Атаман Вагари
Катакомба
– Спасибо, Брабатус.
– Теперь ты убедилась, что только мне одному можно верить, – кажется, Брабатусу польстила моя благодарность.
– Смельчак, где же ты? – раздался сзади голос Астра.
В следующий миг горгульи подошли к нам.
– Где вы были? На Смельчака напали. Она могла погибнуть! – напустился на них Брабатус.
– Смельчак, ты поспешила и снова прошла мимо прохода. Мы звали тебя, ты не слышала, – объяснил Мелькор.
– Какого прохода? – удивилась я.
– Здесь малый лабиринт. Ты зашла в не то ответвление. Там тупик, такой же, в котором нас чуть не сожрал Червь, – пояснил Астр. – Пойдём дальше, – он взял меня за плечо.
Я была озадачена. Какой проход я прошмыгнула, как это возможно? Я шла прямо, освещая стены фонарём. И где тогда я оказалась? Да ещё и подвергла риску себя, Брабатуса! Мне стало стыдно – надо быть внимательнее. В тот миг мне ни разу не пришла мысль, что Брабатус мог отвлечь меня своими нравоучениями, как раз тогда мы и прошли мимо нужного прохода.
Скоро мы все воссоединились с призраками Повелительницы Морей и палача.
Кратко объяснились, что я поторопилась и рванула вперёд, пропустила проход. Шакс подсказал:
– Нам нужно продолжить спуск. Видишь эту лестницу? Под ней начинаются подземные воды. Там рабов Дагона будет больше.
Лестница обрывалась вниз скользкими, грубо продолблёнными в камне крутыми ступеньками.
– Я готова с ними сразиться, – произнеся это, я отправилась первой.
Мелькор и Астр неотступно следовали за мной, они выбились вперёд Шакса и Анны. Оба призрака куда-то делись в стену. Брабатус шёл замыкающим. Он стал очень молчаливым с тех пор, как помог сразиться с Летучими Гончими.
Лестница длинная, и обрывалась внезапно у старого деревянного мостика-настила, под которым виднелась тёмная гладкая поверхность подземного озера. Я осветила пространство, куда мы вышли, сколько хватило моего фонаря. Мостик-настил, прогнувшийся во многих местах, потемневший от времени и сырости, выглядел при этом достаточно прочным. Он шёл вдоль стен, начинаясь от лестницы.
– Эти деревяшки оставил Жак, Прокоп и те ребята, которых я покрошила сегодня, – пояснила Повелительница Морей, выходя из стены. – Это значит, что мы приближаемся к нашим сокровищам.
Горгульи, чтобы не занимать много места, поднялись в воздух, улетели в темноту. Рядом со мной образовался Шакс, а Брабатус немного задержался на лестнице, потому что площадка мостика здесь узкая, ему нужно было освободить проход.
Я медленно двинулась по мостику, пробуя его под ногами. Он был склизким, скользким и довольно узким, но по крайней мере не разваливался, как тот предыдущий, что был перекинут через пропасть. Что-то мне подсказывало, что в эту воду лучше не проваливаться, хоть я и умею прекрасно плавать.
Внезапно вода стала волноваться. Под ней что-то приближалось к тому месту, где я находилась. И через мгновение омерзительная зелёная лапа шмякнулась на деревянный настил, норовя схватить за ногу. Я успела отпрянуть. В следующий миг следом за лапой из-под воды вылезла жуткая зелёная голова с красными сверкающими плотоядными глазами и зубастой пастью. Следом за головой на осклизлом зелёном теле показался стоячий гребень плавников, как у акулы или динозавра. И тут же вторая лапа уже потянулась к моей ноге.
– Это Глубокий, – представил мне его Шакс и пнул ногой в морду.
Глубокий с рыком отлетел.
– Пошли! – Шакс потянул меня за предплечье. – Не упади в воду!
Глубокий "провожал" нас, идя или плывя вдоль настила. Следующий удар ногой в рыло от всей души он получил уже от Повелительницы Морей. Снова рявкнул. Я приостановилась, перехватывая саблю попрочнее:
– Я могу искромсать его саблей!
– Не нужно этого делать. Он любит выхватывать сабли, – Анна Бони покачала головой.
