Константин Мзареулов
Звёздный лабиринт – 2
– Знаем, – рявкнул в ответ Сергей. – Кроме меня, остальные имеют опыт.
Разговоры оборвались, как только внизу показалась колонна вооруженных людей. «Это они!» – крикнул Курбонбердыев, нацепил переговорное устройство и принялся отдавать распоряжения. Ми-8 заложили вираж, прошли над изгибом горной дороги, засыпав басмачей градом реактивных снарядов, затем повторили удар, пролетев в обратном направлении. Дорога утонула в дыме разрывов. «В масть!» – торжествующе зарычал Сергей. Вертолеты разделились, снизились почти, до самой земли, выбрасывая десантников. Взвод Барханова, сопровождавший командира полка, высадился в тылу басмачей, а головорезы Демьяна перегородили противнику путь в долину.
Едва люди оказались на грунте, оба Ми-8 снова ушли ввысь, чтобы поддерживать десант огнем расположенных в носовом пилоне пулеметов А-12, 7.
Махнув рукой, Сергей повел взвод на сближение с противником. Сообразив, что оказались в тисках, басмачи заняли круговую оборону и встретили спецназ очередями. Пришлось залечь и двигаться дальше перебежками, подавляя сопротивление сосредоточенным огнем.
– Первое отделение – направо, третье – налево! – Никнул подполковник. – Усилить натиск!
Присев за ближайшим валуном, он привычно совместил мушку и прорезь прицела с силуэтом басмача, беспорядочно палившего в их сторону. Не обращая внимания на треск стрельбы и посвистывавшие поблизости пули, Сергей мягко потянул спусковой крючок кончиком указательного пальца Ствол «Абакана» даже не шелохнулся, выбрасывая экономную – в две пули – очередь. Выронив оружие, басмач схватился за плечо. Вторая очередь швырнула его навзничь.
Подполковник выстрелил в сторону другого повстанца и, когда тот пригнулся, спрятавшись за камнями, Сергей перебежал шагов на двадцать вперед. С новой позиции он выпустил из подствольника гранату и удовлетворенно заурчал, убедившись, что уложил очередного противника. Следующей очередью Сергей ранил еще одного басмача, но добивать не стал – все равно никуда не денется.
Оглядев поле боя, командир «Финиста» сделал вывод, что стрельба, в общем, близится к финалу. Боевики уже начали бросать оружие, пытались забиться в щели между камнями или уползти повыше в гору. Единственную серьезную неприятность представлял станковый пулемет, непрерывный огонь которого прижал к земле правый фланг взвода. Однако, когда попытались двинуться вперед отделения, наступавшие в центре и слева, пулеметчик моментально развернул ствол и стегнул длинными очередями по перебегавшим бойцам. Двое спецназовцев упали, зажимая раны. Соседи по строю быстро оттащили их за укрытие.
– Сейчас я тебя успокою, – прошипел рядом Барханов. Уперев сошки в массивный обломок скалы, капитан наводил на цель огромную снайперскую винтовку
В-94. Длинный ствол, вызывавший ассоциации с противотанковыми ружьями полувековой давности, застыл, нащупав мишень. Гулкий выстрел швырнул тяжелую пулю калибра двенадцать и семь десятых миллиметра, после чего пулемет замолчал.
Атака возобновилась. Не привыкшие вести бой против регулярных войск басмачи пачками сдавались в плен.
Когда уцелевших, разоружив, согнали в плотную массу, опоясанную кольцом нацеленных стволов, Курбонбердыв перевел слова главаря банды:
– Он говорит, что его люди были деморализованы ракетным обстрелом и потеряли волю к сопротивлению. Спросите, почему они шли пешком, – потребовал
Сергей. – Неужели собирались переть на своих двоих до самого Равиль-Тепе?
Пленный курбаши объяснил: басмачи должны были пешком спуститься с гор, а в тридцати километрах отсюда, возле кишлака Кударанг, их ждали автобусы и грузовики. Там же должен находиться другой отряд исламской оппозиции – около сорока – пятидесяти стволов. Объединившись, обе группировки выступили бы к
Равиль-Тепе, чтобы вместе с бандой Салмона расширить плацдарм на подступах к Душанбе.
