Елена Славинская
Священный цветок
Глава 13
Ясмина лежала в душистой, наполненной ароматами экзотических фруктов и ванили, воде и таяла от блаженства. Она никогда не принимала ванну с цветами и маслами. Она вообще никогда не принимала ванну. При монастыре была только баня. Вода в высокогорье добывалась с трудом, в основном она была дождевой. Ниже в горах били родники, и те усилия, что требовались, дабы доставить воду наверх, отбивали всякое желание тратить ее попусту.
Натруженная спина и мышцы Ясмины расслаблялись, и глаза закрывались от удовольствия и тающей неги во всем теле. Вода исходила вкусным паром. Она уплывала в сладкое забытье, наполненное ароматами цитруса и масел. Шумела, падающая в небольшой бассейн, вода, ее блики отражались от мозаичных стен. Теплый свет в лампадах растекался и играл на золотых стеклышках.
Отдыхая от долгой дороги, Ясмина вспоминала их путь, который теперь казался далеким прошлым, однако прошло не больше седмицы.
Когда они заехали в Эль-Джид, Такеши сразу свернул в один малозаметный проулок, в поисках лекаря для Пуши. Ясмина хотела было поехать за ним, но Дамир был непреклонен. Порой Дамир был жутким упрямцем!
Ясмина насупилась и уже хотела промолчать всю дорогу, но восторг и жадное любопытство сменили ее настрой. Девушка с удивлением отмечала, что некоторые иллюстрации в ее книгах удивительно точно передавали быт жителей восточных префектур. На глиняных стенах домов висели тарелки и ковры. Так жители демонстрировали достаток. На резных деревянных дверях было две разные ручки. Ясмина читала, что одна из них мужская, а другая – женская.
Огненные факелы освещали узкие улочки, которые убегали вглубь города. Лазурные купола государственных строений, отражали блики огня и звезд. Ровные, как детские кубики, здания с прямыми крышами, соприкасались друг с другом боками, а их окна укрывала резная панджара[1].
Странные крики время от времени проносились по округе, Ансгар пояснил, что это та самая птица, которую они видели над городскими воротами. Как правило, такие птицы обитают у богатых горожан, никакой практической пользы они не несут, их держат только ради красоты.
Вскоре Дамир остановил лошадь и спешился. Над дверью дома, к которому они подъехали, светились красные узорчатые лампады. Беспокойный огонек плясал и подрагивал в глубине красного стекла. Дверь была богато украшена разноцветной эмалью, по краям дверного проема рассыпалась золотая мозаика. Ясмина подумала, что этот дом принадлежит состоятельным людям. Может у них даже есть та диковинная птица!
На дверном полотне был один молоточек в виде цветка лилии. Дамир стукнул несколько раз и стал ждать. Ему открыла удивительной красоты девушка, с ног до головы укутанная в ниппонское кимоно. Белое лицо, черные брови, красные губы и заколотые золотой спицей волосы. Кимоно расшитое золотыми и серебряными нитями отражало свет. Девушка поздоровалась с Дамиром ласковым мелодичным голосом, он что-то ей сказал. Она поклонилась и маленькими шажками отошла в сторону, приглашая внутрь. Тут же появился юный паренек и аккуратно перехватил поводья лошади, предлагая Ясмине спешиться.
Как только Ясмина оказалась на земле, лошадей увели, а она зашла в дом.
Роскошный восьмигранный зал, красные шелковые ковры устилали мраморный пол. По всему залу то тут, то там стояли кушетки, на золотых ножках. Столики полнились фруктами и графинами с гранатовым вином. Напротив входа была дверь, задрапированная парчой и шелками, туда ускользнула девушка в кимоно. А Ясмина продолжала любоваться убранством, тихо играла музыка, переливы струн были мягкими и приятными слуху. Каждая из восьми стен оказалась вручную расписана до самого куполообразного потолка, который удивительным образом подражал небу. Ясмина засмотрелась, пытаясь понять: небо реально или это замысловатая иллюзия.
– Алхимическое стекло, – тихо прокомментировал женский голос.
