Алиса Медовникова
Моритур
Вообще, после случившегося в поезде беллатор планировал поговорить с Лизой и объяснить ей, что питать симпатию к Мэшеру опасно и ничем хорошим это не закончится. Да, такому как он, ей сложно отказать, но разбитое сердце будет самым легким последствием их отношений с малумом. Учитывая, что он уже воспользовался ею в Поезде Нечисти, когда она была под воздействием зелья. Гадриэль хотел уберечь девушку от влюбленности в самого неподходящего и опасного мужчину, но все пошло не так. В итоге он только оскорбил ее и усугубил ситуацию.
– Что?! – Лиза опешила. Бросив в воина коробку из-под пиццы, она вышла из комнаты, намереваясь укрыться в спальне.
– Не подумал. Виноват…– попытался объясниться Гадриэль, догоняя Лизу на лестнице.
– Виноват? В чем именно виноват? В том, что испортил хороший вечер? Или в том, что потащил меня в тот сраный поезд, потому что ваши предикторы сказали, что так надо? Оставил меня наедине с Мэшем, когда я была под действием любовного зелья, зная, что он для меня привлекателен и без всякого магического пойла? Или виноват в том, что сравнил меня с какой-то подстилкой? Тогда, да, по всем пунктам да. Ты виноват. Да, я влюбилась в самого неподходящего мужчину с котором мне не светит ничего хорошо. Да, я тебе из-за этого противна, потому что он вселенское зло, а я дура. Но я хотя кого-то люблю, а не превратилась в сухарь без тени эмоций на лице, который смешивает друзей с грязью! – Лиза сжала кулаки. Слез ее, в отличие от признания, Гадриэль точно не получит.
– Прости. Я хотел предостеречь от ошибок и боли.
– И так ты поступил мной после того, что я тебе рассказала?!
– Я был не прав. Я идиот.
– Согласна. Ты – идиот. И я уверена, ты знаешь, куда именно я хочу тебя послать. – Лиза захлопнула дверь в свою спальню.
Беллатор замер у двери. Лиза и правда раскрыла ему в поезде душу, а он в нее плюнул. Девушка призналась ему не только в том, что влюбилась в Мэшера, но и в более личных вещах. В том, что была не запланированным ребенком в семье, которая с трудом сводила концы с концами после рождения первого ребенка. В том, что мама решила ее оставить, а отец был против и к моменту ее появления на свет ушёл из семьи. Из-за сыворотки правды Лиза выложила все. И что отец бил брата и маму, потому она сбежала с детьми в деревню, в родной дом. Рассказала Лиза и про то, что выживали они только благодаря доброте соседей и трём работам мамы. Она призналась в том, что папаша к ним наведывался, колотил маму и забирал деньги, а они сидели впроголодь и так было до тех пор, пока он не спился и умер. Лиза рассказала, как трудно им жилось и что они не отчаивались, а смогли выбиться в люди. Брат уехал в столицу и забрал маму с собой, а она уехала в столицу южную и стала учиться на журналистку. И сразу же устроилась на работу, чтобы оплачивать жильё, ведь общежитие ей не досталась. Она рассказала, что после одного ужасного случая, ей пришлось бросить университет и переехать в Моритур. Она не находила себе места и каждую ночь участвовала в гонках в надежде на то, что разобьется и ее мучения закончатся. И была потеряна до тех пор, пока не познакомилась с Селеной и Киром. Тогда ей снова захотелось жить. Лиза призналась ему даже в том, что боится сходиться с мужчинами, потому что не хочет закончить как ее мама и что первый, в кого она влюбилась – Мэшер, и оттого ей ещё страшнее, ведь он даже хуже ее папаши, раз любимчик самого Дарка.
