Евгений Луковцев
Зеленый прилив
– Ну что ж, это риск. Зная угрозу, можно найти и ршение. Но на другой чаше весов – все миры содружества, которые могут погибнуть, если мы не преуспеем. Нельзя дать оркам расселиться по новым мирам, и нельзя дать цептанам вернуть свою мощь.
– Ты готова рискнуть моим миром ради своего? Из-за призрачной угрозы, которая – возможно! – наступит через несколько поколений?
– Конечно. Я солдат, я мыслю рационально и в приоритете к своей стране. Я готова рискнуть чем угодно и, – она мельком взглянула на Вадима, – и кем угодно ради цивилизации ахеев!
Гору сотряс мощный удар, стены дрогнули, с потолка посыпалась пыль.
– Наконец-то! – Глаза Хайды полыхнули яростью. – Ящер прибыл. Он пока не может разыскать к нам дорогу под толщей земли, пусть немного потратит силы. Потом я открою твоё сознание, покажи ему дорогу к нам.
Она склонилась над Вадимом и положила руку ему на голову.
– Очнись! Сейчас нам потребуются все твои силы!
Между её пальцами на волосы человека стали стекать капельки света. Огонек за плечом Хайды почти погас, ей требовались силы на борьбу с разумом другого колдуна, куда более мощного, чем она сама.
Вот только… Зачем она заманивает цептана? На что рассчитывает? И для чего ей Вадим?
Я оглядел пещеру и заметил в углу рюкзак. Пустой.
– Вы что, заминировали пещеру?
Ответа не последовало. Зато Вадим приоткрыл глаза и достал из-под накинутой поверх носилок плащ-палатки руку. В ладони он сжимал кнопочный детонатор, нитка провода уходила во тьму.
– Может не сработать, – просипел он. – Чем больше магической энергии, тем меньше у нас шансов.
– Ничего, – отозвалась женщина. – Сейчас он устанет крошить камень. И тогда магии не будет. Мы попытаемся.
Я сжал кулаки.
– Знаешь что, чертова фанатичка? Я не считаю, что один человек, или сто, или тысяча – не достойны жизни ради спасения мира. По нашему соглашению ящер отпустил всех пленников. Они были отправлены в башню. Если там начнется штурм – они погибнут. А в казематах, погруженный в кокон, остался только один заложник. Женщина, ради которой я сам готов рискнуть всем миром.
– И что с того?
– Если ты убьёшь последнего цептанина, никто не сможет освободить её. Поэтому я остановлю тебя!
– Даже не смей! – Хайда угрожающе выставила перед собой руку.
Я ощутил, как при попытке вызвать атакующую магию концентрация колдуньи нарушилась и прикрытие с моего разума спало. Ментальное щупальце ящера тут же скользнуло на свое место.
Наплевать. Я увидел парализующие искорки на кончиках пальцев хайды – и швырнул в них жестяную фляжку. Промахнулся, попал не по руке, а в лицо, поэтому Хайда промахнулась тоже.
Тенькнула одинокая струна. За спиной Хайды начал формироваться портал. Он еще не открылся полностью, а с той стороны уже изливался чёрный свет. Знаете, что такое чёрный свет? Я не знаю, но на вид это такая штука, которая даже в полной темноте наполняет всё вокруг холодом, ужасом и чернотой.
Хайда взвизгнула и снова атаковала. Вадим, не понимая, пора или нет, положил палец на кнопку. За миг до этого я прыгнул вперед. Погружаясь в темноту и боль, изо всей силы показал ведьме, почему магия не способна устоять против простого, грубого удара в челюсть.
44. Запретные казематы
У орков – железная хватка и острые когти.
Гоблинов в нашей транспортировке задействовать не стали, хотя по склонам горы их шастало предостаточно. Цептанин с усмешкой пояснил, что для таких деликатных заданий гоблины не приспособлены – слишком темпераментные. Могут в порыве чувств откусить ухо. Или оторвать руку. Конечно, и орки по части дисциплины не намного лучше, но всё-таки!
