AnaVi
Черная Принцесса: История Розы. Часть 2
– а после – лагерь!.. И мы же втроем, не с теми, другими, заперты сначала в медкабинете, диспансере, а там уже и в нашем же «девчачьем» домике: с вшами; от тех же самых все, кстати, и собак. Не тех же самых, так же все. Но и: собак!.. Где я – там и всегда же: ж… живность. Кхм!.. Причем, я-то все и вышла же – быстрее, так и более-менее же еще сухой из воды: ведь попалась на этом – еще раньше и вылечилась, вычесав; пусть и насильно, заставив же все и себя же, как сама, так и не, буквально, и все же. «Кудряшка Сью» – уже не та, да-да. И… Ага. Да и… сущность же, все же. Против человеческих же все и… сучностей. Здесь уже: и тех же, как… тех же. Да-к еще и… «чистых». Казалось бы!.. Не говоря за «тупность» и других уже, двух, Рапунцелей, так и запрещавших же, и запретивших, до конца, и себе, и… людям вокруг: расчесываться. Ну и: поплатились. Как своими же все и длинными кудрями… Так и… «друзьями». Осталась – лишь я. Держи врагов ближе?.. А и «враг» ли? И я!.. Ведь «нас» они же – вместе и закрыли. В издевку же… им. Не мне!.. Но а я – осталась с ними. И даже на «Не слабо» – расческой же их: расчесалась. Так – мы и «подружились» же… вновь. Чуть и больше же еще после того, как и они помогли уже мне, вроде как, и познакомиться же все так же с парнем… из старшей группы. Лет так… на пять, а то и все десять же, старше меня. Мне тогда было и как раз таки – лет пять-десять. Не пять… Но и десять. Точно!.. И да!.. Тогда уже – нравились и постарше же все, да. Да и как: «познакомиться». Просто выкричали – его; когда наши воспитатели уехали за продуктами и всеми прочими же нужными вещами, оставив вожатых за старших, одна из которых была моей и самой-самой прелюбимой; а я прямо-таки и плакала на плече у одной из них, пока мы ни подошли, а там и практически же все уже и прошли мимо их, «с парнями», домика. Не прошли!.. Зато и – вышел он. А я… Просто помахала ему – и сбежала. Ревела – потом!.. Уже и не от разлуки; да и все же вернулись к тому моменту, делу и… к вечеру-ночи; а от обиды. А затем – и первого же в своей жизни «предательства»: они же и об этом – сказали ему. Тогда он пришел – сам. Никогда особо не посещал шумные мероприятия, типа дискотек, а тут: приперся. Долго – «палил» глазами. А я… Спряталась – в толпе; и по с… «шпалам». Не хуже, чем и когда, уже и будучи же все старше, пошла на хореографию… и в какой-то из «догонялок», в перерыве и до начала же занятия, помогла подруге поймать друга, а тот; не сдержав свой и очередной же уже к тому моменту порыв злости, а даже и ярости, гнева, там же были прям и конкретные проблемы, столы ж переворачивал… периодически и стулья кидал, пиная, «играя сценку» и… показывая же даже уже и самому учителю ту самую же все ярость, свою; дернул меня за руку и «приложил» к станку… головой. С нами еще тогда ходил – тот самый хулиган, что продавал походы… в туалет. И прочитал, «на всю Ивановскую», мое любовное письмо, кстати, и к тому же все, за кем потом и побежал, как за помощью, подмогой, не знаю, а может и просто, чтобы одному не ржать с появляющейся и проявляющейся уже даже и на моей же все голове шишки, пока я сидела, а и все танцевали, от греха же подальше, то есть сотрясения. Да уж!.. И ведь не могла же еще тогда долго понять: от чего больше красная – от того, что и только-только почти перестала реветь или от смущения; а там – и всего же сразу, плюс бег. Ну и: как есть. По итогу-то!.. «Близко расположенные капилляры». Ну и хоть не… аутоиммунное. А «письма» я и сама писала – на редкость: дурацкие. Что в лагере… Что в школе!.. Что и вообще. Сейчас же все перечитай – соплями «изойдешься»; и слезами – захлебнешься… от смеха. Ну а мне же, и на тот же все момент времени, казалось это – произведением искусства. Пока и его ж родителям – чем-то пошлым и… «маниакальным». А я просто смотрела мультик и писала: но и кто ж тогда знал, что чего-то сильно-пресильно «хотеть» – не то же самое, что и… кого-то!.. Ну а дальше – я от него просто: бегала. Теряясь – на дискотеке. Ходя и на кружки, где не было его… Как и умываясь же – до и после сна: после же всех. Фигурки же из макарон и «холодная» вода – были (стали) лучшие мои друзья. И единственные! Пока и