Мы быстрее пошли по настилу. Вскоре над ним в стене показался широкий лаз. Шакс первым туда переместился. Мелькор и Астр нас там ждали, когда я туда вскарабкалась с помощью горгулий, Анна дала ещё один пинок Глубокому. И ловко влезла к нам.
– Нельзя расслабляться ни на минуту. Эти примитивные рабы Дагона даже не могут отличить плоть и кровь от призрака! – возмутилась Анна.
– Из чего они сделаны? – спросила я. – Похожи на рептилий или амфибий.
– Ты брось свои заумные словечки, – посоветовал палач. – Низшие твари созданы силой Дагона и поддерживаются его неиссякаемой энергией. Благодаря им он узнаёт о нашем приближении.
– Тогда, может, надо убить этого Глубокого? – спросила я.
– Не имеет смысла, – покачали головой мои товарищи.
– А где же Брабатус?
– Идёт. Глубокого он, по ходу, не интересует, – Анна, сощурившись, вгляделась в темноту.
Скоро я тоже увидела отблески от приближающихся доспехов. Брабатус как ни в чём не бывало шёл в нашу сторону, а Глубокий не обращал на него внимания. Он находился под водой прямо под нами, лишь изредка отправляя пузыри и бурление на поверхность. Через минуту Брабатус дошёл до нас, Мелькор и Астр помогли ему вскарабкаться. Анна всё это время не спускала с него подозрительного взгляда. Я понимала, о чём думал призрак пиратки. О том, что второй раз на Брабатуса не нападают рабы Дагона – сначала он вышел "сухим из воды" от Гигантского Червя, теперь – от Глубокого. Но ведь Анна и Шакс – сами призраки, которые в силу своей бесплотности тоже представляют мало интереса для рабов Дагона!
– Подземные воды ещё будут, – предупредил Шакс. – Идём дальше.
Это озеро оканчивалось очередными пещерами и подземными галереями, куда мы ступили. Мы не успели углубиться достаточно, как снова подверглись нападению. На этот раз нас встретила гигантская крыса, у которой шесть лап. Она напоминала броненосца, покрытого мощным непробиваемым хитиновым панцирем, имела злобную крысиную морду и сильный хвост, со звонким стуком ударяющий по полу и стенам. Я поняла, что если этот хвост ударит по мне, то я распадусь на половинки.
Шестилапая крыса размером с медведя. Завидев наш "кортеж", недружелюбное создание приподнялось на задней паре лап и угрожающе шевеля оставшимися без опоры четырьмя конечностями, двинулось на нас.
– Это Шестилапый демон. Кромсай его по брюху – оно не защищено, – подсказал палач.
– Мы поможем! – внезапно встрепенулся Астр.
Прежде чем я успела замахнуться саблей, горгул, не обращая ни на кого внимания, метнулся на врага. Мелькор подхватил его порыв и кинулся с другой стороны.
– Нет, стоять! – рявкнул им Шакс.
– Разрази вас гром, бестолковые ящерицы, – выругалась Анна.
– Они получат свой урок, – поучительным эхом донеслось из-под доспехов Брабатуса.
Я же ничего не успела ни сказать, ни крикнуть: на наших глазах развернулась драма. Горгульи в первые секунды одерживали вверх, заставив шастающего в нашу сторону Шестилапого демона остановиться. Они рьяно вцепились ему в бока и попытались вонзить когти. Но в следующий миг их постигла злостная неудача. Шестилапый отшвырнул Мелькора на очень большое расстояние как тряпичную куклу, а в Астра вонзил одну из своих ног-щупалец, тоже увенчанную стальными когтями. После чего тоже отшвырнул. Астр издал страдальческий полувсхлип-полувздох, замер и затих.
Меня кольнул страх за друзей, но ахать и охать над их полуживыми (или уже мёртвыми) телами было некогда. Шестилапый демон передвигался очень быстро. Я не успела моргнуть, как эта чудная крыса маячила уже в метре от меня.
– Живот! – повторил Шакс командным тоном.
– Смельчак, Брабатус, у вас сабля и меч, достаньте его брюхо! Я отвлеку его! – Анна бесстрашно выпрыгнула вперёд.