Все это беллатор узнал в поезде и только благодаря зельям, которые Лиза ни за что бы не выпила, если бы не согласилась быть входным билетом в Поезд Нечисти, как того хотел Михаил. Гадриэль сам уговорил ее на все это, а потом подвёл. А сейчас подвёл еще раз. И стоя у закрытой двери, слушая, как Лиза всхлипывает, Гадриэль вдруг испытал давно позабытое, но все такое же ядовитое чувство вины. Ведь он стал, куда более жестокой тварью чем тот, от кого он пытался Лизу уберечь.
глава 12
Говорят, что только появившийся на свет ребёнок – это чистый лист. Но мнение ошибочно. Ребёнок скорее книга, а не просто листочек, и первые страницы этого пухленького розовощекого томика уже заполненными родителями и предками. Они занесли в новенькую книжечку и семейные традиции с устоями и свои родовые программы, дали книге название, повлияли на цвет обложки и даже на линовку страничек. Первые годы счастливые родители бережно несут эту маленькую книжку в своих руках, отпуская в сольное плавание лишь после того, как будут заполнены важные страницы о правилах и устройстве мира. Но некоторые уверуют, что их книга так хрупка и редка, что нуждается в постоянной охране и защите. И до конца жизни проносят ее с собой даже не осознавая, что главную опасность несут они сами.
Говорят, что возродившийся в качестве кустодиама человек – это чистый лист. Но и это расходится с действительностью. Он тоже подходит на книгу, а не на тетрадный листик. Да, поначалу эта книга пуста, ведь воспоминаний у новоявленного кустодиама пока нет, но все меняется после Посвящения. Именно на нем «книга» получает свое название и цвет обложки. А ещё ей даруют хранителя – наставника, который приглядывает со стороны и учит записывать на страницы новой жизни ценную и полезную информацию, служащую во благо самой книге.
Один восемнадцатилетний юноша, носивший в миру самое обычное имя, стал после возрождения и посвящения в кустодиамы не совсем обычной «книгой». Он получил красивое имя Гадриэль и очень редкое золотое тиснение. А все потому, что ему посчастливилось стать верум беллатором – истинным воином, которые появлялись раз в столетие. В этом он узрел иронию, ведь накануне вспомнил как именно погиб.
Первые недели после обряда посвящения Гадриэль не особо понимал, какие именно обязанности прикладываются к званию верум беллатора помимо усиленных навыков воина, некоторых магических пассов и призыва древнего артефакта – меча Михаила. Но спустя два месяца глава бонумов пригласил новичка к себе и сообщил о начале подготовительной программы. А когда Гадриэль узнал к чему именно его буду готовить, то в полной мере осознал какое бремя на него легло. Парень, который толком и жизни не видел, должен был стать главой кустодиамов и защитой для всего человечества от темных тварей и магических существ. Не плохое такое Предназначение, которого он не просил.
После того, как первый шок от неожиданной новости спал, Гадриэль дал согласие на старт подготовки. Вот только Михаил был так себе наставник. Он и сам с трудом руководил Заставой, не то, что бонумами, потому больше рассказывал своему преемнику о работе кабинетной, нежели о реальных действиях.
Гадриэль быстро сообразил, что глава бонумов и Заставы – не просто мужчина в белоснежном кабинете, который подписывает бумажки и ходит на суды, да на торжественные приемы, потому подыскал себе другого наставника. Им стал Витиум – глава беллаторов, заступивший на службу ещё до назначения Михаила. Именно он много лет делал всю чёрную работу, чтобы Михаил не запятнал свой светлый костюмчик. В подразделении Витиума царила железная дисциплина, поэтому беллаторы были гордостью бонумов и помогали сохранять хотя бы остатки влияния перед малумами. В отличии от обсерваторов – наблюдателей, которые без дела шатались по Заставе, да были на побегушках у всех, кому не лень, и трёх замученных предикторов – предсказателей, которые отвечали на бесконечные вопросы Михаила о будущем и его вариациях, вместо того, чтобы заниматься реальной помощью людям.