другие уже две; из неправильного выбора между зол; умирали со смеху: в сторонке!.. А после – я всех «удалила». Но и не забыла же все, как видишь. И до сих пор же все и помню – эти пусть и периодические уже, но и еще и с ними же: переписки. Мои взлеты и… падения «качелей»; и с… в них, опять-таки же все и… плашмя; от обсуждения… его, уже и другого, кому письмо так и не дошло… лично, просмотра «Сумерек» с родителями; и как им было здорово – вспомнить еще и свою молодость, и хорошенько так же все затем и прифигеть – под и тут же от его же все и конечно-конченный эпик, в виде «Несите чаю – я кончаю»; до желания удалить его из еще ведь и «Аськи», параллельно же еще обсуждая это и отвечая на вопрос «На кой?!». Удалить!.. Но – из-за сбоя и… «дубля» всех контактов. Добавление – обратно. «Зачем?». И туда и… Обратно. А и кто бы знал!.. И все. То есть: ничего. А надо было рвать – сразу: как только он начал и названивать же мне… за свой телефон; который я взяла «только посмотреть» и чисто «узнать как записана»; и до того, как его же все и отошьет другая уже нянечка, так и вместе же еще с домработницей-управительницей. Уже и не помню даже: как… именно. Да и не слышала!.. Но и все изначально же – пошло по… узде: с «анонимного Валентина». И да! Я ж ему «валентинки» посылала – еще и до, но и уже после «разрыва». «Трудно» же было догадаться – кто, да?.. Ужас. Просто: ужас. И уже не «тихий» даже. А кромешный. И… Тем более! Мне стыдно. И да. В этот раз – это: видно!..
…
Проверить на уже и наличие («Где-то» я это уже клип-ала (и-ли нет)2):
– пирожки;
– платный туалет;
– разбитое стекло, в «догонялки», головой, разбитая и сама же «голова», а и точнее же все нос, от рюкзака и… с прохождением «директора», колен о гвозди плинтуса, надо же было так на коленях проехаться-катиться, не лунной же походкой все, и слава… богу-дьяволу еще, до сих пор ж перед глазами все момент из ужастика, где девчонка, показавшись из подвала-погреба, «Синистер» ли, нет, разрезает ногу, рядом же стоящему или стоящей, чуть выше пятки, но и все же ведь карма и кара, двойные, нечего было мою книгу из читательского уголка брать и, используя в спартакиаде, гнуть ее, да еще и как, буквально, ее же надо было между ног зажать, тоже мне бег с препятствиями и… не в картофельных мешках, да и не с веревками, но и мне же не следовала все играть уже и с ножницами, доказывая, что кожу ими не разрезать, кухонные режут все, и… не только;
– мальчик, который выжил нравился, поначалу еще и так же все «смешно» дергал головой; не смешно, это все же был тик, не так, нервный; но, вроде бы, и так уже промахалась с письмом, но нет, сначала еще, ну а и после же уже – и с желанием узнать: как же записана – в его телефоне!.. Да уж. Еще тупее, разве что, и было же желание – выглядеть «круто»: с капюшоном… как у него, иметь возможность уходить с уроков на танцы… у него же на глазах и стирать кроссовки до «белоты», как и монеты до «блестоты», так еще и репетируя же с ним диалог; как буду проходить мимо, а потом и платить в той же столовке – и все с ним и… при нем. «При-ема» в голове – явно не было. Как и лома… Для нее. А жаль!.. А. Ну и еще посылать «валентинки» – тайным купидоном. И хоть пусть это все же было и не так уж и плохо, как и в колледже же все и уже, например, и от имени же парня… парню. Но и, видать, это был – лишь первый уровень: от себя и… Я просто – ужасна не умею останавливаться. Как и признавать – собственную же: тупость, глупость и… ошибки. А там – и учиться на них. А «надо»!.. Ведь, как и он радовался, когда у нас были совмещенные уроки, так я и не расстраивалась с Кариной же: когда учительница – все-таки не чихнула; а ведь говорят, что «чихается», когда о нем-ней-них вспоминаешь, но и, видимо, не в зоне же видимости и… чуть ли и ни смотря же в глаза и самую же душу. Пусть: и с боку, чуть… кося. Как и Роза – тоже сама: у телевизора засыпала. Не я ей – внушала. Хоть и могла… Пусть, и пока же все, скорее, а там и точно: в теории. Но – и не вечным же сном, все же; а и смысл… тогда? Да и когда одна из записок ему была прочитана на весь класс тем же еще и… полудурком, зарабатывающим на «нужде» первого этажа, детей, буквально: все было кончено – точно. До этого – успев