Ясмина вздрогнула и обернулась. Перед ней стояла немолодая, но диковинно красивая женщина. Красота ее была дикой, как у горной кошки. Кожа золотистая, раскосые карие глаза, нос с легкой горбинкой, мягкая улыбка. Темные с сединой волосы сплетены в тугую косу и заколоты наверх драгоценной спицей. При каждом повороте головы, бусинки в заколке игриво звенели. Одета она была в простое верхнее серое кимоно, без излишеств.
– Здравствуйте, – улыбнулась Ясмина, – значит, небо настоящее?
– Здравствуй, – мягко вторила ей женщина, – самое, что ни на есть.
– Это чудесно и удивительно, – Ясмина вновь вскинула голову, вглядываясь в плывущие облака.
Женщина рассматривала Ясмину с таинственной улыбкой на губах, когда к ней подошел Дамир.
– Где ты ее нашел?
– В монастыре, – хмыкнул Дамир, вспоминая их с Ясминой недавний похожий разговор. – Привет, Этьена.
Женщина была миниатюрной, и, кажется, с возрастом становилась все меньше. Или просто Дамир вырастал из детских воспоминаний.
– Здравствуй, мой мальчик, – женщина раскинула руки и с любовью обняла Дамира. – Давно не виделись.
Дамир ответил на объятие, с удовольствием вдыхая, знакомый с детства, аромат. Этьена не изменяет своим привычкам. Сандал и миндальное масло.
– Я скучал, – проговорил ей в волосы Дамир.
Этьена ответила:
– Я тоже скучала, мой мальчик, – и с материнской нежностью заглянула ему в глаза, и двумя рками погладила его по волосам.
Дамира бесцеремонно отодвинул Ансгар и поднял в объятии Этьену. Та звонко и весело захохотала, как девчонка:
– Ансгар, хулиган, верни меня на место! – Женщина хоть и возмущалась, но искренне веселилась.
– Этьена, с каждым годом ты становишься все краше.
Женщина закатила глаза.
– А ты все не меняешься, охальник!
– Твои глаза ярче звезд, а руки мягкие как лучший кантийский шелк!
– Да будет тебе мясной пирог с потрохами! Будет!
– А персиковое вино?
– И вино!
– Этье-е-е-ена, – счастливо пробасил Ансгар. – Дай я тебя обниму.
Женщина поправляла кимоно и хитро прищурила глаза:
– То есть, вы, негодники, не навещали меня больше года, а сейчас заявились только из-за мастерства повара?!
– Нет! – в один голос и слишком быстро ответили мужчины.
Мудрая женщина кинула на них оценивающий взгляд и махнула рукой. Она повернулась к Ясмине, которая скромно стояла и наблюдала за беседой. Она заметила, как смягчился Дамир при встрече с Этьеной.
– Меня зовут Этьена, смею надеяться, что я представляю собой что-то большее для этих мальчишек, чем постоялый двор.
На фоне возмутился Ансгар.
– Очень приятно, Этьена. Меня зовут Ясмина, – она лучезарно улыбнулась и подала руку для знакомства.
Этьена увидела перевязки и строго посмотрела на мужчин:
– У девочки изранены руки, а вы тут лясы точите! Не стыдно?! – нарочито строго возмутилась женщина.
– Со мной все в порядке, не стоит беспокоиться, – попыталась успокоить Этьену Ясмина.
– Так, вы, – она указала на мужчин, – отправляйтесь в свои комнаты. Их уже подготовили. А ты, – тон ее смягчился, – моя дорогая, пойдешь со мной. Твои руки нужно срочно привести в порядок.
Они с женщиной прошли по коридору и, повернув направо, оказались в небольшой комнате, без окон, мягкий теплый свет лился из настенных ламп, тут была мягкая кушетка, несколько кресел и большой, прямоугольный, обитый мягкой светлой тканью стол, с отверстием в столешнице. Этьяна пояснила, что это стол для массажа, а отверстие для лица.
Женщина обработала ее запястья какой-то удивительной мазью, которая наносилась толстым слоем. И пока та высыхала, разговаривала с Ясминой.
– А как вы познакомились с Дамиром? – осмелев, девушка задала мучивший ее вопрос.
– Я дружила с его матерью. И когда Залины не стало, взяла, как смогла, опеку над ним. Но сложно опекать двенадцатилетнего мальчишку, когда ты держишь бордель.
Ясмина непонимающе сдвинула брови.
– Что такое бордель?
Этьена замерла.