Витиум сразу же согласился стать наставником Гадриэля и не только потому, что недолюбливал Михаила, к которому обращался только «Мишаня» и никак иначе. Закаленный в боях шрамированный воин считал, и не без основательно, что за период руководства Мишани бонумы сдали позиции и отбились от рук. Во всех отделах, кроме подразделения Витиума, царил такой же хаос, как и в голове Мишани. В лице же Гадриэля Витиум увидел реальную возможность изменить все в лучшую сторону. Но для того, чтобы сотворить лучшую версию бонумов и вернуть им авторитет, Витиуму предстояло для начала сотворить лучшую версию их руководителя, потому нового подопечного он не щадил.
Тренировки Гадриэля были куда более изнуряющими, занятия куда более углублёнными, а сон куда более коротким. Зато знания он получал куда более секретные, знакомства водил куда более высокие, а полевая работа его была более стоящей, ведь с первой недели Витиум брал своего преемника на места преступлений. Грозный вояка не был таким наивным мечтателем как Мишаня и считал, что мужчина закаляется в бою, потому сразу же привлёк Гадриэля к реальной работе. Пока Мишаня лишь читал очередной отчёт о том, что распоясавшаяся ведьма выкрала и убила младенца, суккуб до смерти залюбил наивную девочку, отобрав ее жизненные силы и оставив после себя лишь ссохшееся тело, а русалки утопили несчастного заплутавшего путника, Гадриэль все это видел.
Гадриэль поражался тому, как быстро высыхали слёзы на лице убитой горем матери, потому что малумы подчистую стирали ей память, оставляя после себя реально чистый лист. Это Гадриэль присутствовал при наложении чар на тело и лицо несчастной девушки, чтобы ее родные посчитали, что она всего лишь мирно уснула и больше не проснулась из-за сбоя сердца. Именно Гадриэль вылавливал из русалочьей заводи разбухший труп заплутавшего юноши и помогал перенести его в реку, откуда его будто случайно приносило течением к деревеньке, по которой быстро расходился слух о попавшем в сети мертвеце. Гадриэль сидел в первом ряду на всех судах над темными существами, которые Михаил так ни разу и не посетил, отправляя вместо себя Витиума. Все тот же Гадриэль восхищался Витиумом, которому хватало мужества спорить с Дарком и выбивать для преступников более серьезные наказания за содеянное. И только Гадриэль, но никак не Михаил, помогал Витиуму разъяснять подопечным бонумов – добрым магическим существам, что знакомиться с людьми – не самое лучшее решение.
Гадриэль мог по три часа растолковывать единорогу, что нельзя являться маленьким девочкам, даже если они приманивают тебя любимыми шоколадными конфетами и фиолетовыми ленточками, и тем более рассказывать им обо всех существах, что живут за Завесой. Это Гадриэль кидал зов провидцу, чтобы тот явился и показал единорогу все печальные последствия такого знакомства для девочки, которую сначала посчитали бы милой фантазеркой, потом не повзрослевшей выдумщицей, затем странной чудачкой без друзей, а под конец городской сумасшедшей, которую упекли бы в психиатрическую клинику, из которой она так и не вернулась. А после именно Гадриэль обращался за помощью к стирателю малумов, который убирал девочке все воспоминания о такой необычной и приятной, но такой губительной для будущего встрече.
Все это служило лучшей мотивацией для Гадриэля и вдохновляло на обучение куда больше слов Михаила о том, что глава бонумов – почетное звание и статус, дающее ряд привилегий. Тем более никаких привилегий давно не было. Бонумы утратили свой статус, чего Михаил, естественно, не желал замечать. Как и того, про произошло все это по его вине.
Гадриэль, а не восседающий в удобном кресле в кабинете Михаил, сталкивался с пренебрежением к бонумам. Это Гадриэль видел, как малумы оттеснили бонумов и забрали все их полномочия. Именно Гадриэль вместе с Витиумом добивался права вести расследования наравне с малумами, а не просто быть наблюдателями. Он, а никак не Михаил, после договора с малумами создал лучший отряд для расследований, ещё и технический отдел ему в помощь организовал. Это Гадриэль вытребовал у Дарка разрешение и прошёл обучение у малумов на стирателя памяти, а после обучил этому трёх своих лучших беллаторов.
