Юлия Эльм
Мир Зимы
Глава 16. «Всегда».
Весна ждала её. Зима прилетела метелью, ступив босыми ногами на поверхность звёзды. Колыхнулся подол ледяного платья.
Сестра… По её прекрасному лицу сложно было понять эмоции. Смесь сожаления и торжества. Вымученная победа. Она не сомневалась, что выиграет войну. Но хочет поговорить перед битвой.
Они стояли. Между ними расстояние шагов в десять. Никто не знал, с чего начать.
Сёстры любили друг друга, как любят те, между кем пролегает пропасть длинной в два мира.
– Новое платье? – наконец спросила Весна.
На зелёном капюшоне расцветали красные цветы. Зима провела тонкими пальцами по ледяной ткани:
– Сын сотворил.
– Тебе не подходит.
– По-твоему, Зима должна быть величественной?
Младшая чуть склонила голову на бок.
– Пожалуй.
– Ты прекрасно знаешь, я никогда не была такой.
Старшая сделала шаг навстречу. Это оказалось самым сложным. За ним белые ножки сами повели её по холодной звезде.
– Весна, прошу тебя, остановись, – она подошла к младшей вплотную.
Осторожно протянув руку, она хотела тронуть нежную щеку. Но остановилась. Лишь скинула капюшон с тёмных волос.
– Всё ещё можно решить миром.
– Можно, – кивнула Весна, перехватывая холодные пальцы, погружая их в нежные объятия своих ладоней, – Я только заберу пламя и уйду.
Зима покачала головой:
– Я не отдам тебе сына. И мой мир разрушить не дам.
– Но он… Убивает тебя, – объятия тёплых рук стали жестче, – Ты понимаешь, что умрёшь? Рано или поздно… И потянешь за собой остальные миры?
Зима с улыбкой прищурилась:
– Ты боишься потерять меня, или сама не хочешь умирать?
Весна на секунду остановилась. Зима усмехнулась коротко:
– Позволь мне снять камень с твоей души. Умру только я.
Очаровательные глаза расширились от удивления. Сестра что-то хотела сказать, возразить, поспорить, но в последнюю секунду передумала.
– Да, знаю, – Зима с улыбкой отвела взор, – Все думают, что с моей смертью Изначальный огонь сожжёт миры. Но… Равновесие нельзя расшатать так просто. Не будет меня, Вселенский холод создаст другого стража. Снежная пустошь протянется дальше в бесконечность, оставляя этот небольшой мир под властью огня. Ничего не случится. Ни с тобой, ни с кем бы то ни было ещё.
Весна смотрела на сестру во все глаза. Многое рвалось изнутри, но задала она один вопрос:
– Почему ты раньше не сказала?
– Я просто боялась! – вскрикнула она, но быстро выдохнула, заговорив спокойнее, – Весна, пойми меня правильно. Рядом со мной никогда никого не было. Никогда. Никого. Я не знала, какого это – жить. Но вдруг… У меня появился мир! И поверь, я знаю, какая жизнь… Хрупкая. Люди легко ломаются. А я очень боюсь терять. Мне страшно только от мысли, как моя правда повлияет на сыновей. Лёд… Его предстоящая смерть успокоила. Он с облегчением думает, что ему не придётся переживать мою утрату. Я не могла взвалить на него ещё более разрушительную истину. А Солнце… Он вообще ничего не знает. Правда убьёт его. Но… Весна, послушай. Никто не пострадает. Воевать не имеет смысла. Всё будет хорошо.
Сестра долго молчала. Смотрела Зиме в лицо, и взгляд её было очень тяжело выдержать. Но старшая стоически вынесла всё, что видела в её глазах.
– Нет, – наконец выдохнула младшая, – Я не согласна.
– Но…
– Мне больно от мысли, что ты погибнешь. Я ничего не знала. Я не хочу… Не хочу думать, что это я убила тебя!
– Весна, – Зима перехватила тёплые руки, накрывая их своими, – Ты меня не убила. Ты меня спасла. Ты подарила мне смысл. Самое лучшее, что было в моей жизни, не случилось бы без тебя. Ты сделала меня счастливой. Я прошу тебя, не отнимай моё счастье!
На миг старшей показалось, что она убедила сестру. Глаза Весны покраснели, в четких очертаниях уголков проступили слёзы. Её руки обмякли в холодных пальцах, и вот сейчас она готова была всё понять. И отступить.
