Александр Андреевич Апосту
Метастазы
– Одного в жопу надо трахнуть. Прямо, прикинь , просит засадить ему поглубже! Главное, спрятать в квартире своевременно все продолговатые предметы. Этот говнюк обязательно попросит запихать что побольше. Будет визжать, как поросенок, и вертеться как червяк. Чаще всего старики попадаются. У них видно, шарики за ролики заезжают и уже превращаются в анальные! Пидоры гребанные…
Лето умирал с хохота, держа свой стакан в одной руке, а второй хлопал себя по лбу. На Сабине могла изредка промелькнуть слабая улыбка, но, в основном, женщина безразличным взглядом реагировала на истории Любы.
– А с этими детскими травмами извращенцы! Как они меня заебали! Одному чтобы кончить надо дать тупо сиську пососать, второму погавкать, третий вообще не хочет член совать и просто дрочит на то, как ты себя ласкаешь. Но палку кинуть ни-ни! Сорокалетние дылды боятся, что из-за спины появится их строгая мать с платьем в руках и скажет, что хотела дочку на самом деле!
– Тебе надо рассказы писать! Или в стендапе выступать! С такими историями ты нарасхват будешь! – вытирал слезы Лето.
Назар тоже смеялся и поглядывал на Дашу, которая, хоть и находилась вблизи Любы, а совсем не обращала на компанию внимания и просто танцевала. Может, у неё у самой таких историй выше крыши.
– Но иногда…, – потрясла она пальцем с красным маникюром, – лучше всякие шизофреники, чем нормальные! Знаешь, что делает каждый нормальный после пятиминутного траха?
– А?
– Начинает ныть и убеждать тебя, как он любит свою семью. Я готова в такие моменты блевануть от их ничтожества! Они открывают свою душонку, и там ничего, кроме слабости, запутанности в себе и гнили. В аду будет гореть каждый санный женатик!
– Вы же им так семью сохраняете, -изрек Егор.
– Для чего?! Чтоб они таких же плодили?! Да пошли они нахуй!
– Зато у тебя какой опыт теперь.
– И что мне с ним делать? Жопу подтереть? Я с ним только сама становлюсь злее и циничнее …
– А мне кажется, ты внутри самое нежное и ласковое создание, – Лето, усердно держась на пьяных на ногах, поднялся и прилип к Любе, в глазах которой жестокость перешла на милость и страсть. Женщина прижала к себе в ответ пьяное тело.
– Пойдёмте наверх, – прочирикала Люба, – там огромная кровать, на которую мы все поместимся! Я бы каждого из вас трахнула!
– Будем любить друг друга и читать стихи! – воскликнул Егор. – Яйца уже звенели, но мы с тобой не покидали постели…
– Оставим молодежь, – покачала головой с усмешкой Сабина, глядя на Лето, – Я с вами пойду.
–…ты мой Бог, я приклоняю колени. Кажется, я утопаю в любви и вере…Пойдём, моя дорогая!
Женщины прихватили бутылки вина и облепили Лето с двух сторон, а он в свою очередь приобнял каждую за талию. Виляя задницами под музыку, они направились наверх по лестнице. Напоследок доносились обрывки стихов, поцелуи и громкий жизнерадостный смех. Вскоре троица скрылась на втором этаже. Назар с улыбкой смотрел им вслед, а затем заметил пристальный взгляд девушки прямо на себе. В груди почему-то забилось сердце. Даша смотрела беспощадно и пронзительно. Парень не сомневался, что она видит его насквозь подобно рентгену. Не боялась, не смущалась, а делала всё это, потому что хотела и могла.
– Вина ? – решил прервать её сеанс Назар.
Даша ещё немного поглядела и потом ответила.
– Давай, если осталось.
Девушка вновь обрела свой веселый, немного подвыпивший облик. Она приложила к губам бокал, и парень понял, что всё-таки они у неё настоящие.
– Ну что, супергерой, расскажешь? – снова показала она свой хитрый оскал.
– Что тебе рассказать? – переспросил Назар.
–Ты тоже поэт?
– Нет.
– Ты не знал, что проституткам надо читать стихи?
– Теперь буду знать.
– Есенин ведь завещал. У тебя другая суперспособность?
– Нет.
– Думаешь?