побыть еще и «кончен-ным»: в разрезе моего неугодного мата, когда и он уже «бросил», его странноватого дружка… и их же все уже и обсуждений… «Балтики 0». Одной, да. Но – и с двумя же… «Нулевки». Кхм!.. меня. А и до конца – когда вскрылась шутка штука с его все и… телефоном. Следом же все; и прям!.. Ведь и на тех еще моделях – «ключ» снимался… без пароля!.. Но и чтоб поставить его вновь – нужен был уже; и он. Ну а кто – не ходил на физ-ру в тот день, в прочем, как и всегда, конечно же, я!.. Потом – звонки, смс… Вот где, и стоило бы написать-расписать свой богатый внутренний мир – таким же, подчас и впрямь же все великим, могучим… бранно-матерным языком, а не когда одна нянечка пыталась найти другую, забывшую телефон дома, с него же, так еще и почему-то же все через меня, а эти же все, двое, ржали за спиной, и мне же вдруг показалось, что это они надо мной прикалываются, названивая, с «неизвестного» номера… второго же, и выручила «волчий» билет… своим же глазам, не ушам, на уроке же была, я, а она… в афиге, была, стала, да так и осталась: от отсутствия повторов, впрочем, как и алфавитного порядка, но и какое из двух зол?.. Но и все же – мимо, да и в «бан». Что ж… Ему по-казалось, что я «полазила» и что-то удалила. А я же – до жути справедливая, хоть и тут же все совестливая, ничего не удаляла; но и признать же, что «лазила» – совести же все и не хватило; так и «заигнорила» его. А тому, третьему, видать, все же «завидно» было. Ну, или так же, но и в другом уже разрезе!.. Да и впервые же мне все – не понравился: «хулиган». Что этот… Что еще и из сада же… моего. Живы ли еще?.. «Живы». Хоть – и люди. Но и да. Да и я вновь – не о том. Пусть и не бодяжили, как и третий же все, но и могли ведь: и сторчаться. Или открыть – свой «бойцовский клуб»!.. После, и своих же все собак, решив побороться: и сами. Зато и тоже ведь – был светленький, «первый», что на волосы, что и… на глаза. “Ты – не изменяешь: себе.” «Заткнись!..». “Да и это же еще не говоря – за темноволосого и -глазого, что бегал за тобой; а ты – и от него. С этой кружкой… на восьмое марта!.. Невзаимной любовью – на началах, как и неразделенной – затем и… в конце. Говорила же ему – и про того. По телефону и… Так”. «Да!..». И… Как же меня… гоняли. Что с телефона… по вечерам. «А ведь: люблю!..». Что и за цветок, который уже и этот же все… полоумный: оборвал; придя в гости и… из ревности, а может уже даже и мести. В любом случае – это был последний раз: когда «ко мне»… кто-либо приходил. И вот знаешь, здесь как никогда, да и нигде уже, ни с чем и кем, была… прямо-таки и цветочная… не идиллия: солидарность. Розы – не к Розе!.. «Денежное дерево»… вроде. Да и ей как-то – все равно. Главное: свое-ее. А что уж говорить: и за дни рождения?.. Даже. Тем более… Отмечали ж – у Карины. И Карины же, да, тоже. С ее еще даже и младшим двоюродным братом… еще. Так мило стеснялась, когда просила конкурсы у меня – для себя. А они все и для всех – в общем доступе: интернета. «Ну прекрати. До сих пор ведь стыдно…». Да-к еще и когда расплакалась – из-за него, что с ним никто играть не хотел. «Так ведь – и поиграли!.. Но и ты – ничего не сказала. Расплакалась и ушла… Надо было прям в лоб сказать – играем с ним; или уходим». Блин, чувствую же себя, как на том фейерверке, «День города» это был или… что, где я… вроде бы и была, так еще и «сверху» о нем же от вас слышала, затем и вновь же, уже и рядом, слушаю, а потом и вы же – от меня, а вроде бы и нет. Как с фаст фудом!.. “Но это ж – шутка в шутке”. «Ага, утка в… зайце». “Когда это объяснение – стало: шуткой?”. «Сейчас». “Ой, как удобно”. «Да». Я и сама же еще, периодически, думаю, что и это же все… вот «все»… уже было; и я же это все – уже рассказывала и рассказала. И ладно бы еще: дежавю!.. Но будто и, правда, проблемы – с памятью; или что. Как?!.. Кому я и что уже рассказывала, а кому – нет? Будто и для каждого же все – своя… моя… правда; и я лишь – подбираю слова. Новые. Об одном и том же, но… Вот и: новогоднее поздравление. Кхм!.. То есть. «Сочинение». Или… Изложение. На весь класс. И каждый раз – так. К чему-то пришли?.. Нет. Но и раз мы все еще здесь и с тобой – значит: ничего. «А вдруг – вы тоже: забываете?.. И вы. И… Мы». “Мы?..”