Петр Анатольевич Елизаров
Однажды в Челябинске. Книга первая
– …Дрались они в холле. Ха-ха-ха, как же! Все это показуха была. Митяев взял Бречкина с собой бухать. Но они еще увидят. Еще узнают. Я не успокоюсь! Вот сейчас как заору, все проснутся и… порешат их за побег, – только он набрал полную грудь воздуха, как кляп вернулся на место.
Смурин с Коротковым положили Филиппова на свободное место, а Глыба обвязал лямки баулов вокруг кровати, хорошенько приковав к ней Антона, словно тот в психушке.
– Отдыхай, дятел.
– Парни, лезвия-то тупые совсем, – проверил Зеленцов.
– При любом раскладе тебе бы мало не показалось, – ответил Коротков, ожидая благодарности от преобразившегося до неузнаваемости Зеленцова.
– Ты прям Флэш.
– Тренируюсь.
– А чего с ним? Белка, что ли? Или таблеток где-то достал?
– Все гораздо проще, – ответил Глыба. – Черная полоса в жизни.
Филиппов не переставал дергаться, проверяя ремни на прочность, но вскоре выдохся: «Если черная полоса – это расплата за счастливые дни, – думал он, – то где же я столько счастья получить успел?»
– Прям чернее черного, епть.
– Короче, парни, мы с Глыбой ляжем здесь его караулить. Зеля, пройди к себе. Сергей, найди свободное место.
– Если что случится, стучите, – сказал Зеленцов напоследок.
– Чего стряслось? – только сейчас пробудился Богатырев.
– Ничего. Спи дальше.
– Как знаете, – вернулся ко сну Богатырев.
– Знатно его переклинило, – сказал Короткову Никита.
– У меня только и звенят в ушах его слова со столовки, – признался Дима. – Он меня еще и куснул, дьявол.
– Надеюсь, он не бешеный, – хохотнул Никитос.
– Как знать.
– Он не задохнется?
– Нет, дышит.
– Выпил лишнего. И понеслось. К утру вся дурь выйдет и ему стыдно станет. Либо вообще ничего не вспомнит. А вот за укус я бы ему вторую руку сломал.
– Получается, нас всех усыпили аперитивом, а сами смотались? – поставил вопрос ребром Глыба с обидой в голосе.
– Получается, что так.
– Хе-хе, реально несправедливо. А Филя-то прав. Я, может, тоже хочу зажечь в каком-нибудь клубе.
– Может, этот придурок все нафантазировал?
– Пошли проверим.
Пройдя в номер Митяева, Кошкарского, Брадобреева и Абдуллина, ночные визитеры обнаружили, что все постели заняты. Однако при ближайшем рассмотрении…
– Ты только посмотри, а! – удивленно заглядывал под одеяла Никита. – Не отличить.
– Я еще думал, чего они баулы наверх затащили, а не в автобусе оставили.
– Это разводняк, однозначно.
Коротков заключил:
– Даже если побег вскроется, за пьянку всем попадет. Поэтому будет лучше, если никто ни о каких инцидентах не узнает. А в следующий раз мы повеселимся. Скажем, что тогда в Челябинске никого не сдали, а стукача нейтрализовали.
– И даже Елизарова не разбудили, – добавил Глыба.
– О, за это вообще нужно отдельную премию давать, – зевнул Коротков. – Пора харю топить. Надоело уже суетиться.
– Согласен. Надеюсь, никто больше не полезет убивать или калечить.
– Если только та девушка не собирается кастрировать Зеленцова маникюрными ножничками.
– Вряд ли.
– Всякое может быть. Они ведь такие непредсказуемые. А для Филиппова сон – единственный шанс позабыть все, что произошло. Благо, что этот позор видели только мы четверо. Вообрази, если б этот цирк случился у всех на виду. Он бы одними ремнями и носками не отделался.
История четырнадцатая. «Хамелеон»
– Угораздило же вас так вляпаться, придурки! – раздраженно вещал Арсений Митяев, покидая припаркованный «BMW».
– Ага, а за рулем-то успел посидеть, – обиженно отреагировал Брадобреев.
– Меньше умничай, Павлик!
Тем временем Чибриков и Кошкарский направились к пункту назначения резвее остальных.
– Куда это ты лыжи навострил?! – злобно кинул Митяев в сторону Богдана. – Соизволь-ка засунуть замок на место.