Все тот же Гадриэль расширил штат предикторов от привычных трёх до тридцати. Он даже обращался за благословением и помощью к крылатым девам гамаюн, умеющим читать будущее по нитям вселенной, чтобы те указали на новых предсказателей. И лично нашёл новых предикторов, которых пригласил в качестве предсказателей-консультантов ещё при жизни, чтобы было нонсенсом, но оказалось куда эффективней, чем ждать, когда они погибнут и возродятся в качестве кустодиамов. Тем более защитные заклинания работали исправно и такие предикторы не смогли бы ничего рассказать о своей настоящей работе, даже если бы захотели. Для всех они были рядовыми менеджерами-статистами в крупной международной корпорации и получали стабильно жалование с хорошим количеством нулей в зарплатной ведомости. Эта ежемесячная семизначная цифра и отбивала всякое желание у семей предикторов вдаваться в подробности их скучной работы с математическими вероятностями.
Благодаря такому важному шагу как расширение штата предсказателей Гадриэль и Витиум владели полной картиной будущего и могли делать мир лучше не только на словах. Отдел предсказаний позволял им оперативно не только выезжать на места преступлений, успевая поймать виновного, но предотвращать эти самые преступления. Смертность среди людского населения была понижена до рекордных двадцати семи тысяч трехста семнадцати человек в год, и это вместе с людьми, за чьи гибели были «ответственны» недосмотревшие малумы. Эта цифра была даже меньше, чем количество смертей из-за ДТП, уносящееся почти по полтора миллиона людей в год. Таких показателей до этого момента не добивался никто и никогда. Это стало заслугой отдела предикторов, Витиума и Гадриэля, хотя приписали ее Михаилу. Как и всегда.
Расширенный отдел предсказаний бонумов, а также суровая политика наказаний Витиума, которую продолжил Гадриэль, за пару лет помогли свести на нет встречи людей с магическими существами и темными тварями. Драконы, единороги, упыри и оборотни окончательно перекочевали из реальности на страницы книг и экраны телевизоров. Предикторы помогли Гадриэлю и Витиуму расширить сферу влияния и наладить контакты с малумами, перейдя от открытой конфронтации к холодному, но все же вежливому взаимодействию. Были четко очерчены обязанности бонумов и малумов, поделены сферы влияния и задачи. Теперь бонумы не просто регистрировали всех светлых существ, приглядывали за спокойствием людей, да чистили места преступлений и изредка появлялись на тех, что смог предсказывать скудный до расширения штат предикторов. Они активно предотвращали преступления, реально помогали людям сохранить жизни, вернули себе былое уважение среди магических существ, темных тварей и даже некоторых малумов. Благодаря наводкам предикторов, а также новой современной системе вооружения и обучения Витиума, бонумы утихомирили многие междоусобицы между темными тварями, а после приструнили их самих, подписав мирные договоры. Многим волшебным существам нововведения Гадриэля помогли найти безопасный дом и перестать жить в бегах. Но самое главное – была налажена судебная система, состоявшая теперь не только из одного мистера Дарка, а из Совета Двенадцати Старейшин, который избирался раз в десять лет и состоял наполовину из малумов, наполовину из бонумов.
Гадриэль с Витиумом навели порядок и в самой Заставе, поделили бонумов на отделы и четко прописали должностные инструкции. Благодаря их совместной работе появились и новые полезные отделы, отвечавшие за снабжение, вооружение, технические новинки и даже расселение и адаптацию новичков. Но самое главное – перестали быть потерянными сами бонумы.