Но крыса, в отличие от Червя, не обращала на Повелительницу Морей ни малейшего внимания. Она подбиралась ко мне, заставляя отступать, размахивала когтистыми лапами, больше напоминающими шланги-щупальца со смертоносными жалами на конце. Одно из них в крови Астра. Брабатус ударил по Шестилапому мечом, но меч пришёлся по боку, где была мощная защита панциря. Существо это, видимо, почувствовало, и попыталось отшвырнуть Брабатуса. Но не тут-то было. Наш бравый рыцарь ордена Чёрной Розы крепко держался на ногах.
Пока Шестилапый возился с Брабатусом, норовя убрать его как ненужное препятствие, я изловчилась подбежать близко, чтобы полоснуть саблей по животу. Первый раз получилось так себе. Сабля оставила глубокую царапину-борозду, из которой проступила оранжевая слизь. Потом мне пришлось едва ли не с ором убегать, потому что разозлённый демон оставил потуги уронить рыцаря и принялся гоняться за мной. Не известно, чем бы закончились эти салочки с проигрышем, равном моей смерти, если бы не Шакс. Палач успел сконцентрировать свои сверхъестественные способности во внушении чувств и эмоций и что-то передал демону, заставив того остановиться словно в нерешительности.
– Не зевай, детка, ну же! – Анна тут как тут подсказала, что нужно делать.
Я подскочила в очередной раз к Шестилапому и обрушила удар ему на брюхо уже сильнее. На этот раз он достиг цели: из широкой раны шмотками выплеснулась дурно пахнущая оранжевая масса. Шестилапый волчком закружился на одном месте. Я успела отскочить. Потом он упал на спину и засучил ножками вверх, а потом повалился на бок и затих. Я долго не решалась сдвинуться с места, опасаясь, что это обманный маневр. Но победа за нами.
– Мы легко отделались, Шестилапый демон – одна из сильных тварей Дагона, – тихо прошелестел Шакс.
– А Астр и Мелькор?! – вспомнила я и испугалась.
Но Мелькор уже подходил к нам из глубины пещер, прихрамывая. Он выглядел контуженным, его морда искривилась от боли. Астр тоже жив. Он шевелился, приоткрывал глаза, из его сквозной раны в правой части груди шла кровь тёмно-бурого оттенка. Я ничего не знала об анатомии горгулий, но рана выглядела совсем не хорошо. Это всё равно что у человека пробить лёгкое.
– Астр, бедолага, зачем ты туда полез? С ним нужно было выдерживать тактику. Всего лишь подпустить брюхом на клинок… – вздыхал Мелькор.
– Рассвет… дотянуть до рассвета… а потом, на следующую ночь… мы продолжим… – у Астра затянуло глаза поволокой. В следующий миг он их закрыл.
– Астр… – я склонилась над ним, взяла его лапу в свои ладони.
– Он впал в спячку, – Мелькор положил мне лапу на плечо. – Он прав. На рассвете, когда мы обращаемся в камень, наши раны заживают.
– Но где здесь взять рассвет, здесь Катакомба, вечная ночь, мрак подземелий? – вздохнула я. – Мне очень жаль, что… я не смогла его защитить.
– О чём ты, Смельчак? Это мы должны были защищать тебя, – возразил Мелькор.
– Нет, Мелькор. Вы избрали меня вашим лидером. Вы понадеялись на меня. Я не оправдала ваши ожидания. Я предупреждала, что плохой из меня лидер.
– Не пори горячку, детка, – Анна добродушно и в знак поддержки слегка пнула меня в бок. – Астр оклемается. Да, рана не ахти, конечно, но бывало и хуже.
– До рассвета несколько часов. Вы будете тут ждать? – спросил Брабатус.
Каждый из нас с немым укором посмотрел на него. Но я в глубине души осознала, что он прав. Надо идти дальше сейчас, если мы хотим успеть расправиться с Дагоном до приезда Милены. С другой стороны, нашего товарища серьёзно ранили. Брабатус мог быть поделикатнее. Рыцарь под нашими прожигающими взорами (особенно под Шаксовым и Анниным – Мелькор с вниманием и сочувствием смотрел на своего сородича) сам это понял и стушевался:
– Я пойду медленно дальше. Дог'оните меня.
Я посмотрела на друзей – Мелькора, Анну, Шакса:
– Мы не можем так просто тут оставить Астра. Кто-то должен охранять его. Дожидаться рассвета или нас. Я сама готова остаться.