– Уверен.
– Есть. Ты просто о ней не знаешь.
– Какая?
– Не знаю, но она есть. У некоторых людей есть суперспособность, – заявила девушка с глазами ведьмы, – просто не все вовремя о ней узнают. У тебя она точно зарыта глубоко внутри.
Назар вспомнил о девочке Лиле из хосписа и мертвой бабушке.
– Как ты её видишь?
– Типа рыбак рыбака.
– У тебя она тоже есть?
– Да, – протянула самодовольно девушка, – ещё какая!
– Какая?
–Ну, я получаю что хочу.
– Прямо всё?
– Да. Всё, что хочу и люблю.
Назар отпил из бокала. Её глаза, как две яркие планеты приближались к его лицу.
– Так не бывает.
– Бывает. Я люблю вкусно кушать и это получаю. Люблю пить вкусное вино и это получаю. Люблю одеваться в разные шмотки и это получаю.
– А что-то большее?
– А больше мне не надо. Я беру от возможного максимально много. Всё, что можно урвать.
– И поэтому работаешь проституткой?
– Я просто обожаю ещё заниматься любовью. Нимфоманка жуткая, – глаза оказались еще ближе, парень уже ничего не видел, кроме них, – секс прекрасен. Мы созданы для секса.
– Почему?
– Не улетай! – Посмеялась она и отвела глаза, возвращая юношу на землю. – Мы здесь для продолжения рода. Для этого и нужен секс.
– Это твой смысл жизни? – пытался Назар следить за собой и не попадать на её уловки.
– Ха-ха. Я же проститутка. Какое мне продолжение рода. Просто я не отрицаю основ человеческой природы и плыву, согласно им, по течению.
– А я из тех, кто строит воздушные замки и живёт мифическими иллюзиями, – откровенно признался ей назло парень.
– Поэтому ты можешь жить для кого-то другого, в отличие от меня, – на ней это не сработало, – ты же в хосписе работаешь?
– Да.
– Разочаровываешься в жизни, глядишь на смерть, ждешь своей и находишь в этом благо?
– Да.
– Красиво. Я так не умею, – она поднялась со стула и вернулась к танцу , – давай потанцуем?
– Зачем? – придерживал грубость Назар.
– Покажу тебе свой мир.
Парень подбирал слова, но девушка его взяла за руку и повела к себе. Назар почувствовал в своих руках её тонкую талию и обонянием притягательный запах.
– В этом мире наслаждаются каждым моментом и не копают себе могилу в поисках смысла.
– Я его не ищу уже давно.
– Тебе так кажется. Ты не можешь его перестать искать. Таким создан.
Назар смотрел ей в глаза, которые она ни на секунду не опускала.
– Но я не говорю, что это не прекрасно.
–Зачем ты это делаешь? – спрашивал он.
– Мы дополняем хорошо друг друга. Я получаю смысл, которого у меня нет, и не может быть. А тебе отдаю счастье, которого у тебя нет. Это просто обмен.
Назар ничего не сказал, но почувствовал её ладонь у себя на щеке.
– Напилась? – спросил Назар.
– Нет, – улыбнулась она.
Девушка совсем не выглядела пьяной, как её подруги. Выпитое вино будто растворилось внутри подобно воде. Парень смотрел на её волосы и она смотрел так же на его. Он опускался до её румяных щек, и она продолжала поглаживать его. Он опускался до губ и её глаза в свою очередь уже были там.
– Это твой мир?
– Да. Нравится?
– Да.
– Есть еще кое-что.
