Анна Гращенко
НИИ ядерной магии
– Возьмём на заметку, – Фима не обратила внимания, насколько мужчина перед ней был расстроен. Она была поглощена размышлениями об его отце, – потому что связь может быть и обратная: кто-то что-то сделал в саду, и после каждого воссоединения с природой твой папа лишается жизненных сил. Он похудел?
– Да, очень.
– Так-так, – девушка достала блокнот и ручку из своей сумки насыщенного болотистого цвета. На секунду она замерла, уставившись на вязанное полотно. Потом перевела взгляд на Красибора. Снова на сумку.
«Бесы! – воскликнула она мысленно, поняв, что из всей коллекции сумок выбрала ту, что почти полностью совпадает с цветом глаз Красибора. – Чары чарами, но это вот уже шутки подсознания».
Она рассерженно затолкала сумку на верхнюю полку и раскрыла блокнот: это была книжечка чуть больше её собственной ладошки, с толстой прозрачной обложкой. В эпоксидной смоле, из которой та была сделана, навсегда застыл букетик из цветущей веточки жасмина, ясменника и ландыша.
В сумке неистово вибрировал телефон, высвечивая неизвестный номер, но гаджет остался незамеченным.
Девушка положила ногу на ногу и, уперев блокнот в коленку, начала сосредоточенно выводить строчку за строчкой. Она бормотала что-то под нос, и Красибор расслышать этого не мог. Так что он занялся воспоминаниями: как капустные листья, разбирал месяц за месяцем, вспоминая каждый день настолько детально, насколько мог. Арифметика ясно дала ему понять: значение может иметь всё что угодно. А ведь ему даже в голову не приходило, что сад может нести опасность! Мужчина поморщился, вспомнив, как сильно зелень разрослась за последнее время: будто растения в саду питало что-то ещё, кроме воды и удобрений.
– А был кто-то, кто начал наведываться в гости с началом болезни? Или наоборот перестал у вас бывать? – девушка подняла голову, убрала ручку за ухо.
– Мама, – проговорил Красибор, нервно заламывая пальцы. – Примерно тогда я видел её в последний раз.
Глава 10
Они нашли Александра на заднем дворе. Мужчина стоял посреди летней кухни, перетирал что-то в ступке и напевал себе под нос. Деревянный навес над ним, заросший травой и одуванчиками, ещё блестел от утренней росы. В уличной печи тлели угли, рядом наготове стоял ухват. Мужчина был одет в свободную рубаху, домашние коричневые штаны и белые кеды, изрядно заляпанные пятнами от травы. Он зачесал ещё влажные светлые волосы назад, и напоминал сейчас Арифметике злодея из старых фильмов. Девушка улыбнулась этой мысли. Ей очень хотелось подойти к Александру со спины и обнять его, прижаться щекой и пожелать добро утра. Но позволить себе она могла лишь последнее.
Ещё за десять шагов ведьма заприметила юркого зверька: Лис с лоснящейся шерстью тёрся о ноги Александра, будто примеряя на себя роль кота. Мужчина зверя не отгонял, но и на ласку не особо реагировал. Для них обоих эта сцена была привычной и естественной.
– Почти готово, – проговорил он тихо, и Лис повёл ухом, подтверждая, что понял.
Зверь уселся рядом, готовый принять как поручение, так и награду. А Фима преградила дорогу своему спутнику:
– Давай подождём пару минут, не будем лезть под руку, – предложила она и, не дожидаясь ответа, затащила мужчину за угол здания.
– Бывший твой? – пошутил Красибор, обескураженный необходимостью прятаться.
Он, в отличие от девушки, не успел разглядеть, чем именно был занят блондин, и попытался выглянуть из-за деревянной стены. Но Фима резко его одёрнула:
– Не лезь под руку, говорю же, – она недовольно цокнула языком и, подавив тяжёлые чувства, объяснила: – Он готовит травник. Это особый вид зелий: сил почти не расходует, но точности требует ювелирной. Одним граммом больше или меньше – и в лучшем случае снадобье будет бесполезным. В худшем – нанесёт вред.
Красибор зацепился за её слова:
– А сколько сил нужно для таких зелий?
– Совсем капля, даже меньше.
– Хочешь сказать, даже я мог бы что-то подобное приготовить?
