Евгений Луковцев
Зеленый прилив
14. Шоссе
– …Да, и был этот капитан жутко вредным и злопамятным. Очень он любил бойцов отчитывать. Хлебом не корми, дай учинить проверку, найти нарушение и наорать перед строем.
– О, знаю такой типаж, у нас в части тоже был один похожий. А себя считал образцом дисциплины, разумеется.
– Ага, ну разумеется. И особенно любил он следить за соблюдением режима радиообмена. Бывало, сядет в своё дежурство на вахте, сделает рацию погромче и слушает эфир. Бдит, чтобы все посты с точностью до секунды на связь выходили, чтобы все сигналы и отзывы четко по приказу, чтобы посторонних разговоров, ни дай бог, никто не вёл. И утром докладывает на разводе командиру обо всех нарушениях.
– Что ж, ему никто в тыкву ни разу не сунул?
– Знаешь, никто. Он же вроде больших проблем никому не создавал, мелко пакостил. Ну ему и отвечали тем же. Выйдут, к примеру, в эфир, и шепчут: «Курдюк – лох! Курдюк – лошара!» Тот аж взвизгнет. Хватает микрофон, кричит: «Кто это сказал?» А ему тот же шепот: «Так все говорят!»
– Вот черти!
– Ага. Ну и потом, кстати, с его подачи полное сканирование и запись переговоров ввели. Все рабочие частоты фиксировали.
– Да ладно?
– Да. А ещё он, уже когда в полковники выбился, продвинул у нас внедрение автоматической системы распознавания голоса.
– Вот ведь злопамятный!
– Это да. Но сколько мы с её помощью потом злодеев ущучили! Первые в стране применили технологию, до этого по каждому случаю надо было отдельную экспертизу заказывать.
– Выходит, и от дурачков злобных тоже польза бывает?
– Выходит, что так!
Увлеченный потешными рассказами Вадима, я не только вовремя не заметил поднятый вверх кулак, но еще и налетел на Андрея. За что получил неплохой тычок локтём в подреберье. Командир смерил меня и, в равной степени, Вадима недовольным взглядом – и захлопнул стекло шлема.
Оказывается, мы едва не напоролись на гоблинов.
Трое из них, пыхтя и громко порыкивая друг на друга, волокли через дорогу большую темную тушу. Андрей вскинул к лицу автомат и, глядя в прицел, пояснил: тащат дохлую корову. Ну правильно, при такой силище жрать они должны много, вот и грабят захваченные территории.
О противнике нас заблаговременно предупредил с помощью фонарика авангард, но заметил это только Андрей. Убедившись, что гоблины на нас не реагируют и занимаются своим делом, он для начала скомандовал привал, рассчитывая немного передохнуть и заодно переждать угрозу. Вступать в бой и выдать себя было бы глупо.
Однако и через те десять минут, которые мы могли себе позволить на отдых, монстры всё ещё продолжали возиться на трассе. С организованностью и дисциплинкой у них были явные нелады, каждый тянул тушу в свою сторону, а недовольство выражал, бросая ношу и яростно скаля зубы.
Тогда мы решили углубиться в лесопосадку и попросту обойти мародеров. Андрей помигал фонариком, получил короткую вспышку-подтверждение в ответ, указал нам направление движения. Пригибаясь, стараясь даже не шуршать в ночной тишине, мы пошли между деревьями. И уже там, пробираясь вдоль оврага на расстоянии всего-то ста метров от дороги, во все глаза наблюдая за гоблинами, мы нос к носу столкнулись с парой орков.
Что они делали ночью в зарослях, почему шли отдельно от сородичей, зачем спрятались в овраге – да кто его знает? Просто одна из коряг перед носом зашевелилась, я от неожиданности оступился, хрустнув веткой. И вот уже мы смотрим друг на друга в упор.
Он среагировал быстро, но неправильно. Ухватился рукой за топор. Впрочем, я-то не среагировал вообще никак, не успел. Щелчок, шлепок – и орк начал оседать на задницу, обрызгав меня зеленым и вонючим из дырки на месте правого глаза. Да, бывалый сапёр Вадим реагировал в таких ситуациях гораздо лучше меня.