– Нет, тебе здесь нельзя оставаться, Смельчак, – покачал головой Мелькор. – Я останусь.
– Я бы не хотела терять такого воина, как ты. Может быть, Анна? – предложила я.
– Уж я точно не намерена тут оставаться! Я хочу увидеть сокровища Жака. Я хочу увидеть смерть Дагона. И помочь этой смерти. Мне закон не писан. Я тебе нужнее, чем эти ящерицы, ведь я умею командовать флотилиями! – Анна посмотрела на меня так обиженно и обжигающе, что я поняла – спорить с Повелительницей Морей бесполезно.
Примиряюще подняла руку:
– Хорошо, Анна. Ты идёшь со мной. По правде, я никого не хотела терять. Я хотела прийти сюда с вами, и уйти назад домой тоже со всеми вами и с победой.
– Жизнь вносит свои коррективы, – развёл руками Мелькор. – Я позабочусь о нём.
– Спасибо тебе, Мелькор. Я надеюсь, мы ещё встретимся, – я пожала руку горгулу.
Говорить что-то ещё бессмысленно. Я, Шакс и Анна переглянулись сначала друг с другом, потом с Мелькором на прощанье, и пошли следом за Брабатусом. Возможно, не рационально оставлять здорового и полного сил Мелькора здесь, но оставлять полумёртвого Астра одного я тоже не готова.
Когда мы прошли через коридоры, куда ушёл рыцарь, мы скоро нагнали его. Он стоял перед старой лестницей, уводящей глубоко вниз. Спуск в ад продолжался. Нас становилось всё меньше.
Чёрный Ромб
Лишившись компании двух горгулов, мы стали меньше говорить. Нет, боевой дух наш не снизился, но настроение, конечно же, ухудшилось. Я переживала за Астра и за своё бессилие что-либо сделать для него, помочь ему. Надеюсь, Мелькор не стал меня обманывать из милосердия, когда убеждал, что Астр оклемается. А что, если нет? Представляю, каково будет Мелькору и каково ему сейчас. Горгульи очень привержены друг другу, каждый их сородич – ближе брата и сына.
Анна вела себя тихо, потому что ей не нравился Брабатус. Она бы не прочь начать с ним препирания, но Шакс то и дело зыркал на отважную экс-капитаншу огненным взором. Брабатус же шёл отстранённо, брёл впереди всех, будто нас и не существовало. Анна и Шакс держались поближе ко мне. И если в Анне я ощущала желание удовлетворения амбиций, то от Шакса исходила искренняя поддержка. Я чувствовала это, потому что Шакс обладал сверхспособностями передавать эмоции и чувства ментально – те, какие выгодно ему. Или те, какие он хотел передать.
Мы уже несколько минут шли по коридорам, петляющим то направо, то налево. Эти коридоры с серо-зелёными стенами, кое-где покрытыми непонятными знаками, символами, иероглифами, сопровождали нас после того, как мы спустились.
– Куда подевалась эта груда металлолома? Вы как хотите, а я пошла его искать. Ещё не хватало, чтобы он присвоил мои сокровища! – Анна резво исчезла из виду.
Она непредсказуемая, капризная барышня-призрак: могла появляться и исчезать, когда ей заблагорассудится. Шакс внезапно остановился и положил мне руку на плечо:
– Не переживай о горгульях, Смельчак. Если ты дойдёшь до Чёрного ромба и снимешь проклятье Бафомета, они воспрянут.
– Хочешь сказать, это поможет Астру побыстрее поправиться? – с сомнением поглядела я на палача. – Его рана очень не хорошая, хоть я и не разбираюсь в физиологии Существ Ночи.
– Горгульи выносливее, чем люди. Особенно вот эти, горгульи-воры.
Подумав, я согласилась:
– Горгульи-воры – отщепенцы, изгои из своего клана. Им и надо быть выносливыми, чтобы выживать.
– Каждый из нас был преступником и отщепенцем. То, что нас повёл хороший человек – шанс искупления. Я буду умирать с осознанием, что всё не зря, что я помогал тебе.
– Шакс, ты не будешь умирать. Более того, ты не сможешь умереть! – посмотрела я на палача.
– Есть миссия. Есть цель. Как только она станет выполнена – меня не станет.