– Вполне, – сухо кивнула девушка. – И это одна из причин, почему мы приехали именно сюда.
Мужчина почувствовал, как воздух выбило из лёгких. У него есть шанс творить магию! Настоящую, невероятную, действенную! А не эти дешёвые фокусы с очаровыванием, которые он даже контролировать не может.
– Ты хочешь сделать лекарство для моего отца?
– Для начала, найти информацию, понять хотя бы, куда двигаться и что искать. Но в итоге да. Мало будет найти порчу и уничтожить её: мистера Бологова нужно будет излечить от последствий.
– Слушай, называй его Баженом, официоз этот как на кобыле седло.
– Я вежливая! – зашипела девушка, вновь одёргивая мужчину, который предпринял ещё одну попытку подсмотреть за Александром.
– Расскажи хотя бы о нём тогда, – сдался Красибор. – Это местный ас, я так понимаю?
– Можно и так сказать, – вздохнула Фима. – Он мой давний друг. Это его ведовская аптека, дело жизни. Навряд ли найдётся в округе кто-то, кто знает о чудодейственных свойствах трав больше. К тому же, я нигде не видела столько книг о ботанике и других науках, как здесь.
– Почему ты думаешь, что он поможет нам?
– Я понятия не имею, захочет ли он помогать, – Фима строго посмотрела на спутника. – И хочу, чтобы ты держал это в уме. Александр может отказаться, и нам надо быть готовыми отказ этот принять. Тогда будем искать другие способы.
– Понял тебя, – он кивнул.
Они подождали ещё несколько минут, когда Красибор не сдержался:
– Ты не ответила.
– А?
– Это твой бывший?
Фима вспыхнула так ярко, что Красибора внезапно кольнула зависть: даже со всеми его чарами девушка не краснела так стремительно и ярко, как сейчас.
– Не твоё дело, – прошипела Фима.
– Ты поэтому куртку его носишь? Надеешься, что его это растрогает?
«Заткнись, придурок!» – орал про себя Красибор.
«Заткнись, дебил!» – мысленно вторила ему Фима.
Девушка сжала кулаки так сильно, что её коротко подстриженные ногти впились в ладони. Секунду она раздумывала, чем ударить этого нахала, но её план мести был бессовестно испорчен.
Чьи-то руки обхватили её со спины и, приподняв над землёй, пару раз крутанули в воздухе. Её ноги описали широкую дугу, а кипевшая в лёгких ярость вышла наружу с тихим «ах».
– Я тебя так рано не ждал, – раздался низкий голос над самым ухом.
Александр не спешил её отпускать, они так и стояли: высоченный блондин, с лёгкостью прижимающий к себе брыкающуюся и шипящую от злости ведьму. Она колошматила ногами в воздухе и пыталась укусить его за руку, но не дотягивалась.
– Отпусти, гад!
– А со шпионками только так, Фима, – насмехался Александр. – Будешь знать, как подглядывать.
Наконец, он сжалился и позволил девушке заземлиться. Арифметика отпрыгнула в сторону и, бросая суровые взгляды на обоих мужчин, яростно отряхивала с одежды несуществующую пыль. Её ярко-жёлтый вельветовый сарафан красиво сочетался со свежей весенней зеленью и оранжевой курткой. Девушка и сама выглядела апрельской и лесной.
– Ладно, цветочек, не шипи, – Александр улыбнулся и вдруг снова приблизился к девушке.
Он выудил из-за пояса веточку подснежника – одного из последних в этом году – и ловко воткнул её в небрежный пучок каштановых волос.
Пришла очередь Красибора краснеть. Он наблюдал за разворачивающейся сценой и всё не мог выбрать момент, чтобы кашлянуть или ещё как-то напомнить милующейся парочке, что они тут не одни. В какой-то момент ему подумалось, что блондинистый великан устроил шоу намеренно. К слову, чёрт, сколько в нём роста?! Он был сантиметров на десять выше самого Красибора, который, на секундочку, наклонялся, заходя в автобус.
«Если не бывший, то будущий» – подумал Красибор с кислым лицом.
Тем временем Александр заправил выбившийся локон девушки за ухо и, приблизившись непозволительно близко, строго спросил:
– Ты кого привела?