Она медленно притянула его лицо к себе, позволяя в случае чего выбраться, но Назар уже не управлял собой. Он ощутил прикосновение её губ со своими. Было плевать, сколько она целовала до этого мужчин и сколько брала в рот детородных органов. Он, опустив веки, представлял в темноте лишь два её ярко-зеленых магических фонаря, которыми она его загипнотизировала. Парень прижал девушку к себе, и она поддалась. Он ощущал её слабость и готовность быть такой, пока длиться удовольствие, ради которого она живёт и которым решила поделиться. Тяжело дыша, Даша повела его в зал и с томным взглядом подождала, когда он сам вернется к поцелую. Нежнее губ Назар не встречал, нежнее кожи не трогал. Он всё быстрее погружался в мир беспамятства и наслаждения. Она сорвала с него одежду, а он с неё. Они стали на мгновение вновь наивными, невинными, способными любить. Теми детьми, которые мечтали, чтобы этот миг длился вечно. Она крепко держала его и не хотела отпускать. Он хотел стать с ней одним целым. Она застонала, когда он вошёл в неё. Она использовала всё, чему научила жизнь, но даже это всего лишь была поверхностная оболочка. В её открытых глазах Назар видел искренность, видел девичью нежность и человеческое желание любви. Он понимал, что нельзя верить счастью. И она это знала. И оба понимали, что это им и мешает. Но на мгновение они решили сдаться вместе. Весь мир остался в стороне. Прошлое, настоящее и будущее. Осознания, умозаключения и призраки прошлого. Они были двумя чистыми источниками энергии, которых на время заточили в человеческие организмы.
…
Назар разглядывал её татуировки по всему телу и иногда целовал запястья. Она улыбалась и вновь его тянула к своим губам. Они не могли отлипнуть друг от друга. Они любили друг друга, пили вино, курили сигареты, иногда засыпали, но потом вновь прижимались нагими телами друг к другу, и соитие повторялось снова. Ей нравилось смотреть в его глаза:
– У тебя они очень честные. Там чистая правда.
– А в твоих грязная правда.
Она смеялась и запрыгивала на него сверху, полностью погружая его в себя.
– Это как вернуться в родной любимый дом. Так комфортно и уютно, – шептала она.
– Будто больше ничего не нужно в жизни.
Так продолжалось до самого утра. Им было плевать, если даже кто-то зайдет и увидит их. Все давно спали. Вино уже закончилось, и солнце озаряло комнату и две обнажённые фигуры на кровати.
– Я же говорила, что получаю что захочу, – промурлыкала ехидно Даша.
–Я в это поверил.
Она поцеловала напоследок в губы и вернулась в своё обычное состояние, которым то ли защищалась, то ли видела себя настоящую. Она не скрывала, что всё вокруг игра, но игра искренняя. С надменным взглядом она покинула кровать и хитро усмехнулась:
– Теперь твоя очередь сдержать слово.
– Какое? – начинал понимать Назар, что происходит.
– Не влюбиться.
Парень смотрел в её глаза, которые ни на секунду не прекращали колдовать. На острую улыбку, которой она резала по живому. Затем девушка развернулась и, виляя кокетливо попой, направилась в душ.
– Возвращайся обратно в свой любимый мир, мой мальчик, только не резко.
– Сколько я тебе должен? – мстил со смехом ей Назар.
– Лето заплатил.
Всё летело мимо строптивой цели. Дверь в ванную плавно закрылась.
Глава 7. На рейве
Назар с самого утра пребывал в хосписе. Увидел пропущенное сообщение от Нагваля с предложением выйти на работу и, не раздумывая, направился в больницу. Ни похмелья, ни усталости совершенно не ощущалось. Видимо, переизбыток положительных эмоций прогнал из организма всю дрянь. Парень ехал на метро и думал о концерте на крыше, который им удалось провести. О горящих глазах ребят. О взаимопомощи и о вкладе в общее дело. Но даже эти вспышки счастья казались несравнимыми с мыслями о Даше. Как бы себя парень не пресекал, а не думать о ней у него не получалось. Ему становилось спокойно и хорошо, стоило лишь вспомнить её взгляд. Он сам чувствовал, что делается лучше. Он вспоминал о произошедшем ночью, но не отпускал далеко мысль, что для неё это ничего не значит. За свои лишние иллюзии можно опять расплатиться. Он черпал возможную радость, будучи подготовленным ко всему, дабы не оказаться обманутым самим собой. Даже выдуманного уже не так в жизни много, чтобы ему не поверить. Парню казалось, что ступени лестницы начинают работать. Процесс пути шёл и сам Назар становился его частью. Частью приближения к счастью. В его жизни появились новые знакомства, новые истории, новые ожидания. Думалось, что вся формула счастья состоит в том, чтобы человек находился между двумя значимыми для него событиями. Ему необходимо что-то с теплом на сердце вспоминать и что-то с нетерпением ждать, тогда он не будет замечать время и всеобъемлющую печаль.