После первого выстрела выяснилось, что еще один орк стоял неподвижно рядом, всего метрах в десяти. К счастью, он тоже не видел нас до последнего. К несчастью, мы его не видели тоже.
Орк повернулся на шум падающего тела и что-то гавкнул. Андрей снял его быстро, как и Вадим первого, но гоблины на трассе услышали голос сородича. Оставив коровью тушу, они припали к земле.
Стоявший в середине, чуть ближе к нам, негромко прорычал. Не дождавшись ответа, рыкнул погромче. Поняв, что отзыва на свой голос не услышит, оскалился и тряхнул мордой. Повинуясь этому жесту, двое других гоблинов достали из ножен свои тесаки и нехотя двинулись в нашу сторону.
– Если отойдем – найдут своих – поднимут тревогу! – решил Андрей и поднял автомат.
Гоблинам не дали пройти и половины дистанции. Сначала стрела легла самому ближнему четко в переносицу, и сразу же снайперская пара нашего авангарда дружным залпом успокоила двух остальных.
Вернее… С третьим, который до последнего не хотел оставлять тушу и в момент выстрела как раз спускался на обочину, нескладно вышло. Снайпер не промахнулся, пуля вошла в висок, и упал гоблин так же, как и остальные. Но в придорожной канаве его не было видно и стрелок не мог проконтролировать успех своего выстрела. Некоторое время спустя гоблин очнулся, вскочил на ноги и заорал во все горло.
Визг был противный, на границе с ультразвуком, его прервал еще один шлепок в голову. В ответ из-за холма донесся другой звук. Вой – не вой, то ли тявканье, то ли скрежет… Достаточно громко, хотя и достаточно далеко.
– Всё дело загубим! – разозлился Андрей и побежал к дороге.
Мы бросились за ним, туда же подтянулись разведчики. И до до появления новой группы зеленокожих мы вместе кое-как успели стащить зеленые трупы на обочину.
Отряд врага скакал прямо на нас по середине автострады. Как обычно, в открытую, даже не пытаясь маскироваться или держаться канав. Они чувствовали себя здесь полновластными хозяевами, эти три орка и с десяток гоблинов. Мы к их появлению даже не успели отойти обратно в лес, а лежали прямо у дороги, в канаве за жиденькими кустами.
Зеленокожие остановились и рассыпались цепью. Всего метрах в двадцати от нашего укрытия. Самый крупный орк в рогатом шлеме затявкал, ища позвавших на подмогу сородичей. Ответа не последовало, и отряд медленно, припадая к земле, двинулся дальше.
Корова. Тушу коровы мы утащить с трассы не смогли. Разумеется, она сразу же привлекла внимание гоблинов. Не настолько же они тупы, чтобы не заметить рядом с ней лужу зеленой вонючей крови?
Последовав примеру товарищей, я взял оружие наизготовку, поставил переключатель огня в режим коротких очередей и выцелил ближайшего гоблина. Мне Андрей определил мишени по правому краю, остальные следили по другим секторам. Снайперы страховали, не приближаясь. Каждая секунда молотом стучала в висках.
Когда до коровьей туши оставалось шагов десять, старший орк замер, принюхался. Задрал рыло и повторил свой лающий клич. И на этот раз до него донесся ответ. Из-за лесопосадки на противоположной стороне дороги ветер донес глухой рассерженный рев.
Орк отдал команду, а одного из гоблинов, который вознамерился все-таки подойти к лакомому мясу, наградил пинком. Зеленокожие ловко попрыгали с асфальта на обочину и ломанулись прямо через кусты. Стоило им отдалиться, мы так же быстро, в полуприсяде, побежали в противоположную сторону.
Уже там, расположившись среди деревьев, мы увидели вторую группу орков, голов тридцать, пробежавшую по следам первой. Они постоянно перекрикивались, поэтому не теряли друг друга и свернули в лесок, даже не дойдя до коровьей туши.
Андрей откинул защитную маску шлема и разложил на коленях запаянную в тонкий полиэтилен карту местности.
– Так, Василий, смотри сюда. Мы здесь?