– Друга, – шёпотом ответила обескураженная ведьма.
– Уверена?
Мужчина отстранился и, не моргая, посмотрел на неё тем-самым-взглядом: голубые глаза, будто гипнотические маятники, стали единственным, что видела девушка. Она знала об этом приёме: одна из крупиц волшебного мастерства, которая осталась в распоряжении Александра. Его природный талант. Как Красибора невозможно лишить флёра сногсшибательной красоты, так Александра невозможно было обмануть – он буквально видел людей насквозь.
Фиме пришлось заглянуть внутрь себя прежде, чем ответить. Строго говоря, больше никуда посмотреть она сейчас и не смогла бы. Перед мысленным взором пронеслись последние сутки, и она даже успела удивиться, что прошло так мало времени! Бывало, месяцами ничего интересного с ней не происходило, а тут каждый час что-то да обрушивается на хрупкие плечики.
Она пролистала книгу воспоминаний и взглянула на каждую сцену, в которой появлялся Красибор. И, наконец, кивнула. Да, она была уверена, что привела как минимум не врага. А в будущем, дай то Бог и боги, души и духи, друга.
Удовлетворённый ответом, Александр распустил чары и резко повернулся к её товарищу. Тот даже вздрогнул от неожиданности.
– Будем знакомы? – блондин протянул руку.
– Красибор, – и он принял рукопожатие, стараясь выглядеть собраннее, чем был на самом деле.
– Ц, – Александр цокнул языком и размял плечи. – Так чего вам, разведчики?
– Давно нас заметил? – девушка поравнялась с мужчинами.
– Шагов за пятьдесят, – ухмыльнулся блондин. – Еле уговорил рыжего, чтобы он вам пятки не обгрыз за шум в такую рань.
– Извини, что помешали, – твёрдо произнёс Красибор, и тут же ощутил то же, что минутой ранее случилось с Фимой: Александр проверил его на искренность.
К счастью, честность визитёра сомнений у хозяина не вызвала.
– Извиняю, – смягчился он, пока Красибор, прислонившись к стене, справлялся с головокружением: последствием чар. – И вновь задаю тот же вопрос.
– Я хочу помочь его близкому человеку, – начала Арифметика, и брови друга поползли вверх. – Это вопрос жизни и смерти, буквально. Но не знаю даже с чего начать.
– В таком случае, – Александр ещё раз внимательно осмотрел своих гостей. – Начнём с чая. Фима, сорви пару соцветий чабреца, пожалуйста. Помнишь, где он?
Девушка снова напряглась, но, подумав, решила не лезть на рожон.
– Конечно, – она кивнула и направилась к огромным теплицам. Поравнявшись с Красибором, коснулась его плеча и ободряюще улыбнулась: – Он не укусит. Скорее всего.
Не дожидаясь ответа, она зашагала по дорожке, выложенной из осколков разномастной плитки.
Разыскала нежные фиолетовые цветочки Фима быстро. Присев рядом с низкорослыми кустиками, она сорвала сколько было нужно и огляделась. Совсем рядом рос её любимый Иван-чай: розовые цветки уже занимались, и буквально через пару дней Александр пройдёт между грядок, собирая урожай. Он с нежностью сорвёт кричаще-яркие лепестки, чтобы высушить и приготовить смесь для заваривания. Как делал каждый месяц для неё, Фимы.
– Всего день меня не было, – прошептала Фима в никуда. – Что это ещё за перемены такие.
Она храбрилась, но в действительности была совершенно обескуражена поведением друга. Хоть удивление это было приятное. Давненько девушка не видела его таким бодрым что ли.
«Живым», – подобрала она верное слово.
Она уткнулась аккуратным носиком в букет из чабреца и улыбнулась своим мыслям. Тело ещё ощущало давление и тепло его рук. Как же давно он не позволял сего чего-то подобного, и как же сильно она об этом мечтала. Но через секунду улыбка сошла с её лица. Что такого могло произойти меньше, чем за сутки? Кто-то приходил в аптеку после её отъезда или ночью? Или Александр узнал что-то потрясающее? Три с лишним года она наблюдала его меланхоличное настроение, и вдруг, ни с того, ни с чего, он стал таким активным и… да, именно живым.
