Александра Алексеевна Василевская
Странники Одиннадцати Пространств. Нет худа без добра
– А может, не надо? – не слишком-то уверенно пробует возразить Веншамея.
– Надо!
– А может, всё-таки не надо?
– Ты меня не остановишь!!!
Джекс собирается отключиться от зарядного устройства, но непреодолимый даже для него приступ сонливости вдруг подкашивает ему ноги и опускает веко у органического глаза. Тихо, но отчаянно чертыхаясь, киборг пытается сопротивляться, но вскоре падает прямо на пол и мгновенно погружается в сон.
Веншамея ловит себя на мысли, что смотрит на спящего Джекса с таким умилением, что вот-вот из её глаз покатятся растроганные слёзы. Взяв себя в руки, теэклавеллянка решает тихонько всё убрать и не тревожить сон киборга.
– Аллилуйя! – встречает вышедшую из палатки Веншамею возглас Карла. – Спасибо тебе огромное!
– Как ты это сделала? – интересуется Млем.
– Ну, я… – смущается Веншамея. – Я не знаю… как-то само собой получилось… он сам…
С совершенно растерянным видом Веншамея отдаляется от Карла и Млема. Они же обмениваются многозначительными взглядами и мыслями.
– Готовься кукарекать, Карл, – думает Млем.
– Само готовься, – мысленно же отвечает Карл. – То, что она в него влюбилась – это было предсказуемо. А влюбится ли он? Не уверен.
– А ты посмотри, кто сейчас Джексу снится.
– Ты мне тоже часто снишься, но это не значит, что я тебя люблю!
– А ты загляни в мозг поглубже… видишь? Посмотри на активность лимбической системы… хвостатое ядро тоже возбуждено, значит…
– Рано ещё делать выводы.
Мысль Карла совершенно не разделяет Яарвокс, который оказывается поблизости. Лишь бросив взгляд на Веншамею, он тут же кое-какой вывод делает:
– Ха! Вот свистушка! Как знал, что одного Накета на тебя не хватит!
Веншамея подходит к Яарвоксу вплотную и выпаливает ему прямо в лицо:
– Я понимаю, к чему ты клонишь. Так вот, запомни: у нас с тобой никогда ничего не будет! Никогда! Ничего! Ты меня хорошо понял?
Яарвокс в ответ смеётся:
– Ты же знаешь, что по законам романтической комедии…
– Где ты здесь увидел романтическую комедию, где?
– Где-где, на бороде!
– Да не борода у тебя, а недоразумение!
С этими словами Веншамея дёргает Яарвокса за бородку, рассчитывая снять издевательскую улыбку с его лица. Эффект оказывается прямо противоположным: седой контрабандист разражается ещё более раскатистым и громким хохотом.
– Смех без причины – признак дурачины, – ворчит теэклавеллянка, отвернувшись и отойдя от Яарвокса.
– Какая глубокая мудрость! – отзывается он с сарказмом. – Как бы в ней не утонуть!
– Ты-то чего переживаешь? – огрызается Веншамея. – Говно не тонет.
Грубость, которая должна была бы окончательно оскорбить Яарвокса, веселит его ещё больше и заставляет согнуться пополам от смеха. И это оказывается роковой ошибкой – случившийся рядом Герн не упускает случая шутливо пнуть напарника центральной ногой.
– Нечего на баб заглядываться, – бросает Герн.
– Дубина ты стоеросовая, – бубнит Яарвокс, поднявшись. – Ревнуешь, да? Забей – у Веншамеи теперь новый интерес…
«Новый интерес» бывшей теэклавелльской королевы просыпается через семь дечасов полностью отдохнувшим и даже до конца зарядившимся.
– Ну, Джекс, почаще теперь всё-таки есть и спать будешь? – весело обращается к киборгу Карл, когда тот возвращается к работе над кораблём.
Джекс отвечает не сразу и несколько задумчиво:
– Думаю, да. Может, я и переборщил. Здоровый сон всё-таки нужен иногда. Да и поесть было приятно, не скрою.
– Веншамея тебя всё-таки уговорила, да? – вкрадчиво вступает Млем.
– Ну… – не без смущения протягивает Джекс. – Она… она воззвала к моей логике. Она умнее, чем кажется, знаете.