. «Стоп!.. То есть, чуть что – вы бы меня сразу бросили?». “А вдруг мы – вообще: не существуем?”. «А ты – вообще: кто?». “Во-во… Продолжай, давай!.. Что там – с тем… «пятым» парнем?”. «Повторение – мать учения». Ну а вообще!.. Интересно. Забавно!.. Баланс «балансом», равновесие… «равновесием» же. И гармония!.. А «людей» будто, как и есть, а там и будет, все равно – больше. Что тогда… Что и сейчас. “Тебя просто к ним – всегда: тянуло. А знаешь, почему?..”. «Никто меня не любит, никто не поцелует?..». “«Кровь»! Как это: никто? «Что»!..”. «Теперь точно: заткнись». Хороший был – парень. Друг… Но и: не более. Как-то встретились… Ничего. Все такой же. С девушкой!.. Большинство уже – с ними. И тот!.. И «другой». И… Иные. В спокойствии и… «Мире». Каком-то… Каком-никаком. Если уж и не «полном». А я?.. До сих пор – пилю себя; и свои же «щепки» прошлого!.. Не говоря уж и за то: как нужно, правильно было поступить… иначе. Не забывать свой уже и телефон – в туалете!.. Как и плеер – на вахте. Книгу, «поненужней», принести в «блок же все и чтения»; кто хоть там и читал; прости меня, «Белый Бим Черное ухо», ничему меня жизнь не учит: каждый раз – ищу приключений; и каждый же раз – наступаю на говно, так еще и прямо-таки утверждая, что это не я, это кто-то за меня, да-к и при этом же еще, без «палева», вытирая ноги о траву, прям тут же, где-то между же еще и вешая же уже прямо на кого-то, постарше или слабше видящего, равно как и ходящего, еще и потоптавшегося там. И ладно еще: человека; хотя и все равно же – ужас еще тот!..
…
…А ведь мы же еще – заполняли «анкеты»!.. Так и пытались же еще – «вести» их даже, как: дневники. Помню же еще, как сдуру дала прочитать «секретный конверт», с признанием… тому же все и… «подруге»; по крайней мере, как и я же тогда все думала. Но там же еще – все были: друзья и… подруги!.. Поделилась с ней, считай же еще что и самым сокровенным. А она – лишь только: посмеялась с меня, сказав, что: «Это – неправда». Ведь как он и любил ее… в детском саду, стараясь и все же время попасть на «наказание»… в угол – именно к ней в группу: на сон-час; в одном саду, так еще и «ранние» пташки в школе, и пусть уже не так и там уже общаются, все же; так и продолжает же любить – до сих пор. Ну а по итогу: что?.. Оказался же еще – тем: бабником. Хуже, чем и в моем же уже саду и мальчик, что ухлестывал: сразу… и за тремя. И я же, да-да, была – в их числе. Одной из… Перв-ой. И пусть: не последней. Но и… Артем. Опять и… Снова. Красной же все; и нитью. Не «кровавой». Параллельной. Сначала – ждал меня, чтобы проводить в группу. Потом – и так же все: мою подругу. Вторую!.. Ну и… Так далее. И тому же подобное. Принцип же – ты понял?.. А я, вот, только – сейчас. И… При-няла. А и как значило-то… Что сон и в кроватях же… почти рядом. Параллельно же… друг другу. Что и наши же все: «типа отношения»!.. Как венчание и… свадьба; семья прям. Ведь, и, как известно же еще, в ней – не без урода. И тут уже: что уж говорить и за сад, а что уж не – и за школу; кто и как учился… читать!..
…
– А «А ну-ка, парни!»?.. Помнишь еще – этот лозунг? Как и: «Выбираем – торт, а не спорт»!..
– Такая себе… «первоапрельская шутка»… была, если честно.
– Ну уж и явно получше – «валентинки»… одногруппнику: так еще и от кого-то же все из… них же. Да и не хуже – муравьев в учебнике, для боявшейся по крайней мере их, насекомых, одногруппницы… до панических же прямо атак, замазки для аллергии и до прямо-таки и красно-синеющего же лица, как и разбухающего горла препода… по музыке и лимона с «глазками» маркером для препода уже и по обж… с ее боязнью «дырок»!.. И ведь даже и не возникает вопросов – кто это делал, да?
– «Даже»?!..
– Не по всем лишь «кругам» – прошлись… Но ведь – и еще же не вечер: последний год, как никак!..
– Ага, вот только и к «нам» же все лишь с тобой – есть; и конкретные вопросики.
– Да ладно тебе!.. Просто – тупая шутка была, да и вся фигня. Фишка же была – в этом и… в ней же: не была бы тупой – сразу бы просекла и… -и.
– То есть: «всекли»?.. И я – о том же!
– Бе-бе-бе!.. Ко мне вопросов – с «половиной».
– Скорее: подливой…
– Ничего не знаю!.. И… Эй.
– Впервые вижу, чтобы лошадь… сама же и себя звала. А ты, Карин?..