Обсерваторы больше не слонялись без дела, а стали полноправными помощниками. Каждый из них отвечал за выделенный «квадрат» – закрепленную за ним территорию. В задачи обсерватора входило наблюдение за своим квадратом и населяющим его людьми, тварями и существами, сохраняя безопасность всех и каждого. Больше обсерваторы не были просто сторонними наблюдателями, фиксирующимися событиями. Они лично знакомились со всеми проживающими на своей территории существами и пристально следили за самыми подозрительными, почаще с теми встречаясь. Работа обсерватора проходила не только перед монитором в отведенных им офисах в центральном крыле Заставы или у ноутбука в своей квартире, но и в реальности. В самые пиковые часы, когда проживающие на закрепленной территории существа были наиболее активны, например, в полночь у оборотней или в три часа ночи у ведьм, обсерваторы лично находились на вверенной им территории, что в разы снижало желание «пошалить» у темных существ. Тем более обсерваторы в такие пиковые часы были вооружены не только кустодиамскими клинками, но и огнестрельным оружием, а еще имели право наносить не смертельные раны нарушителям Кодекса Кустодиамов.
Предикторы тоже почувствовали свою значимость и пользу миру. Они перестали быть тремя отщепенцами, замученными вопросами Михаила. Расширенный штат предсказателей получил самый классный офис и интегрировался в команду беллаторов, работая вместе с воинами слаженной командой, дающей максимально эффективный результат. Они стали реальной гордостью и опорой бонумов в борьбе за безопасность людей.
Ну а беллаторы стали ещё более подготовленными и сильными воинами, ведь Витиум разработал продвинутую систему тренировок и постоянно обучал своих ребят все новым и новым навыкам, а ещё значительно расширил их оснащение, вытребовав у Мишани не только самое современное оружие, которое постоянно обновлялось, но и танки. Причём серьёзное обучение самозащите и тактикам ведения боя он пролоббировал и для обсерваторов. Те часто оказывались на передовой вообще без навыков даже рукопашного боя и со своим кустодиамским клинком толком не умели обращаться, не то, что с огнестрельным оружием. Вот и гибли в большом количестве, видимо потому были самой многочисленным подразделением среди бонумов. А благодаря работе с ними Витиума и Гадриэля смертность среди обсерваторов на задании упала с 37 до 3 процентов.
Все эти положительные изменения Гадриэль при поддержке Витиума провёл ещё в первые пять лет после своего возрождения в качестве кустодиама. В те годы он мало спал, много работал и считал, что все равно сделал недостаточно. Но и следующие пятнадцать лет Гадриэль не почивал на лаврах, которые все равно доставались Михаилу, а продолжал работу над тем, чтобы стать лучше самому, улучшить Заставу, бонумов, да и в целом этот бренный мир. Если в первые годы он не сильно хотел становиться главой Заставы, ведь полезные вещи легко делал, даже будучи просто беллатором, хоть и верумом, то спустя годы понял, что без этого звания ему никак не обойтись. Некоторые беспокоящие Гадриэля вопросы, такие как постоянное превышение Дарком своих полномочий, его игры с людьми, манипулирование своими же малумами в прочь до запугивания, шантажа и убийства за отказ плясать под его дудку, он мог решить лишь будучи равным, также став главой кустодиамов.
И если первые пять лет Гадриэлю давались легко, хоть и были самыми напряженными, то последующие были куда сложнее. А все потому, что Михаил отправил Витиума на налаживание международных связей. На самом же деле он сослал Витиума куда подальше только лишь потому, что однажды вояка не выдержал и высказал Мишане в лицо все, что он нем думал. Из-за отъезда наставника, Гадриэлю пришлось не только возглавить беллаторов вместо Витиума, но и действовать в дальнейшем без поддержки. Гадриэлю не хватало не столько учителя, сколько друга, который на протяжении многих лет был его опорой. Ведь именно он помог пережить самое темное время, в которое Гадриэль хотел свести счёты с жизнью. Время, когда суть верум беллатора – Тьма, истязала его тело и душу нещадно проверяя на прочность. Гадриэль был благодарен Витиуму за то, что он помог выжить в трудный период, за пять лет обучил всему, что знал и превратил в настоящего мужчину, закаленного в реальных боях с темными.