Я с бумажными картами не очень дружу, поэтому несколько секунд крутил в руках планшетку, соотнося чертеж со знакомыми мне ориентирами на местности.
– Да. Наверное даже вот здесь, перед развилкой.
– Плохо. До фабрики еще три километра. До кладбища – пять. Запас времени пока остаётся, но лезут они как раз с той стороны. Слишком рано мы себя обнаружили. Если разберутся, тревогу все-таки поднимут, то быстро заполонят все окрестности. Начнут полноценно всё прочёсывать, тогда наша задача крайне усложнится.
– Какого черта они тут вообще делают? – спросил Коля. – Я думал, они все под куполом в городе сидят.
– Хороший вопрос. Не тебе одному это интересно.
Он почему-то улыбнулся и подмигнул мне.
– Вспоминай, местный, какие здесь есть еще пути к фабрике, чтобы не скакать напролом через овраги? По трассе мы двигаться дальше не можем, слишком людно.
Я еще раз сверился с картой.
– Ну да, есть пара дорожек. Меня дед-грибник сюда таскал с собой. А на фабрике мы пацанами после школы в войнушку играли. Только… – я поглядел на командира. – Нам ведь на фабрику не нужно совсем?
Андрей молчал.
– Если наша цель здесь, – я ткнул пальцем в помеченный красным квадрат севернее кладбища, – то отсюда мы можем сразу пойти правее, через дачи. Это будет медленнее, чем по трассе, потому что в полях грязь. Но все равно сэкономим пару километров. И на кладбище среди ночи заходить не придется.
Николай хмыкнул над ухом.
– Ты что, мертвецов боишься? После всего этого, – он кивнул головой в сторону дороги, – живых бояться надо.
Андрей не дал мне ничего ответить, потянул карту к себе и оценил предложенный маршрут.
– Нет, это не пойдет. Город – не единственная наша цель. Разведку очень интересуют вот эти руины. Нигде в окрестностях орки так не кучкуются, как здесь. Есть предположение, что у них тут или запасной штаб, или другой ключевой узел.
Я с сомнением поглядел на точку, в которую упирался палец.
– Глупо. Там сплошные заброшенные ангары, нет ни одного более-менее высокого здания. Они не смогли бы защищать такой важный объект в этом месте.
– Наши основные силы стоят на той стороне от города, здесь не атакуют. Поэтому для них и угрозы особой нет.
– Погоди-ка! Так это же цеха, из которых первые гоблины в тот день полезли. Может быть, в этом все и дело?
– Может. А может и нет.
– Но там вроде бы летуны на следующий день бомбили от души.
– Да, вроде бомбили. Хотя может и не там, а может – от души мало было. Точно известно, что орки там сейчас просто кишат. И под прикрытие портала, совершенно верно, не прячутся. Причина неизвестна. Нам поставлена задача прояснить это, при необходимости провести диверсию.
Я помрачнел.
– А в город – только потом?
– Да, именно так.
– Что за игры? Почему раньше об этом не сказал?
– Внимательнее надо инструктажи слушать. Да и вообще, быть понаблюдательнее. Если не заметил, нас специально выбросили первыми из всех групп, и амуниции у нас больше, чем у всех.
– Это я заметил, но при чем здесь…
– При том, что мы тащим с собой сразу два фугаса.
Я с опаской глянул на собственный рюкзак, хотя собирал его лично.
– Нет, всю взрывчатку несут Вадим с Колей.
– Ага, из-за этого ты и тащишь половину моей снаряги, – радостно подтвердил Вадим. – Так что смотри, не потеряйся, там мои тёплые носочки!
Андрей быстро пресек мою попытку огрызнуться, посмотрел на часы и скомандовал:
– Всё, привал окончен. Показывай дорогу, Вася. Двигаем к фабрике.
15. Фабрика
– …И вот, на следующий вечер этот дурачок решил опять свои шаолиньские фокусы продемонстрировать. Подкрался снова к часовому.
– Первого раза мало показалось?
– Да ты слушай дальше. Часовой оказался из новеньких, в лицо его не знал. И когда этот у-шун недоделанный выпрыгнул, ефрейтор реально перепугался и автомат на него наставил.
– Пальнул?