– Нет, – но любовь затмила разум, – Ты не понимаешь, о чём говоришь.
Весна вырвала пальцы из ладоней Зимы.
– Я спасу тебя, сестра, хочешь ты того или нет.
Старшая скорбно опустила голову.
– Насильно не спасают, – выдохнула она, уходя, – Но если на то твоя воля… Значит будет война.
***
Лев и Часовщик догнали Гео на улице. Они озирались на погасшие окна, почерневшие деревья, и отчаяние заволакивало их взоры.
На мглистые улицы высыпал народ. Тот немногочисленный, что остались в городе. Звёздные отсветы высвечивали на лицах непонимание, тревогу. Люли ещё не боялись. Потому что не ведали, что случилось, и надолго ли темнота. В городе словно отключили свет. И жители терпеливо ждали, пока ответственные за это разберутся с проблемой, и всё придёт в норму. Но они не знали… Никто не придёт. Ответственные проиграли.
Гео упал на корточки, хватаясь за голову. Опоздали… Опять опоздали! В самый последний раз.
Наверху раздались залпы. Очень далеко, но звук хорошо разносился над звенящей темнотой. Парень задрал голову наверх, распрямился.
В небесах начинался бой. С земли это хорошо видно. Светлые днища кораблей, сливающиеся в продолговатые точки. Горячие ореолы взрывов, потрясающих небеса.
– Всё, – выдохнул Лев, обречённо глядя вверх, – Они ещё не знают, но уже обречены. Мы проиграли.
Гео с силой сжал кулак.
– Ещё нет.
– Что?
Парни воззрились на него. Но если во взгляде Часовщика фиолетовый шар высвечивал надежду, то Лев… Смотрел раздражённо.
– Ещё нет? Ещё нет?! – закричал он, – О чём ты?! Посмотри вокруг! Город погас, Солнце прячется в замке, Лёд в Пустоши, а кораблям Весны осталось разгромить Небесный флот, чтобы выиграть. И когда Синэя передаст огонь Весне, а та вложит его в пушечный залп – всё! Бум! Пиши «пропало»! А может она уже передала? Сколько мы там валялись без сознания?!
Ошарашенный Гео отозвался:
– Всё равно нельзя сдаваться.
Неунывающий оптимизм друга лопнул. Он кричал на всю площадь, не стесняясь:
– Нельзя сдаваться? Нельзя? Очень даже можно, и пора бы! Может, если б мы сдались раньше, Синэя не добралась бы до огня!
Лев яростно жестикулировал, то потирал глаза, то ерошил волосы, пытаясь как-то успокоиться, совладать с руками.
– Даже если мы виноваты, – Гео начинал злиться, – От самобичевания проку мало. Надо что-то делать.
– Что-то делать? А что?! Бесят меня такие люди. Вы тратите столько усилий впустую, когда разумнее сдаться! А ради чего?! Какой смысл трепыхаться теперь? Вот где?.. Где ты собрался её искать?
Гео вскинул палец к небу:
– Там.
Лев перевел бешеный взгляд наверх. Секунду смотрел на воздушный бой. Потом снова на Гео:
– Ты рехнулся.
– Отнюдь, – вмешался Часовщик, – Ты сам сказал, что Синэя должна передать огонь Весне. Сейчас Весна на своей армаде. Она не останется в стороне, пока её корабли ведут сражение. Логично искать Синэю там.
– И как, позволь узнать, мы туда доберёмся?! – голос друга повысился до визга, и тот закашлялся, – Или ваши кони умеют летать?
– Вон наш транспорт, – Гео махнул головой в сторону горизонта.
Действительно, меж ярких звёзд летела золотая точка. Это шлюпка, кто-то спускался в город.
Часовщик проследил траекторию:
– Как думаете, куда он летит?
Гео резко осенило:
– К Министерству! Военные с кораблей летали в основном туда.
Он хотел рвануть с места, но Лев схватил его за руку:
– Стой! А если ты ошибаешься?
– В любом случае, мы должны попробовать.
***
Метель вынесла Льда к подножью замка. В полёте масштаб бедствия ощущался не так заметно. Теперь же парень видел… Город погас. Везде, куда дотягивался взгляд, распласталась густая, мёрзлая тьма.
Но самое ужасное – окна замка были черны. У Льда упало сердце… Солнце! Он должен быть там!