Я ответить ничего не мог, поскольку снова был наполовину парализован. Как уже это надоело: каждый пытается при первом удобном случае или зарезать, или загрызть, ну а обездвижить – это как здрасьте.
Как нас тащили через Перекресток и долго ли – я чётко не помню. Большую часть пути провел в беспамятстве, очухивался раза три, ненадолго. И каждый раз видел только жёсткую бугристую шкуру орочьей спины и кусок изумрудного доспеха. Правда, переноска осуществлялась довольно плавно и закончилась как-то слишком быстро. Возможно, нас и не волокли в центр плато, а всего лишь спустили с горы, где транспортировали, применив передвижной портальный диск Касфара.
Вот уже после перехода дело чуть-чуть прояснилось, когда носильщик перехватил меня, зажав для удобства подмышкой. Тошнотворная вонь от никогда не мытого тела в разы усилилась (впрочем, не думаю, что от меня на тот момент пахло розами), зато обзор расширился. Стало ясно, что плывёт моя голова над аккуратными каменными плитами. Мы возвращаемся в Запретные казематы.
Вадима и Хайду тащили позади, вне поля зрения. Пару раз за время пути я слышал глухой стон и какие-то шлепки, но посмотреть, что происходит, не удалось. Можно было гадать: Вадим отключился сразу, стоило Хайде убрать ладонь с его лба, и скорее всего – не приходил в себя до самого портала. Влитых в него магических сил не хватило даже на подрыв бомбы.
Сопротивлялась ли оркам истощенная и оглушенная Хайда? А кто ж её знает, мне было не видно.
Наконец, исцарапавшие мою грудину когти разжались и я гулко рухнул на пол. Орк не уронил меня – швырнул с усилием, поэтому я проскользил по полированному мрамору в угол комнаты и от души приложился виском об стену.
– Ну что, добился своего, мошенник? – зло поинтересовался цептанин. – Тебе не стоило лгать!
– Ты же контролировал меня? Знал, что я не обманываю?
– Ах да, всё забываю, что ты ущербный. Маг может контролировать разум только тех, кто находится в изоляторе. Тогда он подключается к кокону и полностью подчиняет разум. А на расстоянии можно только чувствовать общий фон мыслей и эмоций. И тогда нужен либо ментальный паразит, либо добровольное согласие, либо полное неумение сопротивляться. Даже ты, бездарь, после нескольких контактов с магами научился чувствовать вторжение.
Я беспомощно развёл руками.
– Даже не знаю, что сказать. Всё просто. Они обманули меня, а я таким же образом обманул тебя. Ты не распознал бы обман, даже выпотрошив мне мозги с помощью этих ваших паразитов. Потому что я сам не знал правду. Ну давай, сунь меня в кокон, проверь еще раз!
– У меня нет свободных коконов сейчас. Создавать артефакты – не такое простое дело.
Он шагнул чуть в сторону и я во второй раз увидел, как в другом конце зала происходит процесс тюремного заключения у цептан. Первый, с Маринкой, чуть не довёл меня до умопомрачения.
Хайду просто, ничуть не аккуратнее меня, бросили на каменную лавку, постамент которой покрывали многочисленные письмена. Повинуясь движению рук ящера, бахрома под основанием лавки зашевелилась. Из темноты потянулись сотни тонких белесых нитей. Настолько ажурных и лёгких, что были похожи на лучи света или блестящие на солнце паутинки. Только они были упруги, изгибались дугой. И опутывали, опутывали тело жертвы.
Чуть поодаль стояла еще одна каменная лавка. Кокон на ней был уже полностью сформирован. По очертаниям, крупным габаритам тела угадывалось, что внутри замер Вадим. Непокрытыми оставались лишь несколько участков лица, словно на человека натянули белую маску с прорезями для глаз и рта.
Пока нити из первого кокона укладывались на Хайду, а её тело под грузом паутины билось всё тише, ящер подошел к Вадиму и сотворил в воздухе округлый камень. Вроде капли янтаря, но с розоватым отливом. Оценив поделку на просвет, цептанин установил камень на кокон – паутинки моментально впились с него, оплели и втащили внутрь. В течение нескольких секунд легкое свечение нитей сменило тон и тоже стало отдавать розовым.