Беззвучно припомнив самые лаконичные маты, Чибриков развернулся.
– Что должно произойти, чтобы до тебя уже дошло?! – замахнулся на товарища Арсений.
– Я не могу за него ручаться, – начал Абдуллин, – но мне кажется, что рукоблуд не сможет себя долго контролировать, поэтому предлагаю надеть на него наручники.
– И где ты их возьмешь? – спросил Бречкин.
– В секс-шопе можно, – подал идею Брадобреев.
– Бессмысленно это. Там продаются наручники, которые не предусматривают ключей, – поведал Алексей. Все удивленно взглянули на знатока.
– Лучше по сторонам зырьте, умники, – потребовал недовольный Чибриков – с болью в сердце он вернул скрупулезно выкрученную личинку замка на место.
– Ключи тоже, – напомнил Митяев. – Туда же.
– Капец, вот мы наследили, – теперь за голову вместо Артема схватился Озеров.
– Не переживай. Со скоростью местных мусоров они разыщут тачку как раз к началу весны.
Бросив прощальный взгляд на «Бумер», хоккеисты спешно двинулись по темным челябинским дворикам к нужному заведению.
Спустя время Чибриков прервал молчание:
– Дэн, в пизду твой спор – дай вискарика хряпнуть, – Богдану нужно было срочно устранить подавленное состояние, в коем он пребывал.
– Нам тоже, – присоединились остальные.
– Ни в коем случае! Ничего у меня не отменяется.
– Ясно. Обиделся.
– Просто я не одобряю подобных выкрутасов.
– Челябинск тебя подрасслабил, братан, определенно, – констатировал Арсен. – Расскажи лучше, куда мы путь держим.
– Через пару кварталов есть клуб. «Хамелеон» называется. Туда нам и надо.
– Что за название такое?
– Оно-то как раз в полной мере соответствует тому, что творится внутри.
– Мы точно не на выставку рептилий идем? – усомнился Кошкарский. – А то я как-то фоткался в детстве с питоном – мерзкое существо.
– Чего там только не замаскировано, – продолжил Данил. – Все челябинские воротилы выкачивают бабло тоннами из каждого сантиметра этих стен. Все, что пожелает любая заблудшая душа с деньгами в кармане и ветром в башке. Там и спорт-бар, и ночной клуб, и стриптиз, и бордель. Говорят, есть даже подпольный швейный цех с вьетнамками и нелегальное казино. Насчет последних двух не знаю: не видел.
– А бордель, значит, видел? – подловил Озерова Пашка.
– Там долгая история, – покраснел Даня.
– Да не переживай ты так, – приобнял его Брадобреев. – Нечего стесняться. Все свои. Надо ведь взрослеть уже.
– Вот ведь как, – удивился Чибриков. – Это ж каким нужно быть великим организатором, чтобы держать в порядке такую мешанину.
– Есть такой человек. С ним-то я и поспорил, – с сожалением произнес Озеров.
Шествие остановилось.
– Озеров, ты не перестаешь удивлять.
– Скажем проще: ты хорошенько попал, парень.
– Собственно, я в свое время был слегка самонадеян и затеял все это…
– Да кто из нас не ошибался, – прервал Озерова Кошкарский. – Надо думать, как решить проблему, а не убиваться, что она есть.
– Конкретно в этом случае решать проблему – это как играть в войнушку палкой против министра обороны с целой армией.
– Наверное, – согласился Даня. – Этот человек больше напоминает паука, который сидит в самом центре паутины и дергает за ниточки. У него, кстати, татуировка с тарантулом на всю спину.
– Фанат Человека-паука? – улыбнулся Паша.
– Опасный тип. Олегом зовут.
– С твоей удачей, если попадешь в армейку, в саперы лучше не идти.
– Его деды в первый же день до смерти забьют, – включился Бречкин.
– Значит, этот самый Олег в «Хамелеоне» главный?
– И не только в нем. Много где еще. Это лишь вход. Его сеть обширна, как кровеносная система у человека. Клубы, рестораны, рынки, наркота, шлюхи – вот его вотчина. А «Хамелеон» – это его логово… обитель зла.
– Он один за всем этим стоит?
– Нет. За ним еще полно мерзких отбросов. Но один выделяется больше всех… Артур. Скользкий тип. Он по факту и отвечает за клуб и прочие развлечения своего шефа. Но сам по себе он сутенер, типа владелец агентства эскорт-услуг, – пальцами закавычил Озеров.