– Нет, но палец под скобу сунул. Наш выпендрёжник, значит, как обычно. Ногой рожок из автомата выбил. А парень с испуга шаг назад сделал, вот он по затвору и промахнулся.
– А патрон в стволе?
– Ну конечно. И спуск потянул. Главное, попал так точнёханько! Прямо чиркнул самым кончиком. Даже начмед из полка приезжал, не поленился. Говорит, медкомиссий на своём веку провёл – дивизион сформировать можно, но такого чистого обрезания никогда в жизни не видел.
Мы ржали, а довольный произведенным эффектом Вадим лыбился. Только Андрей был серьёзен и мрачен, и вскоре велел всем заткнуться и соблюдать тишину. Передовая группа всё чаще подавала сигналы тревоги, становилось опасно.
К полуночи небо снова затянуло облаками и луна скрылась, оставив землю в темноте и почти полной тишине. Для меня, привыкшего к электрическому освещению и несмолкаемому фоновому шуму города, это было необычно. Вернулся нервный мандраж, и я с трудом убеждал себя, что зубы стучат просто от мерзкой холодной ночной сырости, проникающей даже внутрь суперумного и суперкомфортного, но тяжелого как рыцарский доспех костюма.
С другой стороны, темнота сыграла нам на руку, позволив пробраться к самым стенам старой фабрики незаметно для оркских отрядов и заслонов. Которые и впрямь лезли изо всех щелей, словно тараканы из-под гнилого плинтуса.
Маршрут я проложил быстро, вспомнив старую дорогу к водонапорной башне, по которой еще школьником частенько ходил за город на рыбалку. Удивительно, за прошедшие годы я, оказывается, не забыл даже укромные места, где прятал удочки, если на следующий день хотел вернуться сюда снова.
Офицер, проводивший инструктаж перед вылетом, уверенно заявлял, что авиация неоднократно «в профилактических целях» отутюжила здесь все доступные для бомбометания объекты, в том числе и развалины старой фабрики. Я себе представлял это, как черные груды битого кирпича, выжженные до грунтовых вод. А оказалось, что фабрика не слишком-то пострадала и кишмя кишит зеленокожими.
Чтобы пройти, не подняв тревогу, убить пришлось только одного. Гоблин рылся на обломках вагона-бытовки у проходной, пытаясь вытащить из-под хлама кровать с панцирной сеткой. Мы вполне могли напороться на него в темноте, если бы, разгребая завал, он не грохотал на всю округу, топая по рваным листам жести.
Отправив авангард дальше к кладбищу, а арьегард – к обочине раскисшей старой дороги, чтобы могли нас подстраховать в случае отхода, мы сами выдвинулись вперед. Нашли укрытие метрах в двадцати от проходной и залегли. Командир оглядел местность в бинокль, внимательно осмотрел проходную и кивнул Коле.
– Мимо него не пройдём, заметит.
Тот молча исчез в темноте. Через минуту возня на мусорной куче стала тише, а затем и вовсе смолкла. По команде мы двинулись вперед. Гоблина нигде не было видно, Николай встретил нас, вытирая куском грязной ветоши широкое лезвие ножа.
– Показывай! – шепнул мне Андрей.
– Так, значит: там котельная, там склад, но он давно рухнул. Вон там ангары, все пустые. А там была дирекция. Есть еще цеха дальше, за складом, в отдельной секции. Перед ними – еще один забор, со своей проходной. Пройти можно или через дыры в заборе, или по трубам, которые идут с крыши котельной. Но это плохой вариант.
– Почему? Они большие, на них никто не смотрит.
– А если посмотрит? Мы там как мишени будем, ни убежать, ни спрятаться.
Командир принял информацию к сведению, но решение сразу принимать не стал. Распределив объекты, группа рассыпалась и приступила к осмотру. Меня Андрей оставил при себе, не обольщаясь насчет навыков ночной разведки. И без того гоблины шныряли тут и там, поэтому мне приходилось всё больше сидеть в темных углах или прятаться за грудами кирпича, чем передвигаться.
