не быть рабом, нужно учиться. Тренироваться: и действовать и мыслить! Ипонимать.
Понимать, как работает система. И как с ней можно бороться. Ну, вернее – не бороться, а использовать себе во благо слабые места в ней.
Спасибо тренеру, объяснил. Научил. Показал путь. Главное теперь – не сдаться!
Когда прыгал второй переворот, почуял, что ноги пошли как-то… Не так! Но тренер не дал облажаться: буквально налету подхватил, и не позволил перелететь через мат.
2. Машина
А на полу, если б туда приземлился, запросто мог бы и ногу сломать!
– Слишком сильный разбег. И толкаться руками так сильно не надо. Ну, ты же уже понял, что козёл стал сегодня повыше? Откорректировал. Но! На слишком большие усилия. Включай мозг и инстинкты. То есть – дозируй! Вперёд.
Внимание, бойцы! Продолжаем.
Змея, замершая было на миг, пока тренер меня корректирует, вновь начинает своё движение.
Оставшиеся восемь прыжков с переворотом. Без эксцессов. Дальше – отжимания. Простые и с хлопками. Теперь – пресс: ноги под ступени старинной шведской стенки, чудом сохранившейся в главном зале этого спортклуба. Затем – и на саму стенку: уголок. Теперь – на турник, и выход силы. Перекаты-кувырки. Теперь…
Занятия по общей физподготовке у нас в Братстве обычно идут два часа. И ещё два – на мытьё, приём пищи и учёбу. Да-да, мы тут ещё и учимся. И не так, как в старом начальном, то есть – в школе. Где учёбу одно время подменяла игра в угадайку с пятью возможными вариантами ответов. А по-старинке. Когда на вопрос «Когда была Куликовская битва?» ты должен сразу чётко назвать дату. И на вопрос «Сколько будет девятью восемь?» не спрашивать об этом Гугл. А ещё нас тут учат мыслить критически. То есть – шевелить, как говорит тренер, собственными извилинами, а не полагаться на авторитеты.
И уж только потом, после еды и учёбы – спарринги, стрелялки, или бродилки в зале с Машиной. Суперпродвинутой. Разработанной для нужд армии. Или, скорее, как я думаю – спецслужб. Супер-тренажёре. Машины, создающей Миры. И не плоские, дохленько-виртуальные, как в лаптопах геймеров – а полноразмерные! Объёмно-ощутимые!
В душевой у нас тесно, но мыться – легко. Поскольку та же живая цепочка идёт через горячие, холодные, и вновь обжигающие тугие струи, бьющие и достающие, кажется, везде, не останавливаясь. Распадается она только позже – у шкафчиков с полотенцами.
Вытеревшись, мы всегда вешаем эти полотенца на открытые дверцы личных шкафов. Уже совсем поздно вечером, уходя из здания, на места их, уже высохшие, развешивает сам тренер. Он же и шкафчики закрывает. Не запирает, а именно – закрывает. У нас крыс нет. Не принято. Да и себе дороже выйдет: сделают ребята тёмную, когда вычислят. Или увидят. Камеры наблюдения у нас есть и в душевой, и в раздевалке, и в столовой.
Позор. И – автоматическое исключение из рядов Братства…
Переодевшись, идём в эту самую столовую. Жена тренера, Раиса Халиловна, отменная повариха. Готовит так – пальчики, как говорится, оближешь! Миха как-то сказал, что если б её чесночно-томатным соусом полили гвозди, он бы и их съел. И он почти не преувеличил.
Раиса Халиловна раскладывает аппетитно пахнущее дымящееся варево по простым железным мискам из нержавейки, тренер раздаёт. Они с женой себе накладывают последними. И садятся всегда с нами, за один длинный, деревянный, (Никакого ДСП!) стол. На столе – только ложки из алюминия, солонки, салфетки. Никакого хлеба! Его сейчас нормального делать не умеют, сплошной глютен. Так что когда мама жены тренера, Матлюба Рафиковна, печёт домашний, по старинным рецептам, из простой серой муки, и передаёт для клуба, это – праздник.
Едим всегда молча.
Сегодня на обед тушёная печёнка. С луком и морковью. Супер! Обожаю эту еду. Тренер кормит нас так, чтоб были силы. И продукты – только натуральные. Никаких фастфудов, бутербродов,или эрзац-заменителей! Поэтому и никаких супов. На гарнир – картошка отварная, на третье сегодня компот из сухофруктов. Выпиваю до дна, хотя, если честно, обычный наш кисель я люблю больше.
После еды – в аудиторию. Рассаживаемся. Никаких «учебников» или тетрадей. Только – запоминать, и сразу – навсегда.
Тренер выходит вперёд, поднимает руку в жесте-приветствии:
– Братство!
– Братство!
– Сегодня будем говорить снова об истории. Материал она даёт умным людям – отличный. Как сказал один древний философ, дурак повторяет свои ошибки, умный способен на них учиться. А гений может учиться на ошибках других.