– И я…
– И это «я» же еще – на рифму нарывалась!.. Вообще-то: я – бык.
– Вообще-то: «мы» – знаем. Но и это же тебя – не умоляет. Как и… «вас» же все; и «двоих». То не ваши же и дети. То и… фобии. В обратном порядке!.. Тупой и… еще же тупее. Тореадор и…
– Рога зато – у меня: острые.
– Как и «язык». Но и… не ум! Вот и гоняешь по загону, ориентируясь только лишь – на красную тряпку, предоставленную же тебе: но – и не «тобой». А была же – Спиритом. «Душой прерий»…
– А теперь?.. «Кажусь» и!.. «Индейцем»?
– Ну хоть и: не индей-кой.
– Но-но!..
– Туда же…
– Кхм… На меня ведь все – как сядешь, так и слезешь.
– Во-во. Только в «такие» моменты – и похожа… А и как насчет все: быть?..
– «Свиньей»?.. Или «ежем»? А. Ну да…
– Ты – про «иголки» или?.. И. А розовый – это же, считай, все: и выцветший-то – «красный».
– Тебе – виднее.
– Ха-ха… Все то же: нападение. Как защита!.. «Твой»… розовый. «Он» – и красная тряпка. Он же – и тореадор…
– А вы?..
– А «мы» с Грозой… «Дождем»… постоим в сторонке, у стойла: и посмотрим – чем же и этот же все своеобразный «бойцовский клуб», о котором нельзя говорить, имени же все и того, кого нельзя называть, закончится!..
– И никаких возражений?..
– Не на то – тратишь: свое время!.. Пусть, и даже, тем более же все: «вечное».
– А как же – опыт и?..
– Опыт – это законченная… реализация: в чем-либо, ком-либо… «Проба пера» и понятие, понимание: чем хочешь, а чем и не хочешь заниматься; кем. В твоем же все и случае – тупо: пустая же и потеря, трата…; пустое сотрясание воздуха. Что – препирательствами. Что – и оправданиями… Позволив себе какое-либо право и… прав-а – позволь себе и то же самое все право, но и налево, ошибку и ошибк-и. Без объяснения, объяснений причин и… причинно-следственных же связей: по следствию. Так… задумала… ты. Все!.. Правильно или нет – твое право: называть и… обо-звать; так или иначе. Наше же – поддержать… тебя!.. Не держа. И не уча, таким же все и образом, что сбрасывать с себя людей – нельзя: сами должны спуститься. Как и ты – обучиться этому, вложившись временем: со своей стороны!..
****
– Так, все!.. – Хлопнул ладонями по столу Никита и подорвался со стула, оправляя мельком красные рукава своей рубашки, застегнутые до кистей и, параллельно же еще, накрывая полами ее темно-коричневый кожаный ремень белых классических шортов до колена, но и тут же был вновь усажен на него, так и буквально же еще «прижат» – строгим взглядом Александра, сидевшего во главе стола; в своей уже светло-фиолетовой кофте с три четверти рукавом и в темно-фиолетовых потертых, с дырками на коленях, джинсах; и рассадившего же еще сам всех и так, чтобы и всех же ему видеть, как и им же все видеть его, облокотившись на стол перед собой и сжав кисти в кулак, водрузив на него голову.
– Она же – м… мучается… – прошептала следом, и в поддержку же парню, Карина, сминая пальцами, с белым лаком на и средней же длины миндалевидных ногтях, свою же светло-голубую рубашку в белую вертикальную полоску: надетую поверх еще белой же майки и спущенную с ее правого плеча; не говоря уж и про то, что и застегнутую-то – невпопад и на «быструю руку». Впервые, к слову, не разменивалась и не потратив же время: ни на укладку, ни и на макияж; «покрыв» и разве что все ногти, да-к еще и задолго до, стойкой основой геля, благодаря чему еще – могла и забыть про них. Чего не скажешь, допустим, и обо всем же остальном. Но и с оставшимся – тоже: не особо и горевала. Не горевала – и вовсе!.. Ведь, и убежав таки к себе домой, после и «принятия» же Софии там – она успела быстро принять душ и, так же «скоростно» переодевшись, вернуться к ребятам; подобрав, на ту же всю и руку, да и по принципу, опять-таки, когда бы еще и такое было, «что первое выпало из шкафа или упало со стула – то и мое», под рубашку темно-синие джинсы и того же цвета кроссовки, так же все, как и Ник, бегло расчесала-уложила руками свои светло-каштановые пряди, дооправив по пути-дороге уже и пробор и, вот, восседала теперь вместе и со всеми, почти, без Софии, слыша если и не каждый всплеск в самой ванной, то и каждую, ее или нет, каплю, ударившуюся об пол.