Разобрав обстановку на карте и переговорив по рации с Карабановым, подполковник пришел к выводу, что ударить по Кударангу возможно только с воздуха, а в распоряжении Ярматова авиации не было.
– Я принял решение, – объявил Сергей, – Основная часть нашего отряда остается здесь охранять пленных. После короткого отдыха отконвоируете этот сброд в долину и там сдадите таджикским властям. Один вертолет возвращается на базу.
Машина пополнит боекомплект, дозаправится и атакует Кударанг. А тем временем я с небольшим подразделением вылечу на другом вертолете к озеру Каракуль, чтобы уничтожить банду Черного Головы.
– Там очень сложный рельеф, – попытался урезонить его Абдулло. – На ночь глядя вы никого не найдете.
– Решение принято, – отрезал подполковник. – Исполняйте.
Он проследил, чтобы в Ми-8 погрузили самое тяжелое оружие, которое нашлось в радиусе полукилометра. Кроме винтовки Атиллы, имелись отбитый у басмачей пулемет НСВ, два крупнокалиберных винчестера и автоматический станковый гранатомет «Пламя». Уточняя задачу, Сергей подчеркнул, что предстоит столкновение с очень опасным противником, в распоряжении которого может оказаться особо мощное оружие незнакомой конструкции. В вертолет сели Барханов, старшие лейтенанты Гриша Демьяненко и МВД Мансуров, прапорщики Вася Фомин и Саня Кулебякин. Курбонбердыев с мрачным видом следил за их приготовлениями, а потом решительно залез в кабину.
– Вы не знаете наши горы, – буркнул он раздраженно. Без меня ни черта не найдете.
Сергей не стал устраивать дискуссию, а повторил диспозицию: вести огонь на поражение, в первую очередь бить по человеку в черном плаще с капюшоном, а также по боевикам, имеющим при себе ручную кладь – рюкзаки сумки и другие тяжелые грузы. Он подчеркнул, что по Черной Башке следует стрелять большим калибром.
Когда все подтвердили, что приказ уяснен, командир полка приказал экипажу запускать моторы.
Не прошло и получаса, как вертолет оказался возле пика Фрунзе, бросавшего тень на зеркало озера. Поднявшийся ветер рвался сквозь неширокий зазор между горных хребтов, и машина неприятно раскачивалась. Сергей и Атилла сразу узнали эти места – они видели изображение ущелья на голограмме, которую показывал гонт.
Подполковник показал командиру экипажа, в каком направлении вести Ми-8, и вертолетчик, пожав плечами, повернул штурвал. Качка сразу стала еще сильнее.
Курбонбердыев, взяв микрофон рации, несколько раз повторил, что они вошли в ущелье Шах-Киик. Потом удрученно сказал:
– Штаб не отвечает. Наверное, горы не пропускают наш сигнал.
Снизив скорость, вертолет рычал над пропастью, склоны и дно которой обильно покрыл снег. Огибая утесы, машина летела в восточном направлении, двигаясь не быстрее автомобиля на городской улице. Люди на борту напряженно вглядывались в нагромождения камней, провалы, ледяные глыбы и прочие извращения горного рельефа. Первым обнаружил цель их поисков Кулебякин. Вытянув руку прапорщик крикнул:
– Командир, вижу дым костра!
Перед чернеющим входом пещеры действительно горел костер, от которого тянулась к небу тонкая струйка дыма. Из кабины эта черная полоска была отчетливо видна на белом фоне заснеженного склона. Вокруг огня расположилось около дюжины вооруженных людей, но все они внешне ничем не отличались от обычных таджикских боевиков. Шре-Сияха среди них не было.
По приказу Сергея экипаж приспустил машину до пятидесяти метров и открыл огонь из носового пулемета. Гроздья тяжелых пуль разметали сидевших у костра, лишь два басмача успели выстрелить в ответ и были убиты следующими очередями с Ми-8. Покончив с этими, вертолетчики перенесли огонь на Пасть пещеры, откуда уже начали выбегать взбудораженные стрельбой прислужники Саре-Сияха. Некоторые из них, сумев избежать встречи с потоками разящего металла, укрывались за камнями, отбежав на несколько шагов от пещеры. Когда на борту стальной стрекозы окрепло убеждение, что бой уже выигран и остается только добить или взять в плен немногих уцелевших членов банды, кабину на мгновение озарил яркий зеленоватый свет. Дернувшись, вертолет завертелся на месте.