– Да уж. Нашел ты, с кем тягаться. Надо адекватно оценивать свои силы.
– Очень надеюсь, что нас случайно не грохнут, – сказал Абдуллин.
– Да не бзди ты, Темыч! И не таких раскалывали, – Бречкин даже бровью не повел от весьма скверной перспективы.
– Твоя самоуверенность, Леха, тут не сработает. Не тот уровень.
– Как насчет варианта по-быстрому найти другое место? – предложил Тема.
– Парни, – Озеров беспомощно опустился на детские качели, – если я сегодня там не появлюсь и все не улажу, для меня наступит апокалипсис. Не бросайте меня.
– Только не реви, ладно? – бессердечно выдал Бречкин. – Глаза заморозишь на такой-то стуже.
– Как-то это не по-братски, мужики, заднюю давать, – объявил остальным Митяев. – Разве вам не интересно взглянуть на все это великолепие хотя бы одним глазком?
– А тебе мамочка разрешает так делать? – спросил Бречкин.
– Ты мою маму не трогай, а то по щам получишь!
– Тебе, я смотрю, вечера не хватило!
– Так, парни, брейк! – Брадобреев расцепил Арсения и Алексея. – Думаю, нам стоит пойти туда и подстраховать Дэнчика.
– И выйти оттуда через месяц в гробах?! Или в банках из-под собачьих консервов? Может, там и мясной цех имеется? – выдал Абдуллин. – Думаете, нас оставят в покое после такого якобы спора?!
– Персонально ты, Артем, можешь остаться здесь, – предложил Митяев. – Я пойду с Данилом. А если чего произойдет, мы будем отбиваться… вдвоем… как команда. Кто еще желает с нами? Прошу с решением не медлить, ведь, сука, холодно, – Арс подал руку Озерову и помог ему подняться.
Через мгновение за ними пошли и остальные. Кошкарский с Абдуллиным переглянулись – им ничего не оставалось, как догонять.
– Напомни, как там говорится?
– «Для вас – команда…»
– «…А для нас – братья!» Действует, разрази меня гром, – усмехнулся Степа.
Вскоре, выйдя из арки одной из панельных многоэтажек, пацаны узрели трехэтажный пристрой темно-серого цвета. Украшает его переливающаяся разноцветными неоновыми огоньками вывеска клуба. В широких и плотно зашторенных окнах и витражах горит приглушенный свет. Из дверей долетают отголоски ритмичной музыки и возгласы толпы. У входа ошиваются те, кто не прошел face-контроль, и прочие посетители, вышедшие покурить или пообжиматься – 20-градусный мороз им не по чем.
Визитеры остановились неподалеку от входа.
– Говоришь, месяцами можно оттуда не вылезать?
– А оборону держать – и того больше, – прокомментировал Озеров. – Вдруг конкуренты нападут. Или менты.
– Никогда мы клубов не пугались, верно? – ухмыльнулся Арсен. – С каждой секундой мне все занятнее. Ну, ни пуха! Айда!
Больше остальных коробило Озерова – еще бы, ведь в его складной истории, которую он поведал парням, не нашлось места некоторым весомым вещам.
– Ничего кроме пинка мы тут не получим, – сквозь зубы твердил Тема.
– Заткни фонтан, – произнес Арсений, – и выгляди прилично. Решим вопрос.
– Уже решили вопрос с машиной. Что дальше? – напомнил Чибриков.
– Пора бы уже забыть и расслабиться.
На face-контроле один из вышибал, заметив Озерова, обратился к нему:
– Тебя уже ждут, Данил. Велено приготовить фартук с подносом.
– Фартук? – озадачился Митяев, взглянув на Данила.
– Да, – грустно подтвердил он, – кроме позора морального мне уготован еще и позор физический.
Пропускной режим здесь на уровне: приходящих шмонают тщательнее, чем в аэропорту, изучают не только внешний вид, но еще и досматривают, а также водят вокруг тебя ручным металлоискателем. А вот буянивших гостей выкидывают на мороз со скоростью света без всяких процедур.
– Немудрено, – размышлял вслух Абдуллин, – что здесь такие меры безопасности. Явно не для благополучия гостей, – заключил голкипер, пристально посмотрев на стоящую в стороне девушку в форме и с рацией. Сложив руки на груди, она со строгим выражением лица наблюдала за процессом досмотра посетителей. Вся служба безопасности облачена в строгие (ближе к официальным) брюки, пиджаки и футболки. На последних, помимо надписи «Security», изображена эмблема клуба, которая переливалась на свету: мордочка хамелеона в профиль с высунутым изогнутым языком и зомбирующим глазом.