А самый интересный период в этом плане, конечно – Древний Мир.
Вернее – та правда о нём, что содержалась, как ни странно, в учебниках, изданных ещё при коммунистах. Потому, что базировались все они – на фактах! Проверенных.
Возьмём для примера древний Египет – самая, как говорится, избитая и изъезженная страница становления цивилизации. Чем знаменит?
Руку тянет Миха.
– Да, боец Михаил.
– Древнейшее профессионально и грамотно организованное земледелие на периодически затопляемых водой реки с плодородным илом, полях. Рабовладельческий строй.
– Верно. Но – так написано в учебнике за 203… год. Кто ещё? Да, боец Александр.
Санёк встаёт не торопясь:
– Поправочка у меня. Базировалась цивилизация всё-таки на свободных крестьянах, которые и на себя трудились, и на фараонов горбатились, когда те вызывали на строительство своих пирамид. Короче, типа барщина. А рабов они, ну, египтяне, захватывали только во время походов военных.
– Тоже верно. Хорошо, этого пока довольно. Садитесь оба. Итак. Фараоны вызывали к себе свободных людей, строить усыпальницы-пирамиды. Но по какому праву они вообще – командовали? И эксплуатировали этих самых свободных крестьян?
Рыжий тянет руку.
– Да, боец Павел?
– Они были царями. И их никто не смел ослушаться. Потому что у царей имелась и армия, и целая толпа надсмотрщиков-чиновников. Аппарат подавления и угнетения.
– Хорошо. Садись, боец. Всё верно. Не будем пока об «аппарате». Займёмся «идейной» подоплёкой. Царей никто не может ослушаться. Поставим вопрос так: у нас свободный человек может ослушаться указов Президента?
Миха вновь тянет руку.
– Да, боец Михаил.
– Может.
– И при каких же условиях он может это сделать?
– Ну… Когда считает, что новые Указы нарушают права человека. Или противозаконны. Ну, то есть – противоречат Конституции. Или…
– Достаточно. Хорошо. Садись. Вот она: принципиальная разница между правлением демократическим, когда Президента народ избирает, Законы разрабатывает и утверждает соответствующий орган власти, и тоталитарным – то есть, когда правитель, Царь, решает всё сам, а власть просто передаёт по наследству. Но… Никто из вас не задумывался, почему власть такого царя, фараона, никто не пытается свергнуть? Да, боец Василий?
– Ну так у него же – армия! И чиновники. И надсмотрщики с кнутами!
– Это уже говорили. Всё верно. Но – только отчасти. Копнём глубже. И сразу становится видна очевиднейшая вещь. В Египте власть фараонов поддерживалась ещё и верой. То есть, это когда светская власть как бы сливается с религиозной. Фараонов в Египте всегда позиционировали простому народу как сынов Божьих. Так что ему, народу, реально неграмотному и слепо верящему во всех этих восемьдесят с чем-то-там богов Египетских, и в голову не могло прийти восставать против своего воплощённого Божества! То есть, когда бунты всё-таки случались – они были всегда направлены конкретно против отдельных зажравшихся чиновников, наместников провинций, и завышенных налогов.
Вот что значит чётко сформированная позиция жрецов и власть имущих. И широчайшая пропаганда и чётко разработанные идеологические установки. Римская империя, кстати, именно с этой целью приняла Христианство в свой период заката – рассчитывала, что это учение, эта вера, где пропагандируется девиз «Подставь вторую щёку!», и провозглашается незыблемой и вечной власть царей и императоров над остальными людьми, поможет им удержать ускользающую из рук цезарей власть!
Однако люди никогда дураками не были. И они – не слепые. И если они видят, что фараоны ничем, кроме роскошных одежд, от них не отличаются, они начинают сомневаться. Что фараоны и правда – дети Богов. Потому что, повторю, люди – не идиоты. И тоже видят, что их цари из плоти и крови, и даже на войне получают раны! (А такое случалось достаточно часто. Потому что фараон всегда лично возглавлял походы и военные кампании. И участвовал в сражениях!) И что же следует для предотвращения возникающего в «божественности» сомнения, делать?
Руку тянет наконец наш лидер – Владимир.
– Да, боец Владимир.
– Они пытались изменить внешний вид тела фараонов. Как сейчас сказали бы – занимались бодиформом. Чтоб те отличались от простых людей и чисто физически.
– Верно. Садись, боец, очень хорошо. Да, мы видим по всей палитре древней истории, что власть предержащие всячески пытаются обосновать своё право на власть, доказать своё божественное происхождение, и подчеркнуть различия между собой и простым крестьянином или воином. Именно для этого и древние фараоны, и императоры Инков вытягивали себе черепа – с помощью деревянных дощечек и верёвок придавливая, сплющивая кости черепа детей, пока те малы, и кости податливы. Правители и жрецы использовали, например, и прокалывание ушей, и растяжение этих ушей до плеч. И красили волосы красным. Это практиковали древние жители острова Пасхи. До прихода европейцев.