– А она тебе небезразлична, я смотрю.
Впрочем, слова Млема пролетают мимо киборга: тот уже погрузился в сборку деталей корабля так, что его ничто не способно отвлечь.
И в очередной раз – на многие и многие дечасы…
– Джекс, дуй отдыхать, – напоминает увлечённому фордокс-приманцу Карл. – Ты уже две смены подряд отработал.
Красноречивым ответом Карлу служит вытаращенный органический глаз, поднятая бровь и мысль с точными координатами места, куда, по мнению киборга, следует пойти полупротоплазмику-получеловеку.
– И тебя туда же, – вздыхает Карл.
– А вот Веншамея отдыхать идёт, – как будто ни к кому не обращаясь, тихо произносит Млем.
Джекс вдруг отрывается от работы. Лицо его становится задумчивым и даже слегка растерянным.
– Ну, допустим, – бормочет он и направляется в свою палатку – не обратив, впрочем, внимания на Веншамею, хотя он почти сталкивается с ней по дороге.
Млем обращает на Карла уверенный в победе взор пяти глаз. Карл в ответ широко улыбается и мотает головой.
Веншамея же, проводив взглядом Джекса, решает вновь к нему заглянуть. Хотя изначально собиралась она к Накету…
– А, это ты, заходи, – неожиданно мягко произносит Джекс, как только улавливает чуткими слуховыми датчиками шаги приближающейся теэклавеллянки.
– Как ты себя чувствуешь, Джекс? – участливо спрашивает Веншамея, зайдя внутрь.
– Прекрасно. Долго расслабляться не буду – пять деминуточек, и снова за работу.
– А я тебе бутерброд принесла и чай…
Полный укора взгляд Джекса на этот раз не обдаёт Веншамею глацианским морозом – только лёгкой прохладцей.
– Ещё одна бабуля, – посмеивается фордокс-приманец. – Спасибо, я не голодный.
– Ну хоть чаю выпьешь?
– Да не хочу я чаю, спасибо! Признавайся – опять Карл и Млем тебя обрабатывали?
– Никто меня не обрабатывал! А вот Найя, оказывается, тебе вчера в суп снотворного подсыпала. Видишь, как о тебе все беспокоятся?
– Пусть беспокоятся о себе. Я в полном порядке.
– Джекс, почему ты такой…
Веншамея долго подбирает слово, пока Джекс сверлит её вопросительным взглядом.
– …жёсткий? Это из-за тримперского плена, да?
– Нет. Я всегда таким был. Знаешь, в детстве я до дыр зачитывал книги и комиксы о бесстрашных героях, которые достигали своих целей, несмотря ни на что. Фильмами про таких героев тоже засматривался, не оторвать меня было. Человек-Глюон, капитан Невозможный, агент Граурс и ещё куча таких же храбрых и целеустремлённых персонажей – вот кем я всегда восхищался. Есть у меня и живой кумир… по крайней мере, надеюсь, что живой – капитан Мантецци. Тот самый бельтальянский пилот, который несколько лет назад бесследно исчез. Сколько за ним числится подвигов! Да что там – он был настоящим героем даже тогда, когда просто выполнял самые обычные рейсы без всяких нештатных ситуаций! Я так мечтал с ним познакомиться, но не сумел с ним встретиться. Каждый раз, когда мне нелегко, я вспоминаю о нём и стараюсь поступать так, как поступил бы он. Его земляк, капитан Фьюмичино, меня тоже восхищает, хотя о нём я пока знаю очень мало. А тримперский плен, между прочим, меня не сильно-то и изменил. Только дал понять, что я чертовски живучий. Вся эта боль лишь сделала меня сильнее, и окончательно убедила в том, что жалеть себя не надо. Всё, я пошёл.
У самого выхода киборг внезапно останавливается.
– Бутерброд, говоришь, с чаем?
Веншамея кивает с неловкой улыбкой на лице.
– А, давай. По дороге сжую. Спасибо.
И Джекс, и Веншамея выходят из палатки с самым смущённым видом, как будто между ними уже было что-то большее, чем пара коротких диалогов. Тем не менее, в разные стороны они расходятся совершенно уверенно. Джекс, разумеется, очень скоро сталкивается с Карлом и Млемом.
