Елена Славинская
Священный цветок
Пролог
Девушка, переброшенная через плечо, брыкалась и шипела, как рассерженная кошка. Руки были связаны, и она молотила ими по спине молодого мужчины.
Ночь была лунной, теплой и наполненной ароматами цветущих деревьев.
– Милая, лучше успокойся.
– Тебе сейчас покажу, какая я милая. Ну-ка быстро поставь меня на место! Поставь на землю, кому говорю.
Его товарищи по отряду лишь весело рассмеялись.
– А девчонка-то привыкла командовать! Мир, поставь её, посмотрим, насколько она милая, – пробасил крупный мужчина в такой же маске на лице, что и у остальных.
Девушка на мгновение притихла.
– Мир? Какое интересное имя для того, кто утаскивает послушниц из храма!
Мужчина кисло скривился под маской.
Пленница тонко почувствовала это движение.
– Разбойник! Наёмник! Как можно так низко пасть?
Девушка начала ерзать, потихоньку скатываясь с плеча, и чтобы она совсем не упала, Дамиру пришлось поддержать её за бедра.
Пленница замерла.
– Постыдись, несчастный, я послушница при монастыре! Своими руками ты оскверняешь нашего создателя!
– Я уже жалею, что не завязал тебе рот.
– Только попробуй!
Дамир скинул свою ношу в кусты и принялся рыться в кармане, достал какую-то потрепанную ветошь, неизвестно где побывавшую, и демонстративно ее расправил, чтобы девушка смогла оценить перспективы.
Перевел задумчивый взгляд с тряпки на девушку, потом обратно.
– Или все-таки ты помолчишь, и мы отправимся в путь?
Послушница разгневано сверкнула глазами.
– Я и не собиралась кричать.
– Только заболтать нас до смерти.
– Я лишь попросила поставить меня на землю.
– Попросила? Я что-то не расслышал должно быть. А ты, Ансгар? – обратился к здоровяку.
– Эмм… ну не то чтобы.
– Такеши?
Невысокий парень прислушался к звукам в ночи и хмыкнул:
– Скорее это был приказ.
– Требование, – подхватил Ансгар.
– Ультиматум.
– Претензия.
– Категорический императив.
На это Ансгар втянул воздух и замахал рукой:
– Уф, Такеши, это опять твои книжки?
– Никогда еще чтение не было недостатком.
– Я все равно тебя переспорю.
– Когда-нибудь, но не сегодня.
– Вот и мне так показалось, – продолжил Дамир, перебивая друзей. – Так что, сама понимаешь, в твоих словах было все выше сказанное, кроме просьбы.
Дамир поддержал девушку за локоть и та, выбралась из кустов.
– Сам понимаешь, – послушница передразнила своего похитителя, – что девушка, на которую нападают ночью в своей кровати, самое малое на что способна – так это на просьбу.
– Ты явно не знаешь, на что способны люди в подобных ситуациях. Кстати, ты действительно сильно спокойна для человека, которого похитили.
Девушка шагала рядом, не стараясь сбежать или закричать. Это было, ну… подозрительно.
– Матушке-настоятельнице было видение, что мне придется отправиться в путь. Я готовилась к путешествию уже месяц.
Когда матушка поведала об этом, Ясмине потребовалось вся выдержка и стойкость. Девушке выросшей в горах, среди любящих и заботившихся о ней людях, которую растили со знанием о ее великой миссии, сказали, что она и цветок скоро покинут храм. И что в храме через год появится новая Хранительница. А это значит, что прежней Хранительницы не станет.
– Ты покинешь нас, Ясмина – Хранительница Священного Цветка, я вижу, к нам едут воины.
– Нет, матушка, нет, – Ясмина рыдала на коленях слепой настоятельницы.
– Да, Ясмина, не забывай, что мы проводники Великой Воли, и не нам решать.
– Но как же, я не могу вас оставить, не могу.
– Конечно, можешь, Хранительница. Твой путь только начинается.
– Но, а вы? Как же вы? Я вас еще увижу?
– На все Великая Воля, но … – на лице ее проступила печаль, и она погладила Ясмину по голове, как это и бывало раньше, успокаивая и убаюкивая.
– Что, матушка? Договаривайте.