– Машина не слушается, – удивленно сообщил пилот. – Мужики, что там сзади делается?
– Заднего винта нет! – заорал Демьяненко. – И всего хвоста тоже! Один обрубок в полметра торчит и дымится!
Вертолет продолжал беспомощно крутиться. На очередном обороте, когда Ми-8 развернулся лобовым стеклом в сторону, откуда они прилетели, по глазам хлестнула еще одна зеленая вспышка. Люди почти ослепли и не сразу сообразили, почему вдруг стало так холодно.
– Падаем! – ударил по барабанным перепонкам чей-то надорванный голос.
Вращаясь и раскачиваясь, «вертушка» быстро теряла высоту. Протерев слезящиеся глаза, Сергей наконец разглядел, что передней части машины больше не существует и поток морозного воздуха беспрепятственно гонит снежинки в невесть откуда взявшуюся огромную дыру. Из всего экипажа остался лишь один вертолетчик, который вцепился обеими Руками в приборы управления, пытаясь притормозить падение.
Затем был сильнейший удар. То, что совсем недавно называлось винтокрылой боевой машиной, врезалось в сугроб, Дважды подпрыгнуло и замерло. Лопасти несущего винта обломились при последнем толчке, разбитая кабина лежала, завалившись набок. Ощутимо пованивало гарью и бензином.
Демьяненко, Барханов и Фомин, не раз попадавшие в подобные переделки на афганской войне, уже выползли через пробоину в носовой части и поторапливали остальные
– Быстрее, шевелитесь, кончайте возиться… В любой момент рвануть может!
Сергей вылез через помятую боковую дверцу и теперь принимал и складывал на снег вещмешки и коробки боеприпасов, которые передавали изнутри Мансуров и
Кулебякин. Тем временем пилот поливал дымящийся мотор и бензобаки сразу двумя огнетушителями. Прекратив швырять выносимые из машины грузы, подполковник приказал выдвинуть по два-три человека в обе стороны от вертолетных обломков и сдерживать огнем басмачей. Демьян, Абдулло и Вася метнулись к пещере, Атилла и
Гриша – в противоположную сторону. Так уж вышло, что оттаскивать оружие и провиант досталось самому подполковнику и Сайду – людям, меньше всего знакомым с горами.
– Атилла, Черноголовый стрелял с тыла – займись! – крикнул Сергей.
– Знаю, – буркнул капитан. – Секундочку. Присев на корточки, Барханов возился со своим чудовищным оружием. В походном состоянии В-94 складывалась, так что ствол смотрел назад, прижавшись сбоку к прикладу. Теперь капитан развернул винтовку и затягивал болты, крепившие ствол. Покончив с этим делом, он выбежал за утес, выбирая позицию, откуда просматривалась долина.
– А мне что прикажете делать?
Перед подполковником стоял единственный уцелевший вертолетчик. Быстро расспросив его, Сергей выяснил, что капитан Павел Рамазанов родился в Ташкенте, воевал в Афганистане и Таджикистане, был командиром подбитого Ми-8, прекрасно (по его словам) управлял вертолетами и транспортными самолетами среднего тоннажа, но со стрелковым оружием никогда не дружил.
– Возьми автомат, пару мешков потяжелее и следуй за мной.
Отдав это распоряжение, он поманил нагруженного пилота. С позиции, обращенной к пещере, три бойца энергично били короткими очередями, сдерживая вялую контратаку полутора десятков басмачей. Те изредка постреливали я потихоньку подползали поближе.
– «Пламя» бы сюда, командир, – сказал Демьяненко, перезаряжая автомат. – Вынесли из машины?
– Никак нет… – Сергей тремя длинными очередями уложил боевика, который начинал перебежку. – Полежи отдохни… Треножник заклинило между сиденьями, не смогли вытащить.
За спиной грохнуло, посыпались большие комья снега. Первой мыслью было: проклятый фурбен снова применил свое оружие. Подполковник даже испытал облегчение, когда увидел, что всего лишь взорвались обломки вертолета.
– Продолжайте в том же духе, – сказал он. – Рамазанов, оставайся здесь и постреливай – если даже никого не замочишь, хоть шуму больше будет… Старшим назначаю полковника Курбонбердыева.