– Что-то ты задумчивый такой, – как бы невзначай бросает центор.
– Чёрт его знает. Влюбляюсь, может? – сконфуженно и еле слышно бормочет киборг.
– То есть, ты не отрицаешь…
– Ну, как сказать…
Вдруг Джекс вздрагивает и вновь обретает привычный, твёрдый и звонкий, голос:
– А, ладно, пройдёт! За работу!
Млем и Карл переглядываются озадаченно. Даже телепатия не помогает им понять, что же у их друга на уме.
Веншамея, в свою очередь, буквально влетает в Накета.
– О, а я тебя ищу! – радуется бедантиевец. – Чё-то мы с тобой работяги такие, ваще про всё на свете забыли.
– Есть работяги посильнее нас, – бубнит Веншамея. – Вот Джекс…
Тут она осекается и пытается замаскировать неловкий момент:
– То есть, ну, да, мы с тобой как-то… давно мы что-то…
– Вот и я о том же. Пошли ко мне! Чайку попьём, поиграем во что-нибудь интересное, а?
– А во что? – оживляется Веншамея, отбросив все смущающие её мысли.
– Ну ты, блин, вопросы задаёшь! В столбослов, конечно, во что же ещё! – хохочет Накет, показывая рукой совершенно недвусмысленный и очень пошлый жест.
Веншамея следует за Накетом в его палатку, мило смеясь и предвкушая веселье.
Но даже в самые жаркие моменты «игры в столбослов» она ловит себя на мысли, что ей всё больше и больше нравится упрямый фордокс-приманец с обжигающе холодным взглядом....
А что нравится всё больше и больше всей команде без исключения – так это то, что груда гиперполимера, саморга и других веществ с каждым днём становится всё ближе по форме и содержанию к прекрасному новому звездолёту. И, в конце концов, эту форму и содержание обретает. Кстати, материал, которому в кораблестроительном деле не нашлось применения, не пропадает зря: мятежники наконец-то обзаводятся новыми удобными горметами и электробластерами.
С лёгкой руки, или, точнее, с лёгкого рукрыла Айзела, который больше всех заботился об усовершенствовании системы маскировки, мятежники решают назвать новый корабль «Тёмной Материей». Это название великолепно подходит чёрному, как космическая пустота, элегантному кораблю с тёмно-серебристым низом, затемнённым окном и двумя изогнутыми крыльями, в которых упрятаны небольшие по объёму, но очень мощные двигатели. Особенность этих двигателей заключается в том, что в космосе они автоматически выпускают специальные наночастицы, маскирующие аннигиляционный след корабля, который обычно представляет собой яркое пламя. Звездолёт успешно проходит испытание на невидимость: его не засекает ни один из радаров и просветов, доступных на Самобыте. В первый испытательный полёт вокруг маленьких миров отправляется Стив. Проверив скорость, управляемость, маневренность, работу охранительных орудий и даже устойчивость к гравитационному полю магистрали, ближайшей сейчас к системе Самобыт, он возвращается на Коряжку.
– А «Хитрюга» похорошел, – усмехается терраформ. – «Тёмная Материя» – лучший звездолёт из всех, что мне когда-либо приходилось видеть. Готов поклясться на подкрадовой шкуре, это так!
– А главное, он сделан с любовью, своими лапами, – добавляет Силмак.
– В отличие от проклятущих ходострелов! – вступает Джекс. – Мы уже давно разобрали их, но только сейчас окончательно поняли, что можно с ними сделать. Бастер!
Напарник Джекса ведёт двух ходострелов за собой, словно послушных собак. Даже не владея электронной телепатией, органические существа понимают, что сейчас эти паукрабьи полумашины представляют собой лишь бессознательные аппараты, которые подчиняются простейшим командам.
– У нас две новости: хорошая и плохая, – заявляет робот. – Начать придётся с хорошей. Внутри каждого ходострела есть мощный электромагнит, которых при определённых условиях способен на импульс определённой частоты. Этот импульс может сломать не только хозяина, но и других таких же ходострелов на целой планете. В отличие от стоп-фразы для роботов, которая останавливает их лишь на некоторое время, этот импульс для ходострелов губителен. Что ещё лучше, этим электромагнитом можно управлять теми же командами на том же языке, на котором написаны все остальные программы ходострелов. И лучше всего то, что все ходострелы объединены общей информационной сетью, через любую точку которой можно добавлять команды и обновлять программное обеспечение для всех ходострелов сразу. Складывается впечатление, что это своего рода страховка. Похоже, паукрабихи боялись, что ходострелы восстанут. Хотя это и нелогично.