– Через год, когда вновь зацветут деревья, у нас появится новая Хранительница.
Девушка вынырнула из воспоминаний и чуть не споткнулась о камень.
– Очень неудобно держать равновесие, когда у тебя стянуты руки. Развяжи.
Дамир обратил внимание на девушку и лишь скептически поднял бровь.
– Развяжи… – он демонстративно крутил кистью, призывая пленницу продолжить.
Ясмина закатила глаза и фыркнула.
– Развяжи, пожалуйста.
– Конечно, милая. Не могу устоять, когда очаровательные девушки так трогательно меня просят.
Сталь сверкнула в его руках, девушка лишь почувствовала, как веревки спали к ее ногам.
Потирая руки, Ясмина наконец смогла более тщательно рассмотреть своих похитителей.
Все одеты в черную удобную одежду, в полумасках наемников. Здоровяк Ансгар идет чуть позади невысокого Такеши, продолжая спорить. За его спиной в ножнах висела боевая двусторонняя секира, и на бедре при каждом шаге ловил лунный свет топор поменьше. Светлые волосы у него были странно сплетены в причудливую косу, а виски выбриты. Ясмина как-то читала трактат о войнах севера, которые носили длинные волосы и такие же длинные бороды. Девушку захлестнуло любопытство, а есть ли у Ансгара борода. И если есть, не жарко ли тому под маской.
Такеши в сравнении с Ансгаром казался каким-то мелким, но все его движения были пропитаны грацией и какой-то текучестью. Ясмина была готова поспорить с кем угодно, что Такеши умеет быть очень тихим и незаметным. Он единственный из всей компании шел с покрытой головой. Что-то вроде капюшона или платка. Такого же черного, как и вся остальная одежда. Такеши напоминал мастера Сен Ши, который прожил при монастыре почти шестнадцать лет. У него на поясе было два разных по размеру меча. Другого оружия Ясмина не заметила. Но если он хоть немного похож на мастера, то скорее всего два меча – это лишь верхушка оружейного айсберга молодого мужчины.
Тот, которого назвали Миром, был выше самой Ясмины на целую голову. Мужчина шел рядом с ней, предоставляя якобы свободу в движениях, но что-то подсказывало, что за напускной неспешностью и расслабленностью, таится сила и скорость. Руки у него были натренированы, очень уж он легко нес ее, Ясмину, на своих плечах. На нем была такая же одежда, что и на остальных, маска, волосы были растрепаны, и черная челка падала на глаза. Виски тоже были подстрижены короче, но не так сильно как у Ансгара. Из оружия Дамира Ясмина видела ножны на спине для укороченных мечей.
Девушка молча шла за мужчинами и думала, что неужели она столько лет готовилась и служила монастырю, чтобы сейчас, в ночи умчаться и даже не попрощаться. Они спускались по склону, единственной дороги до монастыря, Ясмина могла с закрытыми глазами пройти этот путь, в свое время мастер гонял ее то вверх, то вниз, и по нескольку раз за день.
Такеши и Ансгар остановились и, раздвинув ветки, вышли на небольшой луг, где мирно отдыхали кони.
– Это очень хорошо, что вы подумали о лошади для меня. А теперь поворачиваем обратно.
Три пары глаз уставились на нее в немом изумлении. Кажется, даже лошади перестали щипать травку и взглянули на нее с недоумением.
– Не смотрите на меня так. Это вы подготовленная группа из трех человек, готовые есть и спать, где придется. А я послушница. В конце концов, девушка, и мне в дорогу нужно что-то больше, чем просто ночное платье и домашние туфли. У меня, между прочим, была сумка приготовлена. Уже все собрано, надо было просто ее забрать.
Глава 1
Монастырь, который скоро осиротеет на одну послушницу, разместился на склоне высокой горы. Южная сторона храма выходила к обрыву, но была уверенно отгорожена от него метровой стеной из серого, ноздреватого песчаника. За обрывом внизу проложила себе путь горная река, набравшая силу, и несущая свои воды на север, извиваясь и бликуя на солнце. За рекой малахитовым ковром простилалась поляна, усыпанная весенними цветами и группами пятнистых коров. Храм на территории обители был небольшим, но с историей, об этом говорили и относительно небольшая высота и простые окна, серые толстые стены, с кое-где осыпающейся каменной крошкой. В храме присутствовала всего одна колокольня, без позолоты и вычурных стрельчатых окон. Сейчас же храмы строят с размахом и большим вливанием монет и под приглядом ответственных монахов, стыдливо прячущие руки в драгоценных перстнях в рукава мантии.