Без своего лучшего друга Гадриэль ушёл в себя. Ему не с кем было разделить свои мысли и со временем он получил прозвище «Сухарь». И некому было рассказать о том, что только подавляя все эмоции Гадриэль мог двигаться дальше, потому что однажды ему пришлось сделать выбор – позволить себе быть «живым» или стать лучшим руководителей бонумов и надежной защитой для людей. Он выбрал последнее, потому и стал именно тем, кем стал. Не ради себя, но ради защиты мира. Размягчился Гадриэль лишь немного, когда неожиданно для всех окружающих и самого себя подружился с Ингваром. Но даже новому другу он не мог открыться так, как Витиуму, потому что с ним прошёл куда более сплочающий путь.
Наставника Гадриэль увидел снова только год назад и то случайно. Он спустился в оружейные мастерские, где узнал в натирающем танк мужчине своего лучшего учителя. Витиум был рад встрече со своим другом не меньше Гадриэля и поведал о том, что его три тысячи двадцать шестой раппорт о переводе обратно в Заставу был наконец-то подписан и то, благодаря главе гамаюн, которая за него попросила и чём-то там пригрозила Мишане. Правда вернули его совсем не на ту должность, что он рассчитывал, плюс запретили появляться в других отделах Заставы. Но он был рад и этому. Устал четырнадцать лет подряд скитаться из одной трущобы в другую. Гадриэля такой расклад дел не устроил, но только спустя семь месяцев Витиум снова вернулся к беллатором, хоть и обычным рядовым воином, который подчинялся теперь своему бывшему подопечному. Умудренный жизнью воин не смог не отметить с гордостью, что ученик превзошёл учителя. Новенькие беллаторы, пополнившие ряды после отсылки Витиума, были даже лучше тех, что готовил он сам. А все потому, что Гадриэль помнил уроки наставника и даже спустя двадцать лет соблюдал всю ту же дисциплину не только в работе, но и в обычной жизни.
Утро Гадриэля начиналось всегда одинаково. Подъем ещё до будильника в 5:25, стакан воды с лимоном, легкая разминка, пробежка и неизменная часовая тренировка, включающая медитацию, а после бодрящий холодный душ и плотный завтрак. Жизнь в коттедже, а не собственной квартире в Заставе, внесла свои коррективы, но на работе Гадриэль всегда появлялся в неизменные 8:00, где первым делом просматривало отчеты о ночных происшествиях, если таковые имелись. После читал предсказания предикторов на день грядущий, который появлялись на его столе в 8:08. К 8:20 он уже был на огромном стадионе за Западным крылом, где начиналась утренняя разминка для беллаторов и всех желающих обсерваторов, коих становилось все больше. Разминка эта проходила только на улице и при любой погоде. Ни дождь, ни ветер, ни изнуряющая жара не заставляли Гадриэля перенести разминку внутрь, тем более кустодиамы не чувствовали перепадов погоды, а если уж дождь их и раздражал, вслух они не признавались.
Беллаторам подобная разминка не была нужна, потому что каждый из них проходил почти такую же утреннюю тренировочную программу как Гадриэль. Проводилась она для обсерваторов. Верум беллатор был уверен в том, что крепкий дух куётся даже из таких мелочей, как коротенькая утренняя зарядка, а разминка не помешает и обсерваторам, которые также как и беллаторы взаимодействуют с темными лицом к лицу. Каждую такую разминку Гадриэль делал отличной от предыдущей и именно поэтому ее старались не пропускать даже его ленивые обсерваторы. Им было интересно, что же приготовил им верум сегодня, да и сама тренировка длилась всего 20 минут, что не изнуряло. А после неё оставалось еще 20 минут на то, чтобы принять душ, привести себя в порядок и к 9:00 появиться на рабочем месте.