Удовлетворенный результатом, колдун вернулся к кокону Хайды и повторил процедуру. Потом снова уделил внимание мне.
– Этот аретфакт был последним. Но если ты так хочешь занять чье-нибудь место – можно просто убить кого-нибудь из них, лавка освободится…
– Это лишнее!
– Ну вот видишь. Тогда расслабь свой мозг и расскажи, почему же вместо обещанной помощи твои друзья штурмуют транспортную башню?
– Они все-таки добрались до Цитадели?
– Да, пробрались. Гарнизон успешно сдерживал их на среднем ярусе в течение двух часов. Были даже сообщения о двух убитых.
Я напрягся.
– Жаль, проверить это нельзя, гоблины брошенных тел не оставляют. Особенности жизни в условиях голода и полного сырьевого опустошения. В общем, ваших диверсантов зажали, но они пробили стену с помощью боевой магии и выбрались на верхний ярус. Скоро должны подойти к залам управления – там их ждет сюрприз.
– Что ты задумал?
– Ничего такого. Просто там сейчас все забито людьми. Если вы хотели захватить управление порталами – твоим друзьям придется идти по трупам.
– Какими людьми? – я наигранно изобразил недоумение.
– Ну, мне же надо было куда-то деть пленников?
– Но ты же обещал…
– Ты мне тоже много чего обещал. Но я, между прочим, собирался исполнить свою часть уговора. Людей переправили в башню потому, что оттуда можно открыть прямой портал на Землю. Кто виноват, что на той стороне фабрику недавно отутюжили ваши дальнобойные орудия?
Я присвистнул.
– Совсем ведь забыл про Платиноту! Значит, он всё-таки выбрался. Слава богу.
– Скажи слава богу, что удар нанесли до начала пересылки пленников, а не после. Иначе там сейчас лежали бы горы трупов.
– Это да. Так все люди остались в башне?
– Да. Я хотел для очистки совести поставить малый портал и выгонять их по одному. Но тут начался ваш идиотский штурм.
– И что теперь?
– Теперь может быть нарушена работа всей транспортной системы Колыбели. Я этого не допущу. Если штурм не прекратится, использую пленных как заложников.
Цептанин подошёл к кокону Хайды и в несколько секунд настроился на её волну. Под паутинками света было заметно, как по телу пробегает волнами судорога. Наверное, насильственное вмешательство чужого разума было чудовищно неприятно тому, кто сам привык проникать в разумы других.
– Если не успокоишься, получишь ещё. – Ящер поигрывал когтем в белом пятне света. – Будь добра, расскажи мне, что планируется сделать с башней?
Интересно, он специально переводит весь разговор для меня или забыл исключить лишних участников из беседы?
– Говори, белая, пока я не начал злиться. А я уже начал! Ты знаешь, что не сумеешь противостоять мне!
– Мы уничтожим башню и прекратим вторжение на Землю.
– Не ври. Я это чувствую. Когда ты лжешь, это даже он чувствует!
Хайда вряд ли могла меня разглядеть, парализованная, но поняла.
– Вы не можете уничтожить башню, потому что силы сотни ваших магов разом будет недостаточно для этого. И даже бомбы, которую принесли люди, было бы слишком мало. Бомбой ты собиралась убить меня там, в горах. Значит, в башне задумано что-то иное.
– Нет, не убить. Когда мы догадались, что ты выжил всего один, последний из расы цептан, планы изменились. Было решено захватить тебя в плен.
– Обрушив на меня скалу?
– Да. Тебе ведь не страшен взрыв, спасла бы защитная сфера. У тебя же есть сфера, ящер?
– Есть. Она едва дышит, здесь несколько веков некому было следить за состоянием самых элементарных артефактов.
– Ну что ж, она все равно дала бы мне достаточно времени, чтобы добраться до тебя. Удерживая горную породу от обрушения, напасть на меня ты бы уже не мог. Я собиралась парализовать тебя, потом вытащить из-под завала и перенести в Содружество.
– Хайда, милая моя, а как же разговоры про уничтожение всех порталов и спасение Земли? – я не только вклинился в разговор, но и вскочил на ноги от возмущения.