– Эй вы, палач и Смельчак! Где вы там запропастились!? – голос Анны раздался звонким эхом впереди.
Мы поспешили туда, так и не договорив. Я была готова обрушить на Шакса шквал упрёков: Астр чуть не погиб, так палач ещё и вздумал говорить о смерти!? Но не до таких разговоров. Когда мы подошли к Анне и Брабатусу, ожидающим нас, увидели свод огромной пещеры, снизу заполненной водой.
Мой фонарь осветил широкое пространство, несколько десятков метров в диаметре. Перед нами обрыв, пропасть с водой, а из воды торчали колонны – на расстоянии примерно шага-двух одна от другой, в разном порядке. Будто гигантские волнорезы.
– Тебе нужно перебраться на тот берег, смелая девица, – поучительно-чопорным тоном произнёс Брабатус. Над водой и под сводом раздалось поучительно-чопорное эхо.
– Лучше не мели мне тут языком, а сам и перебирайся. А то жду-не дождусь, как ты грохнешься туда вниз и заржавеешь! – взвилась Анна.
– С висельниками я не разговариваю.
– Только что разговорился, болван-чурбан! – глумилась пиратка.
Шакс и я уже не обращали на них внимания, подошли к краю. Как бы мне сейчас понадобилась помощь горгулий! Я бы попросила перенести их над озером. Вернуться за Мелькором, попросить, чтобы перенёс, а потом снова подежурил у Астра? Но мы столько времени сюда шли, и если пойдём обратно – потеряем ещё время. Каждая минута дорога. Шакс же тихо предупредил:
– Перейти непросто. Сверху Стрекозы, снизу Глубокие.
– Какие Стрекозы, карамба!?
– Иди быстро и держи саблю наготове, – теперь Шакс это рявкнул. Он как никто другой заинтересован в успехе предприятия. Я поняла, что если что – он первый мне поможет.
Я разбежалась и перепрыгнула пространство, отделяющее меня от первой ближайшей колонны-"волнореза".
Поверхность стоячих в воде колонн или столбов явно искусственного происхождения относительно ровная. Понятия не имею, кто, когда и с какой целью соорудил эти столбы. Возможно, на них была крыша, которая со временем обрушилась, либо здесь был мост, который тоже истончился. Я соизмерила расстояние на глаз до следующей колонны и прыгнула. Про себя возблагодарила тренировки на секретной базе ТДВГ: иначе я бы и шагу не смогла ступить. Первые колонны широкие, их поверхность, на которую можно прыгнуть, составляла примерно сантиметров 70-80 в диаметре.
Я с лёгкостью переместилась по пяти или шести колоннам, а далее начались трудности. Сверху послышался свист, по нарастающей, и на меня из-под тёмного свода пещеры спикировало нечто большое и длинное, с прозрачными крыльями. Облетев меня, это нечто зависло в воздухе на расстоянии метров двух, разглядывая фасеточными глазами. Я увидела, что это стрекоза, только размером больше двух или трёх орлов.
Вспомнила, как смотрела документальную передачу о древности нашей Земли. Что когда-то деревья были размером с горы, а насекомые – ростом с тигров и волков. Потом они все вымерли, потому что климат стал меняться, либо потому что их вытеснили другие виды растений и животных, более привычного нам размера. И когда стрекоза с энтузиазмом полетела на меня, чтобы укусить или убить, я выставила вперёд саблю и сделала защитный взмах-выпад. Стрекозу это отпугнуло, но не слишком. Она просто отлетела от меня, принялась облетать вокруг, подбираясь сзади.
А снизу послышалось уже знакомое бульканье. В следующий миг из воды высунулась зубастая зелёная чешуйчатая морда Глубокого. Этот Глубокий привёл компанию – рядом показалась ещё такая же морда. Они запрокидывали головы, таращили на меня алчные глаза и ждали, пока я упаду. Стрекоза снова полетела на меня, и я ударила по ней саблей. Я поняла их тактику: скорее всего, они дружат между собой, в симбиозе. И план у них прост: Стрекоза скидывает меня Глубоким в качестве еды, взамен получает что-то от них, например мои обгрызенные останки.
– Детка, не дрейфь! – Анна Бони с боевым кличем возникла на соседней колонне и принялась размахивать руками, привлекая внимание стрекозы: – Эй ты, букашка! Ползи к мамочке!