Он переместился на сотню шагов к каменному завалу, вдоль которого развернулись три бойца при снайперской винтовке и пулемете НСВ. На этом участке было пока тихо, но вскоре далеко впереди, где скалистая стена ущелья загибалась вправо, из-за поворота показались басмачи. Банда наступала цепью, а в центре боевой линии – смелый, гад! – Двигалась фигура в черном балахоне.
– Всем бить по этому черному, – скомандовал Сергей. – Первым стреляет Барханов. Быстрее, Атилла, опереди его.
Не отвечая командиру, главный снайпер «Финиста» прижался глазом к окуляру прицела. В бинокль Сергей видел, как в семистах метрах от них Саре-Сиях поднимает неуклюжее устройство с коротким коническим стволом. Потом прогремел оглушительный выстрел В-94, тотчас же затарахтел пулемет. Фурбен задергался под ударами пуль – было не меньше трех попаданий – и опрокинулся навзничь, выронив оружие. Рядом с ним упали, скошенные пулями, еще несколько душманов. Остальные залегли. Спустя минуту Черный Плащ зашевелился, но Атилла немедленно всадил еще пулю точно в капюшон пришельца, и фурбен затих.
Внезапно навалилась тьма – так быстро ночь наступает только в горах. Это было уже опасно. В темноте имевшие тройное численное превосходство басмачи могли, незаметно подкравшись к ним вплотную, закидать гранатами. Никакие приборы ночного видения не гарантировали, что удастся предотвратить такой исход боя.
Оставалось единственное решение, хотя и оно не было оптимальным.
Прихватив все вынесенные из погибшего вертолета грузы, восемь человек поползли вверх по узенькой извилистой тропинке. Подъем обошелся без серьезных неприятностей, и примерно через полчаса они оказались на плоском уступе утеса в полукилометре над дном ущелья и в общей сложности на высоте четыре тысячи восемьсот пятьдесят семь метров над уровнем моря. Теплые бушлаты кое-как спасали от холода, но ветер продолжал усиливаться. Снизу доносились слабые голоса – басмачи окружали их укрытие.
Глава 10
ВОЗВРАЩЕНИЕ В ЛАБИРИНТ
Внизу на склоне бабахнуло – преследовавшие их душманы Черноголового зацепили взрыватель установленной на тропе мины-ловушки. Судя по донесшимся на вершину воплям и проклятиям, жертв было немало.
– По этой дорожке они больше не сунутся, – сказал Демьяненко. – Но тут могут быть другие тропинки.
– Думаешь, полезут с другой стороны? – Барханов вздохнул. – На их месте я поступил бы иначе. Проще подняться на вон ту стену ущелья и накрыть наш утес огнем сверху.
– Раскаркались, – прикрикнул Сергей. – Где спутниковая рация? Ищите в вещмешках. Вызовем вертолет с подкреплением.
Дышать было трудно. Он надел кислородную маску, несколько раз продул легкие живительным газом. Сразу стало полегче, и командир оглядел их тесный плацдарм.
Отраженный от полной Луны свет, рассеиваясь на облаках и падающих с неба пухлых снежинках, заливал ущелье призрачным серебристо-голубоватым сиянием. Пока трое торопливо перебирали содержимое рюкзаков, снайперы и Курбонбердыев разглядывали окрестности сквозь инфракрасную оптику прицелов. Внезапно Фомин выстрелил из своей «драгуновки», секундой позже и Барханов, успевший сменить В-94 на
«винторез», тоже нажал спуск. Абдулло и Демьяненко подбежали к краю площадки, откуда велся огонь, и всматривались в противоположный склон горного хребта, пытаясь разглядеть мишень. Сделав еще несколько выстрелов, снайперы отложили винтовки и похвастались, что уничтожили пятерых басмачей, пытавшихся влезть на кручу.
– Черной Головы среди них не было, – не скрывая сожаления, добавил Атилла.
– Плохо, – согласился Сергей. – Но еще хуже, что у нас нет связи. Рация осталась в вертолете.