– Но это же повёрнутые на всю голову паукрабихи, где ты у них логику нашёл?! – восклицает Джекс и продолжает: – В общем, мы можем с помощью всего одного ходострела запустить по информационной сети с любой паукрабьей планеты программу, которая заставит электромагнит испустить смертельный для этих гадов импульс. И так мы ослабим пол-Двумперии! Эти мерзячие твари не допишут свою «великую» историю!
– Но плохая новость в том, что для активации программ для электромагнита нужен дополнительный управляющий модуль. В этих ходострелах он безнадёжно повреждён – именно поэтому их было легко отключить, и поэтому же у них не функционирует та самая система слежения, над безуспешно которой бились наши собратья-киберпанки на Кибервирте. Модуль нужен такой же, который применялся где-то лигроротацен назад в двигателях звездолётов для управления магнитными полями, которые удерживают антивещество.
– Неужели его нельзя изготовить? – интересуется Ксандер. – Мы целый корабль построили буквально руками, что уж там какой-то модуль.
– Увы, ничего не получится, – сбивает оптимизм Джекс. – Старинный управляющий модуль был намного сложнее современного. А схем нет ни в новой Энциклопедии, ни в старой. Где их добыть, непонятно. Фабрики на базах не годятся по двум причинам: во-первых, я уже говорил, что на эти фабрики ходострелов привозили откуда-то ещё уже почти готовыми. Во-вторых, мы не сможем даже проникнуть на какую-нибудь базу – эти вонючие беспозвоночные сменили пароль. Пока его никто не взломал.
– Может, слетать разведать? – предлагает Райтлет.
– Э-э-э, на дополнительную разведку, гм, понадобится слишком много времени, – рассуждает Айзел. – И это, хм, рискованно даже с новым, э-э-э, кораблём.
– А порылся я тут в ГИС, пока вы все трепались, и нашёл фирму, которая торгует именно такими модулями! – сообщает Семиларен, оторвав взгляд от своего коннектара. Нам же один нужен, да?
– Можно обойтись одним, но лучше взять два, – реагирует Бастер.
– Во, тут можно заказать тот самый образец. Только один, правда. Так и сказано: «универсальный управляющий модуль для магнитных полей образца сто тридцать пять миллионов девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девятого лигроротацена». Вот только фирма, разумеется, двумперская. Оплата исключительно тримплами.
– На стек я подумало, что можно было бы замаскироваться под паукрабих и легко всё проделать, – вздыхает Млем. – До тех пор, пока я не увидело, что дело в деньгах. Мы даже не знаем, как они выглядят. А паукрабихи без тримплов – это очень подозрительно. Маскироваться под кого-то другого – тоже ненадёжно.
– Я помню только орхгские тримплы, – вступает Райтлет. – Да, тримплы свои для каждой части Имперского Союза. Они сами по себе равнозначны, но мне, как охотнику за головами, выдавали лишь орхгские. Паукрабьи, простите, не припомню.
– А кибервиртские коллеги нам ничего не подскажут? – интересуется Леод.
– Нет, – отрицает Бастер. – На Кибервирте роботам никогда не платили. Имперцы сразу поняли, что мы не признаём денег. И я уже связывался с киберпанками: они сказали, что даже в закрытом имперском виртуальном пространстве про валюту ничего нет.
– Неужто даже в старой Энциклопедии не найдётся нужной статейки? – удивляется Сэн и лезет в бесценный книгоплат. – Вот поросягаство блинское! Ни одной картинки, и описания даже нет!
– Вполне логично: так не подделают, – объясняет Бастер.
– Значит, мы принимать заказ так, как мы быть? – спрашивает Фиб-Фиб. – Нам никак не спрятайся?
– Вообще-то, – с хитрой улыбкой произносит Стив, – Я тут заметил, что среди существ, которых поглотил Ксандер, есть одно широко распространённое и номинально разумное – человек! Не скажу, какого вида, но это неважно.