Стрекоза заинтересовалась пираткой, тем более та заплясала настоящую свистопляску. Я получила возможность перепрыгнуть на следующую колонну. Она была значительно уже, чем предыдущие, и я чуть не упала. Пока Анна издевалась над стрекозой, заставляя её пролетать сквозь своё непроницаемое призрачное тело, на меня тем временем вылетела вторая стрекоза, оказавшаяся больше по размеру.
Я начала махать саблей перед собой, не давая ей возможности приблизиться. Тогда она принялась летать вокруг. Я повернулась и тоже махала саблей. Глубоких внизу уже скопилось штук шесть. Они не интересовались колонной, на которой гарцевала Анна, но очень интересовались колонной, на которой вращала саблей я. Тогда Шакс медленно и плавно опустился вниз, встав прямо на воду. Его возможности жителя тонкого мира это позволяли. Снова его прозрачное тело засветилось огненным пламенем, глаза накалились. Глубокие, недовольно и утробно урча, принялись с неохотой отплывать от моей колонны. Кто-то из них унырнул.
На соседней колонне оказался Брабатус, ловко и изящно перепрыгнув туда:
– Всё приходится всё время делать за других! – возмутился он. Но его можно простить за ворчание: он взял мою стрекозу на себя!
Его меч совершил большую дугу и задел крыло громадному насекомому.
Стрекоза отстала от меня и напала на рыцаря. Я перепрыгнула на следующую колонну, потом ещё на одну. Анна прыгала за мной по другим колоннам, веселясь и хохоча, заманивая стрекозу не понятно куда. Она забавлялась от души. В какой-то момент, раздразнив насекомое до предела, она снова стала осязаемой и плотной, и залепила существу кулаком прямо в фасеточный глаз. Стрекоза издала жалобное жужжание и улетела во тьму. Брабатус тем временем разделался со второй налётчицей, буквально покрошив её мечом вниз. Глубокие получили хороший суп на обед: оставив меня, они жадными коршунами набросились на куски Стрекозы. Вода внизу забурлила от их алчности, желания выдрать еду друг у друга.
Я тем временем допрыгнула до рубежа – противоположного берега. Шакс поддержал меня, подставив руку. Брабатус тоже перепрыгнул не менее ловко с колонны, как и Анна, пребывающая на пике ража развлечений:
– Ах, как давно я так не веселилась! Эй, Брабби, а ведь мы сработались, я даже удивляюсь, как!
– Я не имею ничего общего с тобой, и впредь отказываюсь иметь, висельница, – ответил Брабатус, который совсем не поддержал солидарность и энтузиазм Анны.
– Какие мы нежные! Но согласись, мы действовали сообща. Не такой уж ты и пропащий, как оказалось! – Анна совсем раздобрела.
– Я помогаю этой смелой девице, потому что хочу вернуть всё на круги своя. Ты помогаешь, потому что тебе нужны твои сокровища, – чопорно отвечал рыцарь.
Мы тем временем углубились в очередную пещеру. Здесь сыро, как после дождя, стены то тут, то там покрыты плесенью. От стен и из глубин петляющего перед нами коридора шёл смрад и ощущение угрозы. Я почувствовала накатывающий безотчётный страх. Никак не могла понять его причину, шла, освещая фонарём путь. Шакс объяснил тихо:
– Владения демона-жука. Нужно, чтобы кто-то из нас стал приманкой. Иначе мы не пройдём.
– Приманкой? Что это значит? – я сразу напряглась. Мне не понравилось, что сказал палач.
Напряглись и Анна с Брабатусом, у которых запросто могли наладиться сейчас отношения, раз у Анны такое хорошее настроение и она пошла на мировую.
– Это значит, что демон-жук не пропустит нас, пока кто-нибудь не пойдёт с ним, в его норы. Это может быть живой или мёртвый. Так было написано Хубертусом Лысым.
– Шакс, это ведь то, что ты прочитал, вернее, перевёл, но решил приберечь напоследок, не рассказывать?