Страховал меня при этом Сергей Петрович, замдиректора зоопарка. Его с собой специально взял Андрей, прежде чем выдвинуться к фабрике. Как закончил совещание с первым звеном, так и сказал:
– Сергей Петрович, вы пойдёте с нами. Там может быть кое-что ценное для вас.
– Ну пойдёмте, Андрей Сергеевич, – так же официально отозвался наш химик, ожидаемо вызвав удивление командира.
– Мы знакомы?
– Опосредованно. Я… Ммммм, скажем так, консультировал ваш рейд в Каракумах.
– Платинота?
– Он самый.
Они пожали друг другу руки, словно вновь познакомились.
– Платинота – итальянская фамилия? – спросил я по дороге к фабрике.
– Это не фамилия, это позывной.
– Почему такой? Вы там что, в пустыне платину добывали?
Андрей неожиданно хохотнул, но ответом еще больше меня запутал.
– Нет, платины там не было. Что можно найти в пустыне, кроме хвоста от ящерицы?
Сергей Петрович ухмыльнулся, но пообещал:
– Как-нибудь потом, когда всё это кончится, мы встретимся в баре на Болтушке, и расскажу вам, о каком хвосте речь.
Ничего примечательного в ближней части фабрики мы не нашли. Десятка три-четыре зеленокожих бродили без видимой цели по руинам. Ковырялись в хламе, постоянно переругивались и даже дрались, отвешивали друг другу тяжелые оплеухи, до крови кусаясь.
Периодически через двор пробегали дозорные группы, типа тех, с которыми мы столкнулись по дороге. Иногда они (или другие похожие) возвращались с тушей животного или мятой бочкой, автомобильным креслом или сорванной с петель деревянной калиткой. Один гоблин на наших глазах притащил сильно изуродованное человеческое тело и понес его вглубь строений, к цехам.
Примерно через полчаса, безрезультатно обшарив весь двор, мы лежали на краю крыши котельной. Ожидали запаздывающего Вадима и тихо спорили, стоит ли терять время на осмотр дальней части фабрики, где орков шныряло еще больше. Порталов по-прежнему нигде не было видно, Коля дежурно осматривал в прицел подходы к зданию. Остальные пытались разглядеть, что происходит там, за стеной, в самом дальнем участке.
Там явно происходило нечто интересное. Не считая уже самого факта, что двор просто кишел гоблинами и орками, в одном из уцелевших зданий к тому же горел свет. Но не тот, что даёт электрическая лампочка, а с интенсивным голубым отливом, мерцающий, с равными по времени плавными переходами к фиолетовому.
Николай напрягся, изготовился к стрельбе. Вблизи котельной прошуршало, через минуту наш бравый сапёр почти бесшумно вполз на крышу, подтянувшись через дыру в потолке. С собой он притащил трофеи: пару метательных топоров орков и автомат Калашникова.
– Топоры так себе, ничего особенного. Только легкие очень. Похоже на кость. Но твердый как сталь, а по весу и на ощупь – точно кость.
– А калаш?
– А не поверите, у гоблина забрал.
Андрей недовольно покосился в его сторону.
– Кажется, был приказ – передвигаться скрытно и не вступать в контакт с противником!
– Да не, какой контакт? Эта обезьяна сама себе полбашки снесла. Причем, уже давненько. Лежит окоченевший там. Кстати, выстрел мы не слышали, значит, совсем давно.
– Ясно. Автомат оставь здесь, он только мешает. И всех касается: без самодеятельности. Не собой рискуете, всей группой. Я уж молчу, что там у нас и страна под угрозой.
Коля оторвался от своей оптики и позвал:
– Мужики, гляньте, там какие-то новенькие. Мы таких еще не видели!
Все приникли к окулярам. Цех по-прежнему светился, однако ничего особенного видно не было. Потом в оконном проеме показалась тень. Фигура мелькнула и исчезла, но что она не оркская – сомнений не возникло.
Существо было высоким, метров двух, но при этом очень худым. Никаких широких вывернутых плеч, большой крепкой башки. Вместо этого – плавное заострение, чуть качнувшееся в одном движении с телом, прежде чем исчезнуть.
– Все это видели? – риторически спросил Андрей.
Сомнения отпали, лезть в промзону всё-таки придётся.