Хоккеисты шли по просторному коридору, который ведет прямиком к бару, столикам, ложам и танцполу, где уже долгое время царит неистовый праздник, а у барной стойки не протолкнуться.
– Добро пожаловать в «Хамелеон», мальчики! – загадочно бросила в их сторону девушка-охранник с заплетенным хвостом. Абдуллин успел глянуть на ее бейдж – начальник службы безопасности. Вот те раз! Натальей зовут.
«Озеров идет по коридору», – зашипела рация.
Гости из Магнитогорска зачарованы заведением – они не отдыхали здесь прежде. Но музыка, безудержные танцы, располагающая к веселью и легкому забвению атмосфера не радуют только Данила Озерова, которого пропустили без особого досмотра (даже со своей выпивкой). Остальные стали пробираться к бару, желая поскорее влиться в пьющую и веселящуюся толпу, облитую красно-сине-зеленым лазерным шоу.
За центральной ложей в обнимку с двумя писаными (благодаря центнеру косметики и тонне ботокса) красавицами сидел босс (точь-в-точь как из VHS-боевика) – Олег. Черная водолазка под серым пиджачком облегала гору его мышц – явно бывший боец или профессиональный боксер. На вид ему 30-35 лет. Его внешность, крупные и грубые черты лица при встрече в темном переулке не сулят ничего хорошего: массивный череп, напоминающий непробиваемое ядро, свирепый взгляд исподлобья, неоднократно сломанный нос, искромсанные уши, короткая стрижка, легкая белесая небритость, мясистый нос и размашистая пасть с выбитыми зубами. И два неприметных телохранителя позади, готовых в две секунды нейтрализовать потенциальную угрозу и за одну секунду обнажить заряженные стволы.
По залу шнырял чересчур вежливый и вечно коварно улыбающийся щеголь – заместитель Олега, сутенер Артурчик. Вот он кардинально отличается от шефа. Всегда статный, элегантный, холеный смуглый паренек лет так 28-30 с несколько треугольным телосложением, ближе к худощавому, на которое идеально ложатся зауженные брючки, пижонские приталенные пиджачки, летние рубашки, остроносые ботинки из крокодиловой кожи да котлы за баснословные суммы – все преимущественно светлое, даже в самую мерзопакостную погоду. Подобный метросексуал не может представлять опасности – правда, первое впечатление в случае Арчи крайне обманчиво.
Парень с изящной прической, маленьким носиком, крупными карими глазами, острыми скулами, пухлым подбородком и миниатюрным ртом с ухоженными усиками и бородкой легко обставит самого кардинала Ришелье. Артур является чуть ли не главным интриганом Челябинска. Деньги и специфический род деятельности в свое время знатно вскружили ему голову, и он зазнался так, что практически не признавал авторитетов или равных себе, подчиненных строго контролировал и унижал при первом удобном случае, не упускал ни копейки. Если Олег предпочитает открытые противостояния, то Артур орудует преимущественно подковерной борьбой, черным пиаром, интрижками и подставами, в частности его любимыми «медовыми ловушками». Его частенько нанимают топить конкурентов и прочих нежелательных людей, особенно во время избирательной кампании в областные или городские органы власти. Внешний вид миллионера, шоумена и плейбоя обманчив: если Олег – это паук, то Артур – его обаятельная приманка, на которую ведутся недальновидные двукрылые насекомые. Особую изобретательность Артур проявляет в управлении клубом и борделем, где пойдут на все, чтобы обмануть и вытрясти из твоего желания расслабиться все до копейки, а ты умудришься еще и кредит взять под это дело.
Что Олег, что Артур – это самые настоящие хамелеоны. Идеальный тандем – самое популярное и прибыльное развлекательное заведение города. Подпольный бизнес процветает.
– Хорошо, амиго, мы в логове льва. Каков план? – спросил у Озерова Брадобреев.
– Все тот же: мне приносят мою «особенную» бутылку, я ее выпиваю и добиваюсь того, за чем пришел.
– До сих пор в толк не могу взять, что мы тут делаем? Пошли бухать, – требовал Бречкин.