Настроение в команде заметно упало, однако народ крепился. Абдулло даже заметил бодрым тоном: дескать, продержимся до рассвета, а там подоспеет подмога, потому как в штабе наверняка забеспокоятся и пришлют вертолеты. Мысль показалась здравой, но подполковник понимал, что погода может не проясниться до утра, поэтому нет никакой гарантии, что «вертушки» пробьются через такой буран. К тому же оставалась проблема пересидеть здесь всю ночь и утро, насчет чего у Сергея возникли серьезные сомнения. Если фурбен жив, а это было, скорее всего, так – вражеским отрядом явно управляла опытная рука, то в ближайшее время некто с бластером может оказаться на господствующей высоте и ударить сверху лучом.
Невеселые мысли, очевидно, навестили не только командира, потому что
Курбонбердыев озабоченно спросил:
– Сергей, с кем мы деремся? У них необычное оружие.
– Да, враг у нас не хилый…
Уклончивый ответ никого не удовлетворил. Нахмурясь Демьяненко продолжил выяснять непонятное – Командир, не считай нас идиотами. Я знаком со всем оружием, какое было в
Союзе и какое есть у НАТО. Но эта штука бьет почище лазерного ружья! Кто такой этот ублюдок в черном – американец?
– Как бы не похуже, – вздохнул Сергей. – Поверьте, мужики, я знаю немногим больше вашего. Гастон говорил, что его пушка достает почти на четыре километра.
Остальное сейчас не важно. Или мы уйдем с вершины, или он нас здесь положит.
Понятно?
– Понятно, – проворчал Кулебякин. – Будем прорываться.
– Вот именно. – Голос подполковника вновь приобрел стальные интонации. – Противник не ожидает, что мы попытаемся атаковать, поэтому есть хорошая возможность захватить духов врасплох. Сейчас капитаны и прапорщики греют консервы и подкрепляются, а остальные наблюдают за противником. Потом меняемся обязанностями. Когда перекусит вторая четверка, будем готовиться к прорыву.
Однако эвакуация с заснеженной высотки прошла совсем не так, как предполагали окруженные спецназовцы. Неожиданно для Сергея в боковом кармане его бушлата запел сигнал портативной рации, которую он считал совершенно бесполезной в их непростом положении. Из динамика прозвучал монотонный голос:
– ПОСВЯЩЕННОМУ ПРЕДЛАГАЕТСЯ БЫТЬ ГОТОВЫМ К ПОСАДКЕ В АВИЕТКУ. АППАРАТ БУДЕТ ВОЗЛЕ ВАС ЧЕРЕЗ ТРИ-ЧЕТЫРЕ МИНУТЫ.
– Я не могу улететь отсюда один, – возмутился Сергей, не до конца уразумевший, что происходит. – Нас тут восемь человек. Необходимо вывезти всех.
– ЭТО ВОЗМОЖНО, – ответил голос.
От усталости и кислородного голодания Каростин соображал хуже обычного и до последнего момента раздумывал: кто же собирается забрать их с проклятой горной площадки. Вариантов хватало: за ними могли прилететь «вертушка» из Душанбе или аппарат союзников гонгов, подполковник даже не исключал, что провокацию с этим вызовом задумали фурбены. Сергей еще немного подышал кислородом, мысли чуток прояснились, и стало понятно: раз его назвали Посвященным, значит, пришел на помощь Лабиринт.
– Мужики, внимание, – скомандовал он. – Обед временно отменяется.
Освободить середину площадки и быть наготове. Сейчас нам подадут летательный аппарат секретной конструкции. Едва машина сядет, все в темпе грузятся, не задавая лишних вопросов. Проследите, чтобы не оставить ничего из имущества.
Сборы не затянулись – всем хотелось поскорее вырваться из этой ловушки.
Потому и вопросов задавать не стали бы даже без командирского предупреждения, хотя все явно были удивлены, когда сверху рухнул окруженный радужным сиянием силовой защиты обтекаемый клин троклемской авиетки. Как только за садившимся в последнюю очередь Сергеем захлопнулись створки люка, машина немедленно взлетела.
Ударивший вдогон зеленоватым конусом импульс фурбенского бластера безвредно угас в энергетической субстанции защитного поля.