В руках орков моментально появилось по топору. Ящер тоже было качнулся от меня, чтобы встать под их защиту, но сразу же оценил эмоциональный фон и рассмеялся. От меня несло злостью, от Хайды – раздражением.
– Да, мой невольный друг, в этом вся суть Содружества. Они будут рассказывать тебе о великих целях и спасении всех разумных, а действовать при этом вероломнее скальных бандитов. Их целью было вовсе не спасение твоего мира, а моё похищение и банальный промышленный шпионаж.
– Что ты понимаешь в благе для разумных? – Хайда мысленно кричала, с таким напором её слова ящер транслировал мне в мозг без усилий. – Только зная магические техники цептан мы поймём, как противостоять им!
– Кому? – я бесился. – Одному несчастному, чудом выжившему изгою?
– Между прочим, этот один изгой сейчас захватывает твою планету! Если бы ты дал мне пленить его, уже сейчас твой мир был бы в безопасности!
– Если бы он дал тебе сделать это, его мир наполнялся бы сейчас жидким азотом из атмосферы одного крайне неприятного мира. Между прочим, он предупредил тебя, но ты не остановилась.
Кстати, да, я говорил это Хайде. Но и тут она нашлась, что ответить.
– Мерзкая ящерица!
Цептанин хихикнул.
– Да, мы народ предусмотрительный. Зато прямой и честный, в отличие от вас, драные кошки. Если мы выбираем войну, то воюем, а не плетём интриги и не врём на каждом шагу.
– Почему кошки? – Я несколько опешил.
– А что, они небось рассказали, что стоят на одной с вами ветке эволюции? – ящер опять рассмеялся. – Ещё одна ложь. Так легче расположить к себе доверчивого инородца.
– Нет, не рассказывала. Просто я думал…
– Ты думал, у неё такой необычный маникюр, да? Готов спорить, она ни разу не снимала при тебе перчатки!
– Нет, я как-то не задумывался об этом.
– Именно так всё и задумывалось. Они по природе хищники, человек, гораздо большие, чем вы. Скорее, как мы. Если хочешь, я покажу, что эволюция сохранила им не только выдвижные когти. Их женщины, в отличие от ваших, имеют шесть грудей и рудимент хвоста.
Соблазн был велик, но я отказался. Бьющаяся в панике Хайда не доставляла мне удовольствия, хотя цептпнину, похоже, нравилось издеваться над противником. На то он и мастер наказаний.
– Меня смущает только один вопрос! – проговорил колдун. – Если целью был я, зачем твой друг Эхор полез в башню? Ведь ты могла не справиться, да что там: ты почти наверняка бы не справилась! Ты и не справилась одна, факт!
Ящер наклонился и, как тогда со мной, пристально посмотрел Хайде в глаза.
– Почему он подставил тебя, девочка? Почему пожертвовал тобой?
– Он обещал людям отключить порталы и спасти их мир!
Мимика цептан не позволяла им морщиться от раздражения, иначе колдун бы поморщился.
– Не смеши! Он придумал бы для них какую-нибудь байку. Нееет, здесь что-то другое! Он ведь, я вижу в твоих мыслях, сам повёл туда людей, фактически обманом!
Тут он резко повернулся и уставил на меня свой острый коготь.
– Знаешь, что я думаю, человек? Они просто не могут вернуться в свой мир! Мы так хорошо изолировали Колыбель от всех доступных Содружеству способов передвижения, что весь их спецназ попал в ловушку. Они смогли переместиться сюда, но не осилили создание дороги обратно. Отвечай, кошка, это так?
Он несколько секунд молчал, преодолевая сопротивление Хайды в поисках ответа, затем довольно кивнул.
– Так, всё так! Орки загрызли вашего лоцмана, а остальные с его работой не справились. Поэтому вы разделились в поисках новых путей. И поэтому вас так легко оказалось выследить и перебить. Почти всех.
Он уже без всякой опаски подошёл ко мне.
– Теперь ты понимаешь, человек? Твой приход сюда был не просто ловушкой, он был ловушкой с двойным, с тройным дном!