Никакая генеральная уборка в хосписе после бессонной ночи не смогла сломить дух; ею парень занялся, пожаловав в больницу. Нагваль с Олесей уже были там. Доктор позвал из процедурной Елену Ивановну и они вместе начали драить полы и мыть окна. Девочка вмиг сбежала к своей подруге Лиле. Николай Николаевич сам пребывал в бодром расположении духа. Назар очень переживал за него после последней смены на скорой, но мужчина быстро реабилитировался. Его навыку отпускать плохое, и мигом накапливать хорошее, можно было только позавидовать.
– Ничего мне рассказать не хочешь? – улыбался он.
Назар и не знал, что именно тот имеет в виду.
– Что?
– Валера показал выступление его группы. Ты снимал?
– Да.
Нагваль покачал с отцовским недовольством головой, а потом неожиданно сказал :
– Талант. Спасибо.
– За что?
– За то, что не отказал.
Назар изумился.
– Разве я мог. Он своей настырностью весь в тебя.
– Но все равно.
– Я думал, ты это не одобряешь…
–Я знаю их мотивы, мне этого достаточно.
– Цель оправдывает средства?
– Когда искренне хочешь помочь другим – да.
– А если бы нас поймали?
– Все мы проигрываем, – пожал плечами Нагваль, – но я бы вас все равно вытащил. Ваш лимит косяков по сравнению с Лето ещё очень даже неплохо смотрится.
Назар посмеялся.
– Как все-таки вы познакомились с ним?
Нагваль сделал паузу.
–Когда-нибудь он сам расскажет эту историю.
Назар фыркнул:
– Даже к этому нужно подбираться по ступеням.
–А ты как думал? Всё приходит в нужное время. Мы можем знать о чем-то, но понять какое оно на самом деле способны только в определённый момент. В этом наша проблема.
– Какая?
– Мы в курсе всего с самого начала, но не знаем, как это работает. Учиться можно лишь на своих ошибках, счастливым становиться только после своего несчастья, ценить только после потери и так далее.
– Неужели тот, кто будет больше всего испытан жизнью, обретет большее счастья, чем тот, кого та оставила в покое?
–Жизнь не может оставить в покое, если она уже есть. Нам приходится работать уже с ней.
Назар о многом хотел спросить Нагваля, который уже выступал в роли духовного наставника, но тот не особо много разглагольствовал и в какой-то миг просто сводил болтовню на нет. Никакая философия никого не доводила до добра. Всем и так уже понятно, а если нет, то другой тебе точно не сможет донести необходимое. Всё понятное, что говорил Нагваль, по сути содержалось уже в Назаре, учитель лишь прочитал его внутренние скрижали. А так, не должно быть никакой болтовни. Лишний раз заражать людей безысходностью бытия не стоит. Для этого есть лестница пяти измерений. Для этого у каждого есть своя дорога.
Назар закончил с протиранием стен на первом этаже. Смыл воду, прополоскал руки и взял листы назначения пациентов. Приготовил капельницы, шприцы с лекарствами и направился наверх, желая ещё чем-то побыть сегодня полезным. Наверху девочки заняли диваны перед телевизором, разложив свои куклы. Только стоило им услышать посторонний шаг, они вмиг обернулись и радостно завопили.
– Назар Андреевич! – поднялась Лиля и побежала к парню. Он заметил, что на её голове волос стало меньше, и ужаснулся, но не посмел показать эмоцию публично. – Как вы?
– Хорошо. Ой…
Олеся влетела ему в живот со всего размаху и крепко сжала в объятиях.
– Сдавайся, фраер! – пустила она из своего игрушечного пистолета пузыри, с которыми Назар был хорошо уже знаком.
– Тебя кто таким словам научил, дорогуша?! – потрепал он её по рыжим волосам, не отпуская Лилину руку.
– Угадай!
– Егор, – посмеялся Назар.
– Он сказал, что, если не «пирожок», то «фраер». Мне так больше нравится.
– Пойдемте, мы вам покажем, что тут изменилось за дни вашего отсутствия, – вернула к себе внимание белокурая девочка, на затылке которой виднелись проблески лысины от химиотерапии. Назар держался, но внутри что-то невыносимо трепетало от жалости.
– Что же произошло? – слабым голосом спросил он.