Сломя голову, парень помчался внутрь. Распахнув главные двери, он пролетел холл и через три ступени пробежал лестницу. Везде было темно. Отчаянно темно! Неужели с братом что-то случилось?
Дверь солнечных покоев почернела. Лёд схватился за ручку, но пришлось напрячься, чтобы сдвинуть створку с места. Дверь поддавалась туго, со скрипом. Парень разозлился.
Швырнув в крепления шары мороза, Лёд снёс дверь с петель. Вбежал внутрь:
– Солнце!
Никто не отозвался. В комнате застыла мгла. Если в городе темнота была густая, то здесь – каменная.
– Солнце, – упавшим голосом прошептал Лёд.
– Брат? – слабый огонёк затеплился вдалеке.
Парень бросился на него.
Юноша, сжавшись, лежал на постели. Одни глаза выглядывали из-под одеяла. Он был совсем черным, как застывшая лава, лишь маленький язычок пламени плясал внутри.
– Солнце! – Лёд подбежал к кровати, откидывая покрывало и хватая ослабевшего брата за плечи, – Что с тобой? Ты…
– Ты жив… – слабая улыбка коснулась черных губ, – Лёд, ты в порядке?
Огонь разгорался сильнее. Глаза Солнца открывались, он понимал, кто перед ним. Слабыми пальцами он вцепился в жёсткие одежды:
– Брат… Брат! Бра-а-ат!
Лёд не сразу догадался, что Солнце пытался его обнять. Пришлось взвалить младшего на себя, чтобы юноша обхватил его растрескавшимися руками.
– Прости!.. Прости меня! Я так боялся, что ты умер! Боялся, что потерял тебя, и всё из-за того, что я струсил! Брат!
Объятия становились крепче.
– Солнце. Так ты… Ты погас из-за меня? Потому что винил себя в том, что со мной случилось?
Юноша мягко отстранился, слабо кивнув головой:
– Я места себе не находил. Тебя долго не было. А мама… Где мама? Я знаю, она не хочет меня видеть, но с ней всё хорошо?
– Да, да, – поспешил успокоить его старший, – С ней всё в порядке, она была со мной.
Льда уколола совесть. Пока он наслаждался покоем, Солнце измучился ожиданием. Его так съели вина и страх, что он погас!
Но теперь Лёд вернулся, и младший брат разгорался вновь.
В комнате становилось светлее. Кожа Солнца выбелилась, волосы наполнились сиянием. Огонь дотянулся до кончиков пальцев, и Лёд почувствовал тепло. Юноша оживал. Подумать только, его эгоистичный, самовлюблённый брат может так искренне бояться и переживать за других.
Лёд резко опомнился:
– Мама… Летим скорее! В небе начался бой. Мы должны защитить наш мир!
Парень хотел убежать, но юноша остановил его, вцепившись в запястье:
– Погоди. Объясни мне, я ничего не понимаю! Весна говорила, что не будет войны. За что тогда они сражаются?
– С чего ты… – начал, было, Лёд, но брат перебил его:
– Я знаю! Я знаю, что ты знаешь. Расскажи. Я больше не могу так мучиться.
Старший оценивающе глянул на младшего. С одной стороны, брат только зажегся. А если мама права, и истина убьёт его? Но Солнце смотрел осознанным, решительным взглядом, и Лёд сдался.
– Они сражаются за пламя. Видишь ли оно… Убивает маму. Этот мир не предназначен для огня. И чем больше его здесь, тем слабее она делается. Рано или поздно она умрёт. А Весна… Весна не хочет этого. Потому она собирается уничтожить всё созданное Зимой.
– Я… – пламя внутри брата колыхнулось, затухая.
Казалось, он не сразу понял сказанное.
– Я тоже не хочу, чтобы мама умирала. А что же, я… Получается… Делаю ей больно? Каждый раз?
– Получается так, – раздражённо буркнул Лёд, – Но… Послушай. У нас катастрофически нет времени. Наш мир в опасности, и я намерен его защищать. Ты со мной?
Солнце медлил всего секунду. Затрепетавший огонь разгорелся с новой силой:
– Да, брат.
***
Шлюпка ждала ребят у Министерства. Откуда она взялась? Хотя тоже не важно.
Парни остановили коней на площади, спрыгивая на брусчатку. В шлюпку бросились все, даже Часовщик не пожелал остаться в стороне.
Небеса с их знакомой качкой встретили ребят, как родных. Гео прыгнул за руль, пришпорив шлюпку и во весь опор взмывая в воздух. Парней резко качнуло назад, Лев и Часовщик вцепились в борта.
Погоня продолжалась. Они снова гнали по небу, но теперь наверх. А в поднебесье… Шла настоящая битва.
Приблизившись, ребята смогли рассмотреть Летучие корабли Весны. Они напоминали смесь истребителя, ракеты и субмарины. Были гораздо легче армады Небесного флота и куда манёвреннее. Зависнув в воздухе, они выпускали из-под крыльев клубы сизого дыма. Значит, летали на топливе.
По всем военным законам, силы Весны имели три части – центр, правый и левый фланги. В центре располагались тяжёлые корабли. Массивные, будто подводные лодки, с широкими крыльями и открытыми палубами, они обстреливали флот Зимы из трёх рядов огромных пушек. Огневая мощь, кстати, строилась на Жаре. Наверняка проектировала Синэя.
На правом и левом флангах располагались корабли поменьше. С крытыми палубами, стреляющие с носа. Их основной задачей было – подобраться к противнику. Если получится, обойти с тыла или прорвать плотный ряд кораблей.
Кораблей… Гео перевёл взгляд на их силы. Рядом с блестящей армадой Небесный флот казался прошлым веком. Красивые, мощные, изящные, но устаревшие.
Судна стояли плотной цепочкой, намереваясь не пропустить неприятеля к городу. Они отстреливались всем, что было. Гео заметил… В ход шли и обычные ледяные ядра, и залпы морозных пушек, что насылали на противника фронт экстремально низкой температуры. И разрывные снаряды, при взрыве освобождающие целые лавины. Корабли отбивались, как могли… Но едва сдерживали натиск.
Чтобы как-то выжить, им приходилось палить по Жару. На одну сферу расходовали три-четыре ледяных снаряда, только тогда она гасла. С первого взгляда очевидно, что силы не равны.
Бешеный рёв битвы становился ближе. Часовщик перегнулся через борт, вглядываясь в яркие вспышки.
– Видишь её? – крикнул Гео.
– Нет.
Он смотрел. Отчаянно смотрел и не замечал. Наконец, Хранитель сел в шлюпке, поманив парней к себе. Ребята придвинулись, но, чтобы услышать друг друга, всё равно приходилось кричать.
– Возвращайтесь на свой корабль, – Часовщик положил руки парням на плечи, – Вы там сейчас нужнее. Я найду Синэю. Одному мне будет удобнее.
Лев и Гео переглянулись. Парень чуть сильнее сжал руль:
– Вы умеете этим управлять?
Хранитель улыбнулся:
– За вечность всему можно научиться.
Ребята согласно кивнули.
Гео уколола совесть. С одной стороны, они бросают Часовщика. Но именно сейчас парню казалось, что они поступают правильно. Они должны вернуться на «Всегда».
Найти четырёхмачтовик оказалось не сложно. Он стоял в центре, рядом с флагманом. Гео заметил на соседнем корабле большую рысь.
Стоило подлететь ближе, как воздушные потоки сражения отнесли ребят прочь. Небеса кипели, бушевали, стонали от взрывов.
Гео подводил аккуратно. Он справился со встречным ветром, пристав правым краем к левому борту судна. Часовщик перехватил управление.
Не прощаясь, ребята перепрыгнули на палубу. Шлюпка умчалась куда-то, быстро скрываясь из виду.
Команда действовала слажено и четко. Часть приносила снаряды из трюма, часть заряжало пушки. С капитанского мостика разносилось частое:
– Огонь! Огонь!
Ребята оторопели в первую секунду. Они стояли на палубе, как вдруг их чуть не снесло. Ощущение – будто накрыло волной, а на парней всего лишь налетел Ксандр.
– Опа, вернулись, дезертиры, – удивился квартирмейстер, разглядев моряков.
Чертовски хотелось поспорить. Сказать, что они вовсе не дезертиры, и выполняли долг так же, как моряки. Но Гео лишь спросил быстро:
– Чем помочь?
– Таскайте снаряды к пушкам. Давайте, бегом-бегом-бегом!
Парни помчались в трюм. Они прекрасно знали, где лежат боеприпасы, ведь сами их когда-то складывали. На нижней палубе и в арсенале напряжённая беготня. Но ни капли суеты. Моряки собраны, сосредоточены, в глазах ни тени страха. Они давно готовы… Они очень долго ждали.
Гео и Лев, добравшись до нижних отсеков, похватали разрывные снаряды. Те были самыми тяжелыми, но руки ещё помнили трудную науку звёзд.
Дотащив боеприпасы до верхней палубы, парни положили их рядом с первой подходящей пушкой:
– Принимайте!
На орудие легли сухие скрюченные пальцы. Гео кинул взгляд на моряка:
– Фёдор?
Да, это был он. Старик быстро и тепло улыбнулся ребятам:
– Вот, сынки, мы и встретились.
Горячий шар взорвался недалеко. Корабль тряхнуло, и Гео, не удержав равновесия, шлёпнулся на палубу.
Фёдор устоял, легко загружая в ледяное дуло тяжёлый снаряд.
– Много там таких ещё?
– Не очень, – Лев успел схватиться за борт, – Уже на исходе. Надеюсь, это не всё, что у нас есть?
– Зря надеешься, – оборвал старик.
Парни напряжённо переглянулись. Битва только началась, а на корабле уже кончаются снаряды?
– Подвела нас гнилая голова, – пояснил Федор, запаляя фитиль, – Расстреляли почти всё в первые минуты. Вот теперь лупим, чем осталось. Капитан-то наш как почуял, что жареным запахло, сразу фьють!
Пушка оглушительно выстрелила. В ледяном жерле вспыхнул огонь, снаряд вылетел со скоростью кометы, обрушившись на скопление Жара. Сферы с диким шипением потухли.
– Что значит «фьють»? – завопил Лев.
– То и значит, – старик подхватил второй снаряд, – Смылся. Вы что ж, не заметили, что на его шлюпке прилетели?
– А кто же?.. – Гео порывисто обернулся на капитанский мостик, – Кто тогда у руля?
За спиной рулевого стоял старпом. Парню резко стало спокойнее. Значит, шансы на победу ещё есть. Хотя пустой арсенал подкачал. Как можно так бездарно всё растратить?
– Тащите ещё, ребят! – крикнул Федор сквозь рёв битвы, – Чую, будет жарко!
***
Ингу подняла Лора. Она вбежала в бытовку с бешеными глазами, и девушка подскочила на раскладушке. Миль свалился с её груди на колени, недовольно мявкнув.
– Инга… Началось!
Девушка выбежала на улицу.
Она выделила пять минут отдыха, потому что долго зажигала фонари.
Город погас. И депо погасло, но работу останавливать никто не собирался. Лора подсказала, что огонь в груди Инги вполне может зажечь фонари снова. Так и сделали. Девушка облетела все столбы, прикоснулась к каждой лампочке, но теперь всё снова работало как надо.
Лора… Она на удивление прижилась. Даже в форме железнодорожника эта женщина была прекрасна. За тот короткий срок, что провела здесь Лора, она уже успела многому научиться. И часто помогала Инге.
На улице девушка взлетела на ближайший фонарь. Из общего зала высыпал народ. Нох и Грея сидели на крыше локомотива Ласточки, взявшись за руки. Поезда выглядывали из ангаров. Все тревожно смотрели на юг. Между депо и полем битвы простирался целый город, что позволяло чувствовать себя дальше от сражения.
– Смотри-ка, какой фейерверк устроили, – слышалось с земли.
– Да. Так палить – снарядов не хватит.
– Надеюсь, мы не зря грузили.
– Инга, они правы, – закричала снизу Лора.
Девушка слетела на снег. К ним запоздало присоединился Миль.
– Им понадобится больше боеприпасов, – женщина кивнула на открытые ворота склада, – Мы многое не отправили.
– Но куда я пошлю поезда? – возразила девушка, – В пекло?
– Нет. Пусть остановятся на безопасном расстоянии. А корабли, которым требуются снаряды, сами подойдут к ним.
– Верно, Инга, – Миль быстро переводил взгляд с неба на девушку, – Будет два ряда – передний стреляет, задний перезаряжается.
– В этом есть смысл, – кивнула она, – Можно посадить по паре человек в поезд, чтобы разгрузка пошла быстрее.
– Вперёд.
– Внимание, погрузочная бригада! – крикнула она, взлетая, – На изготовку!
Работники разбежались по местам. Никого не нужно инструктировать, все знали, кто что должен делать.
– Нох, Грея, – девушка опустилась на крышу локомотива, – Вы ближе всего. Цепляйте по три-четыре вагона, чтоб побыстрее, и отправляйтесь. Держитесь от кораблей на расстоянии, пусть сами к вам подходят. Как только разгрузитесь – мигом назад. Я пока выведу из ангара остальных.
Пара в едином порыве кивнула.
– Хорошо. Поняли.
Девушка легко перелетела на фонарь. Внизу началось движение. В одно мгновение замершее депо оживилось, собралось, в сосредоточенном напряжении продолжая работу.
Миль сел на столб рядом с девушкой:
– Ну что? Кажется, история близится к финалу?
***
Братья летели вдвоём на колеснице. Расправив крылья самолёта, она тяжело взмыла в небо, позволив Льду и Солнцу влететь прямо в центр сражения.
Сбоку взорвался Жар. Сверху их окатило лавиной. Залпы оглушали, и Солнце растерялся на секунду.
– Выруливай к нашим! – крикнул старший в ухо, – Иначе нас раздавят.
Юноша крутанул руль. Ему хотелось взлететь повыше и посмотреть на всё сверху, но вдруг… Он заметил, как с фланга отошли два маленьких корабля Весны, погнавшись за ними. Пришлось улепётывать.
Солнце прибавил скорости. Но лёгкая колесница не рассчитана на вес старшего брата. Они сдавали. Манёвренные суда с крытой, стеклянной палубой и широкими крыльями мчались следом, стремительно приближаясь.
– Попробую оторваться! – Солнце завернул вверх по красивой дуге.
Преследователи открыли огонь. Мелкие горячие сферы летели в них неотвратимо и точно. Колесница словила пару ударов. Братьев нещадно тряхнуло.
– Вот это битва, это я понимаю! – зло рассмеялся Лёд.
Ему было забавно, но совсем не весело.
– Жаром стреляют, черти!
– Откуда знаешь, что Жаром? – обернулся Солнце.
– Я его теперь ни с чем не спутаю.
Юноша сильнее сжал руль.
Весенние умны. Зря Солнце решил, что легко оторвётся. Два корабля заходили снизу и сверху, они хотели зажать колесницу, и юноша чувствовал, что нужно быстро что-то предпринимать.
– Жаром… – его осенило, – Значит где-то должен быть центральный очаг!
– Ты уверен?
– Да! Весна говорила… Центральный очаг – тот самый сосуд, куда вложили время живого человека. Эти сферы, что были в городе, содержали в себе часть Жара, но главное его воплощение в очаге. Погасим его, и считай, выиграли!
– Его сначала надо найти! Хотя… – Лёд на секунду задумался, – Он наверняка там, где Весна. На одном из кораблей.
Преследователи сжимались плотнее. Сверху и снизу на колесницу Солнца наступала волна обжигающе горячего воздуха, но юноша лишь усмехнулся. Не на того напали. Подпустив корабли ближе, он резко затормозил. Те пролетели вперёд, нещадно опаляя корпусы друг другу.
Солнце обернулся ко Льду:
– Ты сможешь отвлечь всех, пока я буду искать Весну?
Брат хищно осклабился:
– Раз плюнуть, – он указал на корабль Небесного флота, – Там наши парни. Высади меня к ним.
***
Арсенал не просто подводил. Он кончался! Кончался с небывалой скоростью. Безжалостно, безысходно. Но они не могли тратить меньше. Лишь частые залпы позволяли держаться на плаву.
Центральные силы Весны пустили сплошную стену Жара. Стало совсем туго. В неё пришлось бешено палить, чтобы хоть немного разбить на отдельные куски.
Гео забежал в оружейный отсек. И понял… Там пусто. Они расстреляли всё. Ему и ещё нескольким морякам пришлось мчаться назад ни с чем.
– Фёдор! – крикнул парень, подбегая, – Конец.
В глазах старика слова блеснули догорающим закатом. Ну всё… Больше защищаться не чем. Теперь поможет только чудо.
Но чудо… Не заставило себя ждать. Прямо в гущу сражения влетела стрелой золотая колесница. За ней тут же погнались двое весенних с фланга, но юноша стряхнул хвост. Лихо пролетев над флотом, он завис над «Всегда» на минуту. Из кабины на палубу спрыгнул… Лёд! Живой и здоровый.
– Что, не ждали?!
– Не ждали, но очень надеялись! – Гео, совершенно не стесняясь, первым бросился обниматься.