Дамир наблюдал за монастырем день, и мог сделать только один вывод. Даже для простой обители, защиты тут не наблюдается. Нельзя же считать за охрану местного юродивого, который только и делал, что переливал из колоды в колоду дождевую воду, глупо улыбаясь. Дамир – наемник высшего качества, в списке его достижений числятся такие громкие дела, как кража зеленого алмаза, доставка золотого медведя, соблазнение иноземной принцессы (хотя это было скорее обоюдоприятное времяпрепровождение, но все же) и еще множество других заданий. А здесь его используют в качестве извозчика? И для кого? Для взбалмашной девицы, которая бегает босиком по двору и таскает еду для недавно ощенившейся дворняги. Да, девушка недурна собой, темные волосы, миниатюрная фигура, но этого казалось недостаточно, чтобы ее похищать. Таких девиц, одна другой краше, в деревнях и селах пруд пруди. Однако заказчик изъяснился максимально точно: женская Александрийская лавра, единственная послушница. Ее-то и предстоит доставить заказчику. В конце концов, заказчик готов платить, а Дамир готов выполнять. Цена за данную услугу была более чем приятна, так что гордыня так же быстро опустила голову, как и подняла ее. Возможно она чья-то незаконная дочь, сосланная в глушь, чтобы дворцовые интриги ее не коснулись. Неожиданная мысль посетила Дамира. А если девицу растили для наследного принца? В аристократических семьях принято заключать союзы, когда детям нет еще и года. А что если его императорское величество Гектор заключил такой союз? И отправил будущую невестку в монастырь, где, несомненно, дают отличное образование и можно быть спокойным за чистоту и невинность будущей жены наследного принца.
Дамир встряхнул головой, это не его дело. Его дело – доставить девушку в столицу. А это ни много ни мало семь дней конного пути. Так что сейчас стоит сосредоточиться на продумывании плана.
Кельи не отправленных на постриг послушников находились здесь же, во дворе, в небольшом одноэтажном здании. Основная дверь, как успел приметить Дамир, закрывалась на внутренний засов. Проникнуть в эти покои не составит труда.
Вчера Дамир наблюдал за послушницей и жизнью монастыря полдня. Сегодня взобрался на него незадолго до рассвета, сменяя Такеши.
Забрался в густой тутовник, устроился удобнее на ветке и замер.
Скрипнув старой рассохшейся дверью, во двор крадучись выбралась девушка. И направилась к стене, огораживающей двор от обрыва, помедлила мгновение и с лёгкостью вспрыгнула на гребень стены. Дамир успел испугаться, даже дернулся в её сторону, в конце концов девушка представляла собой необналиченный актив. А он и его ребята достаточно времени провели в пути, чтобы не возвращаться с пустыми руками, потому что девушка, видите ли, в последний момент решила проверить законы притяжения. Но послушница с лёгкостью человека, неоднократно уже это проделывающего, разместилась на парапете, свесив ноги вниз и опираясь на руки, она повернула голову туда, где далеко в горах небо начинало светлеть, прогоняя последние тусклые звезды.
Девушка сидела неподвижно и как будто даже дремала, а Дамир договорился сам с собой и, оставшись сидеть в густых ветвях, наблюдал за послушницей.
Прошло совсем немного времени. Небосвод окрасился нежно алым.
Девушка повернула голову и заливисто свистнула, подождала, после чего сложила руки лодочкой и с три раза натурально коротко гавкнула, тоненько и звонко. Как будто даже нерешительно. Повернувшись в другую сторону обрыва, девушка склонила голову немного в бок, как будто прислушивалась к чему-то. После чего, порывшись рукой в сумке, что-то достала и протянула над обрывом. Дамир услышал звук, похожий точь-в-точь на тот, что воспроизвела послушница. Шелест крыльев и в миг, большая тень спикировала к ладони девушки, подхватила подношение. После чего послушница достала из сумки еще кусочек поменьше и положила лакомство рядом с собой на гребень стены.