– Твоя поимка не была их главной целью?
– Ни главной, ни единственной, ни обязательной! Ты должен был выманить меня, а она – отвлечь на столько времени, сколько необходимо для захвата управления порталами. Но не ради спасения Земли, а ради прокладки прямого пути в Содружество.
– И наш план прекрасно сработал! – прозвучал в моей голове торжествующий голос Хайды. – Наших сведений хватит, чтобы здесь очень скоро высадился экспедиционный корпус. Пусть я погибну…
– Заткнись, мокроносая! – процедил ящер. – Ты просчиталась с посланником. Он оказался настолько хорош, что убедил меня отправить в башню две сотни пленников с Земли и пять когорт изумрудной гвардии. Чтобы захватить башню, нужно пожертвовать заложниками, а я очень сомневаюсь, что люди из отряда Эхора позволят ему прорываться по человеческим трупам.
Он отдал несколько коротких команд оркам-телохранителям, они быстро спрятали топоры и выбежали из зала.
– Думаю, пришло время поговорить с режиссером всей этой чересчур сложной пьесы. Давай-ка, Хайда, сделай милость – свяжи меня со своим командиром!
45. Цитадель
Тем временем в башне шел ожесточенный бой.
Если бы я знал, в какую переделку угодили там Андрей, Эхор и весь наш разношёрстный отряд, то не посмел бы плакаться о собственных неприятностях.
Пробраться через Перекрёсток в тумане оказалось для них не так уж сложно. Сопоставив позднее рассказы своего командира и лидера ахеев, я примерно понял, как это удалось. Эхор, чувствуя мои мысли, вёл остальных строго по пятам, но в то же время – не слишком близко. Так, чтобы я не попал случайно в поле зрения и не мог сам обернуться и заметить хвост. Если я где-то надолго останавливался, белобрысый просто сообщал, что впереди большой орочий патруль, и тоже вынуждал отряд залечь на обочине.
Но как только я оказался у самых порталов и устроил переполох (и очень сильно подозреваю, что наткнулся на орков я тоже не случайно), Эхор объявил, что я близко, пытался бежать и меня вот-схватят. Закономерно, что все кинулись вперёд – и подоспели ровно в тот момент, когда я перенёсся в запретные казематы, а следом нырнула почти вся охрана транспортного узла. Перебить на скорую руку нескольких отставших гоблинов, разобраться, какой портал ведёт к пирамиде, и заманить туда ребят, роющих землю копытом в желании продолжить погоню, было для эльфа-колдуна делом плёвым.
Следующий этап был сложнее, но всё ещё проходимый. Эхор «безошибочно» угадывал дорогу, по которой меня «утащили орки», и поторапливал людей. В их головы уже закрадывалось сомнение, но путь так удачно вёл к Цитадели цептан, что остановиться вовремя не смогли. Когда Андрей окончательно осознал невозможность вернуться в пещеру без столкновения с большими силами зеленокожих, было уже поздно.
Он приказал прекратить погоню (с чем Эхор удивительно быстро согласился) и попробовал увести отряд в сторону, чтобы снова затеряться в руинах. Но по следу диверсантов сзади уже маршировали мощнейшие, срочно переброшенные со всей долины подкрепления. Орки повсеместно глушили портальные камни и пешим строем прочесывали окрестности.
Вскоре стало очевидно, что прорываться дальше к башне во сто крат безопаснее, чем остановиться или, тем более, повернуть назад. Решать нужно было немедленно. Вот так партизаны-преследователи сами превратились в бегущих от своры кроликов.
Нет, вру. Не таких уж и кроликов. Кролики не выпрыгивают из портала посреди гарнизона, сея хаос и смерть, не проламывают защитный магический барьер вдоль стены крепости, не прожигают саму стену и не заваливают проход позади себя трупами тех, кто бездумно сунулся вдогонку.
Кролики не поднимаются на сорок лестничных пролетов, круша врагов руками, ногами, мечами и любой бытовой утварью, что подвернётся после поломки оружия. Кролики не зачистят без единого выстрела зал с порталом на верхний ярус – просто патроны к тому времени полностью иссякли, а наседавших сзади все равно было больше, чем охраны в комнате.