А потом, когда они пробили облака и большую часть атмосферы, когда вокруг уже засверкали звезды, среди личного состава начался ропот. Абдулло проговорил, не скрывая профессиональной озабоченности:
– Странно это, господа и товарищи… Неизвестное супероружие, неизвестные враги, неизвестные союзники космический шаттл за нами прислали… Может быть, нам объяснят, что происходит?
– Отставить разговорчики! – внезапно рявкнул Барханов. – Сказано же – без лишних вопросов!
Одобрительно фыркнув, Сергей продолжал смотреть сквозь иллюминатор, как уменьшается Земля. Атилла вполголоса предположил, что они уже удалились от планеты по меньшей мере на тысячу километров. «Значит, скоро телепортируемся, – так же тихо ответил ему подполковник. – Радиус действия приемопередатчиков – две-три тысячи километров». Бурчание у них за спиной сразу стало громче. И вдруг из иллюминаторов исчезла панорама Вселенной, сменившись интерьером ярко освещенного зала, заставленного машинами различных форм и габаритов.
Авиетка прибыла на Станцию Земля. Сердце слегка защемило, словно он вернулся в родное гнездо после долгой разлуки. Сергею даже не хватило сил подать команду, и он просто махнул рукой, приглашая вылезать через услужливо распахнувшийся люк.
Подполковник вывел подразделение из ангара в транспортный отсек, где его спутники, окончательно сбитые с толку, растерянно озирались, разглядывая незнакомую обстановку. В бронежилетах и панцирях поверх бушлатов, обвешанные оружием земляне выглядели нелепо в этом царстве тепла и высокой технологии.
– Вольно, – приказал Сергей, хотя никто и не думал принимать стойки
«смирно» или «равняйсь». – Разрешаю сложить оружие и скинуть лишние шмотки.
– Здесь и заночуем? – с вызовом осведомился Демьяненко.
– Думаю, сейчас за нами кто-нибудь зайдет, – подполковник ободряюще хлопнул Григория по спине. – Не лезь в бутылку. Скоро узнаешь все, что можно.
– Мне эта история тоже не нравится, – признался Курбонбердыев. – Где мы – в космосе?
– На орбитальную станцию не похоже, – возразил Рамазанов. – Никакой невесомости.
Барханов, который давно понял, куда их занесло, раздраженно сообщил, что они совсем достали его своим нытьем. Младшие офицеры умолкли, поскольку успели сообразить, что комполка одобряет такое поведение Атиллы. Только Абдулло выразил возмущение развязным тоном капитана, а оба прапорщика, хоть и скинули бушлаты, поспешили вновь нацепить броню и не выпускали из рук оружие.
Раздвинув ворота, вошел робот. Шокировав сверканием металла и пластика всех непосвященных, человекоподобный механизм приблизился к Сергею и заговорил сочным баритоном Координатора:
– ПРИВЕТСТВУЮ ВАС. МЫ ДОЛЖНЫ СРОЧНО ПОСОВЕЩАТЬСЯ. КАК СЛЕДУЕТ ПОСТУПИТЬ С ВАШИМИ СОПРОВОЖДАЮЩИМИ?
– И тебе привет. Я постараюсь объяснить им ситуацию, и ты будешь действовать соответственно… – Подполковник обратился к землянам: – Товарищи офицеры и прапорщики, мы находимся на строго секретном объекте. Мы с капитаном Бархановым отправимся на доклад к руководству, а остальных проводят в столовую.
Там же имеются санузлы и комнаты для отдыха. Когда вас покормят, приведите себя в порядок и ложитесь спать. Личный состав объекта с вами общаться не будет. Все контакты – через роботов такого образца. Вопросы есть?
– Еще и роботы! – вырвалось у Сайда Мансурова.
Одна машина увезла в бытовой отсек шестерку обозленных и настороженных бойцов, а на другой уехали Атидла и Сергей. Когда шестиколесный экипаж с непосвященными сворачивал в боковое ответвление Лабиринта, подполковник еще раз крикнул вслед ребятам, чтобы не беспокоились, поменьше возникали, слушались роботов, не пытались проявлять ненужных инициатив и вообще не искали себе неприятностей на разные части тела. Ответом ему было угрюмое молчание.