Прошло совсем немного времени, и огромная тень спикировала рядом с девушкой, но в этот раз не торопилась улетать. Огромный беркут отвернулся хвостом к послушнице и начал рвать добычу острым крючкообразным клювом, придерживая ее желтой когтистой ногой.
– Обиделся? – сказала девушка, продолжая смотреть в сторону рассвета.
Дамир в голове сделал пометку, что, похоже, барышня-то блаженная, раз с птицей разговаривает.
– А у меня сухарик есть. Хотя сколько раз мне мастер говорил, что диких птиц нельзя подкармливать хлебом. Но ты ведь не совсем обычный, да, Пушок?
Дамир чуть не свалился с дерева. Придумать более неподходящее имя для хищной птицы сложно. Пушок? Серьёзно?
Девушка зашуршала карманом, и голова птицы с интересом повернулась в её сторону. Простучав огромными когтями по парапету, беркут опустил голову к карману послушницы и клювом царапая штанину, требовал угощение.
– Вот ты, конечно, хитрый, Пуша. Мир?
Дамир еле заметно дернулся, услышав свое сокращенное имя. Девушка подняла ладонь и пальцами погладила хищную птицу по голове и шее.
После чего достала долгожданный сухарик и передала в клюв беркуту.
Солнце уже искрилось на верхушках гор, а небо налилось алыми оттенками, подсвечивая нежно-розовым редкие пушистые облака. Силуэт девушки и птицы ярко выделялся на фоне золотеющего неба. Это даже было красиво, жаль только, что Дамир не романтик и не художник.
– Я никогда не устану от этого, – девушка смотрела вдаль, как большой золотисто жёлтый диск стал показываться из-за гор.
Погладила ещё раз беркута Пушу по голове и что-то проворковала, наклонившись к нему.
Птица сорвалась с парапета, обдав потоками воздуха девушку. А она лишь счастливо зажмурилась. Точно ненормальная, решил для себя Дамир. Солнце окончательно выглянуло из-за гор.
Послушница повторила свою заливистую треть, на этот раз повернулась к тутовнику, в густой кроне которого затаился Дамир.
– Я знаю, где ты прячешься, – девушка улыбнулась и достала какую-то крупу из кармана.
Черт, блаженная девчонка его вычислила. И ещё крупой какой-то приманить пытается. Это уже ни в какие ворота не идёт. Разве Дамир похож на её крылатого друга?
И пока Дамир судорожно придумывал жизнеспособную версию своего нахождения на дереве, послушница ещё раз нежно повторила:
– Ну давай же, – и подкинула крупу в воздух.
И вдруг, выше того места, где прятался Дамир, зашуршала ветка, и из тутовника выпорхнула маленькая птичка и подхватила зерно в полете, приземлились во дворе и стала склевывать угощение.
У Дамира отлегло от сердца, и одновременно пропал дар речи.
Что это за дитя природы? Ни дать ни взять, чисто принцесса из сказки, которая своими песнями приманивала всех бурундуков и ёжиков леса. Дамир всегда скептически относился к этой истории, с детства подозревая обман. Он скорее поверил бы в то, что звери просто не могли терпеть волшебное пение принцессы и стремились избавиться от источника отвратительное звука.
Послушница еще рассыпала крупы и легко спрыгнула с парапета, отправилась к колоде с дождевой водой, умылась, смешно пофыркав, и зашла обратно в здание. Монастырь проснулся и начался новый день.
Девушку надо забирать этой ночью, решил Дамир. Мало ли еще какие звери ходят у нее в друзьях?
Дамир спустился с дерева и отправился к друзьям, где те устроили привал в ожидании выполнения задания.
– Такеши, нам нужна еще одна лошадь, – проговорил Дамир, отдыхая в тени огромной ели.
Друг только кивнул головой. После незамысловатого обеда Такеши вскочил на лошадь и неспешно поехал с поляны.
– Такеши, только, пожалуйста, купи ее.
Друг, кажется, немного приуныл, но все же согласился.