– Ах ты ж проглотон! Коварный хищник! И нас всех поглотишь! – вопит Эффелина, но никакого отклика не получает вообще ни от кого.
– Ксандер, ты можешь сделать заказ на какое-нибудь человеческое имя, принять форму человека и взять модуль! – продолжает мысль Яарвокс.
– Так и поступим! – одобряет Стив.
– Ну, не знаю, – мнётся эвол. – Всё бы ничего, но не умею я врать. Могу притворяться, но откровенно лгать у меня не получается.
– А я могу подсказывать тихонько, – вызывается Витс. – От актёра до суфлёра – один шаг.
– Да не придётся тебе врать, Ксандер! – восклицает Герн. – Просто отвлеки внимание курьеров каким-нибудь разговором ни о чём, сделай вид, что копаешься в карманах, а мы с Яарвоксом быстренько стянем модуль. Я точно знаю, как именно мы это сделаем. И дальше тебе останется только их выпроводить. Скажешь, что передумал, и всё такое.
– Ну, это как-то странно будет выглядеть, – бурчит самособирающаяся сущность.
– О! Да тебе повезло, Ксандер! – радостно восклицает Семиларен, снова заглянув в коннектар. – Тут написано, что в этой фирме работают хну. А эти жирдяи на всё, что не относится к торговле и прибыли, вообще внимания не обращают. Серьёзно, я в своём тёмном прошлом с ними тоже работал, поэтому знаю, какие они.
– Так может, ваще обойдёмся без театра? – предполагает Накет. – Пусть Айзел им наплетёт чё-нибудь гипнозом своим…
– Увы, хну устойчивы к гипнозу. Они специально тренируются. Управлять ими могут только двумперцы и их подданные… ну, или те, у кого тримплы водятся. Я вам больше скажу: даже телепаты не могут прочесть мысли хну, потому что любые их размышления прикрыты толстым слоем дум о деньгах, деньгах и ещё раз деньгах. И ещё о деньгах. Да, чуть не забыл: и о деньгах тоже. Так что лучше изначального плана я ничего не предложу.
– А каково же твоё человеческое тело, Ксандер? – интересуется Леод.
– Ну… попрошу слабонервных отвернуться, – отвечает эвол.
Никто не сознаётся в излишней чувствительности (даже Эффелина!), и самособирающаяся сущность начинает выворачиваться наизнанку, расправлять и переставлять многократно сжатые поглощённые тела. В это время он теряет какую-либо определённую форму и обращается в полужидкое кроваво-слизистое месиво.
Эффелина всё-таки не выдерживает этого жуткого зрелища и падает в обморок.
Вскоре это месиво обретает человеческий цвет, утрачивает хвост и щупальца и, в конце концов, принимает неоднозначную внешность молодого человека. С одной стороны, он молод, строен и на первый взгляд даже привлекателен, но с другой – в небритом лице явственно читается фальшь, высокомерие и неприятная слащавость. Голос Ксандера тоже меняется – из баритона обращается в жиденький тенор:
– Как вам? Подойдёт? Ой, какой мерзкий голос, я и забыл о нём…
– Если бы я не видела невероятно отвратительный процесс превращения, купилась бы точно, – убийственно честно отвечает Веншамея.
– Что уж говорить о хну, – усмехается Семиларен.
– А я знаю твоё человеческое тело! – обращается к Ксандеру Карл. – Это был некий бедантиевец, который называл себя Просветлённым. Лжеучёный, которому удалось, к сожалению, обратить целых девять миров – миров, ещё раз говорю, не отдельных существ! – на сторону изобретённого им учения. Называлось оно «когнитивно-гармоничный ауральный медиумизм». Омерзительная личность.
– Согласен, – кивает Ксандер, всё-таки понизив голос до более благозвучного тембра. – Даже переваривать его было довольно противно. Но другого выхода, увы, не было.
– Ксандер, когда ты вновь обретёшь свою форму, я тебя крепко обниму! Ты помог всему Млечному Пути!
– Это меня Найя подбила.
– Да уж, пришлось тебя поуговаривать! – со смехом вспоминает Найя. – Брыкался ты хлеще Джекса.
– Ну, можно было и посочувствовать, между прочим. Козявка ты.