– Мы здесь для уверенности Данила, – ответил Кошкарский.
– Степка, ты когда свою Алинку долбишь, рядом ведь не стоит ее одноклассник и свечку не держит… для уверенности, – воскликнул Леша.
– А что там с барменом? – вспомнил Митяев.
– Здрасьте!
Рядом с компанией хоккеистов по ту сторону барной стойки материализовался невысокий паренек в футболке с пальмами, с накаченной в меру бицухой, солидными бакенбардами на прямоугольном лице, обстриженными висками и услужливыми глазами.
– Знакомьтесь, парни. Это Славик, – Даня представил бармена друзьям. – Он притащит мне нужную бутылку. В свое время я помог ему закрыть недостачу алкашки.
– Когда ты успел передать ему бутылку? – опомнился Митяев и из-за громкой музыки выкрикнул вопрос прямо в ухо Озерову.
– Надеюсь, что мой оппонент будет так же невнимателен.
– Сделаю вид, что не заметил оскорбления, – ответил Арсен и повернулся к Славику. – Братан, нальешь чего-нибудь для начала?!
– Конечно, – ответил Славик, приняв заказ у Арсения.
– Настоящий профи своего дела, – нахваливал бармена Озеров, – хотя ему только 18 лет на днях стукнуло, – судя по виртуозным действиям Славика, решившего устроить пацанам небольшое показательное выступление, он недурно управляется с бутылками, шейкерами, стаканами и прочей барной утварью.
Слухи о смельчаке, который бросил вызов сильным мира сего, доползли и до ложи руководства. К тому же появление Озерова приметила и местная звезда – Елизавета – обворожительная блондинка с размалеванным округлым личиком, изящным станом и на его фоне весьма выразительными грудями; любимица (любовница) Олега и верная соратница (любовница) Артура, оставшаяся желанной девушкой для многих VIP-клиентов местного дома терпимости; кобра-искусительница и соблазнительница, от которой нужно рвать когти тут же, однако ее формы и природный магнетизм еще не упустили ни одной жертвы, даже самой искушенной в интимных предпочтениях. Она стабильно привлекает в заведение все новых и новых клиентов. Ни одна девчонка Артура до уровня Лизы так и не доросла. Та же все чаще стала капризничать, вставать в позу и твердить без устали, что в Челябинске ей тесно. Оттого она и искала себе всяческие развлечения, в том числе участвуя в аферах Артура, который когда-то подстелил ее под Олега, посему девушка косвенно стала причиной знакомства двух закадычных друзей (партнеров): обслуживая сразу двух мужиков, она жила как королева.
Лизонька оглядела зал взором опытной охотницы – новых людей от еженедельного сброда она отделила за миг. Тем более среди новичков потенциальный герой сегодняшней ночи – Даня Озеров.
Подойдя к бару, Лиза в роскошном вечернем платье наповал сразила неподготовленных к столь ослепительной красоте школьников. Заметив ее, официанты и кальянщики в зале засуетились, а бармены, включая Славика, опустили глаза и, резко оборвав сторонние разговоры, принялись обслуживать клиентов молча.
Слегка вульгарная Лизочка подплыла к Озерову, коснулась его спины и посмотрела растерявшемуся парню прямо в глаза:
– Привет, Данил, – ласково и загадочно пропела она.
– Здравствуйте, Лиза, – стараясь не глядеть на нее, серьезно ответил Озеров с некоторым презрением, будто утратил способность видеть женскую красоту (особенно женские груди), чего не скажешь о его друзьях. Хоккеюг заворожила местная дива с весьма сомнительной репутацией, о которой вроде бы знали все, но одновременно точно не знал никто.
– Что ж ты так грубо? Я, наоборот, восхищена твоим мужским поступком – не каждый влиятельный папик способен бросить вызов этому мужлану.
– Негоже так выражаться о человеке, который оплачивает все ваши капризы.
– Кто же он тогда, раз тягается не с ровней себе, а со школьниками?
– Я вообще-то в университете учусь, – поправил ее Данил. – Да, это не красит твоего мужчину № 1, но сделка есть сделка, – уверенно заявил он, допив безалкогольный коктейль.
– Как поживает твой папаша?
– Зачем ты спрашиваешь? – передернуло Данила. Заметно, что ему не в удовольствие общаться с ней. А вопрос и вовсе вызвал легкую дрожь в его руках.
– Из вежливости.