В 9:00 начинался и официальный рабочий день Гадриэля. Он просматривал свой план на день, включивший как обязательные тренировки беллаторов и подготовку возрождённых, так и поездки к темным тварям или светлым существам, деловые переговоры, совместные обеды или ужины, а с недавних пор ещё и вечера с ночевками в Коттедже Стратеры, обучение Селены и ее подружки Лизы, а также приглядывание за Мэшером. Изучив список дел, Гадриэль обычно связался с Карро, если у них были общие задачи или в этот день должен был состояться суд.
Дни суда Гадриэль не выносил больше всех, и сегодняшний был именно такой. Суд в расписании четверга был, ещё и срочный, назначенный несколько часов назад. Потому бросив зов Карро, Гадриэль ждал звонка. Бросать реальный Зов малумам бонумы не могли, так что приходилось пользоваться телефоном и бросать зов в виде смс. Гадриэлю до сих пор было не понятно, зачем установили такие ограничения между делающими общее дело кустодиамами и как с этой задачей справлялись бонумы до изобретения телефона и телеграфа. Голубями что ли отправили новости малумам и получали в ответ через сто лет, когда он уже и не нужен никому был…
Гадриэль был уверен, что дело тут не в «глюке», а в происках Дарка, ведь древние книги подсказали, что ещё пару сотен лет назад бонумы прекрасно общались посредством Зова и с малумами, а потом вдруг перестали их принимать. И тот факт, что после этого неожиданного «сбоя» малумы смогли творить многие запрещённые кодеком вещи лишь потому, что не успевали согласовать их с бонумами из-за медленной доставки сообщения, лишь подтверждал догадки Гадриэля и добавлял ещё одну задачу в копилку его целей на будущее.
Карро отозвался довольно быстро. Печатать длинные сообщения он не любил, потому записал голосовое. Из него Гадриэль узнал о том, что сегодня их вызывают на суд над юным вампиром, защищать которого будет сам Влад. А после малум прислал грустного енотика с надписью «За что мне все это» и прикрепил все бумаги по делу. Прочитав отчёт и уяснив, что дело быстрым не будет и енотик прав, Гадриэль пошёл переодеваться в приличный костюм. Судебное заседание начиналось через тридцать шесть минут, а ему ещё предстояло подготовить речь обвинителя.
Храм Правосудия, где проводились все заседания, располагался в Великом Новгороде, в Рюриковом городище. Для обычных людей он выглядел как развалины церкви, а вот для кустодиамов и существ из-за Завесы был вполне себе реальным куполообразным зданием, в котором уже собирались гости. Здание было серым и небольшим, но с белоснежными колоннами, огромными окнами по всему фасаду и массивными металлическими дверьми, испещренными защитными заклинаниями. Двери эти впускали в небольшое фойе, где кучно ютились два диванчика, небольшое кафе и санузел на те случаи, когда заседания растягивались надолго. Дверь из крошечного фойе вела непосредственно в зал суда. Напротив входа в зал располагался помост, вмещавший президиум для Совета Двенадцати Старейшин, восседавших в нейтральных серых костюмах. Справа от помоста было место для защитника, в сегодняшнем случае Карро, слева для обвинителя, в роли которого предстояло выступить Гадриэлю. А у центра помоста разместили стол и стулья для обвиняемого и поручителя, если таковой имелся. Сегодня в качестве поручителя выступал сам Влад, что не удивляло Гадриэля. Воин уже знал, что сегодняшний подсудимый – вампиреныш десяти лет, потому заседание было таким спешным и защищать мальчика вызывался главный упырь.
Новообращенные вампиры крайне опасны, потому первые месяцы с ними живет старший упырь и малум, помогающий пройти адаптацию. И малум этот всегда матёрый беллатор, участвовавший в реальных битвах, потому что другому рядом с новообращённым вампиренышем просто не выжить. Но самые опасные вампиры – дети и о том, что их запрещено обращать, знают даже люди. И факт того, что подсудимый – мальчик десяти лет, говорил о том, что простым и быстрым заседание не будет и по плану точно не пройдёт.