– Слушай приказ. Наша цель – светящийся цех. Через двор пройти шансов нет, обходить всю территорию снаружи слишком долго, а мы уже и так потеряли чертову кучу времени. Идём по трубам.
Он ткнул пальцем в нашего медика.
– Коля, ты и Плат остаётесь здесь, прикрываете. Вась, идёшь первым, показываешь, какими вы тут путями лазили. Вадим, будь готов быстро поставить заряд. Если засветимся, то все без команды ближайшим путем валите отсюда. В этом случае встречаемся через полчаса у ворот кладбища.
– Я против, – заявил Платинота. – Там явно новый вид пришельца. Я должен его увидеть вблизи.
– Мы постараемся его тебе принести.
– Мне не нужен дохлый, мне надо посмотреть в естественных условиях. Теория моя подтверждается, поэтому – обязательно.
Андрей пожал плечами.
– Мы не можем оставить здесь одного бойца.
– Да что я, маленький? – Коля показно обиделся. – Прикрыть смогу, а меня первое звено с дороги прикрывает. Идите уже.
Командир был вынужден согласиться. Он оглядел еще раз территорию в прицел и решил, что момент подходящий.
– Вперед!
Я привстал, накинул ремень автомата на шею и еще раз поблагодарил тучи за полную темноту. Нам предстояло проползти почти двести метров по обмотанным стеклотканью трубам над самыми головами отъявленных убийц.
16. Промзона
До первой стены мы прошли в полный рост и без всяких проблем. Костюмы быстро адаптировались к ситуации: посерели и порыжели в тон грязной обмотки и многолетней ржавчины. Орков поблизости оказалось немного, мы спокойно шагали, больше тревожась оступиться и упасть с высоты, чем привлечь внимание.
На пересечении с толстым кирпичным забором я снова попытался убедить Андрея спуститься вниз и продолжить движение по земле. Но он опять отверг предложение, указав на свору волков у поваленного козлового крана. Да, пожалуй, в случае тревоги убежать от них понизу будет мало шансов.
Мы пошли дальше и неподалёку от ворот первого цеха столкнулись с первыми трудностями. Там, где трубы изгибались безумным узлом, выпуская несколько «веток» потоньше, ругалась целая куча зеленокожих. Это были обычные гоблины, которым пришлось бы задирать голову, чтобы нас заметить, и всё же на лбу у меня выступил пот. Хорошо хоть, с ними не было тролля, он увидел бы нас, вообще не поднимая носа.
Повинуясь инстинкту самосохранения, мы пригнулись и медленно миновали опасный участок. Еще через десяток метров пришлось передвигаться и вовсе ползком, потому что развалины второго цеха, который стоял к нам тыльной стороной и, по моим прикидкам, опасности не представлял, оказались обитаемыми. Там в хламе с грохотом и ворчанием рылся свиноволк.
У этих монстров – на редкость чуткие уши. Или обоняние? Не знаю, но как-то он нас почуял. Задрал морду, уставился на трубы (наверное, каждому из нас в этот момент казалось, что смотрит тварь именно на него) и зарычал.
Незамедлительно на этот звук откуда ни возьмись выскочил гоблин-погонщик. Проследив за взглядом зверюги, он несколько секунд тоже пялился в небо. Так ничего и не различив, зашипел, наградил животное смачной оплеухой и бесцеремонно схватил ладонью за ухо, заставляя идти за ним.
Следующий цех снова располагался воротами к нам, и там стояла новая группа орков. Как назло, в облаках показался просвет, мы едва не вылезли на самое видное место. Пришлось ждать, пока луна снова скроется.
Первоначальный адреналиновый азарт у меня как раз к этому моменту прошел и сменился мелкой дробью зубов. Я не порывался ползти назад только потому, что позади было не менее опасно, чем впереди. Мы почти добрались, проще было спрыгнуть на землю да найти пролом в заборе, чем возвращаться к котельной.
У следующего цеха трубы в последний раз изгибались. Две самых толстых уходили вертикально вниз, в землю, остальные упирались в стену. Закуток был глухой, пустой, поэтому можно было выдохнуть, расслабиться и даже встать в полный рост – тогда одно из двух узких вентиляционных окон, светящихся голубым, оказывалось как раз на уровне глаз.