Ансгар на костре коптил мясо в дорогу, а Дамир перепроверил припасы и перетряс сумку. Позже сходил к ручью освежиться и налил питьевой воды. До вечера прокручивал в голове план и путь к столице, места ночевок и привалов. Ехать им предстояло через горы, а, значит, будет, где укрыться от непогоды и палящего солнца. Далее, через три дня пути они выедут на горное плато, и почти сутки нужно будет провести на открытом пространстве, без шанса обновить запасы воды. После плато по пути есть несколько деревень и один небольшой город префектуры, где они смогут восполнить все припасы.
Такеши вернулся с молодой бурой кобылкой, сводил лошадей к водопою и привязал к дереву.
Решили идти пешком, потому что тропка от монастыря до их стоянки довольно узкая и двоим лошадям бок о бок не разъехаться.
Темнота наступила стремительно и укрыла все синим бархатом. Ночью в горах не бывает тихо. Ухают совы, шуршат грызуны и насекомые стрекочут в траве. Небо усыпано мерцающей розовой пылью, а звезды кажутся невозможно близко. Рожок месяца стыдливо прикрывался облачным одеялком, скрывая три крадущиеся фигуры.
Такеши уже перелез через забор монастыря и подал знак, что все спокойно, а сам подкрался к кельям монахинь, подперев их дверь колодой. Ансгар остался во дворе, около ворот, а Дамир зашагал к одноэтажному дому, куда несколько часов назад зашла девушка.
Дверь вся рассохлась и в просветах между досками была видна перекладина, на которую та закрыта. Достав кинжал, Дамир подцепил засов и приподнял его, дверь поддалась и скрипнула. На мгновение во дворе все замерли. Но звук никого не побеспокоил, и Дамир открыл дверь окончательно.
От входа сразу вел коридор налево и от него уже расходились в стороны двери в кельи. Кажется, этот монастырь знавал и лучшие времена, когда послушниц было значительно больше.
В коридоре не было никакого освещения, но уличного света от открытой двери хватило для изучения обстановки. Глаза быстро привыкли и Дамир, не теряя времени даром, крадучись и бесшумно проверял каждую дверь, припадал ухом, стараясь расслышать звуки.
Он нашел нужную дверь по виду, ручка была чуть более истерта и наполирована, чем остальные, на полу в углах дверного проема меньше пыли. Потянул дверь на себя, не ожидая, что все будет настолько легко, она отворилась легко и без скрипа. Боги! Это ненормальная даже не закрылась. Удивительная беспечность!
Комната оказалась маленькой, но уютной. Месяц заглядывал в окно и подсвечивал комнатную обстановку. Здесь была и книжная полка, стол с наваленными книгами и раскрытыми атласами, стул, чаша для умывания, кровать и небольшой комод. На столе стояла масленая лампа с нетронутым фитилем. Сама же послушница спала, подложив ладони под щеку. Открыла рот и тихо сопела, скинув одеяло на пол и подтянув колени к животу. Дамир порадовался нравам монастыря, потому что девушка спала в длинном ночном платье, с затянутым горлом и рукавами до запястий. Не хватало ему еще послушницу голой видеть. Рядом с кроватью лежали разбросанные домашние стоптанные туфли на мягкой подошве. Мужчине некогда было искать какие-то еще вещи, поэтому подхватил туфли, засунул к себе в карман и наклонился над девушкой. Приготовившись, если вдруг девица проснется закрывать рот ладонью.
Темные волосы до плеч, длинные черные ресницы отбрасывали тень на разрумянившиеся щеки. Дамир наклонился к ней и подсунул руку под колени и плечи, девушка заворчала и перевернулась на спину, открыв взору и маленькое розовое ушко, и белую кожу шеи. Дамир замер, подождал пару мгновений и приподнял ее над кроватью, надежнее подхватил ее и прижал к себе.
Девушка прильнула к нему и продолжала спать. Дамир недоумевал. Да она же спит как завсегдатай «Пятак и Хобот», которого не разбудить и стрельбой из пушки. А может она одурманена? Дамир слышал, что некоторые храмовики питают слабость к опиумным палочкам, которые зажигают в своих приходах. Он склонился к волосам девушки и втянул носом воздух, стараясь учуять сладковатый запах зеленой отравы. Но от волос девушки пахло мылом и чем-то едва уловимым, нежным.
Такеши уже ждал его снаружи и головой подал знак, что все в порядке, можно уходить. Двор заливал лунный свет, месяц выпутался из облаков и теперь ярко демонстрировал себя.