– Сам козявка.
Под дружный смех Ксандер делает необходимый заказ, воспользовавшись специальным киберпанковским компьютером, данные которого напрочь неизвестны Двумперии. Условия доставки – или почти что самовывоза – недвусмысленно указывают на то, что фирма верой и правдой служит Двумперии.
– Мы должны прилететь на планету Кеткапмар и приземлиться у паукрабьей базы. Там нам передадут заказ, – сообщает Ксандер.
– Да хоть в последнем сарае, лишь бы передали, – комментирует Герн. – Мне плевать, откуда именно переть эту дрянь.
– Тогда летим. С вашего позволения, я вновь приму истинный облик, чтобы попрощаться с Найей.
Ксандер ещё раз перерождается и в привычном обличье заключает верную супругу в крепкие объятия.
– Только вернись, прошу, милый, – шепчет Найя после долгого молчания. – Всё что угодно, только не дай себя сжечь!
– Всё будет хорошо, любимая.
– Обещаешь?
– Обещаю. Ну, а если меня всё-таки спалят…
– Давай не будем об этом.
– Давай не будем.
Именно в этот момент отчего-то приходит в себя Эффелина.
Подарив Найе на прощание поцелуй, Ксандер присоединяется к команде, которая уже с нетерпением ждёт посадки на борт «Тёмной Материи». Но не успевает кто-либо зайти внутрь, как Найя, на десяток стеков исчезнув в доме, выбегает оттуда с увесистым мешком.
– Пирожки возьмите! И бульончик в дорогу!
– Найя, спасибо, но у нас высокотехнологичный корабль, биореактор с большим запасом клеток, с голоду не помрём! – пытается откреститься от объёмистого угощения Силмак, но его перебивает Ксандер:
– Быстрее, поднимаемся на борт! Отказываться бесполезно, надо бежать! Скорее, пока она ещё торт не предложила! Это ж мы так не улетим! Найя, оставь пирожки и бульон, прошу!
Найя всё-таки успевает закинуть в «Тёмную Материю» огромный мешок со съестным, пока ещё не закрылась дверь…
Плавный взлёт, а затем рывок – и новенький звездолёт покидает удивительную систему Самобыт. Вся команда чувствует, что уже успела соскучиться по космическим полётам, и потому первое время восторженно приникает ко всем иллюминаторам. Когда ажиотаж спадает, наступает время выбрать самый безопасный маршрут на планету Кеткапмар. Выбирать нужно очень осторожно, поскольку Кеткапмар располагается в самой густонаселённой паукрабихами области, недалеко от Мизергели. Хотя система маскировки у корабля значительно изменена и усовершенствована, никаких гарантий нет.
– Четыре магистрали подряд или десять опасных звёзд и две магистрали, – озвучивает Стив два варианта, которые предложил автопилот. – У ближайшей магистрали два небольших двумперских патруля, у красного карлика с высокой активностью – один крупный флот.
– Отменный ребус, – ворчит Семиларен.
– Предлагаю подождать. Откуда первым уйдёт патруль, туда и летим. Кстати, попутно, чтобы не терять время, предлагаю киберпанкам подготовить всё к уничтожению ходострелов. Чтобы, как только модуль у нас окажется, сразу его подключить и всё сделать.
К вящей радости особо нетерпеливых, патрули уходят именно от ближайшей магистрали. Три с половиной дечаса спустя «Тёмная Материя», предусмотрительно замаскированная под довольно потрёпанный корабль-жилище, проходит сквозь плотную жёлтую атмосферу и опускается на тёмно-коричневую с пятнами серебристой паутины поверхность Кеткапмара. Больше всего паутины, как нетрудно догадаться, находится в окрестностях паукрабьей базы. Даже несмотря на то, что сейчас она выглядит как скала из красного камня, опытные глаза мятежников и обновлённый просвет корабля выдают истинное положение вещей.
– Место встречи – здесь, – сообщает Ксандер, после чего опять приобретает внешность неприятного человека.
– Хну уже идут, я их слышу, – говорит Семиларен, поведя ушами.