– Хуже, чем было – уже не есть; и не будет… – отрицательно качнул головой мужчина и сразу же продолжит: чтобы хотя бы и здесь – без возражений. – По-моему, она ясно дала понять, что справится пока: сама!.. Нет? У нас нет причин – ей не доверять!
– М-хм!.. – Фыркнул Влад, нервно оправив высокое горло своей желтой тенниски, на секунду буквально оторвав и ту от, покрытых ей же и до, голубых джинсов, и продолжил… буравить стол своим блестящим, но и не от радости, янтарным взглядом. – Как и: верить. Ты, и сам-то, можешь дать гарантии, что она там – не вскроется?.. Да и не только: «там»; вообще! Ксан, может, я и не въезжаю во многое, да?.. Дос-та-точ-но! Давай уж; и честно. Но и быть на виду, «в поле зрения», это – не «быть»: за стенами и… дверьми! Одной – закрытой. А другой и… Да, не спорю!.. Мы успеем – предотвратить. Успеем: подняться, уберечь и… спасти, запретив и воспретив! Но и есть ли смысл – рвать задницы… лишний раз, если можно просто посадить ее перед собой… нами… и все?!
– Тебе о чем-то еще говорят: личное пространство и зона комфорта?!.. – Рявкнул Александр, но и сразу же откашлялся, поняв, что и лишний же все, так еще и совершенно ненужный же раз – сорвался; да-к еще и не на тех, на ком и должен был; и, сжав затем переносицу пальцами своей правой руки, грузно выдохнул, отбивая параллельно еще и тихий же ритм пальцами уже и левой руки по столу: стараясь, таким образом, успокоиться и прийти в себя; если уж и не… упросить, тем самым и на то же все, их. – Я… все понимаю, ребят. Все!.. Сам – на взводе и… в раздрае. Но… До особых распоряжений!..
– Ну вот только – не надо… Не ты; и… «еще»!.. Не цитируй – эту шайку лейку: из «тринадцати» же… всадников! – Рванулся, будто бы и к нему же еще, Егор, но и только же встал из-за стола и… швырнул свой стул: в лишь и ему же все известное место; как и по такому же все направлению. – Охренеть же, просто!.. Вовремя же я – вернулся; и Софию вернул! Шест-над-цать!.. Шестнадцать дней – ее отца нет на посту, а они: ни сном ни духом. Ни носом же, шавки, не повели! Да, пофиг!.. Да? А че?.. Одним больше… Одним меньше! Меньше народу – больше кислороду!.. – И, хлопнув, вслед же все и за Никитой, по столу обеими уже и своими руками, навис над ним и продолжил, рыча. – Это так у нас – баланс: соблюдается?! Такое у нас – равновесие; и, прости же все и господи-дьявол, такая же: гармония?! Да!.. Как и этот же все… их: «Совет». Который… с «верховным»… уже и переваливает – на темную сторону. В любую секунду – все полетит в ебеня!.. А мы… Да!.. Мы – о Софии… ни черта… не знали и не слышали: что она и как. Есть ли она, вообще!.. И в каком… сука… состоянии. Куда уж нам – и до мироздания! Если мы даже таких мелочей не замечаем! Щепки, ага!.. Там: леса – шумят! Горя… А им – хоть бы хны! Шашлыки… Да-да. Под коньячок же все… и с кровью… вкусно: очень!..
– Егор…
– Не-т!.. – Шикнул он и отрицательно качнул головой, смотря еще и ровно же в глаза русоволосого: так и руками же, к тому, взмахнул; для пресечения – всего и вся. – Вот, нет!.. Ни-фи-га! Хотят шерстить ряды, там, в поисках Сергея?.. Флаги им – в руки; и палки – по местам! Но мы сидеть, сложа руки, не будем!.. Эту парочку-леечку – надо найти нам; и «здесь»! Приманить ее, ха, вон, на ту!.. Неплохая: мишень и приманка! – И, не обращая внимания на крики из кладовки, только и «похожие» на: «Эй!.. Я вам – никакая: не мишень… и не приманка!»; так еще и проглотив уже и свое: «Да-да. “Никакая”… Все верно»; продолжил говорить. – И раньше же – тех! Да… Да и готов дать голову на отсечение, развернув уже и эту же все ситуацию… с этой, именно с этой стороны, мы найдем его. Эти твари – его: «скрывают»! И… Кто ж знал, что так можно было: «что ли»! Да и вообще: воз-можно!.. Делать это – так хорошо, что и даже верхи: не втыкают! И до сих пор… Но и те же еще – ладно!.. – Отмахнулся он, фыркнув. – Не-важ-но!.. Уже: неважно. Они – не ищут, как в принципе, так и легких путей. А «искать-то» как раз – надо; и в них. В «простом»!.. Что и только же «кажется»: сложным и… гениальным. В самом… наипростейшем. И буквально же все: на поверхности. До чего – даже эти п… полудурки: смогли додуматься. Мы – не должны: уступить им в этом; никак!.. – И ткнул указательным пальцем правой руки в стол, ставя сим: импровизированную же точку. – Опять же, готов спорить, это – те же самые цветы, что были в подушке и… крови Софии.