Да, они были не всемогущи. Дрались лучше, но не яростней орков. Брали умением, но не могли ничего поделать с числом. В общем, были обычными людьми, поэтому уставали, ошибались, истекали кровью от ран. И умирали.
Когда мощные зелёные тела в разгар очередной стычки оттеснили низкорослого воина от остального отряда, чудесная маскировочная накидка не смогла защитить от трёх тяжёлых ударов кистенем. Гном упал так же тихо, как до этого убивал.
– Дром. Тебя зовут Дром. Мы запомним, что ты умер молча, – произнес Эхор, глядя ему в глаза.
Затем широкое лезвие в руках гоблина с размаху опустилось, и слова колдуна сбылись.
Еще двух бойцов едва не потеряли, когда в узком коридоре случился обвал. На этом участке вообще было трудно, среди преследователей оказался на редкость ловкий и магически одарённый орк. При помощи короткой резной палки он дважды очень метко влупил Артёму сзади белыми энергетическими разрядами. Один заряд разворотил каркас рюкзака в лоскуты, а второй пришёлся в затылок и оплавил шлем, пришлось выбросить.
Артёма отправили в передовую группу, Андрей и Эхор перестроились в арьегард, ожидая нового появления колдуна. Буквально в следующем зале, когда отряд замедлился, встретив запертую и хорошо охраняемую дверь, орк снова высунулся.
Он решил сменить тактику и приготовил на этот раз колдовство сродни нашему земному огнемёту. Сноп огня быстро расширялся, на подлёте к цели охватывал почти всё помещение, но Эхор знал противоядие. Он лишь щелкнул пальцами и тихо крякнул, когда огненная струя навалилась на защитную стену.
Магия Эхора создала зеркало. Отраженное колдовство вернулось и испепелило орка, дюжины две его сородичей, а также и колдовской артефакт. Альбинос, ожидавший совсем другой атаки, понял, что натворил, но предупредить остальных уже не успел.
Грянул взрыв. И хотя Эхор предупреждал, что Цитадель хорошо защищена от магических атак не только снаружи, но и внутри, за тысячу лет обветшало и здание, и его защитные силы.
Потолок рухнул прямо на арьергард отряда. Из пролома в буквальном смысле валились на голову зеленокожие. Эхор всё-таки увернулся, а вот Андрей, двигаясь последним, только ценой трех глубоких порезов сумел выбраться, да еще за шкирку выволок вместе с собой гнома, контуженного каменным блоком.
Вслед за штурмовиками-гоблинами, в провал полезли орки. Свист топоров не давал высунуть голову из-за колонн и тяжелой древней мебели. Дверь впереди уже выбили, проход свободен, отряд мог бы попытаться добежать – но дальше снова шёл длинный прямой коридор без малейших укрытий.
С другой стороны, орки уже не смели ломиться бездумно вперед в этом узком захламленном коридоре, их инстинкт самосохранения работал лучше, чем у тупых сородичей – гоблинов. Поэтому ситуация на некоторое время сложилась патовая. Оставшиеся в живых гоблины мешали друг другу, атаковали вразнобой и перекрывали оркам обзор, не давая толком прицелиться. Сносная ситуация, чтобы держать оборону. Конечно, только временно, до первого неосторожного движения или появления врагов со спины.
Попался Эхор. Отбивая очередной удар гоблинского тесака, оступился, на секунду выставил ногу из-за полированной колонны. Тут же три топора один за другим ударили в пол. Колдун спешно шагнул обратно, при этом выставил другую ногу – и острая бита щелчка пришлась прямо в голень.
Доспех спас ногу альбиноса от мгновенной ампутации, но удар был очень, очень силён. Металл на сапоге вогнулся, по пробоине брызнула кровь. Под восторженный ор ящериц колдун упал в самый центр коридора.
