Елена Славинская
Священный цветок
Глава 10
Дамир, казалось, даже не ложился. Когда Ясмина провалилась в глубокий сон без сновидений, он проверял оружие у костра и разбудил ее спустя пару часов отдыха. Что-то его встревожило, и наемник решил, что им стоит поторапливаться. Небо было глубоким и бархатно-синим, до рассвета оставалось не меньше трех часов.
Глаза от недостатка сна и отдыха были будто припорошены песком, болели и чесались. Ясмина то и дело тянулась их потереть, и хоть как-то отогнать усталость.
– Цветочек, я понимаю, ты не привыкла к таким условиям, но нам нужно сделать еще один переход. Он не будет легким, и нужно, чтобы ты нашла в себе силы это сделать. Ты справишься? Я могу на тебя рассчитывать?
Мужчина внимательно вглядывался в усталые глаза, под которыми пролегли тени. Ясмина нахмурила брови и вяло кивнула. Она действительно не привыкла недосыпать, но сейчас желания и привычки тела нужно срочно менять, иначе она далеко не уедет. И адепты Черного Лотоса легко добьются своей цели. Она не сомневалась, что они смогут это сделать. И ни Дамир, ни ее отчаянные попытки защитить цветок не помогут. Так же она понимала, что сейчас после нескольких неудачных попыток, иерофант Черного Лотоса очень зол. И если она может судить по письменам, что хранились в ее храме, иерофанты всегда славились особой жестокостью.
От этих мыслей стало совсем грустно, и усталость напополам со страхом и отчаянием разлились в душе Ясмины. Даже ненавистное «цветочек» из уст Дамира не вызвали прежнего негодования и Ясмина потянулась к сумке. Ей необходим тонизирующий тоник.
– Это бодрящая настойка, – Ясмина протянула Дамиру пузырек из темно-зеленого стекла. – Тебе ведь тоже нужны силы.
Он с интересом откупорил пробку, и яркий запах кофе разлился над их стоянкой.
– Сама делала?
Ясмина кивнула:
– В составе кофейный корень, но нужно запастись водой, после завершения действия будет мучить жажда.
– Это когда же послушнице могла понадобиться бодрящая настойка?
Ясмина пожала плечами.
– Я не пробовала. Но в перечне необходимых снадобий этот рецепт был.
– То есть это эксперимент? – задумчиво сказал Дамир и опрокинул в себя почти весь бутылек, Ясмина успела только воскликнуть:
– Не весь!
– Вкусненько, – облизав губы, заметил Дамир. – Что? Я превращусь в жабу?
– Нет, но, во-первых, это единственный бутылек. А во-вторых, там что-то говорилось про побочное действие, если переборщить с порцией.
Дамир осуждающе посмотрел на Ясмину.
– Цветочек, в следующий раз, постарайся не умалчивать о подобных мелочах.
– Я и не молчала, просто ты вечно куда-то спешишь и торопишься! – разозлилась Ясмина, но сразу пожалела о своих словах.
– Тебе напомнить, куда я тороплюсь? Или может напомнить, от кого я спешу скрыться?
Радужку Дамира резко затопило черным, он мотнул головой, как будто прогоняя наваждение.
– Забористая штука! – он протянул остатки снадобья Ясмине. – Ощущение, что я спал несколько дней к ряду. – Он вскинул руки и потянулся.
Ясмина выпила остатки зелья. Через мгновение и она ощутила прилив сил и всю усталость как рукой сняло.
Оседлав лошадей, они вернулись к ущелью, до плато оставалось несколько часов конного пути. Дамир развернул карту, подсвечивая себе искрами из пальцев.
– Ты сможешь на этой настойке зарабатывать большие деньги. Сердце так и колотится, и, кажется, я могу перевернуть мир.
– Твой огонь в руках стал более стабильным. Думаешь, так снадобье повлияло?
Ясмина с исследовательским интересом наблюдала за Дамиром, в голове делая пометки относительно пропорций и состава. За собой она не наблюдала никаких сильных изменений, было чувство, что она очень хорошо отдохнула и только сегодня отправилась в длинное путешествие. Она была полна сил и энергии. Надо бы вспомнить, что за негативные последствия могут начаться у злоупотребляющего зельем.