– Ох, милая моя, – она ласково погладила Ясмину по голове. – Бордель или дом удовольствий – это место, где радуют твое тело. Где красивые девушки и юноши могут подарить такие чувственные удовольствия, о которых человек и не смел мечтать.
Ясмина задумалась, стараясь вспомнить, читала ли она о чем-то подобном, но ничего на ум не приходило.
– Что происходит между мужчиной и женщиной в постели? Ты знаешь?
Щеки Ясмины вспыхнули.
– Я читала, что когда мужчина и женщина друг друга любят, у них появляются дети. Для этого нужно делить ложе с супругом.
– Не только для этого, дорогая. Опытный мужчина может доставить своей женщине небывалое удовольствие, а если они любят друг друга и полностью доверяют… Поверь мне, постель станет местом безграничной любви, удовольствий, открытий и познания себя и своего тела.
Щеки Ясмины запылали еще больше:
– О-ёй, – она прижала ладони к лицу. Но природное любопытство опять толкнуло Ясмину к расспросам.
– Значит, в борделях каждый может получить это удовольствие. Но ведь это не любовь…
– Кто-то ищет только такие отношения.
– Желания тела… – задумчиво добавила Ясмина, вспоминая слова Дамира.
Этьена внимательно посмотрела на Ясмину:
– Иногда желания тела пересиливают разум. Люди приходят сюда снять напряжение и получить порцию ласки.
Мысли о том, что Дамир сейчас получает ласки от какой-нибудь красавицы в стенах этого дома, странным образом огорчили Ясмину.
– А мне тоже можно? – Ясмина упрямо поджала губы. В конце концов, она не доживет до следующей весны. Почему бы не попробовать все, что дает ей жизнь? Ей двадцать два, а она даже ни разу не целовалась!
Этьяна понимающе улыбнулась, и помогла смыть мазь. Кожа на запястьях, была зажившей и нежно розовой. Но даже чудесные свойства мази и скорость заживления не отвлекли Ясмину от разных мыслей.
– Этьена, а когда приходят мужчины и женщины, они платят за.. ну за удовольствие?
– Да, милая, они платят.
Ясмина тяжело вздохнула. У нее не было ни монеты. Но может, стоит попросить у Дамира? Или у Ансгара? Дамир сильно любит деньги, он говорил это не раз, а вот здоровяк ей не откажет. Точно. Попросит у Ансгара.
– Я хочу попробовать, Этьена.
Женщина замерла и, убирая в сторону чашку с мутной водой, тихо пробормотала:
– Только кто-то будет сильно этому не рад.
– Вы что-то сказали? – не расслышала Ясмина.
– Нет-нет, тебе показалось, милая.
Ясмина была чистой и светлой девочкой, немного наивной и очень искренней, как робкий весенний цветочек, она с удивлением и любопытством узнавала мир. Этьена никогда не строила предположений, какая девушка растопила бы сердце скупого на эмоции Дамира. Но она достаточно пожила на этом свете, чтобы понимать взгляды, которые на Ясмину кидал Дамир, когда та с упоением разглядывала стены.
– Я хочу показать тебе как отдохнувшее, чистое и изнеженное тело меняет мысли. Пойдем за мной, Ясмина.
Этьена подошла к скрытой нише, толкнула перегородку, и на Ясмину пахнуло влажным воздухом. Шум воды стал громче. Они оказались в просторном зале, с углублением в центре, куда падала вода. Бассейн с прозрачной водой искрился в бликах. Колонны удерживали свод куполов из алхимического стекла. Чуть дальше было еще три углубления, с мутной белой водой, на поверхности которой плавали цветы, нежно розовой и золотой! По-настоящему золотая вода! Ясмина нагнулась, чтобы рассмотреть ближе, оказалось, мелкие золотые частички кружились в воде, создавая иллюзию чистого золота.
Рядом с этими наполненными ваннами стояли мягкие кресла, каменные лавки и столик с напитками.
– Снимай одежду и оставь ее здесь. Мои девочки тебе помогут. Позволь им помочь. И, дорогая, расслабься и отдохни. Здесь ты в безопасности. – Этьена указала порядок: – Сначала молочная, потом розовая и напоследок золотая.
Когда Этьена вышла из купального зала, Ясмина еще раз огляделась. Желание окунуться в воду было столь велико, что Ясмина быстро скинула одежду и погрузилась в горячую молочную ванну.