Барханов уже знал кое-что о Лабиринте по рассказам Аркадия, но грандиозная конструкция, соединявшая сотни звездных систем, потрясла астрофизика. Хотя
Станция Земля временно функционировала в режиме частичной консервации, остальные секции продолжали работать, по коридорам разъезжали роботы на грузовичках, перевозивших экспонаты, добытые на разных планетах. Сергей вынужден был без конца отвечать на шквал вопросов любознательного снайпера. Подполковник объяснил, что стены тоннелей покрыты материалом, напоминающим живое существо, – эта ткань была способна самовосстанавливаться, заживляя повреждения. Каждая дверь коридоров открывала путь на какую-нибудь планету, возле которой троклемиды построили очередную Станцию.
И хотя Персонал погиб много тысячелетий назад, роботы продолжали изучать поднадзорные миры: фиксировали важнейшие события, отбирали наиболее интересные образцы флоры и фауны, а также предметы материальной культуры на тех планетах, где имелась разумная жизнь. Агрегаты этого многомерного спрута работали, поглощая энергию Сверхновой, расположенной в сотнях световых лет от Земли.
Собранные роботами экспонаты переправлялись на безжизненную планету, где были выстроены огромные хранилища…
– А это с какой планеты?
Глаза Атиллы горели, провожая транспортную платформу, увозившую на планету-склад аккуратно упакованный в прозрачные футляры антиквариат: оружие и утварь из драгоценных материалов. Лежавший поверх этого штабеля расшитый золотом меховой балахон имел четыре рукава и предназначался для существа ростом не меньше двух с половиной метров.
– Не знаю, – отозвался Сергей. – Я и десятой доли планет не видел.
Затем их машина повернула в тупик, перегороженный бронированной плитой.
Роботы-охранники расступились, створка ворот уползла в сторону, машина закатилась в шлюз, где у людей отобрали все оружие до последнего патрона. Затем они уже пешком прошли еще два тамбура и наконец оказались в отсеке, куда выходили сенсоры Координатора. Год назад Посвященные прозвали это помещение
Большой Гостиной…
Характер главного квазиживого Мозга за последние месяцы ни капли не изменился. Координатор не стал тратить времени на пустые церемонии, а сразу приступил к делу. Перед гостями засветились голограммы, посредством которых суперробот вводил землян в курс обстановки, а тем временем на голову Сергея опустился полусферический шлем для считывания мыслей – по ходу разговора Координатор выяснял, какие события приключились с Посвященными после весеннего отключения следящих видеоканалов.
На большой голограмме офицерам продемонстрировали запись беседы трех пожилых мужчин, одетых в безукоризненно пошитые костюмы. Закадровый голос синхронно переводил их речь, а бегущая строка титров пояснила, что Дональд Кельвин и Патрик Монтгомери занимают посты замдиректоров соответственно ЦРУ и
АНБ. К третьему участнику совещания американцы обращались «мистер Симхат».
Видимо, даже всезнающие заокеанские разведчики не догадывались, что в действительности их суперзаконспирированным собеседником был израильский генерал
Эфраим Ди-Визель, один из высших руководителей Моссад. Сергею же этот человек был известен под псевдонимом генерал Галанин…
Содержание разговора не представляло особого интереса, поскольку два человека, сидевшие в Большой Гостиной, уже знали об этом. Монтгомери коротко изложил наработки своего ведомства, в лабораториях которого была создана техника для пеленгации электронных каналов Лабиринта и засылки на Станцию компьютерных вирусов. Ди-Визель сообщил, что в Иерусалимском технологическом институте создан универсальный вирус, способный захватить контроль над инопланетным научно-транспортным комплексом.
Схема активности вируса в общих чертах подтверждала догадки Алексея.
Обнаружив у себя в памяти сообщение, записанное автокодом земных компьютеров.
Мозг Станции обязан был прочитать эту программу, перекодировав вирус на один из троклемских алгоритмических языков, которыми пользовались роботы Лабиринта.
После такой трансформации вирус, превратившись в обычную троклемскую программу, без труда, поражал компьютерную сеть Станции и отдавал приказ выдвинуть транспортный тоннель в лабораторию Иерусалимского центра электронного шпионажа.
Руководители разведслужб договорились провести совместную операцию, честно поделив добытую информацию, а в дальнейшем по-братски пользоваться межзвездным сокровищем…
Затем Координатор показал им маневры посадочных аппаратов Огонто и Фурбенты, сцены нескольких столкновений между астронавтами обеих внеземных рас.