Первым дали слово Владу, который на обычном заседании выступал был последним, уже после обвинителя, защитника и подсудимого. Все собравшиеся прекрасно понимали, чем закончится это заседание и лишь из уважения к Владу, который старательно соблюдал Кодекс Кустодиамов на протяжении сотен лет, дали ему слово. Дали вначале, когда это еще имело хоть какой смысл. И к этой речи глава вампиров явно готовился.
– Все мы знаем, что дети-вампиры под запретом, ибо они чудовища. – зашёл совсем с неожиданной стороны Влад. – Но этот ребёнок – не монстр, он жертва. Жертва обстоятельств. Несчастный мальчик не выбирал кем ему быть. Все было решено за него. И если кого и винить в гибели девочки, то только меня, ибо я сразу не сообщил о том, что имеет место такой прецедент как мальчик-вампир. Этот ребёнок не монстр, а всего лишь десятилетний мальчик и жертва моих халатных действий, так что судить нужно меня, а не его.
– Согласен. – не дав даже начать длинную оправдательную речь перебил вампира старейшина-малум. – Но не с тем, что он невинная жертва, а с тем, что судить сегодня придётся и тебя, Влад.
– Да и дитя это было таковым раньше. Сейчас же алые глаза выдают истинную суть монстра, вкусившего людской крови. Перед нами вовсе не десятилетний мальчик, а маленький и очень опасный хищник. Убийца, который перегрыз девочке глотку на глазах у ее родителей, даже не успевших понять, что произошло с любимой малышкой. – напомнил ещё один старейшина, уже бонум. Раз уж заседание шло не по правилам, он тоже не собирался молчать. – И мы можем сколь угодно долго говорить о превратностях судьбы, а можем поскорее перейти к делу и вынести вердикт. Гадриэль, зачитай, пожалуйста, обвинения в адрес подсудимого. И я думаю, тебе не составит труда назвать и ту статью, по которой у нас будет осуждён Влад Румынский.
– Константин Вакрен обвиняется в убийстве первой степени. Влад Румынский обвиняется в допущении обращения ребёнка в темного, сокрытии факта обращения ребёнка, сокрытии от кустодиамов ребенка-вампира, сокрытии убийства человека ребенком-вампиром, самовольном стирании памяти свидетелям убийства, самовольном наложении личины на погибшую девочку, самовольном списании убийства человека на нападении волка, уничтожении улик на месте преступления и сокрытии преступника. А еще в том, что не сообщил о преступлении и не вызвал на место происшествия кустодиамов. – закончив перечислять обвинения Гадриэль сделал глоток воды, потому что у него пересохло в горле.
– Судя по этому длинному списку, мне нужно поменяться с Костенькой местами. – попытался отшутиться Влад.
– Судя по этому длинному списку, ты выжил из ума. Ведь тебе нужно было взять свой телефон, набрать три звездочки, нажать на кнопку вызова и сразу же сообщить кустодиамам о маленьком упыреныше. Мог даже мне лично позвонить или Михаилу, дело-то из ряда вон. Но ты решил вдруг эксперименты ставить, а теперь мы все разгребаем твое дерьмо. – Дарк не стеснялся в выражениях даже зале суда. Но сегодня он был прав, потому с ним никто не спорил. – Так что, просветишь нас наконец, откуда взялся сей зверёк?!
– Родители-вампиры обратили в тайне от меня. Не смогли жить без сына. Отец был насильно обращён Гонзо Дикли, который был развоплощен после этого вопиющего случая десять лет назад. Отец обратил мать Костеньки уже по согласию, узнав, что любимая женщина смертельно больна и получив у вас разрешение год назад. А вот она пошла против правил. Не смогла жить без сына и несмотря на запрет, еще и в тайне от мужа, обратила ребёнка. Найдя сына в переходном состоянии отец тут же связался со мной.