Вся команда, за исключением Ксандера, прячется в каютах. Дверь корабля поднимается, и взору самособирающейся сущности в человеческом обличье предстают четыре двуногих и двуруких тучных существа ядовито-розового цвета. Одеты они в одинаковые аляповатые тёмно-сине-зелёные рубашки с неаккуратными красными пятнами. Одно из существ несёт желанную коробку, а другое – большой платальбом. Руки двух других хну пусты, и поэтому их практически невозможно отличить друг от друга. Широкие морды торговцев покрыты болтающимися отростками, которые нельзя назвать ни усами, ни щупальцами. Белые глаза с горизонтальными зрачками по бокам головы придают хну удивительно глупый вид, а болтающиеся на горле кожистые мешки – ещё и мерзкий. Вдобавок ко всему, эти существа источают противный приторный запах.
– Добрый день, – хоть и вежливо, но крайне омерзительным булькающим голосом обращается к заказчику первый хну с платальбомом в руках. – Вы – Харитонов Ульян Йосипович, человек, заказали управляющий модуль для ходострела образца сто тридцать пять миллионов девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девятого лигроротацена, всё верно?
В этот миг чуть не выдаёт себя хохотом Накет: это он, пока «Тёмная Материя» путешествовала по магистралям, придумал для Ксандера в человеческом обличье подложное имя, которое обретёт особый смысл, когда хну сократят его в своих документах на заказ до одних только инициалов.
– Да, всё так, – голосом, промежуточным между жиденьким тенорком и приятным баритоном, отвечает «Ульян Йосипович».
– Отлично. С вас сто три тысячи восемьсот девяносто девять тримплов. Плюс двадцать семь тысяч за доставку. Распишитесь тут. Так, теперь давайте карту.
– Да, да, конечно, коне-е-ечно… – растягивает слова Ксандер и начинает медленно копаться в карманах брюк. – Куда же я её положил? Откладывал ведь специально…
В это время Яарвокс и Герн уже подбираются к коробке с модулем. Ещё чуть-чуть, и…
Стоит пальцам воров коснуться упаковки, как их поражает сильный электрический удар.
– С-с-сука!!! – шипит Яарвокс.
– А, ты тут не один? – восклицает один из хну, обернувшись. – У тебя и прихвостни-воры есть?
– Никаких прихвостней у меня нет! А ну кыш отсюда, ворюги! – пытается убедительно возмущаться Ксандер.
Яарвокс и Герн скрываются с места неудавшегося преступления и тихо возвращаются на корабль.
– Ишь, какие, стянуть решили по-быстрому! – хихикает хну с коробкой. – Не выйдет – коробка защищена. Сначала – деньги, потом – товар.
– Ксандер, они тебя обчистили, – внезапно сообразив, как можно развернуть дурацкую ситуацию в нужную сторону, подсказывает Витс.
Ксандер ещё раз проходится по карманам и с самым расстроенным видом обращается к торговцам:
– Ой, как нехорошо получилось! Пока мы тут с вами разговаривали, эти жулики меня обокрали! Ни гроша теперь в кармане!
– Жаль, конечно, – бурчит хну с платальбомом, – но это дело поправимое. Раз нет тримплов, оплата песней.
Пауза. Далеко не сценическая. Ксандер еле держится в человеческой оболочке – так ему хочется сменить форму, так обуревает его удивление.
– П-песней? – наконец, тихо переспрашивает он.
– Да. Ты что, не знаешь?
– Ещё один тупорылый попался, – комментирует хну с коробкой, уже переступив порог вежливости.
– Не помню, чтобы это было указано на странице в ГИС, где я делал заказ, – теряется Ксандер. – Про оплату доставки, кстати, тоже ничего не было…
– Как же! Да вот оно, – с таким видом, будто объясняет азбучную истину, произносит хну с платальбомом и достаёт из кармана брюк коннектар.
Торговец показывает на своём коннектаре ту самую страницу.
– Ну, и где же хоть слово о песнях? – недоумевает Ксандер.
– Да вот! Сюда смотри! Мелким шрифтом, белым по белому! Выделяешь и читаешь. Вот всё объяснять надо, сами ничего не знают.
Ксандер впивается взглядом в жирную морду хну:
– Белым по белому? Как, позвольте, я должен был до этого додуматься? Почему не написать честно, так, чтобы было заметно?
– Всё честно! – булькает хну с коробкой. – Мы ничего не скрываем.
– Белым по белому!
– Так и быть, я за это возьмусь, – возникает Стив. – Я заплачу вам песней.
– Ой, нет, только не терраформской, – морщится хну с коробкой. – Терраформские песни отвратительно звучат. Ничего общего с настоящей музыкой.
– Ах, вот как.
– Как вы смеете! – не выдерживает Витс. – Вам не нравится – ваше дело, но оскорблять вот так! Ой, з-зря я в-вылез, С-стив? Т-теп-перь же о нас узн-нают, и…
– Всё в порядке, можно вылезать. Я всё-таки сумел докопаться до мыслей этих подкрадов. Нам ничто не угрожает: мы для них всего лишь безликая серая масса, так что они нас даже не запомнят. Да, можно было обойтись и без всего этого представления.
Перед торговцами собирается вся команда.
– И какая же вам нужна песня? – интересуется Карл.
– Такая, которую мы никогда не слышали, – отвечает хну с платальбомом.
– Хотелось бы знать, какие вам известны, – мурлычет Леод.
– Короче, вы должны сочинить нам песню за пять деминут, – ставит условие хну с коробкой.
– Этого не было сказано даже белым по белому! – шипит Ксандер.
– Это настолько общеизвестное условие, что о нём и писать не надо, – хамским тоном заявляет третий хну.
– Пять деминут? Это не слишком много для качественной песни, – отмечает Леод. – У меня есть взаимовыгодное предложение…
– Знаем мы эту вашу хлонокоптерскую дипломатию! – отрезает четвёртый хну. – Нечего! Пять деминут и песня, иначе товар не получите!
– Сволочи, – недипломатично шепчет Леод, но затем продолжает: – Десять деминут.
– Пять!
– Пятнадцать.
– Пять!
– Десять.
– Заткнись! – рявкает хну с платальбомом. – Время пошло. Кстати, дайте нам сесть куда-нибудь.
– У вас достаточно жирные задницы, чтобы обойтись без сидений, – огрызается Джекс.
Хну, нисколько не смущаясь, заходят на борт корабля, закрывают за собой дверь и становятся у ближней стенки, привалившись к ней всеми своими тяжеловесными тушами.
Команда тем временем лихорадочно решает, что делать в такой идиотской экстренной ситуации.
– Ну, музыкальные инструменты у нас, считай, есть, – рассуждает Ксандер. – Силмак и Накет легко нам их сделают. Семиларен тоже играть умеет.
– Я ещё вспомнил, что умею играть на тройной гармошке, – встревает Герн.
– Отлично, печатай её! А вот текст… у кого как с импровизацией?
– Умею, но не в песне, – честно отвечает Витс.
– А давайте их просто в жопу пошлём в музыкальной форме, – весело предлагает Яарвокс. – Как-нибудь так на разный лад напоём, и…
– А я же массу матерных частушек знаю! – вдруг воодушевляется Накет. – Вряд ли хну их слышали. Я всех спасу, ребята.
– Так, никаких ругательств! – раздаётся голос хну.
– Да етить вашу мать! – отплёвывается Накет. – Тогда я ничего не знаю…
– Ну, зашибись, – комментирует Сэн. – Что-то новое, без мата… слушайте, вы, жиробасы, может, у вас какие-то конкретные запросы, а?
– Ну, что-нибудь такое интересное, – лениво отзывается хну с коробкой. – Лучше всего про нас что-нибудь напеть хорошее.
Не успевает кто-либо отреагировать на такое нескрываемое хамство, как дверь корабля приоткрывается, и внутрь робко засовывается вытянутая мордочка, которая землянину тут же напомнит муравьеда. На голове существа – шляпа, похожая на ковбойскую, которая постоянно съезжает на глаза.
– Извините, это агентство по трудоустройству? – фальцетом спрашивает существо, поправив шляпу. – Ай, простите, ошибся дверью…
– Стой! – обращается к ещё не успевшей исчезнуть мордочке Карл, вытянув щупальце в её сторону. – Ты умеешь сочинять песни на ходу, я верно прочитал?
– Да, так и есть.
– Поможешь? Нам надо сочинить песню за пять деминут… даже четыре уже. Знаю, это не та работа, которую ты ищешь, и денег у нас нет, но…