Обе девочки повели его в палату, где Назар увидел изрисованные сверху – донизу красками стены. Дикие джунгли с животными на одной, море с рыбками на другой, отдельная стена под коал, а на четвёртой- цепочка людей, держащихся за руки.
– Это мы вместе рисовали, – заявила гордо Олеся. – Узнаешь?
– Это все мы? – глядя на портреты людей спросил Назар.
–Да, – Улыбнулась Лиля и начала перечислять. – Вот: я, Олеся, вы, Николай Николаевич, Алексеевна, Илья, Соня, Ворчун…
Девочка ткнула на злобного старика с бородой и рассмеялась.
– Очень похоже, – подтвердил Назар.
– Я с позволения Лили ещё нарисовала Егора и моего братика, – она ткнула пальцем в две мужские фигуры, позади изображённой малютки.
Парень нашел ещё одну неопознанную фигуру.
– Понятно. А это кто?
– Это Оксана. Она новенькая у нас…
Назар вспомнил о девушке, которую они возили на скорой в гинекологию.
– Только она молчит постоянно, – поведала Лиля. – Николай Николаевич по секрету сказал, что она…, – девочка посмотрела на маленькую Олесю и перефразировала то, что изначально хотела произнести, – потеряла родного человека. Стоит вечно у окна в палате и смотрит на улицу. Я пыталась с ней говорить, но бесполезно…
– Надо её испугать, – заявила малышка, демонстрируя своё опасное оружие в руках. – Сразу всё пройдет.
– Она же не заикается, – поспорил с ней Назар, – хотя с тобой может начать.
– Не надо её пугать, она и так натерпелась, – опустила голову Лиля и руками обвела портрет на стене, – я её решила в общую семью нашу определить.
– Вот такие мы молодцы!
– И правда, молодцы, – улыбнулся медбрат, – Елена Ивановна не отругала?
– Она нам помогала даже, – заверила Лиля, а потом через паузу со смешком добавила, – так что это моя теперь палата навечно, даже когда умру.
Назар посмотрел на девочку с растерянным лицом, не в силах подобрать слова.
– Не надо так говорить…
– Да, – обхватила теперь подругу руками Олеся, – если ты умрешь, то и я. Вот посмотришь.
– Ты то куда?
– О Валере Егор с Колькой позаботятся, а я с тобой останусь, чтоб скучно не было. А время придет, мы все встретимся. Это Коля, так говорит. Мы подождем их.
Назар поражался: с какой лёгкостью и уверенностью повторяла девочка фразу своего второго отца, в которую непоколебимо верила, и совершенно ничего не боялась.
– Мы все будем жить, – сказал на полном серьезе Назар, зная, что если у ребёнка получается верить, то и у него получится.
Девочки улыбнулись другу и ещё раз глянули на свой настенный шедевр.
– Пойду, поработаю немного, – заявил Назар, – а то я с вами заболтался.
– Хорошо, мы потом к тебе забежим, – уткнула руки в боки Олеся, – только доиграем.
Назар вышел из палаты и вернулся к капельницам, которые оставил рядом с диванами. Он хотел было начать обход, но решил вначале заглянуть к новенькой подопечной в палату. Парень двинул по коридору и практически в самом конце наткнулся на прикрытую дверь, которая обычно оставалась распахнутой. Назар понимал, что никаких лекарственных назначений для девушки нет, Николай даже не прописал антидепрессанты, чтобы был хоть какой-то повод для визита. Но парень все равно тактично постучал дверь, подождал несколько секунд, а затем открыл. Оксана Королёва стояла возле окна, как и говорила Лиля. Девушка лишь чуть дёрнула головой на внезапный шум и, уловив боковым зрением медработника, вернула свой взгляд к картине за стеклом.
– Доброе утро, – у Назара охрипло назло горло и пришлось прокашляться, – извините… Извините, что беспокою…
Девушка никак не отреагировала на его слова. Не шелохнувшись, она продолжила что-то искать, разглядывать или ждать в окне.
– Хотел спросить как ваши дела и самочувствие?
Полная отрешенность и равнодушие. Всё так, как и было в тот день, когда они впервые столкнулись на скорой. Назар даже не уверен, что она его узнала. Для неё все лица людей смешались в безразличии. Понимая, что ничего от нее не добьется, парень решил оставить её.