Палач не ответил. Он прошёл немного вперёд, остановился и проговорил тихо и глухо:
– Если я здесь останусь, это нежелательно тебе, Смельчак. Ты не узнаешь, что ждёт дальше, об этом знаю только я. И я не смогу защитить тебя во время битвы с Дагоном. Я пойду до конца, – последняя фраза была произнесена тоном, не терпящим возражений.
Брабатус подошёл ко мне и во всеуслышание заявил:
– Я же говорил! Предатели и интриганы окружают тебя, наивная дева! Вот она, подлая мерзкая натура, вылезла, проявила себя. Он воспользовался преимуществом, прочитал бредовые рукописи лысого монаха, и внушает тебе, что ты без него ни шагу не сможешь ступить! А всё потому что он тебя заманивает к Дагону, в самый последний момент он устроит тебе подлянку!
– Ну-ну, груда железа, между прочим из всех присутствующих я сама сомневаюсь в тебе больше всех! Ты только и делаешь, что кичишься своей праведностью, любовью к порядку. Мол, мы все висельники, воры, головорезы – один ты святоша! Как будто я не догадываюсь, что из себя вы представляете, рыцари Чёрной Розы! Не потому ли ваша роза чёрная, потому как подгнила изнутри? – Анна налетела на Брабатуса.
Шакс тут же перегородил ей путь и в усмиряющем жесте поднял руку, приказав:
– Вы оба сейчас вредите Смельчаку, отнимая время на бесполезные разговоры. Брабатус, меня не волнует, что ты говоришь обо мне. А тебя не должно волновать, что о тебе говорит Анна.
– Какие мы умные вдруг стали! Прям мудрецы! – саркастически хмыкнула Повелительница Морей.
– Кто-то из вас обоих должен остаться на этом рубеже. И решите это не вы, и даже не я. Смельчак, – это Шакс произнёс с мрачной торжественностью и в упор зыркнул на меня огненными глазами.
Я вздохнула. Мой спуск в Катакомбу всё больше и больше шёл наперекосяк, представлялся сплошной неудачей. Я не дошла до Дагона, а уже не верила, что вернусь и что всё кончится благополучно. Но мысль о том, что Астр едва не погиб, пытаясь мне помочь в схватке с Шестилапым, да и все остальные сейчас самоотверженно идут со мной, поддерживают меня, придала мне силы духа.
– Шакс, не мог бы ты подробнее рассказать, что ты знаешь про этого демона-жука? Может быть, есть шанс сразиться с ним по-другому, обмануть его, без необходимости приносить кого-то в жертву?
– Такого шанса нет, – покачал головой палач. – Это раб Дагона высшей иерархии, ему нужна дань. Плата за вход на другие уровни Катакомбы. Дагон предусмотрел, что тебе будут помогать, Смельчак, и он сделает всё, чтобы до него дошла только ты одна, а все твои спутники так или иначе исчезли.
– То есть он как тот Червь, раз победить его нельзя. Получится ли убежать от него? – задалась я вопросом.
– Нет. Мы в его владениях, он искажает пространство. Начнёшь бежать – попадёшь снова сюда же.
– И он точно пропустит нас, если мы дадим ему дань?
– Да, мы сможем пройти. Он будет занят своей данью.
– Что случится с тем, кто пойдёт в его нору?
– Если это будет живой человек – будет медленно умирать, в муках. Если это будет мертвец, дух, призрак – останется в плену, привязан к норам. Как Жак, который привязан к своей зале. Но если ты победишь Дагона – у него будет шанс освободиться: вместе с Дагоном падёт власть его рабов.
Повисло долгое продолжительное молчание. Я думала. Шакс поставил перед фактом, что он тут не останется. Я остаться не могла – у меня есть обязательства перед Миленой и этими ребятами: я вроде обещала им завалить Дагона. В который раз подумала о том, что слишком много взвалила на свои хрупкие плечи.
Пока я думала, Шакс и Брабатус молча стояли и ждали, что я скажу. Где была Анна – я поняла не сразу. Подозревала, что она стоит за мной или бродит в соседних коридорах. Внезапно Анна возникла передо мной и заявила:
– Палач прав. Пространство уже исказилось. Мы отсюда не выберемся, пока не покормим его кем-то из нас. Я проверила, хода ни назад, ни вперёд нет. Мы взаперти. Там, откуда мы пришли и было стрекозиное озеро – теперь стены.