– Мне известно не понаслышке: мораль и вежливость тебе несвойственны.
– Прибереги оскорбления для Олега, – уже не так благосклонно реагировала Лиза.
– Я думал, ты привыкла.
«Как же он развязно общается с этой дамочкой, – подумал Митяев. – Однозначно, она в тысячу раз круче тех студенточек с общаги. Продолжай хамить, Озеров. Одним конкурентом меньше. Хотя все равно странно. Не в его стиле такое поведение», – у Арсения стали закрадываться некие подозрения.
– Тебя так общаться с девушками отец учил?
– Ты моего отца не трогай. Даже не упоминай о нем.
– Но ты же здесь из-за него? – сказала Лиза. Митяев прислушался и сквозь громкую музыку четко расслышал эту фразу.
– Я здесь из-за семьи, поняла? С-е-м-ь-и! Хотя откуда тебе знать, – девушка явно больше не желала терпеть такого отношения от сопляка. – Передай Олегу, что я пришел и хочу говорить с ним.
– Как пожелаешь.
– И могу ли я взять с собой друзей? – уже не так грубо решил уточнить он.
Елизавета с интересом развернулась:
– Вот, значит, кто это, – она будто забыла грубость Данила. – Может, представишь меня?
– Это необязательно.
– Очень сомневаюсь, – по глазам парней Лиза сразу определяла, кто на что горазд и кого она зацепила особенно.
Данил, обернувшись в сторону магнитогорских друзей, осознал, что хоккеисты (все до единого) запали на красотку. Выходит, только он один знает, что это всего лишь изящная приманка.
Только Елизавета махнула ручкой в сторону Арсения, как от очарованного 17-го номера последовала мгновенная реакция:
– Бармен! – выкрикнул Митяев. – Налей-ка даме выпить, чего она пожелает.
– За мой счет! – продолжил за него Бречкин. Из-за такой неслыханной наглости, которую он точно так же проявил бы на месте Бречкина, Митяев готов был умертвить Лешу прямо здесь.
– «Отвертку», – попросила Елизавета.
Бармен Славик, собравшись с силами, извинился:
– Прошу прощения, Елизавета Дмитриевна. Артур Тимурович запретил подавать вам алкоголь.
«Ничего себе тяночка! Она здесь явно не последнюю роль играет – к ней прям как к хозяйке обращаются», – поймал себя на мысли Митяев.
В разговор включился Абдуллин:
– Парень, это его заказ, – он показал пальцем на Арса, – и это его личное дело. Пулей давай! – взгляд Лизы мигом переместился в сторону рослого вратаря – прежде она с интересом изучала Митяева и Бречкина. Подростковая дуэль (кто кого переборет) забавляла ее.
– Меня же… уволят, – Слава беспомощно взглянул на Озерова.
– Не переживай, дорогой, – заявила Лиза. – Я знаю, что любит Артур Тимурович, и уговорю его не увольнять тебя в случае чего, – он стукнула ладонью по стойке в ожидании коктейля.
Слава вновь взглянул на Даню – последний кивнул, и молодой бармен принялся исполнять заказ: схватил хайбол, наполнил его прозрачными кубиками льда, влил в него водку и апельсиновый сок в нужных пропорциях, отрезал ломтик апельсина. И, конечно, только сегодня этот с виду обычный коктейль содержал дополнительный эксклюзивный (секретный) ингредиент.
– Радует, когда интересы девушки так яростно отстаивают, – Елизавета намекала на парней-хоккеистов.
Брадобреев хлопнул Озерова по плечу – без слов понятно, что парни требуют их представить. Даня сделал это бегло:
– Это Арсений, Степан, Леха, Артем, Паша и Богдан. Они…
Не дожидаясь пояснений, Елизавета улыбнулась и подмигнула спортсменам. Со стороны показалось, что она загипнотизировала пацанов, напрочь отключив их бдительность.
– Рада нашему знакомству. Надеюсь, вам здесь понравится… и вы получите несказанное удовольствие.
Каждый из пацанов представил, в какой форме он желал бы получить вышеупомянутое удовольствие – везде фигурировала Лиза (лежа и без одежды).
– Одно твое присутствие делает это место лучшим на свете, – выдал Пашка, продвинувшись вперед в неофициальном соревновании по привлечению внимания Елизаветы.