– Извините. Я хотел сказать…, – парень замялся, понимая насколько его слова ничтожны и не значительны, но он все равно их сказал, – всё будет хорошо. Простите.
Назар оставил наедине одинокий неподвижный силуэт и закрыл за собой дверь. Пришлось глубоко вдохнуть, чтобы прийти снова в себя. Медбрат решил начать манипуляции в закрепленном порядке и направился к первой палате, где лежала женщина с Паркинсоном. На общий вид ничего не изменилось, Соня только сильно похудела. Все та же бессмысленность и отсутствие осознанности в глазах. Рот такой же открытый и пересохший, как и прежде.
– Здравствуйте, – поздоровался он, – давайте вас переоденем.
Переворачивая женщину на бок и меняя ей памперс, медбрат невольно бросил взгляд на соседнюю гладко застеленную чистым бельем койку. Ещё недавно здесь лежала крошечная бабуля и хлопала своими серыми глазами. Теперь её будто и вовсе не было. Ничего не осталось и, вероятнее всего, она скоро исчезнет из памяти. Назар не знал, где её похоронили, приехали ли какие-нибудь родственники, и вообще, есть ли они у неё на самом деле. Ничего не известно, осталась лишь пустая кровать. Мысли нахлынули штормом, но Назар понимал, что ничего ими не изменит. Старался думать о друзьях, о Даше. Надо думать, пока это есть. Пока не осталась лишь одна пустая койка от всего что было.
– Вот, молодцы, – закончил парень с бельем, ввёл во внутривенный катетер гормоны и подключил питательные смеси к трубке, торчащей изо рта больной.
Он пошел дальше. Настроение становилось шатким, поэтому медбрат решил сразу покончить с дедом – Ворчуном, которому была назначена магнезия. Видимо, из-за нервного характера повышенное давление перешло в стабильное. Медбрат постучал и зашел внутрь. Дед читал книгу и, когда увидел парня, нахмурил гневно брови.
– Доброе утро.
– Чего тебе?
Назар ощутил на себе волну злости.
– Мне надо укол сделать.
– Какой?
– Магния сульфат. У вас давление…
– Тоже мне открыл Америку. Я и так пью таблетки.
– По назначению так.
– Всё нормально у меня! Я освобождаю тебя от твоих важных полномочий, – дед надменно продолжал пялиться в газету и презирать парня.
– Но один укол надо сделать.
– Себе в задницу этот укол запихни! Отвали от меня! Я только с Николай Николаевич буду общаться!
Назар прошёл по палате, положил шприц на тумбочку рядом с койкой и с бушующей ненавистью покинул палату. Он чувствовал злобу на деда, которому он ничего не сделал. Старик решил, что может обращаться подобным образом с людьми, которые за ним ухаживают. Не ясно, получает ли тот от грубости удовольствие, но Назар себе дал слово больше с ним не церемониться. Взяв в руку капельницы, он пошел дальше. Положение могла спасти только Алексеевна. Главное, чтоб у неё всё было хорошо. Парень зашел в палату и обнаружил старушку в сознании и вполне приподнятом настроении.
– О, кто ко мне пожаловал в гости, – запела она, – Назар Андреевич! Я всё гадала с Лилей, когда ты к нам еще заглянешь…
Даже не смотря на чёрные мешки под глазами и бледный оттенок лица, старушка старалась улыбаться и поддерживать жизненную энергию.
– Как я рад, что с вами всё в порядке, – признался искренне Назар.
– Да что со мной случится, дорогой! Все худшее уже случилось … Ты сам как?
– Отлично.
– На скорую ещё устроился?
– Как быстро новости доходят.
– Да ты что! Лилька только так терроризирует Николая Николаевича насчет тебя.
– Боится, что в театр без неё пойду, -посмеялся медбрат, меняя пакет с физраствором.
– Что ты! Я ей сразу скажу, что ты так не сделаешь … Мне вот интересно, что сейчас идет там в театре…
– Да постановки по всем тем же классическим произведениям. Совсем немного новых добавили.
– Правда?! – засияла, воображая она. – Очень интересно! Наверное, Мастер и Маргарита, Гранатовый браслет, Преступление и Наказание, Анна Каренина, да?