Хмурясь своим мыслям, Арифметика рефлекторно вырвала пробивший почву сорняк и покинула теплицу. Другие сорняки, ею не замеченные, продолжили свой неумолимый рост.
Арифметика застала мужчин в гостиной на втором этаже здания, который был жилым. Три больших окна угловой комнаты впускали всё ещё теплый, утренний свет, который волнами расплывался по деревянным стенам и полу. В центре стоял круглый стол, застеленный тонкой ситцевой скатертью. Фима с лёгким удивлением заметила вышитые по центру маки, которые создавала она сама, сидя в поле и рисуя нитками с натуры. В противовес изящному столу, четыре стула, три из которых обычно пустовали, были массивными и грубо сколоченными. Зато на них устроились мягонькие тёмно-зелёные подушки, сшитые вручную. Кроме этого, в комнате была и другая мебель: несколько книжных полок, буфет с разномастной посудой на полках, два огромных мягчайших кресла перед стальной жаровней, будто зависшей в воздухе, и столик между ними. Сейчас камин молчал, но был настолько закопчённым, что сомнений в том, что хозяин часто его использовал, не было.
На обоих креслах приветливо лежали пледы: жёлто-чёрный в клетку для Александра, его Фима сразу узнала. И какой-то новый: зелёный с изображёнными на нём цветками лаванды. Его Фима видела впервые, и что-то внутри оборвалось, хотя она сама не была готова это признать и уж тем более объяснить хотя бы самой себе.
Александр и Красибор сидели за столом. Они выглядели расслабленными, но не могли этим Фиму обмануть: какой-то непростой разговор в этих стенах случился, девушка отчётливо это ощутила.
– Спасибо, цветочек, – улыбнулся Александр и принял из рук Фимы чабрец.
Он ловко измельчил цветы прямо в ладонях и закинул в верхний отсек самовара, который когда-то сам переоборудовал для своего удобства. Арифметика, с круглыми от удивления глазами, пыталась переварить тот факт, что он назвал её «цветочком» второй раз за четверть часа, а ведь она уже забыла это прозвище. Функции «переварить и не показывать шока» её организм не предусматривал, так что девушка поспешила к буфету: оттуда она выудила три чашки с блюдцами: фарфоровый с перламутром комплект для Александра, насыщенно-рубиновый с восточным этническим узором для Красибора и простую беленькую чашечку с мухоморами для себя.
Через несколько минут троицу окутал приятный аромат и они, согревая о чашки руки, приступили к обсуждению:
– Красибор ввёл меня в курс дела, – начал первым Александр. – Я примерно представляю, что вам нужно будет проверить и сделать на месте.
– Ты с нами не поедешь? – спросила на удачу Фима, уже зная ответ.
– Я вам там не нужен. Если что найдёте дельное, пришлите мне фото в мессенджере да и всё. А что? – ответил он на удивлённый взгляд Красибора. – Ты же не думаешь, что мы через блюдца и яблочки связываемся.
Красибор раскрыл было рот, но передумал и решил предпринять попытку сойти за умного.
– Поняла, – отозвалась Фима, сконцентрированная на своей чашке. На золотисто-коричневой поверхности плавали крошечные розовые лепестки. – Ты тоже думаешь, что причиной может быть порча?
– Уверен в этом на девяносто процентов, – кивнул блондин. – У меня на уме есть несколько книг, которые вам следует изучить перед возвращением. Ждите.
Мужчина поставил на стол полуполную чашку чая и поспешил выйти из комнаты.
– Почему я ему не нравлюсь? – с лёгкой паникой зашипел Красибор.
– В смысле?
– Мне кажется, на него не действуют чары!
– А-а-а, – девушка понимающе улыбнулась. – Скорее всего, его чары нейтрализуют твои.
– О-бал-деть! – Прошептал мужчина, и Фима улыбнулась его детскому восторгу. – А у него всегда так скачет настроение? – спросил Красибор, на всякий случай следя за дверью.
– Нет, – призналась она.
Мужчина удивлённо вскинул брови, но не успел задать свой следующий вопрос: блондин уже вернулся, держа увесистую стопку книг. Это были толстые и тонкие тома, в толстых кожаных переплётах и без обложек вовсе. Каждая из них пестрела от закладок, которыми служили кусочки ткани, ленты и сухие листья.