Внутри все перегородки были разломаны и выброшены на улицу. В центре получившегося просторного зала искрились сразу три портала. Правый из них был тёмным, с туманом. Сразу же возникло ощущение, что стоит он (в том мире, по другую сторону отверстия) высоко-высоко. Возможно, на горном пике или на верхнем ярусе высокой башни. Второй отдавал жёлто-зелёным, за ним было видно день и древние, побитые временем и поросшие чахлой травой каменные плиты. На той стороне вблизи портала суетились многочисленные орки, перекрывая обзор вдаль.
Третий портал, светившийся на весь цех ярким голубым и фиолетовым, стоял позади этих двух. Для нас он выглядел просто свечением, сквозь которое виднелся все тот же выход из цеха. В какое место ведет он, нас очень интересовало, но видно не было.
Но гораздо больше нас интересовали сразу два новых существа, каких видеть пока еще не доводилось. То, что издалека мы приняли за голову, являлось верхушкой капюшона. Полностью закутанное в черную с серебряными нитями ткань, одно из них легко передвигалось по цеху и, о чудо, отдавало приказы оркам. Без слов: пятерка хорошо экипированных монстров стояла в покорности, а «новенький» кивал им и делал неопределенные жесты руками.
Второе существо в это время встало на округлый невысокий постамент вроде тех, что орки ставили под портальные камни. В такт движениям существа по краям постамента пробегали разноцветные сполохи. Если вы года-нибудь видели парафиновый светильник, в котором всплывают и опускаются подсвеченные снизу капли, то поймёте, что я имею ввиду. Разве что тут капли исходили прямо из камня, а исчезали под складками балахона.
Иногда оба существа замирали и переглядывались, после чего следовала новая серия движений и приказов. Орки, несмотря на беззвучность происходящего, понимали команды, один за другим выбегали из ангара, чтобы их выполнить.
– Бинго! – сказал Вадим. – У них есть командиры. Тощие какие-то. Аристократия? Ну, или учёные. В общем, не бойцы.
– Похоже, что это вообще другой вид, – заявил Платинота. – Я бы сказал, родство примерно как между нами и неандертальцами.
– Это нам, ребята, необычайно свезло! – прошептал Андрей. – Теперь бы еще взять одного из них живым.
Вадим потянул на себя створку окна, но она не подалась, приржавела. Тогда он попробовал ногой на прочность изгиб трубы.
– Там под крышей есть дыра. Если подсадишь, я могу вломиться через неё и скрутить одного. А вы прикроете.
– Опасно. Если он заорёт, услышит весь двор. Тебе отходить будет некуда.
– Отходить я буду снаружи вдоль стены и сразу к той дыре в заборе. Оглушу, через плечо перекину, чтобы вслед ничего не кидали, и дёру. А вы подстрахуете. Не факт вообще, что они орать умеют, вон этот – еле шипит.
Платинота подтвердил.
– Да, возможно, они не могут громко кричать. У орков строение скелета не даёт развиваться лёгким. Они качают воздух специальным мышечным органом, горловым насосом. Им и звуки издают. Примерно, как поющие гекконы.
– Ну, и? – не поняли мы. – Орут-то они будь здоров!
– Этот новый вид… У них горло намного тоньше и насос должен быть меньше. Так что громкость голоса может оказаться не громче, чем у земных ящериц.
– Ну хорошо, будем на это надеяться. Но полагаться не станем, работаем аккуратно. Уж больно редкий выплал шанс, упустить нельзя. Ждем, когда орки свалят, а потом действуем.
Но когда орков осталось всего двое и мы приготовились «действовать», появились совсем другие проблемы. Прямо под ногами внезапно раздалось громкое чавканье и фырчание. Свиноволк (то ли тот же самый проявил настырность, то ли другой) вышел из-за угла. Сразу же учуял нас и задрал морду.
Полагаясь только на темноту, мы по-прежнему в рост стояли у стены. Зверюга прижала уши, оскалилась и с рыком встала на задние лапы. В такой стойке она почти доставала клыкастым рылом до трубы. Естественно, она не могло нас не увидеть.