Девушка повернулась к Озерову и хотела задать уточняющий вопрос относительно пацанов, но Данил был холоден:
– Это все, что тебе нужно знать, – с одной стороны, он не хотел подвергать корешей опасности, но, с другой стороны, надежда (расчет) только на их участие.
– Но я не против познакомиться поближе, – промурлыкала Лиза.
Дождавшись коктейля, Елизавета с наслаждением сделала несколько глотков, словно мучилась от жажды. Давненько она не пила алкоголь.
– Я пойду спрошу, сможет ли Олег принять вас, мальчики. Не прощаемся.
– Обязательно возвращайся, – попросил Митяев, и Лиза элегантно кивнула ему, отчего последний просиял, словно прожектор на футбольном стадионе.
– Озеров! Кто учил тебя так общаться с девушками?! – возмутился Богдан, когда Лиза удалилась.
– От стыда хотелось провалиться.
– Мы еле как выправили положение.
– Это было необязательно, – прокомментировал Озеров. – Потому что она…
– Ты позоришь всех нас, дубина! Бармен! Налей каждому за счет этого дрочера, – потребовал Бречкин.
Слава снова взглянул на Данила – тот отрицательно качнул головой.
«Опять! – щелкнуло в голове у Митяева. – Что он замышляет?!»
– Сука! – не выдержал Арсений, вскочил со стула и прижал Озерова к стойке. – Говори, мудак, что у вас за переглядки с барменом?! Что за терки с Лизой?! Почему ты здесь из-за отца?! Чего ты задумал?! Во что нас хочешь впутать?!
– Остынь, – Даня с честью выдержал внезапный наезд и даже не изменился в лице. Он ждал подобных вопросов, ведь спор из-за чести и достоинства актуален разве что в XIX веке, но точно не в век эгоизма и подстав.
– Сколько он выпил?
– А он разве пил?
– Сеня, чего с тобой?! – подскочил к другу Брадобреев.
– Мы кое-чего не знаем, Пашка! – ответил он, не спуская глаз с Данила. – Давай выкладывай!
– Не здесь. Люди услышат.
– А где-е-е?! – чуть ли не кричал прямолинейный Митяев. Он не переносит вранья и недосказанности. – За дурака меня держать не надо!
– Ты… только успокойся.
– Мы тут за него, а он…
– Досчитай до десяти!
– Не хуй меня тут успокаивать. Идем! – прорычал Митяев.
Мужской туалет в «Хамелеоне» подозрительно чист и практически пуст. Митяев швырнул Озерова к раковинам – тот чуть не уселся на пол, поскользнувшись на кафеле.
«Нельзя, чтобы нас слышали!» – только подумал Даня, как Арсений, возмущенный интригами знакомого, стал бить кулаками по дверцам туалетных кабинок, которые мигом распахивались. В одной из кабинок внезапно обнаружился паренек, игравший со своей обдолбанной девчушкой в наездников.
– Ты припух?! – спросил пацан, чью приватность грубо нарушили.
– А ну-ка смотались на хуй отсюда! – Арсен с набухшей на лбу жилкой указал влюбленным на дверь.
– Слы-ы-ы-шь!
Митяев не желал церемониться. Только незнакомец принялся закатывать рукава рубашки, Арсений сделал так, что любители экстремального секса в общественных местах, натягивая штаны, спешно покинули уборную.
– Паша, Степа! Не впускать никого! – распорядился Митяев. Брадобреев с Кошкарским встали у дверей снаружи, словно часовые.
– Я слушаю! – раскинул руки Арсений.
– Завязывай психовать, Митяев. Давай поговорим спокойно.
– Я тебя урою! – хоккеист размахнулся на Озерова массивным кулаком – ему обидно, что их заманили в опасное место и недосказали много чего важного, тем самым испортив вечер. – Ты, значит, нам навешал в общаге слезной лапши на уши, а сам-то чего затеял, урод?!
– Да чего ты так взбеленился?!
– Обидно мне! За себя и за пацанов. И за тебя, кстати. Ты лживая свинья, которая побоялась нам правду рассказать, что вообще не вяжется с…
– Утрись ты своими командными принципами, – чуть сам не размазался по зеркалу без посторонней помощи Озеров. – Да, я попал в беду. Но вы можете сваливать! Сам разберусь!
– А мне вот мои принципы советуют вытрясти из тебя всю сраную правду и только тогда решить, уходить нам или остаться.
– Хочешь правду, Арс?! Пожалуйста…