На голографической карте галактического сектора были отмечены звезды, планеты которых успели колонизировать гонты и фурбены, а также системы, где имелись
Станции научно-транспортного Лабиринта. Незадолго до Катастрофы звездолеты Троклема почти одновременно установили приемопередатчики на Фурбенте и двух мирах, находящихся неподалеку от Огонто, но в материнской системе гонгов Станции не имелось.
Тогда, три тысячи лет назад, фурбены были полудиким племенем, не знавшим ни электричества, ни даже паровых машин. Архивные изображения запечатлели внешний вид этих земноводных существ: рост чуть больше метра, шесть полутораметровых щупалец, голова рептилии с короткими как у кайманов, зубастыми челюстями.
Станции, выходившие на планеты гонгов и фурбенов, остались в той Ветви
Лабиринта, с которой Координатор в настоящее время не имел связи.
Координатор добавил:
– ЗА ПРОШЕДШИЕ СТОЛЕТИЯ РАЗУМНЫЕ ОБИТАТЕЛИ ФУРБЕНТЫ СТАЛИ ЗНАЧИТЕЛЬНО КРУПНЕЕ. ТЕПЕРЬ ВЗРОСЛАЯ ОСОБЬ ИМЕЕТ РОСТ НЕ МЕНЬШЕ ПОЛУТОРА МЕТРОВ И ЩУПАЛЬЦА ДЛИНОЙ В ДВА-ТРИ МЕТРА.
На этом месте Сергей прервал демонстрацию вопросом:
– Корабль, потерпевший аварию на Сарто, построен одной из этих рас?
– НЕТ.
Появилось новое изображение. Роботы Станции Сарто уже подняли с океанского дна старый звездолет и поместили на ненаселенном острове, поскольку солидные размеры корабля не позволяли телепортировать машину на Станцию через многомерный канал приемопередатчика. Вокруг поврежденного космического аппарата был выстроен купол, внутри которого разместилась научная аппаратура. Аборигенам же роботы объявили, что боги запрещают кому бы то ни было приближаться к острову.
Координатор рассказал, что найденный на Сарто корабль не имеет ничего общего ни с одной известной ему конструкцией. Антигравитаторы и кварковые ракеты позволяли разгонять этот аппарат до сотых долей световой скорости, то есть предназначались разве что для межпланетных перелетов. В то же время на борту имелось непонятное устройство, занимавшее почти половину объема внутри корпуса.
Координатор предполагал, что именно это и есть двигатель для мгновенного перемещения через иные измерения. Энергетическая установка была основана на известном науке Троклема принципе расщепления нуклонов на кварки, однако реактор имел исключительно совершенную конструкцию, превосходившую достижения троклемидов и вешща. В жилых отсеках были обнаружены останки гуманоида, которые заметно отличались по строению от скелета человека или троклемида.
– Я ВЫНУЖДЕН ПРИЗНАТЬ, ЧТО МЫ СТОЛКНУЛИСЬ С КОРАБЛЕМ-РАЗВЕДЧИКОМ ЦИВИЛИЗАЦИИ, КОТОРАЯ УЖЕ ДВЕ ТЫСЯЧИ ЛЕТ НАЗАД ПРЕВЗОШЛА ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ ТРОКЛЕМА, – закончил отчет Координатор.
– Ты полагаешь, что у них был двигатель, который пытаетесь создать вы с Аркадием?
– ВЕРОЯТНО. ХОТЯ ДЛЯ ТАКИХ УТВЕРЖДЕНИЙ ПОКА НЕДОСТАТОЧНО ДАННЫХ. КОГДА ПОКОНЧИМ С ПОПЫТКАМИ ПРОНИКНУТЬ В ЛАБИРИНТ, НАДО БУДЕТ УСТРОИТЬ БОЛЬШОЙ МОЗГОВОЙ ШТУРМ С УЧАСТИЕМ ВСЕГО ПБРСОНАЛА.
– Не спеши, дорогуша. – Голос Сергея стал жестким, словно подполковник отдавал распоряжения в разгар напряженного боя. – Ты утаил от нас много важных сведений о посещениях Земли экспедициями космических пришельцев. Боюсь, мы не можем тебе доверять.