Да, очень не хватало зелёным грамотного командира. На лёгкую добычу разом кинулись все, каждому хотелось первым дотянуться до врага лезвием или клыком. Орки в суматохе даже прикончили двух или трех своих неосторожных товарищей. Гоблины столкнулись, замешкались, и только один тесак рассёк воздух достаточно близко к Эхору. Его легко отбил Артём, вернее – отсёк вместе с кистью зелёной лапы.
Добить себя, как загнанную в угол крысу, Эхор не позволил. Он сначала легким движением сжал и разжал пальцы левой руки – в ладони появилась конструкция из двух чёрных и двух красных пирамидок, стеклянных на вид. Затем колдун сжал кулак резко, с силой, с хрустом. Сила, скованная в кристаллах, смешалась, взвыла, удесятерилась и понеслась наружу.
Не было ни искр, ни огня, ни дыма. Нечто невидимое заполняло коридор, и только цвета становились бледнее и темнее в той части, где магия уже подействовала. Ревущая пустота затекала в каждый закуток, проникала в каждую щель, и всё живое в ней умирало, а все мертвое чернело и разлеталось в пыль.
Гоблины сгинули, так ничего и не поняв, а орки в ужасе попытались спастись. Одни лезли обратно в пролом на потолке, другие просто бросились бежать в противоположный конец коридора. Но и тех, и других волна опередила, смяла, обуглила и развеяла. И лишь когда коридор остался пуст и мёртв, звук прервался. Эхор откинулся на пол, сжимая правой ладонью чуть повыше кисти изодранную в кровь, практически до костей, левую смертоносную руку.
Его быстро оттащили под прикрытие обломков и торопливо обработали раны. Хотя ни спереди, ни сзади ни одного орка больше не появилось, Эхор всё торопил и торопил.
– Да успокойся ты, не дёргайся! Сейчас закончим и пойдём.
– Надо уходить сразу. Тут нельзя оставаться. Всё отравлено.
Денис, не прекращая наматывать бинт, глянул в мрачный бесцветный коридор.
– А что это вообще было? Звуковая пушка?
– Нет. Звук только побочный, он из-за защиты. Чтобы убивающая сила шла только в одном направлении, а не во все стороны, как должна бы.
Андрей колупнул пальцем деревянную панель, одна половина которой была яркой и ровной, а вторая оказалась уже в зоне поражения и вся пожухла, растрескалась.
– Не трогай! Все отравлено! Даже близко нельзя долго стоять!
Андрей сделал два шага назад.
– Что ж за сила такая?
– Большая сила, сотня магов собирает её в течение года, чтобы кристаллизировать и запечатать в аретфакт. Можно брать с собой и использовать. Выпускает сразу столько энергии, что убивает любое существо. Даже вскользь задетое, оно умрет потом, позже. И всё вокруг будет отравлено на несколько месяцев или даже лет.
Денис поцокал языком.
– Какая-то прям ручная нейтронная пушка, получается?
Эхор дрогнул от неосторожного касания к ране, зашипел.
– Не знаю, может и нейтронная. Если бы ты сам знал, что такое нейтронная пушка, я бы посмотрел в твоей памяти и сказал. А ты, кроме названия, больше ничего не знаешь.
Денис хмыкнул, затянул последний узел на бинте и подвесил изуродованную руку Эхора на перевязь.
– Возможно, пальцы сломаны, поэтому лучше держать конечность в покое, насколько это возможно. Второй раз ты такой фокус этой рукой все равно не провернешь.
Андрей подошел и заинтересованно глянул в глаза колдуну.
– А что, еще остались кристаллики? Может, дашь один, вдруг понадобится?
Эхор замотал головой.
– Очень редкое и очень опасное оружие. Я не удержал. Ты даже начать не сможешь, в самом лучшем случае оторвет руки. Если не удержишь – сожжет нас всех.
– Всё, я закончил! – Денис не дал Андрею возможности поспорить. – На ноге просто глубокий порез, но крупные сосуды не повреждены. Вот сапог погнутый придется бросить. Думаю, босиком ты вполне сможешь идти.
Эхор с сожалением осмотрел испорченную обувь. Острый край пробоины, действительно, рвал бы ногу при ходьбе всё сильнее. Магии, способной восстановить такой доспех, в полевых условиях не создать.