– Да. И очень много постановок в стиле мюзикла, как вы любите.
– Ой, – воскликнула восхищенно она, – обожаю! Я была бы, как героиня Ремарка, которая живёт красивой жизнью и обязательно чем-то больна.
– А мы бы с Лилей были, как герои романов Кинга, которые находят приключения.
Старушка улыбнулась.
– И Олеську не забудьте с Николаичем.
– А они как герои «Сердца в Атлантиде».
– А что там было? Я не читала…
– Дедушка ребёнка спасал своим выдуманным миром.
Алексеевна приподняла чуть-чуть голову, желая что-то сказать по секрету.
– Он его не выдумывает, – шепнула она с искрами в глазах, – я тебя, как человек на грани смерти, уверяю.
– Я верю.
– Правильно. Надеюсь, вы обязательно слетаете на карнавал в Рио…
– Вместе слетаем.
– Да, – местами забывала она о боли, – я бы оттуда никогда не уезжала. Любовалась танцами и слушала музыку. Разве только к океану бы уходила прогуляться.
– Я бы тоже. Велосипеды напрокат бы взяли.
– Точно, и сквозь джунгли поехали.
– Слушая местную музыку через колонку.
– А есть такие колонки?
– Конечно. Я покажу когда-нибудь.
– Хорошо. Я бы напоследок послушала бы музыку, – старушку начинало клонить в сон.
Назар не мешал ей своим разговором и медленно ждал, пока бабушка заснет. Алексеевна вскоре закрыла глаза; улыбка, как обычно, оставалась на её лице. Назар понял, что теперь точно не упустит своё счастливое настроение. Порой вот так случайно можешь стать сам жертвой «Метастазов». Оказывается, любая душа в любом состоянии их может передать другому, чтобы тот в свою очередь отдал их следующим. Они перемножаться и пойдут дальше.
Парень направился с последней капельницей к Илье, палата которого находилась в самом конце. Илья сидел за столом и что-то усердно писал.
– Доброе утро, – отвлёк аккуратно его Назар.
Пациент развернулся и, увидев знакомое лицо, улыбнулся. Он побрился и выглядел намного лучше, чем прошлый раз.
– О, привет, Назар. Сейчас, сейчас, подожди…
Писатель умопомрачительно заканчивал свои записи и, видимо, не хотел, чтобы его отвлекали. Назар тихим шагом прошёл внутрь и поставил рядом с койкой капельницу.
– Ща, ща! Ага… Вот так!
Он с довольным видом откинул ручку в сторону и, ловко оттолкнувшись руками, перелег на кровать.
– Готов!
Медбрат подсоединил систему и поставил медленно капать.
– Что пишешь?
– Да так. Книгу.
– Ого. О чем?
– О море.
Назар улыбнулся, вспоминая их беседы о серфинге.
– Получается?
– Да. Думал, что у меня не хватит фантазии, – с энтузиазмом твердил Илья, – но, оказалось, котелок варит, что надо. Жюль Верн тоже ведь не бывал нигде, а все равно строчил, как пулемет.
– Думаю, все будет правдоподобно, как у Хемингуэя.
– Ну, – посмеялся Илья, – этого зверя никто не переплюнет. Настоящий воин!
– Согласен. Дашь прочитать?
– Конечно, когда напишу. Книга должна будет каждого заставить жить на максимум.
– Это как?
– А вот знаешь, читаешь и начинаешь жить хотеть. Жить, творить, делать, общаться, создавать, изучать – всё!
Назар посмеялся, вспоминая недавние мысли о Метастазах. Кажется, многие уже здесь необратимо заражены идеей, даже не вникая в суть, но чувствуя душой.
– Думаю, у тебя всё получится.
– Надеюсь, – посмеялся он в ответ, – ведь, тот, кто больше всего хочет, но получить не в силах, сможет передать другим самое мощное желание?
– Так и есть, – кивнул Назар, радуясь за настроение Ильи.
– А что ты не хвастаешься ? – задал тот вопрос.
– Чем?
– Своим предстоящим путешествием. Мне Николай Николаевич всё рассказал уже.
– В смысле?
Илья прервал свой поток информации и задумался.
– Кажется, я испортил чей-то сюрприз.