– Больше всего в рассказе твоего друга меня смутило поведение сада, – поделился Александр, раскладывая издания перед своими визитёрами. – Есть несколько растений, которые питаются человеческой энергией. Сказать по правде, их до черта, но мы ограничимся теми, что растут в наших широтах. Плюс, я сузил выбор до морозостойких, это должно помочь. Прочитайте эти статьи и хорошо запомните. Советую законспектировать, – перед парочкой появилась стопка бумаги и пара простых шариковых ручек. – Я не смогу отдать вам книги – они не выдержат внешнюю среду. Но здесь читайте, сколько понадобится, комната зачарована для сохранности старого пергамента.
Александр обратил их внимание на четыре книжные разворота: на каждом одна страница была занята подробным изображением растения и его корней, а вторая полнилась словесным описанием, перечислением свойств как позитивных, так и негативных, а на двух даже были записаны от руки рецепты зелий.
– Будьте особенно внимательны с этим, – блондин указал на изображение невзрачного кустика с длинными зубчатыми листьями. Что-то среднее между можжевельником и крапивой. – Его иглы так тонки, что без заклинания, – показал на него там же, рядом с рисунком, – их не видно. Один укол – и этот гадёныш будет высасывать кровь, пока жертва не упадёт без чувств. Это может занять до нескольких месяцев, и практически всегда пострадавший даже не успевает понять, когда именно что-то пошло не так. Это всегда усложняет лечение.
– Вампирская колючка, поняла, – кивнула Фима и достала свой красивый блокнот с эпоксидной обложкой.
Александр заметил замершие в объятиях смолы цветы и с грустью перевёл взгляд на кресла для чтения. Но у него ушла всего секунда, чтобы стряхнуть морок сожалений и вернуться к делу.
– Пока вы заняты погостной ботаникой, я займусь снадобьем для твоего батюшки, – Александр посмотрел на брюнета, и тот благодарно кивнул. – Пока мы не знаем, с чем имеем дело, я не смогу создать ничего сколько-то сильного. Неподходящее снадобье навредит, а у твоего отца не хватит жизненного запаса для подобных ошибок.
– Я сделаю всё, что в моих силах – Красибор уже положил перед собой открытый фолиант, готовый изучать, записывать, запоминать.
Он всю жизнь ощущал голод до знаний, но никогда не был сыт. И сейчас осознал, что пытался утолить его не той информацией. Он обожал физику, но Боже, книги с магическими уроками выглядели такими аппетитными, что он чувствовал себя готовым поглощать их сутками напролёт, без еды, воды и отдыха. Его руки чуть потряхивало от нетерпения приступить.
– Не сомневаюсь, – кивнул Александр. – Пока что я сделаю простой поддерживающий настой. Он не вылечит, но даст сил и поспособствует крепкому сну.
– Спасибо, – коротко выдохнул Красибор.
– Тогда поторопитесь. После того, как прочитаете всё про растения, посмотрите вот эти книги, – он похлопал по ещё одной стопке. – Здесь я уже не подскажу страницы, но книги в целом про порчи и сглазы. Вы сможете что-то подчерпнуть из них. В том числе, чтобы найти виновных.
– Саш, можно я их просто отфотографирую? – оживилась вдруг Фима.
– Нет.
– Но цифровые блага же, делают колдовство…
Александр легонько хлопнул её по голове тонкой тетрадкой с нарисованной чёрной звездой на обложке:
– Не дури, ведьма. Обленилась.
Арифметика закатила глаза и, чуть отвернувшись от блондина, беззвучно открывала рот, притворяясь, что говорит словами Александра:
– Любое волшебство любит контакт и старательность. Писать от руки – есть строить отношения со знаниями и чародейством.
– Ой, зануда, – сказала она уже вслух, краем глаза заметив, как Красибор прятал улыбку в кулак, наблюдая за ними двумя.
– Что ж, оставляю вас с книгами, – Александр наклонился к самому уху девушки и негромко попросил: – Можно тебя на минутку, пока не погрузилась в формирование связи с ботаникой?