Ансгар только шепотом поинтересвался, уж не в обмороке ли послушница, когда они покинули территорию монастыря и вышли на дорогу. Дамир опустил взгляд на похищенную девушку и чуть не сбился с шага, на него смотрели внимательные и не сонные глаза. Девушка вцепилась в его рукав и только учащенное дыхание говорило о том, что она в панике.
– Только тихо, – спокойно проговорил Дамир, продолжая вышагивать по дороге.
– Зачем вы меня несете на руках? – сказала девушка, немного хриплым со сна голосом, сохраняя удивительное самообладание.
– Мы тебя похитили.
– Поставьте меня на землю.
Дамир лишь хмыкнул и отрицательно покачал головой. Тогда девчонка извернулась ужом и укусила его за плечо. Дамир зашипел, но девушку не выпустил и перебросил на плечо, попросив Такеши связать руки пленнице, потому что та, с усилием начала колотить ими по спине Дамира.
И вот по прошествии часа, он опять открывает ворота монастыря, с Ясминой под руку и направляется в ее уже бывшую келью. Девушка быстро вытянула холщовую сумку из-под кровати и всунула ее в руки Дамиру, после чего подошла к комоду и достала плотные штаны, рубаху, куртку и удобную кожаную обувь, повернулась к Дамиру. Девушка вопросительно подняла бровь. Дамир вздохнул и отвернулся к стене, обреченно думая, как эта девчонка умело добивается своего.
– То есть нам было достаточно просто зайти сюда и попросить послушницу поехать с нами? Никакой слежки, никакого исследования местности, никакого похищения ночью? – скептически заметил Ансгар позже, когда друзья стояли во дворе монастыря.
– Выходит, что так, – подтвердил Дамир, наблюдая, как буквально все обитатели монастыря столпились вокруг девушки, желая попрощаться.
Первым делом, после того как она переоделась и вышла на залитый лунный светом двор, она призвала своего домашнего питомца. Милую птичку размером с маленького горного кабанчика. Поворковав с ним, она погладила его по голове, проследив, как тот взмывает в небо, и развернулась к кельям монахинь.
Не прошло и нескольких минут, как дверь отворилась, откинув прислоненную ранее колоду, и в сопровождении монахинь, во двор вышла настоятельница. Хромая, хрупкая старушка опиралась обеими руками на подставленные ладони и медленно неуверенно ступала по двору.
Девушка метнулась к ней. Дамир напрягся, не зная, чего ожидать от взбалмашной девицы. Вдруг она сейчас спрячется за монашку и заявит, что никуда не пойдёт? И ему и его друзьям придётся драться с целым отрядом старушек. Отогнав нелепые мысли Дамир сосредоточился на происходящем.
Настоятельница протянула в сторону послушницы руку. Девушка мягко взяла старушечью ладонь и прижалась её к своей щеке.
– Ясмина, девочка.
Настоятельница повернула голову к девушке. Так может двигаться только давно незрячий человек, который привык доверять всем остальным чувствам, кроме зрения.
– Да, матушка, это я.
– Время пришло, дитя.
– Вы уверены, матушка? Это, – девушка скептически махнула головой в сторону ожидающих ее мужчин, – не похоже на людей императора.
– Великая Воля гласит, что человек связанный с императором придет за тобой.
Дамир напряженно замер, все его чувства обострились до предела. Откуда они могут знать? Это немыслимо.
Ясмина поджала губы.
– Матушка, и все же у меня есть опасения…
– Вряд ли найдется человек более связанный с императором, чем его сын. Пусть и незаконнорожденный.
Дамир окаменел, Ансгар с Такеши переглянулись и напряглись как струны.
– Откуда они… – начал было Ансгар, но был остановлен рукой Дамира, желающего дослушать разговор настоятельницы и послушницы.
Ясмина неуверенно оглянулась на наемников и, повернувшись к настоятельнице, склонила голову, признавая за ней право решать.
– Мне горько оставлять вас, – послушница перешла на шепот, – только скажите, что вы будете меня ждать, когда я выполню свою миссию. Только скажите, и я вернусь к вам.
– Девочка, твой путь начинается сегодня. Колесо твоей судьбы уже запущено. И опыт, который ты получишь, не оставит тебя прежней. Смирись и прими изменения.