Назар пребывал в замешательстве. Нагваль снова что-то задумал и его не поставил в известность.
– Тогда тебе лучше пойти к нему и узнать, – прикинул Илья, – чтобы не мучиться в догадках. Но как я понял, у него в планах что-то грандиозное.
Назар закрепил капельницу и с любопытным выражением произнёс :
– Тогда я должен узнать.
– Давай, иди. Он ещё должен быть тут.
Назар отправился на первый этаж. Интуиция подсказывала, что сюрприз связан с лестницей. Нагваль собирался по своим делам и уже направился к машине.
– Назар, я сейчас уеду, потом вернусь за Олесей. Ты, если что, иди, куда тебе надо. Работу ты сделал, остальное на Елене Ивановне…
– Что там за план у тебя с путешествием? – напал на него парень,
Нагваль сначала не понял, а потом расплылся в улыбке.
– Готовься. Завтра отправимся во второй половине дня.
– Куда? – загорелся Назар.
– В путь. Время вернуться на дорогу. Продолжим там, где начинали.
– В смысле? – Парень хотел узнать больше. -Продолжим лестницу?
– Увидишь.
– То есть, надо быть собранным в путь?
– Да. Ничего лучше не научит человека счастью, как путешествие. Будь готов к самому захватывающему вояжу в своей жизни.
После этих слов Нагваль сел в машину, одел очки и уехал прочь.
Назар чувствовал прилив возбуждения. Он не мог поверить, что вернется так быстро к дороге, да и еще в компании с хорошим другом. Парень уселся на лавочку и вдохнул свежий воздух наступающего уже вот-вот лета. Завибрировал несколько раз телефон . Пришли одновременно сообщения от товарищей, которые пробудились после вчерашнего шоу и готовы были прожигать новый день.
«Старичок, я надеюсь, ты готов сегодня трахнуть вселенную и распустить по ней наши Метастазы!!!» – СМС от Лето с прикрепленными координатами места проведения рейва.
« Назар, видос супер! Ты застолбил отныне кандидатуру режиссера в нашей банде! Сегодня заскочим за тобой с чуваками и отправимся убиваться под музло Лето!»
Парень прочитал сообщения и подумал с сожалением лишь об одном: он не взял сегодняшней ночью номер Даши.
…
Назар сделал дополнительный обход к полднику, и потом ему удалось вздремнуть. По всей видимости, старшая медсестра была в курсе ночного похождения юного сотрудника и соблаговолила оставить того в покое.
– Надо ещё чем помочь? – зашел напоследок к Елене Ивановне Назар.
– Нет, дорогой. Можешь идти. Главное, что убрались сегодня.
– Точно? – зевнул он.
– Да. Хорошего вам путешествия с Николаем Николаевичем.
С улыбкой она отпустила юношу. Назару лишь оставалось с благодарностью кивнуть и покинуть на сегодня хоспис.
«Чел, подгоняй к Манеге» – пришло на Телеграмм от Сада.
На улице смеркалось. Пахло теплом и свежескошенной травой. Назар глянул на небо. Фламинговые полосы рассекали фон синего небосклона. Что-то безумное собиралось произойти под этим небом. Что-то, чего даже не подозревают боги. Лето уже находился на месте и, скорее всего, репетировал заготовленный сет. Осталось лишь встретиться с компанией и отправиться на лучший рейв в истории. Назар вызвал такси и поехал до Манеги.
Покинув салон тачки, Назар обнаружил, что на улице стало темнее. Стремительно наступала ночь, и то ли время быстро летело, то ли ей самой не терпелось пуститься в отрыв. У гаража никого не было, и Назар направился на общую площадку. Удивительно, но людей с их обожаемыми скейтами и BMX было всего ничего. Лишь некоторые не предавали свой стиль и наяривали по площадке; остальные кучковались в группах, пили пиво и что-то весело обсуждали. Помимо алкоголя парень заметил склады питьевой воды. Возле каждой компании стояли закупленные баклажки. Назар с любопытством проходил мимо и улавливал краем уха:
– Лето за аппаратом… Около 10 диджеев, ты прикинь… Это легендарная вечеринка… Копы точно не накроют, до места слишком долго пилить… Да все чики-пуки, там есть у кого достать дерьмо…