Кое-где императоры носили обувь с высоченными каблуками, ещё кое-где наносили особые татуировки. И так далее. Но суть всех этих действий одна. Подчеркнуть своё «божественное» происхождение, и обосновать право на Власть. И эксплуатацию других, простых, людишек. Плебеев. А почему мы вспомнили сегодня древний Египет – так это чтоб проследить корни относительно более новой религии, или конфессии – Христианства. Напоминаю, что евреи семьсот лет находились в так называемом Египетском рабстве – то есть, жили на землях фараонов, и работали, вот именно – в качестве рабов. Естественно, жрецы евреев не постеснялись воспользоваться мудрыми и удачными находками местных жрецов. Системой политеизма хозяев. Чтоб разработать более совершенную, и уже монотеистическую систему. Но корни прослеживаются легко. Так, Осирис, бог плодородия, умер, и три дня был мёртв. Затем – воскрес. Равно как и Иисус Христос. Далее можно провести и такие параллели…
Тренер говорит убедительно и спокойно. Материалом он владеет. А то, что он осознаёт, что вносит смятение в некоторые, впитавшие, как говорится, с молоком матери веру в Христа, души – это идеология нашего Братства. Разрушить старое здание, чтоб отлить монолитный и прочный фундамент для возведения нового.
Нет никому из власть предержащих штатских веры. Нет никому из церковных иерархов веры. Потому что и те и те набивают свой карман. Вон, на каких роскошных джипах и поршах рассекают все эти архимандриты, митрополиты, и настоятели!
Люди не слепые. И не дураки. И куда идут их «пожертвования на храм», видят!
Так что с «аргументами» у тренера проблем нет…
Урок сегодня занял час.
В-принципе, вполне достаточно, чтоб аргументировано обосновать, как тренер сегодня и сделал, что любая религия имеет первой и основной целью подтверждение своего права на руководство людьми, чтоб ни …рена самим не делать, и с целью обогащения себя, «избранных». Ну, и поддержки Верховной официальной власти. Рука, как говорится, руку… С одной стороны в самом начале, когда пришёл в Братство, меня, вроде, коробило, что выбивают, причём – капитально, привычную почву из-под ног. А с другой, если подумать – становится страшно. Прямо мороз по коже.
Во что верить? Кому верить?
Но тренер вполне уверенно объясняет и обосновывает, что руководить и страной и людьми должны во-первых, люди, разбирающиеся в руководстве. Знающие и политику и экономику. Могущие профессионально следить за обороноспособностью своей страны.
И во-вторых – в первую очередь – патриоты.
То есть, как мы и имели достаточно длительное время в Президентах – руководителей спецслужб.
Они и умны, и подкованы. Во всех смыслах и отношениях. И патриоты.
И будем честны: после правления Бориса-алкаша только усилиями его первого преемника страну смогли спасти от криминализации. И окончательного развала и разворовывания.
Все эти невесёлые мысли я однако поспешил отбросить: их можно обсасывать со всех сторон и дома, лёжа в постели. А сейчас нужно максимально собраться. Сконцентрироваться.И переключиться на боевой настрой: мы идём в Машину.
Машина у нас уникальна.
Это не жалкая пародия на «виртуальные миры», которые используются в примитивных плоских устройствах типа стационарных компов, айфонов, и прочих наладонников. Нет, тут – и объём, и «реал». Полное «присутствие». Всё как в жизни.
Единственное отличие – оружие: или со сниженными поражающими факторами, или не режущее и колющее. Иначе давно поубивали бы мы друг друга…
Машина у нас занимает весь подвал. Тут, конечно, могло бы быть и поудобней: иногда сильно мешают или ограничивают поле зрения мощные колонны, идущие рядами через каждые пять с чем-то метров, и низковатые потолки: всего два шестьдесят. Зато площадь – под всем бывшим спортивным клубом: практически три теннисных корта!
Тренер командует:
– Переодеться!
Снимаем одежду, вешаем в шкафчики, и переодеваемся в стандартные комбезы.
Комбезы эти – уникальные. В них вживлены буквально сотни датчиков-маркеров. За счёт плотного облегания комбезом тела они чётко сигнализируют, где какие руки-ноги-туловища и прочие головы находятся. И Машина может чётко локализовать и позиционировать все места расположения, и движения оператора. И эту картинку она может передавать другим участникам спарринг-боёв, или приключений, через визуализатор. То есть – небольшую коробочку, которую каждый боец сейчас плотно одевает на голову, размещая экран перед глазами.
Нас – двадцать один член в Братстве. Поэтому тянем спички.
Мне сегодня и повезло и не повезло. Это как посмотреть. Побьют наверняка сильней, чем словил бы от простого члена Братства. Зато и приёмам новым, или тактике подучусь: мне досталась короткая спичка.
Стало быть – спарринг непосредственно с тренером.