[1] Панджара – узорчатая оконная решётка в странах средневековой Средней Азии. Служила для проветривания помещения и доступа в него непрямого естественного света.
Глава 14
Утро выдалось ленивым и тягучим, Ясмина плыла на мягких волнах сна, наполненных сладостными ощущениями и ароматами. Лучик солнца заигрывал с ее волосами, а девушка нежилась на шелковых простынях. Но постепенно сон сдавался во власть реальности. Ясмина зажмурилась и выдохнула, открывая глаза. За окном с узорчатой сеткой росло цветущее абрикосовое дерево. Весенние птички пели на ветках, а утренний ветер приносил в комнату к Ясмине и звуки и запахи.
Воспоминания вчерашней ночи нахлынули на Ясмину, и она опять зажмурилась. Что на нее нашло? Не иначе в маслах был какой-то дурман! Так откровенно спрашивать про удовольствия, и напрашиваться на услуги! Целоваться с Дамиром! Горячий румянец залил щеки. Сегодня в свете дня, все, что произошло в купальне, казалось диким сном. Девушка спустилась с кровати, ее ступни утонули в ворсе голубого ковра, пошевелив пальцами, она улыбнулась. Было приятно. Но она тут же себя одернула. Нужно найти Дамира и извиниться за все.
Ясмина попыталась понять, что же ее толкнуло на все эти безумства. Конечно, это красивая одежда, там в купальне, глядя в зеркало, Ясмина почувствовала себя другой. Взрослой и уверенной. Что еще? Точно, она как раз думала, что Дамир проводит время с какой-то девушкой, и даже сегодня, при свете дня, эта мысль категорически не нравилась Ясмине. Она смешно фыркнула, продолжая беспокойно расхаживать по комнате. Конечно! Она решила попробовать все, что дает ей жизнь только потому, что не доживет до следующей весны. Обида и злость поднялись со дна ее души. А почему, собственно, она должна умирать?! Потому что за ней гонятся какие-то фанатики? Так она с ними уже встречалась и не раз. И осталась вполне себе жива! Вот даже вчера целовалась! И ей понравилось! Ясмина глупо хихикнула, и сразу же грустно вздохнула. Что теперь о ней подумает Дамир? Что она распутная? Это слово говорили в храме, когда рассказывали про супружескую неверность, но Ясмина до конца не понимала его значения. Как можно быть неверной человеку, которого выбрала?
Сейчас она понимала, что не смогла бы подпустить к себе никого другого. И мысль, что ее мог целовать другой мужчина, была странной и как будто чужой, инородной и фальшивой.
Ясмина в смятении теребила завязки на ночном легком платье, которое дали ей для сна. На резном стульчике лежал вчерашние халат и штаны. Серьги двумя золотыми горками примостились на прикроватной тумбочке.
А для Дамира важно кого целовать? Великая Воля, о чем она думает? Какое это все имеет значение? Ясмина хочет быть честной сама с собой и поговорить с Дамиром. А что думает он, так пусть сам и разбирается! В конце концов, это он подошел к ней и полез целоваться! И вообще! Это он во всем виноват!
Ясмина накинула халат и с силой связала шнурки с кисточками под грудью. Коротко выдохнула и решительно вышла из комнаты. Она еще вчера узнала, что комнаты мужчин расположены дальше по коридору. Ясмина, как была босиком, двинулась в их сторону. Справа щелкнула дверь, и оттуда вышел Такеши.
– Такеши! Как Пуша? – Ясмина на мгновение забыла причину своего похода.
Ниппонец склонил голову в приветственном жесте:
– Лекарь оказал всю необходимую помощь.
– Он сможет летать?
– Сможет. И совсем скоро.
Такеши слегка отодвинулся, давая возможность Ясмине посмотреть на Пушу. Беркут сидел на подстилке. Одно крыло было раскрыто и закреплено, а другое естественно прижато к телу. Пуша деловито расхаживал по подстилке и лакомился мясом из миски.
Ясмина уже было хотела зайти в комнату и поворковать с птицей, но желание поговорить с Дамиром было сильнее.
– Я зайду позже.
Ниппонец кивнул, закрывая дверь в свою комнату.
– Такеши. Iroiro arigato gozaimashita[1], – Ясмина уважительно склонила голову.
Одобрительно сверкнув глазами, Такеши ответил:
– Douitashimashite[2].
Ясмина повернулась к коридору и остановилась:
– А в какой комнате Дамир, ты знаешь?
Ниппонец раскрытой ладонью указал на одну из дверей, и Ясмина решительно в нее постучалась. После разговора с Такеши Ясмина уже почти отказалась от разговора с Дамиром здесь и сейчас. Но вспомнила, что она не какая-то там распутная и не может целоваться со всеми подряд! И не важно, что это единственный мужчина, с которым ей действительно хотелось это делать. Накрутив себя, она, не дожидаясь ответа, дернула ручку. Дамир лежал на животе и обе его руки были спрятаны под подушкой, простынь сползла, открывая красивые плечи и спину. У Ясмины перехватило дыхание, и она отвернулась от мужчины.
Дамир проснулся, услышав разговор в коридоре, но когда Ясмина ворвалась в его комнату в вихре золотого и бирюзового шелка, не смог отказать себе в удовольствии украдкой понаблюдать за ней.
Ясмина рассматривала стену напротив кровати, заложив руки за спину.
– Дамир, – тихо позвала она.
Мужчина молчал.
– Дамир, – громче повторила она.
Никакой реакции.
– Дамир! – развернувшись, крикнула она. Мужчина уже не мог притворяться спящим и почти сонно разлепил глаза.
– Цветочек? – нарочито удивленно спросил он. И сам же поморщился от своей бесталанной игры.
– Для наемника ты слишком крепко спишь, – возмутилась Ясмина, отвернувшись обратно.
– Что ты здесь делаешь? – по голосу было слышно, что он не поменял позы.
Дамир рассматривал Ясмину. Шелк халата струился, очерчивая ее хрупкие плечи и мягкие изгибы бедер. Дамир взглядом спустился к ногам Ясмины, Боги свидетели, ее маленькие ступни сведут его с ума.
– Мне нужно с тобой поговорить.
– Пока ты говоришь только с тремя нимфами.
Ясмина непонимающе нахмурилась и внимательнее рассмотрела стену, перед которой стояла. Это оказалась огромная фреска, на которой три обнаженные девушки, смеялись, целовались и гладили друг друга. Когда смысл увиденного, дошел до Ясмины, она покраснела до кончиков волос и зажмурилась, начиная отступать. Наткнулась ногами на кушетку и присела, так и не открыв глаз:
– Великая Воля!
– Нет, всего лишь лесные нимфы.
– А тебе лишь бы шуточки шутить! – Ясмина яростно сверкнула глазами в его сторону и тут же опять их спрятала. Дамир сменил положение, облокотившись на подушки, простынь закрывала только его ноги. При свете дня Дамир показался ей еще красивее и мужественнее. Мужчина самоуверенно улыбнулся, понимая, что вид его тела волнует Ясмину. Некстати вспомнился их поцелуй. Дамир поспешил сменить вектор своих опасных мыслей.
– Ты мог бы одеться? Пожалуйста?
– Обычно меня просят об обратном, но для тебя, цветочек, я готов на все.
Ясмина дождалась, когда Дамир облачится и повернулась к нему. Смотреть на Дамира было сложно, особенно зная, как он выглядит без рубашки. Он облокотился на столбик кровати и, скрестив руки на груди, ждал.
– Вчера, – Ясмина не смогла сидеть и начала беспокойно ходить по комнате. – Вчера, был очень сложный день. У меня было обезвоживание. Я упала в обморок. Потом Этьена рассказала про все эти удовольствия, а еще эти прекрасные ванны, и меня нарядили, я перестала быть похожей на себя, мне показалось, что я это не я, но в то же время настоящая я. Понимаешь?
– С трудом, но продолжай.
– А потом появился ты, и мне показалось, что ты так смотришь на меня, будто я самая красивая и желанная. И все эти мысли, что я скоро умру, я думала, что хочу все это испытать, ну про что ты говорил. Про желания тела и прочее.
Ясмина ходила туда-сюда, заламывая руки, и была настолько прекрасна, что от нее невозможно было оторвать глаз. Лесные нимфы на ее фоне растеряли все свои краски и превратились в безликие фигуры. С горящим румянцем щек, Дамир даже представил какая сейчас на ощупь ее кожа, горячая и шелковистая. Сверкающие глаза и искусанные яркие губы, которые так и хотелось целовать.