Андрей, не мешкая, всадил прямо в пасть три или четыре пули. Животное опрокинулось на бок, взревело от боли и забилось на земле в конвульсиях. Погонщик появился уже через секунду и взвизгнул громче своей раненой скотины.
Все находившиеся поблизости орки и гоблины вскакивали с земли и оборачивались на звук. Вопль гоблина резко оборвался на высокой ноте, перешел в кашель с бульканьем. Еще два коротких чпокающих звука окончательно заткнули его.
Оркам нужно было еще полсекунды, чтобы со всех концов двора броситься к нам. Но тут заговорил автомат. Старый добрый «калаш» лупил короткими очередями по кому попало, без разбора. На крыше котельной мигали вспышки и слышался грохот выстрелов, не подавленных глушителем. Коля стоял в рост и долбил от плеча.
Поскольку нас, все еще прячущихся на трубах, никому из орков по-прежнему не было видно, их внимание легко переключилось на новый источник звука. Когда патроны в «калаше» кончились, по двору прокатилась какофония злобного хрипа и яростного визга. Звуки стрельбы сменились топотом множества ног.
Существа в балахонах, разумеется, тоже встревожились и вышли из цеха. Последний оставшийся рядом с ними орк показал лапой в сторону и вверх. Тогда один из парочки пришельцев-командиров поднял руки – и что-то случилось. Я не понял, что именно, но орки радостно заголосили.
Оторвав взгляд от окна, я увидел над котельной свет. Не фонарь зажегся, не световая ракета зависла в воздухе. Просто над крышей стало светло, словно неопытный дизайнер на компьютере случайно переборщил с яркостью фотографии. Коля оказался виден как на ладони. И маскировочный костюм на нём почему-то окрасился в идиотский розовый, с фиолетовыми переливами, цвет.
Зеленокожие прекрасно видели его на светлом, почти дневном фоне, вокруг тут же замелькали топоры. Стрелок пригнулся, отбросил сослуживший свою службу автомат, взмахнул рукой. Внизу, под стенами котельной, гулко бахнуло, повалил дым. Но еще до этого Коля нырнул в спасительную дыру в крыше, чтобы увести за собой как можно больше врагов.
Снова глянув в окно я увидел, что неизвестный в капюшоне продолжает держать руки на весу, словно издали контролирует свечение над крышей. Так подумал не я один, поскольку Андрей тут же произнёс: «Сними его!»
Именно в этот момент второе существо, что-то почувствовав, повернулось и уставилось прямо на нас. Услышать голос оно никак не могло, но вот поди ж ты! Два желтых глаза смотрели, казалось, прямо внутрь меня, аж холодок побежал по позвоночнику.
Вадим одновременно со мной вскинул автомат и прямо сквозь стекло выстрелил. Я повторил. Черный балахон едва дёргался, словно пустой внутри. Только после пятого или шестого попадания качнулась не только ткань, но и вытянутые вперед руки. Свет над котельной погас, а оба капюшона, не сговариваясь, бросились к порталам.
Ни один из них при этом не издал не звука, но большая группа зеленокожих остановилась на пути к котельной. Как по команде, они развернулись и побежали в нашу сторону. Новые орки, выбегающие из соседних зданий, тоже не присоединялись к погоне, а сворачивали к нам, на ходу доставая оружие. Они словно бы уже знали, где нас искать.
Платинота без команды шагнул к углу здания и встал там на колено, чтобы прикрывать нас от неминуемой теперь атаки. Вадим ударил по вот-вот готовым сбежать капюшонам очередью и наконец-то всерьез попал. Одно тело споткнулось и безвольно осело. Собрат даже не попытался прийти ему на помощь, шмыгнул в центр зала и нырнул в голубой портал.
– Куда? Стоять! – крикнул Андрей, разочарованный провалом так хорошо складывавшейся миссии.
Нам остался лишь шанс захватить второго, раненого, ну или хотя бы его тело. Андрей мухой вспрыгнул на окно, Вадим взял на прицел последнего орка. А тот, легко подхватив одной лапой тело в обвисшем балахоне, поволок командира.