– Почти уверен. Еще чуть-чуть и начну плеваться огнем. – И едко добавил: – Прям как папаша.
– Ты не очень-то счастлив по этому поводу.
– А что меня должно радовать?
– Оказаться в родстве с самим Императором. Это же почетно.
– Для кого? Оказаться в родстве с одной из самых старых и влиятельных семей Империи. Это…
Ясмина продолжила за него:
– Это как посадить горную птицу в дорогую клетку. Ты это воспринимаешь именно так?
Дамир хмыкнул.
– Ты не знаешь ни меня, ни мои отношения с отцом.
– И, тем не менее, я права. Ты так демонстративно стараешься отрешиться от своей крови, торишь путь наемника, стараясь уйти от императорского дворца, что становишься все ближе и ближе к нему.
– Что за ерунду ты несешь? – начал выходить из себя Дамир.
– Ты все делаешь только из мыслей об отце. Наперекор ему. Не потому что ты действительно этого хочешь, а только для того, чтобы насолить или откреститься от Императора. Чтобы тебя ничего с ним не связывало.
Дамир зло расхохотался:
– Решила поиграть во врачевателя душ? Тогда стоит начать с себя, не так ли? Девчонка, которой промывали мозги об ее исключительной миссии. Которая не видела ничего, кроме своего монастыря. Которая не знает, – он выделил интонацией следующее слово, – совершенно, не знает насколько двуличны, изворотливы и мстительны бывают люди. Которая мчится, сломя голову, навстречу своей, скорее всего не самой быстрой и легкой смерти, только потому, что полоумной старухе было видение!
Дамир повысил голос. Ясмина вздрогнула от неприятных слов, и мороз побежал по коже.
– Не нравится? В следующий раз, когда решишь покопаться в чьих-то мыслях и чувствах, знай, тебе могут ответить взаимностью.
Ясмина насупилась.
– Матушка-настоятельница не полоумная старуха.
– Только это тебя волнует?! А тот факт, что за тебя заплатили огромные деньги? Не беспокоит, нет?
– Я следую своему пути.
– Ты – наивная дура! – зло крикнул Дамир.
Ясмина вспыхнула:
– А ты прожженный циник, который не знает ни любви, ни веры!
– И это ни единожды спасало мне жизнь!
– И в чем же смысл твоей жизни, Дамир? Набить кошель золотом, а брюхо – едой?
– В наслаждении. И золото в этом очень помогает, цветочек. Ты вообще знаешь, что такое наслаждаться? Без оглядки на чужое мнение и на навешанные обязательства.
– Ты примитивен! Неужели… – девушка осеклась, задумалась и отстраненно спросила: – Что ты сейчас чувствуешь?
– Давно меня так не доставала чужая болтовня. И меня жутко бесят твои упертость и напускная святость.
Дамир умолчал о том, настолько сильно ему хотелось остановить лошадь и стянуть Ясмину на землю, чтобы встряхнуть ее. Чтобы она, наконец, осознала, что все это путешествие приведет ее в золотую клетку. Как ту самую горную птицу.
Ясмина победно улыбнулась:
– Вот оно! Меня тоже раздражают твои самоуверенность и цинизм, но ведь ты таким и был, верно? С чего мне из-за этого злиться?
– О чем это ты?
– Побочное действие снадобья. Повышенная агрессия, желание поддаться чувствам, обостренное восприятие действительности. Ты выпил больше и потому реакция более выраженная…
Дамир промолчал и задумался о чем-то своем:
– То есть обострение всех желаний? А зелье может затуманить разум и, скажем, навязать то, чего нет?
– Нет, на такое способно зелье иллюзий, а это просто бодрящая настойка.
– Не такая уж она и простая…
– Но, по крайней мере, стало понятно, от чего мы орем друг на друга, как пара престарелых супругов. – Ясмина весело хохотнула.
Дамир посмотрел на развеселившуюся девушку и подумал, что ему вообще ничего не ясно, но глаз от девчонки отвести не смог. Она так сияла.
Постепенно на востоке небо начало светлеть и все вокруг подернулось серой дымкой тумана. Белые пуховые клочки окутали верхушки гор, стремительно опускаясь к подножью. Воздух стал холодным и влажным. Будто сама природа из последних сил держала тепло, накопленное за день и, резко лишившись сил, сдалась на волю ночи. Лошади тихо всхрапывали, но шли спокойно. Мгла окутывала их, все горные звуки утихли, и остались только стук копыт и скрип седел. Ясмина в очередной раз удивилась, как Дамир видит в такой непроглядной темноте, сейчас тьма сгустилась особенно сильно, так бывает только перед самым рассветом.
Впереди показалась полоска светлеющего неба, затесавшаяся между скал. Дамир припустил коня, и Ясмина последовала его примеру.
С первыми лучами солнца всадники приблизились к выезду на плато. У Ясмины перехватило дыхание. Бескрайняя долина, залитая розовыми рассветными лучами, простилалась до горизонта. Справа и слева угадывались очертания горных пиков, подернутых сизой воздушной дымкой. Земля искрилась в лучах солнца, и издали казалась неровной. Так мог выглядеть смятый пергамент, который попробовали разгладить. Поверхность стала ровной, но места сгиба совсем не исчезли.
Ясмине не терпелось приблизиться и рассмотреть искрящуюся землю, но Дамир не дал ей проехать дальше.
– На плато негде укрыться, на открытом пространстве мы будем находиться почти двенадцать часов, прежде чем появится хоть какая-то растительность. Поэтому береги воду, закрывай голову и делай все, что я говорю. Поняла?
Ясмина кивнула головой. После этих предупреждений, путешествие через плато не казалось чем-то захватывающим. Скорее опасным, ну и немного интригующим.
Они ступили на сухую потрескавшуюся землю, покрытую крупинками розовой соли. И тут и там из земли возвышались сталагмиты, неизвестно как образовавшиеся на пустом пространстве.
При каждом шаге лошади, из-под копыт вырывались облачка соляной пыли, и очень быстро ноги лошадей покрыл белый налет. Солнце мягко стелилось, ласково касаясь лучами, но день уже обещал быть жарким. Ясмина порадовалась, что они набрали достаточное количество воды, которая еле слышно плескалась в двух бурдюках привязанных к бокам ее лошади. Такие же запасы были у Дамира. Мужчина внимательно просматривал местность, вглядывался вдаль и оборачивался. А Ясмина обратила внимание на необычное явление. То тут, то там лежали валуны разных размеров, а за ними вились следы, как будто эти камни кто-то усердно двигал. Или камни ползли сами.
– Как это возможно? – свесившись с лошади, Ясмина внимательно рассматривала камень и следы от него. – На вид они очень тяжелые! Как это происходит? Кто их двигает?
– Потусторонние силы, – страшным шепотом проговорил Дамир, подъехав к Ясмине с другой стороны. Девушка дернулась и чуть не вывалилась из седла, но вовремя ухватилась за переднюю луку и с грозным видом поднялась. Она свирепо уставилась на наемника. А тот лишь продолжал строить страшные глаза:
– Не стоит злить духов, цветочек. А то появится владыка этого проклятого места, и мы сгинем, превратившись вот в такие вот валуны, которые постоянно движутся, не зная ни отдыха, ни покоя.
Ясмина неверяще смотрела то на Дамира, то на валуны.
– Я не вру, цветочек. Все это, – он широким жестом указал на плато, – неупокоенные души, рассердившие владыку… Поэтому стоит просто помолчать.
Великая Воля никогда не называла себя единственной верой. Послушники в ее храмах знакомились с другими вероучениями, культами, обожествлениями и уважительно к ним относились. Приверженность богам, отожествляющие различные стихии и явления, оставалась одним из самых многочисленных вероучений в восточных префектурах Империи. И именно поэтому Ясмина серьезно восприняла слова Дамира и понимающе кивнула, про себя вознеся должную молитву. Но когда она увидела подрагивающие плечи наемника, который уехал чуть вперед, поняла, что ее безбожно обманули!
Рассердившись, Ясмина не подала вида, что раскусила Дамира и решила подыграть.
– У тебя есть нож? – шепотом спросила послушница.
– Конечно, – ответил наемник, в глазах которого еще плясали смешинки.
– Дай, пожалуйста, – деловито продолжила Ясмина. – Я чувствую движение божественных сил. Нам нужно остановиться.
– Зачем?
– Это не займет много времени.
– Что ты задумала? – уже не веселился Дамир.
– Мы принесем кровавую жертву владыке этого места. Попросим благословения и отдадим частичку себя. Проведем ритуал, – отрешенно продолжила Ясмина.
– Это не обязательно.
– Конечно, обязательно. Языческие вероучения утверждают, что только кровь способна склонить богов на свою сторону. А я уже чувствую, как владыка поднимает свою голову.
И сразу после этих слов на них налетел порыв особенно сильного и сухого ветра.
– И много надо крови? – с опаской уточнил наемник.
– Пара чашек. Твоей и моей.
– Чашек? – с ужасом переспросил Дамир.
– Не думаю, что это большая плата за спокойное путешествие. Ну, так и где нож?
Дамир всматривался вдаль, где начинал закручиваться ветряной вихрь и оглянулся на послушницу, подозревая какой-то обман.
Девушка уже вовсю веселилась, наблюдая за наемником из-под опущенных ресниц.
– Цветочек, обмануть обманщика – сложная задача, – он лениво улыбался.
– Но, согласись, что на какое-то мгновение ты поверил! – смеялась Ясмина.
Дамир сжал губы, стараясь сдержать рвущуюся улыбку:
– Ни на секунду.
– Лжец! Так что у нас ничья, – и Ясмина двинулась дальше, проезжая мимо Дамира.
Молчание длилось несколько минут, прежде чем Ясмина его нарушила.
– И все же, как это возможно? – девушка разглядывала следы от камней.
– Исключаем потусторонние силы?
– Только если ты не хочешь наполнить несколько чаш кровью.
– Спасибо, откажусь. Это плато – бывшее озеро, и грунтовые воды иногда проступают на поверхность, а ночами они замерзают, образуя корку льда.
– А ветра настолько сильные, что по льду тянут камни?
– Да. Все очень прозаично, не находишь?
– Нет, это удивительно. Природе не нужен человек и его магия. Она сама способна творить любое волшебство.
По внутреннему ощущению Ясмины они проехали чуть больше пары часов, когда за их спинами послышался громкий треск и грохот, разнесшийся по всему плато. Ущелье, из которого они выехали на плато, буквально схлопывалось и складывалось, как карточный домик. Столб каменистой пыли поднялся над скалистыми выступами горы.
– А вот и наши друзья. Цветочек, время неспешной прогулки подошло к концу.
Он пришпорил своего коня, отправляя того рысью, и Ясмина поспешила последовать его примеру.
Ясмина несколько раз оборачивалась, но разглядеть за пыльной пеленой ничего не могла. Когда каменистая крошка немного осела, Дамир увидел нескольких преследователей. Расстояние было значительным, но было ясно, что всадники несутся не жалея лошадей.
Дамир выругался, с двумя противниками он бы справился, но не с пятью. Он оглядел пространство: ни единого шанса спрятаться или затаится, до той редкой растительности, что виднеется неясной дымкой впереди, им еще ехать не менее семи часов.
– Цветочек, – на ходу прокричал Дамир, – у тебя не осталось того чудо порошка, которым мы мы уже воспользовались? Нет? Жаль.
Прошло еще несколько часов бега. Лошадь Ясмины выбрав для себя правильный ритм, но послушница чувствовала, что скоро ее кобыла устанет. Точки пяти преследователей стали крупнее и теперь можно было разглядеть фигуры, затянутые в черные одежды. Казалось, теперь Ясмину и Дамира от адептов культа Черного Лотоса отделяет не менее трех часов хода. Они неслись черным вихрем, поднимая соляную пыль и не сбавляя хода.
От страха и ветра заложило уши. Знакомый крик то приближался, то отдалялся. Ясмина вскинула голову и увидела кривую траекторию полета беркута. Он парил над преследователями и вдруг, резко сложил крылья и камнем упал на голову одного из адептов. Ясмина не видела подробностей, но очень хорошо представила как когти и клюв Пуши впиваются в лицо всадника, разрывая связки и выбивая глаза. Прошло несколько секунд, тело адепта съехало со скачущего коня и недвижимой грудой осталось на земле. Ясмина задержала дыхание. Пуша сделал несколько стремительных взмахов крыльями, взлетая выше, когда в него полетела сверкающая сеть. Время замедлилось, и Ясмина наблюдала как один из всадников вскинутой вверх рукой, ухватил воздух и резко, мощно дернул на себя. Беркут, забившись в силках, обмяк и с силой ударился о землю, рядом с мертвым телом адепта.
– Нет-нет-нет, Пуша! – глаза защипало, и Ясмина дернула лошадь, непроизвольно стараясь быть ближе к Пуше.
– Ясмина, посмотри на меня! – рявкнул рядом Дамир. – Нельзя.
Глаза застелило пеленой, и горячие слезы потекли по щекам.
– Он не умер же? Пуша жив?
Дамир отвел глаза и ничего не сказал. Ясмина разрыдалась от боли, разлившейся внутри, она вцепилась в поводья. Слезы текли, а боль и крик, рвавшиеся наружу, начали трансформироваться в обиду и злость. Пуша, ее единственный друг, защищая ее, погиб. Не справедливо! Перед глазами пронесся мертвый караван, злые наемники и убитый Пуша. Столько злобы и ненависти, столько страха и боли. Для чего все это? Зачем погиб Пуша? Почему были убиты те дети? А может черная хранительница была права? И люди просто не достойны Священного цветка и будет лучше, если она и цветок просто сгинут… Ясмина приложила руку к груди и почувствовала другую подвеску. Она сжала черный камешек через рубашку и выдохнула. Не все люди злы и черны душой. Пока в этом мире есть дружба, забота друг о друге, доверие, значит, и есть люди, которым необходим священный дар. Она оплачет Пушу позже, как положено, а сейчас им нужно оторваться от погони.
Девушка еще раз обернулась и вдали справа, наперерез преследовавшим их адептам, неслись две черные тени. Когда Дамир подтвердил ее мысли, внутреннее напряжение Ясмины немного спало. С Такеши и Ансгаром шансов одолеть адептов больше. Сколько времени они провели в седле убегая от адептов, Ясмина не скажет. Все время сузилось до края горизонта, который все никак не хотел приближаться. Она уже слышала редкие крики на незнакомом диалекте, которые доносил до нее ветер. Они мчались по дну засохшего озера, не сближаясь с преследователями и в какой-то момент стало казаться, что те отстали. Ясмина шептала молитвы, во рту было сухо и хотелось пить, она потянулась к бурдюку, но руку ее обожгло. Рядом взвизгнула стрела, прорвав бурдюк по касательной, и теперь живительная влага текла по боку лошади, а из руки Ясмины сочилась кровь. Дамир поравнялся с Ясминой и перехватил поводья, пока Ясмина отсасывала и сплевывала кровь из царапины, на собственном опыте зная как адепты Черного Лотоса любят яды. Рана была неглубокой, кровь быстро остановилась. Металлический привкус во рту в стократ усилил жажду девушки. Язык инородным телом стал ощущаться в горле. Но пытаться еще раз попить Ясмина не стала. Она оттерла губы, солоноватый привкус и медный запах щекотал рецепторы, пробуждая тошноту. Может яд, попавший в кровь все же начал действовать, но голова Ясмины закружилась и сознание начало уплывать. Она не заметила, как один из преследователей сделал дугу и теперь скакал позади слева от нее, Дамир попробовал перестроиться. Очередная стрела запела, лошадь Ясмины оступилась, и девушка почувствовала, как ее перебрасывает вперед через голову падающей лошади. Ноги вылетели из стремян, и Ясмина интуитивно сгруппировалась, как учил ее мастер, прижав голову к груди. Удар пришелся на левую сторону тела. От сильного соприкосновения с землей, у Ясмины выбило воздух из легких, повернувшись на спину, она несколько мгновений пыталась просто вдохнуть. Рядом захрипела и упала кобыла Ясмины. Девушка постаралась встать, чтобы помочь своей лошади. Ясмина поднялась на колени и подползла к ней. Кобыла хрипела и гулко рвано дышала. Из ее горла торчала стрела, а изо рта шла кровавая пена. Ясмина гладила по голове умирающую лошадь и шептала бессвязные слова, слез не было. И когда лошадь последний раз крупно вздрогнула, и глаза ее остекленели, Ясмина последний раз погладила кобылу по голове и поднялась, приводя в действие механизм Такеши.
Она обернулась на Дамира, он сбросил с лошади стрелка и, сделав подсечку, рубанул адепта по шее. Равнодушно отвела взгляд и начала следить за приближающимися всадниками.
– Ты сейчас садишься на мою лошадь и едешь вперед, – сказал Дамир.
– Нет, – твердо ответила Ясмина.
– Ты обещала делать то, что я скажу, – жестко проговорил Дамир.
– Не сейчас.
Дамир увидел кинжалы в руках послушницы и громко выдохнул, доставая второй меч:
– Ну, до чего же ты упертая!
Ясмина напряженно следила за адептами. Две черные тени стрелами неслись за ними, поднимая соленую пыль. Но и Ясмина, и Дамир понимали, что Такеши и Ансгар не успеют. Лезвия кинжалов приятно холодили саднившие ладони Ясмины.
– У тебя еще есть возможность уехать, – сдвинув брови, проговорил Дамир, выступая вперед.
– Они убили Пушу и мою лошадь, – вставая рядом с Дамиром, ответила Ясмина.
Дамир закатил глаза и задвинул ее рукой себе за спину.
– Прекрати так спешить свести счеты с жизнью! – сердито прикрикнул Дамир.
– Они убили мою птицу! – в тон ему ответила девушка. – Моего друга…
– Мы обсудим это позже! Ты просто, – он сжал зубы и зажмурился, – бесишь! Жутко бесишь!
Ясмина решила оставить без внимания этот комментарий. Всадники приближались, выстроившись клином.
Ясмина без промедления метнула по очереди кинжалы. С противным хрустом один из ее клинков вошел в глаз того адепта, что был ближе всего. Следующие за ним всадники, разделившись, на скорости неслись к Дамиру и Ясмине. Девушка увидела как всадник, который бежал на нее, раскручивает блестящую серебряную веревку. Ярость за Пушу вспыхнула в груди, и девушка побежала на встречу лошади, достав топорик Ансгара. Она молниеносно сделала обманный выпад вправо и сразу же перескочила влево. Лошадь от таких маневров дернулась и на какое-то время перестала слушать всадника. А Ясмина уже оказалась с левого бока наездника и ударила того топором по бедру. Но рука дрогнула и топор проскользнул по кожаным доспехам воина Черного лотоса. Всадник, раскрутив серебряную сеть, поймал руку Ясмины в захват, вышибая топор. Ясмину дернули на себя и она, потеряв равновесие, ударилась о бок лошади. Всадник что-то сказал и все сильнее затягивал удавку на руке Ясмины. Петля была невесомой, но обжигала как раскаленный металл. Кожа под узлом покраснела и стали проявляться волдыри. Ясмина второй свободной рукой, дотянулась до подпруги лошади и попробовала найти крепление. Наконец нащупав зажим, она перенесла вес тела и в прыжке дернула, стараясь расслабить застежку. Кожаный ремешок поддался, и дальше Ясмина распустила заднюю часть подпруги. Когда адепт понял, что Ясмина не старается вырваться, а что-то делает под лошадью, было уже поздно. Задняя часть седла стала свободно ерзать по спине лошади, которой это не нравилось. Лошадь заплясала, и адепту не оставалось ничего другого как спрыгнуть, удерживая Ясмину в петле.
Когда Ясмина побежала на встречу своему всаднику, Дамир выругался и приготовился принять бой, оставив один меч. Сейчас не то время, чтобы хвастаться своими боевыми умениями, нужно закончить все быстро. Не обязательно честно. Он присел на корточки, подхватив в свободную руку соль и мелкие камни. Когда адепт приблизился, Дамир метнул пыль в морду лошади, она громко заржала и встала на дыбы. Всадник не старался удержаться и спрыгнул с коня. Вытащив меч, он принял боевую стойку. Краем глаза Дамир заметил, что Ясмину схватили и сейчас ей связывают вторую руку и ставят на колени. Девчонка кривилась от боли, по рукам ее текла кровь. В груди плеснуло кипятком. Что-то всеобъемлюще злое и первобытное подняло голову у него в душе. Кристальная ясность сознания, как озарение, накатила на Дамира. Он знал, что сейчас сделает и как поведет себя его противник, как будто это все спектакль, и они играют отведенные роли. Он знал, какую технику боя выберет воин. Дамир выступил вперед и отбив несколько предсказуемых атак адепта, рубанул мечом по руке, державшей оружие. Меч воина звякнул и упал, а рука бесполезной плетью повисла вдоль тела. Глаза адепта удивленно расширились, когда Дамир отбил несколько ударов ногами, сделал подсечку и одной рукой сжал горло своего противника. Искры магии забурлили в Дамире и рука налилась огнем. Адепт здоровой рукой попытался оторвать от себя Дамира, а когда осознал, что это бесполезно, из последних сил зашептал:
– Нас легион. Тебе все равно ее не спасти. Мы найдем ее и убьем, – глаза его стали закатываться.
– Тогда мне придется найти вас раньше, – ответил Дамир и отбросил от себя мертвое тело с выжженным следом от ладони на шее. Дамир повернулся как раз в тот момент, когда противник Ясмины достал черную книгу что-то судорожно читал. Ясмина стояла на коленях со связанными впереди руками. Адепт успел дернуть ее за отворот рубахи, когда она яростно вцепилась зубами в его ладонь. Иррациональная гордость за Ясмину разлилась в груди Дамира. Даже на коленях, с заведомо более сильным противником она не сдается и не склоняет голову. Смотрит зло, как маленький разъяренный зверек. Все эти мысли пронеслись неосознанной волной в голове Дамира, пока он бежал к Ясмине. Но когда он увидел, как адепт заносит руку для удара и как голова Ясмины дергается в сторону, холодная ясность ума вновь затопила сознание. Дамир возник за спиной адепта и легко, как курице, свернул тому шею.
– Так-так, цветочек, не думай отключаться. Нельзя, слышишь? – зашептал Дамир, присаживаясь к Ясмине, и помогая ей снять путы на руках. Веревка шипела и дымилась, не причиняя впрочем, Дамиру никакого вреда. А на запястья Ясмины без страха нельзя было посмотреть. Красные волдыри уже налились сукровицей и где-то лопнули.
– Я стараюсь, – слабеющим голосом проговорила Ясмина, – но это так не работает.
Ясмина мотала головой, стараясь прогнать туман в голове. Она обернулась и, глядя на мертвые тела, сглотнула противный липкий ком.
Губы её побледнели, и глаза стали медленно закрываться.
Дамир судорожно перебирая в голове мысли и варианты решения.
Взгляд метнулся к губам девушки. А почему бы и нет? Это тоже всплеск адреналина.
– Я тебя сейчас поцелую.
Девушка встрепенулась и распахнула глаза, болезненная бедность по-прежнему заливала её лицо.
– Что?! – истерично вскрикнула Ясмина.
– Смотри-ка, сработало. Но это даже как-то обидно.
Девушка облизнула губы, глаза уже приобретали осознанное выражение. Дамир залип взглядом на её влажных губах.
– Что? – уже спокойней повторила она.
– Но может все-таки для надежности и надо поцеловать?
– Что надо?! – девушка окончательно пришла в себя.
– Поцеловать, для, так сказать, уверенности, что ты не потеряешь сознание.
– Может уже хватит повторять слово «поцеловать»?
– Почему ты так нервничаешь? Ты же меня уже целовала, помнишь?
– Когда это? – праведное недоумение отразилось в ее глазах.
– Ты была на лошади, я срезал твою прядь…
Яркий румянец окончательно прогнал болезненную бледность.
– В щеку! И это все из-за лошади! И, вообще, тогда это было не специально. Ясно?
– Конечно, ясно. Я настолько неотразим, что даже неоперившиеся монашки кидаются на меня с поцелуями.
Ясмина натурально зарычала и дернулась в его руках.
– Стой смирно, – грозно шикнул мужчина, растеряв всю свою смешливость, – мне нужно осмотреть твои руки.
– А мне нужна моя сумка.
– Не думаю, что это возможно.
Он махнул рукой в сторону ее убитой лошади. Она лежала на боку, а под ней растекались разноцветные лужицы.
Ясмина сдвинула брови и подошла к кобыле. Второй бурдюк с водой лопнул после падения, и все содержимое ее сумки было безвозвратно испорчено. Не осталось ни трав, ни настоек.
Дамир нашел своего жеребца и помог промыть Ясмине раны. Наручни, подаренные Такеши, пришлось убрать в сумку. Разорвав свою последнюю запасную рубашку, перевязал запястья девушки. Ясмина наблюдала за движениями мужчины. У нее вырвался истеричный смех:
– Мы так совсем без одежды останемся!
Дамир кинул на нее нечитаемый взгляд.
– Прости. Как твоя рука? – Ясмина заметила, что левый рукав Дамир пропитался кровью. Видимо рана от арбалетного болта открылась после схватки с адептом.
– Жить буду, не переживай так за меня, цветочек.
Послушница вспыхнула.
– Я не за тебя переживаю, а за себя и цветок.
Девушка бережно прижала руку к груди. Дамир проследил взглядом за ее движением.
– Я давно хотел спросить, ты что, его съела?
Девушка хрипло усмехнулась.
– Давай попьем, и я покажу тебе.
– Звучит многообещающе, цветочек, – Дамир игриво дернул бровями, за что получил болезненный тычок под ребра.
Дамир и Ясмина увели лошадей от тел. Вороные жеребцы адептов, послушно следовали за Дамиром. Оставлять таких прекрасных животных на верную гибель без воды – преступление. Потому было принято решение забрать их с собой до первой деревни, что будет у них по пути. Ясмина попросила Дамира вернуться и проверить Пушу, но Дамир отказал.
– Ясмина, мы не можем это сделать. Слишком много времени потеряем. Мне жаль твою птицу, но сейчас главное проехать плато.
Дамир обыскал тела убитых воинов. У каждого из них была черная книжка с молитвами во славу культа Черного лотоса и его святейшества иерофанта Неронуса. Сверив находки, он забрал один экземпляр записей себе. Более ничего ценного он не нашел. То чувство, что он испытал, когда увидел Ясмину на коленях, занозой сидело внутри. И то обещание, данное убитому им адепту, не было бравадой или пустословием. В прошлом Дамир легко разбрасывался обещаниями и громкими словами, которые не всегда стремился исполнять. Но в этот раз все было по-другому. Он оглянулся на девчонку. Дамиру стало жизненно необходимо защитить ее. Ясмина, с перевязанными дрожащими руками, старалась открутить крышку бурдюка. Она уже освободила свою сумку и вытряхнула все, что там было. Оставила белый платок, который сунула в карман брюк, изрядно помятый котелок, чашку и несколько уцелевших пучков трав.
Дамир вернулся к ней и помог напиться.
– Спасибо, – оттирая губы, поблагодарила Ясмина. – Меня мучает страшная жажда. Похоже, начинаются последствия тонизирующего зелья. Не представляю, как себя должен чувствовать ты.
Девушка протянула к нему чашку.
– Никак. Я не хочу пить.
– Совсем-совсем?
Мягкая улыбка коснулась губ Дамира.
– Совсем.
– Это удивительно!
– С твоей вовлеченностью и страстью к опытам и ядам, тебе нужно учиться на алхимика.
Глаза девушки загорелись.
– Это было бы… – она резка осеклась, и свет в глазах потух. Она не закончила свою фразу.
Дамир сжал кулаки, новому ему совершенно не нравилось, что та детская непосредственность и наивность, которые так бесили его с начала пути, уступили место отстраненности.
– Так как это работает?
– Ты про цветок?
Дамир кивнул, а Ясмина поддела цепочку, вытягивая ту из-за пазухи. Кулон размером с золотую монету лег Ясмине на ладонь. Под стеклянной крышкой кулона мягким пульсирующим светом горел золотой цветок.
Мужчина разочарованно хмыкнул и пригляделся:
– Всего-то? Столько проблем из-за маленькой ювелирной безделушки? Да этот цветок не больше швейной булавки!
– Представляешь? На что только люди не пойдут, чтобы их самое сокровенное желание исполнилось.