То, что рассказывала призрак пиратки, звучало как фантастическая сказка. Но я ей верила. За эту бесконечную ночь я уже слишком многое увидела в Катакомбе и увижу ещё немало.
Снова подвисло молчание, напряжённое. Никто не давил на меня. Но все ждали ответа. Я сама на себя давила – нужно принимать решение, и быстрее – время идёт. Я потерялась во времени. По моим расчётам, мы находимся в Катакомбе уже два часа. А может и все четыре. То есть рассвет тоже через два часа. Или через четыре. Нам ещё нужно каким-то образом вернуться отсюда.
Но сейчас слишком глупо думать о возвращении. Так кого же оставить на съедение демону-жуку? Шакса оставлять не хотелось. Из всей компании он представлялся единственно надёжным товарищем. Анна наверняка заартачится и станет неуправляемой: в глубине души я побаивалась её, она представлялась мне себе на уме, хоть и очень нравилась мне. Я бы не хотела оставлять её. Оставался Брабатус. Вот если мне поговорить с ним, призвать в качестве аргумента его доблесть, честь, самоотверженность… Я уже хотела обратиться к Брабатусу, как вдруг Анна Бони удивила меня:
– Отставить. Я пойду к жуку.
Первые секунды я подумала, что у меня слуховые галлюцинации.
– Что?..
– Что слышала, детка. К жуку отправляюсь я, и точка, – заявила она.
Больше всего удивился Брабатус – ещё сильнее меня:
– Что я слышу! Висельница наконец-то захотела покаяться, искупиться!
– Не твоё дело, железяка, – огрызнулась Анна.
Шакс же хладнокровно и невозмутимо двинулся вперёд, сопроводив ёмкой фразой:
– Демон-жук ждёт.
– Анна, – я растерялась. Происходящие события разворачивались стремительно. Уговаривать Повелительницу Морей остаться не имело смысла – тогда пришлось бы уговаривать Брабатуса отдать себя демону. Вместо этих уговоров я спросила: – Но зачем? То есть почему ты так решила? Мы же так и не дошли до сокровищ…
– К чёрту сокровища. Это Жаковы сокровища, ему они важнее. Был бы здесь Жак – тебе бы так не повезло, детка, фигли-мигли ты его б уломала. Я знаю, что умру без всяких оков и верю в это. Я верю в тебя, что ты не допустишь, чтоб я осталась невестой жука навечно, как какая-нибудь там дюймовочка!
Анна одарила меня глубоким, многозначительным взглядом и стремительно, почти вприпрыжку побежала за Шаксом. Будто спешила на свидание. Она напевала свою песенку:
– Тонкая ниточка, хрупкая лесенка, захлопнулась калиточка – спета твоя песенка…
Я очень не хотела, чтобы песенка Анны была спета. Фатальность и неотвратимость моего пути заставляла двигаться вперёд и сдаваться тому, что творилось. Идти по Катакомбе, подвергаться урону, испытывать потери. Как в считалочке про десять мальчишек на острове – сначала их было десять, один споткнулся и упал в яму, стало девять, второй утонул, стало восемь, третий случайно напоролся на стрелу, стало семь, и так далее.
Я тоже отправилась за друзьями. Стены по-прежнему давили, ощущение угрозы, безысходности усиливалось.
Мы шли дальше. Пещера становилась всё более извилистой. Она напоминала увеличенную в разы скрученную резиновую трубку, уводившую вниз. Спуск довольно крутой. Запросто можно садиться на пятую точку и ехать. И с каждым шагом он становился всё круче. Мы не разговаривали, но шли почти вровень, плечом к плечу. Шакс, Анна, я, Брабатус.
Внезапно стало так покато и скользко под ногами, что я оступилась и чуть не покатилась вниз. Шакс поддержал меня под локоть. Другой рукой я схватилась за стенку. Шакс предупредил нас:
– Рубеж демона-жука. Мы близко. Он нас чует.
В воздухе повис смрад, ощущение угрозы зашкаливало. Ещё я слышала отдалённый гул, тихий, давящий, на очень низких частотах. Этот гул урчал утробой самого ада.
– Я пошла, не поминайте лихом, – Анна отсоединилась от нас.
В её голосе нет обречённости. Она бросила фразу так легко, будто собралась в соседний дом за кофе. Шакс проговорил:
