Владимир Валентинович Уваров
Посылка для Консула
Глава 37. В таверне
Кентал поднялся на террасу. Там в плетеном кресле сидел губернатор. Анри де Бонфор, отведав кролика с грибами, находился в блаженном состоянии. Прикрыв глаза, он подносил к губам изящную фарфоровую чашечку и с наслаждением небольшими глотками пил кофе.
Советник, желая привлечь внимание губернатора, деликатно кашлянул в кулак. Де Бонфор отстранил чашечку и взглядом капризного ребенка обиженно посмотрел на посмевшего прервать его уединение.
– Милорд, – произнес Кентал, – извините меня за бесцеремонное вторжение, но дело не терпит отлагательства.
Губернатор поморщился:
– Что там еще? – и поставил чашечку на блюдце.
– Прибыл испанский фрегат. Вы просили доложить об этом немедленно.
– Действительно, – согласился де Бонфор, бросая взгляд сожаления на надкусанное пирожное, – я говорил такое, но нельзя ли доложить об этом после обеда? Надеюсь, фрегат никуда до этого момента не денется?
– Совершенно верно, ваша светлость, – склонил голову советник, – корабль никуда не денется из порта, ведь он только что туда зашел.
– Вот видите, – вздохнул губернатор и, взяв со стола льняную салфетку, вытер губы. – Зайдите-ка, скажем, через пару часиков. Я хотел бы еще немного вздремнуть.
– Хорошо-хорошо, милорд, – выдавил из себя улыбку Кентал, – через два часа я буду в вашем кабинете.
Советник развернулся и шагнул было к выходу, когда его остановил возглас губернатора:
– И захватите с собой Сюркуфа! Я должен ему отдать распоряжение. Насколько я помню, вы хотели, чтобы он принял под свое командование этот корабль.
– Это так, – осторожно ответил Кентал, – но думаю, с Сюркуфом стоит поговорить позднее. Скажем, завтра.
– Завтра? Отличная идея! Давайте все отложим до завтра. Сегодня у меня что-то совсем нет сил заниматься делами.
Советник склонил голову в знак согласия со своим сюзереном и вышел.
В отличие от своего великосветского начальника Кентал бездельничать себе позволить не мог. Первым делом он отправился в порт. Испанский фрегат «Карл» уже пришвартовался к пристани, но команда пока не покинула корабль. Советник постоял среди зевак, глазеющих на потрепанный ветрами и временем парусник.
– Откуда эта рухлядь к нам притащилась? – спрашивал грузный мужчина с белой косынкой на шее. – Неужто весь французский флот такой?
– Откуда же другому взяться? – отвечал ему чей-то бас. – Вон в Тулоне более тридцати боевых кораблей спалили, а новых так и не построили. Говорят, наш консул не очень-то флот привечает, он более по сухопутной части.
Тем временем с фрегата бросили сходни и на берег сошла команда. Первыми спустились офицеры. Кентал всмотрелся в их лица и, приметив пучеглазого, с широкими скулами португальца, последовал за ним. Это был помощник капитана Бруно Родригу Гомеш Силва.
Выйдя из порта, офицеры шумной компанией прошлись по ближайшим кабакам, выискивая подходящее заведение. Их поиски вскоре увенчались успехом. Они остановили свой выбор на таверне «Медуза», в которой низшие флотские чины и портовых рабочих не обслуживали. Хозяин предпочитал клиентов поплатежеспособнее, о чем недвусмысленно намекал сидящий у входа на табуретке вышибала в красной рубахе, выражением лица и длиной рук напоминающий гориллу. Завидев гостей, он тяжело приподнял свой зад, выдавил на физиономии что-то напоминающее улыбку и услужливо открыл дверь.
Следом за офицерами вошел и советник. Он на мгновение задержался на пороге. Испанцы остановились в центре зала и, отчаянно жестикулируя и коверкая слова, что-то требовали у прислуги. Те в ответ только жалко улыбались и неуверенно пожимали плечами.
На шум вышел хозяин заведения с полотенцем на плече. Вытерев руки, он задумчиво уставился на гостей, топорща рыжие усы. К нему сразу подошел один из испанцев и, с трудом подбирая слова, медленно произнес:
– Сеньоры хотеть… стол рядом. Сидеть вместе.
– Рor favor[1], senor! Рor favor! – залепетал хозяин, растягивая в глупой улыбке пухлые губы.
Затем, обернувшись к прислуге, сделал страшное лицо, отчего те сразу же бросились сдвигать столы.
Бруно Родригу Гомеш Силва не стал присоединяться к товарищам, а предпочел уединение, выбрав столик у окна.
Советник подошел к помощнику капитана:
– Приветствую земляка, – произнес он по-португальски. – Разрешите присоединиться к вам?
– Буду только рад, – ответил тот. – Соплеменника не часто встретишь в этих землях. Хотя мы, португальцы, справедливости ради надо сказать, были здесь первыми, но увы.
– Полностью с вами согласен. Разрешите представиться: Антеро де Кентал, советник губернатора.
– Вот как? – удивился помощник капитана.
– Да-да. Обычно французы держат нас, португальцев, за людей второго сорта, и я понимаю ваше удивление, но этому имеется разумное объяснение. Видите ли, мои не совсем далекие предки были в числе первых колонистов на этом острове, когда его только нарекли Маврикием. Они были из тех немногих, которые остались здесь и дожили до прихода французов. Тем ничего другого не оставалось, как спрашивать у них совета.
– Забавно, – улыбнулся Бруно Силва, – но французы никогда не признают, что расцветом острова они обязаны нескольким семьям португальцев. А как же их знаменитые Лабурдоннэ?
Ответить Кентал не успел.
Подошел официант и в любезном полупоклоне склонился перед советником:
– Что угодно господам?
– Что будем пить? – поинтересовался Антеро де Кентал у собеседника.
– Предпочитаю бренди.
– У нас вкусы совпадают, – улыбнулся советник и посмотрел на официанта: – Бутылочку бренди. Только получше. Что можете предложить на обед?
– Черепаший суп по-сейшельски, курицу в яичном соусе, пирог с устрицами и салат – помидоры, огурцы. Есть ветчина.
– Давайте все! – сказал помощник капитана. – Давно по-человечески не ел.
– Мне курицу и салат.
Едва официант отошел, как к столу подскочил щупленький подросток индус в сбившемся набок поварском колпаке. Проворно поставив перед гостями темную бутылку и пару рюмок, он озорно блеснул глазами и исчез.
Советник наполнил рюмки.
– Предлагаю выпить за нашу многострадальную родину, – пафосно произнес он.
Новые друзья чокнулись. Кентал сделал пару глотков. Гомеш Силва выпил бренди залпом.
– Хорош, хорош, – проговорил он, доставая платочек и промокая им губы.
В это время подошли официант с помощником и поставили на стол заказ. Помощник капитана поддел вилкой кусочек помидора, затем подвинул к себе дышащую паром миску с супом.
– Еще по одной? – спросил советник, разливая по рюмкам бренди.
Выпили молча. Кентал снова только пригубил, а моряк опрокинул в рот содержимое рюмки, не задумываясь.
– На чем мы остановились? – спросил он, осторожно дуя на ложку с супом.
– Вы хотели узнать, в чем заслуга Лабурдоннэ? Скажу откровенно – ни в чем. Может быть, это выглядит хвастовством, но в тени славы губернатора был ваш покорный слуга.
– И после этого лягушатники утверждают… – помощник капитана так громко произнес это, что присутствующие в зале повернули головы.
– Капитан! – укоризненно покачал головой советник.
– Я – все! – сказал тот, раскачивая рукой перед своим лицом.
– Давайте еще по одной?
– Не возражаю.
Выхлебав суп, сеньор Силва взялся за курицу. Когда с ней было покончено, оказалось, что бутылка опустела. Кентал заказал еще. Принес ее все тот же поваренок.
Советник наполнил опустевшую рюмку офицера и, окинув того оценивающим взглядом, произнес:
– Бруно, можно мне так тебя называть?
– Конечно, сеньор.
– Бруно, я не просто так к тебе подсел.
– Догадываюсь, сеньор. Я заметил вас еще в порту.
– Правда! Тогда давай еще пригубим за встречу!
– Не откажусь. Давненько я не пил такого славного бренди.
Опрокинув в рот содержимое рюмки, помощник капитана вытер губы платочком и, зажевав кружочком огурца, посмотрел на советника почти трезвым взглядом:
– Слушаю.
– Я выбрал вас потому, что вы, как я наслышан, человек благоразумный и преданный нашему отечеству.
Бруно Силва, соглашаясь со сказанным, кивнул.
– Дело, которое я хочу донести до вас, Бруно, несколько деликатное. Я бы даже сказал – имеет политический подтекст.
– В чем оно заключается?
Вместо ответа советник налил до краев рюмку собеседника:
– Предлагаю выпить за удачу!
– Это самое то, что нужно военному моряку. Поддерживаю!
– Теперь о деле, – сказал Кентал, выплескивая содержимое своей рюмки на пол.
– Весь внимание, сеньор.
– Губернатор этого острова хочет нанести оскорбление стране, под флагом которой ходит ваш корабль!
Старший помощник капитана округлил глаза и прошептал:
– Вы в этом уверены?
– Да.
– И в чем оно будет заключаться?
– Вы слышали о привате Робере Сюркуфе?
– Да, удачливый пират.
– Вот именно, пират! Имеются сведения, что он на днях ограбил торговца. Если мне не изменяет память – португальца.
– И какое это имеет отношение к нашему делу?
– Самое непосредственное, – советник, выждав паузу и перейдя на полушепот, продолжил: – Губернатор хочет назначить его капитаном вашего славного корабля.
– Но… он не может этого сделать. Пират не является военным!
– Так было до вчерашнего дня. Губернатор присвоил ему звание лейтенанта корабля.
– Вы ничего не путаете, сеньор?
– Нет, – удрученно покачал головой советник.
– Но это просто невозможно! – взорвался помощник капитана.
Кентал положил ему на руку свою ладонь:
– Спокойнее, Бруно.
– Да-да, – ответил тот, беря бутылку и наливая в рюмку бренди. – Это невозможно чисто по понятиям субординации. Командовать фрегатом может только фрегат-капитан и в крайнем случае я, капитан-лейтенант. Но чтобы младший офицер?! Да этого не потерпят мои товарищи!
– Вот и я о том же.
– А что будет с нашим капитаном?
– Его, как мне известно, назначат старшим помощником.
– Спасибо, – выдавил из себя помрачневший сеньор Сильва. – Мне нужно это обмозговать…
– Не буду тебе, Бруно, мешать, – произнес советник, вставая из-за стола.
Покинув таверну, Кентал, несмотря на жару, решил немного прогуляться. Путь его лежал в северную часть городка. Здесь остался первозданный кусочек природы, превращенный колонистами в парк со скамейками в тенистых местах.
Выйдя к аллее, советник, заметив сидящего под веерной пальмой человека в надвинутой на глаза потрепанной шляпе, направился к нему, сел рядом.
– Какие новости? – спросил Кентал, не поворачивая головы.
Мужчина скосил глаза на присевшего и произнес:
– Мое почтение, сэр. Кэп просил сообщить, что все в порядке. Задание выполнено.
– Не перестарались?
– Нет, только разве что чуток попугали. Два дня без еды и воды – ничего с ними не станет. Только злее будут. Что передать кэпу?
– Пока ничего. Пусть ждет.
[1]Рor favor (исп.) – пожалуйста.
Глава 38. Португалец
Вечером на рифы выбросило португальский торговец. Судя по очертаниям, это была бригантина. Ее заметили из крепости и передали сообщение в порт. Оттуда к паруснику выслали два баркаса, чтобы снять экипаж. На берегу спасенных встречали комиссар полиции Жером и толпа зевак.
– Кто капитан? – спросил он прибывших.
– Винсенто де Паскуаль, – ответил моряк крепкого телосложения.
Его смуглое лицо с резкими чертами обрамляли прямые черные волосы, в ухе блестела серьга. Красные от недосыпания глаза смотрели устало.
– Я комиссар полиции, – представился Жером, – хочу говорить с вашим капитаном.
– Это вряд ли возможно, сеньор, – ответил португалец. – Капитан Винсенто де Паскуаль мертв, и тело его предано морю, как того требует обычай. Я был его помощником, так что говорить можете со мной.
– Тогда, если не возражаете, давайте пройдем в комиссариат и продолжим разговор там.
– Это можно, – кивнул помощник, – но вначале я бы хотел чего-нибудь поесть, как и мои товарищи. Уже вторые сутки у нас не было ни крошки во рту.
Жером выпрямился и осмотрелся. Увидев представителя портовой администрации, круглолицего низкорослого крепыша в белой атласной рубашке и коричневых бриджах, махнул ему рукой:
– Дюпон, губернатору сообщили?
– Да, месье комиссар.
– Тогда распорядись, чтобы принесли воды и напоили пострадавших, да и сообрази, как их накормить. Я же разузнаю у старшего, что у них приключилось.
Поговорив с Дюпоном, комиссар снова обратился к португальцу:
– О вашем экипаже позаботятся, вас же приглашаю в ближайшую таверну. Там и побеседуем.
В таверне Жером сел в дальнем углу лицом к входной двери. Это была выработанная за годы привычка, не раз спасавшая ему жизнь еще в Париже.
Комиссара знали во всех забегаловках, поэтому ждать долго не пришлось. Едва он опустился на стул, как будто из-под земли вырос смазливый малый в белом фартуке и застыл с услужливым видом.
– Принеси воды, – бросил ему Жером и ткнул пальцем в моряка. – Вот ему, да побольше!
Белый фартук тут же исчез, а когда появился вновь, то держал в руках большую кружку с водой.
Португалец благодарно блеснул глазами и начал жадно пить. Утолив жажду, он устало выдохнул и обтер губы ладонью.
– Теперь можно и за обед приниматься, – улыбнулся комиссар. – Как ваше имя?
– Роналдо, – ответил моряк.
Жером перевел взгляд на официанта:
– Чем можешь порадовать?
– Луковый суп и жаркое из свинины…
– Неси все моему гостю, – перебил его комиссар. – Мне же – стакан вина.
Пока Роналдо хлебал суп, закусывая пирогом с капустой, Жером неторопливо потягивал вино, поглядывая на португальца, затем поинтересовался:
– Надеюсь, теперь вы в состоянии говорить? Что у вас произошло?
– Да-да, сеньор! Но сначала огромное вам спасибо за гостеприимство, – откликнулся моряк, и внезапно лицо его помрачнело. – Как ни прискорбно мне это сообщать представителю органов власти, но во всех бедах, которые постигли экипаж «Марии» и ее капитана, повинен французский капер. Его имя Сюркуф.
– Вы ничего не путаете, милейший? – Жером поставил стакан с вином на стол и, сощурив глаза, пристально всмотрелся в собеседника.
– Нет, комиссар! Ни в малейшей степени. Я его видел так же близко, как и вас, когда этот пират, другого слова подобрать не могу, приказал своим головорезам вздернуть Винсенто де Паскуаля на рее.
– Гм, – хмыкнул Жером, – когда это произошло?
– Третьего дня, ближе к вечеру.
– Интересно, очень даже интересно. Продолжайте.
Комиссар взял стакан с вином, отхлебнул, не отрывая взгляда от собеседника.
– Было примерно четыре часа пополудни, – продолжал тот, – отбили восьмые склянки. Мы шли из Гоа на Лоренсу-Маркиш с грузом перца, планировали там пополнить запасы продовольствия и воды. Нашей конечной целью был Лиссабон. Нам повезло, и сеньор де Паскуаль приобрел задешево партию перца, потом добавили немного корицы. Одним словом, шли с доверху набитыми трюмами. Капитан потратил все деньги на товар и даже занял у команды, взяв таким образом всех нас в долю.
– Чем же вы думали рассчитаться в Лоренсу-Маркише?
– Для этого случая у нас было немного индийской ткани, нарядов и украшений. На восточном африканском побережье этот товар в большой цене. Мы так поступали и раньше.
– Сколько раз ходили в Индию?
– С этим рейсом – пятый.
– Мы, кажется, немного отвлеклись.
– Да-да. В двух днях пути от Маврикия с марса заметили по правому борту паруса на горизонте. Как выяснилось позже, это был трехмачтовый шлюп. Он шел фордевиндом под французским вымпелом…
– Это не военный корабль, – сказал Винсенто де Паскуаль, убирая зрительную трубу, – хотя и торговцем не назовешь.
– Наверное, капер, идет в Порт-Луи, – высказал я предположение. – У них там база.
Капитан согласился со мной. Между тем на шлюпе привелись до полного бакштага. Через два часа он пересек наш путь и лег на встречный курс. Теперь парусник шел правым галфвиндом.
Винсенто де Паскуаль и я с удивлением наблюдали за этими маневрами: французские приваты никогда не нападали на португальские торговые суда. Когда расстояние между парусниками сократилось до двух кабельтовых, со шлюпа ударили носовые пушки, взметнув у наших бортов фонтаны брызг. Это было предупреждение.
Надеясь уладить недоразумение мирным путем, капитан дал команду убрать паруса. Шлюп прошел по левому борту на расстоянии пистолетного выстрела, демонстрируя открытые порты. Матросы с тревогой взирали на чужой парусник. Я насчитал восемь пушек на его палубе, направленных в нашу сторону. Это были английские короткоствольные орудия – карронады.
Шлюп сделал поворот оверштаг и, зайдя с наветренной стороны, прижался бортом к нашей бригантине, таким образом взяв ее на абордаж. Палубы угрожающе содрогнулись, и в нашу сторону сразу рванула вопящая толпа вооруженных головорезов. Улюлюкая и устрашая обнаженными саблями, они загнали безоружных матросов на бак.
Между судами бросили трап. По нему на бригантину, немного прихрамывая, сошел человек с широким небритым лицом. Выпуклые словно у лягушки глаза взирали на окружающее с холодком. Полные губы кривились в язвительной усмешке. Одет он был в зеленые бриджи и красную рубаху. На боку висела шпага на серо-голубой перевязи.
– Кто капитан этой лохани?! – крикнул незнакомец и, повертев головой, словно выискивая что-то, добавил: – Я Робер Сюркуф! Небось слышали обо мне, канальи! Еще раз спрашиваю – кто капитан?!
Де Паскуаль сделал шаг вперед:
– Это, наверно, какое-то недоразумение, сеньор приват. У меня есть охранная грамота от губернатора Французской Индии.
– Плевать на грамоту! – приват выхватил ее из рук нашего капитана и швырнул на палубу. – Она выеденного яйца не стоит! Разве что в нужник сходить, да и то жесткая.
Он громко рассмеялся, думая, что удачно пошутил. Его веселье подхватили окружающие головорезы. Они, вторя своему капитану, загоготали на разный манер.
– Ваши действия незаконны, – спокойно произнес де Паскуаль. – Португалия не ведет войны с Францией. Ваш захват португальского торгового судна мое правительство будет расценивать как пиратство.
– Плевать я хотел на твое правительство, – округлил глаза капер, – как, впрочем, и на тебя. Мне, Сюркуфу, никто не указ! На море я сам себе закон! Хочу милую, хочу…
Француз театральным жестом выхватил из ножен шпагу и с шумом загнал ее обратно.
– Ладно, – ощерился приват, – на первый раз прощаю. Лучше доложи, что везешь?
– Партию черного перца и корицы.
– Золото есть?
– Нет.
– Хорошо. Чем откупиться можешь?
– Свободных денег нет. Все ушло на товар.
– Брешешь! – рыгнул капер. – Сейчас проверим, и лучше тебе меня не злить! Эй, ребята, переверните это корыто вверх дном. Кто найдет припрятанные денежки, получит четверть от общей суммы в качестве вознаграждения.
Пираты, исторгнув из своих глоток радостные крики, с рвением взялись за дело. Вскоре подбежал один разбойник с синюшной рожей. В волосатой руке он держал кошель:
– Вот нашел!
– Где?
– В капитанской каюте!
– А говорил – денег нет, – укоризненно произнес приват и, сузив глаза, рявкнул: – На рею! Ишь, надуть меня хотел. Меня, самого Сюркуфа!
– Вы за это еще ответите, – сказал де Паскуаль, и ни единый мускул не дрогнул на его мужественном лице.
– Отвечу-отвечу, – махнул рукой французский капер, – но сначала ты предстанешь перед небесами.
Нашему капитану заломили руки и поволокли к мачте. Завели рею фор-марса, набросили на нок веревку с петлей и засунули в нее сеньора де Паскуаля.
Когда тело перестало биться в агонии, приват достал платок и вытер им глаза:
– Что-то в последнее время я стал чувствительный.
Он глянул исподлобья на матросов, в ужасе взиравших на тело своего капитана, и примирительно произнес:
– Слезы – наша добродетель. Они делают мир добрее. На сегодня хватит смертей, но проучить вас, шельмы, все-таки стоит, чтобы в другой раз не смели дерзить королю корсаров Сюркуфу!
Он помолчал немного, раздумывая, что бы эдакое предпринять, и, решив, подозвал к себе синюшную рожу:
– Как ты считаешь, сдохнут они за пару дней от голода?
– Не думаю, сэр.
– Тогда, – капер обвел глазами свое воинство, – слушай мою команду! Все, что найдете съестного на этом корыте, за борт!
– Будет сделано в наилучшем виде, – оскалилась рожа.
Пираты разбрелись по бригантине. Вскоре в воду полетели мешки с сухарями, мукой, бочки с солониной, ящики с фруктами. Одним словом, выбросили все, что нашли. В довершение спустились в трюм и расстреляли емкости с водой!
Повеселившись, убрались восвояси на шлюп. Перерубили тросы, связывавшие суда, поставили паруса и отвалили от «Марии». Совершив поворот оверштаг, вышли к корме бригантины и выстрелами из пушек разнесли руль в щепки. После, добрав паруса, шлюп удалился в южном направлении.
– Каким же образом вы смогли добраться до Франса? – спросил Жером.
– Управляя парусами, – ответил португалец. – Это, поверьте, не так уж сложно. Гораздо труднее делить воду, которую удалось собрать после погрома.
Комиссар кивнул и отставил пустой стакан.
– Что с грузом думаете делать?
– Обращусь в портовое управление, попрошу помощи.
– Резонно. Значит, вы утверждаете, что вас ограбил французский корсар Робер Сюркуф?
– Да, сеньор.
– Вы до этого случая встречали его?
– Никогда, сеньор.
– Хорошо, – подытожил разговор Жером. – Можете заниматься своими делами.
Когда Роналдо ушел, комиссар заказал еще стакан вина и, предаваясь своим мыслям, не спеша выпил. Рассказанное португальцем не очень нравилось Жерому да и на обычный наговор тоже не походило. «Может же малец наживать себе врагов! – подумал комиссар о Сюркуфе. – Интересно, на чью мозоль он сейчас наступил?»
Жером расплатился и вышел из таверны. Не торопясь зашагал в сторону порта, постоял возле испанского фрегата, рассматривая облезшие борта. Покосился в дальний конец причалов, где с баркаса уже разгружали мешки, снятые с португальской бригантины.
– В этом что-то есть, – пробормотал комиссар себе под нос и направился к портовому управлению.