– И, вот, хоть убейте: все равно – не понимаю!.. – Нахмурился Никита и взглянул, после и Егора же все, на мужчину. – Ты ж с ним – говорил, Ксандер. С Софией же… Вы ж с ним – «встречались». Да и я его сам – видел… И Каринка же – слышала!.. Так и в точности же еще затем, по голосу, его и определила. Как равно же все и то, что: меня же – не переглючило. Да и я же все уже, давал и… дал и вам – послушать: запись! Доказал!.. Еще б, конечно, сама Софа подтвердила… – призадумался он и закусил нижнюю губу, тут же после кивая себе и своим мыслям. – Выйдет – и ей дам послушать!.. Да-к и все же это еще было – сравнительно: недавно! Не до его пропажи, а в ней и… в процессе! Моменте!.. Как?.. Они, что, его из табакерки доставали, время от времени?.. Чтобы не палиться?
– Нет… Она и «Андрея» же все – доставала, чтобы не пылил-ся!.. – Фыркнула София, появившись на лестнице… уже точно и насухо же все переодетой; хоть и так и не отошедшей: как внутренне, так и внешне. Да-к еще и с «закрытостью» – всего же и… сразу: черные джинсы ее, без потертостей, дырок и подворотов, доходили – до таких же ее низких носок, а в тон и цвет же все кофта – была вытянута до и натянута же все на… самые ее же пальцы и кончики их; так еще и из-под нее, ее же и ворота, торчал-выглядывал соответствующий и всему же шарф-снуд, прикрывая шею и подбородок… до нижней губы. Пока и ее же все… еще сырые, высушенные только лишь и полотенцем, волосы – были чуть взлохмачены и пере-ложены на правое плечо, а лицо – было чистым от косметики; как и ногти рук – от покрытия. – Можешь – не утруждаться, Ник, я все прослушала; пусть и не все же – услышала!.. – Положительно кивнула ему она, улыбнувшись лишь уголками губ. – Да и еще… уже… после того, как и как раз же все лично познакомилась, и имела честь, присутствовать: при этом же все их и… «мастер-классе»… курса кройки и шитья, чтоб его… и их! Кхм… Сначала, как оказалось и… при, в забытьи: чего я не помню, но оно и понятно!.. А после – при… снятии. Его и… Но и что, опять же все, понятно. Не принято и приятно, но… Ни там, ни этам – я в адеквате и сознании, как полном же и… полноценном: не была. Но и благо же все, в этот раз и… момент, улучила его же все и… разобрала, кое-что даже еще и узнав!.. – И, скрестив руки под грудью, опустила взгляд в пол и продолжила, цедя сквозь зубы. – Роза – пользуется им: в своих целях и… для своей же все и выгоды, «идеи фикс»; голубой… американской мечты, как угодно. Удобно… Все-таки, и ему, еще пока, возможно и, главное же все, можно, появляться там: без особых и… проблем. Когда же и ей – никак… нет. Равно: как подниматься, так и… спускаться. Ну, по крайней мере, так было: когда еще отец… был! – И с ее губ сорвался горестный смешок, а с поднятием головы – раздался и легкий всхлип. Нет. Она – не плакала!.. Пыталась – разрядить тишину и молчание, напряжением повисших над их головами: которое можно было, если еще и не резать, то и уже кувалдой дробить, кубиками льда же разбивая и… рассыпая в бокалы… с алкоголем: вместе с «солью», сахаром и… мятой; ну и чайной же розой – куда без нее. Как и без… попкорна. Колы – только не хватало и… хвата-ет. Но – и им!.. Вселенная же уже давно – шипит ей; и хрустит – им: если уж и… не ими. Еще и… Пока. – А теперь-то уж – и подавно!.. Почему бы и не повыдавать себя – за него: на началах? А и после: уже и… с «доверенностью». «Личным приговором», прям!.. Так сказать. Да-к и подписанным же еще… «жертвой». Только, вот, как он сучность свою – скрывал: до этого?.. Он же – демон, а не… «ангел»!..