– Я все равно к вам вернусь, – настойчиво проговорила послушница, отводя глаза.
Настоятельница мягко улыбнулась.
– Ты всегда была самой упрямой из моих послушниц. Монастырь не для тебя, девочка. А теперь подойди ближе. Мне нужно тебе кое-что сказать.
Девушка наклонилась, и старушка-настоятельница зашептала что-то той на ухо. Девушка прикрыла глаза и кивала головой, украдкой вытирала щеку, по которой побежала слеза.
Дамиру было интересно узнать, что такого поведала настоятельница, однако не настолько, чтобы пойти и подслушивать, он все еще пребывал в легком удивлении, от того, что маленькая пожилая женщина знает его тайну.
– Подойди ко мне, мальчик, – Дамир пропустил тот момент, когда старушка отстранилась от послушницы и обратилась к ним.
Мир обернулся, кому она это сказала?
– Ты, ты, бегом сюда. Не дело это заставлять старую пожилую женщину несколько раз повторять.
Дамир двинулся к настоятельнице.
Старушка оказалась еще ниже, чем Дамир предположил, и едва доставала ему до груди. Маленькая и сухонькая, она протянула ему руку.
Дамир взял ладонь матушки-настоятельницы, и та с удивительной силой сжала его ладонь.
Мужчине, чтобы случайно не сделать ей больно пришлось нагнуться ближе.
Пустые, белые глаза повернулись к нему, всматриваясь, кажется в самое нутро.
– Молод и хорош собой, но в душе у тебя бардак. Ты не знаешь кто ты. Ты бежишь от себя. Тот, кто не знает что ищет, никогда ничего не найдет. Остановись. Подумай. Верь себе и своему сердцу. Когда придет время, отдай цветок и отступи. У тебя хорошие друзья. Великая Воля наделила тебя даром дружбы и горячим сердцем, – Дамир опешил, про что она говорит? Какой цветок? Старушка замолчала на мгновение, повернув голову в сторону, и как будто принюхалась. Голос ее переменился, стал жестче и яростнее. Рука настоятельницы сжалась сильнее:
– За Ясминой идут. Послание передано в мир, и теперь Ясмина должна попасть в столицу. Ты ее туда приведешь. Чтобы ни случилось, ты защитишь ее и приведешь в столицу. Это ее путь. А ты ей поможешь, – последнее было сказано, когда матушка положила ладонь на грудь Дамиру. – И когда выполнишь свою часть уговора, тебе откроется твой путь. Если не струсишь, Дамир, сын Гектора, ты пройдешь по нему.
Мужчина заторможено кивнул, осознавая, что этой женщине действительно известно, кто он. Но ее наставления обескуражили его, как будто не он тут ворует послушницу, а его наделили великой честью и важной миссией по сопровождению девчонки. Это было странно, потому что единственное, что собирался сделать Дамир – это выполнить заказ и доставить послушницу к оговоренному сроку в столицу. Желание действовать уже кипело в Дамире и требовало скорее отправляться в путь, потому он просто кивал на слова матушки-настоятельницы, желая быстрее закончить этот странный и напряженный разговор.
Когда настоятельница отпустила руку Дамира и опять повернулась к Ясмине, в небе на востоке небо стало светлеть, предвещая новый день. Дамир отошел к Такеши, позволяя девушке завершить прощание.
– Береги себя, девочка. И помни, на все Великая Воля. Не противься ей, доверяй.
Послушница еще раз по очереди всех обняла и повернулась к своим сопровождающим.
Уверенными шагами девушка пересекла двор и остановилась напротив трех мужчин.
– Итак? Дорога в тысячу шагов начинается с одного маленького шага, – девушка нарочито жизнерадостно улыбнулась и поправила заплечную сумку.
– Мы с тобой уже сделали тысячу шагов. Туда и сюда. Сейчас опять обратно, – заворчал Дамир.
Девушка не обратила на него внимания.
– Сколько мы будем в пути? Я изучала карты и атласы, но они возможно устарели. Появились ли новые дороги? Может нам по пути попадутся деревни? Ох, это было бы просто прекрасно. Я была несколько раз в деревне, вон в той, у подножия. Там здорово. Иногда туда приезжали торговцы из столицы, но редко. Раза два всего и были… – девушка продолжала что-то тараторить.