К Льду подбежал Лев, и Фёдор одобрительно хмыкнул со своего места. Команда взорвалась криками. Хоть Ксандр запрещал орать, моряки радовались нечаянному спасению, как дети.
– Ну что, зададим Жару?! – крикнул Лёд, стряхивая с себя объятия и разминая пальцы.
Его голосу вторила вся команда. Одним движением Лёд наколдовал ещё ядер. Корабль потяжелел. Моряки бросились к снарядам, растаскивая их по пушкам, а Лёд вышел к борту.
На них двигалась новая стена Жара. Отвесная, густая. Дьявольская. Она вспарывала беззащитное, холодное небо.
Лёд хищно усмехнулся:
– Посмотрим, так ли ты силён в честном бою.
Он отправил в противовес горячей волне поток морозного воздуха.
Они схлестнулись посередине. Жар напирал, но и Лёд давил изо всех сил. На полупрозрачном лбу выступила холодная испарина. Гео впервые видел такое.
– Эй, смотрите! – крикнул кто-то.
Оказалось, Лев. Он показывал назад, и Гео пришлось броситься к другому борту, чтобы увидеть… Но зрелище стоило того.
На соседнем корабле тоже заметили приближающийся свет. Ликование разнеслось под парусами.
К авангарду на всех парах мчались поезда. Их тёплые фары и золотые линии рельс вдалеке выглядели как… Надежда.
***
Инга отправила все поезда. Абсолютно все. Оставалось ждать, когда вернутся первые. Но ожидание будило беспокойство.
В рядах работников депо поубавилось. Людей не пришлось уговаривать, они с удовольствием запрыгивали в вагоны, отправляясь прямо на передовую. Каждый хотел быть полезен. Инга молила лишь об одном… Чтобы они вернулись. В своём желании помочь они могут остаться на фронте, и только помешают морякам, так как мало смыслят в их деле. А здесь они нужны.
Инга кусала губы, бродя между погрузочными путями из стороны в сторону. Она не могла ни сидеть, ни стоять… Душа рвалась куда-то. Хруст снега успокаивал, но это всё равно, что тушить пожар водой из стакана.
– Успокойся, – Лора наблюдала за хождениями Инги, скрестив руки, – Они вернутся.
Она тоже смотрела на небо. Как и остальные работники депо, стоявшие поодаль. Но в глазах женщины плескалось куда меньше тревоги. Смирилась ли она с судьбой, или просто успокоилась, Инга не знала. И не представляла, как достичь того же.
Девушка волновалась. За всех. За Ноха и Грею, за работников в вагонах, за каждый поезд, что она отправила прямо к центру битвы. Вдруг с ними что-то случится? Если они не разберутся? На войне нужно быстро координировать действия, вдруг они не справятся сами? Инга сильнее сжала в руках бордовую тетрадь. Она должна быть там.
Что-то тянуло её в небо. Тревога ли то была, или предчувствие, она не знала. Лишь ощущала, как что-то схватило за огненное сердце и тащит… Тащит, тащит наверх.
– Если хочешь – лети, – вдруг сказал Миль.
Он сидел на блестящей рельсе, совершенно спокойный, но собранный. Кот её понял.
– Но как же я?.. – начала, было, она.
– Вернёшься обратно. Если захочешь.
Девушка смотрела в бездонные жёлтые глаза. Холодная рука Лоры легла на плечо неожиданно.
– Он прав, Инга, – в её голосе обезоруживающая уверенность, – Мы справимся. Назад вернёшься с поездами.
– Хорошо, – она порывисто всучила женщине бордовую тетрадь с ледяным пером, – Лора… Присмотри за депо, пока я не вернусь. Думаю, у тебя это получится лучше.
Женщина быстро кивнула. Секундой позже она поняла, что значили слова, но было поздно. Девушка отошла на пару шагов, обернувшись к Милю:
– Ты-то со мной?
Он по-кошачьи усмехнулся:
– Ты ещё сомневаешься?
Кот и девушка наперегонки взмыли в ночное небо. На крыльях лететь до битвы ужасающе долго, но девушке было всё равно. Она чувствовала, что должна быть там! Значит долетит!
Ветер морозом хлестал щеки. Снежные перья ласкал воздух. Огонь в груди разгорелся жарче от стремления. Девушка летела над городом и смотрела на него, словно прощалась. Она действительно не знала, вернётся ли сюда снова. Раз на раз не приходится, а на войне умирают.