И, собрав же таки на себе и все же взгляды почти за раз, оборвала же уже и сама же себя, стушевавшись и застеснявшись, зардевшись – под и от такого же все и к себе-ней внимания: но и все же нашла в себе силы, какие-никакие, но и на то, чтобы, наконец, спуститься до конца и… встать рядом с Егором. Он, кстати, и к тому же все моменту: уже почти что и распрямился, и так же расслабился, но и действий же, встречных, а там и в принципе, никаких пока не предпринимал, как и слов, ничего собой не выказывал; боясь еще не то пока и спугнуть этим, не то и перенести всю ту свою тираду, в эмоциональном плане, уже и на нее; и, опять же, напугать. И так – пуганая и… до. Куда уж и… больше-то!.. Только: откуда. Но и она же, ничего подобного не ожидая, как и иного же не ожидав, решила-сь-таки и попросить же все прощения – у него: сама и… пусть же все пока тактильно. Надеясь, по крайней мере, затем и на то, что, и все же, успеет и успеет-ся, сказать ему это – лично: а и точнее же все – лично… попросить… об этом!.. И пусть даже ее желание аудиенции с собой и… одиночества, хоть и временного, и было же: нужным и… даже важным; коль и не должным. Даже, и в какой-то же еще степени, жизненно необходимым!.. Но и она же все, и сама, никогда так не срывалась – ни на кого: что в качестве, что в количестве. И тем более: не грубила!.. Ей было – стыдно. Очень: стыдно. Эмоции, наконец, схлынули, оставив чувства и ощущения разуму, и… И, сжав его правую ладонь, что была и ближе же всего, всех и двух же его все, к ней, своими уже и двумя, сразу, как она обычно и держала же все кружку, легонько улыбнулась, почти и не растягивая уголки губ, лишь наметив их, как и ямочки; но и этого же – вполне хватило, да и было же достаточно, как и Леонардо же да… Винчи, так и… всем, чтобы вывести, а заодно и вынести всех же все и вся, всё и во все возможные же и не стадии шока: чтобы все и забыли же разом, махом, просто и о чем говорили же, думали до этого. И только один Александр же все держал и… все же это в голове, пока и при, в себе, с серьезным прищуром своих серых глаз, но и с широкой, при этом же все, и улыбкой на губах. Да уж!.. Не хотелось ему, ну никак не хотелось, и почти что даже уже и не моглось – прерывать такую идиллию, особенно, и когда она может больше и не случиться, учитывая же еще и то, насколько быстро и с какой скоростью начали развиваться события… вокруг них: каждый же момент – был важен; каждый день, час… минута и секунду… Каждая… жизнь! Но и не мог… по-другому. Хоть и дал – эту возможность: отойти самим и… от «внутренних» же уже них; без вмешательства. Все же, и опять-таки, надеясь на лучшее, пусть, и чуть чаще же теперь, готовясь к худшему. Все же еще – будет хорошо. Обязательно!.. Война – отпустит… И пусть же все, как и ремонт, лишь отступит, приостановившись и встав же все на паузу. Но и мир!.. Мир-то и может – еще немного подождать. Те же все – и секунды, минуты и… часы, если уж и не дни: ново-и-преобразовавшейся жизни на и… двоих. Конечно!.. Подумалось же все так же, но и уже самому же Егору, и, положительно кивнув, он спроецировал ее улыбку на своих губах и обхватил ее, как на скале: одной лишь своей и все той же правой рукой, не прижимая к себе, но и не отпуская; так еще и шепча же уже и на ее же левое ухо, было бы и крайне странно тянуться к правому, не будучи уже со спины, да-к еще и через пень-колоду, у всех и на виду, что-то на подобии: «Мы – еще поговорим об этом; как и до-говорим!». Что ж!.. Да. Он не скрывал, что ему: было – обидно. Но и значения, как и такового уже, особого – не придавал: будучи еще и уверенным, не раз же такое уже и проходил, что высказался бы сам и похуже; в желании остаться одному. Но и тут же ведь: ему так хотелось – побыть с ней и… остаться с ней. Так не хотелось: и оставлять!.. Что и когда она его, его, практически и отшила: он воспринял это – на свой же, внутренний, счет. Но, и как оказалось же все после, совершенно: зря!.. Да и, чего уж там, ситуации были – и хуже. А уж и он ее и до, без нее – сто раз уже простил: еще и до того, как… узнал весь тот и столб-столп же все и информации, который им, буквально, и выдали же, свалив целой… кучей, на их же все: головы и горбы. Но и благо же, опять же, еще пока: и не гробы!.. Ну а уже после – и, тем более, забыл. «Даже»: что к чему и… по-чему – шло. За-чем?.. Потом, конечно же… все, вспомнил, хотел и отмахнуться… Но и до последнего же, как и прежде, ждал шага – от нее. Все-таки теперь – ее очередь. Как и «дверь». И… Как же еще и она же все сама это же все и воспримет – было для него, как и для нее, пока загадкой; но и было же – уже приятно. Во всяком случае: пока!.. Ведь она и первой же еще, после и того, к нему подошла. И не столько же еще и отблагодарить… за спасение. «Наконец-то», вроде как!.. Сколько и… попросить прощения. А значит: все еще, и правда, будет и может быть.