Такеши отстранился и шел впереди, Ансгар с удивлением поглядывал на болтающую девчонку, а Дамир лишь страдальчески закатывал глаза. Кажется, это будет самый сложный заказ в его жизни.
– Итак, ты Ясмина, это Такеши и Ансгар, ко мне можно обращаться Дамир, остальное тебе про нас знать не обязательно, – когда все разместились на лошадях, проявил великодушие и заговорил Дамир.
– Спасибо, Дамир, – девушка окинула его взглядом и благородно склонила голову. – Но ты так и не ответил на мой вопрос.
– Какой именно? Ты за последнюю минуту выдала словарный запас небольшого королевства.
Девушка хмыкнула, подтверждая справедливость замечания:
– Я взволнована. Итак, сколько дней в пути нас ожидает?
– Мы добрались сюда за седмицу. С тобой хорошо будет, если доедем за десять.
– Я не настолько обременительная, как ты думаешь.
– Серьезно? Твоя болтовня уже меня обременяет.
Девушка вспыхнула.
– Наверно это только потому, что кто-то демонстрирует полное отсутствие воспитания, – поговорила Ясмина и увидела в глазах Дамира недобрый блеск.
– Именно, а теперь прошу как человек, не получивший достойное воспитание, замолчи, иначе мне придется вспомнить про тряпку.
Девушка обиженно поджала губы, но проверять правдивость угрозы Дамира не рискнула.
Когда всадники спустились с горы и вступили в ущелье, солнце висело высоко в небе, а терпение Дамира висело на волоске. Ясмина после небольшой перепалки с Дамиром опять болтала без остановки, как будто кто-то открыл клапан ее словоизвержения и не мог закрыть. Она сыпала вопросами и догадками, предположениями и своими скудными знаниями о мире. Она не требовала ответа и просто говорила. Дамир не мог понять, как это неугомонное существо выжило в монастыре и не свело всех с ума своими вопросами. Такеши хранил молчание, что для него нормально, а вот Ансгар, на удивление, стал вступать в разговор и иногда размышлять вместе с Ясминой. Дамир же мог только отпускать саркастические замечания и думать о том, как он так умудрился вляпаться. И будет ли сильно плохо, если он все-таки завяжет ей рот?
Ближе к полудню словесный фонтан девчонки стал давать сбой. Она начала делать все больше и больше пауз между предложениями и размышлениями. Дамир вознес молитву всем известным ему богам за передышку. Было решено сделать остановку у большого разлапистого можжевельника, который закрепился корнями в скальной трещине и нависал над тропинкой. Через тропу от дерева вился небольшой горный ручеек. Здесь было достаточно тени, чтобы переждать полуденную жару, вода, чтобы напоить лошадей и самим передохнуть.
Девушка спешилась и украдкой потерла спину, ноги ее затекли, ягодицы и внутреннюю сторону бедра тянуло при каждом движении. Именно из-за дискомфорта Ясмина забывала про свой безграничный интерес ко всему вокруг, стала больше молчать и старалась найти наиболее удобное положение для себя. Из всех путников больше всего ей нравился Ансгар, потому что этот здоровяк хоть изредка, но старался отвечать на ее восторг. Конечно, она понимала, что ведет себя несносно, но после замечания Дамира-я-тут-самый-главный, ей хотелось досаждать ему еще больше, и легкое удовлетворение она все же получала, когда слышала, как тот пыхтит под своей маской, цокает и закатывает глаза. Маску снял только Ансгар, потому что она откровенно мешала при разговоре. Лицо мужчины оказалось крупным и бородатым, от серых добрых глаз разбегались смешливые морщинки. В светлой бороде, как и в прическе, были заплетены косы, с какими-то бусинками и металлическими шариками. Ясмина заметила, что Ансгар не умеет говорить тихо, и весь он, от огромного роста, до басистого и раскатистого голоса, заполнял пространство вокруг себя. Смеялся естественно и громко, и как-то незаметно Ясмина успокоилась и перестала нервничать. Какой смысл, если колесо ее судьбы уже раскрутилось и теперь она связана с этими мужчинами на ближайшие семь – десять дней.