Гул воздуха звенел в ушах. Ветер сносил голос Миля, и всё же девушка услышала:
– Инга! Экспресс!
Она обернулась. Проследила взглядом за лапкой, и увидела… То, что заставляло плакать от счастья. Полуночный экспресс! Он мчал в отдалении в том же направлении, что и Инга. Вот, что так сильно тянуло её в небо… Судьба!
– Миль, заворачивай! – крикнула она, лихо уводя правое крыло вверх, и по красивой дуге поворачивая влево.
Кот последовал за ней.
Поезд мчался бешено. Даже на крыльях ей будет тяжело его догнать. Но она не сомневалась, вся её дальнейшая жизнь зависит от этого момента. Если не сдастся, если догонит, значит всё будет хорошо. Она не представляла, как именно. Но чувствовала, что в этот миг творится её судьба.
Приблизиться оказалось не сложно. Она легко пересекла напоенное свежестью небо, поравнявшись с поездом на уровне локомотива.
Порыв ветра с силой ударил в грудь. У Инги перешибло дыхание, и воздушный поток откинул её назад. Она кубарем покатилась по воздуху. Пришлось распахнуть крылья, чтобы остановиться. Воздух… Он обтекал мчащийся на огромной скорости состав, создавая вокруг него отталкивающий барьер. Да… Это будет не легко.
Пришлось усерднее замахать крыльями. Всё болело. Как тогда, в первый полёт. Сейчас Инга опытнее, но и нагрузка больше.
Пламя в груди тревожно полыхало, искрило. Девушка снова приблизилась к поезду. Каких-то пять метров до корпуса… Три… Два. Она совсем близко. Расстояние бежало секундами.
Резкий удар… Её вновь откинуло прочь. В полёте она заметила округлившиеся глаза Миля. Для его небольших крыльев открытое небо казалось бескрайним. И он поражался, как девушка до сих пор упорствует.
Она резко затормозила. Экспресс умчался далеко вперёд. Снова… Всё придётся делать снова. Инга тяжело дышала. От боли, от напряжения. Она привыкла, что не устаёт, но сейчас состояние приблизилось к этому чувству. К обычной земной усталости, делающей её такой… Живой.
Начинать сначала всегда невыносимо. Особенно, когда почти достиг цели, сорвавшись на финишной прямой. Но ничего не делать тоже бесполезно. Инга с усилием рванулась вперёд.
«Готовься к тому, что это будет не просто» – звучал в голове насмешливый голос.
– Да знаю я! – процедила она сквозь сжатые зубы.
«Если начинаешь что-то делать, будь добра пойти до конца».
До конца… Сейчас конец выглядел как длинный поручень старинного вагона.
Инга мчалась за экспрессом. Крылья толкали вперёд рывками. Она словно катилась грудью по шершавому льду. Воздух обволакивал тело жестким холодом. Она выставила вперёд руку. Ветер бешено бил по плечам, в грудь, выворачивал крылья. Инга тянулась…
«Если невозможно, или все говорят, что нет надежды… Не сдавайся Никогда» – услышала она Гео. Этот совет не раз помогал ей.
Девушка стиснула зубы. Лететь тяжело, будто продираться против течения горной реки. Но поручень, заветная ручка уже рядом.
Её отделяли сантиметры на бешеной скорости, и всего секунда. Инга тянулась… Пока пальцы не нащупали заиндевелую сталь.
Девушка ухватила поручень. Встречный поток яростно потащил за крылья назад, и она их сложила. Ингу болтало боковым ветром из стороны в сторону. Резким порывом закинуло на крышу. Рука соскользнула, и девушка что есть мочи вцепилась в гладкую поверхность. Зажмурилась.
Внезапно… давление прекратилось. Она ощутила лёгкий ветерок и непонимающе открыла глаза. Инга сидела на крыше, цепляясь за неё ногами, как за бока коня. Перед ней возник угольный козырёк, как лобовое стекло кабриолета, закрывающий от встречного ветра. Высокий и надёжный. Девушка готова была поклясться, что минуту назад его здесь не было. Но так ли это важно?
Она выставила вверх руку, налёту хватая Миля. Кот с облегчением выдохнул, когда она посадила его перед собой.
Полуночный экспресс вёз её меж звёзд навстречу судьбе.
***
Поезда стали настоящим спасением. Кто-то в депо очень вовремя отправил их сюда. Задержись они на десять минут, от флота остались бы щепки.