Сняв второй сапог, Эхор закинул оба на обугленную половину коридора, подняв там облачко пепла.
– Быстрее, идём. От этой силы не бывает лекарств.
Они шли, шли и шли, а лестницы и коридоры всё не кончались. Больше времени уходило не на стычки с орками и даже не на игру с ними в прятки, а на поиск верной дороги. Башня была огромна, и каждый её этаж спланирован иначе, чем предыдущий. И никаких указателей, никаких явных путей ящеры не предусмотрели.
Сопротивление на верхних этажах было не таким сильным, как внизу. Всё-таки основные силы гарнизона концентрировались у основания башни, быстрый прорыв и сложная планировка позволили оставить врагов позади. Порталов, через которые могло бы подойти подкрепление, в башне не было. Их мог бы открыть только один орк, вернее – цептанин. Но он был занят мной, он еще ничего не знал про диверсию.
И всё-таки опасность не уменьшалась. Вскоре враг перегруппировался, вышел на след – и отряду снова пришлось бежать в неизвестность, напролом, не столько приближаясь к своей цели, сколько просто уходя от преследования.
Небольшую передышку удалось выкроить, когда характер планировки изменился с брутально-крепостного на ажурно-роскошный. Возможно, незаметно для себя диверсанты все-таки выбрались на самый верхний ярус здания. Здесь бесконечные коридоры и переходы сменились чередой широких залов, гулких пустых комнат с большими окнами в пол и тёмных ангаров с рядами деревянных стеллажей, теряющихся в темноте под потолками. Древних библиотек, хранилищ или арсеналов.
Пришлось, конечно, попотеть над мощными дверями с множеством задвижек и засовов. Без единой металлической детали, они, тем не менее, оказались прочнее стали и сидели в стенах плотно, словно были просто нарисованы на единой скальной породе. Эхора прикрывали от топоров и ножей не менее четверти часа, пока он разбирался с входной магией и снимал защиту наложением рук на нужные, только ему одному видимые участки каждой воротины.
Зато потом, ввалившись внутрь и захлопнув двери у себя за спиной, отряд смог не только отдышаться и обработать новые раны, но и полноценно отдохнуть, перекусить – и даже пошарить по полкам с всяческой утварью. Правда, окинув беглым взглядом разномастные стеллажи и шкафы, Эхор с грустью отметил бесполезность почти всего увиденного: без должного ухода и подзарядки эти амулеты, артефакты и кристаллизованные заклятья пришли в негодность.
Колдун хватал то одно, то другое приспособление, но оно или рассыпалось в пыль, или невнятно светилось вместо разрушительного разряда, а чаще всего – просто никак не реагировало на манипуляции. В конце концов, Эхор отобрал десятка полтора разнообразных устройств, ещё сохранивших свои функции.
Большую часть забрал себе, пояснив, что не-маг пользоваться таким всё равно не сумеет. Артёму выдал тонкую проволочную восьмёрку, заявив, что это сильный воздушный щит, в бою его нужно постоянно держать перед собой. Щит станет отражать любое оружие, пока не иссякнет заряд.
Денис получил универсальный фильтр – кубик с чуть выпуклыми гранями и конусообразными углублениями на противоположных сторонах. Очень редкий, по словам Эхора, медицинский инструмент, с помощью которого можно обеззаразить любую жидкость или фильтровать воду до чистоты дистиллята. В особых случаях его даже применяли для обработки тяжёлых открытых ранений: способность впитывать что угодно помогала сушить поврежденные ткани и останавливать кровотечение. С учётом, что у магов почти ни в одном из миров не практиковалась хирургия, это удивительное изобретение ящеров никому в Содружестве не удалось воспроизвести со времен войны. А уж действующих образцов было только пять или шесть на все обитаемые планеты.
Ворота под ударами с той стороны потихоньку подавались, так что отряд поспешил открыть следующие, в противоположном конце склада. Эти двери были ещё массивнее, но Эхор на первом примере разобрался с принципами защиты. Тут справился побыстрее. Зарубив пяток охранников нового склада, они заперли ворота и получили еще немного форы.