Арифметика покраснела до кончиков ресниц и от такой близости, и от того, что из этого положение могла видеть через широкий ворот абсолютно всё, что находилось под рубашкой Александра. Не то чтобы там было что-то необычное: ни шипов, ни чешуи, даже второй головы не намечалось. Но такая близость с крепким, рельефным мужским телом её волновала. Девушка пискнула в ответ что-то нечленораздельное, что Александр, в прочем, воспринял как согласие. Он вывел девушку в коридор и без долгих прелюдий спросил:
– Это он?
– Что за вопросы, Саша, – Фима сделала страшные глаза и на всякий случай заглянула в гостиную, чтобы убедиться, что Красибор увлечён чтением и их не слышит.
– Ты же его собираешься обменять? Да брось, – он закатил глаза, – твой обряд через полгода, привела чужака к своим. Не надо быть асом арифметики, чтобы сложить два плюс два, миссис Арифметика.
– В каламбурах как был бурундук, так и остался, – огрызнулась девушка, но всё же призналась: – Не знаю, не думала об этом.
– Но ты же понимаешь, что кого-то обменять придётся.
– Вообще, – она обняла себя за локти и поглядела на него искоса, – я думала, что ты меня отговаривать будешь.
– Нет, – строго ответил блондин. – После моего обряда прошло всего три года, и я ещё прекрасно помню, как важна для ведовского народа сила.
– Но ты же не стал менять, – Фима подняла на него светло-карие, почти жёлтые глаза. – Неужели будешь настаивать на традициях в отношении меня?
– Буду, – отрезал Александр.
Он повёл головой, злясь на себя за то, что с таким трудом подбирает слова. Хотел бы рассказать ей, как плохо, нестерпимо горько просыпаться каждый день пустым сосудом и засыпать им же. Выкручиваться аптекарским ремеслом, и при этом понимать, что ни на что больше не годишься. Он скучал по силе. Возможно, больше, чем по чему-либо другому когда-либо будет скучать. Разве что – он взглянул на хмурую девушку – по ней. И оттого ещё важнее, чтобы она, Арифметика, наполнилась до краёв и была свободна.
Но была проблема. Он заметил это, когда заглянул в душу Красибора. Да, он поступил негостеприимно, вывернув сразу того наизнанку, но к чёрту любезности, когда дело касается его близкого человека. Лишь убедившись в том, что у мужчины нет тёмных намерений в отношении Арифметики, он впустил его в дом. И теперь всё время думал о том, что смяло и растоптало несколько лет его самого. Как же он хочет, чтобы Фима такой участи избежала!
– Он отличный кандидат, с потенциалом, – Александр старался говорить сухо и не выдать своих намерений. – Но не вздумай в него влюбляться.
– Саша, блин! – Фима вышла из оцепенения и всплеснула руками. – Во-первых, это не твоё дело, – её голос дрогнул. – Во-вторых, это как не думать о розовом слоне.
– Что со слоном? – непонимающе уставился на неё друг.
– Скажи кому-то не думать о розовом слоне, и он обязательно о нём подумает, – она развела руки в стороны, декларируя, как ей казалось, прописную истину.
– Думай о нём как о любом животном, но не влюбляйся. Не разбивай мне сердце, цветочек.
Он не дал ей ответить. Закусив губу, Александр порывисто обнял Фиму, сминая руками мягкую ткань её платья. Девушка так растерялась, что не придумала ничего лучше, чем позволить себя обнять. Она прильнула к Александру и с сожалением втянула запах корицы, исходившей от его одежды.
«Видимо, готовил булочки для Лиса», – подумала она, собираясь с силами, чтобы треснуть его покрепче и уйти. Потому что нельзя этому мужчине так себя вести. Это несправедливо и подло, заставлять её сердце так сильно биться.
Но Александр разомкнул объятия прежде, чем Фима успела его отчитать. Он бросил на поглощённого книгами Красибора ещё один хмурый взгляд и поспешил на первый этаж – в аптекарскую мастерскую, чтобы смешать тонизирующий порошок для заваривания. А растерянная Фима так и осталась стоять в коридоре. Она коснулась подснежника, украшавшего её причёску, и расплакалась.
Александр ждал на лестнице, кусая губы. Лишь услышав, что девушка успокоилась – ей на это понадобилось несколько минут – он и сам выдохнул и, едва сдерживаясь, чтобы не побежать к ней, чтобы «всё исправить», с тяжёлым сердцем отправился в мастерскую.