– И мы поцеловались.
– Это я помню.
«Даже слишком хорошо» подумал Дамир.
– А я никогда не целовалась, Дамир. И это было так прекрасно. Но я всегда была уверена, что мой первый поцелуй будет по любви… А удовольствия тела, про которые говорят здесь, в борделе, это не для меня, ты правильно вчера меня отговорил, я не хочу так.
Дамир смотрел на удивительно мудрую молодую девушку, которая, не зная жизни, понимала ее куда лучше, чем кто-либо другой. Она так бесхитростно признавалась в своих чувствах, желаниях и ощущениях. И мысль, что он единственный мужчина, который целовал эти губы, горячила кровь.
– Скажи, пожалуйста, что-нибудь.
– Тебе не показалось.
– Что? – непонимающе свела брови Ясмина.
– В купальнях тебе не показалось. Ты очень красива, Ясмина.
Смущенная улыбка осветила ее лицо.
– Спасибо. Ты тоже очень красивый, Дамир.
Дамир вскинул бровь и кривовато улыбнулся:
– А еще ловкий, умный и богатый, но спасибо.
Ясмина хихикнула:
– И с огромным самомнением.
Напряжение, царившее в ее душе, стало уходить, и Ясмина вздохнула легко и радостно.
– Мы можем остаться с тобой, скажем, друзьями?
Она протянула Дамиру ладонь, ожидая реакции.
Дамир смотрел на Ясмину и с ясной четкостью понимал, не быть им друзьями. Потому что чувства, которые она в нем пробуждает, далеки от дружеских.
– Конечно, – сказал Дамир, пожимая маленькую руку, и провел большим пальцем по нежной коже запястья Ясмины.
– Хорошо, – Ясмина ярко и светло улыбнулась и пошла к двери. – Ну, тогда я навещу Пушу.
Дверь за Ясминой закрылась. А Дамир понял, что ему предстоит много дел по приезду в Кагарас.
Путники выехали из дома Этьены в полдень. Небо тяжелым брюхом нависало над домами, с юго-запада шел грозовой фронт. Ясмина вспомнила карту, в той стороне Империи раскинулась целая сеть озер, водоемов и заводей реки Кагара. Волнение щекоткой засело в груди. Сегодня ночью, они должны прибыть в Кагарас.
Этьена организовала им сытный завтрак и снабжение в дорогу. Ясмина опять была сама собой, без шелков и золота. Ее штаны почистили и одолжили пару простых белых рубах. Рубашку Дамира, в которой она приехала в Эль-Джид, Ясмина сначала хотела было вернуть ему, но передумала и аккуратно сложила в новую заплечную сумку. К Ясмине подвели оседланную кобылу соловой масти, ее бока сверкали золотом, а грива светлыми шелковистыми волнами спускалась по шее гордого животного. У Ясмины перехватило дыхание:
– Какая она красивая!
Лошадка ткнулась в бок Ясмины и жарко выдохнула. Девушка не смогла сдержать восторга и аккуратно поглаживала кобылу, улыбаясь. Лошадь косила черным глазом, а бархатные губы норовили подцепить карман девушки. Ясмина рассмеялась и достала яблоко, которое припасла в дорогу.
Лошадка фыркнула и, подняв верхнюю губу, обнажила белые зубы, закусила яблоко и захрумкала, разбрызгивая сок. Ясмина счастливо гладила лошадь по морде.
– Ее зовут Весна, но ей это имя не очень нравится. Да, Весна? – Анс подошел к Ясмине и погладил кобылу по шелковистому боку.
Весна дернула головой и фыркнула, демонстрируя свое отношение к этому имени.
– Так что, малышка, тебе придется подобрать ей новое имя.
– А почему это не сделает хозяин?
– Так ты теперь ее хозяйка. Она трехлетка, так что почти твоя ровесница, думаю, найдете общий язык.
Ясмина опешила:
– Но как же?..
– Мы с Такеши сжалились над жеребцом Дамира, везти вас двоих – нелегкая задача.
– А ехать тебе с кем-то из нас Дамир не позволит, – как всегда незаметно подошел Такеши, на плече у него сидел Пуша, нахохлившийся и взъерошенный. Поврежденное крыло было расправлено, а сам беркут, не переставая, крутил головой. Ясмина посмотрела на мужчин, таких абсолютно разных и искренне сказала:
– У меня никогда не было братьев, а сейчас, кажется, целых два. Спасибо.
Ясмина поднялась на цыпочки и поцеловала в бородатую щеку Ансгара и в гладковыбритую – Такеши. Ниппонец стал привыкать к таким ярким проявлениям чувств и больше не старался сбежать подальше от эмоциональной девчонки. Ясмина погладила по голове Пушу.
– Пуша, поедешь со мной? – тихо позвала Ясмина и подставила руку.
Беркут моргнул и клювом царапнул плечо Такеши, тот сигнал понял и подал ему кусочек мяса из маленькой поясной сумки.
Ясмина подняла руки:
– Тут я бессильна, мяса у меня нет.
– Пусть едет со мной. Мне это в радость.
Ясмина посмотрела на беркута и на Такеши, и, уже все понимая, со светлой грустью улыбнулась:
– Пусть будет так, – еще раз погладила беспокойного беркута и отошла к Этьене.
Этьена сжала руки Ясмины в своих.
– Надеюсь, я тебя не напугала, Ясмина.
Ясмина залилась румянцем, вспомнив, фрески, разговоры и поцелуй.
– Нет, нет. Это скорее стало хорошим мне уроком.
– Тело способно предавать, только когда сердце свободно. Уж кому как не мне об этом знать, – хитро прищурилась Этьена.
– Мне показалось, что я раба своих желаний, – тихо сказала Ясмина.
– Только с определенным мужчиной.
Ясмина смутилась и опустила глаза. Она все утро думала, вспоминала и мечтала. Но какой в этом смысл, если для Дамира тот поцелуй ничего не значит. Скольких он целовал до нее? А сколько будет после? Он приходил и раньше в бордель за порцией ласки и, может, даже этой ночью вдоволь ее получил.
Ясмина тряхнула головой, прогоняя бередящие ее душу мысли. Они остались друзьями. И ничего более.
Ясмина порывисто обняла женщину, поблагодарила
– Мне очень понравились ваши ванны, Этьена, никогда ничего подобного не испытывала.
– И шелковые простыни, верно? – горделиво подмигнула Этьена.
– Я спала очень сладко, – Ясмина кивнула головой, соглашаясь.
– И не ты одна, – заговорчески прошептала Этьена. – Дамир закрылся в комнате и проспал всю ночь, как младенец.
– То есть, к нему никто не приходил? – С затаенной надеждой спросила Ясмина, опустив взгляд на свои руки.
– Нет, – просто ответила Этьена, проницательно наблюдая за девушкой.
Она облегченно выдохнула и с более легким сердцем попрощалась с Этьеной. Ясмина пошла к своей лошади. Она легко запрыгнула в седло, и кобыла под ней недовольно переступила. Ей не нравилось быть оседланной.
Дамира все не было, он сразу после завтрака уехал, заявив, что у него есть дела в Эль-Джиде. И дал наставление выезжать без него, он их догонит в пути. Между Кагарасом и Эль-Джидом проходил широкий тракт, соединяющий префектуры со столицей.
Погладив лошадь по шелковистой шее, Ясмина наклонилась к голове животного, нашептывая, какая она красивая и грациозная. Лошадь Ясмины, которой категорически не нравилось ее имя, стригла ушами, но скинуть миниатюрную всадницу не спешила. Возможно, новый кусочек яблока, который чудесным образом появился в руках Ясмины, смирили ее с участью ехать под кем-то.
Ветер сменил направление, все больше и больше задувая в лицо. Лошадям это не нравилось, да и всадникам тоже. Пуша спустился по руке Такеши и нырнул ему за пазуху.
Чем дальше они отъезжали от Эль-Джида, тем больше чернела земля, напитанная водой. Низкорослые кустарники чередовались с деревьями с широкой кроной, а борозды пахотных земель, засеивались зерновыми. Предгорье сменилось мягкими округлыми боками холмов. Вдали слева от путников небо окончательно почернело и ветром приносило далекие раскаты грома. На возвышенности солнце совершило отчаянную попытку вынырнуть из-за туч. Лучи располосовали золотом чернильно-серое небо и упали на далекую деревню. Стадо белых кудрявых овечек круглой монетой лежало на молодой зелени. Их надвигающаяся непогода совершенно не смущала.
Ясмина старалась разобраться в характере своей лошади, чтобы подобрать ей подходящее имя. Но пока еще Весна не облегчала ей задачи, она, то спокойно идет и слушается команд, то крутит головой и недовольно фыркает. Несколько раз неспокойная кобыла старательно отводила голову в сторону свежей зелени и красных цветочков на обочине.
– Малышка, а что ты собираешься делать по приезду в Кагарас? – подъехал Ансгар, когда Ясмина в очередной раз старалась договориться с лошадью.
– Познакомлюсь с тем, кто заплатил вам, – спокойно ответила Ясмина. – И узнаю, что ему от меня нужно.
– А дальше что?
– А дальше будет зависеть от того, что узнаю.
– Ты не думала, что тебя захотят убить?
– Это не новость, – почти равнодушно пожала плечами Ясмина, – я это знаю почти наверняка.
– Ты слишком спокойно относишься к смерти. Смирилась?
Ясмина иронично хмыкнула.
– Спроси ты меня об этом вчера, я бы тебе однозначно ответила, что у меня есть предназначение…
– Что изменилось? – Ясмина с удовольствием щурилась и разглядывала пятнистое стадо кудрявых овец.
– Я. Мне хочется жить, Ансгар, чувствовать и любить. А еще мне хочется придумать имя моей лошади, – с беспечной улыбкой сменила неприятную тему Ясмина.
– Лютик? – подхватил настроение северянин.
Ясмина засмеялась:
– Это вряд ли.
Раскат грома разнёсся по всей долине, лошадь Ансгара дернула головой. Кобыла Ясмины лишь слегка повела ушами.
– Ты погляди на нее! Она не боится ни разбушевавшейся стихии, ни грозы.
Лошадь с интересом скосила глаз на всадницу.
– Гроза?
Кобыла фыркнула.
– Стихия?
Лошадь повернулась к Ясмине.
– Стихия. Тебе нравится? – погладила лошадь по голове девушка. Кобыла бодрее зашагала.
Ясмина звонко рассмеялась:
– У меня своя собственная Стихия! – и пустила кобылу в галоп, на перегонки с ветром и набирающей силу бурей. Держаться в седле было удивительно легко и просто, казалось, лошадь только ждала правильного имени, чтобы показать, насколько она умная. Ясмине достаточно было сделать легкое движение, а Стихия уже выполняла, понимая, что от нее требуется.
Воздух пах дождем, мокрой землей и магией. В тот раз, когда Ясмина спускалась в деревню на ярмарку, она видела выступление заезжего колдуна. Он выдувал чудные искрящиеся фигуры, поднимал столб воды и перемещал разные предметы на расстоянии. В той палатке пахло именно так.
Ясмина неслась по полям и была бесконечно счастлива, ей хотелось смеяться в голос. Ее волосы распустились и хлестали по плечам. Стихия, не зная усталости, скакала галопом. До самого горизонта не было ничего кроме неба и зелени холмов. Ясмине представилось, что она сама как ветер, может лететь куда захочет, и никто не сможет остановить ее.
Сзади показалось, что кто-то кричит. Но из-за ветра, который бил в лицо сложно было что-то разобрать. Начал накрапывать дождь, Ясмина чуть натянула поводья, прося Стихию остановиться. Лошадь плавно начала замедлять скорость. И тут Ясмина решила обернуться. На фоне чернеющего неба, на нее несся Дамир. Все его лицо было напряжено и глаза яростно сверкали. Ясмина испугалась за Ангара и Такеши, не понимая почему Дамир так зол. Но друзья ехали на лошадях в достаточном отдалении, не проявляя ни паники, ни боевой собранности. Ясмина опять перевела взгляд на Дамира. В чем дело? От чего он так рассердился?
Стихия спокойно перешла на рысь, а вот жеребец Дамира летел как черная птица мести. Ясмина развернула лошадь стала ждать приближения мужчины.
– Что происходит в твоей голове?! – не доезжая до нее, напустился Дамир.
От такого тона Ясмина опешила, сердце подскочило к горлу.